Машина свернула с шоссе на проселок, затряслась по ухабам. В этом был весь Штагов. Всего шесть километров до поселка, дорогу можно было щебнем устелить или даже в асфальт закатать, но нет, зажал он деньги. Может, потому и прогорел. По плохой дороге далеко не уедешь.

Илья ехал в Пшеничный, водитель с ним и телохранитель – так, на всякий случай. Ситуация непростая – он следовал за Риммой, а она могла и взбрыкнуться. Полезет в сумочку за фарфоровой чашечкой, а достанет револьвер. Умирать Илье рано, сначала во всем разобраться нужно.

До поселка оставалось немного, когда «Лексус» остановился. Римма выбралась из машины, глянула на спущенное колесо, только тогда заметила подъезжающий «Мерседес». Настороженно глянула, с недовольством. Неужели запах жареного учуяла?

«Мерседес» тоже остановился, Илья приблизился к «Лексусу», с усмешкой пнул по спущенному колесу.

– На этот раз реально спустило. – Однажды он уже спускал ей колесо, но сейчас все произошло само собой. Видно, Римма гвоздь в колесо поймала, а шины у нее обычные. – Это знак.

– Ты какой-то весь из себя загадочный, – сказала она, пытаясь выдавить улыбку.

– Да вот, всю дорогу ваш с Леной разговор слушал.

– Разговор?

– Да, телефонный разговор… Я так понимаю, ты кофейную чашечку Кристине везешь?

– Чашечку?

– Да, из которой ты Штагова отравила.

– Чего-чего? – побледнела Римма.

– На которой Кристина пальчики свои оставила…

Не понравилось Илье поведение жены, он взял на прослушку ее телефон. События развивались стремительно. Сегодня утром Лена позвонила Римме, просветила ее и спросила про чашку из-под отравленного кофе. Чашечку эту нужно было вернуть Кристине, но тайком, так, чтобы она ничего не поняла. Спрятать где-нибудь в укромном месте, а потом сообщить в полицию. Посадят Кристину или нет, но от Риммы подозрения отведут.

– Я тебя не понимаю!

– А я думаю, зачем ты Штагова отравить хотела? Отомстить? Вряд ли. Он правильно все сделал, какой дурак разрешит своему сыну жениться на шлюхе? – презрительно усмехнулся Илья. – А ты, оказывается, Кристину подставить хотела…

– Ну, во-первых, я не шлюха, – в напряженном раздумье проговорила Римма. – А во-вторых, я могу все рассказать… Но с одним условием…

– Никаких условий.

– С условием! – выпалила она. – Я имею на это право!

– Интересно.

– А люблю я тебя, козла, потому имею!

– Еще интересней!

– Ненавижу твою Кристину! Всегда ненавидела!.. Думаешь, я из-за денег тебя с ней разлучала? Нет!

– А деньги ты выкинула? – усмехнулся Илья.

– Выкинула бы, если бы ты со мной остался! А ты не хотел со мной! Я же видела, что не хотел! А жить с тобой из-под палки, как Ленка живет, не смогу…

– А как она со мной живет?

– Не любишь ты ее! И она это знает… А еще Штагов попал, а она осталась – как то яблочко, которое само в руки упасть может… Я могу тебе рассказать, как было, но ты за это оставишь меня в покое. Не надо никаких ментов!

– Это твое условие?

– Да. Тебе нужна правда, и ты ее получишь…

– Ты хотела убить Штагова и свалить все на Кристину?

– Штагов и так уже доходил…

– Ты хотела подставить Кристину?

– Ну, в общем, да… Яд в кофе подсыпала, Штагов выпил, а его на кладбище понесло. Кто ж знал, что его там грохнут!

– Накладочка вышла, – усмехнулся Илья.

– Накладочка.

– И ты решила спрятать улику… Или Лена подсказала?

Римма резко глянула на него, дернулась, но тут же обмякла.

– Я бы не хотела ее сдавать… – выдавила она. – Но ты сам все понимаешь… Я ничего и не говорю, но ты понимаешь…

– Змея ты! И Лена твоя змея! – презрительно скривился Илья.

И в постель к нему Лена залезла как змея. Залезла, ужалила, едва не отправив на тюремные нары, и после этого ей хватило совести прикинуться ангелочком… А он повелся, поверил ей. И даже позволил дружить с другой гадюкой, сплестись с ней в клубок. А там, где змеи, там и яд в чаше. Сегодня Кристину – в тюрьму, завтра самого Илью – на тот свет. А затем в круиз по тропическим островам, в объятиях загорелых мускулистых красавчиков…

Человек должен нравиться самому себе, только тогда он сможет чувствовать себя уверенно и комфортно. Антон себе нравился – помылся, побрился, причесался, освежился, костюм Штагова пришелся ему в самую пору. Стоит перед зеркалом красуется, на Кристину посматривает – пусть глянет, оценит. А лицо у нее постное. Да, он, конечно, выглядит куда лучше, чем утром, но на симпатию пусть не рассчитывает.

– А ты чего такая кислая? Чем я тебе не нравлюсь? – обращаясь к ней, сердито проговорил он.

– Нравишься.

Она боялась за детей, поэтому не решалась вызвать полицию, но тайком отправила сообщение Илье. И собаку на цепь посадила. Илья и сам акула, уж он-то Антона из своих зубов не выпустит. А заступиться за нее просто обязан, хотя бы ради сына. Но когда он будет? Пока доедет. А Дубров мог распустить руки прямо сейчас.

– Значит, замуж за меня выйдешь. Лучше поздно, чем никогда! – осклабился Антон, обнажая темные, с гнильцой зубы.

