ГЛАВА 6
Над горизонтом показались подсвеченные здания Кордиса. Одно из них было таким высоким, что казалось, будто его верх уходит далеко в открытый космос. Безусловно, это – здание Института науки. Его элегантно изогнутые колонны через небольшие промежутки времени красиво переливались разными цветами. Но что-то особенно врезалось в глаза Алона.
– Искры, – подсказал Док, подметивший вопрошающий вид израильтянина.
И да! Все элементы конструкции буквально искрились. Это явление больше напоминало маленький фейерверк. А слабо заметные с такого расстояния искры приобретали цвет, которым светились колонны Института. Но картину, утоляющую жажду красоты, дополняло ночное небо. Оно не было похожим на земное. Звёзд было гораздо больше. И почти половина из них поражала своей яркостью. И если на Земле Луна возглавляет небесный парад, то здесь явного лидера не прослеживалось. Естественный спутник S24 с успехом могло заменить красивое голубое пятно. Но ему не хватало яркости и плотности. Размер небесной туманности, с позиции патрийского наблюдателя, в два раза превышал размер Луны в глазах землян.
Но некоторые строения контрастировали на общем фоне. Слева от основной группы высоких светящихся зданий находились три обелиска. Их высота была сравнима с Институтом, но диаметр не превышал в размере колонну искрящегося сооружения. Внешний вид создавал впечатление хрупкости и стройности.
– Их раньше не было.
– Да. Вертела построили три патрийских года назад. Тогда, когда первые созданные корпорацией «Ф.Ко» спутники «Шлема» выводили на околопланетную орбиту.
– Вертела? То есть такие же, какие мы видели на Земле десять земных лет назад?
– Наверное, ты имеешь в виду боевые Вертела на вооружении патрийских Стражей.
– Конечно. Их высота не превышала абсидеумские корабли, не то, что здесь.
– Это другие Вертела. Те устройства буквально швыряли Субстанцию во врагов. А предназначение этих – выстрел Нейтрализатора.
– Страховочный вариант на случай предательства землян?
– Знаешь, друг мой, о предательстве тогда никто не думал.
– А сейчас появился весомый повод, – огорчённо заметил землянин.
– Похоже, патрийская цивилизация так и не повзрослела по-настоящему.
– Отчего такой вывод? Доверие – не порок, Док.
– Доверие – состояние и характеристика внутреннего мира, Алон. Совершенно точно, что такое состояние является нейтральным с точки зрения морали. Возникает тогда, когда носитель этой характеристики богат знаниями настолько, что не отказывается от них перед лицом контраргументов, а лишь спокойно сопоставляет две точки зрения в поисках верного для себя пути. Изменяет, но не отказывается… И находит точки соприкосновения в двух мирах.
– Не знаю, Док. На Земле люди часто доверяют друг другу и уж точно не из-за своего внутреннего мира… Или встречается иная ситуация: кто-то полностью отказывается от своих доводов, принимая иные ценности. А доверие – результат такой замены.
– Я считаю, что это – искажённая и неправильная форма доверия. Но я совершенно чётко понимаю безрассудство его распространения на внешний мир. Потому что оно подходит только для закрытой системы, вроде нашей цивилизации, где каждый её представитель является носителем одинаковых Принципов. Где каждый уверен в другом на все сто процентов. Где любой встречный прохожий может стать тебе братом! Каждая цивилизация создаёт свой собственный опыт.
– Значит, ты считаешь, что доверия между двумя мирами быть не может? – патриец промолчал, а землянин продолжил: – Но ты всё равно не можешь отрицать, что наши миры чрезвычайно близки друг к другу. Такого же мнения придерживается и Злата с большей частью вашего общества. И зачем же ты тогда стал помогать мне? Очень красивые созвездия, – решил изменить тему разговора израильтянин. Его действительно восхитило геометрически правильное расположение мерцающих звёзд. – Те, которые треугольниками. О! Вон ещё один… Странно, что я не видел его прежде!
Док что-то пробубнил в ответ. Землянин увеличил масштаб в своих линзах и детально рассматривал стеллы, постепенно опуская взгляд к их основанию.
– Там Стражи! Док, Помощник идентифицировал их и вывел мне информацию!
– Бога ради, что они там забыли? Что за активность?! – начал свирепствовать патриец, что выглядело странно и угрожающе. Угрожающе для них обоих, для всех вокруг.
– Сейчас узнаем. За пару минут долетим, – проявил инициативу Алон, несмотря на то, что их почти наверняка арестуют за содеянное в Фидесе. Но он об этом и не думал… Док глянул на безумного землянина, но не стал ему препятствовать в управлении антигравом, а лишь что-то неразборчиво проворчал о доверии.
– Поздно, – через мгновение отозвался фидесиец. – Теперь всё ясно. Взгляни наверх. Только контролируй полёт!
Алон поднял голову и обомлел. Небо постепенно скрывалось из виду. И причиной этому стала Субстанция, которая заполняла пространство между недавними звёздами, а теперь – спутниками корпорации «Ф.Ко». Красивая жёлто-оранжевая пелена волнами рассекала просторы над планетой. Грандиозное зрелище захватило неискушённый космическими видами взгляд Дока.
– Бери курс на девяносто семь градусов левее, и улетаем отсюда. Немедленно!
– Зачем?! Им нужна помощь, Док!
– Нет. Им не нужна помощь. Давай! Иначе я переключу управление на себя!
Неподалёку от обелисков поднялись в воздух несколько патрийских боевых кораблей – Вотонов. Тот, который был выше других, начал медленно набирать высоту. Одновременно из одного сооружения вырвался поток вещества – по всей видимости, Нейтрализатора. Поток ударился в Субстанцию, образовав гигантское плавающее пятно, которое с каждой секундой расширялось. Наконец, достигнув первых спутников, Нейтрализатор очистил ночное небо. В дыру мигом проскользнул уже набравший приличную скорость Вотон. За ним сразу же последовал второй. И третий… Неожиданно дыра стремительно затянулась, схватив четвёртый корабль и покрыв его поверхность.
– Нет! – отчаянно закричал землянин. – Док, что делать?!
– Не останавливайся!
– Но им…
– Им ничем не поможешь! Не останавливайся!
Алон прекратил истерику и взял себя в руки: крики патрийца возымели должный эффект. Конечно, израильтянин не переставал смотреть в сторону молчащих обелисков. Его впечатлила могущество сооружений и задумки, которую преследовали их творцы. Но контраст в голове землянина создавала тошнотворная беспомощность, увиденная им несколько минут назад.
– Нет вещества. Нет у нас золота … Тот выстрел – единственное, что имелось.
Алон не ответил, но держал заданный курс.
– Там расположен Центр передачи энергии «Шлему».
Землянин не хотел верить в то, что случилось. Произошедшие события потрясли его до глубины души: он начал задыхаться от перенапряжения и полученного стресса. Алон понимал, что на самом деле означал этот выстрел. Первое: абсидеумы таки напали на Землю. Произошло то, чего так боялись многие её жители. Обычно ожидание чего-то сглаживает эффект от его появления. Но в данном случае всё обстояло иначе. Никто не хотел верить! Мысль об атаке абсидеумов воспринималась как нечто эфемерное, недостижимое и отдалённое. Второе: мирной жизни на Патрии пришёл конец. Самих патрийцев, наверное, это не удивит. Их спокойствие не позволит воображению раздуть увиденную опасность, а рассудительность и рациональность моментально нарисуют несколько вариантов ответного реагирования. Того небольшого процента эмоций хватит лишь на некоторое волнение, которое быстро разобьётся о разум, потому что именно последний способен гарантировать успех нарисованных вариантов. Но израильтянина этот факт поразил несравненно больше… Необузданное воображение немедленно показало варианты развития событий, если бы всего этого не произошло. А потом разум нарисовал гарантии достижения показанных вариантов…
Алон решил сделать Вызов Джеймсу и мысленно покопался в меню Помощника.
– Джеймс! Случилось…
– Алон, ты на Патрии?
– Да.
– «Шлем»?
– Да. Роботы?
– Совершенно верно. Конец той цивилизации, которую мы знали, наступил, – спокойно ответил он.
– Много уложил?
– Достаточно. Возбуждённый голос у тебя…
В ответ озадаченный израильтянин коротко согласился.
– Будь осторожен! Спокойствие тебе сейчас явно не помешает. Тезы мне сказали, что на Патрии – достаточное количество землян-мятежников, чтобы устроить их гостям весёлую жизнь.
– Каких землян?!
Вдруг связь прервалась… «Может ли Субстанция создавать помехи?» – пронеслось в голове израильтянина.
– Земляне, Док! – возбуждённо вскрикнул он, но в тот же миг вспомнил недавние слова Филлса. – В Центре нас ожидают земляне, Док?! – произнесённый тише вопрос с оттенком оправданного возмущения и претензии остался без ответа.
