Глава 4
На рассвете они все исчезли. Кроме Норстона и Хельмы. И если с последней было все понятно, то осязаемая и ни капли не прозрачная оболочка отца вызывала вопросы.
— Ты тоже не чистокровный метаморф? — а что мне было еще думать?
— Элли успела меня проявить, — вот только в его словах не было ни капли радости.
И понятнее ничего не стало.
— Раз и навсегда?
— Подобное возможно, если проявитель готов отдать почти весь свой дар. Останется самый минимум.
В груди все сжалось от сострадания к маме, и к паре, счастье которой бессовестно разрушили, но одновременно с тем мне стало легче. Насчет дара мама не соврала, и бабушка Клер тут ни при чем. Правда, надо мной все еще висела ложь об отце, но… здесь их можно было понять. У нас с этим строго. Стажерку-проявительницу, спутавшуюся с метаморфом, наверняка бы просто убили. Так что Клер защищала дочь. И меня потом… Вот только кто ее вообще просил во все это лезть?
Стоит подумать, что могла бы родиться здесь, в этом доме, и мама была бы все эти годы счастлива, — просто с ума схожу!
И самое обидное, что все это было действительно возможно. Норстон подтвердил. Поскольку дара в маме осталось всего ничего, и ни один маг его бы не засек, они бы выдали ее за обычную человеческую женщину. Такое не приветствуется, но для некоторых делают исключение. И для него бы сделали, потому что проявленный метаморф — большая редкость, и пользы городу принесет немало. Вот им и разрешают почти все.
Но смысл переживать из-за того, чего уже никогда не случится? Сейчас важнее — найти связь с другой половиной города.
Мы поболтали еще немного о разном, потом разошлись по комнатам и завалились спать.
Будильник в мо-буке я завела на шесть. Вечера. До сих пор было немного непривычно, но пробуждение уже обходилось без головной боли и прочих проявлений дурного самочувствия. Привыкание налицо.
Темнеть начнет часа через два-три, в Лунной школе меня ждут к девяти, так что есть время привести себя в порядок и спокойно собраться.
Душ, пробежка на кухню за кофе… Пила его я, запихивая вещи в новый синий чемодан. Бабушка позаботилась обо всем, купила в том числе и ручки с тетрадями. Клер никогда моей жизнью особо не интересовалась, она появлялась редко и была всегда холодна, часто ссорилась с мамой, так что забота Адарины получала закономерный отклик. Я уже почти не злилась, даже на Крейстона почти не злилась. Ведь если бы не он, я бы никогда не узнала эту часть своей семьи.
Расставаться с новыми родными не хотелось никогда и ни за что.
Но я не могу оставить маму в лапах этого интригана! И вообще… я не хочу так! Не хочу выбирать между близкими людьми. Между одной жизнью и другой.
Много вещей решила не брать. Арабель, старшая из двоюродных сестер, тоже поступила в этом году в Лунную школу. Она примерно знала, что нас ждет, и просветила меня. Во время вводного семестра практикумов почти нет, а после него не будет зачетов и экзаменов. Только тесты на наличие способностей к лунной магии, потому что, если их нет, учиться дальше не имеет смысла.
Комнаты в школе ни к чему не обязывают, днем можно уходить домой. Выходные принято проводить со своей семьей. Следовательно, я всегда смогу наведаться сюда, если что-то понадобится.
Правила в ночной части Блэкдорна казались более свободными, чем там, где я выросла, да и Лунная школа обещала меньше ограничений, чем ждало бы меня в том же «Скарабее». Разве это могло не нравиться?
Еще бы лазейку в стене найти…
Собралась быстро. Дом вместе со всем городом еще не ожил, Норстон меня не трогал, так что образовавшийся час свободного времени решила провести с пользой — включила компьютер и полезла инспектировать местную сеть.
— Девочки, поторопитесь, мы опаздываем! — Норстон уже ждал нас в машине, чемоданы были в багажнике, Хельма заняла место рядом с водителем, а мы с Арабель никак не могли со всеми распрощаться.
Арабель, Ильда и Герфина напоминали тройняшек и воспринимали себя примерно так же, расставались впервые в жизни и все никак не могли перестать обниматься. Меня тискала бабушка. Тетка давала наставления: побольше думать об учебе, поменьше о всяких глупостях, леди Сораль не злить и вообще ей не прекословить, потому что в гневе она страшна.
