VI
Утром, проходя мимо комнаты сына, Наталья услышала, как он громко разговаривает с кем-то о рыбалке. Странно, удивилась она, когда и с кем он успел съездить за город. Ей-то казалось, последний раз они ездили удить рыбу вместе с Павлом года четыре назад.
— Ну, да. Я тогда щуку огромную вытянул, — продолжал соловьем заливаться Иван. — Вы еще с папой мне помогли. Одному бы никогда не справиться. Вы еще тогда оба смеялись, нарочно мой крючок выбрала, потому — что была уверена, что уйдет.
«Значит, он вспоминает рыбалку с Павлом», — пронеслось в голове у Натальи. — Но кто же с ними третьим ездил? Разве что Никита. Неужели он звонит. Хотя бы с чего ему? Мы ведь договорились связаться через неделю!»
— Вы к нам обязательно приходите, — тем временем продолжал сын. — У нас фотографий с рыбалки много. Папа же постоянно снимал… Мама-то? Дома. Сейчас ее позову.
Наталья, в панике отскочив от двери, прикинулась, будто стирает пыль с книжного стеллажа в коридоре. Дверь Ваниной комнаты распахнулась.
— Мама! Тебя дядя Никита!
Сын вручил ей трубку. Голос у Натальи отчего-то сел, и она просипела:
— Здравствуйте, Никита! У вас что-то случилось?
— У меня как раз все замечательно. Просто решил узнать, как вы себя чувствуете. Ой, почему у вас голос хриплый? Неужто своим мороженым вас простудил?
— Не простудили, — торопливо ответила она. — Видимо, от пыли. Убиралась.
— Значит, я вас оторвал от дела, извините.
— Ничего страшного. Пыль потерпит.
Он помолчал.
— А как вы вообще себя чувствуете? Далось ему ее здоровье! Наталью даже охватила легкая досада.
— Все нормально, Никита.
— А вчера было совсем не нормально, — никак не мог слезть он с наезженной темы. Надо было перевернуть пластинку.
— Не волнуйтесь. Со мной полный порядок. Иван вам очень обрадовался. Когда я вчера рассказала, что мы с вами встретились, сразу принялся вспоминать, как ездил с вами и отцом на рыбалку.
— Да-а, — протянул Никита. — Веселое было время.
Наталья облегченно вздохнула: с темы о ее здоровье, кажется, съехали. И то хлеб.
Никита тем временем опять замолчат. Да чего он мнется? Спросить у нее что-то хочет или какое-нибудь предложение появилось? Пауза затягивалась, а как нарушить ее, Наталья не знала. Ситуация складывалась неловкая. Еще подумает, что она не хочет с ним разговаривать. Однако, о чем его спрашивать, Наталья никак не могла придумать. Придется еще про Ивана поговорить.
— Знаете, у Ваньки нашего сейчас сессия в разгаре. Сидит, занимается! — нагнав в голос воодушевления, сообщила она.
Да-а? — с неменьшим, а, пожалуй, Даже и большим, воодушевлением откликнулся ее собеседник, словно услышат какую-то феноменальную новость.
— Вот, представляете? — скороговоркою продолжала Наталья. — Старается, учится! Прямо сама удивляюсь! В школе-то спустя рукава занимался. А в институте почти отличник.
— Замечательно! — возликовали на том конце провода. — Профиль-то какой?
— Технический.
— Еще лучше, — горячо одобрил Никита.
— И, знаете, — в тон ему подхватила Наталья. — Недавно мне объявил, что с сентября еще хочет пойти работать.
— Какой молодец! Достойный у Паши сын. Не хочет сидеть на шее у матери. А давайте, Наташа, его ко мне. Пусть, пока учится, на полставки поработает, режим ему удобный выберем, чтобы не в ущерб занятиям, и к делам фирмы присмотрится. А диплом защитит, хорошее место ему обеспечу.
У Натальи на мгновение пропал дар речи. Никита говорил так, словно собрался готовить Ивана в наследники!
— Наташа, поймите меня правильно, если вы не согласны…
— Что вы! Я вам, наоборот, благодарна. Хоть будет под присмотром, — тихо, чтобы не услышал сын, — добавила она. — Только решать-то ему. Вы с ним поговорите.
— Да с удовольствием! — Вновь оживился Никита. — Давайте-ка я к вам как-нибудь в гости приду и словно невзначай Ване предложу.