Алон почувствовал сильный удар в шею, а затем перед глазами предстала перевёрнутая поверхность патрийской планеты. Антиграв, подкручиваясь, прибавил скорость и устремился в сторону. А его пилот с пассажиром, вцепившись руками друг в друга, приземлились в мягкие, но упругие заросли невысокой травы – ланцеуса. Протяжные крики быстро разошлись в пространстве, заполненном, кроме пушистой белой травы, деревьями. Усиливающийся на высоте ветер покачивал их верхушки. Израильтянин приподнялся на коленях и выбрал наиболее короткий путь к краю зарослей. Удар в челюсть повалил его обратно с такой силой, что при его падении в воздух молниеносно поднялись белые комочки с цветущих веток.
Алон покатился и очутился в невысокой жёлто-фиолетовой траве.
– Как ты мог?! Как ты мог?! – не переставал повторять он.
Приблизившийся патриец поднял его и ударил в живот, а затем стал без разбора наносить удары по всему телу. На небольшой островок зелёной травы полетели брызги красной человеческой крови. Приподнявшись на локте, землянин почувствовал, что Док больно ударил его по ребрам ногой. Его отшвырнуло… Избиение не прекращалось, а ответить у Алона просто не было сил. Наконец патриец решил окончательно добить противника: он крепко схватил израильтянина за волосы и потянул, чтобы рассмотреть его окровавленное и разбитое лицо, а затем с новой силой ударить для достижения финального результата. Упав на спину и не шевелясь от бессилия, землянин полушёпотом хрипло спросил невероятно серьёзно:
– А ты точно патриец?
В ответ Док демонстративно выставил вперёд руку и воспламенил глаза. И тут совершенно неожиданно мимо Алона проскочило существо, которое он хотел бы увидеть в последнюю очередь. Даже сейчас… Цорг! Он кинулся на Дока и с хрустом впился ему в грудь. Патриец пошатнулся и переступил с ноги на ногу вместе с висящим насекомым, повернувшись боком к землянину, который увидел торчащие из спины кончики влажных окровавленных челюстей! Цорг, повалив свою жертву на землю, начал совершать расчленяющие движения. Он вырвал свою голову из жертвы, а затем снова с огромной силой впился. И так – несколько раз. Израильтянин зашипел от отвращения и развернулся, чтобы тихо удалиться. Но замер! Перед ним находилось второе насекомое, которое уже с аппетитом прицеливалось. Не растерявшись ни на секунду, землянин быстро активировал на своём костюме функцию невидимости. Конечно, она не обеспечивала уровня прозрачности, который имелся в распоряжении абсидеумов, и контуры всё-таки прорисовывались. Но цорг растерялся… Он резко изменил свои планы и, не испытывая уважения ко времени, подошёл вплотную к ноге Алона. Постояв несколько секунд в недоумении, насекомое направилось в сторону, а затем присоединилось к первому, помогая разделывать добычу.
«Пронесло! Откровенно пронесло. Костюм! Как я не додумался, когда Док меня избивал?!» Поиск антиграва с появлением цоргов потерял всякий смысл. Вдобавок поблизости должны были находиться кахо. Израильтянин представил, как транспортное средство рухнуло в заросли с подвижными ветками и ужаснулся. «А это совсем плохо! В темноте их можно и не разглядеть».
* * *
– Все дохлые?
Патрис открыл голограмму, где содержалась информация об отключённой системе Восстановителей.
– Ивица! Взгляни сюда!
Тяжёлые шаги приблизились.
– Отключённые Восстановители?! Хм… Странно, – задумчиво произнёс бывший заключённый.
– Я нашёл девчонку! – прокричал один из них неподалёку.
Все подбежали к капсуле, в которой пребывала Айюми.
– Вытаскивайте её и сматываемся.
– Взорвать трахнутый Этон? – спросил Скотти.
– Зачем пачкаться? – возмутился Ивица. – Точно мертвяки? – он снова обратился к Патрису.
– Ну ты же сам всё видел! Ни одна сука не перенесёт удара такой силы с отключёнными Восстановителями!
– Ну так на хрена мы здесь топчемся?! Взяли девку?! Валим! – чрезмерная импульсивность землянина не могла не смутить остальных.
Патрис и Скотти бережно взяли японку и понесли в сторону абсидеумского Атона. Ивица ещё раз бегло оглядел все камеры сохранения и устремился за остальными. Точно напротив его затылка вдруг возникло сообщение системы об экстремально высоком уровне зарегистрированных компьютером положительных эвотонов.
Уже видимый корабль терпеливо дожидался своих новых хозяев.
– Что нам делать с писклёй? – с глазами, полными жажды крови, радостно спросил парень, возле которого находилось десять похожих друг на друга устройств.
– Мы с писклёй вместе откинем копыта! – Ивица положил ладонь на плечо Эсхола, по-старомодному связанного обычной верёвкой, и несколько раз похлопал его с самодовольным выражением лица.
Разочарованный парень спрятал обратно свой тесак и с некоторым негодованием стал сверлить глазами уходящих преступников, которые направились во внутренние помещения Атона.
* * *
Алон шагал по жёлтой траве, которая постепенно cтановилась сочнее из-за скорого восхода первого солнца. Небо только начинало светлеть. Наверное, начинало… Но цоргов он до сих пор побаивался, так как понимал, что остановят их только первые лучи звезды. Что теперь в сложившихся обстоятельствах было невозможным. Он периодически с опаской оглядывался. Малейший посторонний шум наводил на него страх перед слизистыми тварями.
Иногда израильтянина посещали странные мысли, что где-то поблизости находится Док, вновь преследующий его. «Но это неправильно. Сознание без биологической оболочки воздействовать путём целенаправленного вмешательства на окружающий мир не в состоянии! Но многие люди мне рассказывали, как их умершие родственники порой давали о себе знать. Что же тогда получается? Всё-таки может? Или нет? Какие у меня аргументы, а? Хм… Ага. Если перед смертью человек задумает подать сигнал кому-то, то это вполне может сработать. Выбор формулируется при жизни, а реализуется уже тогда, когда сознание освобождается от скафандра. Хм… Имеется загвоздка! А если Док задумал развеять мои сомнения относительно загробной жизни, но не путём обнуления данных в моём Помощнике… Если мерзавец, да упокоится его душа на небесах, если тварь решила сгноить меня в объятиях цорга, натравив насекомое на мою плоть?!»
Именно в этот момент землянин услышал приближающееся постукивание сзади. По спине пробежала дрожь. Он понимал, что в этой ситуации бесполезно предпринимать какие-то действия. Оружия у него не было. Бег только собрал бы остальных цоргов… Он остановился.
Не прошло и секунды, как мимо него пронёсся табан, игриво мотая головой! Его прекрасные грациозные движения никого не оставляли равнодушным. Алон не стал исключением. Он завороженно глядел на животное. Особенно на длинный рог… Когда-то в детстве, насмотревшись фантастики, он мечтал увидеть подобное создание, как и динозавров. И вот одно из его желаний уже сбылось!
– Иди сюда… – подозвал его землянин.
Табан осторожно приблизился к землянину и наклонил голову. Алон улыбнулся, не веря своим глазам. И, конечно, стал гладить животное. Его пальцы аккуратно дотронулись до рога. Табан не сопротивлялся, что удивило мужчину. Как так?! И тогда в его мозгу мелькнула совершенно безумная мысль. «А что, если это – тот самый табан? Боже…»
Но вот голова животного всё-таки отклонилась и резко ушла в сторону. А затем табан решил убежать. Алон снова удивился. Через мгновение он увидел несколько десятков боевых антигравов, направлявшихся в сторону Центра. Два из них, которые летели в хвосте, решили спуститься возле него. «Наверное, возникли опасения из-за поведения табана», – предположил израильтянин и активировал функцию невидимости своего костюма, присев на корточки.
– Здесь! – произнёс кто-то невероятно знакомым Алону голосом.
– Я справа, ты – слева.
– Ага.
Патрийцы разделились, но Алон не стал всматриваться в их лица, чтобы исключить все лишние движения. «Антигравы! Точно!» Он попытался установить связь с системой одного из них через Помощника, но наткнулся на блокировку. Затем вспомнил о статусе резиденции… Израильтянин снова направил запрос, но теперь закодировал в эвотоны своё имя. Связь установилась! Следующим шагом стал запуск перепрограммирования системы на новую эвотонную частоту. Землянин послал антиграву команду на включение режима невидимости, чтобы проверить успешность предпринимаемых им действий. Средство не отреагировало. Захотелось сильно выругаться, но в памяти возник случай с Доком. «Надо пробовать. Шанс всегда есть…» Тогда он снова подключился к системе антиграва и запустил сканирование эвотонов, но на этот раз одновременно передавал команды управления земным антигравом. Но и здесь надежды не оправдались – летательный аппарат бездействовал. Отчаяние усилилось, особенно когда он представил расстояние до Центра… И цорги!
