Глава 22

С одной стороны, взошедшее на юго-востоке, маленькое солнце и впрямь выглядело красиво. Но с другой – оно перемещалось по небу слишком быстро. И летело прямо к небоскребу, где вероломный Готфрид собирался обратить свою команду «Б» в пепел. Вместе с шаттлом, самим небоскребом и несколькими соседними зданиями.

– Ох, рановато ты предался самоутешению, кэп! – огрызнулась Лавина на павшего духом капитана. Который обнаружил, что он утратил не только контроль над двигателями, но и связь со штабом. – Продолжай попытки запустить двигатели и гони сюда своих людей – они мне срочно нужны! А ты, вождь, живо выгружай криопушку и начинай отстреливаться! Возможно, это задержит плазмоида на какое-то время. А мы пока отключим бомбу и постараемся грохнуть местный ИИ, через который Готфрид держит всех нас за яйца!

Тащить пушку на крышу небоскреба не потребовалось. Она выехала туда на Бобусе, к которому ее прикрепили, отцепив от бортовой турели, еще на «Шпире». Заодно Клинки вытащили из шаттла и криогенный саркофаг. В деактивированном виде тот являл собой увесистую переносную конструкцию, а в активированном мог тоже пригодиться в качестве оружия самозащиты. Как вильдерам объяснили браконьеры, этот саркофаг был чем-то вроде генератора, способного в мгновение ока создать в ограниченном пространстве очаг чудовищно низкой температуры. Область заморозки регулировалась силовыми полями, генерируемыми этим же устройством. Без них он мог обработать и гораздо большее пространство. Но – уже не таким сильным холодом, поскольку мощность его была ограниченна.

– Если пушка не поможет, врубим эту штуку без ограничителей, а сами спрячемся в шаттле, – объяснил Клык товарищам стратегию грядущей обороны. – Авось «горелке» не захочется влетать в очаг такого холода и она сюда не сунется.

– Боюсь, высокий, что это не сработает, – возразил Вертун. – Без ограничителей криосаркофаг создаст лишь локальную зиму, не более того. Она не испугает плазмоидов, которые плавят на Диргане миллиарды кубометров снега и льда.

– Поглядим, – не стал вступать в дискуссию Ржавый. – Возможно, не все так плохо, раз нам выдали эту штуковину.

Срочно вызванные в рубку смаглеры были нужны Лавине для совместного ускоренного взлома ИИ шаттла. Так же как сайтены объединяли усилия, когда они проводили корабль сквозь «паутину», так и сейчас Карр хотела с их помощью усилить свои таланты. Повезет ей или нет, должно было выясниться в ближайшие несколько минут. Впрочем, если Клинки не удержат оборону, толку от стараний сайтенов все равно не будет.

Поскольку криопушка была взята из бортового вооружения «Шпира», она била на внушительное расстояние и могла поразить цель далеко за пределами города. Или обстрелять засевшую на горе команду «А» – от этой шальной мысли у Клыка даже зачесались пальцы, коим предстояло жать на спусковые сенсоры пушки.

Клык мог открыть огонь – или как правильно называлась стрельба из замораживателя? – сразу, как только Бобус вынес орудие на позицию. И открыл бы, но едва он поймал «горелку» в прицел, на котором тут же включилось автоматическое затемнение, оказалось, что Готфрид напакостил команде «Б» и здесь. Пушка отказалась стрелять ни по цели, ни вообще, хотя ее зарядный контейнер был полон, и на ее тактическом дисплее отсутствовала информация о неполадках.

Так же как Нублар, Клык тоже не мог пенять сейчас на свою неопытность в обращении с мароманнской техникой. Когда криопушка еще стояла на «Шпире», браконьеры дали Клинкам потренироваться в стрельбе из нее. Для этого они выбросили в космос несколько тренировочных целей – пустых контейнеров. Большинство из которых умеющие находить общий язык с любым оружием вильдеры успешно поразили. И теперь Ржавый делал все абсолютно правильно. Но пушка не стреляла, хоть ты тресни! А плазмоид продолжал как ни в чем не бывало лететь над городом. И пусть летел он не по прямой траектории, его конечная цель не вызывала ни у кого, в том числе и у команды «А», ни малейших сомнений.

– Бобус, сбрасывай орудие! – приказал Клык. – Отходим в шаттл и запускаем криосаркофаг!

Для активации этого устройства требовался пульт дистанционного управления, но это можно было сделать и с помощью таймера на самом замораживателе. Пульт у Клинков имелся, но Ржавый был почти уверен, что он также окажется неисправен. И потому сразу воспользовался таймером, установив его на три минуты – этого времени должно было хватить, чтобы вернуться на шаттл и задраить люк.