– Тебе очень идет этот костюм. Но выглядишь ты в нем нелепо. Знаешь почему? Потому что несешь какую-то чушь! – пренебрежительно усмехнулась Кристина. – Тебе самому не смешно?

– А чем я тебе не нравлюсь? – Он зло схватился за галстук, нервным порывистым движением ослабил узел. – Думаешь, я уголовник?.. А кто меня таким сделал?.. Из-за тебя все!.. Как узнал, что Витька к тебе клеится… Я ему раз сказал, два! Он не понял! Да и не собирался я его убивать! Как-то само собой все вышло…

– И Штагова убивать не хотел?

– А вот не хотел! Увидел его, ноги сами к нему понесли! Я с тобой должен был быть, а не он… – Дубров отчаянно махнул рукой и опустил голову, подперев ее кулаком.

– Судьба – тетка злая!

Антон дернулся, услышав голос Ильи, но в лице почти не изменился. Его застали врасплох так же, как это произошло сегодня утром с Кристиной, но он постарался скрыть свою растерянность. А Илья входил в зал спокойным, но твердым шагом. Взгляд хладнокровный, на лице ни единой складочки, за которой мог бы притаиться страх. Невозмутимый, уверенный.

– И откуда ты такой взялся? – Дубров смотрел на него настороженно, с опаской.

– Да вот, поговорить с тобой пришел. Мы же с тобой не договорили, помнишь? – Илья неторопливо снял пиджак, бросил его на спинку кресла.

Кристина глянула на его брюки – мятые, запыленные, в колючках чертополоха. Видно, по траве к забору шел, а она сейчас перед забором высокая – некому скашивать. А через забор он, возможно, перебирался в том самом месте, откуда подавал знаки Кристине тогда, тринадцать лет назад. Откуда его увели под руки… Тогда они не поняли друг друга, может, сейчас мудрость будет на их стороне.

– Ты тогда бзднул, да? – ощерился Дубров.

– Нет, просто решил отложить встречу на потом. Я как-то против толпы не привык, ждал, когда мы с тобой сможем один на один. – Илья снял запонку с рукава рубашки, стал закатывать его.

– Какой же ты дятел! – Антон вынул из кармана нож, вытянул руку, щелкнув лезвием.

И вдруг в зал вошел сутулый здоровяк с лысиной, обрамленной короткими чахлыми волосами. В руке он держал пистолет, ствол которого был нацелен на Дуброва.

– Пику сюда! – протянул он руку, подойдя к Антону.

Тот кивнул, сложил нож, но тут же обжал его пальцами, утяжеляя и укрепляя свой кулак. И ударил.

Кулак со всей силы врезался в челюсть, и… Дубров упал, выронив нож. Уклонился здоровяк, зато сам не промазал.

Антон поспешил подняться, его бросило в сторону, крутануло вокруг оси. Равновесие он худо-бедно восстановил, но прошло время, прежде чем его взгляд смог сфокусироваться на противнике. Илья тем временем закатал оба рукава.

– Так нечестно, вдвоем против одного, – потрясенно мотнул головой Дубров.

– Ну, если ножа нет, то раз на раз.

– Не, так не пойдет. – Антон пьяным движением руки указал на телохранителя.

– Тогда просто уходи, – пожал плечами Илья.

– Как уходить?

– Просто берешь и уходишь. И никогда больше не появляешься.

– А как же Кристина?

– Кристина тебя не любит. И никогда не любила. Ты лишний. – Илья чеканил слова четко, решительно, с потрясающим спокойствием.

– А разобраться? – Антон неуверенно снял пиджак. Не хотелось ему лезть в драку, но уязвленная гордость уже подавала голос.

– Ты уже разобрался. Со Штаговым. Спасибо я тебе говорить не стану, но и осуждать не буду. Я разорил Штагова, ты его добил – мы оба виноваты в его смерти. Так что без претензий. Уходи. И постарайся хорошо спрятаться. Завтра утром тебя начнут искать. Если найдут, убьют.

– Убьют?! – Дубров попытался улыбнуться, но вышла какая-то жалкая гримаса.

– Ты – враг. Ты опасен, – дожимал его взглядом Илья.

– Да ладно, нужны вы мне… – не выдержал Антон. – У меня и баба есть, к ней поеду… Это, я костюмчик возьму? – глянул он на Кристину.

– Возьми.

Она готова была отдать ему все вещи покойного мужа, лишь бы он поскорее исчез.

– А Штагова я не убивал, нет, – на прощание сказал Дубров. – Зачем оно мне?

Илья пожал плечами. Он не прокурор и тем более не судья, оправдываться перед ним совсем необязательно.

Дубров вышел из дома, как побитая, изгнанная хозяином собака. А еще совсем недавно гоголем ходил. Кристине даже стало его немного жаль.

– Ты правда будешь его искать? – спросила она.

– Вряд ли, – покачал головой Илья. – Сломала его жизнь, он не опасен.

– А Штагова как он убил?

– Была возможность, и убил. Случайная возможность… А у тебя охрана будет. Он к вам близко не подойдет.

– Охрана?

Илья повернулся к ней, взгляды их встретились и вспыхнули.

– Ты меня любишь? – спросил он.

– Да, – кивнула Кристина, потянувшись к нему.

За спиной раздались легкие быстрые шаги, и она увидела Алешку. Мальчик подбежал к ним, одной рукой обнял Илью, другой – ее и затих. По ее щеке скатилась крупная слеза. Вся семья в сборе, и если Бог позволит им быть вместе, она никогда не повторит свою ошибку…