ГЛАВА 5

Автомобиль двигался с приличной скоростью в направлении центра города. Над полупустой дорогой простирался маршрут для антигравов, который отбрасывал множество теней от пролетающих аппаратов.

В автомобиле находились водитель и один пассажир на переднем кресле. Окна джипа были наполовину приоткрыты, отчего в салон приятно врывался тёплый и влажный воздух. Знаки дорожного движения, которые всё так же аккуратно обслуживались соответствующими службами, основу которых, безусловно, составляли ферруанцы, проинформировали об оставшемся расстоянии – двадцать километров.

Яркое солнце изрядно слепило, так что пассажиру не довелось снимать свои тёмные очки, равно как и его спутнику, грызущему зубочистку. Деловой вид обоих красноречиво выдавал всю важность их поездки. Пиджак пассажира вместе с кучей огнестрельного и плазменного оружия спокойно лежал на заднем сиденье транспортного средства. Поверхность различных предметов вибрировала под действием арии из оперы, разрывающей динамики в клочья.

Внезапно на первую полосу с примыкающей второстепенной дороги выскочил такой же солидный джип старых времён. Стабилизировав движение автомобиля, его водитель утопил ногой педаль акселератора, что послужило причиной громкого звука от трения покрышек об асфальт.

– Козёл! – бескомпромиссно проговорил нахмуренный мужчина в брюках того же цвета, что и пиджак, и светло-розовой рубашке.

– На Земле не только козлы водятся, но и бараны! – с ухмылкой заметил водитель, что совсем не вызвало смеха у пассажира, в результате чего штурман смутился.

Их автомобиль прибавил скорость и почти поравнялся с впереди идущим джипом, который неожиданно для всех решил перестроиться на среднюю полосу, чтобы объехать старый припаркованный автобус. Водителю транспорта, идущего сзади, расстояние показалось критичным, и он предупредил об этом протяжным сигналом, выражающим крайнее возмущение.

– Лишнее… – заметил пассажир.

Лихач немного сбавил скорость, вернулся на первую полосу, а автомобили тем временем поравнялись. Из-за опускающегося затонированного окна возникло круглое отъевшееся и довольное понтовой жизнью лицо в солнцезащитных очках. Водитель снизил громкость оперной музыки, чтобы расслышать потенциального участника дорожно-транспортного происшествия, как и его музыку – низкий мужской голос, поющий под гитару, – вырывающуюся из салона.

– Эй, акапелло хренов! Ты плёлся сзади, как инвалидная черепаха! Что, хочешь проблемы на свой котелок, который больше смахивает на конченый зад?!

Водитель явно не ожидал подобного разговора и сильно растерялся. Зато пассажир, устало вздохнув, потянулся за дробовиком.

– Может, не стоит? Полицейские антигравы примчатся через несколько секунд.

Не ответив ни словом, ни жестом, ни взглядом, мужчина высунул ствол из окна, чем до смерти напугал их соседа по дороге, который моментально затормозил изо всех сил. Такие действия отставшего водителя не спасли его и автомобиль от двух выстрелов из дробовика. Сосед пассажира вяло проговорил:

– Живой.

В ответ не раздалось ни единого звука, лишь тихое клацанье брошенного назад оружия. Мужчина начал активно совершать рукой различные движения в пространстве перед собой. Конечно, он вызвал меню Помощника, но использовал не классическую голограмму, а свои линзы. Затем он прекратил всякую активность, повернув голову в направлении водительского сиденья. Поначалу ему показалось, что водитель допускает одно из грубейших нарушений земных правил дорожного движения, отвлекаясь от управления джипом на соседа. Но в солнцезащитных очках напротив себя он разглядел движение автомобиля сзади, на которое среагировал водитель, уставившись в боковое зеркало! Пассажир обернулся: несомненно, это был тот самый оскорблённый и униженный водитель автомобиля, который вполне успешно догонял своих обидчиков. Как только его транспортное средство с двумя недавно появившимися отверстиями в нижней части кузова снова поравнялось, на всех дверях начали плавно опускаться окна. Из них высунулись пистолеты и без промедления начали массированный обстрел мчащегося по соседней полосе автомобиля. Мужчина на пассажирском сиденье быстро наклонился вперёд и оскалился. Его правый сосуд на виске, омываемый кровью со лба, сильно вздулся и, казалось, вот-вот разорвёт кожу. Водитель спешно поднял стёкла. Оказалось, что они устойчивы к огнестрельному оружию.