Цифры на таймере исправно менялись в сторону убывания, пока Клинки и Бобус отступали под защиту корабельной обшивки. Она была рассчитана и на космический холод, и на перегревы при вхождении в плотные слои атмосфер. Короче говоря, команде «Б» не стоило опасаться за свою жизнь. Однако, когда таймер обнулился, никакого похолодания не наступило. Вокруг шаттла по-прежнему стояла плюсовая температура – настоящая жара по меркам закованного во льды Диргана.

– Опять не сработало! – прорычал Грир, стукнув в сердцах кулаком по стене. – Но ведь мы же сами проверяли – криосаркофаг полностью заряжен!

– Он и правда заряжен, – подтвердил Клык. – Только активировать его на самом деле должны были не мы, а Готфрид. От нас требовалось лишь доставить его в нужную точку и подманить к себе «горелку». Что мы и делаем, хочется нам того или нет.

– Так какой же смертью мы все-таки издохнем? – с горькой иронией вопросил Наждак. – Холодной или горячей?

– Не все ли теперь равно? – ответил вождь. – Но пока плазмоид до нас не долетит, мароманны не включат криосаркофаг. Поэтому какое-то время у нас еще есть. Вернее, не у нас, а у киборгов. От нас здесь уже ничего не зависит.

– Как бы не так! – возразила Лавина, не отвлекаясь от работы. – Лишь на вас сейчас вся надежда! А ну-ка, быстро выстрелите из своих пулеметов в стену или в пол! Только так, чтобы ничего не повредить.

– Это еще зачем?! – удивился Клык.

– Некогда объяснять! Делайте что говорят! – отрезала Карр. Смаглеры никак не отреагировали на ее странное распоряжение – видимо, они уже были в курсе, для чего это необходимо и что за этим последует.

– Как скажешь, – не стал препираться Ржавый. И, выбрав участок стены, на котором не было никакого оборудования и коммуникаций, выпустил в него с Гриром и Вертуном по короткой очереди.

Пули «лидбитов» пробили лишь внутреннюю обшивку и увязли в слое герметика, так что никакого урона Клинки шаттлу не нанесли. Выполнив свою задачу, они опустили оружие и перевели недоуменные взоры на Лавину.

– Отлично! – подытожила она. – А теперь живо роняйте свои задницы в кресла и пристегивайтесь – мы вот-вот взлетим!

– Черт-те что творится! – проворчал Клык. Но не стал сомневаться в словах Карр и вместе с соратниками занял предполетное сидячее положение.

– Тревога! Тревога! Вторжение! На борту посторонние! – неожиданно загремел в динамиках женский голос. Но принадлежал он не Лавине – очевидно, это пробудилась бортовая система безопасности. – Включен режим блокировки и экстренного возвращения на базовый корабль! Повторяю: на борту посторонние!..

– Кто-нибудь расскажет нам наконец, что здесь происходит?! – возмутился Ржавый. То, что ИИ обозвал «посторонними» стрелявших, он сразу догадался. И то, что теперь к ним будут применены карательные меры, тоже было вне всяких сомнений. Вопрос в том, насколько суровой окажется кара, потому что от мароманнов с их наноботами всякого следовало ожидать. В том числе самого худшего.

– Готфрид заблокировал управление, но есть ряд аварийных программ, которые так легко не отключишь, – отозвалась Лавина. – Как любой нелегальный торговец, он боится грабителей, ведь заявить на них в полицию у него не выйдет. Поэтому все его шаттлы оснащены системой принудительного автовозврата на базу в случае пиратского нападения. Если к ним на борт проникнут посторонние, шаттлы сразу же врубают автопилот и летят в карантинный шлюз своего корабля. Устроив стрельбу, вы помогли нам сымитировать ограбление и ускорили в ИИ запуск нужного протокола. Сработала программа эвакуации, на отмену которой у Готфрида уйдет какое-то время. Что будет потом – неизвестно. Но теперь мы успеем покинуть город до того, как плазмоид нас настигнет.

Звук запустившихся двигателей прозвучал для команды «Б» словно музыка и вызвал у присутствующих радостные возгласы. Оставив криосаркофаг на крыше небоскреба, шаттл оторвался от нее и стремительно пошел на взлет. В его иллюминаторах вовсю сияло маленькое движущееся солнце, но скорость взлетающего шаттла неуклонно возрастала, и «горелка» его уже не догнала бы.

Клык привык к тому, что на кораблях Большого мира перегрузки ощущаются не так мучительно, как на вильдерских развалюхах. Но все равно, повинуясь давней привычке, замер в кресле, чтобы не растрачивать лишние силы тогда, когда их отнимало даже простое неподвижное сидение. И все-таки он не удержался от соблазна повернуть голову и взглянуть в затемненный иллюминатор на то, что творилось снаружи.

А творилось там такое, что Готфриду уже вряд ли могло понравиться.

