IX

День стоял теплый и солнечный, однако после того, как мы с полчаса постояли на открытой палубе, я почувствовала, что меня всю обветрило. Даже губы пересохли. И обгореть я боялась. На воде, да еще при ветре, это происходит совершенно незаметно. Явлюсь завтра на работу с красной физиономией. А головного убора я взять не догадалась. Впрочем, его, наверное, тут же бы сдуло в реку. Ветер-то сильный.

— Пойдем вниз, — предложила я Косте.

Он стоял, сняв очки и подставив лицо солнцу.

— Городской мутант, — засмеялся он. — Не можешь на природе долго находиться. Пошли, что же с тобой сделаешь.

Мы спустились. По пути я углядела дверь туалета.

— Я сейчас. Так сказать, причешусь и ручки помою, а ты иди займи нам местечко.

— Намек понял, — хихикнул Вавилов и удалился.

Одного взгляда на себя в зеркало мне хватило, чтобы убедиться в своей правоте. Лицо уже начинало краснеть. О прическе вообще не говорю. Ветер основательно поработал над ней, и я смахивала на дикого тролля, только что вышедшего из дремучего леса. Я извлекла из спутанных волос неизвестно откуда залетевшие листик и веточку. Прямо гербарий! Ну, красота!

Приведя волосы в порядок, я зашарила в сумочке в поисках бальзама для губ. Пальцы вместо него нащупали телефон. Не удержавшись, я вытащила его. Еще одно проявление городской мутации: непременно надо знать, кто тебе звонил!

Игорь и Альбина! Оба мне упорно дозванивались. Игорь еще понятно. Видно, очухался и решил извиниться. Или наоборот? Мне даже сделалось любопытно. Но у Альбины-то что стряслось? Ого! Еще и куча СМСок от тех же абонентов.

Прочла. Позвони! Срочно перезвони! С нетерпением жду звонка! Это Альбина. Теперь от Игоря. Один и тот же текст: «Требуется консультация. Алик». Это наш давно выработанный пароль на случай, когда немедленно нужно связаться. Чаще пользовалась им я. Вспомнил ведь, и, раз прибегнул к нему, значит, хочет попросить прощения. Иначе писал бы прямым текстом. А здесь намек на интимное, лишь нам двоим известное. Хитрый ход. Позвонить? Нет, пожалуй. Помариную его еще. Пусть помучается.

А вот Альбине, пожалуй, звякну хоть на минутку. Но я не успела. Телефон ожил. Звонок был по-прежнему отключен, зато экран зазывно запульсировал светом. Игорь. Не выдержав, я нажала на кнопку. Скажу ему быстренько какую-нибудь гадость и отключусь.

— Слушаю. — Великолепно у меня прозвучало! От этого «слушаю» тянуло холодом, как от айсберга в океане.

— Мурлыка, — ласково протянул он.

Надо же, обычно он меня этим прозвищем только наедине называл. Ну точно, готовится акт покаяния!

— Мурлысик, — продолжал он. — Ты меня слышишь?

— Слушаю, — прежним морозным тоном откликнулась я.

— Мы вчера, кажется, немного погорячились.

— Мы? — переспросила я.

— Ну пусть буду я. Однако ты тоже…

— Что я тоже?

— По-моему, нам надо срочно встретиться и поговорить.

— Ты мне вчера достаточно уже сказал.

— Забудь все, что я говорил вчера.

— А-а, жена сейчас далеко. — Конечно, это был совершенно запрещенный прием, но как удержаться!

— Не надо. Пожалуйста, не начинай по новой. Я очень хочу с тобой встретиться. Прямо сейчас. Я в городе. А ты?

— Да точно затрудняюсь сказать…

— Мурлыкочка, ну прошу тебя, перестань. Давай будем считать, что ты меня уже наказала. Командуй, куда за тобой подъехать.

Фантастика! Он хочет за мной подъехать, и не боится, что я среди бела дня сяду в его машину с риском попасться на глаза кому-нибудь из его многочисленных знакомых! Да явь ли это, или я продолжаю спать после вчерашнего бурного вечера?

Но не выказывать же ему свое изумление.

