Глава четырнадцатая. Учеба
Закончились флотские учения, и все понемногу утряслось. От базы подводных лодок ушел эсминец, а с ним и большие чины ТОФ. Да и маленькие начальники испарились через два часа после больших.
Каналов, такая фамилия была у начальника Федорова, наутро после окончания учений получил все документы военврача второго ранга и прямо летал по отряду, светясь от счастья, как, впрочем, и все инструктора-водолазы, которых тоже не оставили без наград. Да и все участники учений, как офицеры, так и рядовой и весь старшинский состав, не остались обделенными от щедрот командующего ТОФ.
Федоров тоже был доволен, так как рассекал по базе и городу на новеньком «БМВ»-одиночке.
Каналов с таинственным видом дал Федорову прочитать выдержки из отчета об учении, как старшему инструктору, который оставался в Улиссе готовить группы водолазов-разведчиков.
Федоров уже знал о своем новом назначении, но больше всего его радовало, что он остается во Владивостоке и сможет посещать школу и, самое главное, группу Соколова, который возлагал на старшину большие надежды.
Через год размеренной жизни, когда Федоров втянулся в спокойную жизнь, начались короткие командировки. Базы подводных лодок, уединенные бухты, где отстаивались подводные лодки, стали классами и полигонами, где отрабатывались приемы и методы выхода подводников из судов, находящихся в подводном положении.
Теперь Федоров учился заочно в водолазном техникуме, куда поступил не без помощи своего куратора. Хотя и в школу ходил, вернее, ездил на мотоциклете, Федоров на занятия через раз, а то и через два, не очень придерживаясь дисциплины посещений, так как работы было выше головы.
Федоров вставал в четыре утра, быстро делал уроки для школы и техникума до семи, а уже потом занимался текущими делами. Уставал Федоров страшно, но здорово выручал «адмиральский час», который Федоров использовал на все сто процентов, первым заходя на камбуз, за пять минут съедая обед, а потом падая в койку на два – два с половиной часа.
Вот с ужином было намного сложнее. Федоров, пользуясь своим служебным положением, на камбузе брал сухой паек и в темпе съедал его после тренировки и уже потом уезжал в часть, где работал до часа-двух ночи.
В середине лета неожиданно пришло письмо от Каналова.
«У нас организовались командирские классы. Ты у нас подготовленный водолаз, тем более занимаешь сейчас офицерскую должность. Если ты не против, то я тебя туда запишу, тем более что здесь полно работы по твоей основной специальности».
– Я на все согласен! – на следующий день телеграфировал Федоров, через день отправив «БМВ» с коляской медленной скоростью к себе домой, благо на товарной железнодорожной станции появились нормальные знакомые, которые за тридцать минут оформили документы на перевозку мотоциклета с коляской и помогли с отгрузкой и отправкой.
Мотоцикл зашили досками, переложили внутри старыми ватными одеялами и отправили в далекое путешествие.
Вечером на тренировке по карате Хе Усияма отвел Федорова в сторону.
– Ты скоро нас покинешь. Помни все, чему я тебя обучал! Ты за короткое время стал настоящим каратекой! – прошептал китаец, сунув в руки Федорова черный пояс и тяжелые металлические нунчаки весом никак не меньше полутора килограммов.
– Я еще ничего не решил. Я же военный человек, тем более старшинского и даже не командного состава, – развел руками Федоров, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы.
– Сейчас тебе надо быть вдвойне осторожным. У тебя есть враги совсем рядом. Ты все равно сильнее не только одного, но троих обычных людей, даже вооруженных холодным оружием! – уважительно сказал Усияма, хлопнув Федорова по левому плечу, что было совсем не свойственно всегда сдержанному китайцу.
«Не троих, а четверых бандитов, и вооруженных огнестрельным оружием!» – горделиво вспомнил Федоров, усаживаясь на мотоциклетку советского производства.
И только Федоров толкнул подножку кик-стартера и мотор первый раз чихнул, как перед рулем возник Соколов.
