Каша в кастрюльке густеет, ложка в ней вязнет – тяжело мешать. И мысли в голове такие же тягучие, липкие, движения тяжелые, заторможенные. Нет настроения, еще и погода – небо низкое, сплошь в тучах, нависает над головой, давит, гнетет. А на Илью больно смотреть – мрачный, угрюмый, в глазах тревожное чувство, близкое к отчаянию. Штагов комбинат купил, шантажировал его, должен был уволить, а назначил директором. Илья в шоке, работать надо, а у него из рук все валится. Утро, рабочий день на носу, а он еще даже не побрился, вид помятый. И глаза воспаленные после бессонной ночи.

– Может, давай уедем? – спросил он, обнюхивая сигарету.

– Да кури уж, – вздохнула Кристина, закрывая кухонную дверь.

Илья мотнул головой. Нельзя в доме курить, и никакими поблажками это табу не снять.

– Уедем, говорю, давай.

– Куда?

– Не знаю…

– Штагов нас везде найдет… Если захочет…

– Пристрелить его, что ли?

– Что?! – встрепенулась она.

– Нет человека – нет проблемы.

– Такого человека не жалко, но я не хочу остаться без тебя. И ты не имеешь права бросить нас с Алешкой! Только попробуй!

– Да не буду… – угрюмо буркнул Илья. – Не смогу я убить… Хочу, а не смогу…

– Может, все обойдется? Неделя уже прошла, и ничего. Приказ пришел, ты должность принял… Может, успокоился Штагов? Понял, что ты не уступишь, и успокоился…

– А комбинат он зачем купил?

– Ты же сам говорил, расширяется он. Зерно, мука… Ты сильный человек, Штагов это понял, а ему такие люди нужны…

– Я не пойму, ты говоришь или уговариваешь, – усмехнулся Илья.

– И уговариваю… Давай пока не будем делать резких движений. И Алешка сейчас маленький, чтобы с места сниматься, зима, опять же… Пока дают возможность, работай. И деньги зарабатывай. А я экономить буду, на черный день откладывать…

– На черный день! – Илья скривился как от зубной боли.

Рано или поздно черный день настанет, и они оба это понимали. Этот день уже на пороге, в дверь стучится, каркает, гадливо улыбаясь… Но, может, есть от него спасение?

– Давай собирайся на работу! Побрейся, умойся! – Кристина заставила себя встряхнуться, отрешиться от дурных мыслей. – И улыбочку, улыбочку!..

Илья кивнул. Да, она права, нужно собираться на работу. Хочет или не хочет, надо стараться, иначе уволят, а им сейчас так нужны деньги…

Он уже завтракал, когда за ним подъехала персональная машина. Илья спокойно допил чай, поднялся, чмокнул Алешку, оделся, обнял Кристину и ушел.

Она закрыла за ним дверь, подошла к окну и вдруг увидела, как вслед за ним из подъезда выходит Римма. Открыв дверь машины, она шустро юркнула в салон. Кристина хватанула ртом воздух от возмущения, в горле запершило, она закашлялась. Алешка услышал ее, заплакал в кроватке, а она продолжала стоять и смотреть на машину. Не мог Илья уехать на работу вместе с этой блудливой сучкой!

И действительно, дверь открылась, Римма, с досадой поджав губы, вышла из машины и зло глянула в окно, за которым стояла Кристина.

Илья уехал, а она пешком. Еще и воротник своего пальто подняла – пусть все смотрят, как она замерзает, обделенная вниманием. Кристина не удержалась и показала ей язык.

Она успокоила сына, накормила его, постирала, собралась с Алешкой на прогулку, но, открыв дверь квартиры, замерла на месте. За нею стояло самое настоящее чудовище.

– Извини, не хотел тебя напугать! – грустно улыбнулся Штагов, переступая порог.

Кристина не находила слов, а должна была возмутиться, прогнать его. Это их с Ильей дом, и дьяволу здесь не место.

– Я вас не приглашала, – наконец очнулась она.

А Штагов уже разулся и снял куртку, оставшись в дорогом черном костюме.

– Ну, должен же я познакомиться с семьей своего подчиненного… – со спокойной, но холодной улыбкой сказал он.

– Вообще-то мы гулять собрались. Вы не можете здесь оставаться!

– Я уже здесь.

– Что вам от меня нужно? Когда же вы оставите нас в покое!

Штагов приложил палец к губам, взглядом показав на ребенка. И точно, Алешка скривил лицо, открыл наискосок рот и заплакал. Пришлось нести ребенка в комнату, раздеваться самой, раскутывать его, брать на руки, успокаивать, а Штагов наблюдал за ней из коридора, в комнату он не заходил.

