Темная туча тяжело нависла над землей, солнце не могло пробиться сквозь нее, но яркими своими лучами, будто пальцами, хваталось за пушистые края.

Кристина вздохнула, глянув на небо. Туча или уползет, или просто развеется, и солнце по-прежнему будет светить ярко и беззаботно. А здесь, на земле, далеко не все так просто. С каждым днем становится все хуже. Вчера приезжали судебные приставы с предписанием. В счет оплаты долга банк забирал все, даже дом и квартиру. Охранники уже все поняли, поэтому из четырех человек на работу сегодня вышел только один. И прислуга начала разбегаться. Конечно, можно обходиться и без охраны, а с домом Кристина управится сама, но удручал сам факт. И недвижимость арестована, и банковские счета, зарплату людям платить нечем. Это не беда, а самая настоящая катастрофа.

Штагов к приставам не вышел и к себе не пустил. Лежит в спальне, как живой покойник, даже к столу не выходит. А под лежачий камень вода не течет, нужно что-то делать, хотя бы ради детей.

Не хотела она обвинять его в своих несчастьях. Может, он и сподвиг Римму на подлость, да и у самого рыльце в пушку, но сейчас не время бить его под дых. И сама Римма куда-то исчезла. Семен дома, а ее нет. Он пьет с горя, а она где-то пропадает. Вроде бы бизнес у нее в Черноземске… Интересно, на чьи деньги она его открыла? Семен помогал?..

Кристина поднялась со своей любимой скамейки, направилась к дому. Каждая березка, каждый кустик здесь как часть души. Дом уйдет с молотка, и все исчезнет. Ощущение такое, как будто жизнь остановилась. Может, Штагов знает, как вернуть утраченное? Он что-то говорил про сбережения, вдруг они смогут выкупить дом? Пусть не сразу, но потом, когда шумиха с долгами уляжется… Или же просто уедут – туда, где их не знают. Возможно, за границу. Куда угодно, лишь бы не жить в нищете. Она-то, может, и готова, а дети – нет… Хотя нет, не готова. Не в том она возрасте, чтобы относиться спокойно к бедности. Да и не тот с ней мужчина. Был бы Илья…

Но Илья обещал содержать ее и Алешку, а Диана будет с ними. Если так, зачем щадить Валеру? Сказать ему все, выплеснуть свои обиды, может, и не выдержит его сердце. Даже Илья знает, как он плох…

Кристина невольно ускорила шаг, собираясь устроить скандал, но вдруг остановилась. Сердце учащенно забилось, в ушах зашумело, рука невольно схватилась за сердце. Что это с ней? Как можно так думать? Штагов, конечно, сволочь, но нельзя же так оскотиниваться!..

Она постаралась успокоиться, взять себя в руки. Нет, не станет она убивать мужа… Но сказать ему про встречу с Ильей нужно. Может, это его встряхнет и вернет к жизни. Клин клином вышибают…

На площадке перед гаражом она увидела кроссовер «Лексус», на котором ездила Римма. Все-таки вернулась блудная невестка.

Семена нигде не было, а Римму Кристина увидела в малом холле. Она спускалась по лестнице с подносом в руках. Волосы в свежей укладке, деловой костюм, юбка чуть короче среднего. И поднос. Нелепица какая-то. Она сроду никому кофе не подавала, даже мужу.

– Ты откуда? – спросила Кристина.

– Не важно, откуда я, важно, где тебя черти носят. Валерий Семенович зовет, зовет! – ехидно усмехнулась Римма. – А дома никого!

– Ты к Валерию Семеновичу ходила?

– А что, нельзя?

– Почему нельзя? Можно. Тем более вам есть о чем поговорить. Например, как вы Илью подставляли… Сколько он тебе заплатил?

Римма, ничуть не смутившись, лишь махнула в ответ рукой и пошла дальше.