– Не хватает связи с земным полем, – ласково проговорила Юва, которая присела возле него. – Молчи! – тихонько приказала она ему и прислонила ладонь к коже на его запястье. – Посылай заново эвотоны.
«Здравствуй, Алон!» – пронеслось в его голове. Землянина сильно передёрнуло второй раз за минуту. – «Если ты меня сейчас слышишь, значит всё в наших руках! Всё замечательно! Мои чувства подсказывали, что ты не улетишь, а потому твой статус резиденции сохранён до сих пор. Я направляюсь на Землю. Наши пилоты уверяют, что смогут прорваться через «Шлем». Что ж, надеюсь, что именно так и будет… Когда мой корабль последует за остальными, в распоряжении останутся всего лишь несколько секунд до захлопывания Субстанции. В такие моменты даже одна секунда воспринимается иначе – на вес золота. Знаешь, против воли Консилиума идти не стоит – так уж у нас заведено. Поэтому я распорядилась, чтобы Стражи и ферруанцы остались на планете. Таким образом, наш прорыв – личная инициатива.
Насчёт Земли… Я не стану тебе говорить о том, что положение тяжёлое, что прежнего мира больше не существует. Уверена, что ты сам всё понимаешь. И догадываюсь, что ты сейчас ощущаешь! В условиях, когда вся система организации земной жизни безжалостно уничтожена, а бóльшая часть представлений о твоей планете превратились в недостижимое прошлое, лишние слова воспринимаются как издевательство. Теперь, наверное, каждая частичка человечества, малейшая связь с твоим миром будут цениться с особым трепетом…
Я лечу, чтобы принять участие в имплементации плана, который мы разработали с Мировым советом задолго до недавних событий. С настоящим Советом!.. Скажу лишь, что в ближайшем будущем Земля разделится на две части. Одна из них, как ты уже догадался, будет находиться под контролем…»
Алон внимательно слушал каждое слово, он совершенно забыл о времени. Информация поражала…
«И ещё, милый землянин… Знай, что я оставляю мою планету в надёжных руках!»
Дослушав Верховного Стража, он встал.
– Спасибо! Юва, солнышко… – перед его глазами пронеслось всё то невероятно счастливое время, которое они испытали вместе. Но она промолчала.
Антиграв взлетел. Уверенно выставленная рука патрийки преградила дорогу Стражу, который вопросительно взглянул на неё.
* * *
Я пришёл в сознание и открыл глаза. Свет безжалостно ослепил своей бескомпромиссной яркостью, так что мне пришлось снова их ненадолго закрыть. Но я чувствовал себя бесконечно счастливым человеком. Бесконечно счастливым землянином!
– Дом! Милый и родной… Дом, – проговорил я, как только вышел из капсулы и вдохнул свежий воздух.
Нас окружали остатки Этона. Поскольку камеры сохранения находились в наиболее защищённой части корабля, отсек с ними не потерял целостности. Подняв голову и всмотревшись в небо, я снова глубоко вдохнул.
– Дом, в котором мы больше не являемся хозяевами! – заметил кто-то рядом.
Я перевёл взгляд на незнакомого мне мужчину, который, наверное, являлся членом инженерного отсека.
– Скорее всего – домашними питомцами… – продолжил он.
Я понимающе улыбнулся, стряхнул с себя пыль и ответил:
– Блохи домашнего питомца инопланетного хозяина.
Мужчина сначала серьёзно посмотрел на меня, но вскоре негромко и искренне рассмеялся.
– Всё поправимо, – наконец заметил он.
– Конечно, – добавил я с неограниченной порцией оптимизма. – Жалко только, что питомец научился разговаривать и предупредил о наличии паразитов.
Потрясённый до глубины души землянин изумился вдвойне: у него отвисла челюсть, когда он заметил, как я выбираю себе музыкальный трек.
– Ну надо же… Система функционирует не полностью: антигравы безапелляционно заблокированы, а вот проигрыватель исправно работает, – весело произнёс я, запустив себе в голову одну из моих любимых композиций. Поймав перекошенное лицо инженера, я, улыбнувшись, показал ему «козу» из мизинца и указательного пальца.
– Да!.. Вот только за это я уже полностью обожаю предыдущее поколение! – но, не встретив никакой ответной реакции, добавил: – Вот беда…
Кое-какие обломки пришлось старательно переступать, а остальные захрустели под нашими ногами. Довольно быстро мы встретили одессита, который вместе с Тобиасом старательно осматривал капсулы.
– Так вот ты где! – крикнул капитан корабля с облегчением. – Слава Богу! Я уже хотел списывать нас со счетов, когда допустил, что они и тебя забрали!
– Цел и невредим, – Тобиас с инженером начали естественным образом играть роль танкистов, так как откровенно не понимали значения последних слов Андрея, что заставило их мозги временно отрешиться от всего остального. – Как остальные?
– Более-менее, – ответил украинец. – Нам необходимо во что бы то ни стало добраться вон до тех штуковин, – он показал пальцем на антигравы.
Я заметил сидящего возле капсулы одинокого Вела. Мне стало жаль его… Больше всего из-за того, что никто не пытался ему помочь, поскольку все были заняты привычной для землян работой.
– Я знаю, что ты её любил, как родную, – тихо присев возле него, я очень осторожно начал разговор.
Голубые инопланетные глаза пронзили меня насквозь, словно осуществляя сканирование, – можно только догадываться, насколько сильную концентрацию чувств испытывал сейчас патриец.
– Мне кажется, что меня никто не понимает.
Я доверчиво положил свою ладонь ему на плечо и проговорил, поделившись командой своего Помощника с его устройством:
– Лови!
Велфарий закрыл глаза, изучая каждую нотку проигрывающейся рок-баллады.
– Изумительная музыка. Только за это нужно любить человечество!
Патриец улыбнулся.
– Забудь. Слишком много хочешь, – я махнул на землян позади нас. – Они с собой толком разобраться не могут… Я тебе открою одну тайну: человечество, Вел, – напыщенные всезнайки с азбукой, – мы рассмеялись, чем привлекли внимание серьёзного Андрея, пытающегося самостоятельно открыть отсек с транспортниками.
Неожиданно Вел перестал смеяться и сощурил глаза, вопросительно кивнув:
– Улетим, правда?
– Из-за одесситов.
– Точно. Уникально. Ты просчитываешь наперёд, как и я. Как патрийцы.
Внезапно пронзительный шум застал нас врасплох. Мы содрогнулись и повернули головы: Хорхе, Тобиас и Ашкан под неусыпным руководством Андрея пытались засунуть в небольшое вентиляционное отверстие найденную где-то монтировку, чтобы активировать антиграв, рассчитывая, наверное, что он пробьёт поверхность.
– Лично я тащусь от них! – проникновенно сказал я, наблюдая за затеей землян.
– Лучше бы помогли! – недовольно ответил украинец, выражая беспомощность.
– Но ты ведь сам принадлежишь к их цивилизации, – резонно заметил Вел.
– И благодарен Богу, что так оно и есть, – утвердительно и со знанием дела ответил я ему.
Звуки приближающегося автомобиля заставили меня спешно скрыться за непрозрачной боковой поверхностью, в метре от отсека с антигравами. Я осторожно выглянул и увидел остановившийся джип, из которого вылез мужчина в тёмном деловом костюме и солнцезащитных очках. Водитель не счёл нужным повторять действия пассажира.
«Неужели абсидеум?!» Я решил не испытывать судьбу и снял с себя рубашку. Затем посчитал целесообразным избавиться и от туфель, чтобы не создавать лишнего шума, учитывая способности интервентов. Наконец, выбрав устойчивую позу, я притаился.
Мужчина вплотную приблизился к встречающей его группе землян во главе с украинцем.
– Несмотря на то, что наше знакомство обещает быть максимально коротким, мне приятно. Велфарий, – он посмотрел на патрийца, – о вас на нашей планете ходят легенды.
– Хорошего мнения обо мне?
– Каждый второй мечтает прикончить.
– Потому что ты им так приказал, Вархунд? – смело вступил в разговор Андрей.
– Разве мы знакомы?.. Впрочем, ты, наверное, бывший глава вашего Мирового совета, не так ли?
– Где Айюми? – напористо спросил патриец.
– Её заботливо передали на ответственное хранение. Проверяешь меня на наличие концентрации эвотонов? – он обратился к одесситу, который задействовал своего Помощника. – Я не вчера родился, господа: носить в себе землянку не собираюсь. Имеются куда более надёжные места. Вам, скорее всего, интересно знать другое – причину моего появления.
– Раскрой, не издевайся над нами, – вырвалось у кого-то.
Вархунд оскалился и проговорил:
– Я вернулся из города, чтобы лично выполнить распоряжение главы Совета, так как не доверяю никому на этой планете. Вы объявлены террористами, угрожающими мировому порядку и суверенитету каждого государства. Мне, конечно, наплевать на ваш суверенитет и государства… У меня хватает своих причин желать вашей смерти. Так что, – он достал плазму, – или расстрел, или эвотонирование. Каковы пожелания?
