Глава 10, военная, производственная и организационная…

Позднее сражение получило официальное название — «Бой под Артемисой», хотя к моменту его начала карательная бригада Картеля уже отошла от города (а заодно и от железной дороги) больше чем на тридцать километров. Правда, кое-кому из солдат Картеля почти удалось до этого города добежать. Только вот бойцы, принимавшие в сражении непосредственное участие, гораздо чаще использовали, рассказывая о нем, другое название — «Дорожная Бойня». Вот оно-то как раз полностью соответствовало сути происходивших событий…

Гарри Митчелл, бывший полковник морской пехоты САСШ, командовавший в этой операции войсками Картеля, был уверен, что противостоят ему объединившиеся местные плантаторы, раздраженные уничтожением клана Дебре. «Возможно, кто-то из этих чертовых французов уцелел, — думал Гарри, — и теперь поднял туземцев, чтобы отомстить. Этот кретин-кавалерист Колдер не доделал свою работу». Тут он вспомнил, что Джо Колдер, бывший кавалерийский лейтенант, командовавший атакой на городок Дебре, к концу этой самой атаки валялся на земле с пулей в животе и потому проверить тщательность зачистки не мог. А через некоторое время не мог уже больше вообще ничего. Гнойный перитонит доделал то, что начали Дебре…

«Ладно, упокой, Господи, душу Колдера. Этого кретина… — И мысли полковника снова вернулись к более насущным делам. — Так что плантаторы смогут против нас выставить кроме местных макак с древними самопалами? По словам этих сбежавших трусов, у них там есть пара сотен достаточно неплохих стрелков… ну, Дебре-то тоже отлично стреляли (кретин Колдер свидетель). Помогло им это? У меня же — почти две тысячи человек (тут он сильно преувеличил, бойцов у него было — тысячи полторы, не больше), четыре новеньких „гатлинга“ и, кроме пушек Гочкиса, две эти новомодные динамитные плевалки Симса-Дадли. Да, и если этого не хватит, чтобы переловить всех разбежавшихся чернозадых обезьян, то я еще смогу использовать и местных — ха-ха! — „патриотов“. Они, конечно, такие же макаки… но это — наши макаки! Так что надо бы все здесь побыстрей заканчивать и возвращаться обратно в Гавану — за премией! И к относительно чистым сеньоритам…».

Митчелл ошибся. Дважды. И один раз — угадал. Правильная догадка ничем ему не могла помочь, а вот ошибочные рассуждения привели к гибели. И не его одного. Из полутора тысяч наемников Картеля выжили только те, кто вовремя сообразил что к чему и притворился трупом. А потом сразу же сдался…

Во-первых, он решил, что все серьезные бойцы врага — это две сотни стрелков, что в каждом конкретном случае громили охрану плантаций. Выводы его были сделаны из неверных предпосылок. Просто дело в том, что посылать больше двухсот человек для атаки плантации не имело смысла! А ошибся он примерно раз в пять. К этому дню только в батальоне майора Хартмана уже собралось почти шестьсот человек. Драгун в эскадроне капитана Бишопа — больше сотни. Чуть меньше сотни «Смертников». Сорок восемь ирландцев — к О'Лири присоединился еще десяток его земляков. Плюс «группа быстрого реагирования» и артиллерийская батарея Джона Дугласа (уже капитана) — восемь пушек Гочкиса, которые он сумел привести в нормальное состояние. Сотни две новоприбывших, пока что проходящих подготовку в «Тихой Гавани», и больше четырех сотен «зуавов», охранявших обе базы, в бою не участвовали. А «охрану» захваченных плантаций, набранных из бывших работников с плантации Дебре и вооруженных чем попало, местных пеонов, просто не удосужились посчитать…

Во-вторых, он думал, что местные повстанцы — союзники… ну, до определенного момента так оно и было. Только вот ни Эрк, ни Киборг, ни Миледи, ни (тем более!) падре Франциско все это время отнюдь не страдали фигней. Все отряды «патриотов» в округе (а особенно — их командиры) были очень тщательно, с применением всех доступных средств, обработаны и в один солнечный апрельский день почему-то вдруг перестали быть сторонниками янки (те «капитано» и «команданте», которые этого по каким-либо причинам не захотели, просто перестали быть). Теперь все они стали сторонниками Карибской Конфедерации (хотя мало кто из них понимал, что это, в сущности, такое). Местного повстанческого «генерала» вместе с его охраной, американским штабом и их походными любовницами ирландцы, специально вызванные Эрком для этой «охоты на звездатую дичь», застукали ночью на одной из пока еще не захваченных плантаций Картеля. Блокировали их в доме и не пожалели динамита. Патронов они тоже не пожалели. Не ушел никто…