– Подвези, моряк, до морпорта! – попросил капитан третьего ранга, сразу усаживаясь на заднее сиденье.
– Слушаюсь! – мотнул головой Федоров, плавно трогаясь с места.
Едва Федоров выехал с площади, как последовал сильный толчок в левое плечо и голос каптри предупредил:
– Сейчас второй поворот налево, и возле кафе останови.
– Как прикажете, сенсей! – непонятно почему, так ответил Федоров, прибавляя скорость.
Возле ярко освещенных открытых дверей мотоциклет остановился.
– Теперь вперед и с песней! – снова приказал Соколов, быстро спрыгивая с заднего сиденья.
Федоров выключил двигатель, слез с мотоциклета и, подкатив к кирпичной стене, прислонил к ней.
На улице стояло три деревянных круглых столика, а около каждого имелось по три металлических стула с высокими спинками и матерчатой обивкой сидений. Нетерпеливо мотнув головой, Соколов быстро пошел вперед и уселся за стол, приглашая Федорова устроиться рядом.
– Мне нравится с тобой работать, старшина, но всему есть предел! Тобой заинтересовался Особый отдел, так как на тебя пришли целых три телеги, – проговорил Соколов, кладя перед только что усевшимся на стул Федоровым три листка в клеточку, написанные одинаковым почерком. Федоров схватил первый листок и поднес к глазам. Как раз в этот момент вышла девушка в белом передничке и спросила:
– Вам как обычно?
– Да. Только вдвойне! – приказал Соколов, нетерпеливо качнув кистью правой руки.
Девушка круто развернулась на месте и убежала внутрь кафе.
«Начальнику особого отдела капитану третьего ранга товарищу Павловскому В.М.
Довожу до вашего сведения, что старшина водолазов Федоров постоянно нарушает дисциплину, имеет два мотоциклета, на которых ездит попеременно и соблазняет школьниц. А также занимается английским языком с военврачом второго ранга Каналовым, который прикрывает его, отпуская по каким-то темным делам во Владивосток каждый вечер».
Подписи под заявлением не было.
– Вторая и третья анонимки написаны тем же почерком, что и первая, и слово в слово повторяют первую! – брезгливо и недоуменно сказал Федоров, отодвигая листки от себя.
– Тебе надо срочно уезжать из части. И лучше всего это сделать сейчас! – жестко сказал каптри, вынимая из кармана белый конверт.
Федоров недоуменно открыл конверт, в котором лежали его красноармейская книжка, командировочное удостоверение и воинское требование на билет до Севастополя.
– Но у меня же куча дел в команде! На двух подводных лодках три инструктора работают в бухте Прохладная! Их надо подстраховать! Они совсем зеленые! – попробовал поторговаться Федоров.
– Скоро на ЧФ будут проводить точно такие же учения, как и у нас. У меня приятель командир ПЛ, и ему нужно обязательно натренировать команду на все сто! Я сделал тебе вызов и подсуетился насчет документов! – пояснил каптри, протягивая еще один толстый конверт.
– А тут что? – поинтересовался Федоров, открывая второй конверт, доверху набитый денежными купюрами.
– Остаток денег из твоего схрона. Я куртку себе возьму? – поинтересовался Соколов, придвигая к себе тарелку с огромным куском мяса.
Точно такая же стояла напротив Федорова.
– Конечно. Всегда пожалуйста! – согласился Федоров, действуя по примеру каптри ножом и вилкой.
– Но экипаж Малышева должен выполнить упражнение на «пять»! – поставил условие каптри, отправляя в рот приличный кусок мяса.
– Когда я должен отправляться? – спросил Федоров.
– Через два часа отправляется поезд Владивосток – Москва, в восьмом вагоне на двадцать втором месте тебе и постелет прекрасная проводница, – озвучил дальнейший маршрут Соколов, отправляя в рот последний кусок сочного мяса.
«Хорошо, что я положил деньги на номерной счет, а не на сберкнижку!» – похвалил себя Федоров, пошевелив пальцами правой ноги, где в носке был спрятан клочок бумаги, где был на всякий случай записан номер номерного счета и номер сберкассы.
