14

На улице Ева остановилась и задумалась.

– Джим, брат Дейва, надрал ему задницу. Он захочет поквитаться, но Джим сильнее его. Значит, он подберется к нему хорошо вооруженным. Чего доброго, похитит его невесту. Надо быть к этому готовыми. Бейсбольный тренер? Возможно, в этом что-то есть, недаром его любимое оружие – бейсбольная бита.

– А модель? – подсказала Пибоди. – Уязвленное самолюбие, как и в случае с бывшей подругой. К тому же у нее водятся деньги.

– Верно, одно из первых мест в списке. Еще учительница. Он потерял из-за нее целое лето, она ткнула его в грязь лицом, да еще при деньгах. Живет одна. Разбирается в компьютерах. Такая может сделать добротный фальшивый ID.

Многовато кандидатов, подумала Ева. Он может начать с любого.

– Придется проверить их всех.

– Всех?

– Займемся Бруклином. Пусть парочка копов наведается к брату Дейва и к его невесте. Ты сама навести Шумахеров. Это тут, за углом. Я распределю остальных.

Ева вызвала по коммуникатору Дженкинсона.

– Ищем Рейнхолда. Максимальные усилия. Записывай имена и адреса.

– Диктуйте, босс.

– Марлен Уизлет, – начала Ева и отбарабанила весь список. – Отправь к каждому двоих. Пусть каждого повидают и с каждым потолкуют. Джеральд Рейнхолд ищет следующую жертву, возможно, он ее уже определил. Эти люди должны принять меры предосторожности. Лучше убедить их согласиться на охрану.

– Всех?

– Всех. Мне нужно знать, слышали ли они что-то о Рейнхолде. Внимание к любым отклонениям в их поведении. Всем сосредоточиться на Рейнхолде!

– Будет исполнено, лейтенант.

– Доложите об исполнении.

Ей навстречу уже торопилась Пибоди.

– С Шумахерами все в порядке. Когда я уходила, они вызывали внука, он отслужил в армии. Полиция Бруклина отправляет наряд к брату Джиму и его девушке.

– Вот и хорошо. А мы займемся учительницей информатики. До нее недалеко. Проверку остальных организует Дженкинсон.

– Вот ее адрес. Может, сначала позвоним?

– Валяй, – разрешила Ева, садясь в миашину. – Предупреди ее, что мы едем.

Пожилая женщина, размышляла Ева в дороге. Живет одна. С ней легче справиться, чем с мужчинами. Семейные деньги. Без денег не получится сладкой жизни. Интернет-инструктор.

– Не отвечает, – доложила Пибоди. – Сразу включается голосовая почта.

Ева, подчиняясь чутью, увеличила скорость.

– Звони тренеру и модели, – приказала она. – Пусть будут начеку. Предложи защиту. Потом перейдем к остальным именам, названным Мэлом и Дейвом. Но сначала – Фарнсуорт.

Чутье не позволяло ей медлить, поэтому она не стала искать, где парковаться, и оставила машину во втором ряду.

– Хороший дом. Рядом соседи, но все равно уединенно. Черт, идеальная мишень! Лучше не придумаешь!

Она толкнула калитку и побежала к двери. Пибоди у нее за спиной быстро говорила в коммуникатор.

Длинные звонки, стук в дверь. Тревожное чувство сменилось тошнотой.

– Система охраны не включена. Если она отлучилась, то почему не включила охрану? Загляни к соседям слева, узнай, не видели ли они Фарнсуорт. Я займусь теми, кто справа.

Ева поспешила к соседнему дому, позвонила в звонок. В интеркоме зазвучал женский голос:

– Чем вам помочь?

– Полиция, мэм. – Ева поднесла к сканирующему устройству свой жетон. – Лейтенант Даллас, Управление полиции Нью-Йорка. Я ищу вашу соседку, миссис Фарнсуорт.

