Продуктивное мышление

ЛИНДА СТОУН

Консультант в области высоких технологий, бывший исполнительный директор корпораций Apple Computer и Microsoft Corporation

Научное сообщество в течение 32 лет игнорировало и отрицало идеи Барбары Мак-Клинток, пока в 1983 году она не была удостоена Нобелевской премии в области физиологии и медицины за обнаружение «прыгающих генов». В течение многих лет Мак-Клин-ток предпочитала не публиковать свои данные, чтобы не столкнуться с непониманием научного сообщества. Коллеги активно критиковали Стэнли Прузинера, пока его теория прионов не получила серьезного подтверждения. В 1997 году он тоже получил Нобелевскую премию.

Барри Маршалл опроверг медицинский «факт», согласно которому причиной язвы желудка являются кислота и стресс, и доказал, что на самом деле язву вызывает бактериальная инфекция H. pylori. Как сказал Маршалл в интервью 1998 года: «Все были против меня».

Прогресс в медицине задерживался, но «продуктивные идеи» сохранялись, хотя развивались медленно и без поддержки.

Термин «продуктивное мышление» ввел Эдвард де Боно для описания творческого мышления (в противоположность реактивному). Мак-Клинток, Прузинер и Маршалл демонстрировали продуктивное мышление, подвергнув сомнению научные взгляды своего времени.

Люди сообразительные, не лезущие за словом в карман могут найти убедительные доводы в подтверждение практически любой точки зрения. Такое реактивное использование интеллекта сужает поле зрения. Продуктивное мышление – наоборот, широкое, открытое, не боящееся строить догадки, внимательное к контексту, концепциям и целям.

Двадцать лет изучения кукурузы создали контекст, позволявший Мак-Клинток строить предположения. Благодаря обширным познаниям и вниманию к деталям она разгадала секрет изменения цвета кукурузных семян. Это позволило ей сформулировать концепцию генетического контроля, которая подрывала теорию генома как статичного набора инструкций, передаваемого от поколения поколению. Впервые работа Мак-Клинток была опубликована в 1950 году, став результатом продуктивного мышления, длительных исследований, настойчивости и желания установить истину. Но работу не поняли и приняли лишь много лет спустя.

Все, что мы знаем, во что верим и что считаем «доказанным фактом», формирует линзу, через которую мы смотрим на окружающий мир, а как следствие – с настороженностью относимся ко всему новому. В некоторых случаях это оказывается полезным (огонь горячий, он может обжечь). Но это мешает наблюдать реальность и творчески мыслить.

Цепляясь за свои представления, как это делали коллеги Мак-Клинток, мы не замечаем, что у нас под самым носом. Можем ли мы соблюдать научную строгость, совмещающую продуктивное мышление и отложенное сомнение? Иногда научная фантастика все-таки становится научным открытием.