Кристина не стала ее останавливать. Какой с нее спрос? Ей заплатили, она сделала…

Штагов сидел на кровати – небритый, нечесаный. И бледный. Дыхание тяжелое, прерывистое. И чашечка кофе в руке. Кристина покачала головой, глядя на него. Нет, не скажет она ему ничего.

– Кофе захотел? – спросила она, натягивая на лицо веселую улыбку.

– Да вот, Римма подала… – Он сделал глоток, медленно и осторожно поставил чашечку на тумбочку. Рука подрагивает, движения неловкие.

– Приставы сегодня были. Ты вроде говорил про какие-то сбережения.

– Нет ничего… – От сильного волнения у Штагова затряслась нижняя челюсть. – Были, но я в развитие вложил. Думал, через годик-другой выведу, но не вышло… Никто не знал, что так будет… Прости! – На глаза его навернулись слезы.

– За что?

– За все… Любил я тебя. Больше жизни любил… И жизнь тебе сломал… С Ильей разлучил… Хитростью взял… Нет, подлостью…

– Я все знаю. Это уже не имеет никакого значения.

– Ты меня простишь? – спросил он, через силу выговаривая слова.

– Да. Но только если ты вернешься к жизни. Нужно что-то делать.

– Да, конечно! Я знаю, что делать. Есть у меня идея… Мы выберемся из этой ямы! – Он сделал над собой усилие, поднялся с кровати и медленно побрел в ванную.

Кристина качала головой, глядя ему вслед. Не хотела она выбираться из ямы вместе с ним, но и бросить мужа в трудную минуту не могла.

Пока он брился, умывался, Кристина взяла чашку с недопитым кофе, поставила ее на блюдце и спустилась вниз. Семена нигде не было, а Римма была на кухне и мыла посуду.

– Что ты делаешь? – удивленно спросила Кристина.

– А у тебя прислуга есть? Все разбежались! – с апломбом выдала та. – Нам самим теперь придется.

– Где нам придется? Это уже не наш дом.

– Ну, нас еще пока не выгнали!.. Слышишь? – вдруг замерла Римма. – Кого там дочка твоя зовет? Тебя?

– Не слышу, – пожала плечами Кристина.

Но наверх на всякий случай поднялась. Алешка и Диана сидели на диване перед экраном огромного телевизора, на котором бегали футболисты. Алешка клацал по кнопкам джойстика небрежно, с чувством неоспоримого, а потому спокойного превосходства, а Диана играла возбужденно, с высунутым языком. И столько радости в глазах!.. Обычно Алешка не подпускал ее к себе, но в дом пришла беда, и это заставило мальчишку взглянуть на мир другими глазами. Он еще не осознал всех масштабов катастрофы, но уже сблизился с сестрой. Это хорошо, когда беда объединяет, но еще лучше, когда она проходит стороной.

Штагов привел себя в порядок, вышел во двор дома, сам, без Кристины, прогулялся по большому кругу. От бодрых движений разогрелась кровь, свежий ветерок выдул бледность с лица. Даже глаза загорелись.

– Я знаю, что нужно делать!

– Если знаешь, делай, – вздохнула Кристина. План выхода из кризиса у мужа, может, и был, но возможности, похоже, иссякли…

– Есть у меня идея… Я тебе потом скажу… Мне прогуляться нужно… На кладбище сходить…

– На какое кладбище? – с тревогой посмотрела она на него.

– На поселковое. К отцу, к матери, к брату.

– Что это еще за новости?!

– Да не бойся, умирать я не собираюсь… Прощение попросить нужно… Я ведь отца перед смертью сильно обидел. Пока он меня не простит, ничего не будет. Я точно это знаю…

– Давай завтра съездим!

– Нет. Сегодня. И я сам… Не надо со мной, я сам. Так нужно… Машину еще не конфисковали?

– Пока нет, – покачала головой Кристина, с сомнением глядя на него.

Она не знала, можно ли потакать странному желанию мужа, все-таки на кладбище собирается, не куда-нибудь. Но, может, ему действительно нужно. Может, он приближение смерти чувствует…

Штагов сел за руль своего «Мерседеса». Он сам хотел вести машину, да и водителя у него не было, и охрана уже вся разбежалась.