— Очень правильно, — его план Наталье понравился.
— Не думаю, что он откажется. Мы сейчас с ним говорили, и Ваня меня настойчиво приглашал. Да мы всегда с ним общий язык находили, даже когда он совсем пацаном был.
— Он к вам очень хорошо относится, — поторопилась подтвердить Наталья.
— Значит, договорились?
— Конечно, Никита. — Наталья поняла: от нее ждут назначения конкретной даты. — Давайте недельки через две. Ваня как раз все экзамены сдаст…
— Очень хорошо. — Как он обрадовался, что она его пригласила! Только зачем ему это? Совершенно неясно. — Ну, с вами-то, Наталья, надеюсь, мы еще раньше увидимся, — напомнил он. — Я тут даром времени не терял. Уже появились по вашему поводу кое-какие мысли.
Вот неудобно так неудобно! На Наталью опять накатила волна смущения. Она вообще ненавидела вранье, даже вполне безобидное. А здесь получается, что заставляет совершенно зря человека стараться.
Однако сказать твердое «нет» тоже не поворачивался язык. Обидится еще, и Ванька такой шанс упустит. Пожалуй, она с Никитой где-нибудь через недельку встретится и деликатно разъяснит ситуацию. Подобные вещи всегда лучше делать не по телефону, а с глазу на глаз.
Они попрощались, — однако его звонок и весь разговор оставили Наталью в полном смятении. Чем объясняется его неожиданное внимание к ней и ее семье? Если бы Никита сразу после смерти Паши не оставлял их, была бы какая-то логика. Он поддерживает осиротевшую семью лучшего друга. Однако после похорон Никита заехал лишь однажды и потом исчез. Даже не звонил. И вдруг, три года спустя после совершенно случайной встречи, начинает активно навязывать свою помощь.
Может, конечно, тогда он был полностью поглощен своими проблемами, а теперь, когда он их решил и встретил ее на кладбище, появилось чувство вины и захотелось компенсировать прошлое невнимание. Видимо, стыдно стало, что бросил семью друга в трудный момент, и теперь поступает по принципу: лучше поздно, чем никогда.
Но Наталья обошлась без него. Может, и к лучшему, что получилось так, а не иначе. Жизнь прижала, и Наталья нашла себя и свое дело. Ведь позаботься тогда о них Никита, до сих пор бы, наверное, сидела в своей библиотеке. Однако вечно он о них печься не смог бы, своя семья была, и осталась бы в результате Наталья ни с чем. Ничего не достигла бы в жизни.
И все-таки он себя очень странно ведет. Наталью не оставляло ощущение, что причина не только в его стремлении помочь. Что-то ему от нее еще надо. Неужели права Варвара, и она приглянулась Никите? В следующее же мгновение мысль показалась настолько дикой, что Наталья отвергла ее. Глупости! Он воспринимает ее исключительно как Пашину вдову. И вообще, ему нравятся женщины иного типа. Наталья видела его жену. Такая активная, уверенная в себе, худая высокая блондинка. Совсем на нее, Наталью, не похожа! Та психологиня с телевидения была в этом, смысле совершенно права. И по складу характера она человек домашний, и фигура у нее, хоть и вполне хорошая, но тоже скорее домашняя. Ростом, наверное, на голову ниже бывшей Никитиной жены, и пухленькая. Не везде, а там, где полагается. Паше как раз очень нравилось. А вот у Никиты явно другой вкус. Да и Паше она понравилась, когда была еще совсем молодая. С тех пор сколько лет-то минуло! И двоих детей родила. То есть выглядит-то она по-прежнему молодо… Но чтобы кто-то ее увидел и враз влюбился. Нет, в такое ей совершенно не верится.
Можно бы, правда, предположить, ну чисто теоретически, что она Никите раньше нравилась. Но в таком случае он появился бы на ее горизонте сразу после смерти Паши. Нет, ничего: не понимала, однако для себя решила: Ивана к Н«г ките пристроит, и то неплохо, А то бог «есть, ; каково ему у чужих людей придется. Влипнет еще в историю. Молодой ведь, неопытный. Домашний ребенок. К подлостям не привык. Попадет еще к каким-нибудь жуликам. Удачно, что она встретила Никиту. Действительно, вовремя! Теперь хоть за сына душа спокойна. А в своих отношениях с Никитой Наталья разберется. Время покажет.