Дверь открылась. Перед Евой предстала всклокоченная особа в ярко-красном спортивном костюме и в толстых полосатых носках. Глядя на Еву сонными глазами, она перекладывала с одной руки на другую сверток в синем одеяле. Ева услышала хныканье, но не сразу сообразила, что это младенец.

– Почему вы ее ищите?

– Надо кое о чем поговорить. Она не открывает дверь и не отвечает на звонки. Не скажете, когда вы видели ее в последний раз?

– Кажется, вчера вечером. Я вставала покормить Колина, а она выгуливала Снаффи.

– Снаффи?

– Своего песика. Очаровательная собачка. Я видела, как она выходила из дома со Снаффи часов в одиннадцать вечера.

– А сегодня вы ее не видели?

– Не припомню. Брэд кормил малыша утром, как раз когда ей положено снова выйти с собачкой. Минутку, – она шагнула назад и запрокинула голову. – Брэд!

Раздался стук и громкое «ой!». Женщина прыснула.

– Свалился с кровати, – объяснила она Еве. – Колину всего три недели, и мы уже три недели толком не спим. Оба в отпуске по уходу за новорожденным.

К женщине присоединился мужчина – помятый, заспанный. Он растирал ушибленный локоть.

– В чем дело?

– Полиция. Ищут миссис Фарнсуорт.

– Зачем?

– У меня к ней разговор, – сказала Ева. – Видели ее сегодня?

– Я света белого не вижу. – Он потер глаза. – Кажется, нет. Разве она не должна была принести суп?

– А что, мы ждали ее сегодня? – Женщина, раскачиваясь, прислушивалась к писку из одеяльца. – Действительно. Ум за разум заходит! Она хотела угостить нас супом по рецепту своей бабки. Она такая хорошая: всегда спрашивает, как мы с Колином, заносит нам продукты, посылает своего дроида узнать, не нужно ли нам чего.

– Я вроде бы видел ее дроида.

Ева переключила внимание на счастливого папашу.

– Ее дроида?

– Да. Я недавно выходил, просто пройтись, подышать свежим воздухом. Смотрю, ее дроид тащит электронику. У нее этого добра навалом, она же преподавала компьютерные технологии.

– Что-то случилось? – спросила женщина.

– Не выходите из дома!

Ева метнулась назад в тот момент, когда Пибоди отошла от двери соседей по другую сторону от дома.

– Они весь день ее не видели, – начала Пибоди. – У нее собака, она ее регулярно выгуливает, но сегодня… Черт! – Пибоди осеклась при виде универсального ключа Евы.

– У нее есть дроид. Сосед видел, как он уносил ее электронику. Запись включена.

– Черт! – повторила Пибоди, выхватывая пистолет.

Они ворвались в дом – Ева справа, Пибоди слева.

– Миссис Фарнсуорт! – позвала Ева, осматриваясь на первом этаже. – Полиция!

Она увидела пустые места на полках и на столиках, где раньше явно что-то стояло, увидела разгром на кухне. На первом этаже не осталось ни одного компьютера, ни одного коммуникатора.

Они еще не начали подниматься, а чутье уже подсказывало ей, что они опоздали.

Почувствовав запах мочи и смерти на втором этаже, она жестом приказала Пибоди свернуть вправо, а сама бросилась влево, в кабинет.

Только начало остывать, подумала она, дотронувшись до тела. Еще одна ужасная, уродливая смерть, еще одно ее опоздание, неспособность предотвратить развязку.

Она взяла себя в руки и выпрямилась.

– Найдено мертвое тело, – сказала она в свой коммуникатор.

– На втором этаже никого, кроме… – Пибоди вошла со свертком, из которого слышался писк. Сначала Ева подумала, что это еще один младенец.

– Что за черт?!

– Он сидел под кроватью. Вхожу – слышу, скулит. Там было это одеяльце, вот я и решила его закутать. Он ранен, Даллас. Не знаю, насколько серьезно.

