Скромничать нечего: гостям мой хлебный пудинг очень понравился. Они также пришли в восторг от моих сливочных бисквитов, колбасного соуса и французских тостов, которые я намазал яблочной начинкой. Но в полнейшее блаженство их повергли миниатюрные круглые сэндвичи. Я наштамповал кружков из ломтиков картофельного хлеба большой формой для бисквитов и положил на них бекон, свежие помидоры и римский салат. Конечно же, бекон был подготовлен особым образом. Я начал с толстых ломтей – обвалял их в коричневом сахаре и поджарил в духовке на решетке. Результат был изящен, уникален и достаточно вкусен, чтобы заставить зайца подскочить и влепить оплеуху гончей.

– Мистер Крид, – полюбопытствовала одна из дам, – где вы учились кулинарии?

– Конечно, в Париже, где же еще! – выпалила Рейчел.

Ничего подобного я не делал. На самом деле я вообще самоучка. Но вранье моей подружки настолько устроило гостей, что мне не хватило духу ее поправить.

Этим утром она была обворожительна и мила, но я не мог не задуматься, как она отреагирует на огромную толпу и длинные очереди посетителей, ожидающих возможности сесть за стол.

Тревожиться мне было незачем: Рейчел прекрасно справлялась с подачей. Она обладает природным чувством ритма и атлетической грацией, очевидной во всем, что она делает. Мне нравилось наблюдать за каждым ее движением – не важно, шла ли она по лестнице или носила тарелки из оживленной кухни и обратно.

В моих глазах эта женщина была произведением искусства.

В течение ближайших дней мы с Рейчел вошли в налаженный ритм. После полудня она бегала по магазинам, закупая провизию, а я пилил ветки дерева, нависающие над крышей. Весть о нашей кухне разлетелась, и мы накрывали десяток столов к завтраку для местных жителей, которые занимали больше половины нашей столовой. Бет наняла в помощь Рейчел девушку-подростка Трейси с обязанностями официантки. Банкир Боб Покет стал нашим завсегдатаем, и даже Джимбо с Эрлом наведались дважды, хотя оба раза с разочарованием убедились, что мы только что избавились от белок и что те не возвращаются.

В четверг утром, как только были накрыты столы для наших последних посетителей, я заметил, что миссис Дэниелс собирает остатки в корзинку для пикника.

– Страстному поклоннику? – полюбопытствовал я.

– Для больного друга, – не поднимая глаз, отозвалась хозяйка.

Несмотря на то что Бет всю неделю была очень любезна, прежнего дружелюбия, как до комментария Рейчел о пиратах, она нам уже не выказывала. Добавив в корзинку четыре бутылки воды, миссис Дэниелс направилась за дверь, не вдаваясь в дальнейшие разъяснения. Но при виде того, как она переступает порог с корзинкой, в моем сознании вспыхнул мысленный образ диковинной церквушки, которую я проезжал на той неделе, и дамы, поднимавшейся с такой же корзинкой по ее ступеням.

– По-твоему, у нее есть дружок? – спросила Рейчел.

– С чего это ты пришла к такому заключению? – удивился я.

– Это могло бы объяснить, с чего она ведет себя так дико.

Рейчел споласкивала тарелки вручную, прежде чем поставить их в посудомойку. Пара прядей волос то и дело падала ей на глаза. Выпрямившись, она выпятила нижнюю губу и сдула их со лба, но это не сработало. Тогда она резко откинула голову назад, но это тоже не помогло. Вздохнув, подруга вытерла ладонь о фартук и убрала непослушные прядки за ухо, после чего сказала:

– Тебе это доставляет наслаждение?

С этими словами она вытянула руку, указывая на кухню, но я понял, что она имела в виду. На мне была уйма работы, и отнюдь не того типа, какую я делал прежде, во всяком случае, в таких объемах. Уже столько лет, что и не упомнишь, мои дни были заполнены охотой на людей или стараниями не стать дичью самому. Я приобрел – ну ладно, украл – миллиарды долларов у богатейших и опаснейших преступников мира. Рейчел не знала, что я наемный убийца, зато знала, что финансово я в полном ажуре. Она и сама стала мультимиллионершей, благодаря связи со мной.

– Мы сейчас могли бы быть в любой точке мира, – произнесла она, – делая все, чего только когда-либо желали.

– Это правда, – согласился я.

– И?..

– Для меня это чудесная передышка, – заявил я подруге.

– Только для ясности: раз ты можешь быть где угодно на планете, делать, что только заблагорассудится, то ты выбираешь вот это?

Окинув взглядом кухню, я снова посмотрел на Рейчел.

– Именно в этот момент времени? Да.

– Угу. И почему бы это?

– Начать хотя бы с того, что всегда хотел провести отпуск с красивой девушкой.

– С красивой, а не шикарной, как я?

– Я имел в виду, с шикарной.

– С шикарной девушкой, как я, которую ты любишь всем сердцем.

– Именно.

– Но?..

– Но я также понял, что не могу сидеть сложа руки.

– Ты обожаешь готовить, – сообразила моя собеседница.

– Я обожаю готовить. Но я не хотел бы готовить для большого ресторана или готовить больше одной трапезы в день. А еще я обожаю работать руками, но не хотел бы хлопотать по хозяйству целый день. А здесь, – я воспроизвел жест Рейчел, – не надо ни слишком много готовить, ни слишком много работать по хозяйству. Я могу тусоваться с тобой, и у нас есть пляж, солнце, песок…

– Но есть и что-то еще?

Я немного помолчал, но потом кивнул:

– Есть и что-то еще.