Пришлось Норстону вылезать из машины и собственноручно выдирать нас из объятий семьи. Иначе бы мы никогда не уехали.
— Из-за вас мы опоздали, — стенала Хельма.
Насколько я успела заметить, она всегда была чем-нибудь недовольна.
— Ничего, вернуться к мытью полов ты успеешь, — не сдержалась Арабель. — Нас же с тобой не будет!
— Девочки! — прикрикнул Норстон. — Еще раз такое услышу, убираться будете втроем.
Нормально, да? Я-то тут при чем? Минусы в том, чтобы быть частью большой семьи, тоже быстро нашлись.
Серьезно нас никто не наказал, напротив, Норстон пообещал сделать так, чтобы нас поселили в одной комнате. Все равно в школе девочки живут по двое.
Я же всю дорогу прокручивала в голове то, что нарыла в сети. Там было не так чтобы много: местные новости, афиша, электронная карта города, которую я после недолгих мучений смогла перенести в свой мо-бук. Пригодится. И ни одной попытки перебраться через стену. С нашей стороны, кстати, их тоже не было. Будто магия какая-то удерживала. Болтать болтали, но к решительным действиям так никто ни разу и не перешел.
Госпожа ректор встречала студентов во дворе, царственно кивала, некоторым даже улыбалась. Новички тут же препоручались старшекурсникам, которые должны были разместить их и показать, где что находится.
— Семья Вайрис в этом году подарила мне сразу двух талантливых учениц, — прокаркала она, стоило нам появиться.
— Помягче с ними, — попросил Норстон. — Особенно с Шалиссой, для нее здесь все ново и многое непривычно.
— Жизнь у людей намного проще, — согласилась с ним госпожа Сораль. — Но я не понимаю, как можно жить без магии?
Черные как ночь глаза уставились на меня в ожидании ответа. Но я запомнила, что ее лучше не раздражать, поэтому только слегка улыбнулась и пожала плечами. Сама же в тот момент думала, что впервые вижу блондинку с черными глазами. Ну, в смысле, во второй раз, мы же с ней во время импровизированного экзамена встречались. Пугающий контраст.
Через минуту Хельма повела нас в выделенную нам комнату. Норстон тоже пошел, помог дотащить вещи и сразу удалился. Его сегодня еще у Орлгордов ждали, а то вернулся в город несколько дней назад, а на глаза начальству так и не показался. Прощание вышло смазанным. Он хотел меня обнять, в глубине души я тоже этого хотела, но ничего не случилось. Мы обменялись долгими взглядами, смущенными улыбками и пожеланиями удачи, после чего я закрыла за ним дверь.
— Дядя Норт замечательный, — как бы между прочим заметила Арабель, оказавшаяся свидетельницей нашего общения.
— Знаю. — С этим было трудно спорить. — Просто мне пока сложно воспринимать его как отца. Особенно говорить об этом вслух.
Комната оказалась не слишком большая, но уютная. Немного старомодная, как поведала мне сестра, но я в местной моде не разбиралась, так что особо и не заморачивалась. Но кровати с летящими пологами привели меня в восторг. Еще был ковер цвета грозового неба, где причудливо мешались синий, сизый и фиолетовый, письменные столы с множеством полочек, кресла такие мягкие, что просто утопаешь, один на двоих шкаф и потрясающий вид на сад.
Не «Скарабей», и об этой школе я не мечтала, до недавнего времени вообще не подозревая о ней, но сейчас была почти счастлива.
Занятий сегодня не было. Мы обживались, распаковывали вещи, бродили по замку с его запутанными коридорами, темными нишами и «живыми» картинами. Я понемногу привыкала к местной атмосфере, с каждым часом магия раздражала все меньше.
Хельма нам на глаза не попадалась. Как объяснила Арабель, полукровки здесь общаются в основном друг с другом. Другие метаморфы к нам пока не лезли, все же замкнутость — их природная черта. С первых минут в Лунной школе я почувствовала себя свободно и комфортно.
Впрочем, за ужином все же произошло кое-что…
Студентов здесь было не слишком много. Как выяснилось, даже среди метаморфов талантливые лунные маги встречаются редко. Зато места хватало, и за каждой комнатой был закреплен свой маленький столик. Удобно.