– В любом случае не так, как она.

– Это ее песик. Сосед сказал, что она выгуливала Снаффи несколько раз в день. Но не сегодня.

– Да. С прогулками покончено. Нам нужны следовательские наборы. Я уже сообщила о находке.

– Сейчас нужно как-то помочь Снаффи.

Ева взъерошила волосы. Она уже разглядела песика, боль в его ласковых карих глазенках.

– Что?

– Сейчас я попробую вызвать ветеринара. Он сильно мучается. Тише, Снаффи, – сказала Пибоди, выходя из комнаты. – О тебе позаботятся. Все будет хорошо.

Ева со вздохом вернулась к телу.

– Похоже, мы остались вдвоем. Жертва – белая женщина, – начала она запись.

Вернулась Пибоди с наборами.

– Куда ты дела собачонку?

– Мужчина из соседнего дома – молодой отец, с которым ты говорила, – вышел, увидев меня. У него есть знакомый ветеринар. Тот живет всего в двух кварталах отсюда. Сосед забрал Снаффи и побежал к нему.

Они обработали себе руки герметиком.

– Первый этаж твой, – распорядилась Ева. – Сегодня ее никто не видел, значит, он проник сюда вчера вечером, когда она пошла выгуливать собаку. Провел здесь много времени, где-то спал. Проверь, не оставил ли он чего-нибудь. Попробуй найти дроида. Что-то я его не заметила.

Ева продиктовала в коммуникатор данные погибшей и определила время смерти – сорок три минуты назад. Она опоздала меньше чем на час.

– Он провел с тобой всю ночь и почти весь день, – бормотала она. – Первым делом – удар по голове. – Она пощупала сквозь целлофан затылок убитой, изучила рану, запекшуюся кровь. – Это его манера. Ты выгуливала на ночь собаку. Он тебя подкараулил – как отца, как потом свою бывшую. Ты возвращаешься, отпираешь дверь. Он набрасывается сзади. В считаные секунды он проникает в дом и уже не спешит. Что он сделал: пнул собаку, отшвырнул ее, намеренно ранил?

Говоря, она обследовала тело.

– Он затащил тебя наверх. Это не просто так, ты грузная женщина, зачем было так утруждаться? А-а, оборудование в твоем кабинете! Это твой кабинет: стол, кресло, диванчик. Ты преподавала информатику. Наверное, у тебя было хорошее оборудование.

Она пригляделась к крови, к ранам на запястьях и на лодыжках.

– Ты не сдавалась. Похоже, ты очень старалась. Он долго тебя не убивал – значит, ты была ему нужна.

– Даллас? Похоже, он спал в ее спальне. Я заглянула в мусорный бак в ванной. Там осталась упаковка от его покупок: средства для волос, для кожи. Еще волосы. Он стриг себе волосы.

– Понятно.

– Прибыли полицейские.

– Дай им портрет обновленного Рейнхолда. Пусть пользуются и фотографией из его ID, и этим портретом.

Пибоди кивнула.

– Думаешь, это он ее уронил? Могла она сама опрокинуться, пытаясь освободиться?

– Трудно сказать, но понятно, что она не хотела смириться. Ободрала себя в кровь в попытках избавиться от ленты.

– Соседи, с которыми я говорила, хорошо к ней относились. Ты и сама слышала. – Пибоди тяжело вздохнула. – Никакого дроида здесь, наверху, нет. Я поищу внизу, но как будто его нет и там.

– Он оставил его себе. Иметь дроида удобно: есть кому за тобой прибираться, выполнять твои поручения. Ему такое по нраву. Давай выясним, что у нее было. Да, еще надо выставить охрану.

– Она уже на месте. Он может сюда вернуться, Даллас: приятное место, большой дом, чем не штаб-квартира?

