Глава 5. Когда не хватает скрипки

После разговора с начальником отдела пасажирских перевозок Теодором Березкиным Шерлоку Тумбергу просто не терпелось попасть на дальнолет «Нэн Короткая Рубашка». Тот хоть и продолжал приближаться к Селеби, но был пока еще очень и очень далеко от нее. И начальник сектора Вентор Манжули Тумбергу в этом поспособствовал.

– Шерлок, – сказал он с экрана комма, – опять звонили из министерства. Боссы Космофлота вышли на них, падают в ножки, умоляют как можно быстрее приступить. Прямо на трассе. Мол, тогда простой в порту не такой большой будет. В принципе, они правы, это же для них убытки, так? Поэтому давай, поднимай бригаду, загружайся в скороход и дуй навстречу. Ничего более-менее путного в голову не пришло?

– Есть кое-что, – туманно ответил Тумберг-младший. – И личности пропавших установлены.

– Обе? – спросил Манжули. – О дочке папы-сока знаю, он, похоже, всех в министерстве дергает. Требует чуть ли не в Дыру целый полк сбросить для прочесывания… Ну, его тоже понять можно. А кто второй? На сапиенса смахивает, так?

– Смахивает, – согласился Шерлок. – Некто Уир Обер. Откуда, чем занимается, пока неизвестно.

– А когда будет известно? – осведомился Манжули.

– Запрос сделать нетрудно, но есть кое-какие основания полагать, что мы найдем его на лайнере, и он сам о себе все расскажет.

– Даже так? – недоверчиво прищурился полковник. – Ладно, на разъяснения время не трать, давай в порт. Доложишь из мобиля. Хотя «кое-какие основания» это, как я понимаю, что-то этакое, – Манжули пошевелил пальцами, – неопределенное. Так что делай запрос, и ноги в руки!

Шерлок так и поступил. Повесил на плечо сумку, взял ноги в руки и уже на ходу послал с портативного ДС-комма запрос в союзный информаторий. Там хранились сведения обо всех родившихся в Межзвездном Союзе сапиенсах, получивших карточку личности. И так же, на ходу, вызвал в космопорт третью дежурную бригаду и отдал распоряжение диспетчеру расшевелить бьющий баклуши в том же порту экипаж полицейского скорохода.

Серый с желтыми вертикальными полосами мобиль взвился в небо со стоянки во дворе управления и взял курс на запад. (Полицейскому транспорту позволялось летать в черте города.) До космопорта «Динтин», расположенного посреди незаселенной равнины, было полчаса полета, автопилот водил мобиль по этой трассе тысячи раз и ни в каком вмешательстве в свои действия не нуждался. Шерлок запоздало подумал, что можно было бы сменить кабинетную бежевую форму на такого же цвета комбинезон, но тут же мысленно махнул рукой. Не все ли равно? Не ему же лазить по туалетам, кладовкам и отсекам скафандров высокой защиты – для этого есть семь десятков служак. А его дело – беседовать с капитаном Макнери, отцом Эннабел Дикинсон и теми пассажирами, кто может что-то сообщить о пропавших. Точнее, о пожелавших пропасть, если следовать версии Теодора Березкина.

Поглядывая на проплывающий под мобилем пригород Динтина – тут, во-он за тем парком, жила подруга Тумберга Мирилинта, – посткапитан связался с Вентором Манжули и пересказал ему содержание своего разговора с начальником ОПП космопорта «Прибрежный».

Полковник слушал с непроницаемым лицом, а когда Шерлок замолчал, раздул ноздри и выдохнул:

– Вот же гад! Прямо сейчас дам задание покопать в этом направлении, и если хоть что-то совпадет, пусть готовится хлебать баланду! – Манжули сразу сделал вывод, что схема Березкина не просто умозрительное построение, а самая натуральная реальность, и кое-кому удалось таким образом скрыться от правосудия. – Так может, сразу сосредоточишься на скафандрах?

– А если там ничего? Пошлю туда половину бригады, а остальные пойдут поквадратно.

– Ты схему лайнера видел?

– Еще нет.

– Сбрасываю, посмотри. Там коридоры кольцом замыкаются. Парни могут впереди идти, а эти двое топать за ними следом.

– Если бы они топали по коридорам, их бы уже нашли, – возразил Шерлок.

– Ладно, не буду вмешиваться, – сказал Манжули. – Сам решай. Насчет посадочных лап, конечно, это вообще… За пределами добра и зла… Хотя и не такое бывало. Может, удастся дистанционку от люков найти и сразу туда заглянуть. Но не думаю, что кто-то признается. Действуй, Шерлок. У меня, честно говоря, на душе легче стало, когда появился шанс, что тут не подпространство замешано. Это ведь… ну, не знаю… Как бы не приняли решение Дыры заморозить, а это конец всем межзвездным связям. Правда, не уверен, что на такое пошли бы… Но каждый раз летать и дрожать… О, парни уже грузятся, вижу в окно, – полковник имел в виду дежурную бригаду. – И кое у кого морды помятые, это я тоже вижу, хоть и третий этаж…

– Может, спросонья? – предположил посткапитан.

– Шерлок, – мягко сказал Манжули, – я морду спросонья от морды с похмелья еще в Заозерье научился отличать. В том числе, и благодаря зеркалу. А там же, на лайнере, и ресторанов полно… и баров… Надеюсь, Коваржек убедит их сдержать свои порывы… – последняя фраза прозвучала не слишком уверенно.

– Не беспокойтесь, господин полковник, я проведу инструктаж на скороходе. Отобью всякое желание.

– Ну, давай. Держи в курсе. Друг младых лет Берик Шторцен у меня уже в печенках сидит. Трезвонит, как будто других дел у него нет.

– Сочувствую, господин полковник. Искренне…

– Ничего, мои печенки и не такое выдерживали. Все, удачи! Отбой.

Под мобилем уже тянулась равнина, поросшая блеклой травкой с вкраплениями растопыренных кустов. В оврагах поблескивала вода – чуть ли не всю неделю шли дожди, и только сегодня небо наконец чуть-чуть прояснилось. Да и то неизвестно, надолго ли. Трасса была пустынной, в небесах выделывали пируэты птицы. Шерлок перебросил на большой экран мобиля трехмерную схему «Пузатика», переданную полковником Манжули, и углубился в ее изучение.