Солнце уже клонилось к закату, а Штагов все не появлялся. Кристина забеспокоилась, нашла Семена, разбудила его. С похмелья он плохо соображал, но все-таки Кристина заставила его «запрягать». Он хоть и не протрезвел, но дорожная инспекция деревенские дороги не патрулирует.

– Куда это вы собрались? – спросила Римма.

Не хотела Кристина объясняться с ней, но пришлось.

– Ну и куда ты его тащишь? Посмотри на него! – Римма пренебрежительно глянула на мужа. – Сама не можешь?

Кристина только молча пожала плечами.

– Садись! – Римма кивком головы показала на свою машину.

Семен остался дома, а они вдвоем отправились на кладбище.

– Далеко ехать?

– К поселку!

– Не нравится мне все это…

– Мне тоже.

– Зачем тогда отпустила?

– А что я могла сделать?

– В кино, помню, было, отец к сыну на могилку пошел, на ней и помер… Не к добру все это!

– Не каркай! – не вытерпела Кристина.

Римма резко глянула на нее, но промолчала.

«Мерседес» стоял у кладбищенских ворот, двери заблокированы, в салоне пусто. Кристина знала, где похоронены родные Штагова, и они отправились туда.

Штагов лежал на гранитном настиле между могильными постаментами, распахнутые глаза невидяще смотрели в небо, правая рука откинута в сторону, пальцы скрючены. У Кристины перед глазами все потемнело, и голова куда-то поплыла.

– Твою мать! – откуда-то издалека донесся голос Риммы. – Как знала, что сердце схватит!..

Когда Кристина очнулась, она сразу увидела кровь. Штагов мог поскользнуться, упасть, удариться головой об острый угол, но слишком густой была кровь, и ее много, особенно под плечами, похоже, его ударили сзади, и удар пришелся в шею.

– Убили? – И до Риммы дошло. Она с ужасом глянула на Кристину, и еще в ее взгляде можно было разглядеть досаду, какую испытывает человек, осознавая свою ошибку.

Возможно, где-то рядом находился убийца, но вокруг только кресты, надгробия. И мертвая тишина.

Но кто-то же видел, как убивали Валеру? Кристина зацепилась взглядом за фоторамку на гранитной глыбе, возвышающейся над могилой Виталия Штагова. Мужчина с грустными глазами смотрел на нее из тумана вечности и тихонько, казалось, покачивал головой. Нет, не видел он, кто убил его брата…

Черный платок на голове, занавешенные зеркала, гробовая тишина в комнатах. Душа надрывно стонет, голосит, а все равно тихо. Третий день после смерти, пора хоронить покойного, но нельзя, следователь еще не дал разрешения. А следователь прибыл из областного управления, Семен ездил устраивать его в гостевой дом аграрно-промышленной компании, которая когда-то принадлежала его отцу. Штагов еще пока считался хозяином, его сына слушались, как начальника. Пока… Конкурсный управляющий уже назначен, и очень скоро компания уйдет с молотка. И дом уже выставлен на продажу, в любой момент мог подъехать новый хозяин.

Кристина готовила обед. Плохо ей, на душе невыносимая тяжесть, из рук все валится, но завтраки, обеды и ужины никто пока не отменял. Дети не поймут, если она вдруг перестанет их кормить. Прислуга осталась в прошлом, повара больше нет, приходится самой, но это не страшно. Она и с домом управится, лишь бы не выгоняли.

На кухню зашел Алешка – важный, чинный. Грянула гроза, разрушился дом, а на его обломках не жить нужно, а выживать, и мальчишка к этому готовился всерьез. Взял на себя обязанности следить за двором, помогать матери по дому, а компьютер отошел на задний план. Диана в его комнате пропадает, пусть играет и развлекается, пока есть возможность.

