Михаил Клименко
УСЛОВНЫЙ РЕФЛЕКС
(Черновой сценарий)
С обязательной припиской: основано на реальных событиях.
з/к
К весне 96-го война, или, как ее называли, «операция по наведению конституционного порядка», вспыхнула с новой силой. Было ощущение, что все опять повторяется сначала — наши войска опять дрались за Гудермес, опять отбивали атаки боевиков в Грозном. Политические игры, которые должны были принести мир или хотя бы прекращение огня, оборачивались очередной бойней. Война все чаще выплескивалась за границу полыхающей Чечни.
«Буденновский рейд» Басаева и последовавшие за ним переговоры, казалось, должны были хоть чему-то научить тех, кто принимал решения и руководил государством. Но надежды на это не оправдались.
В январе страна отгуляла рождественские праздники и распаковала новогодние подарки, главный же сюрприз был впереди — атака Радуева на Кизляр, 38 снайперов и трехдневные бои за Первомайское…
«Новости» почти ежедневно рассказывали о новых нападениях на колонны, об атаках на блокпосты и о гибели наших солдат.
В марте опять начались бои за Грозный, и когда сразу после них объявили, что президент подписал указ «об урегулировании ситуации в Чечне», воспринималось это как мир. Как то, что мы победили.
б/з
Кавказ, горы. Звук ветра, туман стелется по низинам.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ (омоновца): Здесь очень тихо. Это особенная тишина, ничего похожего нигде больше нет. Горы молчат, лес молчит. Это красиво. И непонятно. Почему самые красивые места — самые опасные?
На словах про опасность — те же горы, но уже вид через оптический прицел снайперской винтовки.
ОМОНОВЕЦ: Здесь за каждым деревом — враг. Нельзя расслабляться. Каждое движение — угроза. Каждый человек по ту сторону прицела — уже мишень. Потому что те, что были на моем месте и были невнимательны, — уже в земле.
ТИТР: Чечня, 7 мая 1996 года.
Смена плана — наш омоновец на блокпосту смотрит на «зеленку» через оптику эсвэдэшки. Антураж стандартный — мешки с песком, шлагбаум, бетонное небольшое строение.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ (ВАЛОВ): Меня зовут Дмитрий Валов. Снайпер волгоградского ОМОНа. Сегодня 7 мая 1996 года. Можно сказать, мне повезло. Закончились мои полгода. Я возвращаюсь домой.
Его сменяют, он собирает винтарь, уходит с позиции на блокпосту. В этом месте — диалог между Валовым и новым снайпером.
Разговор немногословный: пост сдал — пост принял. Новичок вскользь видит эсвэдэшку Валова и спрашивает его, сколько насечек. Тот говорит: главное — чтобы за тебя насечку не сделали. И потом добавляет: семь (заявляем количество «снятых»).
Прямо тут же, на блокпосту, происходит награждение медалью «За отвагу».
Площадка около блока. Выстроенный личный состав. Перед строем стоит начальник блока и прибывший старший офицер с сопровождающим. В руках у сопровождающего коробочки с наградами.
— Равняйсь, смирна! Товарищ полковник, личный состав по вашему приказанию построен, командир взвода старший лейтенант милиции Азжеуров.
— Здравствуйте, товарищи!
— Здравия желаем, товарищ полковник!
— Товарищи, прежде всего хочу поздравить вас с высокими правительственными наградами, хочу сказать, что вы честно и мужественно выполняете свой долг по защите граждан России и интересов страны. Вы находитесь на переднем крае борьбы с терроризмом и бандитизмом, и именно от вас во многом зависят жизнь, здоровье и спокойствие граждан нашей страны. Согласно Указу Президента Российской Федерации № 532 о награждении государственными наградами, снайпер ОМОН, лейтенант милиции Валов Дмитрий Валентинович…
Валов выходит из строя, парадным шагом подходит к полковнику, останавливается за два шага, подносит ладонь к виску:
— Товарищ полковник, лейтенант милиции Валов для награждения прибыл.