– Похоже, у них нет плазмы! – с каким-то облегчением сказал водитель.

Мужчина встрепенулся и бросил налево:

– Пригнись и не отвлекайся от дороги!

Он нажал кнопку, и стекло с его стороны пришло в движение. Выстрелы прекратились. Не медля ни секунды, пассажир выставил наружу руку по локоть. За короткий миг на всех лицах из соседнего автомобиля проступили абсолютно все сосуды независимо от их размера! Водитель, наблюдавший за этим, с недовольной и неприятной мимикой перевёл глаза на дорогу. У двоих сосуды кое-где все-таки лопнули, а третий сидел уже мёртвым. Но не водитель! Он остался на закуску! Предвкушая события, пассажир начал резкими движениями отводить свободную левую руку от себя. Послышался шум, хруст: лицо обидчика с силой билось о руль в такт действиям мужчины, у которого от встрясок слетели очки. Широко раскрытые глаза уже никого не могли удивить своим невероятно мощным и интенсивным красным свечением! В окровавленное разбитое лицо водителя наконец врезалась подушка безопасности, окончательно с брызгами добив то, что до того уцелело. Не оттягивая приятного момента, пассажир поднял руки вверх, и соседний джип оторвался от земли, кувыркаясь в воздухе. А после того, как мужчина с ускорением шлёпнул руками по своим ногам и зашипел от эвотонирования, автомобиль с силой впечатался в искорёженный асфальт, эффектно взорвавшись.

– Ненавижу тупых отморозков! Убийца должен являть собой пример уважения к установленным правилам, нарушая их только в крайних случаях. И, конечно, – он повернул довольное лицо к спутнику, – получать от этого удовольствие!

– Да, господин Вархунд, – вежливо ответил собеседник, переживающий в мозгу все произошедшие события.

Мужчина поднял очки и неторопливо надел их, испытывая удовольствие.

– Поднажми.

– Я не умею произносить речи так же красиво, как это делает наш глава. Да, я не спасал человечество тогда, когда моя помощь, как и любого представителя нашей цивилизации, была необходимой. Я не абсидеум, который предал своих ради спасения землян, как Вилирий. К сожалению, у меня нет способностей, позволяющих проникнуть в их мир и уничтожить врага. Да… Меня зовут Су Ливей. И я – всего лишь землянин, такой же, как и все остальные пять с половиной миллиардов исчезающего вида, – он незаметно сглотнул образовавшуюся от волнения слюну и продолжил: – Как и вы, уважаемые члены Мирового совета. Как и мы все… На данный момент я командую вооружёнными силами нашей планеты. И вынужден признать, что командую неудачно и неумело! Глава Мирового совета поставил непростую задачу передо мной – уничтожить всех террористов группировки «Воскрешение», которая манипулирует человечеством с помощью самого дорогого, что у него имеется, – памяти. Эти ублюдки и лицемеры добиваются своих шкурных интересов на трупах, появившихся из-за любви к своей культуре, языку, душе! Но нет… Им наплевать!.. Ради прибыли и уничтожения Поколения они готовы отрубить голову своему ребёнку, чтобы не допустить его восстановления. Зверский ужас… Но кто виноват, что мы оказались в такой ситуации? Как уже вам известно, сейчас по всему миру проходит соответствующая операция. И, в частности, в Китае, где находится логово зла. Все эти годы власти этой замечательной страны вместе с нашей организацией безуспешно пытаются вытравить ублюдков. Но каждый раз они сильнее и превосходят нас в технологиях! Мы не представляем никакой угрозы для невидимого врага, который пользуется нашей слабостью – человеческим происхождением и технологической отсталостью, – он активно жестикулировал и останавливался на самых важных словах, чтобы сосредоточить внимание на нужном. – А то, что скажу сейчас, – изменит ваше представление о человеке на всю оставшуюся жизнь! Сегодня наши бойцы в Китае были полностью уничтожены… Поколением! – по залу прошла волна изумления, а спустя несколько секунд отдельные члены Совета начали выкрикивать неуважительные слова выступающему маршалу. – Я понимаю вас! Я прекрасно понимаю ваше состояние, потому что сам его испытал! Испытал в полной мере, потому что там, – и здесь он остановился на мгновение, а все притихли, – погиб мой собственный сын! А теперь я попрошу включить запись событий, чтобы вы смогли удостовериться в моей искренности и боли! – он замахнулся и с силой ударил о трибуну.

