Во Франции в начале 1944 года партизаны и подпольщики создали единые внутренние вооруженные силы (ФФИ). И когда 6 августа 1944 года началась высадка войск союзников на побережье Нормандии, подразделения ФФИ повсеместно перешли в наступление. Во-первых, они полностью перерезали железные дороги. Немцы не смогли доставлять подкрепления войскам, отражавшим высадку десанта. Эвакуироваться им тоже пришлось с помощью автомобильного транспорта, но не по железным дорогам.

Во-вторых, партизаны освободили от оккупантов или от своих коллаборационистов («вишистов») десятки городов и сотни деревень. В том числе столицу страны. Вот что сказано об этом в советском источнике:

«ФФИ собственными силами освободили ряд городов и целые департаменты в Бретани, на Юго-Западе и в других районах страны (см. карту). Когда 15 августа 1944 года американские и французские войска высадились на юг Франции, в районе от Марселя до Бельфора отряды внутренних сил уже вели бои с оккупантами и вишистами. Кульминационным пунктом вооруженной освободительной борьбы французского народа явилось Парижское восстание (19–25 августа 1944 г.), в результате которого была освобождена столица Франции» (Советская Историческая Энциклопедия, том 15, с. 333–334).

Смотрим на карту и видим, что «ряд городов и целые департаменты» — это две трети территории Франции! Если Марсель находится на берегу Средиземного моря, то Бельфор — на севере страны, в Лотарингии. Вот что значит хорошо продуманный план действий и одновременное выступление всех партизанско-повстанческих сил в нужное время. Нужное — в плане общей стратегии войны.

Рассмотрим теперь пример Югославии. Тот же советский источник сообщает:

«В Югославии быстро росла численность партизанских отрядов (к концу 1941 г. — около 80 тысяч человек, к концу 1942 г. — 150 тысяч человек), их боевые возможности. Еще 22 декабря 1941 г. была сформирована 1-я Пролетарская бригада, знаменовавшая рождение Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ). (…)

К осени 1944 г. часть территории Югославии была освобождена НОАЮ, которая насчитывала к этому времени 50 дивизий, значительное число бригад и партизанских отрядов — всего 400 тысяч человек. (…)

В марте 1945 г. НОАЮ была переименована в Югославскую армию. К 15 мая Югославская армия завершила освобождение Югославии от фашистских войск и их пособников». (Советская Историческая Энциклопедия, том 2, с. 218; том 16, с. 722, 723).

К этому надо добавить, что войска Красной Армии, которые вышли через Румынию и Болгарию к границам Югославии, в октябре 1944 года участвовали в изгнании немецких и венгерских оккупантов лишь в полосе между румынско-болгарской границей и железной дорогой Суботица — Нови Сад — Белград — Ниш. Это не более 20 % территории страны, составлявшей около 255 тыс. кв. км.

Албанию местные партизаны освободили от итальянских оккупантов своими силами к осени 1943 года:

«Освобождение партизанскими отрядами городов и сел Албании сопровождалось ликвидацией старых органов власти. Вместо старых органов власти создавались национально-освободительные советы (впервые возникли в марте 1942). (…) После капитуляции Италии (сентябрь 1943) в Албанию были введены войска фашистской Германии. Попытки оккупантов во время зимнего (1943–1944) и летнего (1944) наступлений (…) подавить национально-освободительную борьбу, мобилизовав для этого все силы внутренней реакции, потерпели неудачу. (…) 29 ноября 1944 года национально-освободительная армия заняла последний опорный пункт оккупантов и предателей — город Шкодер» (СИЭ, том 1, с. 344).

Упомянем еще и «греческий опыт». Советские историки писали в 1963 году:

«В декабре /1941 г./ было решено создать греческую Народно-освободительную армию (ЭЛАС), численность которой за два года достигла 70 тысяч человек. К лету 1943 года греческие патриоты освободили около трети территории страны /для справки: площадь Греции вместе с многочисленными островами составляет 130,9 тыс. кв. км./ В октябре 1944 года оккупанты, теснимые силами сопротивления, были вынуждены покинуть страну» (Советская Историческая Энциклопедия, том 4, с. 765).

