Шли дни. Летние, хорошие. Почти без огорчений. Только мама порой тревожила Славку. После очередного письма или телеграммы из Усть-Каменска она ходила то задумчивая, то раздраженная. Но Славка прогонял тревогу. Все равно они не уедут! Об этом даже думать смешно. Куда он денется от Города, от моря, от Тима?

И от школы…

В этой школе Славка будто все годы учился, а не две недели. Его даже успели выбрать в редколлегию. После заметки про Артемку Люда сказала, что у Славки журналистские способности…

В субботу Люда предупредила:

– Скоро будет линейка, ты про нее напиши.

Линейку объявили после четвертого урока. Все классы выстроились во дворе. На середину вышли директор Юрий Андреевич, завуч Мария Павловна, а с ними майор милиции, похожий на Тараса Бульбу.

«Что-то случилось», – подумал Славка.

Но директор начал говорить о самых обычных делах: о том, что пятый «Б» неплохо подежурил на этой неделе; о том, что санитарная комиссия разваливает работу; о том, что совету дружины пора взять на себя подготовку ко Всесоюзной радиолинейке, а не взваливать это дело на классных руководителей.

В конце речи Юрий Андреевич сказал:

– Теперь еще один вопрос. Пусть выйдет сюда первоклассник Денис Васильченко.

«Ого…» – с опаской подумал Славка.

Наездник вышел. Видно, не хотелось ему идти. Брел он, понурив голову. Остановился в пяти шагах от директора.

– Ближе, ближе, пожалуйста… Ну, Денис, что же было в прошлый вторник?

Денис переступил своими белыми сандалетками, помолчал и заревел:

– Я его только один раз стукнул! Он сам… Я же извинился…

Юрий Андреевич испуганно оглянулся на завуча. Мария Павловна быстро села перед Динькой на корточки.

– Денис, Денис! Что ты! Ну-ка перестань, никто тебя не ругает…

Юрий Андреевич смущенно заговорил:

– Тут недоразумение. Речь не о том, что Васильченко стукнул кого-то… Тем более что он извинился. Дело в том, что во вторник Денис Васильченко помог предотвратить аварию. Один шофер оставил на улице грузовик с металлоломом, а тормоза оказались неисправные. Машина стала потихоньку двигаться назад, под уклон. Представляете, что она могла натворить, если бы набрала скорость? Денис проходил мимо, увидел такое дело и тут же сунул под заднее колесо сумку с капустой и картофелем… Ты с рынка шел, Денис?

Денис хмуро пробормотал:

– От дедушки.

– Молодец… – продолжал директор. – Грузовик шел еще очень тихо, сумка его на минуту задержала…

– Люблю капустные шницели, – прошептал Славке Женька Аверкин.

Однако Славке было не до смеха.

– …А Денис побежал и позвал морской патруль, который проходил недалеко, – закончил Юрий Андреевич.

Усатый майор открыл папку и неожиданно тонким голосом сообщил, что Денис Васильченко за смелость и находчивость награждается грамотой от имени городской автоинспекции.

Все захлопали, но торжественности не получилось: аплодисменты были вперемешку со смехом. Всех развеселило, как перепуганный Наездник пустил слезу.

Майор вручил насупленному Диньке грамоту и пожал руку. А Мария Павловна сказала:

– Ступай, Денис, в строй, ты молодец. Только старайся больше никого не стукать. По крайней мере, без причины.

– А я не без причины. Я его за дело, – мрачно объявил Денис.

– Тогда зачем же ты извинялся?

– Тамара Алексеевна велела.

По рядам прокатился хохот… После линейки Славка сказал Тиму:

– И про эту комедию я должен писать заметку.

– А ты не пиши про линейку, – посоветовал Тим. – Расскажи, как он машину остановил, вот и все. «Подвиг первоклассника».

– Тим, ну их к черту, такие подвиги, – озабоченно сказал Славка. – Он же сам под колеса мог сыграть. Вместо сумки…

– А что ему было делать? – возразил Тим. – Стоять и смотреть, как машина ход набирает?

Славка поморщился.