«Дерьмо!» Ну конечно! Я довольно поздно понял, что сблизить явления, содержание которых имеет совершенно различное качество, невозможно. И даже более того – опасно. Сближение возможно лишь там, где природа одинакова. Например, программа сближения государства и общества никогда не давала сбоев. Безусловно, случались мелкие недоразумения. Куда же без них?! Но мы никогда не думали, что Поколение представляет собой нечто совершенно новое и непонятное старому человечеству. Будто произошла пересадка головного мозга. «Или в лаборатории искусственно создан новый вид землян…» Но произошло нечто такое, что останется скрыто от нашего понимания. Или, точнее, от понимания новых людей. «Забавно, слово «наш» уже язык не поворачивается произнести». Вывод: необходимо правильно расставить приоритеты. Раз понять структуру и природу изменений невозможно, значит нужно довериться пространству и по возможности способствовать процессу.

Таким образом, на Земле параллельно сосуществуют две цивилизации под одним названием – человечество. Ну, что ж… Такова судьба.

Я двигался по грунтовой дороге в сторону пещеры. Всё как всегда… Природа здесь, на юге Китая, невероятно красива. Лес – загляденье с привкусом экзотики. «Но ночью, наверное, не менее красиво», – подумал я и бросил взгляд на заросли папоротников слева, между которыми что-то цвело яркими красками. Мои глаза заметили много замечательных орхидей с белыми широкими лепестками, кончики которых как будто сияли фиолетовым пламенем. Я покрутил головой: дневной свет от пасмурного неба равномерно ложился на окружающую растительность. Таким образом, все растения пребывали в равном положении относительно своей красоты: солнце никому не подыгрывало.

«А как, собственно, способствовать процессу? Я знаю». Во-первых, нужно изолировать две системы друг от друга. Любой контакт равнозначен безжалостному столкновению. Связующие ниточки? «Я думаю, что ими вполне может стать информационное поле». Ох, как бы сейчас накинулись на меня консерваторы. «Как же так?» – спросили бы они. – «Мы, умирающее человечество, не передадим новому свои ценнейшие знания и умения, свою неповторимую культуру и историю?» Вопрошающие сами не замечают, как погрузились в очередную крайность! Ведь для них знания – наиценнейшие и неповторимые. Никто и спорить не станет. Конечно! И для меня такие знания бесценны. Но для Поколения – всё иначе. Для них все сферы нашей жизни познаются и воспринимаются заново. А знания, культура, языки, история исчезнувшей цивилизации никуда не денутся. Связующие ниточки позаботятся об этом лучше, чем кто-либо.

Я уже поднимался, свернув с дороги. Шум высокой травы приятно дополнял пение птиц и другие звуки леса. До Врат было недалеко, так что любование здешней природой долго не продлится.

А во-вторых, изоляция, конечно, не должна носить абсолютного характера. Золотая середина… Да, большинство родителей настроены недоброжелательно к Поколению. И здесь необходимо позаботиться прежде всего об обеспечении прав землян, которые мыслят по-другому. Которые желают иметь детей… Новое общество Поколения, территориально изолированное, обязано принять и позаботиться о них. Но мне больно видеть, как некоторые государства, находясь на волне дискриминации и эмоционального всплеска, запрещают своим гражданам рожать детей… Государства безликих самоубийц! Меня неоднократно посещало чувство, что эти установки имеют неземное происхождение…