Ничего подобного беларуские партизаны сделать не смогли. По официальным данным они якобы «освободили» 12 райцентров (Видзы, Ивенец, Илью, Копыль, Кореличи, Куренец, Любчу, Островец, Руденск, Свирь, Старобин, Узду) и три станции (Будслав, Гудогай, Княгинин). В действительности немцы сами покинули эти населенные пункты, а партизаны успели войти туда раньше частей Красной Армии. Вот и все «освобождение»! Ни из одного города или поселка в 1944 году партизаны немцев самостоятельно не выбили. Из Минска немцы и сотрудничавшие с ними беларусы без всяких помех уехали поездами.

Удивляться здесь нечему. В результате антипартизанских операций 1944 года немцы разгромили значительную часть партизанских соединений, а остальных загнали в самые глухие места, где те сидели и боялись высунуть нос до тех пор, пока не началась операция «Багратион». А ведь предполагалось, что они ударят в спину немцам, сопротивлявшимся наступающей Красной Армии!

Общий урон, причиненный оккупантам в результате партизанских действий, как уже доказано в предыдущем изложении, многократно преувеличен. Вот его «показатели» по советским официальным данным:

«За три года борьбы партизаны в результате диверсий, боев и операций подорвали и пустили под откос 11.128 эшелонов, 34 бронепоезда, разгромили 29 железнодорожных станций, 948 штабов и гарнизонов, подорвали и уничтожили около 19 тысяч автомашин, более 5,5 тысяч мостов, разрушили более 7 тысяч километров телефонно-телеграфных линий, сбили в воздухе и сожгли на аэродромах 305 самолетов, подбили 1355 танков и бронемашин, уничтожили 438 орудий и 939 военных складов, убили и ранили сотни тысяч гитлеровцев и их подручных; захватили 85 орудий, 278 минометов, 1874 пулемета, 20.917 винтовок и автоматов». (Энцыклапедыя гісторыі Беларусі, том 5, с. 414).

Мы уже знаем, что гарнизоны — за редкими исключениями — это деревни, сожженные партизанами, в некоторых имелись отряды самообороны («полицейские гарнизоны»), но немцы отсутствовали; почти все мосты — деревянные низководные в сельской местности, которыми пользовались местные жители; никаких штабов партизаны нигде не уничтожили, это осталось их «голубой мечтой». Число подорванных эшелонов надо сократить, самое малое, в пять раз. А может быть и в 10 раз. Иначе выходит 10–11 эшелонов ежедневно, 309 в месяц (разделите 11.128 эшелонов на 1095 дней, из которых состоят 3 года), что является несусветным враньем! Тысячи километров уничтоженных телеграфно-телефонных линий — это та самая «повалка» столбов, которую мы упоминали как пример имитации «бурной партизанской деятельности».

Историк-чекист В.И. Боярский вопросу о результатах партизанских действий посвятил главу объемом 25 страниц! В ней он, в частности, остро критикует сказку об огромном ущербе оккупантов от действий партизан, сочиненную П.К. Пономаренко и опубликованную им в книге «Всенародная борьба в тылу немецко-фашистских захватчиков 1941–1944 гг.». Книга вышла из печати в 1986 году, через два года после смерти автора. Бывший начальник ЦШПД написал в своем обобщающем сочинении:

«Советские партизаны и подпольщики за время войны нанесли фашистской армии огромный урон в живой силе. Они уничтожили, ранили и пленили свыше 1,6 миллиона солдат и офицеров вермахта, военно-строительных организаций ТОДТ, немецких чиновников оккупационной администрации, военных железнодорожников и колонистов».

Далее цифры разнесены по регионам. В частности, на долю партизан БССР приходится «более 500 тысяч убитых, раненых и плененных фашистов», союзников фашистов, их «пособников» из числа местного населения. Но Боярский возражает:

«Ближе к истине данные историка-коммуниста из бывшей ГДР В. Кюнриха, полученные на основании анализа первоисточников. Согласно им, за все время войны немецкая сторона потеряла в своем тылу на оккупированной территории СССР 550 тысяч военнослужащих. Причем в эту цифру входят, помимо немцев, их союзники, а также воины-добровольцы, например, из дивизий СС „Беларусь“ и „Галичина“, Российской освободительной армии и полицейские, вербовавшиеся из местного населения» (Боярский, с. 220).

Итак, неведомый нам немецкий «партайгеноссе» Кюнрих сократил цифру советского «партайгеноссе» Пономаренко в три раза! Есть взять за основу выкладки В. Кюнриха, получится, что партизаны БССР «намолотили» в самом лучшем для них случае более 167 тысяч немцев, их союзников и «восточных добровольцев» (цифру «полмиллиона», приведенную Пономаренко, делим на три).