– А соседи? Денек-другой – и у них появились бы вопросы. Про нее, про ее собаку. К ней мог бы кто-то заглянуть. Нет, он уже забрал отсюда все, что хотел.

Пибоди мрачно взглянула на труп.

– Все из-за того, что он провалился на ее занятиях по компьютерных технологиям?

– Она его взбесила. Это все, что ему теперь нужно. И деньги. Зови полицейских, пускай приступают.

Ева опять включила свой коммуникатор.

– Слушаю, – сказал Фини.

– У меня очередной труп. Преподавательница информатики на пенсии.

– Она влепила ему неуд?

– Вообще выгнала. Вот он ей и отомстил: сначала связал и на восемнадцать часов примотал к креслу, потом убил, надев ей на голову пакет. Заодно избил ее собачку.

– Вот гад!

– Да уж. У нее было много хорошей техники, но он все утащил.

И так обвисшее лицо Фини обвисло еще больше.

– Как мне тебе помочь? С чем работать?

– Я попробую выяснить, какая именно техника у нее была. Еще у нее водились средства. Это наверняка интересовало его больше всего.

– Хочешь, чтобы я искал деньги? Я могу.

– Он знает, что мы рано или поздно ее найдем, знает, что мы его вычислили. Она наверняка была мастерицей по интернет-переводу средств.

– Скорее всего.

– Она знала свое дело. Если он заставил ее перевести деньги, то подумал и о прикрытии. – Она глянула на разодранные кисти убитой. – Но она была не так проста. Наверное, позаботилась о том, чтобы его подловить. Твой специалист нащупает ее ловушки.

– Я – как раз такой специалист. Давай, что там у тебя есть.

– Фарнсуорт, – начала Ева, – Эдди Фарнсуорт.

Закончив с трупом, она занялась комнатой. Видимо, он провел здесь много времени, заставляя несчастную переводить средства со своих счетов. И делать ему новое удостоверение личности. Как-никак она была ветераном компьютерных технологий.

Ева зажмурилась. Здесь он изменил свою внешность – волосы, оттенок кожи, глаза.

– Он уже знал, что будет делать дальше. – Она повернулась к Пибоди, снова появившейся в дверях. – Наверное, он явился сюда прямо от своей бывшей. В его сумке лежало все необходимое: клейкая лента, веревка, нож, бита, одежда, косметические препараты. Убил бывшую, явился сюда, использовал Фарнсуорт, чтобы сделать себе новый ID и разжиться деньгами, потом убил и ее.

– Богатое местечко, – заметила Пибоди. – Сколько денег у нее было?

Коммуникатор Евы подал сигнал. Фини.

– Сейчас скажу. Даллас.

– У погибшей было почти четыре миллиона, не считая недвижимости, драгоценностей, произведений искусства и другого.

– Проклятье! Да он теперь богач!

– Все ее счета, которые мне удалось найти быстрым поиском, были сегодня опустошены.

– Ты же не порадуешь меня тем, что методом опустошения был простой перевод?

– Увы, нет, все гораздо хитрее. Но мы все равно найдем эти деньги. Пока что я знакомлю тебя с предварительными результатами.

– Спасибо. Он огреб большой куш, – обратилась Ева к Пибоди, разъединившись с Фини. – Ему хватило ума замести следы. Нам остается надеяться, что она оказалась умнее его, мы тоже. Но в эту минуту он чувствует себя богачом.

– С такими бабками можно делать ноги.

– Не думаю. – Слишком он наслаждается своим успехом, выигрышем с огромным счетом! – Ему захочется еще. Зачем убегать, когда у тебя удачная полоса? Но он необязательно будет торопиться. Следующее убийство может быть совершено и без денежной подоплеки.

– Список длинен, Даллас.

– Мы со всеми свяжемся и каждого спросим, кого еще добавить в наш список. Если кому-то из них понадобится защита, мы ее предоставим. Я найду в бюджете средства.

– В кухне у него, судя по всему, случился приступ бешенства.