Сзади показались полицейские антигравы.
– Неужели ты рассчитываешь с аплодисментами покорить Землю?
– Информация – сильнейшее оружие. Если знать алгоритм воздействия, то даже самого уважаемого учёного можно выставить полным придурком. И все поверят. Благодарите Джеймса Филлса. Без его программы сближения было бы трудно столкнуть лбами два поколения.
Антигравы ненадолго зависли в воздухе. Но как только идентификация присутствующих завершилась, аппараты быстро снизились.
– При активной поддержке обновлённого Совета абсидеумы будут восприниматься спасителями человечества от покорившего детей зла, которое объявило войну всему святому, – здесь Вархунд ехидно рассмеялся. – Да и потом, ваша цивилизация настолько алчна, что клюёт на всё, что шелестит и звенит. А знаешь ли ты, сколько мы готовы отдать золота за один-единственный эвотон? От нашего предложения нельзя отказаться.
– Тезы не дадут вам столько.
Абсидеум наигранно расхохотался. Я вспомнил, что Айюми всегда недоумевала относительно неестественной эмоциональности их лидеров. Она даже выдвинула предположение, что вся власть в абсидеумском обществе строится на гибриодах. Понятно, что одного примера Алмия было недостаточно, чтобы возвести эту теорию в ранг аксиомы.
– Всё равно найдётся тот, кто заплатит дороже, – с вызовом прокричал инженер.
– Благодаря твоей японке, – Вархунд обратился непосредственно к Велу, – мы избавим человечество от этого ужасного разлагающего порока!
– Ладно, предположим, ты подкупил старичков, таких, как мы. Но каким образом ты планируешь совершить вторжение в мир, где повсюду живёт Поколение двадцать пятого уровня? Неужели искушение развитием настолько велико, что готов пожертвовать частью своего общества, навсегда оторвав их от поля?
– Они же всё равно дети! Вы – звери и подонки! Пространство каждого из вас найдёт! – кто-то громко выкрикнул из толпы в адрес абсидеума.
– Пространству вовсе не нужно искать свои неотъемлемые части. И потом, абсидеумы не понимают моральных ценностей… Но самое главное, что детей будет убивать не абсидеумская мразь, а заключённые под их видом! Я прав, подонок?
Вархунд покосился на сорвавшихся с места полицейских, бегущих в нашу сторону:
– Вы же сами нам помогли! Отчего же ты не расскажешь им правду об исчезновении Поколения? – инопланетянин адресовал свой вопрос украинцу, который тревожно переглянулся с Велом.
Время пришло. Налетевшие полицейские, около двадцати человек, встали за спиной Вархунда. Половина из них нацелилась на землян, а вторая – на пришельца, который уже поднял ладонь в ответ на такое же действие со стороны Велфария.
– Всем поднять руки! – прокричал их командир. – Эй! Вы, двое! Быстро прекратили эвотонирование, иначе стреляем на поражение.
Вархунд без какой-либо суеты ответил:
– Просканируй меня повторно. А позже я приму твои извинения.
– Советую опустить ладонь, господин Вархунд, – более сдержанно проговорил главный полицейский. – Без получения разрешения от Совета ваше пребывание на планете незаконно.
– И вы меня застрелите? – одессит медленно, но уверенно сделал несколько шагов.
Среди силовиков произошло замешательство. Безусловно, уже вся Земля только и говорила о его отстранении и объявлении в розыск. Но эти полицейские попали в такое неловкое положение, которое свойственно всем, кто допускает участие в определённой ситуации, но не является готовым к ней по причине легкомысленного отношения. Никто из них, наверное, даже не допускал возможности такой встречи.
– Господин председатель! Извините, не заметили вас.
– Какой же он председатель?! Протри глаза! – грубо произнёс абсидеум и внимательно посмотрел на бейдж командующего полицейского. – Господин Су Ливей – ваш председатель!
Правоохранители переглянулись. Может, часть из них ещё не подозревала о будущем. А вторая потихоньку догадывалась. Но в движениях прослеживался объединяющий всех выбор и готовность.
– Напоминаю Вам, что Украина не голосовала на том злосчастном заседании, результаты которого легко поддаются сомнению! Более того, наш представитель там погиб!
– Власть Мирового совета распространяется и на ваше государство с его гражданами! Извольте соблюдать Закон, господин Добренко! – язвительно проговорил Вархунд.
Полицейские дружно навели плазму на абсидеума, что заставило инопланетянина опустить ладонь. Его глаза, однако, по-прежнему сверкали загадочным и что-то скрывающим взглядом.
– Произошедшее в Лондоне тебе знакомо, не так ли? – хитро спросил одессит. – Отвечай, если не хочешь получить дырку в башке без Восстановителей! Тот взрыв… Не твоих ли рук дело?
Словно услышав напоминание, Вархунд поднял руки к шее ладонями от себя. Земляне отшатнулись назад и застыли в и ужасе.
– Почему? – инопланетянин с неприязнью уставился на Добренко.
– Мы, одесситы, дорожим собственным мнением. Но, конечно, не настолько, чтобы в исключительных случаях не позволить чужому уговорить нас. И, конечно, настолько, чтобы всегда отказаться от продажи нам чужого.
– Нет, уходите, быстрее! – закричал украинец.
Абсидеум ядовито ухмыльнулся и моментально усилил красный свет своих глаз. В воздух поднялись окружающие предметы и закружились с невообразимой скоростью. Граница воронки кровавым следом прошлась по нескольким правоохранителям. За мгновение их тела рассыпались на мелкие частицы вместе с исчезновением криков от внезапно нахлынувшей боли… Затем стена из пыли стала настолько плотной, что я больше не видел, что происходило непосредственно вокруг Вархунда. Но если бы земляне решились убить инопланетянина, то непременно погибли бы вместе с ним, так как воронка захлопнется в центр.
Уцелевшие полицейские разбились на две группы. Левая находилась вне зоны пространственного воздействия и не знала, что предпринять для спасения землян. А правая оказалась зажатой между воронкой и корпусом Этона, попав в смертельную ловушку. И из-за того, что активная область начала перемещаться в их сторону, у одесситов оставалось несколько десятков секунд до неминуемой гибели. Я слышал их отчаянные громкие крики… Я понимал, что от меня в этот момент зависело абсолютно всё, и стал действовать немедленно.
Мне нужно было максимально приблизиться к границе воронки и ощутить её прикосновение. Главное – выстоять и не дать ей засосать меня. Я взял один из лежащих под моими ногами тросов и намотал его на левую руку до сильного натяжения. Затем открыл голограмму системы корабля, выбрал другую букву алфавита и прошёлся по невероятно пространному перечню. Несколько наименований меня, к слову, смутили: ну никогда бы я не приписал им любимый жанр. После того как трек таки заиграл, второй рукой я совершил небольшие вертикальные движения в такт композиции. «Отлично! Теперь поджарим ему зад и все остальные места с мозгами!»
Включилась бас-гитара. Мимо меня начали пролетать всевозможные предметы, а притяжение к зоне пространственного воздействия неимоверно усилилось. Разжимая в нужный момент пальцы, я потихоньку отпускал трос. До воронки оставалось пять-шесть шагов, но мне ни в коем случае нельзя было приближаться вплотную к стенке. Я прикинул: если вытянуть правую руку, то теоретически её должно зацепить каким-нибудь пролетающим осколком. Единственная задача теперь – не остаться без руки. «Где здесь громкость?! О!» Затем я на мгновение застыл под действием разрывающих извилины звуков подключившегося ударника и представил себя со стороны. «Охренительно! – улыбнулся я. – Вот так разделаться с самым главным абсидеумом во Вселенной, спасти бывшего главу Совета, одного из влиятельнейших патрийцев и, конечно же, отличных бойцов, которые хотели класть на новый Совет и его хозяев», – пальцы максимально вытянулись и были готовы к столкновению. А я зажал в зубах какой-то найденный предмет. «Первый этап успешно пройден. Мы заявили о себе. Мы – не паразиты и играем на равных с домашним питомцем! Пока что с ним». Я закричал, потому что кровь во мне кипела от переизбытка адреналина. И вот, наконец, долгожданный удар состоялся… Включился второй трек превосходного альбома! В этот момент я почувствовал лёгкое прикосновение острого предмета, который промчался мимо запястья с бешеной скоростью и вспорол мне кожу. «Попался, тварь!»