Стремясь обрести душевное равновесие, Наталья села за новый роман даже раньше, чем собиралась. Это ее всегда успокаивало. Погружалась в жизнь собственных героев, и ненужные мысли из головы уходили. И на сей раз так случилось. Стоило ей положить перед собой чистый лист, как забылся и сам Никита, и их две случайные встречи, и его неожиданный утренний звонок, и вопросы, которые ее по сему поводу мучили.
Работа пошла даже скорей, чем обычно. Наталья весь день взахлеб писала, а вечером принялась вычитывать две готовые главы. Прочитала и испугалась. Долго потом сидела, уставясь невидящим взглядом в окно, за которым плавились душные летние сумерки. Затем, встряхнувшись, поставила чайник, неторопливо выпила чашку зеленого чаю с лимоном и вновь перечитала текст.
Нет, она не сошла с ума, и ей ничего не пригрезилось Главный герой получился… вылитый Никита. И внешность, и поведение, насколько она его знала. Но ведь она совершенно не собиралась писать героя с него! Как же так вышло? Неужели она продолжала думать о нем даже тогда, когда ей казалось, что выкинула его из головы? Значит, Никита сидит где-то в ее подсознании.
Конечно, он вполне приятный мужчина, хотя и не красавец. Но и Паша был совсем не красавцем, а как она любила его! И влюбилась, не преувеличивая, с первого взгляда. Да, внешность у него была самая обычная, но ведь любят за что-то другое. Наталья сразу тогда почувствовала: вот ее половинка! И ведь не обмануло ее первое чувство!
Никита при встрече не вызвал у нее как мужчина никаких эмоций. Правда, и встретились они в совсем неподходящем для подобных эмоций месте! На могиле мужа. Может, столкнись они в каких-то других обстоятельствах, что-то и всколыхнулось бы в душе. Однако и раньше она по его поводу ничего не испытывала. Но тогда был Паша, и она вообще на других мужчин не смотрела. А теперь вот Никита внезапно вылез на страницах ее книги. Значит, не отдавая себе отчета, как-то его отметила, выделила. Может, просто по той причине, что Никита оказался первым за несколько лет мужчиной, которого она столь близко к себе подпустила? Общение-то в основном исчерпывалось женским кругом. И в библиотеке, пока работала, и в издательстве, даже читатель у нее женского пола. На встречах подходили за автографами одни женщины.
Наверное, потому подсознательно и потянулась к Никите. Он оказался единственным доступным Наталье мужчиной. К тому же не противным ей мужчиной. И внешность, хоть и обычная, но вполне приятная — высокий, крепкий, без намека на пивной живот, и лицо открытое, а глаза, пожалуй, даже красивые.
«Так, — спохватилась она. — Не слишком ли я увлеклась. Еще немного, и действительно уговорю себя, что в него влюбилась. А это совсем не так!»
Она снова углубилась в собственный текст. Пусть, в конце концов, герой остается похожим на Никиту. С героиней он сочетается вполне неплохо. Да и общему фону действия соответствует. Какая читателю разница, на кого он похож! Ведь и героини часто много черт от нее, Натальи, берут, или от Варвары, или от бывших сослуживиц по библиотеке. И никто из прототипов, кроме самой Натальи, ни разу еще себя не узнал. Она усмехнулась. Зато на встречах к ней множество раз подходили читательницы, которых она видела первый раз в жизни, и доверительным тоном интересовались: «Откуда вы про меня так подробно знаете?» Или: «Как здорово, что вы свою книгу про меня написали!»
Первое время Наталья искренне удивлялась и начинала доказывать: «Что вы! Я совсем с вами не знакома и совершенно вас не имела в виду!» В ответ читательница обижалась, начинала доказывать: вот, мол, героиню зовут точно как меня, в доказательство паспорт показывала, потом говорила, что подругу героини зовут так же, как ее маму, только отчество другое, а маму героини зовут как ее первую учительницу, а главного героя — как мальчика, в которого она была влюблена в десятом классе, да и действие происходит на той же улице, как и та, на которой живет читательница, и сквер там один в один. Убедить в обратном подобных почитательниц не было никакой возможности, и в результате Наталья выработала другую тактику. Сразу спрашивала, понравилась ли книга? Если ответ оказывался утвердительный, объясняла, что судьба этой женщины показалась ей интересной, вот и написала по ее мотивам роман. Почитательница уходила счастливая. Если же книжка не нравилась, Наталья отвечала, что история про подругу, просто у вас с ней, наверное, много общего в судьбах, как, впрочем, почти у всех наших российских женщин. Такой ответ обычно тоже удовлетворял. Что до Никиты, он наверняка под страхом смертной казни не раскроет женского романа. Не тот тип мужчины. Кстати, и Павел таким же был.