Алешка успокоился, затих, прижался к материнской груди и, беззубо зевнув, заснул. Кристина могла ходить с ним по комнате сколько угодно, держа его на руках, но ведь Штагов так просто не уйдет, его нужно выпроваживать, и чем быстрей она это сделает, тем лучше. Она уложила сына в кроватку, перекрестила его, закрыла двери, прошла на кухню. Штагов вошел следом за ней и сел на место, которое по праву принадлежало главе семьи. Кристина и хотела прогнать его, но промолчала. Штагов не просто вел себя как хозяин, он был им. И комбинат ему принадлежал, и эта квартира, он мог уволить Илью, вместе с ним выгнать с насиженного места и Кристину. Нельзя с ним грубо, договариваться нужно.

– Ты чем-то недовольна? – спросил он, с барской иронией глядя на нее.

– Да как-то нехорошо получается, Илья на работе, вы здесь.

– Боишься, что Илья придет? Не придет. Он занят. – Штагов поднял руку, глянул на часы. – В это время у него по плану общение с секретаршей… Раньше она к нему в кабинет бегала тайком от своего директора, а сейчас он сам ею командует.

– Кто бегал? Что вы такое говорите! – Кристина схватилась за тряпку, но тут же одумалась. А ведь хотела шлепнуть ею Штагова по физиономии.

– Что знаю, то и говорю, – с подозрением разглядывая тряпку в ее руке, сказал он. – Я же владелец комбината, я должен знать, что там творится.

– Вы ничего не знаете… Или врете… Илья не может мне изменять!..

– Это я не мог бы тебе изменять. Потому что ты для меня единственная и неповторимая. Мне, кроме тебя, никто не нужен. Да и поздно уже искать другую. А Илья твой молодой, горячий… Ты когда рожала, он без бабы обойтись не мог. К секретарше своей ходил… – Штагов ткнул пальцем в пол.

– Не было у него никакой секретарши!

– Ну да, тогда она была просто соседкой.

– Кто была соседкой?

– А ты не знаешь, кто у него секретарша? Римма у него секретарша. Она под вами живет… А ты не знала? – удивился Штагов. – Странно.

– Он не говорил. И что, он изменяет мне с Риммой?

– Ну, может, и не изменяет. Возможно, это рабочий момент. Руководящая должность, большая ответственность, нервная работа – сплошной стресс. Если стресс не снимать, с ума можно сойти, уж я-то знаю…

– Он изменяет мне с Риммой? – с надрывом повторила она.

– Ну, свечку я не держал… Но если хочешь, могу представить доказательства.

– Какие, к черту, доказательства?! Я сама могу представить доказательства!.. Сегодня Илья сел в машину, Римма за ним, и что? Он выгнал ее из машины! Не нужна ему Римма, понятно?

– Ты это видела? – с каверзной ухмылкой спросил Штагов.

– Да, видела!

– Вот поэтому он ее и выгнал! Поверь, когда ты не видишь, он ее не выгоняет. Я понимаю, в это трудно поверить… Но Илья еще молодой, ему нужен вольный простор, а семья для него клетка, и период у вас сейчас непростой – ребенок, хлопоты. Ты с головой в этих хлопотах, за собой не следишь, мужу внимания не уделяешь… Я сам через все это прошел…

– Я вам не верю! – Кристина исподлобья глянула на Штагова. – Илья не мог мне изменить!

– Значит, я вру? Ну, знаешь! Мне-то, в принципе, все равно, изменяет он тебе или нет, но ты выставляешь меня обманщиком… Я ведь и доказательства могу предоставить.

– Я знаю, вы хотите развести нас! Не выйдет!

– Да, хочу, – кивнул он. – Илья, в принципе, согласен.

– Что?! – встрепенулась она.

– А почему он, по-твоему, возглавил комбинат? Если бы он от тебя не отказался, разве я поставил бы его директором? У меня своих людей на это место хватает. Илья, конечно, мне не друг, скорее враг, но я выдвинул условие, он его принял, а договор дороже денег.

– Не принимал он ничего!

– Ну, это он тебе так сказал… А по факту, он возглавляет комбинат, я вижу, как он работает, вижу, что старается парень. Зама к нему крепкого приставил, ну, на всякий случай…

– Он не мог отказаться от меня!

– Напрямую он не отказывался, но должность принял.

– Зачем вы это мне говорите? – запаниковала Кристина.

– Ты должна знать, с кем живешь.

– Это все неправда!

– Вот я и говорю, что с неправдой ты живешь.

– Вы нарочно мне все это говорите!

– Что есть, то и говорю… Да, я хочу, чтобы ты ушла от мужа. Да, я хочу, чтобы ты была со мной. И я прямо тебе об этом говорю.

– У вас ничего не получится!