Моментально воронка начала уменьшать движение… Шум и свист, которых я не слышал из-за музыки, прекратились. Послышался треск… Сквозь появляющиеся просветы я разглядел, как одессит с патрийцем набросились на Вархунда. Последний невероятно растерялся от всего, что происходило с ним. Я перевёл взгляд вправо: все одесситы остались живы. Под действием непрекращающихся ударов абсидеумские глаза с нахлынувшим ужасом и всепроникающим удивлением уставились на меня. Очередной удар кулака Вела заставил его рассвирепеть. С учётом несвойственного их цивилизации острого проявления чувств, сцена вызвала во мне эмоции куда более серьёзные, чем я только что испытал. Весь накопленный за столетия гнев, казалось, без ограничений вырывается передо мной. Я отошёл на два шага назад. Полицейские и остальные земляне набросились на быка, который не желал подчиняться кому бы то ни было, а видел лишь моё раздражающее присутствие. Никто не мог повалить его на землю, не получалось и оглушить серией ударов плазменными шоками по затылку. Наоборот, он делал успехи: сильнейшими толчками заставил упасть нескольких землян! «Их сила небезгранична…» Я огляделся вокруг и попытался что-то придумать. Одна мысль засела в моем мозгу, но я всячески старался её отбросить. Во многом – из-за обычного незнания. «Если воздействовать на субъекта, уже нарушившего правило…» Через секунду я услышал звук мощного удара Вархунда в челюсть Андрею, который свалился под ноги разъярённой толпы. «Ладно!»
Мне пришлось подбежать к ближайшему бойцу и подло стянуть субстанционную гранату. Он даже ничего не почувствовал, что вызвало секундную насмешку с моей стороны. «Бери их голыми руками, только за задницу!» Я прокрутил вторую половину боеприпаса и бросил его непосредственно в центр скопления живой силы, под ноги абсидеуму, а сам бросился прочь в направлении моего недавнего убежища. Раздался взрыв… Я остановился спиной к тому месту, где находились земляне. Вдруг с радостью обнаружил, что, оказывается, граница воронки очень удачно прошлась по боковой поверхности отсека с антигравами. Собственно, препятствия больше не существовало.
– Какая жалость, – я рассматривал монтировку, валяющуюся неподалёку от моей ноги. – Чем же они теперь будут заниматься? Так… На чём я остановился?!
Отыскав четвёртую композицию, я повернулся и хитро проговорил:
– Ну что, а теперь отдавайте мне всё своё золото!
Передо мной беспомощно лежали земляне, патриец и абсидеум. «Соберу и непременно смоюсь…» Всех их покрывала и сковывала жёлто-оранжевая Субстанция. Я сбавил громкость наполовину и услышал стоны некоторых бойцов – преимущественно тех, которые находились ближе всего к Вархунду. Я сорвал золотую цепочку у одного из членов экипажа разбившегося Этона, снял золотой браслет у Ашкана… Меня заинтересовали какие-то символы на непонятном мне языке. Закрыв глаза, я сосредоточился на мгновение. «Знания – от разума, мудрость – от сердца, знания – от сердца, мудрость – от разума». Я неуверенно потёр браслет пальцами.
– Забирай, Майкл, – сказал иранец. – Важно, чтобы надпись человек носил в голове, а не на запястье.
– На указательный палец глянь, – с улыбкой прошептал одессит.
– Вот засранец!
В ответ раздался слабый смех… А я, напевая слова из пятого трека, снял перстень и бросил его к остальному золоту, в сосуд с постепенно уплотняющимися и растущими по мере заполнения стенками. «Детка, зачем я воплотился в раю? Я почувствовал крылья и силы, чтобы снова влиться в стаю. Открылся второй фронт… В стаю!» Я с невероятным удовольствием пережил момент, когда начал приближаться к покорному Вархунду, рассеянный и разочарованный взгляд которого был направлен в небо. На шее была видна золотая цепь, которую я с силой сорвал, особенно не церемонясь. А на закуску оставил самое приятное – эвотонирование…
* * *
Алон мчался настолько быстро, насколько позволял его антиграв. Под ним раскинулись густые леса. Верхушки деревьев тревожил сильный ветер. Его порывы и скорость летательного аппарата заставили землянина надеть Изоляцию, чтобы спокойно дышать и думать.
«Так мог ли Док перед смертью пожелать, чтобы меня сожрал цорг? Почти уверен в положительном ответе. Ну, а после того, как умер, привести свой выбор в исполнение? Вот здесь не всё так легко». Справа от израильтянина открывался прекраснейший вид на патрийский бушующий океан. Его высокие волны вселяли в наблюдателя непоколебимое уважение перед силами природы! А неземной вид воодушевлял и заставлял моментально вспомнить о своём местонахождении. «Нахожусь на другом конце нашей галактики! Это правда!» То, что для патрийцев стало нормой, землян бесконечно восхищало.
Первая звезда утренними лучами уже должна была освещать окружающее пространство. Но Субстанция над головой не оставляла свету никакого шанса, чтобы прорваться в полную силу. Наоборот: определённое его количество, которое всё же проникало сквозь плотное вещество, придавало всему вокруг жёлтый оттенок, что выглядело немного ядовито и неестественно даже здесь, на Патрии.
Где-то далеко над водой летела довольно многочисленная группа антигравов. Алон заметно занервничал: скорее всего, на такое состояние его спровоцировали и океан, и осознание своих координат в огромной пустоте космического пространства, и летевшие Стражи, которые при первой же возможности арестуют его. «Наверное, направляются туда же, куда и я. Да! Так вот… Здесь всё сложнее. Если бы умершим удавалось воздействовать на мир после своей смерти, получился бы полный хаос. Сложно даже представить, что бы творилось вокруг! Поэтому вывод однозначен: мораль. И снова вездесущая мораль! Но сейчас, по крайней мере, всё логично и становится на свои места. Итак… Когда человек до обрыва жизненного пути что-то замышляет в отношении внешнего мира, то, безусловно, формирует определённый выбор. После кончины пространство анализирует принятое решение. И фильтром выступает, несомненно, мораль. Если выбор отвечает ей, тогда происходит его претворение в жизнь. Конечно, прямое воздействие на живое существо является невозможным. Здесь, я думаю, уместно говорить о косвенном влиянии через незамысловатые объекты сознания. Например, Помощник, картина, посуда…»
Впервые лесной горизонт разбавился чем-то иным, отличным от деревьев и кустарников. Какой-то жёлтый купол увеличивался в размерах при его приближении. Без сомнения, землянин уже догадался о происхождении странного объекта. Субстанция! Центр передачи энергии «Шлему», который находился под надёжной жёлто-оранжевой защитой. «Ну всё, влипли патрийцы! Без золота не прорваться в Центр, а значит – не отключить «Шлем». Израильтянин решил подлететь поближе и сориентироваться в дальнейших действиях на месте.
– Боже! Что же они натворили?! Меня весь последний год использовали под предлогом программы сближения!
«А как пафосно и масштабно звучит: сближение двух цивилизаций, анализ человеческих знаний для их восприятия патрийцами и заимствование лучшего для молодого поколения. Тьфу! А на самом деле – мелкая и подлая попытка узнать о моих возможных связях с находящимися здесь землянами для подстраховки! И говорят, что ищут братьев в космосе! Одиноко им!»
До объекта осталось совсем немного. Теперь он предстал передо мной во всей своей красоте: грандиозного размера полусфера, переливающаяся концентрированными и хаотичными в своей направленности волнами Субстанции. Их медленное движение притягивало и больше не отпускало взгляд. Оно дарило успокоение и тот самый неземной эффект, который заставлял раз за разом содрогаться всё тело. Но что же находилось под слоем? Теоретически там мог поместиться кордийский Институт науки. Но не в высоту: полусфера занимала лишь половину необходимого расстояния.
Вдруг Помощник начал неистово сигналить. Алон оглянулся и заметил с каждой стороны по два антиграва со Стражами, преследующих его.
– Землянин! Немедленно снижайся! Твоё пребывание на планете незаконно! – раздалось в голове.
«Очень интересно! Кажется, меня собирались перенаправить на Землю? Ну-ну!» – подумал израильтянин и бросил взгляд на Субстанцию, закрывавшую небо.
Перед полусферой было несметное количество ферруанцев и Стражей. Много антигравов и Пауков. Которые, к слову, явно не имели в себе Нейтрализатора. Алон заметил многочисленное скопление патрийцев, возле которых находился тез. Существо-кот мирно поглядывало на объект…
– Иду на снижение, – объявил землянин и начал спускаться к замеченному скоплению.
Все Стражи, находящиеся поблизости, настороженно повернули головы в сторону спускающихся антигравов. Роботы пришли в движение и подтянулись ближе.
– Здравствуйте, Алон, – всё так же любезно обратился к израильтянину ферруанец, стоявший ближе остальных. – Ваше пребывание на Патрии несанкционированно.
– Статус резиденции!
– Статус резиденции подтверждён.
– Да такого быть не может… – выкрикнул кто-то из Стражей, шагая навстречу прибывшему мужчине.
Тез заморгал глазами, но никаких звуков не издал. Небольшой хвост при этом совершил несколько вальяжных движений.
– Я знаю, как остановить эту штуку, – землянин показал пальцем на Субстанцию.