А не ошибся Гарри в том, что кто-то из клана Дебре уцелел. Как раз в тот самый момент, когда ход мыслей полковника переключился с предстоящей, не очень сложной, по его мнению, военной операции на «относительно чистых сеньорит из Гаваны», двое уцелевших Дебре поймали его в перекрестье оптических прицелов. От крутого холма, на котором Поль с Анри заняли позицию, до цели было чуть меньше двухсот метров. Ветра не было вообще. Промахнуться в таких просто идеальных условиях — стыдно! «Давай-ка, братишка, — шепнул Анри Полю, — вместе, на — раз, два, три!». Две тупоносые пули с крестообразными надрезами (Дебре конвенций не подписывали) попали Митчеллу в живот (как и покойному «кретину Колдеру»). Целились в грудь, но вообще-то стрелкам было всего по шестнадцать лет.

Это послужило сигналом. Из окопов, вырытых на склонах протянувшейся вдоль дороги гряды холмов, сухо и метко защелкали карабины конфедератов. В колонне не очень-то увлекавшихся дисциплиной, да еще и утомленных многочасовым переходом под лучами палящего солнца солдат Картеля поднялась паника. Все усилия офицеров и сержантов навести порядок немедленно засекались и пресекались тремя десятками снайперов (Эрк все-таки решил ставить оптические прицелы на каждый двадцатый Kar.98 лучшим стрелкам). Попытка использовать в бою «гатлинги» закончилась так же плачевно. Ну, а когда заместитель Митчелла, укрывшись от пуль за стальной тушей орудия, попытался командовать оттуда, в затылок ему воткнулась черная арбалетная стрела. Это Лейт, которая «свила себе гнездо» в густой кроне высокого дерева, растущего на краю леса с противоположной от гряды стороны дороги, решила, что пора и ей «вставить свои пять копеек» в творящийся бардак…

Наемники Картеля, за деньги готовые убивать, а не умирать, сообразили, наконец, что на дороге им не светит ничего, кроме солнца. И, беспорядочно стреляя куда-то в сторону холмов, покатились от них подальше — куда глаза глядят. У основной массы пехоты, шедшей в середине колонны, глядели они в лес, благо до него было-то всего метров пятьдесят-шестьдесят по открытому пространству. Конный авангард, почти не тронутый пулями — конфедераты били в основном по пехоте, — рванул вперед так, что только подковы над дорогой засверкали. Двигавшиеся в арьергарде артиллеристы и обозники решили, что «лучший вид защиты — это отступление». И дружно, бросая свои орудия, телеги и вообще все, что мешало быстро бежать, со всех ног и изо всех сил устремились туда, откуда пришли. Первая фаза боя, а точнее — хорошо организованной засады, завершилась. Ко второй фазе — все было уже готово.

Эрк вообще-то не любил детального планирования. Одной из его любимых цитат было: «Ни один план никогда не выдерживает столкновения с реальностью!», и эта нелюбовь была широко известна. Гораздо меньше людей знали о другой его любимой фразе: «Без продуманной схемы действий — никакого дела начинать не стоит!». А еще он старался НИКОГДА не пускать никакого дела на самотек, но ВСЕГДА при этом, как можно более тщательно, подобрать исполнителей: «Кадры решают все!». Схему этой самой засады, кстати, разрабатывал он…

Первой, едва двинувшись в избранном направлении, нарвалась пехота, уже и так потрепанная, на пулеметный и автоматный огонь из хорошо замаскированных окопов на опушке леса. Что такое кинжальный огонь по бегущей толпе… у видевших это обычно нет слов — только одни выражения…