– Да нет, он все правильно сделал. Но обидно же: из-за взрослых дураков такие, как Динька, головой рискуют. Один тормоза не закрепил, другой еще что-нибудь не так… вроде того сторожа на стройке… А потом приезжает мать, спрашивает: «Где мой Динька?» – «Ах, извините, его нет, он подвиг совершил…» Весело?

– Уж куда веселее, – согласился Тим. – А где Динькина мама? Она уехала?

– Он говорил, что в командировку… Она какие-то аппараты на разных заводах налаживает… А он, обормот, на продленку ни за что не хочет ходить. Вроде как я в детский сад. Раньше за ним соседка смотрела, а теперь он у деда живет. А дед, кажется, старый и глухой. Динька что хочет, то и делает.

– Валентина тоже забастовала, – пожаловался Тим. – Заявила, что уволилась из детсада. Сидит дома и читает «Робинзона Крузо». Ничего себе дошкольница, да?

– Почему вы ее в школу не записали?

– Мама спрашивала – сказали, что рано. Ей только в январе семь лет исполнится.

– Так и будет весь год сидеть дома?

– Ох, не знаю… Славка, давай их познакомим! Вальку и Дениса!

– Думаешь, польза получится?

– Хуже не будет. Ей веселее, а Диньку она, может, к рукам приберет. Он меньше бродяжить станет… И тебе спокойнее. А то, я смотрю, ты из-за этого Наездника землю копытом роешь.

Славка слегка покраснел.

– Раз в лошади попал… Лошадь всегда о наезднике беспокоится.

– Если хорошая лошадь…

– Иго-го! – согласился Славка. – Пошли искать героя. Мне еще надо подробности узнать. Писать-то придется, хочешь не хочешь. Раз поручили…

В столовой, где обедал первый класс. Наездника не было. И никто не знал, где он. Даже молоденькая Тамара Алексеевна, которая, видимо, раскаивалась, что напрасно заставила бедного Дениса извиняться.

Нашли Диньку в закутке между школьным гаражом и забором. Он сидел на перевернутом ведре и через бумажную трубу разглядывал свои белые сандалетки. Очень внимательно. Будто хотел понять, почему они такие пыльные и потрескавшиеся и почему там, где большие пальцы, появились грязно-серые бугорки.

Другим, не занятым трубой глазом Динька настороженно глянул на Славку и Тима. Глаз был мокрый и красный.

– Нашел где сидеть… – сказал Славка. – А это что? Ему награду дали, а он из нее телескопы делает. Ну-ка, убери грамоту в ранец… Дай я распрямлю.

Динька отдал грамоту и раскрыл ранец, а сам все смотрел в землю.

– Надо в альбом положить, чтобы разгладилась, – посоветовал Тим.

Динька, не глядя, протянул альбом для рисования. Тим открыл его и удивился:

– Смотри-ка! Это ты рисовал?

Динька на секунду скосил в альбом влажные глаза.

– Я…

На рисунке была баррикада – не то из мешков, не то из крупных булыжников. Из-за баррикады торчала старинная черная пушка. Из пушки вырывался желто-красный огонь и синий дым. На баррикаде рядом с огнем и дымом стоял лохматый мальчишка, в руке его дымился факел для запала.

– Здорово, – сказал Тим.

Славка согласился. Мальчишка был, пожалуй, слишком тонконогий и длинношеий, но лицо хорошее, смелое. Он что-то кричал: наверно, командовал. Позади мальчишки было голубое море и много парусных кораблей. Они тоже палили – из всех пушек. Некоторые шли ко дну…

Конечно, Динька был не такой умелый художник, как Женька Аверкин. Зато очень старательный.

Славка спросил:

– Динь, ты это про что нарисовал?

Наездник поцарапал сандалеткой асфальт и нехотя объяснил:

– Нам про этого мальчика Тамара Алексеевна рассказывала, его Колей звали. А фамилию не помню. Это давно еще было, когда война с французами. У него отца убили, а он тогда сам стал вместо него… Стрелял из пушки.

– Из мортиры, – сказал Тим.

– Ну, из мортиры… А потом мы про него рисовали.