– Мама, там следователь подъехал, – по-взрослому нахмурив брови, сказал Алешка. – Проводить?

Кристина кивнула, пусть следователь приходит сюда, на кухню, здесь есть стол, за который он может присесть со всеми своими протоколами. А заодно и пообедает, если немного подождет.

Следователь Ганин был уже не молод, лет сорок ему, не меньше. Высокий, сухопарый, грудь впалая, руки длинные, мосластые.

– Кристина Георгиевна, у меня к вам всего несколько вопросов, – сказал он, выдвигая стул из-за стола. – Убийцу мы, к сожалению, не нашли, но работа движется, и мы обязательно придем к успеху.

– Надеюсь, – кивнула Кристина, ставя на стол чашечку кофе.

– Есть версия, что убийство заказное, – глубокомысленно изрек Ганин, сделав маленький глоток. – Во-первых, преступник смог подкрасться к вашему мужу незаметно, ударил он грамотно – ножом, точно встык между шейными позвонками, еще и лезвие провернул. Удар четкий, сильный, хорошо поставленный. Убил вашего мужа, а в карман даже не заглянул. А там были ключи от дорогой машины, где могли находиться деньги, прочие ценности. Да и машину можно было угнать… В общем, версия с ограблением отпадает… Остается что? Месть?

Кристина резко развернулась и пронзительно посмотрела на него. Да, это могло быть местью. И она даже знала, кто мог наказать Валеру. Илья Чижов! Больше некому! Не стал ждать, когда враг умрет своей смертью, подключил к делу киллера.

– Вы что-то знаете? – Ганин зацепился за ее взгляд, как за веревочку, по которой можно было забраться в самую душу, даже приподнялся со своего места.

– А что я знаю? – стушевалась Кристина.

Чижов – сволочь и мразь, если это он убил Штагова. И она даже готова была выдать его имя правосудию. А если он ни при чем? Наговорить на человека, потом каяться – зачем ей это?..

– Ну, вы так встрепенулись! – Следователь щурил глаза, проницательно глядя на нее.

– Я встрепенулась?.. Ну да… Если отомстили ему, то могут отомстить и мне, – нашлась Кристина.

– И вам?.. – задумался Ганин. – Да, наверное, вы правы, вам может угрожать опасность. А охраны у вас нет, дом выставлен на продажу… Я понимаю, проблемы с бизнесом… Банк требует возврата кредитов, отдавать нечем. Понимаю, понимаю… Но банку зачем наказывать вашего мужа? Ему деньги нужны, а не его жизнь… Если, конечно, продажа имущества покроет убытки. А если нет?.. Может, вашему мужу угрожали?

– Не знаю, Валерий Семенович мне ничего не говорил. Я и о банкротстве узнала в самый последний момент… У вас все?

Пора было заканчивать со стряпней, накрывать на стол и звать к обеду детей. Семен где-то пропадает, у Риммы дела в городе, в доме только Кристина, Диана и Алешка. Ну и Ганина можно за стол позвать.

– А у вас борщ? – спросил он, с предвкушением вдыхая в себя насыщенные ароматы.

– Со сметаной.

– Со сметаной – это хорошо… Плохо, когда с рицином… Это яд такой. Из плодов клещевины. Очень сильный яд, всего семьдесят микрограмм, и все, человека больше нет…

– О чем это вы? – Кристина в недоумении глянула на следователя. – Какой в борще может быть яд?

– Ну, если добавить, – пожал плечами Ганин, въедливо глядя на нее.

– Вы с ума сошли! – Она кивком головы показала на дверь, но вслух послать наглеца не решилась.

– Да нет, не сошел… При вскрытии в организме вашего мужа обнаружили яд растительного происхождения. Рицин.

– Я вас не понимаю!

– Кто-то отравил вашего мужа. Для рицина характерно наличие скрытого периода, но составляет он всего несколько часов. Возникают проблемы с печенью и почками, начинается кровавый понос, поражается нервная система. Все это уже назревало, но к моменту смерти проявиться не успело… Вашего мужа отравили за два-три часа до его смерти! – с торжествующими нотками в голосе проговорил Ганин.