Полковник жмет руку, вручает коробочку с удостоверением. Валов козыряет. Поворачивается лицом к строю, подносит руку к виску:
— Служу Российской Федерации.
Возвращается в строй.
— Поздравляю вас, товарищи. Вольно.
Начальник блока повторяет команду, козыряет и встает рядом с прибывшими.
— Вольно!
Валов собирает вещи, садится с другими омоновцами в «Урал», едут в аэропорт.
— Че дома-то делать будешь? В отпуск куда поедешь?
— Черт его знает, сначала этот отпуск получить надо, с нашими, сам знаешь, это та еще история…
— Димка, а ты чего? Опять на стрельбище? Не надоело тебе?
— Ну и на стрельбище тоже, а вам бы только языки чесать да в дежурке телик смотреть, пока на очередной вызов не дернут.
— Ты бы с такой регулярностью, как в тире, дома бывал, жена, поди, уже забыла, как ты выглядишь…
— Ничего, небось не забыла…
Аэропорт Северный. Взять хронику, как солдаты возвращаются домой. Проложить спокойной симфонической музыкой — без лишней патетики. Перемежение подлинных кадров хроникой того времени — обязательный прием, который будет проходить через весь фильм.
ЗАКАДРОВЫЙ ТЕКСТ, ГОЛОС АВТОРА: Май 1996 года. Недавно уничтожен Джохар Дудаев, а до Хасавюртского соглашения еще два месяца. Столкновения с боевиками носят постоянный, но хаотичный характер.
В аэропорту, ожидая отправки, бойцы сидят в комнате, где работает телевизор. На экране — новости.
ВЕДУЩАЯ: Начинается очередной этап предвыборного турне президента России Бориса Ельцина. В ближайшие дни глава государства планирует посетить Краснодар, Белгород, а 9 мая он отправится на празднование Дня Победы в Волгоград. В программе запланировано возложение венков на Мамаевом кургане, а также встреча с ветеранами.
БОЕЦ (острит): Смотри-ка, к нам торопится. Тебя, Димон, поздравить хочет. Героя России присвоить.
ВАЛОВ: Ниче, пусть приезжает. Ты его вживую видел? Вот и я не видел. Будет о чем с ним поболтать.
БОЕЦ: Да о чем тебе с ним болтать?
ВАЛОВ: Спасибо скажу. За ребят. За Толика, за Муху. За тех, про кого — не чокаясь.
План вскользь — наш омоновец перекладывает винтовку поближе к себе. Не акцентировать, что он будто в кого стрелять собрался, а как бы намекнуть: мол, как хочешь, так и понимай.
ВЕДУЩАЯ: Несмотря на праздничный день, президент выразил готовность ответить на все вопросы горожан. Встреча с ними пройдет на центральной площади Волгограда.
Самолет взлетает. Далее — планы боевых действий в Первомайском (если будет перебор — заменить на Ведено, там не так брутально).
ЗАКАДРОВЫЙ ТЕКСТ, ГОЛОС ВАЛОВА: Толик и Муха со мной служили. Парни были — кремень. Наши, волгоградские. Кирпичи пальцами, как хлеб, крошили. В Первомайском ночью, когда чечены стали из города уходить, наш отряд натолкнулся на них. Поливать стали будто отовсюду. Пришлось отступать. Толик и Муха прикрывали. Мы вышли из-под обстрела. Через десять минут вернулись с подкреплением. Всего через десять минут. Но живыми их уже не нашли.
После флэшбека закончить летящим самолетом — и уход на рекламу.
ОТБИВКА
МОСКВА
ТИТР: МОСКВА, КРЕМЛЬ
Несколько заявочных планов Кремля (желательно взять того времени).
Динамичная музыка. Команда на выезд. Бойцы с сумками в руках садятся в бронированный внедорожник. Машина трогается с места, подъезжает к лимузину.
ЛАЙФ. Боец по рации: Объект принял (звук лучше записать с другой рации для создания соответствующего эффекта).
Машины начинают движение. В кадре — кортеж выезжает из Кремля.