Делая вид, что очень увлечен поеданием мяса, Федоров украдкой посмотрел по сторонам и обнаружил в ста пятидесяти метрах от кафе черную «Эмку».
«Как же мне себя вести, чтобы не угодить в кутузку? Меня каптри к чему-то подталкивает, и я не могу понять, в каком направлении! Что же мне делать?» – лихорадочно размышлял Федоров, медленно вытирая соус кусочком хлеба.
У «Эмки» неожиданно захлопали двери, и оттуда вышли пять коренастых мужиков и целенаправленно, но не торопясь, направились к кафе.
– Давай, старшина, в темпе сваливать! – неожиданно предложил Соколов, незаметно кладя на стол деньги.
– Слушаюсь! – шепотом согласился Федоров, сползая на пол.
Не обращая внимания на грязный пол, Федоров ползком направился к мотоциклетке, не забыв кинуть взгляд назад. Каптри на месте за столом не было видно.
Пользуясь тем, что тротуар был не освещен, Федоров ползком добрался до мотоциклета, и только взявшись за руль своего транспортного средства, обнаружил, что мало того, что форма приобрела весьма грязный вид, на обоих коленях появились рваные дырки.
– Ползать по-пластунски не умеешь, старшина! – констатировал каптри, усаживаясь сзади водителя и, как и ожидал Федоров, легонько толкнув в правое плечо.
Толчок кик-стартера, и мотор мотоциклета ровно заработал. Сзади взревел мотор «Эмки», и улицу осветили мощные фары. Федоров резко газанул и помчался по дороге, оставив автомобиль далеко сзади.
– Второй поворот налево! – скомандовал каптри, для наглядности хлопнув ладонью по левому плечу.
«Я расту на глазах! Меня уже не тыкают в спину, а приятельски хлопают по плечу!» – констатировал Федоров, сворачивая, где ему было приказано.
Проскочив по выложенной брусчаткой дороге с километр, после хлопка по левому плечу мотоциклет свернул налево и попал на совсем узкую каменную дорожку. Именно дорожку, а не полноценную автомобильную дорогу, на которой автомобиль явно не сумел бы проехать. Ширина дорожки, когда туда свернул Федоров, была не больше метра, но потом расширилась и метров через двести, между, с правой стороны, каменными домами, а с левой – деревянными, все равно не превышала полутора метров.
А еще крылечки, навесы и даже скамейки у домов, как с правой, так и с левой стороны, от которых Федоров еле успевал уворачиваться.
«Теперь от автомобиля преследователей мы наверняка оторвались. Интересно, меня черное авто догоняет или каптри?» – подумал Федоров, выскакивая на широкую дорогу, на которой имелись даже уличные фонари.
«Куда это меня вынесло? Я здесь никогда не был!» – начал снижать скорость Федоров, с интересом поглядывая на закрытые ночью витрины магазинов, на вывесках которых имелись даже иностранные надписи.
Особо рассмотреть надписи Федоров не смог, так как каптри сильнее сжал ребра водителя и прокричал:
– Не снижай скорости! Третий поворот направо!
На всякий случай Федоров оглянулся назад и обнаружил ярко сиявшие фары преследовавшей их «Эмки».
«Сколько же мы километров проехали?» – сам себя спросил Федоров, притормаживая перед перпендикулярным поворотом, отмечая, что опять сворачивают на узкую мощеную улочку.
Машина все еще маячила за спиной, но сильно отстала.
«По этой улице можно прибавить скорость! Жалко, что нет боковых улочек, куда можно свернуть! Но до чего настырные преследователи!» – оценил ситуацию Федоров, оглядываясь назад.
Увиденное сзади Федорову совсем не понравилось. За спиной мотоциклетки маячили уже два автомобиля, светя фарами в разные стороны.
А вот огромная лужа размером с половину торпедного катера, чуть рябящая воду посередине дороги, Федорову очень понравилась. Тем более что для перехода через водное препятствие находчивые горожане протоптали тропку прямо по зеленому лугу, в метре от правого края дороги.