Вторым пунктом повестки дня стала летящая во весь опор кавалерия. Летела она недолго. Только и успела, что завернуть за холм. А там ее уже ждали… невозмутимый капитан Дуглас и его пушки. Залп картечью — в упор! Тех, кто каким-то чудом сумел уцелеть, добили драгуны. Из карабинов…

Арьергард, быстро перебирающий ногами по дороге, достался, если можно так сказать, — на десерт «Смертникам». Хоровод всадников в черном закружился вокруг тяжело дышащих беглецов. Обозники и артиллеристы, увидев их, сбились на дороге в тесную кучу и схватились за револьверы…

Ох, не случайно череп на эмблеме держал в зубах сигару! У каждого из кабальеро, когда они редкой цепью выезжали из леса, в зубах тоже была сигара. «Смертники» поджигали от вспыхивающего на ее конце огонька фитили динамитных шашек (ну, а к каждой шашке, наверное из эстетических соображений, прикручены были подковные гвозди… где-то десятка два). Небрежный взмах руки, и «подарок» летит в толпу, оставляя за собой тоненькую струйку дыма. Выживших после почти что сотни этих «подарочков» тоже добили. Из жалости…

Тем не менее кое-кому из особо везучих солдат Картеля все-таки удалось тогда сбежать. Правда, это их везение длилось недолго… обычно до встречи с кем-нибудь из местных «повстанцев-патриотов», которых на территории между местом засады и железной дорогой оказалось просто-таки неимоверное количество. И неудивительно! «Охота за головами» была объявлена еще ДО начала боя, как только Макс, с небольшим отрядом наблюдавший за Артемисой, сообщил по рации, что карательная экспедиция вышла из города. Киборг заявил, небрежно похлопывая рукой по MG42: «Поймите, сеньоры, что ни одно доброе дело не останется безнаказанным!». «А ни одно мертвое тело — неоплаченным!» — добавила Миледи и подбросила на ладони ну очень приятно при этом звякнувший кошелек. Слушавшие их сеньоры все поняли правильно, так что никаких шансов у беглецов не было! Повстанцы знали местность гораздо лучше и при этом очень нуждались в деньгах…

Помещение, выполнявшее функции главного зала в «Замке Дебре», еще пахло недавним ремонтом — свежеструганым деревом и краской. Но кто же будет обращать внимание на запахи, если у всех на уме только одно — МЫ ПОБЕДИЛИ!!! «Всухую»! Практически без потерь со своей стороны! Да разве же это потери — несколько убитых и пара десятков тяжелораненых — для такого боя, если учесть, что противник-то — потерял ВСЕХ! Так что повод для праздника, несомненно, был.

— Знаешь, не нравится мне все это, — нахмурившись, сказал Эрк, стоя возле окна. От остальной компании, кроме своей собеседницы, он был надежно скрыт табачной дымзавесой. А она тоже усиленно изображала… ну, если и не такой же паровоз, то как минимум небольшую паровую дрезину…

— Что именно, братик? — Миледи тоже согнала с лица улыбку. Она хорошо знала, что просто так портить людям праздник он бы не стал…

— То, что у нашей молодежи, да и не только молодежи… — Он посмотрел на Лейт, которая, весело хохоча, плясала с Эспадой в центре зала. Пара, конечно, была красивая и смотрелась шикарно, но…

— …возникла мысль: «Теперь выше нас — только звезды, круче нас — только яйца, да и то — не все, а только круто сваренные!» — закончила за него Миледи. — Согласна, это сейчас носится в воздухе… но и расслабиться ребятам тоже надо! Последние две недели и так все на ушах стояли…

— Мы были в жестком цейтноте… на самом деле мы и сейчас в цейтноте! Всего через неделю, между прочим, должна начаться война… та самая. Испано-американская. На которую мы, в сущности, и ехали. А весь резерв времени у нас сожрала эта чертова «маленькая частная война» с этим, мать его, чертовым Картелем…

— Ты считаешь, она была не нужна?! — Миледи удивилась. Энтузиазм, с которым Эрк готовил и вел эту «маленькую частную войну», никак не вязался с этими его словами. И даже полностью им противоречил…

— С точностью до наоборот — очень нужна! Бойцам нужно было привыкнуть к победам. Нам нужна была нормальная база, а не «домику моря». Но времени она нам совсем не прибавила, наоборот…

— Знаешь, братик… — вдруг заулыбалась она, — а ведь ты врешь! Блин, а я почти поверила! Молодец, хорошо сыграл! На самом-то деле ты до чертиков рад, что у нас так хорошо все получается.