— Дорогой, я и не думаю капризничать. Говорю тебе чистую правду: и впрямь не имею ни малейшего представления о своем нынешнем местонахождении.

— Тебя что, похитили? — недоверчиво произнес он.

— Нет. Поехала совершенно добровольно.

— А-а, где-то за городом.

— Да нет. Вроде еще в пределах городской черты. Плыву по Москве-реке на кораблике.

— Ну, так пойди и выясни, где твой кораблик в следующий раз останавливается, и я туда подъеду.

Стоило мне на секунду расслабиться, к нему вернулся приказной тон! Ну ничего. Сейчас он у меня сбавит обороты.

— Извини, дорогой, — вновь превратилась я в айсберг. — Сойти никак не могу. Меня пригласили на эту прогулку, и я не одна.

Он поперхнулся, закашлялся. Вечно, когда нервничает, ему дым от сигареты не в то горло попадает.

— И кто же тебя пригласил? — сдавленным голосом поинтересовался он.

— Ты его знаешь. Наш с тобой общий друг Костя Вавилов.

— Тебе еще не наскучило? — Ох, какие мы стали злые!

— Напротив, мне с ним хорошо и весело.

— И зачем ты вчера наплела, что у тебя с ним гражданский брак? — заорал вдруг он. — Позлить меня решила? Ах, любимый ее человек! Ах, творчество его она наизусть цитирует.

— Уже рассказали? — Я нарочито громко расхохоталась. — Вообще-то я тебя, бедного, спасала. Чтобы у твоей жены не возникло никаких подозрений. Это была моя основная задача. Но, с другой стороны, я была недалека от истины.

— Что-о? — взревел он.

— А какие претензии?

— Ты с ним спишь? — возопил он. Какой же у него иногда бывает противный голос! Едва на визг не срывается!

— Ну, ты ведь спишь со своей женой и ничего в этом не видишь для меня оскорбительного. Почему же у меня не может быть кого-то еще? Костя — замечательный человек, действительно талантливый, мне с ним хорошо, и к тому же у него сложились замечательные отношения с моим отцом.

— Врешь!

— И не думаю.

— Где же тогда твой дорогой Костя, если ты со мной так свободненько разговариваешь?

— В туалете я. Если не веришь, сейчас выйду и передам ему трубку. Он тебе все подтвердит.

— Да пошла ты…

— С удовольствием.

Предпочтя оставить последнее слово за собой, я прервала разговор с Игорем и связалась с Альбиной:

— Подруга, что стряслось?

— Она спрашивает! Это я должна задавать вопросы! Твой ненаглядный Игорь оборвал мне телефон! Как тебе это нравится?

— Игорь тебе звонил?

И впрямь ошеломляющее известие. Альбину он недолюбливал, хотя и соглашался пользоваться дачей и даже несколько раз квартирой.

— Я вот тоже потрясена. — В ажиотаже тараторила моя подруга. — Меня Юрик ревновать начал. Твой три раза подряд звонил! Нес полный бред. Я ничего не поняла! Какой-то День рыбака. Это что у вас, кодовое название?

— Нет, вечеринка вчерашняя так называлась.

— А-а. Но все равно не понимаю, к чему. Представляешь, он начал у меня допытываться, не выходила ли ты в последнее время замуж? Или хотя бы не собираешься ли?

— Что?

— Что слышала. Вот только до меня не дошло, Игорь этого хочет или, наоборот, боится? Такую порол околесицу! Сценарий какой-то приплел. Вы что, поругались, и он с горя напился?

— Три минуты назад был трезвый.

— Ты чего, с ним?

— Нет, с другим.

— Реально второго завела? — На том конце провода эмоциональное напряжение достигло тысячи вольт, не меньше.

— Алька, пока не знаю.

— Подруга, у вас, никак, коллективное помешательство? Мужик, он или есть, или его нету. Третьего не дано.

— Да вот, видишь ли, у меня, наверное, как раз третий вариант. То есть он вроде есть, но я пока ничего не знаю. Только, Алька, ты представляешь, он папе очень понравился.

На Алькиной стороне что-то грохнуло. Какое-то время я слышала только шорохи, затем снова зазвучал голос подруги. Донельзя обиженный голос:

— Ты уже, значит, с папой его познакомила, а мне ни слова! Никак от тебя не ожидала!