«Почему же нельзя ехать по самому краю дороги? Странные люди жители Владика!» – оценил странный зигзаг тропы Федоров, тем не менее дисциплинированно сворачивая на пешеходную тропу.
Тропа оказалась твердой и достаточно широкой. Мотоциклет быстро проехал по тропе и вновь выехал на дорогу, которая стала теперь грунтовой. С правой и с левой стороны дороги поднялись высокие деревья, полностью скрыв окружающий пейзаж.
«Если нас поймают на такой дороге, то убить могут вполне свободно! Тут явно медведь прокурор, а милиционер волк!» – оценил ситуацию Федоров, притормаживая около высоченной лиственницы.
Федоров опустил ноги на землю, удерживая равновесие, и выключил зажигание.
– Почему мы стоим? – немного нервно, как показалось Федорову, спросил каптри.
– Мотор перегрелся. Надо минут пять постоять и дать цилиндру немного остыть, – пояснил Федоров, напряженно прислушиваясь.
– Нам надо торопиться! – потребовал каптри, переминаясь с ноги на ногу.
– Джаст момент! – поднял руку вверх Федоров, напряженно прислушиваясь и не замечая, что невольно применяет жестовую азбуку водолаза.
Сзади слышались надсадные завывания мотора.
Пару секунд послушав, Федоров удовлетворенно заметил:
– Теперь нас преследует одна машина. И это есть очень хорошо.
– Откуда ты знаешь про всего одну машину? – спросил Соколов, открывая маленький фибровый чемоданчик.
– Звук мотора один, второго не слышно, – пояснил Федоров, снова внимательно прислушиваясь.
Соколов покачал головой, что-то вынимая из чемоданчика. Положив вынутое из чемоданчика в карман куртки, он хмыкнул, но больше ничего говорить не стал.
Федоров внимательно посмотрел вокруг и понял, что он прекрасно видит вокруг и может двигаться вперед, не включая передней фары. Наклонившись над задним колесом мотоциклета, Федоров оборвал два провода, ведущие к заднему фонарю.
– Зачем ты это делаешь, старшина? – удивился Соколов.
– Дальше попробуем поехать без света. Кстати, куда мы так целенаправленно бежим? – спросил, выпрямляясь, Федоров.
– На станции Озерные Ключи поезд Владивосток – Москва делает двухминутную остановку. Если ты поторопишься, то успеешь сесть в свой вагон, – пояснил цель такого длительного путешествия Соколов, нетерпеливо посмотрев на часы.
– Далеко еще ехать? – спросил Федоров, усаживаясь в седло мотоцикла.
– Давно хотел тебе сделать замечание, старшина! Не надо так заводить мотоциклет! – укоризненно заметил Соколов, останавливаясь в метре от двухколесного средства передвижения.
Федоров, толкнув ногой кик-стартер, поставил обороты на минимальные и негромко спросил, повернув голову в сторону каптри:
– Почему? Мне так удобнее. Я хорошо отрегулировал движок, и он заводится сейчас с полпинка! – немного горделиво заявил Федоров, чуть прибавив обороты.
– Так заводят мотоциклы немцы и американцы. Ты слишком привлекаешь к себе внимание! Тебя могут обвинить в космополитизме! – выдал каптри, усаживаясь сзади.
– Больше не повторится, товарищ капитан третьего ранга! – отрапортовал Федоров, начиная движение.
– Второго, старшина, второго, – поправил Соколов, поерзав на своем сиденье, от чего мотоциклет вильнул из стороны в сторону.
– Поздравляю! – буркнул Федоров, немного увеличивая скорость.
– И ты в этом принимал непосредственное участие! – громко пояснил Соколов.
– Поясните, пожалуйста, товарищ капитан второго ранга, мою роль! – попросил Федоров, переключаясь на третью скорость.