– Этого не может быть!

– Зачем вы это сделали, Кристина Георгиевна? – К торжествующим ноткам прибавился скрежет, с каким вынимался из ножен меч правосудия.

– Я сделала?! – От возмущения она хватала ртом воздух.

– А кто?

– Я откуда знаю?

– Ваш муж перед смертью находился в депрессии, из дома никуда не выходил. Прислуги, насколько я понимаю, у вас нет.

– Я не травила своего мужа! – собираясь с духом, отчеканила Кристина.

– Вы даже не спрашиваете, зачем вам это нужно? – усмехнулся Ганин.

– Я. Не. Травила. Своего. Мужа.

– Зря вы так. Чистосердечное признание смягчает приговор.

– Какой приговор? За что? Крайней хотите меня сделать? Может, я еще и убила Валеру! Там, на кладбище! Вы давайте убийцу ищите, а ерундой тут и без вас есть кому заниматься!

– Ерундой? – нахохлился Ганин.

Кристина выпрямилась и скрестила на груди руки. Все, больше она ни слова не скажет. В конце концов, она уже не маленькая девочка и знает, как пахнет тюремная камера. И Тамара в свое время много чего интересного рассказала. Если следователь загоняет в угол, нужно молчать и ждать, когда он сам раскроет свои карты. Может, и нет у него ничего такого, чем ее можно зацепить.

– Правда глаза колет? – усмехнулся следователь.

Кристина распахнула глаза, выплеснув на него немое возмущение.

– Это вы потом спросите. Когда обвинение предъявите. И в присутствии адвоката. А пока вы можете идти – ловить убийцу. Или это сложно? С женщинами воевать легче?

– Ну, никто с вами не воюет… – Ганин осекся, поджал губы и ушел, выстрелив на прощание взглядом.

Ноги Кристину не держали, она опустилась на пол, закрыла лицо руками и разрыдалась. Безбедная жизнь ушла в прошлое, дом продают с молотка, мужа убили, а ее за это собираются посадить – ну почему все это свалилось на нее? Чем она провинилась перед Богом? Или все-таки провинилась?..

До самого утра Кристина не могла уснуть, лежала, ворочалась, все слезы в подушку выплакала. Только-только стала засыпать, как услышала вопли Риммы. Она кричала на мужа, ругалась, истерила.

Кристина поднялась, глянула на часы – половина шестого, дети еще спят, а Римма будит их своими возгласами. Пусть во двор идет, там кричит-разоряется.

Она вышла из спальни, Алешка выглянул из своей комнаты, с насмешливым недоумением пожимая плечами.

– Тебе какое дело, где я была? – донеслось из холла.

– Как это какое? Я – твой муж!

– Лох ты педальный, а не муж! – оскорбительно засмеялась Римма.

Голос у нее громкий, звонкий, но язык заплетается. Видно, подшофе домой вернулась, а у всех есть предел терпению, даже у Семена.

– Мужем ты был, пока под своего папочку не прогнулся! А когда на Варьке женился… На фиг ты мне такой нужен?

– Я еще раз спрашиваю, где ты была? – стараясь сдерживать себя, но все же громко спросил Семен.

– Да пошел ты!

Послышался шлепок, затем – звук падающего тела.

– Ты на кого руку поднял, гнида?! – взвыла Римма.

– И еще раз подниму! – пригрозил Семен.

– А хрена!..

Кристина поморщилась. Дверь в детскую приоткрыта, и Алешка все слышит, и Диана, а Римма уже на мат перешла.

Когда она спустилась в холл, Риммы уже не было там. Семен стоял у окна. Поджав губы, он ладонью растирал глаз. Штагов-младший не смотрел в ее сторону, но, видимо, почувствовал постороннее присутствие.

– Ушла… – проглатывая всхлип, сказал он.