– Я видела.

– Какой-то кошмар! Битая посуда, все покорежено, всюду осколки стекла, остатки еды. Что могло так его расстроить?

Ева бросила последний взгляд на тело.

– Надеюсь, она. Он хотел, чтобы она мучилась. Потренировался на своей бывшей, как этого добиться. Это важная часть удовольствия, это позволяет ему почувствовать свою силу, это вершина расплаты. Он долго не позволял ей умереть. Так же он поступит и со следующей жертвой, надо же будет доставить себе удовольствие!

Она уже выходила, но ее остановил взбежавший вверх по лестнице полицейский.

– Лейтенант, один свидетель говорит, что он видел мужчину, отвечающего приметам с портрета.

– Давайте его мне.

– Есть. Чистильщики уже подъехали.

– Пусть приступают.

Выйдя на улицу, она увидела, что ее машина, оставленная во втором ряду, в сочетании с патрульным автомобилем и фургоном чистильщиков вызвала на улице тугую пробку. Не обращая внимания на оглушительные гудки и на бодрую ругань водителей, она подошла к пареньку лет шестнадцати в куртке из искусственной кожи и высоких воздушных сапогах. Зачесанная на одну сторону копна каштановых волос обнажала целый выводок клипсов у него в ухе. Неужели не больно буравить в такой глубине?

– Лейтенант Даллас. Как твое имя?

– Икс.

– Тебя зовут Икс?

– Как Ксавье. Знаете Ксавье Пака? Я – Икс.

– Что ж, Икс, так ты его видел?

Парень опять покосился на портрет и пожал плечами.

– Типа того. Я живу вон там. – Он указал на противоположную сторону улицы. – Я как раз возвращался из магазина. Ходил за шипучкой и прочей фигней. Гляжу – тащится этот тип, хромой такой, тянет два чемодана на колесиках.

– Он хромал?

– Ага, вот так. – Парень показал, как двигался незнакомец. – Та еще картина! Зато прикид что надо.

– Опиши его прикид.

– Клевая куртка – похоже, натуральная кожа. Больше я ничего не заметил, кроме хромоты. Да, еще классная обувка. – Он наморщил нос, напрягая память. – Тоже кожаная. И не два чемодана, а чемодан и сумка. Сумка что надо. А чемодан помятый, а главное, красный! Что за цвет для мужика? Не катит. Был у меня такой, так я его сплавил.

– Хромота, хорошая одежда, сумка и красный чемодан на колесиках.

– Ага, здоровенный красный сундук.

– Какие у него были волосы? Длинные, короткие? Какого цвета?

Парень почесал в затылке.

– Короткие. Не такие, как у вас, но короче моих. Кажется, блондин. И, кажется, с бородкой. – Он задумался, что, как видно, было ему не свойственно. – Знаете, с такой нашлепкой, – он указал на свой подбородок. – Я почему его заметил? Из-за его куртки и потому, что он прыгал, как будто ему было очень больно.

– Он шел туда?

– Да, туда. – Он перевел взгляд на дом Фарнсуорт. – А что с миссис Фарнсуорт?

– Ничего хорошего.

– Что?!

Слухи все равно не остановишь. Ева решила сказать правду.

– Она мертва. Мы подозреваем в убийстве человека, которого ты видел.

Из уличного забулдыги он мигом превратился в испуганного мальчишку. В глазах появились слезы.

– Быть того не может, – пробормотал он испуганно. – Вот черт! Нет, только не это!

– Мне очень жаль. Ты был с ней знаком?

– Миссис Ф.? Ну и ну! Миссис Ф.? Она клевая тетка, чтоб вы знали! Она подтягивает меня по компьютерам. Они мне не слишком даются, но она молодчина. Этот хромой хмырь ее грохнул? Я должен был его остановить, что-то сделать!

– Ты и делаешь: говоришь со мной, рассказываешь, что видел. Это поможет нам его схватить.