Да-а, схема впечатляла. Как ни банально такое сравнение, но лайнер был целым космическим городом, разве что без пустырей, несанкционированных свалок и неожиданных тупиков. Двенадцать палуб с каютами и разными заведениями, вместительные трюмы, машинное отделение – город в городе, – спасательные катера, огромный отсек генераторов силового поля, ремонтная мастерская, необъятный камбуз… С первого взгляда складывалось впечатление, что для обследования такого гиганта потребуются как минимум полк и несколько суток, но это впечатление было обманчивым. Тумберг был уверен, что при вдумчивом подходе прочесывание лайнера можно завершить еще до его посадки на Селеби.

Поворачивая изображение и так и этак, то увеличивая, то уменьшая его фрагменты, Шерлок отыскал посадочные опоры. Они были попарно сложены под брюхом дальнолета, напоминая лапки дохлого жука, и действительно обозначались сплошным серым цветом, словно представляли собой цельные куски космосинта. Никаких проходов со скобами, никаких люков…

Ответ из союзного информатория пришел, когда следователь обдумывал предложения для командира третьей бригады Дунго Коваржека – бритоголового гиганта, обладающего зычным голосом и умением вливать в себя подряд, чуть ли не единой струей, полдюжины кружек пива. Шерлок нетерпеливо пробежал глазами сообщение.

Ага… Оказывается, Уир Обер (именно так, всего два слова в полном имени, в отличие, скажем, от Шерлока Тора Тумберга) получил карточку личности всего двенадцать лет назад. Значит, явно не по достижении совершеннолетия, а гораздо позже. Где получил? На Азеведии. А сейчас он – владелец земельного участка в Дангобере, на планете Клончер. Участок приобретен десять лет назад.

И это было все.

Посткапитан тут же полез в справочник, хотя уже догадывался, в чем тут дело. Азеведия присоединилась к Межзвездному Союзу пятнадцать лет назад (точнее, была присоединена), и до этого, разумеется, у ее автохтонов никаких союзных карточек личности не было. Значит, Уир Обер из азеведов. Разжился деньгами и приобрел земельку на другой планете – то ли сурунну выращивал, то ли голоножек разводил, а может, просто жил там, среди лесов или болот, и где-то работал. И чем же он завоевал сердце дочери крупного лабейского предпринимателя? Может, он наследный принц азеведов? Но почему тогда живет на Клончере? Да и вообще, кто сказал, что он завоевал сердце Эннабел Дикинсон? Березкин сказал. Вернее, Березкин предположил, а это отнюдь не одно и то же.

Та-ак… Шерлок задумчиво потрогал пальцем усики. Возможно, очень скоро он сможет узнать это у самого Уира Обера. А что если версия Березкина неверна, и не обнаружится на дальнолете никакого Обера? Лучше уж сейчас проделать лишнюю работу, чем тратить на это время потом. Тем более что займет она не больше минуты.

И Шерлок Тумберг послал запрос о последней налоговой декларации Уира Обера, присовокупив свой код следователя – понятное дело, такие сведения кому попало никто никогда не предоставит.

Промелькнула мимо парочка встречных мобилей. У горизонта уже виднелись строения космопорта, а сзади показались догоняющие Шерлока серо-желтые мобили бригады Коваржека. Следователь связался со скороходом – оказалось, что полицейский катер вовсю разводит пары и буквально через четверть часа будет готов рвануться навстречу «Пузатику». Насчет четверти часа Тумберг, конечно, не поверил, но не сомневался в том, что сегодня катер стартует непременно…

И был прав. Скороход взлетел и ринулся сквозь атмосферу через час с небольшим после того, как Шерлок и бригада прибыли в космопорт.

Еще до старта Тумберг объяснил Коваржеку задачу и передал схему дальнолета, дабы постсержант прикинул, кого из подчиненных куда направлять. А после того как скороход вышел за пределы воздушной оболочки Селеби и начал разгоняться по-серьезному, провел обещанный инструктаж. Златоустом Шерлок себя не считал, но речь продумал хорошо, поэтому был убедительным. Настолько убедительным, что здоровяки в бежевых комбинезонах, разместившиеся на полу в салоне скорохода, – удобств тут было минимум – даже перестали жевать жвачку.

– Парни, прочистили уши и слушаем меня, – начал посткапитан. – Потом можете спать. Мы идем навстречу дальнолету «Нэн Короткая Рубашка», знаете такой. Там, при прохождении Дыры, куда-то подевались два пассажира. Если мы с вами их не найдем, наверху сделают вывод, что их сожрало подпространство. Хотя есть обоснованные подозрения, что они просто очень хорошо спрятались на корабле. Поэтому нужно приложить все усилия к тому, чтобы их найти. Особенное внимание уделяйте проверке корабельных скафандров высокой защиты. Они должны стоять без внутренних перегородок. Если увидите такую перегородку – убирайте ее! За ней, скорей всего, и прячется один из пропавших. Точнее, как я уже говорил, спрятавшихся. Вот их портреты, запоминайте. – Шерлок вывел на экран мнемограммы и дождался, когда стихнут высказывания по поводу очаровательной внешности Эннабел Дикинсон. – Найти их нужно не только во имя всеобщего блага, а, в первую очередь, во имя ваших же личных интересов. Почему? – Он сделал ораторскую паузу, и вот тогда-то те, кто до этого двигал челюстями, забыли о жвачке. – Поясняю. Если наверху решат, что пассажиров слопала Серость, то все полеты через Дыры будут запрещены на неизвестно какой срок. И каждая планетная система окажется отрезанной от остальных. Да, можно прожить и без связей с иными мирами, не вопрос. Но вспомните-ка, где производится столь любимое всеми вами пиво «Быстрый старт»? Правильно, на Стринчиче, в системе Джулианны. Для тех, кто не в курсе, сообщу, что от нас до Стринчича шестьдесят с гаком световых лет. То есть ящик пива, запущенный оттуда сюда даже со скоростью света, будет здесь только через шесть десятков лет. И во что превратится это пиво, если его не перехватят и не выпьют в пути? Так что, парни, будете плохо искать пропавших пассажиров – не видать вам больше этого пива, как собственного затылка.

Тут Шерлок был вынужден сделать еще одну паузу, чтобы переждать достаточно громкую и бурную реакцию товарищей по работе. Их командир, Дунго Коваржек, возмущаться себе не позволил, но вид у него был такой, словно пиво «Быстрый старт» уже исчезло из продажи.