ОТБИВКА
ВОЛГОГРАД
ТИТР: ВОЛГОГРАД, БАЗА ОМОНа
Валов идет вместе со всеми к зданию. У проходной останавливается, здоровается с офицером, который вышел навстречу.
— Вернулись, значит.
— Вернулись. Что слышно?
— Президент прилетает.
— Ага. Парад смотреть. Лучше бы он к нам туда прилетел. Мы бы ему такой парад показали…
— Скоро покажете.
— Не понял.
— Болтают, договорились там о чем-то. Мир будет по всему Кавказу.
Валов смотрит в одну точку куда-то мимо собеседника.
— Договорились — с кем договорились? Там что ни деревня, свой эмир. И клали они друг на друга и на все переговоры. Думаешь, в горах про твой мир знают?
— Так по телевизору же сказали…
— А ты не телевизор, ты людей слушай. Они тебе больше расскажут. Где командир?
— В тире. Салажню драит. А тебе-то он зачем?
— Да есть один разговор. Потом оружие сдам — и домой.
— Ну давай. Жене-дочке привет.
Тир. Тренируются бойцы. Снято с тележки — слева направо проезд за спинами: как стреляют. Камера доезжает до правой стены, у нее стоит полковник — командир ОМОН ГУВД.
Выстрел. Мишень — попадание рядом — в молоко.
Выстрел — еще один промах (ну не совсем мимо, но чтобы было видно, что от центра далеко).
Командир морщится, потирает лоб, тихо командует:
— Оставить стрельбу!
Сразу после команды еще один выстрел.
— Я сказал — отставить! Разряжай, оружие к осмотру!
Смешок. Нарез нескольких кадров. Стрелки смотрят в сторону командира, поднимают пустые пистолеты стволами к небу, показывают пустые патронники, убирают в кобуры.
Лица молодые, совсем пацаны.
— Я не понимаю, что у вас в башке, когда вы стреляете. О бабах думаете, что ли? Если вы с ними такие же меткие, как тут, я вообще удивляюсь, что они у вас есть. Там-то вы небось не промахнетесь. (Смешки.) Отставить смехуечки! Ни кучности, ни точности. Сколько вам говорят: стойку, стойку держать и спуск не срывать! А вы ноги растопырили, жопу отклячили, ну просто индюки беременные! Еще и руки кривые!
Валов появляется в дверном проеме, приставляет оружие к стене и сам приваливается к дверному косяку.
— Дай сюда! (Комадир забирает пистолет у одного из бойцов.) Вот как надо! Ноги вот так, руки — так. Локти, локти смотрите!
Целится в мишень. Наезд с небольшой панорамой — от лица командира, целящегося, — на Валова, который стоит и ухмыляется.
Командир долго смотрит в прицел. Напряженный звук — не музыка, а одна нота, по нарастающей.
Двойной выстрел.
Мишень пробита двумя дырками строго посередине.
Довольный командир под одобрительный ропот стрелков с улыбочкой возвращает пистолет.
— Три вещи должен помнить стрелок. Меня так учили, и я вас так учу. Выдержка, стойка, дыхание. Тогда не промахнетесь.
ВАЛОВ: Времени не хватит, товарищ полковник.
Командир оборачивается с возмущенно-презрительной миной.
— Чего-чего?
— Здравия желаю, товарищ полковник.
— Нет, ты до этого что-то сказал?
— Так точно, товарищ полковник. Времени на выстрел не хватит. Духи, когда по лесу бегают, ждать не будут, пока вы прицел настроите и встанете — как вам надо. Там деревья. И между ними духа видно секунды полторы. Это с позиции лежа можно часами ждать, когда он появится. А там — только увидел его — сразу валить надо.
— Надо же, умный какой. Смотрите-ка. Это наш кавказский герой. Снайпер Валов. Вчера с гор слез.
— Товарищ командир. Им же через полгода самим по «зеленке» ползать. А там все быстро. Либо ты. Либо тебя. Могу показать.
— Ладно, умник. Давай посмотрим.
Валов подходит к стене, достает свою винтовку. Смотрит на мишени.
— Нет, не так.