— Слишком хорошо — тоже не очень хорошо… — Он теперь тоже широко улыбался. Раскусила. — Чересчур легко… как бы не нарваться, расслабившись! Да и «на самом-то деле» времени у нас, действительно, маловато, а работы еще…

— Да ну ее, эту работу!!! Не сегодня же!!! В конце-то концов, блин… победа… ага, а еще… весна, однако…

Эрк повернулся к открытому окну и проследил за направлением ее взгляда. В небольшом внутреннем дворике «Замка» возле недавно посаженных, но уже цветущих кустов он увидел двоих. Они стояли молча, взявшись за руки, глаза в глаза. Слова им, судя по всему, были уже не нужны. Несмотря на то, что на кусты падала густая тень, он узнал обоих. Викинг и… Симона Дебре…

— Ты права, сестренка… да ну ее, эту работу! — Эрк засмеялся и аккуратно закрыл окно. — А потому, черт возьми — не подглядывай! Не на работе…

— Это у меня уже профессиональная привычка… — Миледи тоже рассмеялась и, махнув рукой, пошла в глубину зала. Судя по направлению движения, отбирать гитару у Барта… или наоборот — сыграть с ним в две гитары…

«А у меня профессиональная привычка постоянно быть наготове… — подумал он, глядя ей вслед. Улыбка на его лице растаяла, — и я никогда от нее не избавлюсь. Но в одном ты все-таки была права — не сегодня. Расчеты, схемы дальнейших действий и все остальное может подождать. До завтра…».

«Какие были планы… просто-таки наполеоновские! И что мы имеем в итоге? Ни Наполеона с его планами, ни Цезаря с его — „пришел, увидел, победил“ — из меня явно не вышло, — размышлял Артем, неторопливо и давно привычным маршрутом идя по улицам Цюриха. — А ведь сам же и напросился… „Эксперт“ хренов! „Оружейник“… блин, обхохотаться можно какой „оружейник“! Без привезенных „оттуда“ железок и чертежей светило бы тебе, „эксперт-оружейник“, место старшего помощника младшего уборщика стружек в том цеху, где для SIGовской продукции упаковочные, блин, ящики делают… и не более того! Это если бы еще взяли. — Впереди показался знакомый до последнего гвоздика забор, и он ускорил шаги. — Хотя, конечно, все не так плохо, как кажется на первый взгляд… все гораздо хуже! Темп продвижения нашего заказа к конечному результату — даже не черепаший… улиточный, наверное. Ты что… улитка ползает гораздо быстрее. А как хорошо все начиналось!»…

Фраза «А как хорошо все начиналось!» уже стала Ковбою не менее привычной, чем другая — «Как все запущено!». За проведенное в Швейцарии время он много узнал, а понял не меньше. Выводом, особенно сильно и больно бьющим по его самолюбию, стал следующий: «Оказывается, Я НИ ЧЕРТА ТОЛКОМ НЕ ЗНАЮ о производстве огнестрельного оружия — вообще и о возникающих при этом вопросах — в частности!». Кляня свое гуманитарное образование, он вгрызался в SIGовскую специфику, а также в технологии этого времени, как волк в только что убитую добычу, и, по крайней мере внешне, уже почти ничем не отличался от тех «цюрихских оружейных маньяков», на которых раньше смотрел с таким удивлением. Теперь он на них чуть ли не молился. И не обращал никакого внимания на то, что точно таким же, ученически преданным взглядом смотрят на него SIGовские организаторы производства.