– При осмотре места происшествия у одного из бандитов было найдено зашифрованное донесение. Поэтому дело передали нам. И мы не нашли убийц. Свидетелей не было, как и не нашли заказчиков убийства, которое неизвестный выполнил голыми руками. Очень интересно было мне посмотреть на исполнителя! – многозначительно произнес сзади капдва.
– Не могу знать! – бодро ответил Федоров, вспоминая, что при драке с бандитами не было ни одного свидетеля, а военврач находился в отключке и тоже ничего не видел.
На всякий случай Федоров дал себе зарок не применять больше смертельных приемов карате.
«Только для спасения собственной жизни можно вспомнить о карате! Хотя на крыльце около аптеки именно такой случай и был! У напавших на нас бандитов было не только двукратное численное преимущество, но и нож и револьвер!» – дал себе зарок Федоров, от тычка пальцем в левую руку сворачивая налево.
Укатанная грунтовая дорога ровно ложилась под колеса мотоциклета, а по обеим сторонам поднимался редкий лиственный лес с густым кустарником с правой стороны.
Впереди показался деревянный мост с перилами по обеим сторонам. Чуть снизив скорость, Федоров проскочил мост по довольно приличному деревянному настилу и буквально через сто метров въехал в довольно большую деревню с капитальными бревенчатыми домами, все собаки которой встретили мотоциклет оглушительным лаем.
Дальше дорога начала подниматься на сопку, на вершине которой Федоров остановился и, не слезая с седла, посмотрел назад. Открывшаяся картина ему совсем не понравилась. Через деревню проезжали сразу три автомобиля.
«Что же такое совершил капдва, что за ним гонятся целых три автомобиля? Если они нас догонят, то в живых ни меня, ни его точно не оставят! Хотя насчет себя я точно уверен, а вот капдва, может, и выкрутится! Но у меня шансов на жизнь при захвате нас неведомым противником – ноль!» – размышлял Федоров, плюнув на светомаскировку и включив дальний свет на фаре.
Тем более что дорога спускалась вниз еще к одной приличной ширины речке.
– Мы сейчас едем по военной дороге, а нам надо свернуть вправо к реке Сан-Пауза! – приказал с заднего сиденья Соколов.
– Странное название для реки! – прокомментировал Федоров, послушно сворачивая в указанном направлении.
– Сейчас река называется Пушкаревка. Но поторопись, у нас на хвосте не только легковушка, но и грузовик! – пояснил Соколов причину своего беспокойства.
Дорога тем временем пошла вниз, плоским безлесным увалом. С правой стороны пошли большие болота, поросшие высокой осокой и островками густого камыша.
– Сейчас будет мост через Сан-Паузу! Скоро Ивнянка. Мост довольно хлипкий, но на мотоцикле, думаю, можно проехать! – не очень уверенно пояснил Соколов.
– О’кей, чиф! – весело заявил Федоров, снижая скорость перед дорогой, которая прямо упиралась в болото.
– Не бойся! Внизу гать, которую вода покрывает всего сантиметров на десять! – поторопил Соколов, снова толкнув в спину.
«Опять эти аристократические замашки! Как они мне надоели! Чувствую себя кучером при вельможном пане!» – пожалел себя Федоров, осторожно въезжая в болото.
Гать оказалась из плотно пригнанных жердин и действительно лежала под поверхностью воды на глубине десяти сантиметров.
– Держи курс на мост! – крикнул капдва, снова толкнув твердым, как сучок, пальцем в спину.
Проскочив метров триста по болоту, Федоров въехал на весьма хлипкий мост, выложенный разнокалиберными жердинами.
– Такой мост запросто половодьем смоет! – крикнул Федоров, на первой скорости переезжая весьма ненадежную переправу.
– Сейчас проскочим еще одну деревушку и свернем на просеку! – крикнул Соколов, снова толкая Федорова в спину.
«У меня скоро синяки во всю спину будут!» – оценил действия капдва Федоров, въезжая в маленькую деревушку, состоящую едва лишь из десятка бревенчатых домов с абсолютно темными малюсенькими окошками.