Когда бойцы немного утихомирились, Тумберг продолжил:

– Территорией поисков будет весь дальнолет, от пяток до макушки, и на этой территории расположено, кроме всего прочего, достаточное количество питейных заведений. Само собой, оборудованных сканерами. Так вот, если эти сканеры покажут, что кто-либо из вас сделает там хоть глоток любого, подчеркиваю – любого напитка, то по возвращении домой, буквально завтра, он будет иметь полную возможность глотать эти самые напитки в любом количестве, уже не числясь в штате нашего управления. Разумеется, еще до нашего прибытия на борт все эти кабаки будут заперты, но я ваши способности представляю – запертая дверь, за которой море разливанное спиртного, для вас не проблема. Случаи были, сами знаете… Усвоили? Если кому-то показалось, что я выразился очень сложно, повторяю в иной форме: кто хлебнет в любом кабаке лайнера, вмиг вылетит с работы, лишившись звания и стажа. Вопросы есть? – Тумберг обвел взглядом физиономии полицейских.

Физиономии отражали разную степень обалдения.

– А пиво? – раздался чей-то неуверенный голос из дальних рядов.

– Что – «пиво»? – осведомился следователь.

– Пиво можно? Ну, глоточек… Если с собой…

– Если с собой – хлебай сейчас и поделись с товарищами, – распорядился посткапитан. – Это касается всех, кто прихватил с собой пиво. Через десять минут будет уже нельзя.

До встречи с «Пузатиком» было больше двух часов, и такая мизерная порция никак не могла повлиять на работоспособность этих парней.

– Сейчас постсержант покажет вам схему корабля, определит задания, а все остальное зависит уже от вас! – закончил Тумберг.

По рядам бригадников словно волны пошли, и то тут, то там послышались негромкие хлопки. Это под бормотание, вздохи и сдержанные восклицания извлекались из комбинезонов и откупоривались банки с пивом «Быстрый старт».

Присутствовать при уничтожении запасов пенного напитка Тумберг не стал. Он пробрался между бригадниками и направился в рубку, намереваясь устроиться там, в уголочке, и переговорить с Мирилинтой. Но рубка, где сидели на своих рабочих местах пилот и штурман, встретила его настолько густым запахом чеснока, что у Шерлока защипало глаза и запершило в горле. У этой парочки ветеранов полиции были такие физиономии, словно они не спали всю ночь, готовя машину к полету. Хотя дело, наверное, было все-таки не в этом…

Развернувшись на пороге, Тумберг побрел по коридору к шлюзу, и его сопровождал доносящийся из салона громоподобный голос Коваржека. Постсержант вбивал в головы подчиненным задачи, и если бы в вакууме могли распространяться звуковые волны, его рык услышали бы и на оставшейся позади Селеби. Шерлок разминулся со спешащим в рубку техником – тот тоже распространял чесночный дух, – присел на корточки у шлюза и достал ДС-комм.

– Мири, – проворковал он, когда на экране появилось милое девичье личико, – сегодня поиграть в бублики не получится. Я не на Селеби, и когда освобожусь – не знаю.

– Здрасьте! – надула изящные губки Мирилинта. – А с кем же мне играть? Я-то думала обновить ловушку, заказ вчера вечером доставили. Мне что, весь вечер дома сидеть?

– Ну почему сидеть? – Посткапитан чувствовал себя виноватым, как это часто у него бывало при общении с Мири. – Пройдись по району… а лучше в бассейн сходи. Я и понятия не имел, что такое приключится, честно!

– Ага, в бассейн! – чуть ли не с обидой сказала девушка. – Ты что, не знаешь, что там подныривают и лапают? – Она с хитринкой взглянула на Тумберга: – Но если ты настаиваешь…

– Нет-нет! – торопливо воскликнул Шерлок. – Да что у вас там, других мест нет?

– Так они и другие места тоже лапают! – с невинным видом заявила зеленоглазая блондинка.

– Да я не о тех местах! Не о твоих, а о местах в твоем пригороде.

– А как же, есть и другие. Мы же с тобой собирались в зал, в бублики поиграть. Я хотела ловушку обновить, мне вчера вечером доставили, я уже и спать почти легла. То есть уже почти спала, но еще не легла. Но тебя почему-то бублики не устраивают. И мне что теперь, дома сегодня сидеть? Так меня мама сразу на огород потащит, дожди-то вроде кончились. А я в земле копаться не очень люблю, ты же знаешь, Шерик.

– Знаю, – со вздохом кивнул посткапитан.

Мирилинта была на семь лет младше него, порой Тумбергу с ней было очень трудно, но он ее любил. А в таких делах сердце крайне редко прислушивается к голосу разума. А если даже и прислушивается, то все равно делает по-своему.

– Вот видишь: знаешь! – с торжеством сказала девушка. – А зачем тогда такие советы даешь? Специально, чтобы я понервничала?

– Какие советы, Мири?! – ошарашенно воскликнул Шерлок. – Никаких советов я тебе не давал. Я просто сказал, что сегодня в бублики не получится, я срочно улетел. Ну не успею я к вечеру с делами разделаться, понимаешь? Так что решай сама, чем тебе заниматься.

– Вот так всегда, – девушка тоже вздохнула. – Тебе что, трудно дать мне дельный совет? Или тебе все равно? Тебе на меня наплевать?

Посткапитан заскрипел зубами. Недавний разговор с Теодором Березкиным стал казаться ему детской забавой.

– Мири! – со всей проникновенностью, на которую он был способен, воззвал Шерлок. – Мне на тебя совсем не наплевать, и ты прекрасно это знаешь. Поэтому я тебе и позвонил. Чтобы ты знала, что я сегодня…

– То есть ты на меня даже и не плюнешь? – не дослушала девушка. – То есть я тебе совсем безразлична?!

– Ну почему, Мири? – чуть ли не взвыл Тумберг. – Плюну, если хочешь, обязательно плю… то есть нет, конечно же, не буду я плеваться, ты что?!

– Вот я и говорю: ты меня совсем не любишь! – гнула свое блондинка.

Очень часто Шерлок, несмотря на свой природный ум, не мог понять, издевается над ним Мирилинта или несет всякую ахинею на полном серьезе. В мире всегда найдется место вещам, недоступным пониманию…

– Люблю, Мири, – утомленно сказал Тумберг. – И ты это тоже знаешь. Если хочешь, я сейчас же дам команду поворачивать обратно и откажусь от расследования дела, которое сулит мне новое звание и повышение зарплаты. И мы с тобой сегодня вечером пойдем играть в бублики, и ты обновишь свою ловушку, а в бассейн ты не пойдешь, потому что там лапают, а в земле копаться ты не любишь, – он едва перевел дух после такой тирады.