Производственная организация, элементарная для начала XXI века, в конце XIX казалась местным управляющим божественным откровением. И, по крайней мере, в ЭТОМ мире Генри Форд уже не смог бы стать изобретателем конвейера. Ну, ведь нельзя же, в самом деле, изобрести то, что уже применяется на практике! Петер Краусберг (как оказалось, имевший прозвище Verkleinern, причем он о нем знал и даже им гордился!) остановил своим приказом производство в одном из филиалов на две недели — проводил эксперимент, а за следующие две это предприятие выпустило гораздо больше продукции, чем за весь предыдущий месяц. И гораздо дешевле по себестоимости. После чего в остальных филиалах Sweizerische Industrie-Gesellschaft «Метод Коуби» был введен незамедлительно! Билли получил премию и небольшой пакет акций SIGa, но не обратил на это особого внимания…

Самое интересное то, что и оружейники тоже считали его «своим». И очень уважали. Да, Ковбой не имел такого объема специальных знаний, как они, но ведь «специальные знания» — это еще не все! Организация работы и новые идеи значат не меньше. В организации работы он, логист (не по образованию, а по профессии — так получилось), разбирался. «Мозговой штурм», «блок-схема», «разброс заданий» — эти, да и многие другие термины стали для инженеров SIGa привычными, и они уже слабо представляли, как можно работать по-старому. В смысле — НОРМАЛЬНО работать. Ну а те новые (для этого времени) конструкторские решения, которые выдавал, а точнее, вспоминал Билли, обеспечили ему звание «наш генератор идей» всерьез и надолго. Он все еще считал себя только учеником и даже кое в чем был прав. НО! Учился не только сам Ковбой, многому учились — у него…

Еще одно событие, имевшее далеко идущие последствия, но не сразу привлекшее его внимание, случилось вскоре после возвращения с MauserWerke. Тогда он был просто в шоке от истории с MG42-м. И на вопрос Краусберга: «Вы разрешите мне осмотреть ваш пистолет, герр Коуби?» — не только ответил согласием, но… просто взял, да и подарил ему ТТ. А на следующий день, порывшись в вещах, принес и отдал еще и чертежи. (Отправляясь «сюда», он прихватил с собой кое-что из своего архива, но вот только большая часть оказалась бесполезной, хорошо хоть чертежи пригодились…) Но сразу предупредил Гнома — если тот вздумает запустить ТТ в производство, не исключено и судебное разбирательство с Браунингом, уже успевшим получить патент на использованные в этом оружии конструкторские решения. «Либо мы договоримся с ним, либо что-нибудь придумаем!» — ответил тот.

А несколько дней назад случилось продолжение этой истории. Петер Краусберг подошел к нему и спросил: «Какое имя будем присваивать пистолету?». От первого, именного варианта — «7,63-мм пистолет Коуби» — слегка обалдевший Билли отказался наотрез. В итоге, выпускать свою версию ТТ фирма стала под названием «7,63-мм SIG-IP»… «Р» — понятно — «пистолет». А вот «I» — расшифровывалось по-разному. Чаще в основном для продажи — «Individual». Но для конкурса, объявленного швейцарской армией, почему-то — «Infanterie». Ковбою, не понявшему смысла такой разницы в названиях, эту тонкость разъяснил Карл Либих. Оказывается, чтобы отличать это новое изделие от… «маузера» С96! А на возглас Билли, снова обалдевшего: «Да ведь их же слепой на ощупь не перепутает!» — ответил, что С96 считается… кавалерийским! И в документах обозначается именно так. Что поделать, бюрократия…

С пистолетом получилось хорошо: «договорились с Браунингом или что-нибудь придумали». А вот с тем, из-за чего Ковбой вообще сюда приехал — с изготовлением пулеметов, ничего особо хорошего до вчерашнего дня не было. Здесь одна проблема громоздилась на другую. Некоторые из них оказалось невозможным решить на SIGe. Например, ту, о которой Билли «там» и не думал — металлические пулеметные ленты для MG… вся проблема и была-то в том, что именно — металлические! Те, что пока удавалось изготовить, рвались на куски при первом же испытании. Причем не в месте скрепления звеньев, а сами звенья! Металл не выдерживал. Хотя… эту-то проблему вроде бы решили, последний опыт оказался удачным, но когда Артем подумал о цене лент, сделанных на часовых заводах (!) из часовых пружин (!), то вздрогнул. Цена у него получалась просто откровенно запредельной…