(Не знаю, как это будет выглядеть, но хотелось бы, чтобы так: нажимает кнопку, дальше — крупный план каких-нибудь цепей-шестеренок, которые приводят в движение мишени. И только потом — сами мишени).
Валов берет винтовку на плечо, встает к мишеням спиной.
НУЖЕН ПЛАН, КОТОРЫЙ ПОКАЗАЛ БЫ НАГЛЯДНО, НАСКОЛЬКО ВЕЛИКО РАССТОЯНИЕ И НАСКОЛЬКО МАЛЕНЬКИЕ МИШЕНИ.
— Командуйте.
Командир смотрит на него, на мишени:
— ОГОНЬ!
Снято с рук: разворот Валова в одну сторону, камера двигается в другую, подчеркивая быстроту его движения.
Винтовка поднята (отрывочный, резкий план).
Кадр — перекрестие прицела. В него быстрым движением попадает мишень.
Выстрел.
(Мишень не показываем.)
Микроплан.
Винтовка смещается — микроплан — спуск — сразу же второй выстрел.
Микроплан: затвор, выбрасывающий гильзу.
Выстрел третий.
Крупно: палец нажимает на кнопку. Мишени останавливаются. Звук упавшей гильзы — и нарастающий тихий звон, как в ушах звенит после громкого звука.
Молча стоят стрелки. Молча стоит командир.
Валов опускает винтовку. Слышно даже шорох одежды.
— Ну вот. Примерно так.
Командир смотрит на мишень. Камера показывает: три мишени — три попадания.
— Все, кроме Валова, свободны.
Молодежь уходит.
— Думаешь, ты тут самый мастер. Вильгельм, мать его, Телль.
— Я просто знаю, как надо.
— Ладно. А раз знаешь, то завтра будешь на позиции. Службу нести, усек?
— Товарищ полковник, я полгода дома не был. У меня увольнительная есть.
— А мне плевать, что у тебя есть. Увольнительная или на жопе шерсть. А у меня людей мало. Завтра президент приезжает. Так что загорать завтра будешь на позиции. Свободен.
ОТБИВКА.
Стандартная лестничная клетка многоэтажки. Валов в кафумляже и с большой сумкой в руках идет по лестнице. Звонит в дверь. Через некоторое время дверь открывается, за ней — жена Валова. Кидается ему на шею без слов, но со слезами. Из глубины квартиры детский крик: «Папа, папа…» В коридор выбегает девочка — дочь Валова. Валов наклоняется, подхватывает ребенка, подбрасывает вверх и прижимает к себе.
— Папа, я по тебе так скучала!
— Я по тебе тоже, солнышко.
Опускает ребенка на пол, все проходят в квартиру.
ОТБИВКА
Раннее утро. Валов умывается, собирается на службу. Надевает форму, проверяет документы, сигареты… пьет чай. По радио говорят о готовящемся визите президента в Волгоград. Валов заходит в комнату, наклоняется над детской кроваткой, поправляет на ребенке одеяло. Подходит к двери, оглядывается на спящих жену и дочку. Выходит из квартиры, аккуратно прикрывает дверь.
ОТБИВКА
ТИТР: ВОЛГОГРАД, 9 мая 1996 года. 06.00 утра.
Волгоград. Планы города заявочные — раннее утро. Встает солнце.
Утренний развод. Актовый зал, Валов с другими омоновцами.
Командир ОМОН ГУВД — полковник. Желательно, чтобы в интонациях отражалось желание постоянно острить, но делает он это неумело.
— Товарищи офицеры, сегодня в наш славный город-герой Волгоград прибывает президент страны. Это значит, что сегодня для нас не просто День Победы. Работаем по усилению, но не как обычно, а с тройным усердием. От сейчас и… пока не уедет. Взаимодействуем с ФСО, график наряда — у начальника штаба. Обращаю ваше особое внимание на недопущение провокаций. Праздник президенту испортить не дам! Чтобы в городе без спросу даже муха не пернула. Вопросы есть? Вопросов нет. Вольно, разойдись! Снайперская группа — ко мне.
