– И что же дальше? – спросила Аниська, выслушав подробный отчет про мои свидания с Матвеем. – Как тебе понравилось быть стервой?

– Ужасно трудно. Приходилось держать себя в ежовых рукавицах, чтобы первой не звонить, не посылать письма и эсэмэски, не соглашаться тут же на свидания и не мчаться по первому зову в Москву.

– Странно! – пробормотала Аниська. – А у меня иногда очень даже получается помучить мужчинку… Кстати, я завтра наконец-то иду в кино с Михаилом. Он две недели меня приглашал.

– Каким Михаилом? – не поняла я.

– Твоим университетским приятелем, с которым я встретилась у тебя дома. Мы с ним столкнулись недавно около метро, и он теперь звонит чуть ли не каждый день. Что, ты говорила, нужно делать на первых свиданиях? – решила уточнить Аниська.

– Собирать информацию о его тайных пороках и желаниях, как его мама выражала свою любовь и все такое, – выдала я как на духу.

– Да, «нам бы служить в разведке», – заметила Аниська. – А ты все узнала о Матвее?

– Я, может, и не все узнала о нем, но он-то узнал, что у меня масса поклонников по всему миру Я постаралась эту информацию ему предоставить.

– И каковы дальнейшие планы?

– Теперь готовлюсь к финальному выходу.

– Что значит финальный в твоем понимании? – заинтересовалась она.

– Ночь любви. Я думаю, что на следующем модуле в Швеции все должно случиться!

– И что рекомендует твоя прабабушка? Нужно делать что-то особенное в вашу первую ночь?

– Мне нужно делать что-то особенное в нашу первую ночь? – спросила я тетушку.

С нашей встречи в театре уже прошло два месяца. Мне хотелось видеть Марка каждый день, но тетушка ограничивала наши встречи до двух раз в неделю. Мы посетили все вернисажи, все премьеры, все приемы, но каждый раз я исчезала через два-три часа. Я уже изнемогала от страсти и замечала, что Марк тоже трепещет в моем присутствии. Когда мы были рядом, я чувствовала такое сильное притяжение между нами, что была готова забыть про все тетушкины наставления и идти, куда он позовет.

Поэтому тетушке приходилось каждый раз вести со мной воспитательные беседы.

– Страсть сильнее разума и логики. Если ты хочешь сразу сгореть и потом собирать пепел обожженного сердца, тогда можно не ждать. Но если ты хочешь долго наслаждаться этим огнем, то позволь ему разгореться. – Тетушка была необычайно серьезна.

– Он и так уже пылает, – ответила я. – А он не может перегореть?

– Иногда это тоже приемлемо. Если ты хочешь остаться с мужчиной друзьями или сделать его поклонником, который лишь вздыхает, но ни на что уже не надеется, тогда можешь продолжать кокетничать и дальше. В конце концов он перегорит и уйдет или превратится в неприметного воздыхателя. Но мы говорим сейчас не о нем, а о тебе. Готова ли ты включить холодный рассудок?

– Пожалуй, нет! – подумав, ответила я. – Я, конечно, буду стараться! Но боюсь, что стоит мне его увидеть, как все благие намерения тут же испарятся.

И тут тетушка объявила, что пора переходить из состояния королевы в состояние девочки.

– Большую часть времени ты будешь находиться в этом состоянии. Девочка дарит мужчине веру в него, проявляет внимание, принимает его таким, какой он есть, не критикуя, восхищается им и его достижениями и умеет ценить то, что он делает. Помни, что королева привлекает, но женятся на девочках, – напомнила Софья Николаевна и наконец-то приступила к объяснениям про первую близость: – Итак, ваша первая ночь. Начнем с цвета твоего белья. Если ты хочешь выглядеть невинной и девственной, то надевай белое или бледно-желтое. В вашу первую ночь ты должна быть чувственной, но выглядеть совершенно неопытной.

– Неопытной? Но я несколько лет была замужем. Я не могу быть неопытной, это лишено здравого смысла, – возразила я.

– Может, это и лишено здравого смысла, но в первую ночь ты должна быть девочкой – неискушенной, наивной, неопытной. Поэтому в первую ночь не надо удивлять мужчину знанием всех немыслимых приемов и французскими ласками.

– Тетушка, я даже покраснела!

