Я ТИСКАЮ собачку – ерошу ей мех, треплю по загривку, чешу за ушами – и думаю, скоро ли Щ.И.Т. узнает о погроме, который мы учинили. Сейчас на каждом углу торчат камеры, а люди радостно постят в интернет всё, что выковыряли из носа (#заценимоюкозявку), и вряд ли удастся сделать вид, что поезд сам сошёл с рельсов и без причины столкнулись десять машин. Не нравится тотальная слежка? Выкинь свой мобильник и отключи интернет. Разве Большой Брат виноват, что ты спускаешь перед ним штаны, когда он пытается спокойно почитать?

Могу себе представить, что сейчас происходит в Щ.И.Т.е. Какой-нибудь прыщавый выпускник Массачусетского технологического института, топоча чёрными ботинками по полу, идёт по безумно длинному коридору, плохо освещённому и полному гула старой электропроводки. Доходит до последней двери и, крепко сжимая папку, кричит шефу своей закрытой секции:

– Кажется, у меня есть кое-что для вас, сэр!

Они могут прибыть в любой момент.

В любой.

О-хо-хо. Я понимаю, с таким массивом информации быстро не справишься. Но я ведь не могу ждать тут всю ночь с колли под мышкой! У меня есть свои дела.

Так что я телепортируюсь в нью-йоркский офис Престон. Здесь так темно и прохладно по сравнению со станцией, что щенок клюёт носом. Обставлен кабинет в спартанском духе. Оживляют атмосферу только семейная фотография Эми с муженьком и сыном и стильный двухцветный принт с надписью «Дыши».

В этом есть ирония, учитывая, что живые модели вряд ли дышат.

Эми сидит за столом в офисном кресле и сосредоточенно всматривается в экраны, спроецированные её карими электронными глазами. В одной руке она держит чашку с кофе, другой потирает щёку и, видимо, не замечает меня. Я подкрадываюсь к ней на цыпочках и тычу ей мокрым щенячьим носом прямо в ухо.

– Ай!

Как же мне нравится это её «Ай!».

Прежде чем горячий кофе успевает пролиться Эми на коленку, я успеваю запечатлеть на камеру бесценное выражение её лица и запостить в соцсети.

Когда кофе проливается, она, к моему удовольствию, снова взвизгивает:

– Ай!

– Советую посыпать содой, чтобы пятна не осталось. Но смотри, смотри, что я тебе принёс!

Я приподнимаю щенка. Мы с колли выжидающе смотрим на Эмили.

– Я снова принят на работу, так?

Не успевает она ответить, как вокруг начинают мигать огни, выть сирены, и механический голос предупреждает, что злоумышленник каким-то образом взломал безупречную охранную систему Щ.И.Т.а. Помещения изолированы. Стальные защитные экраны со стуком смыкаются. Протоколы инициированы.

Престон, отдышавшись, жмёт на большую зелёную кнопку – сигнал отбоя. Интересно, а синяя что делает? Через пару секунд из рации раздаётся голос, явно принадлежащий какому-то начальнику. Может, это Фил Колсон, а может, и сам Ник Фьюри. Я не слежу за переменами в верхушке. Кто бы это ни был, он произносит всего одно слово:

– Дэдпул?

Престон устало закрывает глаза.

– Дэдпул.

Свет гаснет, сирены замолкают, защитные экраны возвращаются на место. И тут поднимается ор.

– Ты!!! – взрывается Престон. – Я даже не знаю, как тебя назвать! «Опасный» – это преуменьшение, «безалаберный» – комплимент, а «сумасшедший» – это уже банально!

– Я знаю, знаю, я просто конченный псих! – пытаюсь я успокоить Эмили. – Даже не старайся. Ты говоришь как самый что ни на есть стереотипный шериф, который устраивает разнос своему лучшему копу за то, что он пошёл на крайние меры, чтобы поймать преступника. Но смотри, смотри! Вот щенок!

Она закрывает лицо руками.

– Уэйд, клянусь, если бы не Джефф и Шейн, я бы спрыгнула с крыши, лишь бы только больше не иметь с тобой дела.

– Да не говори ерунду. Посмотри лучше на собаку! – Я протягиваю Престон колли. Она тявкает и виляет хвостом. Собака, не Эми. Было бы странно, если бы это была Эми.

Наконец Эмили удостаивает щенка взглядом…

– Из списка?

– Чарльстонский хоспис, Астория. В монстра она не превратилась, но это не значит, что она сдалась без боя – да, девочка моя? – Я беру её за передние лапки и делаю вид, будто она боксирует. – Кстати, я просто называю её девочкой. Я не проверял, кто она на самом деле. – Я поднимаю собаку и заглядываю ей под хвост. – Точно, девочка. Знаешь, в фильмах и сериалах Лесси часто играли кобели – просто потому, что они больше и представительнее. Правда, были и сучки-дублёрши. Ну что, мы можем выяснить, кто перед нами – личинка монстра или обычный щенок?

Эми качает головой.

– Насколько нам известно, превращение запускается на молекулярном уровне – у щенков перестраивается ДНК. Пока этот процесс не начнётся, все анализы будут показывать, что перед нами собака.

– Гм. И как долго придётся ждать? Может, её можно как-то подстегнуть? – Я трясу колли и прижимаю к уху. Ничего – только бешеный стук щенячьего сердца.

Я щёлкаю ей по зубам.

– РРРР!

Престон машет руками:

– Уэйд, хватит! Прекрати! Даже если это сработает, я не хочу, чтобы она превращалась в монстра прямо у меня в кабинете! Мне и тебя одного хватает.