Пока ОМОН расходится, начальник подзывает нашего героя.
— Валов, слушай, ты у нас только с гор слез? Иди получай своего «драгунова» любимого и лезь на точку. Вот (тычет в карту), где гастроном. Позиция на крыше.
— Есть, товарищ полковник.
— Да, Валов. Ты здесь это, ты с войны уже вернулся. У нас здесь — мирный город, понял? И всякие, панимаэшь, объекты по улицам тут не бегают. Все, что шевелится, — это не цель, а мирный житель. Да и гость у нас (многозначительно тычет в потолок). Понял?
— Товарищ полковник, ну понимаю, не первый год в погонах.
— И вообще. Ты здесь — для усиления. Твой номер — шестнадцатый. Сидишь тихо, как любовник в шкафу. Выполнять.
— Есть, товарищ полковник.
Валов вдет получать оружие. Бормочет про себя: «Не горы, не горы. Что я, не понимаю, что ли…»
Получает оружие. Расчехлил — крупно зарубки на прикладе — 7. Возвращаются воспоминания о Чечне.
Хроника: взрывы. Операция в Ведено или Первомайском. Сгоревшая техника (были впечатляющие съемки разбитой автоколонны — несколько размозженных «Уралов»). Движение «Уралов» в колонне.
Переход. Такой же «Урал» движется по городу. В кузове сидят омоновцы. Обсуждают.
— Совсем «дед» того.
— Чего — того?
— Охренел, говорю, вот чего. Сверху сказали: не лезть никуда, ни во что не вмешиваться. Нас-то зачем туда дернули?
— Без нас народу хватает, ага. А мы что можем? Хотя… не дедова это инициатива, начальнику выслужиться хочется перед Москвой…
— Все как всегда…
Приехали.
Валов поднимается на крышу. Там — тусовка подростков. Они уже пьяные и борзые. Он их сгоняет оттуда.
— Что, малыши, празднуем уже?
— А твое какое дело.
— Так, молодежь. Я щас считаю до ста. Считаю я плохо, так что времени у вас будет достаточно. На счет «сто» чтобы я вас тут уже не видел.
— Слышь, мужик, тебе че, больше всех надо?
— Девяносто семь…
(Девка повисает на руке у своего парня и канючит, что надо уходить. Парня это, естественно, раздражает, он встает и с вызовом идет на Валова.)
— Девяносто восемь…
— Девяносто девять…
Валов снимает с плеча футляр с винтовкой и спокойно, как бы даже лениво ее расчехляет. Вид оружия останавливает подростков, они быстро смываются с крыши. Когда за последним хлопает железная дверь, Валов как бы недоуменно пожимает плечами:
— Ну а вот вам и сто.
Сидит на крыше. На площади — никого пока, кроме оцепления. Снайпер наш скучает, смотрит на свой дом. Свои окна. Смотрит на часы — еще 4 часа.
Вскидывает ствол — жена моет окна. Валов пускает солнечного зайчика оптическим прицелом. Она оборачивается, но не понимает, что это он. Валов видит ее лицо в прицел.
Тогда он собирает свои манатки, еще раз смотрит на часы — время есть — идет домой.
ОТБИВКА
Самолет приземляется в аэропорту Волгограда.
Взять хронику — Ельцин спускается по трапу. Если нет подходящего видео из Волгограда — подобрать подходящее по времени, по погоде, так чтобы аэродром был неопознаваем. Если будет архивный сюжет именно про Волгоград 9 мая 96-го года — оставить оригинальный закадр.
Этот же сюжет идет по телевизору на кухне дома у Валова (в этом есть определенное лукавство, потому что понятно, что в 96-м году это был сюжет в вечерних новостях, но с художественной точки зрения это лучший переход).
Валов сидит за столом, неторопливо, со вкусом ест борщ. Звук сюжета постепенно сходит на нет. Жена суетится по кухне, в основном далее — ее монолог.
— Ну я все понимаю. Служба, долг… Но чтобы в праздник вот так…
— Таня, так служба же… Усиление.