Мне было ясно: я оскорбила ее в лучших чувствах. Обо всех самых значительных событиях моей жизни она привыкла узнавать первой, на правах лучшей подруги.

— Аля, это случилось так неожиданно и стремительно, что я даже не успела тебе позвонить. Не поверишь: за один лишь вчерашний вечер.

— Понятно, — немного смягчилась она. — Выходит, не зря твой Игорь бесится. Если уж ты с папой познакомила, и ему понравилось… Слушай, кто он, твой новый?

— Константин. Ну, тот сценарист…

— Да ты что! А говорила, чисто деловые отношения…

— Они были деловые, а вчера, после того, как мы встретили Игоря с женой…

— Даты что! — опять перебила она. — С этого места прошу поподробнее!

— Понимаешь, на этой самой вечеринке, ну, Дне рыбака, оказались и мы, и они. Меня туда Костя позвал.

— В чисто деловых целях, естественно, — прыснула Аля.

— Хочешь верь, хочешь нет, но именно так. И вдруг мы наталкиваемся на Игоря с женой.

— Да ты что!

Я в подробностях живописала ей разыгравшуюся сцену.

В дверь туалета заколотили.

— Таня, Таня, ты жива? — донесся до меня голос Кости.

— Жива, — поспешила успокоить его я. — Сейчас выхожу.

— А ты где? — поинтересовалась подруга.

— В туалете.

— У него дома? Или у тебя? Вы что, со вчера не расставались?

— Расставались. Я в туалете на корабле.

— Уже в круиз увез! — аж задохнулась Альбина.

— В локальный, — внесла ясность я. — По Москве-реке. Так что пока только тренируемся. Он решил проверить, не укачивает ли меня.

— То есть вообще-то в круиз уже позвал?

— Пока нет, но, полагаю, все впереди. Слушай, больше не могу. И так здесь уже полчаса провела. Сперва с Игорем разговаривала, потом с тобой.

— Беги, беги. Только потом обязательно перезвони.

Костя нетерпеливо расхаживал по коридорчику.

— Я испугался, тебе опять плохо стало.

— Нет. Подруга позвонила.

Мы устроились возле иллюминатора и какое-то время молча смотрели на реку. Константин положил мне руку на плечо. Я чувствовала тепло его тела, слышала его дыхание, и впервые за два дня всерьез задумалась.

Что я делаю? Одно мне уже было совершенно ясно: с прежним течением моей жизни покончено навсегда. В прошлое, которым стали наши отношения с Игорем, нет возврата. Возврат возможен лишь на других условиях. Если, конечно, это осуществимо. Самое главное, хочу ли я оставаться с ним? Люблю ли его?

Раньше у меня никогда не возникало сомнений. А теперь я не знала. Десять лет — долгий срок. Может, я пропустила момент, когда моя любовь ушла, превратившись в привычку? Не в ту унылую, тупую привычку, которой часто оборачиваются отношения у людей, долго и постоянно живущих под одной крышей. Нас с Игорем не отягощали серые будни и убивающий живые чувства быт. Наши свидания были праздником, бегством от обыденности — и для него, и для меня. Вероятно, именно благодаря яркости и праздничности наших встреч у нас и сохранилась иллюзия неизменности нашей любви. Но на самом-то деле люблю я его или нет?

Почему я никогда не мечтала заполучить его целиком? Гнала подсознательно от себя это желание, считая его неосуществимым? Быть может, и так, но лишь отчасти. Я не кривлю душой и не встаю в позу. Себе-то самой зачем врать. Положа руку на сердце, никогда не хотела за него замуж. И никогда не ревновала к Людмиле. В ином случае давно бы ее возненавидела. Мне и впрямь было вполне достаточно той части Игоря, которую он выделил для меня.

Было. Однако хочу ли я продолжать так дальше? Нет, что-то сломалось. Больше не хочу, и точка! Но почему? Стало мало того, что он мне дает? Я не про материальный фактор, а про душевный. Видимо, мало. Но что я хотела от него еще? Тоже не знаю. Главное, что теперь делать с Костей? Наши когда-то деловые отношения явно перешли в совершенно иное качество, и я опять-таки не понимаю, в какое?