– А где ее псина? Где Снаффи?

– У ветеринара, – сказала Пибоди.

– Ранен, что ли? Ну, вообще! Она от своего песика без ума.

– О нем позаботятся.

– Пойду-ка я предупрежу свою мать. Пойду домой.

– Ступай. – Ева достала карточку. – Вспомнишь еще что-то – звони мне.

– Она мухи не обидела! Что за хрень? Такая безобидная! – Парень сунул Евину карточку в карман и побежал через улицу.

– Может, один обиженный ею все же нашелся – Рейнхолд. Ищи его такси, Пибоди!

– Уже ищу. – Пибоди, говоря в коммуникатор, торопилась вместе с Евой к машине.

– Офицер!

Ева остановилась, поджидая молодого папашу.

– Лейтенант, – подсказала она.

– Простите. Они оставили Снаффи у себя по меньшей мере на одну ночь. Я подумал, что вам может понадобиться имя ветеринара, и взял его карточку.

– Спасибо.

– Миссис Фарнсуорт действительно?..

– Да, как ни печально. Я не спрашивала, как вас зовут.

– Брэд Питерс. Это было ограбление?

– Не совсем.

– Она была очень добра к нам. Мы переехали сюда, когда Марго забеременела. Ее семья живет далеко, в Сент-Поле, и нам повезло, она была нам прямо как мать. Сам я ничего не видел и не слышал, мы заняты только ребенком.

– Вы бы ничего не смогли сделать.

– Можно нам забрать собаку?

– ?

– Она души в нем не чаяла. – Как и паренек, он был близок к слезам. – Не хочу, чтобы Снаффи угодил в приют как бездомный. Мы оплатим счета ветеринара. Он нас знает и любит. Они с ней были не разлей вода. Представляю, как он будет по ней скучать.

– Посмотрим, что можно сделать. У нее могут оказаться родственники или наследник, тогда потребуется их разрешение.

– Ладно. Но пока что мы о нем позаботимся. Нельзя, чтобы он попал в приют, где все чужие. Он был ее семьей.

Ева вспомнила кота Галахада.

– Я постараюсь, чтобы после ветеринара он попал прямо к вам, если его не затребуют ее родственники.

– Спасибо. Пойду расскажу обо всем Марго. Прямо не знаю, как такое могло произойти. Под самым нашим носом…

«Такое происходит всюду, – думала Ева, провожая его взглядом. – Как только заводится такой Джерри Рейнхолд».

– Такси, – повторила она Пибоди.

– Они как раз проверяют. Слишком много клиентов.

– Пусть проверят машины, отвозившие клиентов в травмпункт, в больницу, к врачу. Поблизости отсюда, западнее. Пассажир хромал, испытывал боль. Наверное, ему чем-то придавило ногу. Вдруг погибшая сумела уронить на него кресло вместе с собой? Хотелось бы так думать.

– Мне тоже. – Пибоди повторила в коммуникатор полученное уточнение и через полминуты крикнула: – Готово! Машина компании «Вэрик энд Лейт» подвозила пассажира до отделения экстренной медпомощи на Черч-стрит. У пассажира было два места багажа.

– Живо туда!

Вдруг он еще там, ждет своей очереди на осмотр? Она с трудом поборола желание рвануться, не разбирая дороги и перелетая через дорожные пробки, но все равно несколько раз заставляла Пибоди вскрикивать от страха.

– Хочешь, чтобы мы тоже здесь оказались? – крикнула напарница, выскакивая вслед за Евой из брошенной во втором ряду машины.

Ева, не отвечая, ворвалась в просторный и, увы, безлюдный приемный покой. Сейчас она предпочла бы увидеть здесь толпу увечных. Она предъявила дежурной жетон и знаком приказала Пибоди показать портрет.

– Он здесь?

Дежурная хмуро посмотрела на Еву и на рисунок.

– Нет. Но был.