Именно в этот момент в дверь врывается прыщавый запыхавшийся стажёр с папкой в руке.

– Агент Престон, кажется, у меня есть кое-что для вас!

Эми поворачивается к нему:

– Астория, Карл?

– Э… да.

Заметив меня, он сникает и выходит из кабинета.

Престон вздыхает:

– Я постоянно ему твержу, что достаточно написать на почту или кинуть СМС. Наверное, там, в хранилище, довольно одиноко.

– Прежде чем изобразить сочувствие, я поставлю вопрос ребром. Я принят обратно или нет?

У неё на лице мелькает целая гамма эмоций. Некоторые я вижу впервые.

– Я хотела бы сказать тебе самое категоричное «нет». Но дело в том, что я как раз собиралась с тобой связаться.

Я пританцовываю на месте:

– Ха! Никто больше не подходит для этой работёнки, да?

– Не совсем так. – Она берёт со стола салфетки и начинает оттирать кофе от одежды. – Наши эксперты проанализировали записи с дорожных камер в Йонкерсе. И пришли к заключению, что, хотя твои действия трудно назвать… последовательными, действия Щ.И.Т. а могли повлечь за собой куда больше сопутствующего ущерба. Так что большие шишки собрались на совещание и постановили, что, хотя со стороны этого и не скажешь, ты играл по правилам.

Эми скатывает салфетку в шарик и наклоняется, чтобы зашвырнуть его в мусорную корзину.

– Если мы посмотрим записи из Астории, мы придём к таким же выводам?

– Да откуда я знаю? То есть… да, конечно!

Не разгибая спины, она косится на меня.

– Учитывая твои уникальные навыки, тот факт, что потерями личного состава в твоём случае можно пренебречь…

Я склоняюсь к ней:

– К твоему сведению, предпоследняя операция обернулась потерей моего личного сустава!

Она прикрывает глаза:

– …и твою поразительную способность на голубом глазу открещиваться от любых последствий…

– У меня карие глаза! Обидно что ты не помнишь такие вещи!

– …было решено, что подобные операции лучше всего осуществлять в одиночку и что ты – по-прежнему самая подходящая кандидатура.

Я так обрадован, что вскакиваю и поднимаю её на ноги вслед за собой:

– Приготовься, сейчас будут обнимашки!

Обычно, если я намерился пообниматься, меня не может остановить даже Галактус. Престон остужает мой пыл, всего лишь приподняв палец.

– Погоди. Остался ещё один нерешённый вопрос – чертовски важный. Можем ли мы доверить тебе нанокатализатор, если ты чуть не утопил его в водохранилище?

– Но ты же меня прикрыла, правда, подруга?

– Именно я и подняла этот вопрос.

– Ого! – я отступаю на шаг. – Знаешь, при таком раскладе тебе стоит завести собственный пароль от «Нетфликса».

– Ты мне не давал свой пароль.

– Не давал, но мог бы!

Эмили стучит по виску и указывает на глаза:

– У меня тут достаточно видео, спасибо. Но ребята из технического подразделения придумали вот это.

Она поворачивается к металлическому ящику на столе, который я до сих пор не упоминал, потому что автор его только что придумал.

Эмили щёлкает замками, и ящик открывается, являя взору исключительно красивую пушку Она изящная и белая – iPod от мира пистолетов.

– Жаль, что нам сразу не пришло это в голову. Но все произошло так быстро, что пришлось импровизировать.

– Получается, если я переборщу с катализатором, вы меня пристрелите из этой штуки? Ты же знаешь, что это не сработает.

Эми взвешивает пушку на руке.

– Это сработает. Это новый корпус для катализатора. Наши техники, любители сокращений, назвали его УРА – устройство для рассеивания аэрозоля. Корпус такой прочный, что выдержит даже выстрел из 44-миллиметровой пушки с двух шагов. Тут есть лазерное наведение, которое тебе, возможно, не пригодится, но вот что самое важное, – она касается решётки, прикрывающей дуло. – Спусковой механизм срабатывает только в том случае, если этот сенсор зафиксирует ДНК монстра. Прицелишься в кого угодно другого – оружие не выстрелит. Кажется, мы всё-таки нашли способ защитить от тебя людей.

– В той или иной мере, – я уважительно киваю. – Учитывая то, что ты сказала о трансформации, я не смогу использовать эту пушку даже на потенциальной личинке монстра – только на взрослой особи. Конечно, это многое говорит об уровне твоего доверия ко мне, но так и быть. По виду эта штука даст баллончику сто очков вперёд. Ты уверена, что она работает?

Не успеваю я вскрикнуть «Ай!», как Престон наводит на меня пушку и нажимает на спуск.

Щёлк.

– О да. Ещё как работает.

– Воу-воу! Эмили, чтоб тебя, у меня же щенок в руках! А если бы не сработала?

– Ха! – она улыбается впервые с того момента, как я заявился. – Она пока не заряжена. Но мне хотелось посмотреть, как ты подпрыгнешь, – особенно после того, как ты мне сунул в ухо эту собаку.

– Туше. – Я вспоминаю об авансе, который мне выдала Джейн, и решаю коснуться ещё одной скользкой темы. – Раз уж мы тут шутки шутим о моей смерти, может, слегка поднимем мне жалованье? Ты ведь не хочешь, чтобы меня переманили другие заказчики?

– Нет.

– Нет, не хочешь?

– Нет, не поднимем.