«Ну, хоть что-то… — подумал Билли, направляясь к воротам завода. — Сегодня, наконец, на полигоне начнутся испытания „первой ласточки“ — SIGовского ручника». Вчера он уже подержал в руках это изделие — SIGовскую копию чешского пулемета ZB30. С учетом отставания в технологиях почти что на треть века, одну мировую и до черта локальных войн… получилось достаточно неплохо. «Какая разница, что весит эта машинка не девять без малого, а больше десяти кило… или что приклад у нее такой же, как и у MGшника, — усмехнулся Артем. — Или что магазин они, эти чертовы потомки Вильгельма Телля, сделали не на двадцать, а на двадцать пять патронов, да и еще кое-какие мелочи отличаются. — Он кивнул знакомому охраннику на входе и продолжил свою мысль. — Главное, чтоб этот „die CarbineMaschineGewehr“, брр, ну, блин, и названьице-то — нормально стрелял! А вот как он стреляет и стреляет ли вообще — мы сегодня и узнаем… на практике!».

— Знаешь, все последние события, — вид у Димы был очень задумчивый, — мне напомнили одну из твоих цитат… вот эту — «Совершенно жуткое везение, прошедшее по просто невероятной халяве…». Кажется, так?

— Цитата правильная, но… — Эрк улыбнулся, — …не совсем точно отражает суть ситуации. Кроме всего прочего нас пока просто никто не принимал всерьез. Ну, ты сам сравни. С одной стороны — мы. С пехотным батальоном, двумя кавалерийскими эскадронами, батареей «гочкисов», десятком пулеметов и двумя миллионами — кто мы такие? Да никто! Так, мелочь пузатая…

— А с другой стороны — Картель, у которого на поводке вся повстанческая армия, а за спиной, — подхватил и развил Киборг, — вся армия Соединенных Штатов! И не два «лимона» вообще, а больше двадцати пяти — в год. Прибыли. Сколько у них вообще… до фига! Действительно — малосопоставимые силы…

— И еще… против них работают законы Паркинсона. Такая структура просто не может не быть пирамидальной. А значит — забюрократизированной. Реакция чиновника на любое событие всегда стандартная…

— …по инструкции! А если ситуация инструкцией не предусмотрена — тем хуже для ситуации! Или — запросит указаний сверху… а там сейчас явно не до того! Там, блин, делом заняты — войну готовят…

— «…медленно спустимся с холма — и возьмем сразу все стадо!». Мы — мелочь. А им — не до мелочей. Мелочи — никуда не денутся. Ладно, хватит теории — практика не ждет! Что там у нас с официальным объявлением войны?

— Где-то двадцать первого-двадцать пятого… в этих пределах, — махнул рукой Киборг. — Эх, накроется тогда наша контрабанда большим медным тазом. В комплекте с возможными подкреплениями из Мексики.

— С чего ты взял, что все это накроется?! — Татьяна, до этого сидевшая молча в углу, посмотрела на него с неприкрытым изумлением. — «Печкин», конечно, через эту их блокаду не пройдет, но на нем свет клином не сошелся. Будем переправлять то, что нам надо… и кого надо, на контрабандистских лодках!

— Хочешь устроить «капельные перевозки» в миниатюре? — Киборг задумался. — А ты знаешь — может получиться! Возьмем количеством…

— И добровольцев пошлем через Майами, — добавил Эрк. — Ну, а потом их, вместе с оружием, доставим на Кубу — все теми же местными шаландами. Этот маршрут будет, конечно, жутким нахальством, но… или так — или никак…

— Хорджес умотал в Мексику именно за этим — перенаправить поток?

— Да. И еще ускорить вербовку. Люди нужны — позарез. А что, без него у тебя политические концепции не вытанцовываются?

— Нет, с концепциями — все в порядке. Просто… нравится мне этот дед!

— А кому не нравится… и кому легко? — пожал плечами Эрк. — О, Миледи. С добрым утром… или уже день? Все остальные — где? — поздоровался Эрк с входящей в комнату Миледи. Накинутый на голые плечи ажурный халатик выгодно оттенял рассыпанные по плечам в привлекательном беспорядке рыжеватые кудри.

— Скоро будут… и, братик, — хам ты все-таки… — Миледи зевнула, прикрыв рот ладошкой.