– Поживем – увидим… Если честно, я и сам устал от этой истории, бегаю за тобой, как молодой и дурной, – вздохнул Штагов. – Что-то пытаюсь доказать… А нужно?..

– Оставьте нас в покое!

– Вот я и думаю… Может, и надумаю. Посмотрю, как у вас тут, если все хорошо, то, может, и отстану. Плохо это, когда сын без родного отца растет… А Илье про наш разговор не говори.

– Почему?

– Мне, в общем-то, все равно, а он дров наломать может. Начнет доказывать, что не верблюд, психанет, напишет заявление. Где он еще такую работу найдет? А если я на принцип пойду, то и вообще ничего не найдет.

Кристина кивнула, соглашаясь. Штагов действительно вошел в силу, если он мог спокойно покупать заводы и фабрики, увольнять старых директоров, назначать новых. И в Илью он вцепился, как клещ, не отпускает. Но и кровь из него высасывать не торопится. Создал ситуацию и ждет, чем все закончится. А Илья действительно может взбунтоваться, наломать дров. И как тогда жить – без денег, без жилья, без перспектив? Как ребенка растить?

– Оставили бы вы нас в покое, – умоляюще посмотрела она на Штагова.

– Я же говорю, подумаю.

– Мы же с вами из одного поселка. Вы родителей моих знаете. Я с вашим Семеном в одной школе училась. Я ничего не скажу Илье про наш разговор! – Она готова была на все, лишь бы он оставил их с Ильей в покое.

Штагов в ответ лишь пожал плечами, тяжело поднялся из-за стола, извинился, и был таков.

Гулять Кристина не пошла, осталась дома. И расстроилась она, и обед нужно было приготовить. За плиту, правда, становиться не хотелось. Она будет готовить борщ, а Илья в это время – стресс под Риммой снимать.

Обед она все-таки приготовила. И словом о своем разговоре со Штаговым не обмолвилась, но про Римму спросила. Видела, мол, она, как соседка к нему в машину садилась.

– Но я же ее выгнал! – повеселел Илья.

Но Кристина даже не улыбнулась. Радуется он, героем себя чувствует. Обманул жену, и весело ему…

– А зачем она к тебе в машину села?

– Ну, чтобы я ее подвез… Ты что, ревнуешь? – насторожился он.

– Она секретаршей у тебя работает?

– Та-ак! – нахмурился Илья.

– Да, спросила, да, сказали… А сам почему сказать не мог?

– А зачем? К тому же она еще у Курманова секретаршей работала.

– Курманова уволили.

– Я его не увольнял. И я перед ним в долгу. А он Римму из уважения к ее родителям держал.

– А ты ее из уважения к чему держишь?

– Ну, хочешь, я ее уволю!

Кристина покачала головой. Не нужно ей ничего объяснять, не поверит она ему. А оправдываться он умеет, она хорошо помнила его песню о взаимном доверии, без которого семейная жизнь превращается в кошмар. Красиво он говорил, но лживо. Нельзя ему верить…

Зима осталась в архивах календаря, птицы с юга летят, и тянется за ними шлейфом теплое дыхание весны. Снег с полей и с газонов еще не сошел, но нет уже в нем прежней пышности, просела белая шуба. Да и не шуба это уже, а рваная дерюга. На дорогах, тротуарах и вовсе ничего не осталось – коляска катится легко, ноги не скользят. Солнце яркое в небе, светло, сухо и даже тепло, капель звенит, как будто «козьими ножками» по брускам ксилофона стучат. Кристина хотела расстегнуть пальто, но не решилась. Вдруг застудится, а ей болеть никак нельзя. Не столько о себе думать нужно, сколько о ребенке…

Алешку ей на ноги поставить нужно, все мысли об этом. Потому и терпит она похождения мужа. Не спрашивает больше ни о чем, не лезет к нему с расспросами о Римме. И о Штагове она разговор не заводит. Не приходил он к ней, не было ничего. Да и зачем? Почти три месяца с тех пор прошло, у Ильи все хорошо, никто его не трогает. Он уже почувствовал себя директором – важный ходит, строгий, на Кристину сверху вниз посматривать стал. И в постель все реже зовет. А зачем ему это, если у него Римма есть. Она, говорят, много всяких разностей знает, хоть уроки у нее бери. Только не собирается Кристина учиться, пусть Илья и не надеется…

Высоко поднялся Илья, все больше отдаляются они друг от друга, и она это чувствует. Нет, он ее любит, даже клянется в этом. Но зачем клясться, вот в чем вопрос.

Смирилась она со своим положением, успокоилась, знать, судьба такая – терпеть измены мужа. Не пьет, не бьет, и ладно… Да, терпеть она будет, но любовь уже, кажется, остывает в душе…

– Да, дорогой! – донесся до нее вдруг знакомый голос.

