Едва он покинул палату, а к Ивану Яковлевичу новый гость пожаловал. Владелец известного трактира Шустов никогда раньше не встречался с юродивым. А тут стал просить помощи, как у самого близкого человека.

Пару столетий назад на месте, где пересекаются Остоженка и Первый Зачатьевский переулок, находилось моровое кладбище. Много тысяч людей на нем было погребено.

Поговаривали, будто от него «веет смертию». Могилы сровнялись с землей и заросли кустами и деревьями. Люди обходили злосчастное место, поскольку старики предостерегали: кто шагнет на него, не проживет и трех дней.

К концу XVIII века о моровом кладбище забыли. Москва строилась, разрасталась. Нужны были свободные земли. Вот и знаменитый трактир появился на проклятом месте.

Рассказал Шустов, что недавно пришли к нему старухи странницы, предостерегали: беда грозит дому, возведенному на моровом кладбище. Вначале трактирщик не поверил старухам. А пару дней назад вдруг по стенам его заведения поползли трещины, перекосились дверные проемы, а из подвала трупный запашок повеял. И звуки непонятные стали раздаваться: потрескивания, скрипы, хруст и даже человеческие стоны…

Дослушал Корейша рассказ гостя и мудро усмехнулся:

— Давно зарится на твои бражнические хоромы черноглядный дух мрака. Да я уже свою подземельную опору поставил…

Юродивый схватил вдруг Шустова за руки, потянул к себе и плюнул ему в обе ладони.

Трактирщик выпучил от изумления глаза.

— Ворочайся к себе! — приказал Корейша. — Руки не мой до захода следующего дня. Обнимай и касайся ладонями и домочадцев, и всех, кто придет к тебе веселиться. Сей же час объяви, что до утра в твой трактир волен заявиться и последний босяк, и христарадник, и прочая рвань. Каждому бесплатно подай по полкосушки наикрепчайшего вина. Прежде чем выпить дармовое угощение, гость должен капнуть вино на стену, пол и потолок… Да буде дом твой долго стояти…