Кристина тоже подошла к окну и увидела, как Римма тронула с места свой «Лексус». Ворота открылись автоматически. Это плохо. Если она уехала навсегда, то пульт дистанционного управления должна оставить здесь… Впрочем, им все равно скоро выселяться.

– Уехала. Бизнес у нее. Может, вернется?

– Да ну ее к черту!

– Любишь?

– Очень! – вздохнул Семен. – Поэтому и женился. Она не хотела, а я настоял… Зачем?

– А почему не хотела?

– Да своя жизнь у нее там, в Черноземске. Ей и без меня хорошо.

– Бизнес у нее свой?

– Да, сеть продуктовых магазинов.

– Чтобы раскрутить свой бизнес, деньги нужны.

– Ну, я ей помогал… пока возможность была… Я с Варварой жил, а с Риммой встречался. Ну и с деньгами помогал. А потом она меня послала, ультиматум поставила – или она, или Варя! Ну, я выбрал ее, с Варей развелся. А она так хохотала! – обиженно буркнул Семен. – Не надо было, мол, разводиться, зря. Не нужен я ей…

– А замуж все-таки вышла.

– Ну, вышла…

– Знала, что ваш бизнес на грани, но вышла, – снова подумала вслух Кристина.

Перед глазами вдруг всплыла картинка – Римма с подносом, Валера – за чашечкой кофе. А кофе она подала в постель за несколько часов до его смерти. Никогда никому кофе не подавала, а тут вдруг прорвало.

– А про Чижова откуда ты узнал? Римма сказала, что это Илья вас разоряет?

– Ну да, она.

– А она откуда знает?

– Ну-у… – опустил глаза Семен.

– Только не говори, что Илья – ее любовник и ты знал об этом!

Кристина вспомнила еще один интересный момент из недавнего прошлого. Она принесла на кухню чашку, из которой пил Штагов, но Римма не позволила вымыть ее. Сама это сделала. Но вымыла ли? Может, припрятала! А на кружке остались отпечатки пальцев. На кружке с ядом. Возможно, эта кружка сейчас где-то в доме.

– Ну, это вряд ли… Хотя все может быть… Римма с Леной дружила, ну, с женой Чижова… Может, и не дружила, но Лена с магазинами ей помогла. Сначала я ей помогал, потом Лена…

– И ты это знал? Илья рыл яму твоему отцу, ты это знал и молчал? – Голос у Кристины дрожал от возмущения.

– Не знал я! – мотнул головой он. – Римма мне потом сказала. Когда уже поздно было… И твою встречу с Ильей помогла устроить…

– Сколько лет она с тобой? Ты работал с отцом, ты знал все его секреты, ты рассказывал о них Римме… Ты хоть понимаешь, что это значит?

Семен угрюмо промолчал, ему нечего было сказать. И Кристина от возмущения не находила слов.

Чижов объявил семье Штаговых войну, и Римма была его союзником. Семен возглавлял комбинат в Пыльце, а Илья узнавал через свою сообщницу, как у него идут дела. И через нее же, возможно, вставлял ему палки в колеса. В конце концов Штагов-старший продал предприятие как убыточное… Это не просто измена – это нож в спину отца!

Дьявольщина какая-то! Штагов мог умереть своей смертью, его жизнь висела практически на волоске. Вдобавок его еще и отравили. Но погиб он от ножа… А Илья ждал его смерти, он сам говорил об этом. Но, видимо, решил ускорить процесс, тогда в дело вступила Римма…

– Мне нужно поговорить с Чижовым! – решилась она.

Семен пожал плечами. Он не знал, как связаться с Ильей, только Римма могла устроить встречу.

– Конспирация, – горько усмехнулась Кристина. – Где Чижов, откуда он бьет – вопрос. Зато мы были как на ладони…

И закончилось все это катастрофой. Илья перешел черту, и Валеры больше нет. Сначала его убили морально, а затем физически. Неужели Кристина должна смириться с этим?..