— Согласен с тобой, — кивнул Эрк, — а еще — мерзавец и подлый наемник… ох, как же я всем этим горжусь! Просто-таки — до самолюбования…

О вчерашнем буйном веселье не напоминало почти ничего, вот разве что… нет, у собиравшихся на совещание красных глаз не наблюдалось, вчера на удивление мало пили, а больше танцевали, пели и слушали. Да и отоспаться сегодня никто не помешал. Так что — ничего не напоминало. Вообще…

«Такого совещания у нас не было… да никогда еще не было, — взгляд Эрка скользил по залу. — Пришли ВСЕ. Хотя… нет майора Хорджеса и нового коменданта „Гавани“ капитана Майкла Доусона, тоже из ветеранов-конфедератов. А кроме них… наши… „старики“ все на месте. Молодежь… тоже, только разбрелись… а Викинг, блин, времени не теряет — стоит себе и спокойненько так беседует с мадам Луизой. Ага, и Падре рядом — куда ж без него… Так, а где остальные Дебре…».

Заметил он их только с третьего раза. Инстинктивно искал сочетание из двух камуфляжных комплектов и платья, а нашел… фигур в камуфляже (кроме команды) в зале было не две, а три. Две мужские и одна… да, Влад и Симона действительно не теряли времени даром… ну, на то и война…

«Записать Лейт в пророки, что ли? Я теперь уже не удивлюсь… когда услышу по рации голосок Симоны… ладно, дальше… Хартман и его офицеры — на месте. Эспада, Бишоп и Стэнфорд, командир пулеметчиков — тоже. О'Лири… ага, вот он — говорит с Дугласом… а рядом — Макферсон, командир „зуавов“. С армией — все. Теперь — наш, так сказать — „флот“. Гонсалес (или он сегодня Штаффель?) — здесь… вместе с Лэмом. Комплект. Ну, что ж… пора начинать!».

— Итак, леди и джентльмены, праздник окончен — война продолжается. Вот с нее мы и начнем — на днях война Испании и САСШ будет объявлена официально. Мы пока что считаемся как бы частью испанской армии, и нас это коснется напрямую — нужно увеличивать силы… а в связи с той же официальной войной возникнут трудности с получением пополнения из Мексики. Майор Хартман…

— Да, сэр?

— Оба ваших заместителя вас покидают. Будут формировать два новых пехотных батальона из местных жителей. Вам ясно, господа? На должности младших офицеров и сержантов, а также в качестве костяка новых подразделений возьмете себе сотню новичков из «Тихой Гавани». Майорами вы станете… или не станете — по результатам первого боя, так что людей отбирайте тщательней. Вопросы есть?

— Сэр… тут такое дело… — Роджер Хартман выглядел смущенным, раньше за ним этого как-то не наблюдалось, — …по поводу пополнения… понимаете, дело в том, что к нам, в мой батальон, просятся некоторые пленные…

— Что?!

— Да, сэр, американцы-добровольцы из повстанческих отрядов, те, которых вы велели арестовать… и даже… наемники Картеля. Все они с Юга, сэр!

— Знаете что, майор… — Эрк посмотрел на отца Франциско. Тот улыбался. — Под вашу ответственность! Если что-то будет не так — сами понимаете…

— Да, сэр! Спасибо, сэр…

— Мистер Бишоп, вашу кавалерию мы тоже будем пополнять… И тоже за счет местных ресурсов… но немного по-другому. Эскадрон делится на три части. В первую войдут ваши лучшие бойцы и оба пулемета… подчеркиваю — именно бойцы, а не те, кто может командовать и учить. Это ваш личный резерв как командира. Остальных используете как основу для формирования еще двух эскадронов…

— Ясно, сэр. Эскадрон разворачиваем в дивизион из двух эскадронов и резервного взвода с тяжелым оружием… почти как у Мосби, сэр!

— Правильно, майор, — кивнул Эрк. — Так же, как было у «Серых Рейдеров». Два кулака и голова… с острыми зубами. Сеньор де Кордова, у вас, как я знаю, среди «Смертников» уже есть пара десятков кубинцев — можете их больше не прятать… и желательно, чтобы их стало побольше…

— Нам не все подходят, сеньор Гауптманн, — покачал головой Эспада.

— Я же не прошу вас набирать, кого попало, просто… поищите лучше, вот и все. Мистер Дуглас, вы разобрались с нашими трофеями?