— Усиление! Ты уже свое отусиливал, на Кавказе-то. Полгода тебя не видела! По телефону говорили раза три за все это время! Новости смотрела все подряд — не дай бог про тебя что расскажут! Каждый день с ума сходила. Вот обрадовалась дура — вернулся. Целый. Соседкам сказала, на парад с Иришкой пойдем, посмотрим. Вот посмотрели…
— Усиление, Тань. С полканом не поспоришь…
— А вот я поспорю! Вот, товарищ полковник, мой тебе пролетарский ответ (показывает дулю). Ну что за жизнь-то такая! На войне был — пусть дают увольнительную. У всех людей праздник, а у нас черт-те что…
Перебивается планом — к дому на площади подъезжает машина, выходят эспэбэшники. Один из них — снайпер — заходит в подъезд дома. Следующий план — занимает позицию на крыше. Снять так, чтобы было понятно, что это крыша другого дома, не того, на котором будет Валов.
Говорит по рации: Позицию занял.
Снова квартира Валова. Он уже в дверях, собирается уходить.
— Тань, ну я это… сегодня только так. Завтра точно будет по-другому. Обещаю. (Фраза нарочно должна звучать двусмысленно.)
Выходит.
Хроника: празднование 9 Мая, Ельцин, радостные люди, если есть — разговор с ветеранами.
Снайпер СБП следит за толпой с позиции. Камера из-за его плеча (не надо эксплуатировать лишний раз видео через прицел) наезжает на крышу дома напротив.
Там Валов как ни в чем не бывало направляется на свою позицию. Крупно его действия — достает винтовку из чехла, расстилает коврик, устраивается поудобнее.
— 5600 — Центру.
— Центр — 5600. На приеме.
— 5600, доложите обстановку.
— Центр — 5600, позицию занял, все чисто, все тихо.
— Здесь сугроб. 5600, вот так тихо и сиди.
— Сугроб — 5600, вас понял.
Напряженная музыка.
Снайпер СБП:
— Человек с оружием в моем секторе.
Ответ по рации:
— Держи его в прицеле. Разбираемся. Доклад каждые 15 секунд.
Добавляется звук сердцебиения.
Крупно детали: взгляд в оптику, палец на спусковом крючке, крупно ствол и дуло винтовки.
Мысли снайпера: Кто ж ты такой? Не должно быть тебя там. Даже без оружия не должно быть.
Переговоры по рации:
— Доложить обстановку!
— Человек с оружием занял позицию. У него винтовка. Держу на прицеле.
— Разбираемся. При попытке стрелять — гаси!
АРХИВ: Появляется Ельцин — подъезжает кортеж, президент выходит.
Люди в штатском бегут к подъезду дома. Снова архивные кадры Ельцина.
Валов видит президента, поднимает СВД, но держит ее таким образом, что не касается спускового крючка. Смотрит в прицел.
Снайпер смотрит на него.
«Что ж ты делаешь? Коснешься крючка — и все. Нет тебя. Не так здесь что-то. Не так. Место для стрельбы ты выбрал неудобное и тянешь — чего тянешь?»
Валов смотрит на Ельцина.
Замедленный кадр хроники, Ельцин в перекрестии прицела.
Снайпер:
— Человек направил оружие в сторону объекта.
Идет нагнеталово. Толпа — стрелок — снайпер — палец на крючке — снова толпа, кадры сменяются все быстрее до мельтешения.
УХОД НА РЕКЛАМУ
Повтор последнего фрагмента.
Валов смотрит на Ельцина. Замедленный кадр хроники, Ельцин в перекрестии прицела.
Снайпер:
— Человек направил оружие в сторону объекта.
Идет нагнеталово. Толпа — стрелок — снайпер — палец на крючке — снова толпа, кадры сменяются все быстрее до мельтешения.
Крыша здания.
С громким звуком распахивается дверь на крышу. Комитетчики берут Валова на мушку.
— Оружие на землю! На землю, блядь! Руки за голову!
Он опускает винтовку. Его крутят.
Смена плана. Допрос. Снимается в клиповой манере без смены плана, короткими склейками допроса.