Единственным каменным домом в деревушке был третий домик под шиферной крышей, на стене которого, рядом с мощной деревянной дверью, окованной железными полосами, имелась большая вывеска. На вывеске красовалась надпись: «Почта» почему-то готическими буквами.
Больше всего Федорова поразило то, что только около второго дома к мотоциклу выскочила маленькая собачка и два раза тявкнула.
Поднявшись по дороге на сопку, Федоров снова остановился и выключил мотор. Внимательно посмотрев назад, обнаружил две пары фар, которые проезжали заброшенную деревушку.
– Сзади нас только два автомобиля! – покачал головой капдва, делая энергичные приседания.
– Это легковушки! – авторитетно заявил Федоров, по примеру своего пассажира приседая и потряхивая кистями рук.
– Давай я поведу мотоциклет! Я и дорогу лучше знаю, и мотоциклетом прилично владею! – неожиданно предложил капдва, делая шаг к двухколесному транспортному средству.
– Лучше, если я поведу дальше! Если мы влетим в какую-нибудь промоину, то останемся в тайге навечно! – отказался Федоров, берясь рукой за кик-стартер.
Рывок, и немного отдохнувший мотор снова ровно заработал. Ногой убрав подножку, Федоров уселся в седло и внимательно посмотрел на капдва, который столбом стоял в двух метрах от него.
Встряхнув головой, капдва уселся на заднее сиденье, рукой показав направление движения.
Километра полтора вниз, и вот уже мотоциклет свернул на старую просеку, которая шла под углом градусов шестьдесят и примыкала к основной дороге.
– Просека снова выведет нас к военной дороге, но всего в десятке километров от пункта назначения! – пояснил капдва, не забыв толкнуть Федорова в спину.
От неожиданности мотоциклет вильнул, чуть не попав передним колесом на высокий пенек, около которого вилась узкая тропка.
«Вот по ней и помчимся!» – сам себя уговорил Федоров, прибавляя скорость.
Километра через два просеку пересекла узкая, прилично протоптанная тропа, которая уходила в сторону гор.
– Это старая тропа партизан, конокрадов, контрабандистов и хунхузов, – пояснил капдва, оглядываясь назад.
– Чтобы проехать по просеке, нужен или танк, или такой же мотоцикл, как наш! – громко крикнул Федоров, которого распирала неуемная радость.
Снова просеку пересекла тропа контрабандистов, а метров через пятьдесят Федоров притормозил.
Неожиданно на тропинке появились свежие следы мотоциклетных колес.
– Я думал, что я первый мотоциклист на здешних дорогах! – только успел заявить Федоров, как заметил прислоненный к высокому пеньку «БМВ»-одиночку, около которого стоял бородатый мужик в кожушке, пилотском шлеме и озабоченно чесал затылок.
– Спокойной ночи, добрый человек! – останавливаясь перед коллегой, вежливо поздоровался Федоров, отмечая две большие кожаные сумки по бокам, огромный тюк на пассажирском сиденье и притороченный к спине винчестер, который в мгновение ока оказался в руках у бородача.
– Опусти пушку, дядя! – предложил капдва, поднимая над правым плечом Федорова наган.
– Давно тут мотоциклеток не было видно! – начал разговор бородач, убирая винчестер за спину.
– Что у вас случилось? – спросил Федоров, прислоняя свой мотоциклет к соседнему пеньку, которых на обочине было, что солдат на плацу.
– Заглох, зараза, и не знаю, что делать! – махнул рукой бородач, продемонстрировав на широченном запястье золотые наручные часы.
– Давай посмотрим! Может, твоему горю можно помочь! – предложил Федоров, притрагиваясь пальцами к цилиндрам.
Цилиндры были холодными.
– Мне позарез надо к владивостокскому поезду попасть, товарищ старшина! – смотря на капдва, который в грязной кожаной куртке был сейчас больше похож на бандита, чем на обычного законопослушного гражданина.
На Федорова бородач не обращал никакого внимания, адресуя разговор только капдва.
– У вас где стоит аккумулятор? – спросил Федоров, открывая свой бардачок и вытаскивая из него двухметровый моток двухжильного провода и маленький вольтметр.