Я как раз победила кашу и тосковала над чашкой цветочного чая. Взгляд неторопливо скользил по столовой. Просторное помещение с большущими окнами, светлые прохладные тона, много свежесрезанных цветов. Среди привычных уже белокурых юношей и девушек изредка мелькали черноволосые, даже несколько рыжих затесалось.
Правила здесь демократичнее, чем в «Скарабее». Крейстон полукровок бы точно не потерпел.
Как раз думала об этом и представляла, как недовольно кривится лицо отчима, когда Арабель тронула меня за локоть, привлекая внимание.
— Кажется, нами интересуются…
Глянув в направлении, куда смотрела сестра, я буквально столкнулась с взглядом ярко-синих, необычных для метаморфа глаз. Но кем-то другим он быть точно не мог! Слишком уверенный и независимый, а лицо такое надменное, что хочется показать язык. При этом тонкие аристократичные черты сочетались с жесткими линиями подбородка и губ, волосы имели пепельно-серый оттенок, а одет парень был в серую майку и темные штаны. В общем, он выделялся всем, чем только можно, и откровенно наслаждался этим.
А еще зачем-то на нас пялился.
— Отвернись! — зашипела на меня Арабель и под столом ущипнула за бок. — Не смей смотреть!
Если бы это было так легко!
Между нашими взглядами словно незримая нить натянулась. Даже просто моргнуть казалось сейчас преступлением.
— Почему?
— Это же Орлгорд! — Объяснение было произнесено с таким благоговением, почти ужасом, что мне стало смешно.
Подумаешь, принц! Уже и посмотреть нельзя! Норстон с этими Орлгордами работает, и ничего. А тут… Внутри нарастающее раздражение смешалось с незнакомой дрожью.
Он первый моргнул. Внезапно возникшая связь растаяла.
И дрожь ушла, осталась только легкая досада. Я состроила ему рожицу, отвернулась и опять переключилась на чай.
— Шалисса! — Арабель, кажется, готова была свалиться в обморок.
— Извини.
Полностью отрешиться не получилось, краем глаза я все равно продолжала следить за столиком, за которым устроились трое парней. Сестра еще раньше объяснила, что мальчики живут по трое, так что вопросов на этот счет не возникло.
Орлгорд сказал что-то друзьям, самоуверенно улыбнулся и встал.
— О, Луна! — всхлипнула художница. — Он идет к нам!
И он действительно шел.
А я вдруг поняла, что не хочу этой встречи. Вот вообще! Одно дело кривляться и переглядываться, а совсем другое…
— Может, сбежим? — уточнила я нервно.
— Не получится, — тоскливо протянула сестра.
Парни не сводили глаз с нашего стола. Другие присутствующие тоже заинтересовались.
Молодец, Шалисса! Дня не успела проучиться, а уже привлекла всеобщее внимание. А так хотелось быть тихой мышкой…
Идея удрать казалась все более привлекательной, но я даже попробовать не успела.
Орлгорд остановился рядом со мной, пронзил взглядом.
По плечам побежали мурашки.
— Смелая, да? — насмешливо хмыкнул он.
А потом наклонился и поцеловал.
Настойчивые, горячие губы поглотили возмущенный возглас. Его ладонь легла мне на затылок, лишая возможности отвернуться. Поцелуй был умелый, неторопливый, почти ласковый. Он скользил губами по моим, иногда чуть прихватывал, прикусывал, раз даже лизнул. Я не отвечала… Просто растерялась. Сидела в полном оцепенении и смотрела на него широко распахнутыми глазами.
Где-то рядом одобрительно загомонили голоса.
На смену первому шоку тут же пришла обида. Мой первый поцелуй… и вот так?! Не по-настоящему, на глазах у нескольких десятков довольных зрителей. Просто злая шутка, ничего личного. Кто-то за мой счет решил продемонстрировать, какой он крутой. Взгляд застлала белая пелена злости.
Плохо понимая, что вообще творю, я зарылась пальцами в пепельно-серые пряди, притягивая этого Орлгорда еще ближе, и чуть приоткрыла губы… Обидчик купился, довольно вздохнул и принялся целовать с утроенным рвением. А я выбрала момент и от всей своей обиженной души укусила его за губу.
Вой стоял на всю столовую!
Любитель поразвлечься за чужой счет тут же отпрянул, отскочил, пальцы, которые он поднес к губам, окрасились в красный. Нехило я его.