Ева чуть не задохнулась от разочарования.

– Когда он ушел?

– Примерно час назад. Да, час.

– Вам известно, куда он отправился и каким транспортом?

– Нет. Вышел, и все. А что?

– На что он жаловался?

Дежурная вскинула голову.

– Я не имею права разглашать информацию о пациентах.

– Имя! Его имя!

Дежурная проверила запись в компьютере.

– Он назвался Джоном. Когда нет страховки, больше ничего не требуется. Он заплатил наличными.

– Я хочу увидеть его врача. Немедленно!

– Присядьте, я проверю…

– Я сказала: немедленно! – Ева навалилась на стойку. – Только что я отправила в морг учительницу-пенсионерку. Вы оказали помощь человеку, который в этом виноват. Из ваших слов вытекает, что я отстаю от него на час. Не собираюсь тратить время на споры. Либо вы выводите мне врача, который ему помогал, либо я устраиваю скандал.

– Подождите! – Дежурная сорвалась с места и исчезла за углом. Не прошло и минуты, как она вернулась, ведя за собой высокого худого азиата в просторном белом халате.

– В чем дело?

– Дело в убийстве. Этот человек убил четверых. Мне надо узнать, с чем он обратился, что вы сделали, что он говорил. И подробно!

Врач молча поманил ее в маленький кабинет с роскошной пальмой в горшке под ложным окном.

– Пациент подозревается в убийстве?

– В нескольких убийствах. Мне надо знать, кем он назвался, какие у него повреждения, какую помощь он получил, назначено ли дальнейшее лечение.

– У вас нет ордера.

– Зато есть четыре трупа. Но можно и ордер. Пибоди!

Врач махнул рукой.

– Он не назвал свое полное имя. Просто Джон. Форму соблюдения приватности заполнять не стал. У него перелом двух плюсен на правой ноге и трещина клиновидной кости.

Он взял планшет, щелкнул по паре клавиш и показал Еве схему человеческой ступни.

– Два сломанных пальца и трещина вот здесь, перед сводом?

– В общем, да. Сделать здесь можно мало что, только перевязки, болеутоляющие, отдых. У него также небольшой ушиб диафрагмы, без внутренних повреждений. Я отпустил его, поскольку он вполне способен передвигаться самостоятельно и при приеме болеутоляющих не испытывает сильных неудобств при ходьбе.

– Вы не дали ему никаких рекомендаций?

– Он отклонил все мои предложения. Сказал, что куда-то едет. Он пришел с двумя чемоданами. Якобы на пересадочном узле ему на ногу уронили тяжелый чемодан, он споткнулся об него, отсюда удар в диафрагму. Сначала думал, что просто ушиб ногу, но потом решил обратиться за помощью. Он заплатил наличными за осмотр, обработку, препараты, перевязку и гибкую шину.

– Это быстро заживет?

– Бывает по-разному. Если ежедневно менять повязку и давать ноге максимальный отдых, то это вопрос нескольких дней. Но может затянуться и на пару недель. Первая помощь – самая интенсивная.

– Да, знаю это на собственном опыте. Если он вернется для продолжения лечения, свяжитесь со мной. Он ничего не должен знать. Задержите его, затяните лечение. Он склонен к насилию и опасен: убивает, не колеблясь.

– Надеюсь, он больше не появится. К нам часто приводят детей.

– Пусть сидит и ждет своей очереди. Вызывайте меня. Об остальном позабочусь я сама.

На улице Ева пнула покрышку своей машины.

– До чего везучий! Ему сумели быстро помочь. Угодил бы в лапы к дилетантам, да еще прождал бы в очереди вместе с оравой калек – глядишь, прошел бы час, тут мы бы его и…

Она еще раз пнула покрышку, обошла машину и села за руль. Тут же началась какофония гудков.

– Такси! – снова бросила она.

– Уже ищу! – ответила Пибоди.