С неба начали падать капли, а пещера уже находилась в поле моего зрения. «Спешить не будем, сейчас дождь покажет их». Я тихонько направился в сторону красивейшей пальмы, растущей непосредственно над входом. Разбушевавшийся ливень задерживался небольшими струйками в пространстве над землёй – потихоньку обнажались лица. Фантастическое зрелище! Красиво и зловеще… Я не мог рассмотреть их глаза, но зато был в состоянии почувствовать сосредоточенность каждого. Невидимые гибриоды, стоящие слева и справа от меня, омывались водой, которая рисовала их контуры. Конечно, я никого не знал. И не должен был знать, иначе вся операция превратилась бы в пустую трату времени. А для меня обернулась бы куда более катастрофическими последствиями! Но некоторые из присутствующих казались мне знакомыми. Например, вот этот невероятно высокий гибриод…

Я вошёл в пещеру и направился в сторону тускло освещённого помещения, дойдя до его середины. Вторую половину пространства занимала аномалия. «Нужно что-то крепкое под ногами…» Недалеко располагался металлический шкаф с ящиками. Возле них лежала обыкновенная монтировка. «То, что доктор прописал!» Взяв её, я снова подошёл вплотную к аномалии. Не долго думая, я выпрямил руку с металлическим предметом. Затем, словно передумав, я отпустил монтировку, которая свалилась мне под ноги. Раскрыв ладонь, уверенно потянулся всеми пальцами к буферной зоне. И наконец почувствовал то, что ожидал, – чьё-то прикосновение.

– Добро пожаловать! – медленно проговорил появившийся из ниоткуда гибриод.

Все аномалии тотчас же прекратились. Я недоверчиво взглянул на Первого и освободил свою крепко схваченную руку. Однако он прекрасно знал, с кем имеет дело! «Кто здесь язык?!» В его глазах промелькнула шальная мысль. Я понимал, что долго мне не протянуть в его реальности, параметры которой определялись моим противником.

– Не ожидал?! – громко спросил я и показал ему находящийся в моей ладони миниатюрный Магнит.

– Мы умрём оба, если включишь.

– Не думаю, – уверенно парировал я и поднял вторую руку с активированным Восстановителем. – Магнит и Восстановитель активированы с одинаковой частотой. Но во втором установлен условный параметр на отмену с интервалом в две секунды. Догадываешься какой?

Первый, лицо которого, как говорила Айюми, действительно было суровым, не шевелился, но взгляд не выражал ни одной мысли.

– Для идиотов! Если ты исчезнешь отсюда, то Восстановитель на две секунды отключится, а затем снова активируется. За это время ты успешно откинешь свои копыта, а я вернусь в реальный мир целым и невредимым. Дошло? – спросил я с язвительной интонацией.

Гибриод, судя по всему, начал размышлять, поскольку на его физиономии было написано, что ответ вот-вот будет найден.

– Послушай, землянин! Я ведь могу находиться здесь с тобой целую вечность. В конце концов именно ты сдохнешь, а я вернусь в то же самое время. Таким же красивым и здоровым.

– Спорим, что мой напарник, стоящий позади тебя и прицелившийся в спину в реальном мире, считает вторую характеристику более объективной?

Он напряжённо сморщил лоб и молчал некоторое время, но затем таки дотронулся до меня со словами:

– Чтоб тебе голову отрубили!

Очутившись в привычной реальности, я сразу же поднял монтировку и одним движением что есть силы ударил противника по голове. Он свалился, не шевелясь. Затем я быстро отключил оба Восстановителя, один из которых успешно выдал ранее за Магнит.

– Идиот! – искренне проговорил я и направился в сторону теряющей плотность стены, на которой должно было бы находиться изображение планеты. Но ни его, ни аномалии нигде не было видно. Из появившегося проема выбежал Десятый.

– Джеймс, у нас нет времени. За мной! – скомандовал он.

«Как же он похож на абсидеума!» – пронеслось в моей голове.