Попытаемся продолжить критический анализ. Материалы нашей книги неопровержимо свидетельствуют о том, что главной мишенью партизанских действий на всем протяжении войны являлись не вооруженные силы оккупантов, а так называемые «предатели». В первую очередь — служащие вспомогательной полиции, военизированных формирований из числа представителей местного населения, а также их семьи.

В этой связи напомню цифру, приведенную Б. Бонвечем: максимум 35 тысяч немецких военнослужащих и их союзников за три года на всем оккупированном пространстве СССР. Даже если на долю партизан Беларуси приходится половина, то это 17,5 тысяч! Но уж никак не 167 и, тем более, не 500 тысяч!

Остается сделать вывод, крайне неприятный для бывших и современных «певцов» коммунистической идеи. Всё советское партизанское движение — это огромный миф, состоящий из целого комплекса мифов меньшего масштаба! Очень много было суеты, криков, сказок, а практический результат — в смысле реального воздействия на положение Вермахта на фронте — почти нулевой. Зато с собственным народом партизаны воевали всерьез.

Ныне известно, к примеру, что в Слуцком районе БССР за 1942 год партизаны убили 1024 человека, 819 (80 %) из которых являлись местными крестьянами и представителями местной же администрации (см. документальный фильм «Беларусь над нямецкай акупацыяй. 1941–1944»).

Аналогичная картина наблюдалась и в других районах, где действовали партизаны. Вот отрывок из доклада гебитскомиссара Вилейского округа (гебита) Газе генеральному комиссару Кубе от 25 февраля 1943 года:

«…Вследствие действий банд убито 7 немецких жандармов, 3 немецких ландзондерфюрера, 7 голландцев (полицейских — М.П.), 6 лесничих-полицейских, приблизительно 30 чинов организации Тодта (военных строителей — М.П.), 110 местных полицейских, 106 солтысов, сельских старост и работников местного самоуправления (…), 46 членов семей полицейских, приблизительно 500 человек местных жителей. Все время повторяется резня семейств полицейских…» (Соколов Б.В., с. 219).

В документах Белорусского штаба партизанского движения можно найти кое-какую статистику. Например, сведения о том, что в 1941–1942 гг. советские партизаны убили на «временно оккупированной территории БССР» 4795 «полицейских и изменников родины», а за три первых месяца 1943 года — уже 8902! Кроме того, за год и 9 месяцев войны (июль 1941 — март 1943) еще 776 «изменников» они захватили в плен и тоже убили (казнили).

Неизвестно, сколько среди этих 14.473 человек было беларуских учителей, работников культуры, медработников, артистов, священников, просто национально сознательных граждан. Для профессиональных палачей — сотрудников органов НКВД — все они были только «лагерной пылью» (см. журнал «Беларускі рэзыстанс», 2005, № 1с. 131).

Займемся арифметикой. В БССР было 194 района. Если предположить (чтобы не обвиняли в «сгущении красок»), что средняя цифра для всех районов меньше чем в Слуцком районе в пять раз (205 чел.), уже получим 39.565 убитых за год «предателей». Добавим к ним 1024 «случаков». Выходит более 40,5 тысяч. В 1943 году, несомненно, жертв расправ было больше как минимум вдвое — около 80 тысяч. За 7 месяцев 1944 года — еще 40–45 тысяч. В итоге получаем не менее 160 тысяч жертв партизан. И это — по самому нижнему уровню. Вот с кем воевали советские партизаны — с нашим народом.

Цифры БШПД намного меньше, чем приведенные по Слуцкому району. Но все же поработаем и с ними. В 1941–1942 гг. — убиты 4795 человек; в 1943 году — 35.608 (8902 жертвы первого квартала умножим на 4); в 1944 году — 17804 (8902х2). Плюс к ним не менее 1164 казненных пленников (776х1,5). В сумме — 59.371 человек. Округленно — 60 тысяч. Эта цифра в несколько раз превышает число убитых военнослужащих Вермахта, войск СС, военной полиции, формирований союзников Германии.

С любой точки зрения выходит, что на первом месте для советских партизан была война с беларуским народом. Подробнее об этом — в заключительной части книги.