Существо-кот изменило настроение и присмотрелось к человеку внимательнее. Зрачки его сильно сузились, а из шерсти вытянулись когти. Несомненно, тез понял задумку землянина. Особенно когда Алон схватил свою цепь с крестиком и резким движением сорвал её с шеи.
– Золота нет, говорите?.. Вот вам золото! А теперь – существо-кот!
– Тезиец! – достаточно грубо поправило его существо и выпустило наружу всё своё смертельное оружие.
Алон вовсе не собирался сдаваться и совершил несколько угрожающих шагов в направлении теза. Существо изо всех сил старалось держать себя под контролем и замерло на месте в ожидании. Израильтянин, подойдя к нему вплотную, уверенно запустил пальцы в его шерсть на груди. За что молниеносно получил жёсткий отпор: на исцарапанной руке засочилась человеческая кровь, а самого землянина с силой отбросило назад. Тез зашипел, обнажив свои внушительного вида клыки, и приготовился к броску.
– Знай своё место, низшее существо, – заморгали его глаза, и раздался голос.
Обступившие их патрийцы неожиданно для Алона поддержали представителя золотой цивилизации.
– Давайте арестуем его и отправим в Кордис. Пускай Консилиум пересмотрит его статус!
– Я бы отправил его в Субстанцию… А вдруг подействует!
Угрозы начинали сыпаться с угрожающей скоростью. Но землянин встал на ноги и окинул всех своим твёрдым взглядом.
– Да вы с ума сошли!.. Сначала не послушали меня в Фидесе, а сейчас?!
– Не забывай, с кем разговариваешь! Нас отделяют тысячелетия развития! И впервые за долгие годы мира и спокойствия на нашей планете поселилась чума! Из-за тебя! Из-за твоей цивилизации!
– Мы не просили вас помогать нам! И вообще, кто наделил вас статусом галактического опекуна-всезнайки?! Абсидеумы, или как вы их называете – чума, и то дальше вас продвинулись!
Кто-то из толпы патрийцев начал прорываться к землянину, но его тотчас успокоили.
– Как он смеет оскорблять нас?! Кто он такой здесь?!
– Более того: изобрели программу сближения, а сами, как последние мерзавцы, проверяли меня на вшивость! Теперь понятно, почему вы одиноки во Вселенной. Вы не догадываетесь о существовании такого понятия, как доверие!
– Закрой свой земной рот!
Бóльшая часть патрийцев воспламенили глаза! Алон почувствовал, как его волосы начали потихоньку подниматься, а сердце стало безудержно колотиться. Эффект заставил напрячься даже теза…
– Друг, прежде чем соберёшься рассуждать на подобные темы, подумай как следует, чтобы не причинять нам и себе новую боль. Нам – из-за тяжёлого прошлого, себе – из-за наступившего настоящего, – проникновенно ответил кто-то из жителей Патрии.
Все замолчали, образовалась неловкая пауза.
– Себе?! Наступившего настоящего? Боль?
– Настоящего для твоей цивил… – патриец с шокированным выражением лица неожиданно замолчал под глухой звук, трансформировавшийся в постукивание и что-то наподобие шелеста. Землянин стёр с глаз красную кровь и увидел, как из груди его собеседника торчат принявшиеся за работу челюсти цорга.
– Круг! – раздался командный голос.
– А всегда говорили, что не приемлют команд, – с шипением проговорил тез, уперевшись в землю всеми четырьмя конечностями, и занялся поиском своей цели.
– А с ним?! Что делать с ним?! – землянин подбежал к патрийцу и наклонился.
– Мы приемлем команды, которые отвечают Принципам, а значит – отвечают воле каждого, тез, – пояснил Страж, остановившийся возле существа и в паре метров от растерявшегося израильтянина над телом погибшего, в котором копошилось не обращавшее ни на что внимания насекомое.
Патрийцы, занявшие оборонительные позиции вдоль всего края нашего многочисленного скопления, первыми начали испытывать молниеносные и жёсткие атаки цоргов. Противник с невероятным по скорости разбегом сразу врезался своими острыми выпирающими челюстями в плоть, рассекая ткани. Число жертв насекомых начало исчисляться десятком. Стражи с завидной точностью отстреливались плазмой, но никто не знал, каким образом нивелировать самый главный вражеский козырь – бесшумность и незаметность благодаря траве и высокой скорости перемещения.
Алон находился в центре защищённого скопления патрийских Стражей. С каждой секундой насекомых становилось всё больше, а уверенности в своей недосягаемости для врага – меньше. Сильный толчок повалил израильтянина на землю, а там, где он стоял, появился цорг, бездумно поднимающий пыль своими мохнатыми конечностями. Его глаза, которые не имели выпуклой формы и немного проваливались вовнутрь, мгновенно отыскали тело убитого патрийца.
– Можешь не благодарить, низшее существо! – проговорил тез с болтающейся золотой штуковиной на цепи, которая стала видна из-за горизонтального положения существа. Её круглая форма напоминала галактику с четырьмя спиральными рукавами. – Забудь! – отрезал он, как только заметил повышенное внимание Алона к штуковине.
– Нам она нужнее, чем тебе! Отдай по-хорошему, тезиец, иначе…
Но вновь падающее с неба насекомое не дало ему возможности договорить, заставив взять валяющуюся плазму. Цорг приземлился перед существом-кошкой и угрожающе застучал челюстями, с которых капала жидкость – что-то наподобие слюны. Когда он сорвался с места, избрав теза своей целью, существо последовало его примеру. Перед столкновением, до которого в лучшем случае оставался метр, пушистый чёрный инопланетянин подпрыгнул, пропустив примитивное насекомое под собой. Мой выстрел превратил цорга в желейную смесь с торчащими останками…
– Можешь не благодарить, комок шерсти! – ответил землянин с задором.
Патрийцы, организовавшие оборону, пропускали тех цоргов, которые подпрыгивали и приземлялись на наши головы. Как в прямом, так и переносном смысле.
– Давай делом займись… – настоятельно сказал один из подбежавших Стражей. – Землянин, ты разговаривал сам с собой. В прямом смысле! – добавил он на вопросительный взгляд Алона.
Очередное приближающееся насекомое бесславно испробовало на себе остроту тезийских когтей, которые буквально разорвали его панцирь на части. То же произошло и с остальными. А землянин развернул в пространстве голограмму и выбрал опцию подсветки всех движущихся объектов. Теперь благодаря информации, выведенной на линзы, он осуществлял выстрел за выстрелом прямо в небо, орошая внутренностями палящих из плазменных шоков Стражей.
– А что он хочет от теза? – раздалось в скоплении.
Израильтянин периферическим зрением поймал мчащегося на него с правой стороны насекомого, которое уже оторвалось от земли. Конечно, он успел среагировать, но было поздно: острый конец одной из челюстей вонзился в предплечье и вырвал кусок ткани. Приземлившись в траву, цорг немедленно испытал силу тезийской атаки. Несмотря на нестерпимую боль, Алон продолжал стрелять из плазмы. Уничтожив несколько целей подряд, он обратил внимание на силуэты, которые просматривались через огромный кокон. Переведя взгляд обратно, землянин увидел теза, который пронзительно наблюдал за человеком. Затем инопланетянин таки сорвал с себя золото, но старательно лизнул галактический символ несколько раз, пока Алон совершал серию новых выстрелов, спасая их от печальной участи.
– Приложи его к ране! – заморгал тезиец и бросил золото Алону.
– Я тебя прикрою. Делай, что он сказал! – крикнул подбежавший Страж. – Восстановитель затянет твою рану, но эти штуки таскают в себе кучу разнообразной заразы!
Землянин послушно приложил золотую подвеску в виде галактики. С правой стороны, откуда прилетел Алон, показалось огромное количество приближающихся антигравов. Подкрепление… Тем временем атаки цоргов наростали, а ферруанцы перестали успевать отстреливать их, потоком пропуская мимо себя.
– Да откуда же их столько?! Неужели со всей Патрии?
Страж вытянул руку и выстрелил в двух цоргов, до сих пор копошащихся в теле неподалёку от нас.
– Ему всё равно конец… Отвечу на твой вопрос, землянин, утвердительно.
Алон продолжал периодически стрелять вместе со Стражем.
– Что значит утвердительно?! Может, сразу отдать себя на растерзание?
– Каждый цорг посылает сигнал другим. Так образуется сеть, которая в идеале может охватить всю планету. И теоретически их уже ничто не остановит. Единственный способ – нанести масштабный поражающий удар, чтобы насекомые передали сигнал тревоги.
– Нет! Ни в коем случае не уничтожайте их!
– Да ты что, землянин, с ума сошёл?!
– Крышу снесло у бедняги. Межпланетные войны, золото и эвотоны! Цорги, абсидеумы, патрийцы, комки шерсти! – язвительно проговорил тезиец, особенно последнее слово. – Не трогай его. Или помести в виртуальный мир, в мозг. Точно! Создай там планету на трёх китах, пещеру, трут и два камня.