Да, пожалуй, они с Никитой во многом похожи. Наверное, потому столько лет и длилась дружба. Разве что Паша поосновательнее был. Или ей кажется? А может, из-за того, что у Паши семья большая была и крепкая, а у Никиты вообще только недавно жизнь начала налаживаться.
Ох, снова она о нем думает. Ну, наваждение. Сколько же можно! И с Варькой не поделишься. Она сразу вселенский пожар раздует, и из искры возгорится такое пламя, что тошно станет! Лучше Наталья постарается больше о нем не думать. Будет писать, как получится, а через неделю объяснит ему, чем сейчас занимается, чтобы он за нее не волновался. Пусть лучше и впрямь Ивана к себе пристроит. И, пока будет с Никитой разговаривать, заодно понаблюдает внимательно за ним. Глядишь, что и прояснится.
Выкинуть Никиту из головы оказалось не так легко. Она постоянно ловила себя на том, что думает о нем. То Ванька его упомянет, то Варвара задаст с лукавым видом вопрос, не появлялся ли снова, то, стирая голубую рубашку сына, которую тот надевал по торжественным случаям, Наталья вдруг вспоминала: в последнюю их встречу и на Никите была похожая, и глаза его от этого казались еще голубее и ярче! Оказывается, она И цвет его глаз запомнила! Надо же! А вроде и чувствовала себя неважно, на Никиту почти не смотрела, единственное желание было — скорее домой попасть. Или потому себя плохо и почувствовала, что как раз обратила на него внимание, и рассудок испугался возможных последствий?
Наталья аккуратно повесила мокрую Ванину рубашку на плечики, чтобы вода стекала над ванной. Ну, ничего себе! В груди-то как щемит, как у влюбленной девчонки! И перед Павлом стыдно! Что он о ней там думает! Работать! Работать! Выплеснуть все сомнения в книжку и забыть. Верный способ! Ни разу еще Наталью не подводил! Героиня у нее сейчас тоже полна сомнений. Решиться на встречу с новым знакомым или нет? Она уже обжигалась не раз и не два. Не те ей мужики встречались, и разуверилась она в них. А теперь вот встретила почти идеального, но боится. Слишком уж хороший. Наверняка в этой бочке меда есть своя ложка дегтя, а героиня никак не может понять, в чем она. И жаждет любви, и боится одновременно.
Наталья сама не заметила момента, когда, оставив стирку, переместилась за письменный стол и принялась писать страницу за страницу.
Из магазина вернулась Елизавета. Выкладывая рядом с Натальиным рабочим местом продукты из двух полных пакетов, она поглядела на тетради, лежащие перед матерью.
— Ой, сколько ты уже написать успела! Уж половину точно! Дай почитать! Все равно вечером делать нечего!
Наталья испугалась. Неровен час дочка прочтет и уловит сходство! И снова придет к совершенно неправильным выводам! Нет, ей нельзя эту книжку давать. И как же она сразу о Лизке не подумала. Совсем из головы вон, что она ее первой читает! Дочь тем временем потянулась к тетрадям. Наталья в панике отодвинула ее руку, лихорадочно изобретая причину отказа.
— Погоди, Елизавета, сегодня не дам.
Дочь с изумлением на нее уставилась.
— Понимаешь, начало, наверное, переделывать буду. А то дальше нестыковка возникла.
— Да я же не редактор! Мне-то какая разница, — снова потянулась к исписанным мелким почерком тетрадям дочь.
— Нет, — опять отмахнулась от нее Наталья. — Мне они пока нужны.
Лиза обиженно выпятила нижнюю губу:
— Ну и пожалуйста. Могу вообще «Войну и мри» почитать. Какая разница. Там любовь, здесь любовь…
— И полезнее, — с облегчением подхватила Наталья. — В «Войне и мире» помимо любви еще многое есть.
— А я другое не читаю!
И, гордо вздернув голову, дочь покинула кухню.