– Под сиденьем! – ткнул пальцем бородач в небольшой железный ящичек.
Сам Федоров давно поменял на своем мотоциклете, как на первом, так и на втором – немецком, кислотные аккумуляторы на щелочные, и теперь горя не знал, с полоборота заводя свои мотоциклетки.
Приметив саперную лопатку на правой кожаной сумке «БМВ», отстегнул ее и приказал, беря полностью ремонт чужого мотоциклета в свои руки.
– Выровняйте мне полосу метров двадцать! – посоветовал Федоров, бросая лопатку в руки капдва.
– Слушаюсь, старшина! – согласился Соколов, с ходу начиная выравнивать тропинку, которая как раз шла под углом.
«Легче будет толкать мотоциклет под гору!» – одобрил место стартовой прямой Федоров, смотря, как бородач, выудив из-под кожушка небольшой топорик, с ходу принялся у самой земли срубать корни и невысокие пеньки, останавливаясь, чтобы кинуть быстрый взгляд то на капдва, то на него.
Измерив напряжение на аккумуляторе, Федоров присвистнул. Вольтметр показывал всего три вольта.
– Не свисти! Денег не будет! – остановил Федорова все замечающий капдва.
– Понял! – коротко отозвался Федоров, вынимая из бардачка в топливном баке набор инструментов.
Быстро отвернув свечу, Федоров почистил контакт и только тут заметил в свете своей фары, что зазор в свече слишком большой.
Два раза ударив свечой о бак, выставил нормальный зазор и, подсоединив провода к свече, толкнул кик-стартер.
Между электродами свечи проскочила огромная искра, и в воздухе запахло озоном.
Вытащив из своего бардачка маленький кусочек наждачной шкурки, зачистил электроды свечи, потом концы проводов и в последнюю очередь клеммы аккумулятора, покрытые толстым слоем окислов и грязи.
Аккуратно ставя оборудование на свое место, Федоров прислушался к неторопливому разговору капдва с бородачом. Говорил в основном бородач:
– Если старшина мне поможет, я для вас что хотите сделаю! И одежду вам подберу цивильную, и деньгами не обижу! И даже хунгузскую тропу, которая ведет к станции Озерные Ключи, покажу!
Что ответил капдва, Федоров не заметил, но ответ бородача был явственно слышен:
– Думаешь, что ты первый человек на мотоциклетке здесь? А вот и нет! Как раз накануне революции уже бегали по нынешним дорогам и тропкам первые мотоциклы, конечно, принадлежавшие не сиволапотным крестьянам. Я совсем мальчишкой был, но помню, как девок катал Васек Пятнистый – старший сынок кролевецкого старосты Максима Кузенка.
– А машины до революции по вашим дорогам ездили? – поинтересовался Федоров, толкая ногой рычаг кик-стартера «БМВ», одновременно чуть прибавляя газ.
– Машин в наших краях до революции не было! – успел только сказать бородач, как остановился с открытым ртом на половине фразы.
Мотор чихнул и заработал на больших оборотах, оглашая воздух мощным рокотом.
Бородач сразу бросился к своему мотоциклу, смотря на Федорова восторженными глазами.
– Пусть минут пять двигатель поработает, прогреется, да и аккумулятор зарядится. А то он у вас совсем разрядился, – объяснил ситуацию Федоров, вытирая тряпкой, поданной бородачом, грязные руки.
– Ты что-то говорил про новые костюмы. Мы заплатим, сколько ты скажешь! – взял беседу с бородачом под свой контроль Соколов.
– Как прикажешь, начальник! – с ходу стушевался бородач, подходя к своему мотоциклу.
– Далеко до Озерных Ключей? – спросил Федоров, рассматривая аккуратно сложенный пиджак, только что вытащенный из прозрачного пакета с ручками, никогда доселе не виданный старшиной.
«Хорошая штука! Надо будет потом себе забрать, очень занятная штучка. Девки будут просто падать от восторга у моих ног!» – прикинул Федоров, прикладывая пиджак к своим плечам.