– Ну вот, – капризно сказала Мири. – Я так и знала…

– Что ты так и знала? – едва вымолвил Шерлок, чувствуя, как уходят из него все силы.

– Что ты безответственный человек! Как ты можешь такое говорить?! Тебе поручили дело, которое принесет тебе новое звание и повышение зарплаты, а ты… И о каких отношениях с таким… с таким ветряком может идти речь?!

– Ветряк – это ветряная мельница, – уже пребывая в полуобморочном состоянии, сумел все-таки выдавить из себя посткапитан.

Но Мири пропустила это замечание мимо своих изящных ушек. Она сдвинула прелестные бровки, наморщила обворожительный носик и грозно сказала (хотя голос ее все равно казался Шерлоку пением ангела):

– Попробуй только не расследовать это дело! Камни грызи, землю ешь, но добейся успеха! Прекращай со мной болтать и сосредоточься на расследовании! Иначе между нами все будет кончено! А я в зал не пойду, и в бассейн, наверное, не пойду, а пойду я к Вике. Пусть подкинет идею насчет нового платья… а я ей как бы между прочим намекну, что тебя повысили в звании…

– Еще не повысили! – вскинулся было Шерлок, но Мирилинта тут же заткнула ему рот:

– Все, милый, хватит разговоров! Не трать служебное время! И вообще, что за вредная привычка трезвонить по пустякам? Ведь ты на работе! Целую, Шерик!

Тумберг не успел никак на это отреагировать, потому что экран комма погас. Мирилинта вовсю заботилась о нем…

Может быть, из-за такой несколько своеобразной манеры общения ее никто и не брал в жены. Тумбергу повезло пересечься с эффектной блондинкой, когда он расследовал одно дело о крупном мошенничестве. Нет-нет, Мирилинта не была мошенницей, она проходила по делу как свидетельница. И вскружила Шерлоку голову…

Возможно, посткапитан еще долго приходил бы в чувство, но тут нарисовался ответ на его запрос о последней налоговой декларации Уира Обера, и Шерлок с трудом вернулся к мыслям о делах насущных. Вчитавшись в сообщение, он, все так же сидя на корточках, с изумленным видом прислонился спиной к переборке и пробормотал:

– Барбутчик, однако…

Начальник отдела пассажирских перевозок Теодор Березкин попал в точку: уроженец Азеведии Уир Обер зарабатывал на жизнь игрой в казино. Во всяком случае, никаких других источников доходов он в налоговой декларации не указывал. Что, Березкин знал об этом? Вряд ли… Совпадение. Просто случайно угадал. Так же случайно угадывают в казино. Один раз. Обер сорвал такой куш с одного раза? Или это несколько выигрышей? Если так, то он очень удачливый сапиенс. Чрезвычайно удачливый. Или – умелый? Да нет, таких умений не бывает. Разве что тут имеет место то самое волшебство…

Некоторое время Шерлок провел, покачивая головой и пощипывая усики. Он думал о том, его ли это дело – выяснять, в каких местах и сколько раз сумел выиграть Обер в течение прошлого года. И решил выяснить другое: какие источники дохода указывал азеведец в декларациях за все двенадцать лет, прошедших после принятия им гражданства Межзвездного Союза. Если он выигрывал каждый год, то это очень интересно… Возможно, и нет здесь никакого криминала… и тогда речь идет ну просто об уникальнейшем сапиенсе.

Тумберг отправил новый запрос и остался сидеть у шлюза, вперив взор в противоположную переборку. Он очнулся только после того, как кто-то рядом поинтересовался:

– Вы что, выйти хотите или ждете кого?

Шерлок повернул голову – это был возвращающийся из рубки техник. Глаза его, подернутые туманом, излучали умиротворенность, а чесночный запах теперь смешивался с мятными волнами жевательной резинки. Техник кивнул на дверь шлюза:

– Туда хотите, господин посткапитан?

– Там хорошо, но мне туда не надо… – пробормотал Шерлок, продолжая думать об удачливом барбутчике Уире Обере.

– Или в гальюн? – продолжал допытываться техник. Ему явно хотелось поговорить. – Дык он дальше, к корме. Или все-таки ждете кого? Кто-то не добр… не добрался до гальюна и решил в шлюзе облег… облегчиться? – Язык у него слегка заплетался. Возможно, от волнения. Наверное, какой-то важный прибор засбоил.

– А что, были случаи? – механически полюбопытствовал Тумберг.

Техник неопределенно повел рукой и, словно вспомнив что-то очень важное, заторопился дальше, к машинному отделению. Его слегка покачивало – видать, космос штормил… Хотя Шерлок ничего такого не чувствовал.

Он мог, конечно, заложить весь экипаж скорохода, который явно – то ли в одной компании, то ли в разных – гулял всю ночь и кое-что оставил и на потом. Но делать этого не собирался. Речь ведь не шла о погоне за вооруженными преступниками, всех дел-то и было – сблизиться с «Пузатиком» и не промахнуться мимо открытых ворот корабельного ангара. Однако с этой задачей прекрасно справлялась и автоматика, не требуя участия человека. Да, хорошо бы, конечно, сунуть их головами в космический вакуум, чтобы чуток протрезвели, но Тумберг не был таким кровожадным. Все-таки сослуживцы… Поэтому он продолжал сидеть в коридоре, слушая негромкое гудение гравитеров – они создавали нормальное поле тяготения – и размышляя о везунчике Уире Обере. Почему-то ему, как и Теодору Березкину, представлялось, что этот азеведец имеет какое-то отношение к дочери владельца «Сокоманской Империи».

…Очень скоро выяснилось, что Обер не просто везунчик, а везунчик воистину невероятный. Из ответа, пришедшего на второй запрос Тумберга, следовало, что во всех налоговых декларациях азеведца единственным источником доходов указывались выигрыши. Шерлок Тумберг очень хотел бы повидаться с Обером и задать ему вопрос о причине столь невероятного везения. Хотя азеведец мог просто пожать плечами или развести руками – или какие у них там в подобных случаях жесты в ходу? – и скромно сказать, что вот такой он удачливый. Мол, и сам не ожидал. И к чему тут придраться? Может, и он, Шерлок Тумберг, постоянно выигрывал бы, если бы посещал казино… Есть тут какие-то принципиальные запреты? Ах, теория вероятностей возмутится? Так это же теория, умственное построение. А как сказал кто-то из древних: «Теория, мой друг, суха, а древо жизни вечно зеленеет». И вырасти на этом древе может все что угодно.