— Совсем чокнутая?! — зло сверкнули нереальные синие глаза.
Пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы сохранить невозмутимое выражение на лице. Отчаянно хотелось хихикать, но я сдержалась. Вместо этого взяла салфетку, промокнула с губ его кровь и лениво поинтересовалась:
— Разве тебе не говорили, что целовать незнакомых девушек как минимум негигиенично? — и сделала большие испуганные глаза. — Вдруг я бешеная? Или заразная? Или у меня магия какая-то неправильная? И теперь ты покроешься гнойными волдырями и три дня не сможешь пользоваться магией!
Я несла откровенную чушь, но для первого раза в такой ситуации держалась, в общем-то, неплохо. Это еще если учесть, что опыт общения с противоположным полом практически отсутствовал.
Раздался взрыв смеха. Следом второй.
Синие глаза метали молнии, и, если бы те были настоящими, я бы секунду назад упала замертво.
Кулон на моей груди ярко сверкнул.
— Ой… — тихо пискнула Арабель и схватила меня за руку. — Пошли отсюда. Быстро!
Накрыло меня уже в комнате. Как только Арабель заперла за нами дверь, слезы полились градом, нахлынула дрожь, я сползла на пол и принялась судорожно всхлипывать.
Учеба в новой школе определенно задалась!
— Он такой… — очередной всхлип помешал договорить.
— Красивый? — подсказала двоюродная сестра.
— Гад! — новый всхлип. — Но и красивый тоже.
Арабель уселась на пол рядом со мной и обняла за плечи.
— Орлгорды все такие, — проговорила она, крепко прижимая меня к себе. — Кэйлик еще самый нормальный из них.
— Тогда с остальными я пересекаться не хочу. — Путем проб и ошибок я, наконец, пришла к правильному выводу.
На губах до сих пор горел этот злосчастный поцелуй. И казалось, что его запах — жимолость и миндаль — просто прилип ко мне. Будто воздух во всей школе теперь пах именно так.
— Целуется он хотя бы хорошо? — шепотом спросила Арабель.
Не покраснела — истинные метаморфы всегда остаются бледны. Но прикусила губу и быстро отвела взгляд, чем выдала свое смущение.
— Сравнивать не с чем, — тоскливо сообщила я.
— Мне тоже, — призналась сестренка. — В смысле, меня еще никто не целовал, так что я тебе немного завидую.
— Было бы чему!
Долго раскисать она мне не дала, глянула на часы и тут же принялась тормошить:
— Шалисса, прекращай реветь, у тебя и так уже щеки порозовели и припухли. Давай успокаивайся! Через полчаса организационное собрание, явка обязательна. Ты же не хочешь, чтобы вся школа узнала, какое ты нежное и ранимое создание?
Само собой, я не хотела. Достаточно с меня всеобщего внимания. И этому Орлгорду я такого удовольствия не доставлю! Так что сделала несколько глубоких вдохов и взяла себя в руки. Если потребность останется, днем выплачусь. Думала еще переодеться во что-нибудь красивое, но решила и этого не делать. Даже таким образом не стоит демонстрировать, что случай в столовой как-то повлиял на мое настроение.
Мы уже выходили, когда Арабель придумала новый вопрос:
— Кстати, а что ты с ним сделала? — Серебристые глаза горели живым интересом.
— Не совсем тебя понимаю…
— Брось, вся столовая видела, как засветился твой кулон! — ни на секунду не поверила в мое неведение сестра. — Ты использовала магию. И теперь наверняка все гадают вместе со мной, каковы же будут последствия… У него правда выскочит какая-то гадость на лице? Или это будет нечто более серьезное? Шалисса, колись, мне же интересно!
Попала!
Впервые в жизни мне захотелось оказаться бездарной. Хоть бы магия не сработала!
— Бель, я не делала ничего такого! — пролепетала, чувствуя, как душа холодной змейкой ускользает в пятки.
— Еще как делала, — не согласилась сестра, хотя в ее глазах мелькнуло подозрение. — Хочешь сказать, что сама не заметила, как использовала магию?
— Угу. — Что-то мне стало совсем нехорошо. — Может, лучше не ходить на это собрание?
Пойти пришлось. Мероприятие было обязательным, а Мариам в гневе страшна. Здесь не слишком много жестких правил, поэтому те, которые все-таки есть, приходится исполнять железно.