— Не совсем, сэр. Среди нас нет никого, кто бы знал что-нибудь об этих новых динамитных пушках, сэр. Среди пленных таких тоже не оказалось…

— Скверно… нанять вам инструктора до начала войны мы уже не успеем. Ну да ладно… эти пушки не будут стрелять по нам, а это главное! Пока смажьте их получше и уберите подальше… Нет! И даже не думай, — резко оборвал Эрк начавшего было что-то говорить Олега. — Ты в них копаться не будешь! Мне жалко пушки, а тебя — еще больше! Если полезешь сам… короче, ты меня знаешь! Все, этот вопрос закрыт! Прошу прощения, капитан Дуглас…

— Все нормально, сэр… молодых иногда заносит, — улыбнулся тот.

— Что с остальными орудиями? В каком они состоянии?

— В превосходном, сэр. На некоторых еще сохранились остатки заводской смазки. Никакого сравнения с тем кошмаром артиллериста, что попадал к нам раньше. Еще мы взяли по триста выстрелов на орудие, сэр.

— Это хорошо… людей вам достаточно?

— Да, хватит. Среди новичков тоже есть артиллеристы, сэр.

— Тогда, капитан, сделаем так — новыми орудиями вооружим полевую батарею. Те «кошмары артиллериста», что у вас были раньше, — из них мы сделаем две береговые. В «Тихой Гавани» и Санта Педро дел Хуале. Командиров подберете из своих людей. Ну и точное место, где они будут стоять, тоже выберите сами…

— Слушаюсь, сэр. С вашего позволения, я займусь сначала здешней батареей, той, которая будет возле причала. Пока будем переправлять пушки в «Гавань»…

— Правильно. Так, с артиллерией пока все. Лейтенант Стэнфорд, как там обстоят дела с нашими новыми «кофемолками»?

— Три из них в полном порядке. Четвертой не так повезло. Пуля попала прямо в привод и разнесла его ко всем чертям. Годится только на запчасти, да и то не на все. Ребята уже имели дело с «гатлингами», так что проблем не будет…

— Это хорошая новость… а теперь плохая. «Гатлинги» мы у вас заберем. Капитан Гонсалес, мистер Айронпост, подойдите сюда, пожалуйста. Тигра — ты тоже. Скажите, господа, — по очереди посмотрел Эрк на обоих моряков, — вам никогда не приходилось раньше служить в военном флоте?

— Нет, сеньор, — покачал головой Фридрих.

— А морская пехота Ее Величества считается, сэр? Если да, — широко улыбнулся «Старший помощник Лэм», — то на флоте я служил.

— Значит, вам, Лемюэль, будет проще… Пора обзаводиться военным флотом, ну а кораблей, кроме ваших, у нас нет. На «Беду» мы поставим «гатлинг»… как, справится с такой митральезой бывший «Jolly»?

— Конечно, сэр! — Айронпосту эта идея явно понравилась…

— Вам, Фридрих, придется сложнее — военного опыта у вас меньше, а вот оружия на борту будет гораздо больше. Два «гатлинга» и, если получится, — «норденфельд»… тот самый, что стоит у нас в сарае. Да, вот еще что… господа офицеры, пожалуйста, в расчеты для них подберите солдат поопытнее… из тех, которых не слишком укачивает. Тигра, сначала поставишь на «Беду» «кофемолку». А уже потом начнете вместе с капитаном Гонсалесом делать из пакетбота канонерку. Пока будешь заниматься катером, «Печкин» переправит в «Тихую Гавань» орудия…

Собрание продолжалось почти до вечера и не ограничилось только приказами и распоряжениями Эрка о реорганизации в армии и создании флота. Была задана еще, по выражению Тигры, «ну просто-таки чертова куча!» вопросов, и даже получены на них ответы. Начиная с такого: «Ну и когда же, наконец, наш „великий механик“ наладит электричество в „Замке“? А то Лэм уже задолбался возить из „Гавани“ аккумуляторы для базовой станции, а мы, блин, не меньше его задолбались их таскать?». Ответ: «А как только — так сразу! Мне обещали, что генератор будет еще вчера — вы его видите?! Я — не вижу! Все вопросы — к „хомячкам“!». И заканчивая обсуждением стратегии и политических перспектив. Короче — хорошо поговорили…