Посткапитан еще немного посидел возле шлюзовой камеры. Проводил взглядом проделавшего обратный путь от машинного отделения к рубке техника с большой кастрюлей в руках и вернулся в салон. Пиво бригадники уже прикончили, и теперь кто спал, кто играл во всякие настольные – в данном случае, напольные – игры, кто разговаривал по комму или играл на нем же в разные игрушки. Мнемограммы Эннабел Дикинсон и Уира Обера продолжали красоваться на одном экране, причем мнема дочери Соколеона именно красовалась, а другой экран показывал схему «Пузатика». Схема была испещрена разноцветными стрелками и цифрами – следами деятельности Коваржека по распределению заданий подчиненным. Судя по прошедшему со старта времени, скороход уже проскочил мимо мчащегося где-то вдалеке лайнера и с минуты на минуту должен был пойти на разворот, чтобы догнать этот летающий город, сравняться с ним в скорости и забраться в его ангар.

Пора было мысленно пожелать себе удачи, что Шерлок и сделал.

…Заруливание в ангар «Пузатика» прошло штатно – на автоматику скорохода чесночный дух и прочие специфические запахи никак не повлияли. Высыпавших из полицейского катера бригадников во главе с Шерлоком Тумбергом и Дунго Коваржеком встретил на выходе из ангарного шлюза лично капитан Линс Макнери. Вид у него был слегка расстроенный, но держался капитан все-таки хорошо, находясь под благотворным влиянием коньяка. Готовые проявить все свое рвение бригадники тут же группами разбрелись по дальнолету, а Макнери повел Шерлока к себе. Еще до прибытия скорохода капитан, выполняя указания следователя, убедил пассажиров разойтись по каютам. Экраны каждой из них демонстрировали мнемограммы Эннабел Дикинсон и Уира Обера, а в расположенных ниже строчках предлагалось всем, кто видел этих двоих во время пребывания лайнера в Дыре, оставить сообщение на комме следователя Шерлока Тумберга. Ни о каких миллионных пассажирах речь уже не шла – все на борту знали, что на дальнолете потерялись двое. Тем более что отец Эннабел уже давно поднял вселенский хай, обшарив в поисках дочери все питейные заведения корабля.

Сообщения начали поступать, когда полицейский скороход еще не догнал лайнер – разумеется, многие обратили внимание на юную красавицу, да и у Обера внешность была запоминающейся. Конечно, далеко не все могли сообщить точное время, когда видели девушку или азеведца, но кое-какая картина уже вырисовывалась. И Линс Макнери дополнил ее по пути к капитанской каюте.

Правда, начал он не с того.

– Господин Тумберг, я беру на себя всю ответственность за размещение на борту этого типа, – угрюмо заявил он, вместе со следователем направляясь к лифту. – Но у меня не было выбора…

– Стоп! – остановил его Шерлок. – Это вы расскажете своему начальству, капитан. Я знаю, как на самом деле все происходило, и выношу это за скобки расследования. Цель моего пребывания здесь – не поиск виновных, а поиск тех, кто решил тут поиграть в прятки.

– «Поиграть в прятки» – это вы здорово сказали, посткапитан… – пробормотал Макнери. – Мне Тедди Березкин изложил свою версию случившегося… Слава всем космическим богам, если Серость тут ни при чем! Я хотел тут же дать команду проверить все скафандры, но Тедди посоветовал дождаться вашего прибытия. Вот я и решил не заниматься самодеятельностью.

– Правильно решили, – на ходу кивнул Тумберг. – Наша бригада тут каждый атом прощупает и на зуб попробует. У них в этом свой интерес…

Макнери покосился на него, но промолчал. А когда Шерлок устроился за столом в просторной капитанской каюте, матерый космический волк поведал о том, что видел пропавшую парочку в баре Пинни Гро. Впрочем, об этом же говорили и другие пассажиры, да и сама Пинни. Тумберг по комму связался со всеми этими свидетелями, попросив подтвердить сообщения, и кое-что уточняя. Потом побеседовал с другими, видевшими Эннабел и Обера в других местах. Мозаика определенно складывалась в радующее душу изображение. Туман развеивался, и открывался желанный вид.

– Может, коньячку? – предложил Макнери, наблюдавший из кресла за деятельностью следователя, когда тот принялся сосредоточенно дергать себя за усики. – Великолепно прочищает мозги, по себе знаю.

– Спасибо, капитан, в другой раз, – вежливо отказался Шерлок. – Предпочитаю думать без стимуляторов.

– Ваше право… А я, с вашего позволения… Нервы, знаете ли… – Макнери извлек из кармана фляжку.

– Да-да, конечно, – машинально сказал Тумберг. – Говорят, что коньячок разрушает мозжечок…

Капитан замер, не донеся фляжку до открытого рта. Но, увидев, что следователь погружен в свои мысли и не ведает, что мелет его язык, криво усмехнулся и сделал хороший глоток. Впрочем, делать плохие глотки было не в его привычках.

А Шерлок продолжал размышлять. Вроде получалось, что бар на двенадцатой палубе был последним местом, где видели пропавших. А значит, следовало основательно порыться в ближайшем к этому бару отсеке скафандров высокой защиты. Тумберг уточнил у капитана, где такой отсек находится, тут же связался с Коваржеком и дал распоряжение направить туда группу бригадников.

Макнери продолжал накачиваться коньячком, и по лицу его было заметно, что присутствие на борту профессиональных ищеек вносит в его растревоженную душу умиротворенность.

– Кстати, я лично пересмотрел корабельный реестр, – сообщил он. – Никакой дистанционки там не значится.

– Какой дистанционки? – не сразу врубился следователь.

– Ну, которая открывает люки в посадочные лапы, – пояснил Макнери. – Меня Тедди просветил. А я-то ни сном ни духом, что в каждом рейсе вожу восемь пустых сараев. Как и Зуро, мой сменщик…

– Значит, кто-то потихонечку списал ее и пользуется, – сказал Шерлок. – Вы уж потом сами разберитесь. Только мне кажется, что дистанционка найдется в какой-нибудь вашей подсобке. Бесхозная. И у кого она была, установить вряд ли удастся.