– Лучше покраснеть сейчас, чем потом побелеть от стыда! – как всегда невозмутимо ответила тетушка и продолжила тем же назидательным тоном: – Позволь мужчине тебя всему научить, даже если ты уже все проходила, и не один раз. И вообще, повторение – мать учения! А в первую ночь просто наслаждайся мужчиной.

Наслаждайся мужчиной! Легко сказать, а я пока наслаждалась магазинами нижнего белья. Оказалось, что купить роскошное бледно-желтое белье достаточно сложно. Наконец-то мои недельные поиски увенчались успехом, и, примчавшись домой, я тут же устроила примерку. Любуясь на себя в зеркало, я вспомнила о красивом ритуале «Плетение невода привлекательности». Может, я прочитала о нем в какой-то книге, может, кто-то мне о нем рассказал, но хотелось сделать что-нибудь особенное. Я собрала предметы женской силы – красную и розовую свечи, символизирующие стихию Огня, перо, символизирующее стихию Воздуха, розовый кварц, символизирующий стихию Земли, и чашу с водой и несколькими каплями ароматического масла как символ стихии Воды.

«Я признаю и чту эти дары, которые есть я, и вплетаю их силу в свой волшебный невод привлекательности», – тихо сказала я и зажгла свечи, поставив напротив зеркала. Включив музыку, я стала медленно танцевать, смотря на себя в зеркало и на отражение свечей. Взяв перо, проведя сверху вниз, я убрала всю плохую энергию, весь негатив, взяв в руки розовый кварц и подержав его в ладонях, я почувствовала, как он передал мне свою энергию. Розовый кварц обладает способностью усиливать женскую энергию. Опустив указательный и средний пальцы в чашу с водой, я дотронулась до трех основных центров: ментального центра – в центре лба, центра любви – в центре груди, центра страсти – внизу живота. Волшебный танец продолжался, а я, повторяя слова ритуала, каждым движением словно плела свой невод привлекательности.

Глаза заблестели, щеки порозовели, и в каком-то измененном состоянии сознания я достала из шкафа темно-красный бархатный костюм. Узкая темная юбка и приталенный пиджак с маленькими пуговичками довершили мой образ, сделав неотразимой.

– Ты неотразима, – сказала тетушка, любуясь мной.

– Да, – согласилась я, все еще воюя с маленькими пуговичками на платье. – Тетушка, а нельзя было уменьшить количество пуговичек?

– Любое препятствие, даже в виде маленьких пуговичек, только усиливает страсть и желание. И бархат я выбрала не случайно. Все, к чему будет прикасаться мужчина, должно быть приятным на ощупь. – И тетушка подошла и провела рукой по нежному материалу. – Милая, ты готова к свиданию! Только не забудь сказку про Золушку!

– При чем тут сказка про Золушку? – не поняла я.

– Она очень вовремя исчезла.

– А как связаны исчезновение и первая ночь?

– Именно исчезновение делает эту ночь особенной. Когда мужчина наконец-то получает то, к чему он так долго стремился, ему требуется время, чтобы понять, действительно ли это он искал. Расстояние усиливает любовь. Если он тебя не видит, не слышит какое-то время – от трех до десяти дней, – он начинает осознавать, что может потерять. Пока ты с мужчиной, у него нет времени, чтобы разобраться, насколько ты ему нужна, но стоит тебе исчезнуть, как он начинает находить в тебе самое лучшее. И тогда он устремляется на поиски.

О, если мужчине что-то надо, он становится очень изобретательным! Поэтому не верь и не тешь себя иллюзиями, что мужчине могут помешать найти тебя какие-то обстоятельства. Как только страсть этой ночи чуть-чуть поутихнет, тут же покидай мужчину! Что ж, я думаю, ты готова! – И тетушка ласково потрепала меня по щеке.

– Я готова? – спрашивала я сама себя, садясь в самолет. В чемодане лежали бархатный костюмчик и бледно-желтый комплект белья. Может, кто-то и ищет легких путей, но уж точно не я. Я решила прилететь в Стокгольм на два дня раньше начала модуля и погулять. И в последний момент что-то меня дернуло позвонить Матвею и пригласить его с собой!