Мы вошли в помещения, которые напоминали какой-нибудь военный штаб: возле стен стояли металлические шкафы с оружием, пространство пересекало множество всевозможных голограмм с графиками и прочими необходимыми данными. Но как только мы переступили через очередной порог, я остановился, чтобы взять паузу для идентификации ситуации. Вокруг меня лежали трупы с отрубленными головами… Тела гибриодов… И всё бы ничего! Лишение верхней части тела не являлось чем-то диковинным в условиях существования Восстановителей. Я уже привык. Но моё внимание привлекло иное обстоятельство. Все тела были изрезаны, отчего лежали в голубых лужах. В центре уверенно стоял тез и, заметив моё недоумение, плавно выпустил из-под шерсти свои огромные когти. Увидев их количество и размер, я убедил себя, что единственным путём для разрешения конфликта являются переговоры. А когда из открытого рта теза показались несколько острейших клыков, я ощутил себя самым миролюбивым существом во Вселенной.

– Он свой! – поспешил заверить его Десятый.

Внезапно из правого проема вылетела продолговатая платформа на антигравитационной основе с необычными сосудами, в которых находилась какая-то жидкость. Платформа летела низко, а сбоку виднелась голограмма, которая тянулась к полу. Я вопросительно взглянул на теза.

– Патрийское золото, – объяснил мне гибриод.

– А как оно здесь оказалось?!

«Патрийское!.. Нужно немедленно сообщить Велу о Пятнадцатом!» – ураганом пронеслось в моей голове.

Никто мне не ответил на вопрос: ни Десятый, ни молчаливый тез. А всё потому, что каждый из нас услышал знакомые звуки примятой под тяжестью травы.

– Советники… Держи! Надень эту штуку и пошли с нами!

Я поймал предмет, похожий на Помощника. Не тратя времени, быстро нацепил его себе на запястье свободной от Помощника руки.

– Необходимо сообщить Велу о Пятнадцатом, – я уже намеревался запустить процесс Вызова, но ко мне вплотную подошёл Десятый с невозмутимым выражением лица.

– Патриец разберётся лучше нас! Некогда! – он перевёл глаза на устройство, а затем схватил меня за руку и мы побежали. – Он сделает тебя невидимым, как только завершится процесс идентификации твоих эвотонов. Управляется как обычно! – выпалил он. – Всем приготовиться к отражению вражеской атаки!

Всё происходило чрезвычайно стремительно. Оставив теза позади, мы покинули базу тем же путём, каким и попали в неё. В комнате, где обычно появлялась аномалия, нас ждали около пятнадцати гибриодов – существ, объединяющих и землянина, и абсидеума. Задействовав режим невидимости, мы выбежали из пещеры.

Я бежал и молил Бога о том, чтобы не появились дети. Чтобы дело ограничилось лишь бойцами Объединённых вооружённых сил… Меня никогда не посещала уверенность относительно предела безжалостности абсидеумов, гибриодов. Я родился в лаборатории вместе с Десятым, Пятнадцатым, Первым… Но во мне всегда была сильней земная часть, отчего на меня можно было смело повесить ярлык наиболее неудавшегося эксперимента абсидеумов. «Теперь понятна причина появления роботов!» Страшно подумать, сколько моих братьев полегло здесь…

Мы добежали до спуска, где заброшенная дорога сворачивала в сторону. Был отчётливо слышен шум, но никто пока не показывался. Десятый жестом показал, чтобы мы ушли в заросли и прижались к скалистому выступу такой же протяжённости, как и дорога. Прошло приблизительно пять минут, прежде чем появились бойцы с тепловизорами. Они двигались чрезвычайно рассредоточено, так что их было легко уничтожить. Каждый гибриод достал плазму и выбрал свою цель, медленно подбираясь сзади. Но неожиданно я опять услышал тот же самый звук позади нас. Я откровенно растерялся и взглянул на Десятого, который с усталым видом показывал всё те же жесты, означающие скрытое наблюдение возле скалистого выступа.

Когда я рассмотрел приближающиеся цели, то испытал удивление, несмотря на то, что допускал что-то подобное ранее. Но не так быстро! Дети всегда появлялись спустя достаточное время и с учётом того, что мы перебьём всех бойцов Вооружённых сил. Что-то здесь не так… Десятый вовсю давал отмашку, чтобы никто из нас не предпринимал никаких действий. Через полминуты после того, как мимо нас прошло Поколение, мои глаза заметили неестественное движение травы, словно кто-то наступал на неё. «Ферруанцы…» Линзы помогли мне определить несколько целей, после чего мы сопоставили между собой данную информацию, и потенциальных объектов стало больше.