Кристина не смотрела по сторонам и не увидела бы Римму, если бы не услышала ее голос.

Та стояла у крыльца с мобильным телефоном возле уха в коротком пальто, сапожки на высоких каблуках. Кристина остановилась как вкопанная. Вдруг она сейчас разговаривает с ее мужем?

– Какое совещание? Какой Штагов?.. Я тебя жду!

Не замечая Кристину, Римма поднялась на крыльцо, открыла дверь и скрылась в доме.

Кристина пошла дальше, не чувствуя под собой ног. В небе светило солнце, а ей казалось, будто случилось затмение. Мимо проходили люди, а она никого не замечала. Где бродила, сама не помнила, но к дому возвращалась по той же улице, где увидела Римму. Во дворе стояла черная «Волга», на которой ездил Илья. Она узнала машину по номерам…

Оказывается, Римма действительно ждала Илью. И понятно, о каком совещании шла речь.

А еще Кристина увидела новенький черный «Мерседес» с затемненными окнами. Из машины никто не выходил, но стоило ей оказаться в квартире, как в дверь позвонили. Точно, Штагов!

– Можно? – виновато спросил он.

Кристина обессиленно махнула рукой – да чего уж там, пусть заходит.

– Ты чем-то расстроена? – спросил он, глядя, как она укладывает ребенка в кроватку.

– У вас сегодня совещание?

– Да. Илья должен меня ждать, – кивнул он.

Кристина прошла на кухню, включила чайник. Штагов уже тут как тут:

– Илья говорил?

– Говорил, – усмехнулась она.

Римме он говорил, перед ней оправдывался. Но, видно, эта дрянь крепко держала его за одно место, не мог он отказать ей. Это на жену можно наплевать, а на любовницу – нет.

– Я позвонил ему, сказал, что не нужно меня ждать. А зачем? Илья хорошо справляется со своими обязанностями, работа идет, рентабельность высокая…

– Да уж, рентабельность там по самое не хочу! – съязвила Кристина.

– Что-то не так? – нахмурился Штагов.

– Да нет, все хорошо. Все очень хорошо!

– Если какие-то обиды на меня, ты скажи… Я, как видишь, вас больше не трогаю. Илья работает, зарплата у него – мне бы такую в молодости…

Зарплата у Ильи действительно солидная, восемьдесят тысяч в месяц, а премия в конце года – три раза по столько же. Они уже сейчас могли купить хорошую машину, но Илья деньги не транжирил. Якобы на черный день откладывал, а сам любовнице своей дорогущий сотовый телефон купил. И не думает он про черный день. А зачем? Он же отказался от Кристины, значит, из директорского кресла его не попросят. Просто Штагов не трогает его, не заставляет уйти из семьи, а так бы он уже давно… Может, он уже начал новую жизнь без нее – с Риммой?..

– Спасибо вам.

– Спасибо! – удрученно вздохнул Штагов. – Спасибо не мне. Спасибо возрасту… Как-то вот уже нет расположенности к семейной жизни, а то бы я за тебя пободался! – вымученно улыбнулся он.

– Это вы о чем?

– Возраст, возраст… Мужские проблемы… Хочу, но не могу… Учти, я тебе это как самому близкому человеку говорю! – Он выразительно приложил палец к губам.

Кристина оторопело смотрела на него. Она не дура, поняла, о чем речь. Утратил Штагов мужскую силу, не нужны ему женщины. Не будет он больше бороться за Кристину… Это, конечно, хорошо, но ведь Илье она тоже не нужна…

– А как же я? – растерянно пробормотала она.

– Что ты? – не понял Штагов.

– Да нет, ничего, нормально все…

– Ты уж говори, раз начала…

– Илья отказался от меня, загулял…

– Он может забрать свое слово обратно. Хочешь, я ему скажу?

– А он давал слово?

– Ну-у… Что было, то было…

– И Римма ему стресс снимала?

– Он ее уже уволил.

– Да уж… Видела я!..

– Ты, главное, не падай духом.

– Как мне с ним теперь жить?

Штагов думал долго. Он подошел к окну, глянул вниз, затем вдруг оказался в комнате, где спал Алешка. Несколько минут стоял у кроватки, с нежностью глядя на малыша, вернулся на кухню, раскрытой ладонью хлопнул по карману пиджака, как будто искал сигареты.

– Ты можешь проучить своего мужа, – наконец сказал он.

– Как?

– Уехать к родителям… А еще лучше, поживи у меня…

– У вас?

– Я же говорю, меня бояться нечего.

– Я и не боюсь, – проговорила Кристина, в раздумье качая головой.

У Штагова она жить не будет, это исключено, а у родителей погостить можно. Действительно, ей нужно проучить Илью. Пусть прочувствует на себе гнев оскорбленной жены…