Бегство «приманки» изменило траекторию полета «горелки». Но злосчастный небоскреб все же угодил в радиус ее поражения. Он не обратился в прах, но заполыхал жарким радиоактивным пламенем, покрылся трещинами, и от него начали отваливаться целые куски. Неизвестно, что при этом активировало криосаркофаг: огонь или Готфрид, попытавшийся в последний момент изловить плазмоида. Но удар оказался для здания ощутимым. Вослед взлетающему шаттлу ударил огромный гейзер такой силы, что выброс пара мгновенно накрыл всю центральную часть города. Маленькое «солнце» в густой белой пелене тут же померкло и больше не зажглось – видимо, эта добыча браконьеров погибла так же, как предыдущая.

Впрочем, команду «Б» волновало сейчас не это. Через десять-двенадцать минут им предстояло достигнуть «Шпира» и угодить в его карантинный шлюз. Что тоже являло собой западню, из которой им нужно будет срочно искать выход.

– Куда это ты собрался, Нублар? – прогремел в динамиках голос капитана «Шпира», чью прежнюю дежурную любезность к гостям как ветром сдуло. – Неужели решил наплевать на наш договор и в мое отсутствие прибрать к рукам мой корабль?

– Ты первый подтерся нашим договором, Готфрид! – парировал смаглер. – Ты обманул меня и хотел использовать нас в качестве смертников, скормив плазмоиду!

– Что за ахинею ты несешь? – удивился мароманн, правда, как-то не слишком искренне. – У нас пропала с вами связь, но на Диргане перебои с нею – это нормально!

– Ты выдал нам неисправное оборудование и блокировал двигатели нашего шаттла! – продолжал настаивать на своем Нублар. – Ты сделал все, чтобы мы не смогли улететь с небоскреба до появления «горелки»!

– Да ты вконец ополоумел, что ли? – отказывался признавать эти обвинения Готфрид. – Не знаю, что там у вас стряслось, но ты бессовестно нарушил наше соглашение! А теперь еще и хочешь захватить «Шпир»! Вот только ничего у тебя не выйдет – и не мечтай! Или ты забыл о своих людях, которых я вынужден теперь превратить в заложников?

– Советую тебе обращаться с ними повежливее, капитан! – пригрозил ему сайтен, хотя команда «Б» была не в том положении, чтобы диктовать кому-то свои условия. – Убьешь или покалечишь хотя бы одного из них, и бомба, которой ты хотел нас прикончить и которую мы отключили, снова включится и рванет прямо в трюме твоего корабля. А теперь извини, ты мне мешаешь, а мне надо еще кое о чем поразмыслить. Все, конец связи!

– Вот она – награда за мою доброту и гостеприимство!.. – воскликнул Готфрид, но Нублар прервал его стенания, отключив передатчик.

– Здесь есть хоть кто-нибудь, кому кажется, что этот сукин сын говорит нам правду? – поинтересовался он после того, как Готфрид умолк. Ни одна из рук не поднялась в знак согласия, и никто не подтвердил, что он доверяет отговоркам мароманна.

– А почему он думает, что мы угнали шаттл и летим на захват его корабля, а не возвращаемся туда согласно аварийному протоколу? – спросил Вертун. – У него что, эта информация нигде не отразилась?

– Возможно, он все еще блефует, а возможно, так оно и есть, – ответил Нублар. – Но чтобы не доставлять мароманнам радость, нам надо выбраться из карантинного шлюза до того, как Готфрид прибудет на «Шпир». Вернее, сначала нам придется выбраться из шаттла, поскольку его люки не откроются, пока вокруг него не соберется целая рота робокригов.

– Ну, во-первых, роты там не будет, – поправила его Лавина. – У мароманнов на самом деле не так уж много роботов, и почти все они сейчас охраняют команду «А». На корабле осталась группа охраны, но она не вскроет прилетевший по программе аварийного возврата шаттл до прибытия с Диргана подкрепления. В карантинном шлюзе наш корабль зажмут в специальные захваты, чтобы мы не могли открыть люки и выбраться наружу или протаранить ворота. А затем, когда все будет готово к нашей встрече, тогда-то нас и выпустят на свободу… Извиняюсь. Правильнее сказать – на погибель. Потому что при таком раскладе свобода нам светит еще меньше, чем киферам – Галактическая премия по литературе.

– Есть идеи, как нам из всего этого выкрутиться? – поинтересовался Клык.

– Есть один способ переиграть протокол аварийного возврата, переключившись на другой аварийный протокол, – призналась Карр. – Затея безумная, но только такая в нашем случае и может сработать.

И объяснила, что она имеет в виду.

– Час от часу не легче! – упавшим голосом проронил Вертун, услыхав такое. – И чем это самоубийство лучше того, которое угрожало нам на Диргане?

– Да практически ничем, – подтвердила Лавина. – И у нас осталось совсем мало времени, чтобы к нему подготовиться. Так что, если не хотите промешкать, пора заняться делом…