И снова Десятый дал отмашку на выдвижение. И снова нам пришлось вернуться назад, что вызвало у некоторых искреннее возмущение! «Нелепость какая-то…» А всё потому, что на этот раз прилетели антигравы. Именно их внезапное появление ознаменовало собой начало истребления бойцов Поколением!

Перед глазами предстала душераздирающая картина. Охваченные изумлением и беспомощностью, бойцы наблюдали, как их одного за другим расстреливали эвотонированием. Ни у кого не поднялось оружие, никто не посмел даже шагнуть в сторону детей. А дети со слезами выполняли приказ… Кто-то из Поколения осмелился развернуться и закрыл лицо от ужаса. Я заметил, как к нему устремилась одна из захваченных моим Помощником целей. Не раздумывая ни секунды, я достал свою плазму и разнёс робота в клочья.

– На поражение! – закричал Десятый и выстрелил первым.

Я удачно увернулся от плазмы, уложив троих ферруанцев и нацелившись на четвёртого. Одновременно несколько раз я слышал то разочарованные смертельные стоны, то захлёбывающийся хрип. Значит, последовали физические контакты между роботами и гибриодами. К сожалению, в пользу первых и без вариантов. Но факт, что количество уничтоженных роботов уже перешло, наверное, за десяток, вселял сильную уверенность в успехе.

Заметив очередную нетронутую цель, я, постоянно передвигаясь, навёл оружие, но плазма прошла мимо ферруанца. «Зараза!» Из-за него появился второй робот, который вместе с первым обрушил шквал выстрелов в мою сторону. Мне пришлось упасть на землю и переворачиваться до тех пор, пока стрельба не прекратилась. Подняв голову, я увидел, что их нет на прежнем месте, но на земле валяется груда поджаренного металла. С левой стороны показался уцелевший боец Вооружённых сил, возбуждённо рассматривающий местность в поисках творений «Ф.Ко». На его лице отразилось сильное напряжение, и он снова начал стрелять. За его спиной находились дети. Я перевернулся на спину, услышав приближающиеся сзади шаги. Мои глаза никого не заметили, но линзы через секунду зафиксировали цель, которую уже разорвало моим выстрелом.

Поднявшись, наконец, на ноги, я увидел, как Десятый замертво свалился на землю. Во мне проснулось непонятное чувство. Не злость, не раздражение и не месть. Но и не сострадание или солидарность. Я подбежал к землянину, который отвёл свой плазменный шок, и врезал ему изо всех сил. Мне показалось целесообразным покончить с ним, так как жизнь как минимум стоила жизни. Но собравшиеся вокруг нас дети заставили меня поднять голову. Мы внимательно смотрели в глаза друг другу. Я сначала не понял, что я вижу в них. Зато осознал, чего точно нет – угрозы. И беспомощности, которая недавно царила среди них… Более того, я почувствовал себя последним глупцом ровно настолько, настолько наполненным был их взгляд.

– А где антиграв? – спросил я у шести гибриодов, переживших недавние события.

– Улетел!

Я сплюнул голубую жидкость изо рта и откашлялся, а затем застыл, глядя на красные порезы Поколения. В этот момент меня посетило чрезвычайно неуютное и отвратительное ощущение, словно вся моя жизнь находится под сомнением, а я – не на своём месте. И вся ситуация показалась мне настолько противной, что захотелось немедленно удалиться от всего, что так или иначе с ней связано. Я снова с отчаянием смачно сплюнул и нехотя распрямил плечи, пытаясь притупить боль во всём теле. Достав свой Восстановитель, удостоверился, что он активен. Вызвав меню Помощника, усилил энергетическое значение эвотонов на максимальное. И вот здесь впервые до меня дошло, что и дети, и гибриоды ожидают моих дальнейших решений. «Теперь я, значит, главный, что ли?» Мне почему-то всегда казалось, что такие моменты должны быть волнительными и трогательными. Но я ничего не почувствовал. И именно этот факт смутил меня больше всего.