– Отлично нарисовано, – похвалил Славка. – Только знаешь… он у тебя какой-то немножко слишком современный получился…

Юный артиллерист был в желтой рубашке с погончиками, в ярко-синих шортиках с модными косыми кармашками и в кедах, у которых Динька не позабыл прорисовать даже рубчики вокруг подошв.

– А какого надо? – слегка ревниво спросил Динька.

– Ну… – начал Славка и перехватил укоряющий взгляд Тима. Торопливо сказал: – А в общем-то, правильно. Они почти такими и были, те ребята… Ты почему не пошел обедать?

Наездник опять насупился. Моментально.

– Не хочу.

– Врешь, – сурово сказал Славка. – Ты боишься, что будут смеяться. А никто не будет…

– Ага, не будет! Вон как гоготали на линейке!

– Линейка давно прошла, – сказал Тим. – До вечера, что ли, будешь тут прятаться? С голоду помрешь. И так уже совсем тощий.

– А ты конопатый! – огрызнулся Наездник.

– Денис! – рявкнул Славка. – Вот как дам по шее. И даже извиняться не буду…

Наездник дерзко хмыкнул.

– Не надо по шее, – примирительно сказал Тим. – Не хочет в столовую – пойдем к нам. Валентина покормит.

– Никуда я не пойду, – ощетинился Динька. Видно, ему было неловко за «конопатого».

– Пойдешь, – сказал Славка.

Они с Тимом надели на Диньку ранец. Потом ухватили строптивого Наездника за руки.

– Поехали!

Динька уперся. Они его потянули. Динькины подошвы заскребли по асфальту. Он в самом деле поехал. Сначала он сердито сопел. Потом посмотрел на Славку, на Тима и засмеялся.

Когда пришли, Тим сказал:

– Валентина! Это Денис. Его надо покормить. Нас тоже.

Валентина со спокойным интересом посмотрела на Диньку и сообщила, что его она покормит, а Тима и Славку не станет. Пускай сначала съездят на рынок за помидорами и кабачками. Дом доведен до полного опустошения: не из чего приготовить ужин.

– Кошмар какой-то, – жалобно сказал Тим. – С тех пор как она сидит дома, началось сплошное тиранство… Ты со мной съездишь?

Славка любил бывать на рынке. Там было так интересно: разноцветно и празднично. Под навесами лежали на прилавках груды помидоров, лиловых баклажанов, розово-серых гранатов, оранжевого перца. И целые горные хребты груш и яблок. И прозрачно-зеленые россыпи винограда. А по углам хитроватые старики и бабки продавали неожиданные и удивительные вещи: живых пестрых попугаев, рисовые веники с узорными ручками, разноцветные корзины, сделанных из плоских ракушек лягушат и чертиков, покрытые лаком раковины-рапаны, крабьи клешни на цепочках и целые чучела крабов.

А как-то раз надутая краснолицая тетка продавала за два рубля живого краба. Он тихо шевелил клешнями и безнадежно поглядывал на покупателей черными шариками-глазками на стебельках.

– Зачем такой? – спросил какой-то строгий мужчина. – Для чего он годен?

– А хоть для чего! – оживленно объяснила тетка. – Хочете – сварите на закуску, а хочете – чучело делайте, оно дешевле обойдется, чем готовое.

Славка и Тим насобирали по карманам рубль тридцать девять копеек и за эту сумму сторговали краба. Они отпустили его с бетонного блока недалеко от памятника кораблям, погибшим в Первую оборону. Сначала краб мертво шлепнулся на дно.

– Довели человека, – горестно сказал Тим.

Но краб полежал, шевельнулся и боком пошел в расщелину среди камней.

– Один-ноль в нашу пользу! Да здравствует охрана животного мира! – возликовал Славка…

В общем, рынок был интересным местом. Он тоже был частью Города, и Славка обрадовался, когда Валентина погнала туда его и Тима. Домой Славка не спешил. Мама была занята на какой-то, пока временной, но сложной работе в библиотеке, а бабу Веру он предупредил, что задержится у Тима. Когда уходили, было слышно, как на кухне Валентина командует Денисом:

– Иди мой руки, а потом нарежь хлеб. Надеюсь, это у тебя получится? Очень хорошо. А то я просто поражаюсь, какими беспомощными бывают иногда мужчины.