– Кто у вас главный? – спросил Алон Стража, изо всех сил пытаясь не слушать теза.
– Пускай его извилины больше не перегреваются!
– Ты меня сейчас вынудишь генерировать отрицательные эвотоны! Мать моя патрийская! – раздосадовано завопил Страж, что даже тез замолчал, но продолжал палить из плазмы, подстраховывая партнёров. – Землянин! Чего ты хочешь?!
Израильтянин показал золото и небольшое устройство вместе с ним. Патриец удивлённо округлил глаза, а затем повернулся в сторону поля, где трава стремительно клонилась под действием нескончаемого движения.
– Если не предпринять чего-нибудь, то через пару минут отправимся на перевоплощение! Генератор Нейтрализатора? Ого! – послышалось от теза.
Но патриец уже никого не слышал, отчаянно пытаясь связаться с приближающимися Стражами. Тезиец то и дело поглядывал в их сторону, внимательно рассматривая уже готовые нанести удар антигравы. Израильтянин в спешке засовывал золото в генератор, взглядом выискивая кого-то в толпе. Ферруанцы уже не успевали отстреливать насекомых, потоком пропуская их мимо себя.
– Мне нужен ферруанец, я не доброшу до Субстанции! Патриец! Мне нужен робот, немедленно! Ты меня слышишь?! – закричал землянин.
Как только устройство подтвердило статус готовности, Алон со всей доступной ему силой запустил генератор.
– Десять секунд до выстрела! Совет Консилиума предписал! – проговорил Страж в спину человеку, который наблюдал, как непонятно откуда появившийся ферруанец в неимоверном прыжке поймал генератор!..
– Нет! – завопил Алон, которому в этот момент было наплевать на сдержанность в эмоциях. – Нет!
Он выставил кулаки, один из которых заливала кровь, и стиснул зубы в приступе отчаяния!
* * *
Вархунд молча рассматривал окрестности Пересыпского моста, находясь у боковой прозрачной поверхности антиграва. Его руки надёжно сковали субстанционные наручники, пальцы были сжаты в кулаки. На ногах красовались браслеты побольше. Было заметно, как инопланетянин с трудом выдерживает ситуацию, в которой он никогда не планировал оказаться.
Их полицейский летательный аппарат держал курс в центр Одессы, пребывая в общем потоке антигравов самых разнообразных форм и размеров. Одинаковая скорость их передвижения, отсутствие каких-либо посторонних шумов и вибраций создавали довольно интересный эффект плавного покачивания транспортных средств относительно друг друга. Особенностью полёта в антиграве на длительные расстояния было то, что соседи на протяжении всего маршрута не менялись.
Возле антиграва, в котором конвоировался арестованный абсидеум, некоторое время летела чайка. Глаза Вархунда с любопытством следили за ней. Птица периодически открывала жёлтый клюв, но полная тишина в салоне не оставляла шанса какому-либо внешнему звуку быть услышанным.
Под ними пролегала пустая автомобильная дорога. Неожиданно все присутствующие заметили приличного размера воронку, в центре которой находился сплющенный обгоревший джип. Андрей с подозрением глянул на ухмылку арестованного, который по-прежнему любовался красивым птичьим оперением нежного белого цвета. Вскоре лицо абсидеума снова приняло прежние тяжёлые черты, а спустя несколько секунд он впервые за время полёта в упор начал сверлить взглядом Вела. Патриец, безусловно, заметил такое поведение, но никак не отреагировал. Наоборот, он всячески презирал Вархунда… Он боролся сам с собой… «И ладно, если бы вы вредили только себе. Но как можно жить, зная законы мира, и наносить ему же урон?» – снова и снова раздавалось в голове Велфария!
Бывший глава Совета нагнулся в сторону абсидеума:
– Похоже, ты не считаешь меня и остальных землян достойным противником, ведь так?
Вархунд промямлил что-то себе под нос на языке абсидеумов, а затем добавил:
– Не входить в контакт с низшими.
– Соблазн оказался сильнее принципов? – спросил Тобиас. – Вы же давно начали сотрудничать с землянами, надеясь, видимо, что ожидаемый эффект полностью и безболезненно закроет глаза на измену всего лишь одному из многих принципов. Но что-то пошло не так…
Абсидеум демонстративно рассматривал окружающий мир через поверхность антиграва.
– Нарушив один принцип, захотелось надругаться и над остальными. Со временем нашлось оправдание… Липовое, дерьмовое… Притянутое за уши… И преступление превратилось в нормальное целесообразное поведение. Самое тяжёлое, абсидеум, – вовремя поймать момент самообмана или навязывания обмана… Лишь сильный духом способен на такое… Вон, глянь на полицейских… Чувство собственного достоинства и безграничное уважение своего мнения полностью нивелировало внешнее корыстное навязывание каких-то ценностей!
Их транспорт пролетал мимо Воронцовской колоннады, которая возвышалась над морем, предоставляя наблюдателю возможность насладиться замечательным видом. Плотные и насыщенные жёлтые лучи света, испускаемые парящими на антигравитации прожекторами, бесподобно красиво подсвечивали длинные, белоснежные, золотистые, коричневые, красные… роскошные платья роскошных дам, которые наполняли атмосферой любви окружающее пространство, утопая в нежной ласке и искушённом внимании подтянутых мужчин, в движениях медленного вальса. Такая красота притягивала окружающих, словно мотыльков на свет. Тихий вечер, игра лунной дорожки на поверхности Чёрного моря, спокойствие души и умиротворение на ближайшие полчаса как минимум…
– Знаешь, землянин… Я не в состоянии описать то неловкое положение, которое разъедает меня сейчас на части. Муравьи поймали динозавра и пленили его! Здесь самое гнусное – не в процессе, – Вархунд задумался на мгновение, – а в причине, не в принципах, а в умении их применять. Абсидеумская цивилизация намного глубже понимает жизнь. Не забывайте, что мы находимся на восьмидесятом уровне развития сознания. Но, как оказалось, муравьи поняли ту же самую жизнь качественней. И, что самое ужасное для меня, – с меньшим объёмом знаний! Поэтому я вас всех ненавижу! Поэтому я при первой же возможности прикончу вас всех, даже несмотря на предательство, которое вы в будущем будете преподносить мне как спасительный круг! Я потерял свои абсидеумские способности из-за того юноши… – всем показалось, что в словах инопланетянина промелькнула какая-то отдалённая симпатия или уважение. – Но я не потерял абсидеумскую душу!
Никто до конца не понял его последних слов: большинство присутствующих слишком сосредоточились в попытке их проанализировать.
* * *
В моей голове засвистело! Значит, кто-то поблизости совершал эвотонирование очередного вонючего цорга… «Как можно выполнять Совет, если понимаешь его нецелесообразность, опасность?! Только свихнувшиеся на контроле и подчинении абсидеумы будут слепо следовать ему в такой ситуации. Но патрийцы!.. Да, я понимаю, что на планете – режим оперативного управления… Верховный Страж, Консилиум… Той вольности уже нет, а вместо неё – контроль над обществом. Непривычно! Я понимаю… Но мозги же остались прежними! И знания… Информационное поле… Их ведь никто не отменял!.. Ну как можно стрелять в цоргов, если понимаешь, что исчезновение Субстанции откроет им путь для врага?! Две заразы сами съедят друг друга! Как можно?!» Свист доходил до невероятного уровня, пронизывая каждую клетку моей головы. Я начал кричать. И одновременно вспомнил, что последний раз я ощущал подобное во время норвежской битвы десять земных лет назад…
Не открывая глаз, я свирепо прокричал:
– Да кто там эвотонирует?! Хватит уже! Дайте жить!
Или мои слова подействовали, или эффект сам по себе исчез, но я потихоньку начал различать внешние шумы. Первое, что заметил, – дикие вопли с левой стороны. Крики были настолько душераздирающими, что меня затошнило от ужасов, нарисованных воображением. Конечно, нужно было действовать и идти на помощь Стражам! Наверное, насекомые… «А где их челюсти? Шум… Нет! Его нет!» – промелькнуло в голове.
Я запустил потоки света на сетчатку и привстал: цорги до сих пор атаковали патрийцев, но их количество настолько поубавилось, что теперь защищались лишь одни ферруанцы.
– Ну наконец-то! – раздалось над правым ухом. – Очнулся! – пробурчал Страж. – Глянь налево!
До того, как я последовал его совету, мой взгляд не отрывался от благополучно посаженных антигравов. Но без пилотов: их местонахождение оставалось для меня загадкой, так как находящиеся передо мной бойцы уже примелькались ранее. Один из цоргов, закончивший разделывать верхнюю часть трупа, напугал меня до смерти: он развернулся и пронёсся мимо, словно пуля! Слизь и кровь, оставшиеся на челюстях, капали на землю. Когда моя рука таки навела на него плазму, насекомое уже скрылось из виду. А затем я обнаружил, что ищу растворившееся в траве чудовище на фоне огромного дота и какой-то средневековой крепости, вокруг которой был ров с плескавшейся водой!