Пока петляли по залитым лунным светом коридорам, я постоянно ловила на себе чей-нибудь изучающий взгляд. Это настораживало, заставляло нервничать и дергаться. Ладно еще, если дело в том инциденте в столовой! Но если не в нем…
— Кэйлика до сих пор нет, — прошептала Арабель.
Собрание проходило в одном из малых залов. Это было просторное помещение с несколькими десятками рядов удобных стульев, помостом, кафедрой на нем и огромными окнами, чтобы метаморфы могли получить столь необходимый для них лунный свет. Мариам, которая как раз беседовала возле кафедры с двумя другими преподавателями, приподняла левую руку и слегка перебрала пальцами.
Стекло в окнах исчезло. Кто-то из первокурсников восхищенно вздохнул.
Мы прошли к свободным местам в середине четвертого ряда, уселись. Но стоило мне немного успокоиться и убедить себя, что ничего ужасного не произошло, как появился он.
Кэйлик Орлгорд.
И это появление ознаменовал с десяток приглушенных смешков.
Поплохело мне еще до того, как я обернулась.
— О нет… — вырвался полный муки стон.
— Наверное, целуется он ужасно, раз ты его так… — хихикнула Арабель.
Обещанные нарывы высыпали вокруг рта парня, и на них уже образовалась желто-зеленая корка из гноя. Мужественности и притягательности поубавилось, Кэйлик выглядел больным и очень злым. Ах да… его лунный камень совсем не светился, будто из него разом пропала вся магия.
— Да нет, ничего так, — пискнула я и съехала как можно ниже, чтобы он меня не заметил.
Это же надо было такого наворотить!
Поздно.
Я хоть и не смотрела в его сторону, поглощенная тем, чтобы получше спрятаться, но нацеленный на меня взгляд сразу заметила. Почувствовала. Словно острым ножом, он резанул по плечу.
— Прибью, — рыкнул Кэйлик.
И я поверила. За такое точно прибьет.
— Орлгорд, оставьте в покое первокурсниц, — прокатилось по залу хриплое карканье госпожи Сораль. — Наконец нашлась хоть одна, которая смогла дать вам достойный отпор. Учите азы магии, чтобы больше не попадать в подобные ситуации, герой-соблазнитель!
Выдав гневную отповедь, госпожа ректор вернулась к своим делам. А я вдруг очень четко поняла, что хоть сейчас и пронесло, проблем с этим представителем влиятельного семейства будет много.
Дальше последовала торжественная речь, в которой Мариам красочно расписала, как же нам сказочно повезло учиться в ее школе, свод местных правил и много всякой болтовни. Нам с Арабель посчастливилось вдвойне, потому что бабушка Адарина тоже здесь училась и дома все-все нам растолковала. Остальные, впрочем, тоже особо не слушали, просто старались не шуметь, чтоб не влетело.
— Кажется, Кэю сбили корону. — Слух поймал злорадный шепоток.
— Ничего, он ее быстро поправит, ты же его знаешь.
— Ненавижу выскочек! — А вот это уже обо мне.
Предсказуемо, Орлгорда любили не все. С таким-то характером… Да еще с таким самомнением! Но и у меня завелись первые недоброжелатели. Несколько старшекурсниц смотрели так, будто сейчас проклянут. И это по-настоящему пугало, всяко у них с магией получше, чем у меня.
Арабель сосредоточенно рисовала в блокноте цветы и рядом с каждым тут же выводила перечеркнутую луну — в ее случае это был специальный знак, чтобы рисунки не наполнялись магией.
— Я не могу не рисовать, — чуть слышным шепотом пояснила она. — Руки сами тянутся.
Понять я вряд ли могла, но в мысли тут же закралась одна бредовая идея…
— Бель? А ты что угодно изобразить можешь?
— Наверное. — Моя новая сестренка была скромной и замкнутой, как большинство метаморфов. — Я еще только учусь, но…
— Бабушка говорила, что у тебя прекрасно получается, — очень кстати мне вспомнилась первая встреча с Адариной. — Сможешь кое-что нарисовать и для меня?
Вот мы и подошли к главному.
— Попробую. Только… ты ведь знаешь, что лунная магия способна дать самый неожиданный побочный эффект?
— Слышала где-то, — беззаботно отмахнулась от предупреждения. — Но я готова рискнуть.