– Возможно… – задумчиво протянул капитан, выбрался из кресла и, тяжело, но уверенно ступая, направился к шкафу. – Возможно…

Он достал с полки бутылку, откупорил ее явно давно отработанными точными движениями и принялся переправлять коньяк в опустевшую фляжку. И ни капли не проливалось мимо!

– Восемь пустых сараев… – повторил капитан и горестно вздохнул.

Тумберг понял ход его мыслей. Макнери прикидывал, сколько там можно было бы перевезти контрабанды. Никто же эти лапы при посадках в разных портах не проверяет. Подключить тех же экотехников с их броневичками…

«А может, так и делают, только капитан этого не знает? – подумал Шерлок. – А сменщик знает. Или тоже не в курсе?… А кто в курсе? Тот же Теодор Березкин? Нет, вряд ли… Тогда он вообще не стал бы рассказывать о том, что посадочные опоры – полые. А коль рассказал – значит, никаких темных делишек в этом плане за ним не числится. Или все-таки есть такие делишки?…»

Шерлок прервал собственные размышления – не это сейчас было главным – и поднялся из-за стола.

– Пойду, гляну, как там в отсеке работают. Может, эту парочку уже за уши из скафандров вытягивают.

Капитан встрепенулся:

– Я с вами! Скажу этому типу пару ласковых… Он же мне жизнь лет на десять укоротил!

– Говорить ничего не надо, – осадил его Шерлок. – Да и неизвестно еще, найдутся ли они там.

Следователь как в воду глядел. Ни в одном из скафандров ближайшего к бару Пинни Гро отсека никого обнаружено не было. Шерлок разочарованно хмыкнул и послал парней Коваржека продолжать поиски.

– А если они уже того? – подал голос Макнери, вслед за Тумбергом выходя из отсека.

– Что – «того»? – резко повернулся к нему посткапитан.

– В смысле, уже перебрались в лапу. Чего им ждать-то? А может, они и вовсе в скафандрах не прятались, а сразу туда, чтоб риска поменьше.

Шерлок цепко ухватился за свой орлиный нос и подергал его из стороны в сторону. Словно вдруг решил избавиться от этой штуковины, придававшей ему внешнее сходство с великим сыщиком.

«А что, это мысль, – сказал он себе. – Действительно, зачем такие сложности? Не в скафандрах прятаться, а сразу в посадочной лапе. Набрать с собой еды, воздух там есть… Вот туалета там нет, но если приспичит, обойдутся и без туалета. Конечно, проторчать там тринадцать часов – это не в баре посидеть, но ради любви… Я бы ради Мири посидел… наверное… Если речь идет именно о любви, а не о каких-то иных соображениях. Юная дочка преуспевающего бизнесмена и далеко не юный азеведец. Да, с деньгами, но у ее папаши денег уж никак не меньше… Ладно… Думаю, он вскоре сам все расскажет. А будет в молчанку играть – что ж, придется применить кое-какие средства воздействия. Дома у себя играй в прятки, среди лесов и болот…»

Тумберг, шагая по коридору, взглянул на Макнери, который вперевалку шел рядом:

– Ваше предположение не лишено оснований, капитан. Но проверку его отложим до посадки на Селеби. Сколько тут осталось-то? Люк все равно открыть нечем, а бурить или взрывать пол… Так ли уж это необходимо?

– Вы, наверное, правы, нужно подождать до суши, – подумав, произнес Макнери.

И тут же обернулся на звук быстро приближающихся шагов. Кто-то их догонял.

– Эй, почему не выполняете мое распоряжение сидеть по каютам? – резким голосом спросил капитан, но мгновенно добавил обертоны: – А, это вы, господин Дикинсон…

«Очень кстати, – подумал Шерлок и тоже повернулся к почти догнавшему их высокому мужчине в деловом костюме стального цвета. – Сейчас и побеседуем».

Дочка внешне пошла, видимо, не в отца, а в мать. Нет, Троллор Дикинсон отнюдь не был уродом, но не обладал и десятой долей той красоты, что заставляла многих смотреть вслед Эннабел. Хотя отсутствие смазливой внешности отнюдь не помешало этому мужчине стать успешным предпринимателем. На жизнь-то он зарабатывал вовсе не лицом.

– Наконец-то, посткапитан, – язвительно бросил Троллор Дикинсон, разглядев нашивки Шерлока и едва не налетев на него.

Затормозил бизнесмен в самый последний момент и теперь стоял нос к носу с Тумбергом. Впрочем, нет, «нос к носу» – неточно сказано, потому что, хоть Дикинсон и был высок ростом, но все-таки его нос находился всего лишь на уровне чеканного подбородка следователя.

– Еще и фунфук не прокричал, как вы изволили прибыть и даже, кажется, приступить к делу, – тем же тоном продолжал отец красавицы Эннабел. – Завидная оперативность!

– Здравствуйте, господин Дикинсон, – подчеркнуто мягко произнес посткапитан, чуть отодвигаясь от Соколеона. – Предлагаю вложить средства в разработку более мобильного полицейского транспорта, и мы вам будем очень благодарны. Даже назовем один из новых скороходов вашим именем. Не будете возражать? Понимаю ваше состояние, сочувствую и постараюсь сделать все, чтобы вам помочь. Вы не ошиблись, наша бригада уже прочесывает корабль.

– Извините, – сбавив обороты, буркнул Троллор Дикинсон. – Просто я места себе не нахожу…

– Понимаю, – повторил Шерлок. – Позвольте задать вам несколько вопросов.

– Сколько угодно, если это поможет найти Энн!

Линс Макнери кашлянул и деликатно спросил:

– Мне уйти?

– Зачем, капитан?! – вскричал Дикинсон. – У меня нет секретов! – Он взглянул на Тумберга: – Или ваши правила предусматривают беседу только с глазу на глаз?

– Отчего же? – пожал плечами Шерлок. – Это же не допрос, а так, кое-какие уточнения. Я хочу иметь как можно более полную картину.

– Так спрашивайте! – вновь вскричал Соколеон.

– Хорошо, – кивнул посткапитан. – Куда вы с дочерью направлялись на этом лайнере?

– На Луисию, – с готовностью ответил Троллор. – У меня там намечена встреча, а Энн захотела лететь со мной. У нее сейчас каникулы… Она учится в университете, в столице, углубленно занимается цикломатрикой… Дисциплина, конечно, весьма специфическая, сами знаете, но это ее выбор. Вполне осознанный и для меня понятный. Хотела пару дней побыть на Соленом море… наверное, слышали об этом уникальном водоеме?