– Что за хрень?! – вырвалось у меня машинально и совершенно неконтролируемо.
Недалеко от нас стоял тез, с искренним любопытством и непониманием рассматривающий строение.
Цорги принялись за своё привычное дело. Конечно, насекомые застали землян, находившихся до отключения кокона непосредственно возле Субстанции, врасплох! Люди принялись бежать со всех ног обратно в сторону невысокого, но широкого фортификационного сооружения. В проеме дота показались плазменные пистолеты, которые с завидной эффективностью поражали врагов, не оставляя им никаких шансов.
– Нам не промчаться мимо дота на антигравах, – заморгал тез. – Необходимо их устранить.
– Есть тяжёлое вооружение? – спросил я у патрийца. – Один взрыв – и лапки к верху! Как нет?! – раздосадованно прокричал я. – Как нет?! – мысль об успокоении заставила меня вспомнить о незаметной грани, отделяющей возмущение от ярости. Я взял себя в руки: после стольких тренировок это действие больше не вызывало у меня каких-либо затруднений.
– Тогда необходимо устранить тех, кто в них засел.
– Да, кот, ты прав! – мне доставляло удовольствие наблюдать за угрожающим шипением и обнажёнными смертоносными зубами теза. Как же мастерски он умеет не нарушать той самой грани. – Я в шоке от твоих интеллектуальных способнос… – я замолк, как только мои глаза пересеклись с ромбическими зрачками тезийца, вокруг которых при их расширении немного увеличивалась цветовая яркость. – Конечно! Почему цорги не стремятся в проем дота? Но могут пролезть в него! Им нужно лишь подсветить цель! Ха, ха!
Я сорвался с места.
– Куда ты, безумный землянин?! Калпа! – послышалось вслед.
– Прикройте меня на антигравах! Немедленно!
Долго ждать не пришлось: возле стоянки боевых аппаратов уже стояли наготове десять патрийцев. Когда мы запрыгнули и расположились на удобных сиденьях, я обратился к одному из Стражей:
– Дай мне субстанционную.
Патриец достал гранату и уверенно бросил в мою сторону.
– Итак, наша задача – запустить в дот цоргов. Для этого нужно, чтобы засевшие там гибриоды эвотонировали свои цели. Но они никогда не воспламенят глаза, памятуя о насекомых, и будут до последнего использовать плазму. Значит, нужно заставить их это сделать! В общем, моя миссия – забросить в бойницу субстанционную гранату, а вы должны открыть массированный огонь по проему фортификационного сооружения. Вопросы есть? Тогда приступаем!
Наши антигравы быстро поднялись в воздух на небольшую высоту. Я увидел поле боя сверху: ферруанцы до сих пор держали круговую оборону, с лёгкостью успевая уничтожать приближающиеся цели; Стражи оказывали поддержку своим роботам, периодически поглядывая то на нас, то в сторону недавно открывшегося пространства; земляне, которые, наверное, все были гибриодами, не успевали – проворные и цепкие насекомые сначала впивались в ноги, а затем набрасывались на поваленную беззащитную жертву, разбрасывая в стороны брызги крови; часть землян в отчаянии пыталась эвотонировать преследователей, но на них немедленно набрасывались остальные цорги; лица Стражей, летящих со мной, выражали максимальную сосредоточенность и невозмутимость к происходящему.
Атака перепугала фаргусов, которые были неимоверно похожи на земных коров, если не брать во внимание зелёный цвет их кожи и отсутствие хвоста. Животные неслись прямо на ров у стен крепости, а когда добегали до него – двигались вдоль воды. Их практически закрывали высаженные недавно деревья, очень напоминающие грецкие орехи с Земли. А может, это и были орехи… Словом, здесь находился своеобразный земной уголок, оазис для тех, кто скучал за домом.
Первые потоки плазмы Стражей отключили меня от излишней наблюдательности. По нам открыли встречный огонь. Я успешно активировал в системе режим уклонения от атак противника. Одного Стража на моих глазах подбили. Но до поверхности его израненное тело не добралось из-за плотной тучи насекомых, сопровождающих наши антигравы! В этот момент я понял, что мне следует ускориться. Мой боевой транспорт оставил патрийцев позади, а пальцы нащупали гранату.
Дот приближался с неимоверной скоростью. Ветер бил в лицо, но очки спасали меня от его сильных потоков. Компьютер вывел на мои линзы приблизительную траекторию полёта боеприпаса и на основании имеющихся данных велел приготовиться к метанию. Я видел бойницу и плазму, несущуюся в мою сторону… Меня бросало в стороны, а голова шла кругом, но я изо всех сил концентрировался на реальности! И вот система показала мне зелёный свет… Я метнул гранату! И моментально взял курс в небо, чтобы не столкнуться с сооружением. Наконец мой антиграв завис над дотом. Одинокие выстрелы пробегающих мимо гибриодов не представляли опасности: их точность оставляла желать лучшего. Я глянул в сторону крепости. На её стенах появились люди в тёмных костюмах и солнцезащитных очках. «Пафосно, по-абсидеумски…» Как только я проговорил про себя эти слова, мне изрядно поплохело. Моя растерянность озадачила меня, потому что взрыв уже произошёл и Субстанция, наверное, нашла своих жертв. Каждая секунда промедления уменьшала успех предпринимаемых нами действий. Головокружение и небольшой далёкий свист в голове заставили меня осмотреться. В хаосе, царившем вокруг, не было и намёка на эвотонирование… Непрекращающийся поток насекомых усердно истреблял землян, для которых остановка была непозволительной роскошью.
– А ну, соберись немедленно! – приказал я себе, борясь с постепенно нарастающей паникой.
Удостоверившись, что огонь из бойницы больше не ведётся, а Стражи послушно ожидают моего возвращения, я, немного снизившись, взял обратный курс.
«Я не стану тебе говорить о том, что положение тяжёлое, что прежнего мира больше не существует…» Мой антиграв поравнялся с остальными. Мы направили потоки света в проем дота и осветили замученные неподвижные лица. Гибриоды… Наполовину абсидеумы. Их затылки были покрыты толстым слоем Субстанции, вырвавшейся из моей гранаты. «Уверена, что ты сам всё понимаешь. И догадываюсь, что ты сейчас ощущаешь!» – не давали покоя слова Златы. В боевых транспортниках патрийцев показались дополнительные выходные отверстия стволов плазменных шоков, нацеленных в бойницу. Меня поразило, что глаза наших целей не были направлены на антигравы, на нас… Они с жадностью рассматривали… грецкие орехи! Движение листвы под силой порывистого ветра… Их по-земному зелёный цвет побегов, некоторые из которых падали на патрийскую землю…
– Наполовину земляне…
«Теперь, наверное, каждая частичка человечества, малейшая связь с твоим миром, будут цениться с особым трепетом…» Меня бросило в холодный пот, показавшийся мне кровью! Оружие выстрелило!
– Нет… – слабо и неуверенно вырвалось у меня.
За первой волной незамедлительно пошла вторая. Контрольная…
– Нет! Нет! – заорал я во всё горло. – Нет!
В неимоверном порыве потрясения и нервного напряжения мой антиграв резко начал набирать высоту, ускорившись в направлении пролетающих выше Стражей. Почти сразу я почувствовал, как в мою кожу впились многочисленные когти теза, которые вместе с тёплой кровью тянули меня в противоход.
– Кто же тебе поможет после того, как патрийцы остановятся?
Мне снова стало не по себе… Симптомы повторялись: головокружение, свист и тошнота. Я всмотрелся: на стене замка гибриоды, наконец, сняли очки и показали свои пылающие от эвотонирования глаза! Взрывающая воображение бесчисленная масса цоргов подпрыгивала и, не успевая перелететь ширину рва, всей своей массой погружалась в воду.
И вдруг произошло то, о чём говорил тезиец! Патрийцы отстали, остановившись на месте и наблюдая за нами! «Что же происходит?!» Я заметил, как ладони гибриодов поворачиваются синхронно с приближением нашего транспортника. Свист в ушах, казалось, разорвёт мой мозг на части. Тез зажал Восстановитель и уверенно прислонил ко мне. Мне показалось, что его состояние остаётся нормальным и не претерпевает никаких изменений, как и у Стражей позади. Но я понял всё, что происходит. «Скажу лишь, что в ближайшем будущем Земля разделится на две части. Одна из них, как ты уже догадался, будет находиться под контролем абсидеумов, а вот вторая…»
Среди тех, кто был на стене, величественно возвышался мужчина. Его лицо сияло язвительной ухмылкой. Он широко расставил ноги, а одну руку поднял над головой, закатав рукав пиджака. Из свежего пореза возле пальцев стекала голубая кровь, пропитывая ткань белоснежной рубашки!