Позвонив, я тут же пожалела, что нарушила все прабабушкины заповеди про отсутствие активности и инициативы. Да, столетняя борьба за права женщины и свободу слова не прошли даром. Обуздать собственную активность оказалось даже труднее, чем страсть.

Наконец-то самолет приземлился, и мы встретились в аэропорту. Я чувствовала себя маленькой девочкой, которую долго обещали сводить в театр. И наконец этот миг настал. Предвкушение, фантазии, страх – все клокотало внутри, но внешне я лишь мило улыбалась. Дружески чмокнув друг друга и болтая о предстоящем модуле, мы пошли искать автобус в центр города.

Непонятная робость сковала нас, и мы вели себя как подростки на первом свидании. Внешне все выглядело невинно, как будто встретились старые знакомые или коллеги и едут на деловую встречу. Сев в поезд, мы рассеянно листали журналы и перекидывались ничего не значащими фразами об общих знакомых, предстоящих экзаменах и бизнес-школе. Я даже не знала, в какой гостинице Матвей решил остановиться. В какой-то момент я повернулась к нему и спросила:

– А где ты будешь жить?

– С тобой в номере, – как само собой разумеющееся, ответил он.

Я внутренне замерла и наконец-то осознала, какую игру затеяла. Но отступать было поздно и некуда. Пока я мучилась сомнениями, мы успели доехать до центра и дойти до гостиницы. Заполнив необходимые бумаги, мы зашли в номер. Бросив на кровать, Матвей начал меня целовать, но я, все еще мучаясь собственными комплексами, вывернулась. Как ни парадоксально, но чем больше чего-то ждешь, тем активнее делаешь все, чтобы этого не произошло. Не понимая, как переступить черту, что отделяет влечение от близости, мы, взглянув друг на друга, пошли гулять по городу.

Мы гуляли по вечернему Петербургу, похожему на акварельную декорацию. Прозрачный воздух, изящество зданий и игривая беседа – ничто не дышало соблазнением, а, наоборот, настраивало на легкий флирт. Я корила себя за богатое воображение: почему я решила, что все должно случиться именно в эту встречу?

– Варвара Васильевна, – обратился ко мне Марк, – а не посмотреть ли нам на Петербург с высоты птичьего полета?

– Вы предлагаете превратиться в птиц?

– Нет, я предлагаю взлететь на колоннаду Исаакиевского собора и посмотреть на город.

– Но собор уже закрыт! – возразила я.

– Сегодня особенный вечер, и для нас собор открыт, – возразил Марк.

Мы подошли к собору и, одолев все двести сорок пять ступенек, наконец-то поднялись наверх. Сторож действительно нас впустил, не сказав ни слова. Город лежал внизу как на ладони. Я любовалась великолепием дворцов, разводных мостов и Невы. Марк подошел сзади и, обняв меня, будто оберегая от холода, стал целовать меня в шею. Поцелуи становились все неистовее, и вот уже его губы исследовали каждый уголок моего лица.

– Потрясающий вид, – выдохнул Марк.

– Потрясающий вид, – сказал Матвей, выдвинув кресло на середину комнаты напротив огромного панорамного окна, и смотрел на изумительный вид ночного Стокгольма, лежащего словно на ладони перед нами. Набродившись по Старому городу, прокатившись на пароходике и поужинав в уютном ресторанчике на берегу, мы вернулись в номер уже к полуночи.

– Иди ко мне, – позвал он тихо. – Смотри, как красиво.

Так как гостиничное кресло было небольшое, то я попыталась пристроиться на ручке, но через несколько секунд уже соскользнула на колени к Матвею. Тишина комнаты и звуки ночного города слились со звуком моего сердца. Я замерла в ожидании, глядя на огни города. Матвей, словно боясь меня спугнуть, стал осторожно целовать мою шею, медленно добрался до уха и повернул меня к себе. И я, закрыв глаза, растворилась в поцелуе, который все длился и длился. И, нежно подняв на руки, Матвей перенес меня на кровать.

Марк нежно поднял меня на руки, словно демонстрируя городу свой главный трофей, и вопросительно прошептал: «Тебе не холодно? Хочешь, поедем ко мне?» Разгоряченная его поцелуем и желанием, я не чувствовала холода. Но мы все-таки спустились вниз и отправились к Марку.