– То есть она знала, что полетит с вами? – не ответив насчет моря, задал новый вопрос Тумберг.

– Конечно! Встреча была запланирована давно, билеты я заказал задолго до полета… Собственно, это даже не деловая встреча, все вопросы быстрее можно решить по комму… Просто партнеры пригласили немного развеяться. А какой смысл гонять яхту, если можно с не меньшим комфортом и скоростью проделать путь на рейсовике? Да и с финансовой стороны это гораздо выгоднее, потому я довольно часто и летаю на этом корабле. Именно на такие увеселительные, скажем так, мероприятия. Если бы я знал… – простонал Дикинсон и возвел глаза к потолку.

А капитан Макнери, наоборот, потупил взор.

Кажется, версия Березкина дала трещину. Не сказать возлюбленному, что летит на Луисию? Или Эннабел просто успела забыть об этом?

«Подожди ты со своими возлюбленными! – одернул себя Шерлок. – Может, тут вовсе и не в любви дело».

– А пропавшего Уира Обера вы знаете? – спросил он. – Вы же его мнему видели?

– Мнему видел, а его самого ни разу, – ответил Дикинсон. – Но имя это от дочери, кажется, слышал.

– Кажется? – прищурился следователь.

– Энн частенько делится со мной разными жизненными впечатлениями. Где была, с кем встречалась… Но я не всегда ее внимательно слушаю… – Троллор Дикинсон вздохнул. – У меня в голове все больше всякие дела… Поставки… новые партнеры… расширение рынков сбыта… – Он снова вздохнул, еще более тяжко. – Так вот и получается: не слышим близких, а когда захотим услышать, бывает слишком поздно…

– Эт-точно, – понимающе кивнул Линс Макнери и вытащил фляжку. – Проблема… А в ответ – тишина…

– Так что ваша дочь говорила об Уире Обере? – продолжал расспрашивать Шерлок.

– Не помню, – уныло развел руками Дикинсон. – Что-то такое рассказывала. Я же говорю, это имя мне как будто бы знакомо, Энн его называла, но вот в связи с чем?…

– И давно это было?

– Ну, в текущем квартале, наверное. Может, месяц назад, может – две недели… Не отложилось в памяти. Она много чего за ужином говорит…

– А здесь, на корабле, вы Обера видели?

– Нет, не видел. Но оч-чень хотел бы! – Соколеон скрипнул зубами.

– Как получилось, что она оказалась в баре вместе с Обером? Без вас…

Дикинсон вздернул подбородок.

– Я… мы свою дочь уже давно освободили от контроля. Она вполне взрослая и самостоятельная. И воспитание получила соответствующее. Зависать в кабаках, светиться на тусовках – это не ее стиль. Да, она бывает в компаниях, я… мы из нее затворницу не пытаемся делать, но алкоголь, наркотики и прочее – это не ее. И в этом смысле я за нее абсолютно спокоен. Девочка она, в этом же смысле, чистоплотная, да и блондинкой ее никак не назовешь.

– Что вы имеете в виду? – поднял брови Шерлок, перед внутренним взором которого тут же возник образ Мирилинты.

– Я имею в виду содержание вот этой штуки, – Дикинсон легонько постучал согнутым пальцем по собственному лбу. – Поэтому я предоставил ей здесь, на корабле, полную свободу действий… точнее, не накладывал никаких ограничений, как и всегда. Захотела прогуляться – пожалуйста. Посидеть в баре, потанцевать – сколько угодно. Повторяю, я в ней уверен. Я-то по барам не ходок, мне лучше в каюте с бокалом пива унивизор посмотреть. Тем более там сериал, «Улицы пропитых батарей»… И все про вас, кстати, про полицию. А она ушла…

– И в баре у нее, между прочим, была в руке емкость с соком, а не с какой-нибудь гремучей смесью, – заметил капитан «Пузатика». – Я на это еще тогда обратил внимание.

– Ну вот, видите? – Дикинсон взглянул на Шерлока. – Не травит она себя алкоголем, не так воспитана.

Линс Макнери после этих слов тихонько убрал фляжку в карман и начал дышать в сторонку.

– Мне и в голову ничего плохого не приходило, – продолжал Соколеон. – Но когда капитан попросил всех разойтись по каютам, а она не пришла, я, конечно же, заволновался. Бросился на поиски – безрезультатно. Ну, тогда я к капитану… Очень недружеский разговор у нас получился…

– Да уж… – Макнери потер шею. – Это еще мягко сказано…

– Но вы ведь должны меня понять! – нервно повернулся к нему Дикинсон и тут же перевел взгляд на Тумберга. – А как же мне было себя вести, если пропала моя единственная дочь?! Это что, считается в порядке вещей – исчезновение пассажиров? Много таких случаев было?

– Не было таких случаев, – сказал следователь. – Знаете, господин Дикинсон, не в моих правилах делать заявления, в обоснованности которых я не до конца уверен, но в данном случае сделаю исключение. Если даже наша бригада никого не обнаружит, это не значит, что вашей дочери и Уира Обера нет на корабле. Они здесь, живые и здоровые. И я даже знаю, где именно они сейчас находятся. Но явить вашу дочь пред ваши же очи можно будет только после посадки на Селеби. Потерпите, – Тумберг взглянул на часы, – осталось не так уж и долго ждать.

– То есть получается, она заодно с этим Обером? – вытаращился на него император фруктовых соков. – Но почему?!

– Возможно, господин Дикинсон, вы бы уже знали ответ на этот вопрос, если бы внимательнее слушали рассказы своей дочери, – суховато произнес Шерлок Тумберг.

…Прочесывать корабль закончили, когда до Селеби было уже рукой подать. Трюмы Тумберг решил пока не трогать – этим придется заняться, если версия с посадочными опорами окажется несостоятельной. О таком не хотелось даже и думать – он очень рассчитывал на то, что пропавшие найдутся и без вскрытия трюмов. Пассажиров пришлось предупредить о возможной задержке в порту Динтина, и на комм Шерлока пришло несколько возмущенных сообщений от тех, кого поджимали сроки. Посткапитан принес извинения и заверил, что полиция постарается свести задержку к минимуму. Освободившиеся бригадники расположились на полу в коридоре капитанской палубы, жуя сухпай и с вожделением поглядывая на двери питейных заведений – после осмотра Линс Макнери, по указанию следователя, распорядился запереть бары и рестораны. И пассажиров настоятельно попросили до посадки корабля не покидать свои каюты. Воодушевления это, разумеется, не вызвало, но и возражать никто не стал.