– Все на базу! Живо!

Когда мы подошли к пещере, то увидели разбросанные трупы гибриодов. Раны были идентичны тем, которые я заметил на валяющемся возле теза теле незадолго до появления бойцов Совета. Я настороженно оглянулся по сторонам в поисках возможной опасности. Только шелест пальм и другой растительности вносил определённое разнообразие в спокойную и умиротворяющую тишину.

– Что здесь произошло?

– Повсюду следы деятельности тезов… – ответил я, лишь догадываясь о произошедшем. – Наверное, это группа Первого. Захотели бежать отсюда, но напоролись на засаду инопланетян. Все события ведут к единому центру планирования… – я не договорил, так как услышал странное шарканье в тёмном входе пещеры. Странно, но никаких искусственных звуков до этого момента никто из нас не слышал.

Стоящие за мной дети неуверенно подошли ближе к взрослым. Складывалось впечатление, что кто-то из последних сил ползёт в сторону выхода или неумело подкрадывается, чтобы атаковать нас.

– Что там слышно? – немного испуганно спросил мальчик и дотронулся до моей ладони.

– Как тебя зовут?

– Антуан!

– Не бойся, Антуан, – уверенно ответил я и прижал его голову к себе, несколько раз взлохматив его волосы. – Ваша цивилизация должна полностью побороть страх всего человечества. Все за мной!

Войдя в пещеру, я обнаружил ползущего гибриода, который потянулся ко мне.

– Ты из группы Первого? Ты предатель? Отвечай! – прикрикнул я на него.

– Скоро они прилетят…

– Кто?!

– Абсидеумы… – с усилием произнес гибриод.

– Откуда ты знаешь? – я подошёл немного ближе.

– Из поля, – ответил он с выдохом и свалился на землю, но продолжал дышать.

«Какое поле?!» Если абсидеумское, то почему я, гибриод, не имею возможности заглянуть в него? Не могу, ведь в каждом из нас находится именно человеческая душа… Или связь с полем не зависит от души? Странно… А может, и нет!.. Вполне вероятно, что душа может быть нестабильной, двоякой. В таком случае всё становится на свои места. Следовательно, принадлежность души гибриода той или иной цивилизации зависит от его выбора. А дальше – связь с информационным полем.

Но громкий звук молниеносно вернул меня из мира размышлений. Налетевший тез разорвал кожу своей жертвы в новом месте! У гибриода не было сил для каких-либо ответных движений, он лишь застонал. Я впервые наблюдал теза, опустившегося на все четыре конечности, как будто передо мной находится самая обыкновенная земная кошка. Он покрутился возле истерзанного гибриода и отошёл на небольшое расстояние, озираясь по сторонам, словно все происходящее было ему безразлично. Я впервые заметил в этих существах хоть какое-то незначительное проявление эмоций. Вдоволь насмотревшись на меня, тез снова приблизился к своей жертве и осторожно толкнул её.

Не в силах наблюдать подобное, я вошёл в помещение, в котором всё так же лежало тело Первого с валяющейся неподалёку монтировкой. Меня встретил другой тез:

– Мы улетаем, – послышался его голос, а глаза заморгали.

– Как так можно? – недоумевал я. – Это же античеловечно… – вырвалось само собой.

– Вот именно, – заключил инопланетянин и уже намеревался выйти, как неожиданно остановился.

Я прислушался. Тез настороженно повернул голову в направлении небоевого ферруанца, которого привезли с собой бойцы в качестве поддержки. Он пребывал в режиме ожидания. Его глаза оставались закрытыми некоторое время. Я не понимал, что могло вызвать такую странную реакцию.

– Он небоевой.

Тез взглянул на меня с сомнением, а затем перевёл зрачки глаз на мой плазменный шок. «Вот у него точно нет доступа к информационному полю ни землян, ни абсидеумов!» Меня не покидало ощущение, будто он знает ход событий наперёд. Я вспомнил о сочетании выбора и судьбы и поэтому со скептицизмом достал оружие. Теперь мы оба наблюдали за роботом.

– Я тебя предупредил, – послышалось от инопланетянина на прощанье.