— Представьтесь.
— Лейтенант милиции Валов Дмитрий Валентинович, снайпер ОМОН ГУВД области.
— Год и место рождения?
— 1967-й, город Волгоград.
— Что вы делали на крыше здания?
— Ну как что, обеспечивал безопасность и этот, правопорядок поддерживал.
— На крыше с «веслом» в руках? Правопорядок? Слушай, лейтенант, ты соображаешь, во что ты вляпался?
— Я выполнял приказ.
— И кто же тут у нас такой умный отдает такие приказы?
— Я выполнял приказ командира ОМОН полковника Бердникова.
— Приказ вы получали лично или через кого-то?
— Приказ получил лично на утреннем разводе.
— Кто вам приказал готовить покушение на президента?
— Никто, никакого покушения я не готовил, я еще раз говорю — выполнял приказ. Да вон хоть Бердникова самого спросите.
— Его уже спрашивают, и не только его. Вот только показания у вас различаются… Еще раз — кто и когда ставил вам задачу подготовки покушения на первое лицо?
— Никто и никогда, я ни на кого не покушался, я офицер ОМОН, выполнял приказ по обеспечению безопасности визита.
— Слышь, Дима, кончай мне конопатить мозг, если ты хотел просто посмотреть на президента, на кой болт ты за ствол хватался?
— Да не за ствол я хватался! Ну за биноклем-то тянуться хрен знает куда, а сколько времени президент на площади будет, чтобы хоть посмотреть на него, я не знал, вот и взял то, что ближе да под руками было…
— То есть вы, гражданин Валов, утверждаете, что никаких преступных намерений в отношении первого лица государства у вас не было и ваши действия — не более чем удовлетворение собственного любопытства?
— Ну… Ну как любопытства… Мне приказ был тут, ну, то есть там, на этом здании, находиться и обеспечивать безопасность… А президента получше рассмотреть — ну, не видел его вживую никогда… Ну, наверно, да, это вот вы правильно сказали — удовлетворение этого самого, любопытства…
— Понятно. Так, подпиши вот тут и вот тут, это твои объяснения. Пиши, что с моих слов записано верно. Число, дата, подпись.
Комитетчик забирает подписанные бумаги и, выходя из помещения, оборачивается:
— Ну что, Валов. Насмотрелся на президента? Жди теперь.
— Чего?
— Не чего, а кого. Твой Бердников сказал, что за тобой лично приедет.
ОТБИВКА
Полковник стоит перед столом, как бы нависает над сидящим по ту сторону Валовым.
— Та-а-ак. Это наш чеченский герой. Я говорил, что не дам праздник испортить? Ты что, меня плохо слышал, может быть? Или тебе больше всех надо было? Я дал четкий приказ — НЕ ВЫСОВЫВАТЬСЯ! Вот какого черта ты полез? Че, герой? Медаль нацепил — так уже все позволено? Уволю! Без пенсии!
— За что, товарищ полковник?
— Да за все хорошее! Я тебе говорил — здесь не горы! Дали позицию — сиди, а винтовку свою засунь себе…
Валов смотрит на него. Тот продолжает на него орать, это уже неразборчиво.
Хроника: Чечня, съемки самые жесткие.
Валов молча достает служебное удостоверение. Кадры боевых действий идут как бы вспышками.
— А идите вы нахер (ЗАПИКАТЬ), товарищ полковник. Рапорт об увольнении получите позже.
План — темнота. Из нее проступает снайперская винтовка.
Мысли, озвученные голосом Валова:
— К оружию привыкаешь быстро. К тому, что оно в твоих руках несет смерть другим и спасает тебя. Но потом что-то происходит. И это уже просто инструмент. Как молоток, часы на руке, или карандаш, или безопасная бритва. И когда возвращаешься с войны, ты не меняешься. И твое оружие остается прежним. И то, как ты к нему относишься. И как-то легко забываешь, что вокруг — уже совсем другой… мир. Просто — мир.
Камера наезжает до тех пор, пока в кадре не остаются только участок приклада с засечками.
Конец.
notes