Брюки тоже оказались впору, надо было только чуть подвернуть манжеты внизу.
На бирке у пиджака было написано: «Made in Great Britain»
– Это чистый английский твид! – гордо заявил бородач, ласково погладив шерсть на пиджаке.
– Добавь еще по две пижамы, две пары туфель сорок третьего размера и по две одноцветные рубашки! – приказал капдва, выразительно посмотрев на Федорова, сам тем временем складывая костюм в тонкую брезентовую сумку, вытащенную из кармана своей куртки.
На жалобный взгляд Федорова бородач кинул ему кожаную сумку с множеством желтых молний, куда старшина начал складывать свертки, передаваемые таежным дельцом.
– Тебе, старшина, надо штаны сменить и бушлат! – критически окинув взглядом Федорова, бородач снова сунул руку в свой бездонный, ничуть не похудевший бэк, так окрестил про себя старшина тюк в рост человека, по-прежнему принайтованному к заднему сиденью «БМВ».
Вытащив пачку денег, Федоров начал отсчитывать, время от времени вопросительно смотря на бородача. Примерно на середине пачки бородач утвердительно кивнул головой, снова ныряя в свой тюк. Через десяток секунд на свет показались еще четыре прозрачных целлофановых пакета.
Федоров, забрав пакеты, присел на водительское седло «БМВ», в то время как бородач медленно пересчитывал только что полученные деньги.
«Надо в темпе переодеваться. Поезд из Владивостока уже должен отправиться!» – сам себя подогнал Федоров, в темпе снимая с себя сначала ботинки, а потом и всю остальную форму.
Сдернув прозрачную пленку, вынул теплые синие шерстяные брюки и быстро надел на себя, привычно ища застежки на боку.
Мысленно хлопнув себя по лбу, Федоров надел черную шерстяную рубашку и на бумажном пакете, который скрывал обувку, увидел надпись: «Made in USA».
«Оказывается, и американские товары возит этот бородатый коробейник!» – перевел надпись о товарной принадлежности на русский язык Федоров, аккуратно вскрывая бумажный пакет.
Перед ним стояли непривычные замшевые туфли со строчками наружу.
– Это мокасины! Национальная обувь американских индейцев! – пояснил капдва, требовательно смотря на бородача.
Через минуту еще один бумажный пакет был передан капдва.
– Пришли пару пакетов «Жилета»! – приказал капдва, вынимая пачку денег.
Лицо бородача моментально разгладилось, и он полез в боковые сумки мотоцикла.
Федоров тем временем надевал американские туфли, которые оказались очень мягкими и прямо-таки радовали усталые ноги.
В последнем пакете лежала тонкая кожаная куртка, куда Федоров переложил свои документы, и надел последнюю деталь одежды на себя, которая сидела как влитая. Федоров сразу почувствовал себя другим человеком.
Капдва сложил туфли в свою сумку и внимательно смотрел на Федорова, который, одевшись в новую одежду, складывал форму в свою сумку.
– Мотоциклет купить не хочешь? – спросил капдва, подходя к бородачу, который уже уселся за руль своего «БМВ».
– Полцены, и вы мне его принайтовываете на место мешка! – поставил условие бородач, окидывая Федорова пристальным взглядом.
«Дяденька явно имел или имеет отношение к флоту!» – понял Федоров, сотворяя на лице невозмутимое выражение.
– Три четверти цены и револьвер с двумя коробками патронов! – снова предложил капдва, постучав по груди бородача.
– Договорились! Но оружие вперед! – согласился бородач, вынимая из внутреннего кармана толстую пачку денег.
– Как прикажете, господин! – проявил свое аристократическое нутро Соколов, засовывая свой наган на самое дно боковой сумки мотоциклета бородача.
– Похвальная предосторожность! – похвалил бородач, протягивая Соколову толстую пачку денег.
«А вот патроны Сокол забыл передать!» – отметил Федоров, кладя правую руку на рукоятку газа теперь уже не своего мотоциклета.