Вчера мы с ним целовались как бешеные. Но говорил ли он мне перед этим хоть что-то о своих чувствах? Хоть убей, не помню. Провал в памяти. И почему мы начали целоваться, тоже не помню. А вот то, что мне жутко это понравилось, прекрасно помню. И еще прекрасно помню, как я его хотела и он меня хотел! Не будь дома папы, неизвестно, чем бы все закончилось. Хотя, Таня, брось себе врать. Прекрасно тебе известно. А учитывая твое состояние, все могло произойти прямо на лестничной площадке.

А самое интересное — Костино поведение. Позвонил с утра, приехал, снял похмелье и увлек на этот кораблик. И с тех пор, как мы с ним оказались, молчит. Вернее, светскую беседу поддерживает, но о вчерашнем-то ни слова. Или жалеет?

Ерунда. Если бы жалел, ни за что бы не появился утром. Хотя он машину оставил. Тоже не повод заявляться ко мне. Приехал бы, забрал и уехал. Я бы и знать не знала. А потом позвонил через недельку по рабочим делам и сделал вид, что ничего между нами не было. Значит, я ему определенно нравлюсь, и он надеется на продолжение.

Почему же тогда молчит? Вон сколько на палубе простояли. А он только про красоты вокруг заливался. Хоть бы одну попытку сделал поцеловать! И сейчас снова молчит. Никак, заснул?

Я покосилась на Константина. Он внимательно посмотрел на меня.

— Что ты такая грустная? Устала?

— Совсем нет, — покачала головой я. — Просто задумалась.

— О чем?

А что мне скрывать!

— О прошлом и будущем. Он тихонько присвистнул.

— Глобально. И часто такие мысли?

— Только когда накапливается много вопросов.

— Понятно. — Он продолжал пристально смотреть мне в лицо. — Ты сейчас с Игорем разговаривала?

— Нет, с подругой.

— Не ври.

— Не вру. Но и с Игорем тоже.

— Зачем?

— Потому что он хотел со мной поговорить. Константин резко помрачнел.

— А ты… хотела?

— Вот именно об этом я сейчас и думала.

— И много времени займет сей мыслительный процесс? — Он произнес это вроде бы полушутя, но я-то видела, что ему совсем не до шуток.

— А что ты вместо этого можешь мне предложить? — спросила я, твердя про себя: «Ну скажи же хоть что-нибудь!»

Немая моя мольба словно была услышана.

— Я очень многое могу тебе предложить, но не уверен, готова ли ты меня услышать.

Вот зануда! Клещами из него, что ли, вытягивать? Сценарист проклятый! Привык монологи длинные сочинять. Или его признание намечено в следующей серии, потому и тянет волынку?

И я пошла напролом:

— Вчера тебя ничто не пугало.

— Вчера и ты так долго не думала.

Он снова умолк и выжидающе уставился на меня. Так, Таня, соображай, какая у тебя по порядку реплика?

— Предлагаешь сделать первый шаг мне?

— А ты готова? Давай попробуем, — отозвался этот нахал.

Раз жребий был брошен, то что мне еще оставалось? Я закрыла глаза и сделала губы гузкой.

— Женщина, вы ведете себя не совсем прилично, но намек ваш я понял, — сказал он и склонился ко мне.

Наши губы соприкоснулись. Но, видимо, кто-то из пассажиров тоже счел наше поведение не совсем приличным и принялся выразительно кашлять.

— Плюнь и не обращай внимания. Они завидуют. — Сказал Костя и снова начал меня целовать.

Надсадный кашель за моей спиной продолжался.

— Слушай, но нам же не двадцать лет. — Я попыталась остановить Костю.

— И мы ни на что не имеем права? Чушь и полная ерунда. То есть, если ты сильно стесняешься, можем сойти на следующей остановке и поехать домой.

— Там папа. Конечно, ты ему нравишься, но…

— А у меня мама, — перебил Константин.

«Снова мне ключи искать», — обреченно пронеслось в голове. Тут Костя добавил:

— Однако, в отличие от некоторых, я отделился от своей родительницы. Живем с ней в одном доме, но в разных квартирах. Так что едем ко мне!