Мы глядели друг на друга добрую минуту, и наконец моя приятельница сказала:

– Ты скажешь мне сам или придется выбивать это из тебя?

– Мне неловко говорить это вслух, но…

– Но?..

– В этом городке что-то происходит, – промолвил я, – некое таинственное явление. Сила, приходящая и уходящая.

– Сила…

– Уж наверняка ты это почувствовала.

– Боже, Кевин, это же вроде мне положено быть чокнутой!

Я развел руками. Меня подмывало сказать: «Ты и так довольно чокнутая», – но я промолчал.

Подруга поглядела на меня с любопытством:

– Это прямо райский уголок для тебя, раз все эти прожекты закрутились.

– Пока что да.

Кивнув, Рейчел вернулась к загрузке посудомоечной машины.

– Ты многого от меня ждешь, пригласив провести с тобою отпуск, – изрекла она.

Позволив ее реплике повиснуть в воздухе, я принялся вертеть весь этот разговор в голове так и эдак, одновременно надраивая кухонные поверхности. Первые две недели нашего прибрежного отпуска прошли прямо по справочнику для миллионеров, и Рейчел была без ума от пятизвездочных курортов в Вирджинии и Джорджии, лимузинов, шикарных ресторанов, роскошных бассейнов и спа.

Теперь же, задним числом, я сообразил, что она отнюдь не пришла в восторг, когда я выдал идею забуриться в Сент-Олбанс и поглядеть на диковинный пансионатик под названием «Приморье». Но согласилась поехать, и сделала это ради меня. А затем, побыв здесь денек, я обрек ее на работу официантки, которую она не потерпела бы ни при каких других обстоятельствах.

Я раздумывал о комментарии Рейчел и о вопросе, который она мне задала, и понял, что она предпочла бы сейчас быть в сотне других мест. Но, с другой стороны, я не мог не заметить, что с момента нашего приезда сюда ее психическое состояние существенно улучшилось. Казалось, оно изменилось в тот миг, когда мы нашли пацана на муравьиной куче. А может, за минутку до того, когда впервые подверглись воздействию силы…

– Мне даже в голову не пришло узнать, как там этот ребенок, – произнес я.

– Ты о Трейси? – не поняла меня Рейчел.

– Нет, я имел в виду…

– Кстати, где она? Я думал, ее наняли помогать нам с уборкой. А она лишь подавала на стол.

– Бет сказала, что на полный рабочий день она выходит в понедельник.

– Она чуточку жутковатая, ты не находишь?

– Бет или Трейси?

– Обе, – обернулась Рейчел лицом ко мне. – Но эта девица Трейси – даже не знаю. Как робот или типа того.

– В смысле, потому что всегда радостная?

– Именно. Слишком радостная. Знаешь это кино «Степфордские жены»? Она по-степфордски блаженная. И ведь, по сути, это пустопорожнее блаженство как-то распространяется на всех в Сент-Олбанс.

Рейчел не просто попала в самое яблочко, она просто-таки разнесла мишень вдребезги. Я задумался, не имеет ли странное блаженство местных жителей какое-то отношение к испытанным мною странным ощущениям.

– Я это заметил, – согласился я. – Все, кто нам здесь попадался, радостны до такой степени, что кажутся запрограммированными.

– Кроме бандитов, пытавшихся изнасиловать меня в первый вечер.

– Изнасиловать? Они сказали, что просто предлагали тебя подвезти.

– А ты говорил, что ты канцелярская крыса в нацбезопасности.

– Я…

– Вот только больно много знаешь о взрывчатке, компьютерах и спасении людей из плексигласовых тюремных камер.

– А заодно я много знаю о стряпне и уборке. Но, как бы там ни было, эти парни не из Сент-Олбанс.

– Откуда ты знаешь?

– У них на машине были номера Джорджии.

Подруга одарила меня долгим взглядом:

– Канцелярские крысы замечают такие вещи?

– Не сомневаюсь, Трейси просто радовалась, что получила эту работу, – вернулся я к теме нашей помощницы по кухне. – В маленьких городках вроде этого экономическая ситуация довольно стеснительная.

– Это правда, – поддержала меня моя собеседница. – Отчего тот факт, что все в этом городе постоянно пребывают в идиотском блаженстве, выглядит еще более дико.

С этим я спорить не мог, так что сосредоточился на работе. Рейчел последовала моему примеру, и мы продолжали трудиться, пока не сделали все возможное, чтобы в кухне не осталось ни пятнышка. Потом мы поднялись наверх, и подруга вознаградила меня, позволив наблюдать, как она переодевается в бикини.

– У меня есть идея, – заявил я, приподняв брови.

– Даже не думай, ты, похотливый козел! И нечего дуться, сам виноват.

– Я виноват?

– Ничем не могу помочь, раз я растратила всю энергию на роль твоей посудомойки. Так что буду расслабляться на солнышке, покрывая это тело загаром, пока не стану бразильянкой.

– И ты это сможешь, не чувствуя ни капельки сострадания к моему… э-э-э… затруднительному положению?

– Угум. Ах да, и я буду совершенно недоступна сексуально до… – Рейчел посмотрела на часы. – До трех часов. Если не сможешь вытерпеть до той поры, поищи другой способ дать выход своему недовольству.

– Я как раз знаю такой! – улыбнулся я.

– Уй.

– Уй?

– Мужчины. Брр!

Я не понял, что моя приятельница имеет в виду, но когда она направилась на пляж, я надел свои шорты-хаки, схватил «Эпипен» и снова поехал к песчаной дюне, приютившей колонию огненных муравьев.