– В порту по новой искать будем? – мрачно спросил постсержант Коваржек, приглашенный в капитанскую каюту.

– Посмотрим… – ответил Тумберг. – Но надеюсь, что до этого не дойдет.

Он только что доложил обстановку начальнику сектора Вентору Манжули. Манжули пожаловался на то, что Берик Шторцен уже съел все его, полковника, печенки и принялся за селезенку.

– Как насчет коньячка? – еще раз гостеприимно предложил Линс Макнери.

Шерлок отрицательно покачал головой, а вот Дунго Коваржек к словам капитана отнесся с большим интересом.

– Что за коньячок? – тоном специалиста осведомился он, во все глаза глядя, как Макнери открывает заветный шкаф.

– «Арарат», – с достоинством пояснил тот. – Изумительный напиток, я вам доложу.

– На горе Арарат растет сладкий виноград… кто сорвет, тот будет гад… – пробормотал Шерлок и поднял глаза на капитана. – Сделаем так: наша бригада остается на корабле, а я забираюсь в скороход и иду в порт. Хочу при вашей посадке быть уже там и понаблюдать.

– Ага, понял, – кивнул капитан. – Самолично, значит, брать их будете.

– Именно.

Тумберг ни с кем не хотел делиться лаврами и прочей флорой. Новое звание нужно было заработать собственным трудом.

Постсержант Коваржек не смог скрыть довольной улыбки: сейчас он подчинялся Тумбергу, а распивать коньяк на задании в присутствии начальства как-то не очень… Нежелательно, скажем так. Теперь же у него были развязаны руки, и он свободно мог взять в них стакан.

По пути к ангару Тумберг попытался поговорить по комму с экипажем, который должен был находиться на скороходе. Экипаж там и находился, но, видимо, крепко спал, потому что пилот отозвался только минуты через две, и голос у него был хриплый. Шерлок приказал срочно раскочегариваться. Приказ этот был встречен без энтузиазма, но, разумеется, и без отмазок типа того, что двигатель стучит или, там, аккумуляторы сели.

Так что вскоре полицейский катер выполз из громады лайнера, как детеныш из лона матери, и направился к пепельно-голубоватой Селеби. До нее было совсем близко по космическим масштабам – полмиллиона километров, не больше.

Как ни странно, чесночный дух из скорохода почти выветрился, зато в салоне пахло здоровым мужским потом, перегаром и носками – эта смесь осталась там после пребывания семи десятков бригадников. Но такой запах был гораздо лучше чеснока. По крайней мере, для Тумберга. Ну не нравилось ему, когда дышат чесноком, а к тому букету, который тихонько увядал сейчас в салоне, он привык еще со времен проживания в общежитии юридической академии.

Разрешение на посадку было дано без промедления, и катер, нырнув в атмосферу, благополучно приземлился на поле космопорта «Динтин». Поблагодарив экипаж за достойную службу, Шерлок покинул борт. Еще при подлете к Селеби он поднял на ноги полицию космопорта, приказал перекрыть все выходы из него и скинул мнемограммы Эннабел Дикинсон и Уира Обера – страховка еще никому не помешала. Получив по дороге к космодромному комплексу подтверждение о полной готовности, он прошел в диспетчерскую. Представился, и его усадили возле одного из многочисленных экранов. Этот экран держал под контролем платформу, куда должен был опуститься «Пузатик». Уже давно стемнело, звездный свет не мог пробиться сквозь вновь затянутое тучами небо, но летное поле было ярко освещено. Светился сам воздух, и не требовалось напрягать зрение, чтобы разглядеть то, что хочешь разглядеть.

«Пузатик» обозначил себя все больше расширяющимся огненным пятном, которое просвечивало сквозь плотную облачность. Вскоре громада корабля нависла над платформой на столбах пламени, бьющего вниз из посадочных двигателей, и мягко опустилась на все свои восемь подобных колоннам опор. Тумбергу не раз приходилось видеть посадку дальнолетов, и такое зрелище всегда его завораживало. Но не в этот раз. Подавшись к экрану, посткапитан напряженно следил, когда в поле зрения покажется машина техников службы экологической защиты.

И она наконец появилась. Люки лайнера оставались закрытыми, и еще не направлялись к нему портовые автобусы, чтобы забрать тех, для кого планета Селеби была конечным пунктом полета (личности их Тумберг на всякий случай взял на учет). Угловатый броневичок в одиночестве катился через летное поле. Въехав на платформу, он остановился у крайней лапы «Пузатика». Тумберг невольно напрягся. Вот сейчас… сейчас… Техники вышли из машины, разбрелись под брюхом лайнера, неуклюжие в своих тяжелых скафандрах, принялись колдовать с аппаратурой. Обзор у зафиксированных в воздухе камер был ограниченный – мешала туша корабля, – и Шерлок никак не мог разглядеть, открывается ли в посадочной опоре потайной люк. И еще его очень смущало то, что броневичок подъехал к лапе не боком и не задом, а носом…

Пытаясь подавить неприятное предчувствие, следователь едва дождался того момента, когда закончившие свои дела техники поехали назад. Выскочив из диспетчерской, он бросился по коридору к выходу, собираясь тормознуть броневичок на подъезде к зданию службы экозащиты. Некоторое время Шерлок стоял, глядя из-за угла на неторопливо приближающуюся машину. А потом вышел и поднял руку с жетоном, приказывая остановиться. Сюда уже спешила от служебного входа в вокзал группа вызванных им вооруженных полицейских. Броневичок послушно замер, и неприятное предчувствие усилилось, захлестывая Тумберга с головой…

Через несколько минут он отпустил местных полицейских и позволил экотехникам ехать дальше. А сам остался стоять под беспросветным черным небом, и так же черно было у него на душе. Ни дочери Троллора Дикинсона, ни Уира Обера в машине не оказалось. И посткапитан был почти уверен в том, что не найдут их ни в посадочных лапах, ни в трюмах «Пузатика». Следователь не знал, в чем тут дело, и остро жалел о том, что не умеет играть на скрипке, как это практиковал его великий тезка для стимуляции умственной деятельности.

Впрочем, Тумберг-младший очень сомневался, что скрипка в данном тяжелом случае помогла бы…