Я словно плавилась под его руками. Он был нежен и в то же время страстен. Его губы исследовали мое тело, словно хотели узнать все самые сокровенные тайны. Вскоре я сама начала робко целовать его тело, но лишь шею и грудь, не опускаясь ниже, словно это действительно был мой первый мужчина и я никогда не заходила дальше невинных поцелуев.

– Господи, как многому тебя придется учить, – снисходительно и в то же время ласково прошептал Марк, поцеловал меня в лоб, словно маленькую девочку, и тут же страстно впился в мои губы.

Волны наслаждения пронзили все мое тело, и я забилась в конвульсиях оргазма. В какой-то момент мне показалось, что ничего так и не произойдет. Его руки, губы, пальцы творили со мной что-то невероятное. В какой-то момент я потеряла ощущение реальности, сознание помутилось – и я просто растворилась в его руках. Матвей обнял меня и держал в своих объятиях, пока я не успокоилась. И лишь придя в себя, я увидела, что он еще не готов или желание ушло. Матвей все продолжал меня целовать. «Может, это какая-то изощренная пытка», – подумала я и вопросительно посмотрела на Матвея.

– Я слишком долго тебя ждал, слишком долго хотел, – смущенно прошептал Матвей.

Я могла бы поласкать его руками, могла поцеловать его или взять пригоршню льда и оживить его поникшую плоть. Но все эти действия тут же разрушили бы образ невинной и неопытной девочки. Я просто нежно вздохнула и прошептала:

– Что это было? В какой-то момент я перестала понимать, что происходит. Я куда-то улетела. Как ты это сделал?

Матвей лишь улыбнулся и еще сильнее сжал меня в объятиях.

– Милая моя девочка, ты настолько чувственная и спонтанная, я теряю рассудок. – Он нежно погладил меня по волосам, и я, свернувшись калачиком, подумала: «Пусть все идет как идет. Я не буду предпринимать никаких действий». И с этой мыслью я уснула.

Я задремала в объятиях Марка. Волшебный вечер почти закончился.

– Мне пора домой, – сказала я, хотя мне больше всего хотелось остаться здесь, проснуться утром от его поцелуев. Но не всегда надо потворствовать своим желаниям, и тетушка права: главное – вовремя исчезнуть.

– Опять предстоит битва с твоими пуговичками, – засмеялся Марк, одевая меня. – Однако теперь дело пойдет быстрее, разум вернулся.

– Потеря разума мне понравилась больше! – засмеялась я. – Это было словно магический ритуал.

– Мы и совершали магический ритуал. Близость с женщиной – всегда магия, – серьезно ответил Марк.

– С любой? – сорвалось у меня с языка.

– Нет, но с тобой – да!

Я проснулась уже под утро от нежного и долгого поцелуя. Все еще в полудреме, я не понимала, где сон, где явь. Но даже в таком состоянии я почувствовала его упругую плоть внутри меня. Наслаждение казалось продолжением сна…

– Первый завтрак был восхитителен! – прошептал Матвей. – Я в душ, а ты пока валяйся.

Я валялась и думала, что есть что-то сладостно-щемящее в обыденности этого утра. Я слышала шум воды, звук электробритвы и чувствовала запах его туалетной воды. Хотелось, чтобы каждое утро начиналось с солнечных лучей и поцелуев любимого мужчины.

– Вставай, соня, пора завтракать. – Матвей вышел из ванной с обернутым вокруг бедер полотенцем. Я сладко потянулась и в одних стрингах прошествовала в ванну. Матвей шутя хлопнул меня по попке.

– Аппетитные пельмешки, – прокомментировал он. «Еще бы, – подумала я, – специальные упражнения каждое утро не прошли даром. Совершенство не дается просто так».

И когда мы пошли завтракать, я вдруг поняла, что надо срочно что-то придумать и уехать. Еще несколько дней вместе – и волшебство исчезнет.

После завтрака я задержалась и, позвонив в офис, попросила перезвонить мне через двадцать минут, сказать, что к нам пришла налоговая и мне надо срочно возвращаться.

– Предлагаю сегодня отправиться в королевский дворец! – предложил Матвей.

– Замечательная идея! – согласилась я, и тут зазвонил телефон. Изобразив на лице ужас, я упавшим голосом произнесла:

– Мне надо собирать вещи. Я срочно уезжаю.