Я в замешательстве бросил ему вслед:

– О чём?!

Но, не дождавшись ответа, я поразился происходящему: эмблема на груди ферруанца воспламенилась, и я, не медля ни секунды, выстрелил в упор. Теза к этому моменту в помещении уже не было.

– Мы взрастили врага, который вставит нож нам в спину! – эмоционально произносил он на фоне массовой гибели бойцов, лежащих перед Поколением на свободной от деревьев местности. – Который не считает нас достойными проживать на родной планете, а потому чужеродным элементом в их новом мире! Мире без эмоций и человечности… Мире без души… А может быть, и с душой абсидеума… Исчезающее человечество, не способное дать жизнь своим истинным детям, оказалось прижатым к стенке перед расстрелом. Мы постоянно искали во всём абсидеумов, не замечая накапливающего силу чудовища рядом с нами.

– Да как ты смеешь нести подобную ересь? Безмозглая тварь! – один из заседающих поймал на себе взгляд Су Ливея, лицо которого выражало как нейтралитет и готовность к диалогу, так и невыносимое презрение. – Сам работаешь в исполнительном органе Совета при главе. Обливаешь дерьмом невинных детей.

– Невинных?! – раздалось из зала. – Протри глаза, близорукий!

– Которые, я уверен, в очередной раз стали жертвой чьих-то шкурных интересов! Позволь спросить: откуда у тебя появился восемнадцатилетний сын? Ты его за сутки сделал?! – заседающий демонстративно выкрикнул своим коллегам, которые имели возможность рассмотреть его напряжённое лицо благодаря круговому расположению вращающихся колец, каждое из которых представляло собой цепочку столов. – Поскорей бы отдать в их руки всё управление планетой, чтобы разобрались раз и навсегда с подобной мерзостью!

В красивейшем зале, который когда-то прославился выступлением Вилирия, началось хаотичное и жаркое обсуждение с взаимными оскорблениями.

– Господа! – взял слово Су Ливей. – Я попрошу вас быть осторожными в своих высказываниях и успокоиться! – после этих слов в зале воцарилась тишина. – А господину Трузтеоглу напомню, что именно его дочь похитили три года назад. И спасли её тогда не бойцы Объединённых вооружённых сил, а ферруанцы, которых выпускает возглавляемая мною «Ф.Ко». Также хочу вас поправить, что я никогда прежде не являлся ни членом Мирового совета, ни его исполнительного органа, а возглавлял китайское представительство. Это – две большие разницы, как сейчас заметил бы глава. Я хотел сказать другое. Безусловно, как бы кто ни относился к новой молодой человеческой цивилизации, проблема осталась на поверхности и обострилась. Я надеюсь, что данный факт никто не отрицает. Но вины Поколения здесь нет. Напротив! Оно стало заложником неумелой деятельности нынешнего главы. Именно на нём лежит вся полнота ответственности за назревший конфликт. Я даже не исключаю, что его третьей стороной является «Воскрешение», которое использует детей в своих целях, принося их в жертву. Но ответьте мне, пожалуйста! Разве может детская смерть компенсироваться неумелым управлением?! Разве может детская смерть компенсироваться чем-либо вообще? Как такое возможно в нашем мире?! И при новых условиях, которые предоставляют возможности для решения, о которых раньше мы могли только мечтать. За десять лет мы ничего, кроме дикого страха перед воображаемой атакой абсидеумов, не получили. И несущие смерть террористические акты, неспособность адекватно и эффективно имплементировать в жизнь результаты научного прогресса, доставшиеся нам во время и после перехода, являются серьёзным политическим и юридическим проступком, за который необходимо нести всю полноту ответственности!

– А я доверяю нынешнему главе. Потому что легко работать языком! Потому что легко создать робота, который сделает за тебя всю грязную работу, и получить за эти контракты огромную прибыль! И, наконец, потому что легко бояться, что в один прекрасный день к власти придёт Поколение, которое покончит с такими, как ты!

– Закройте его кто-нибудь! Что он несёт? Есть проблема: Поколение. Решения нет! Значит, нынешний глава допустил ошибку!

– А может, уволим нынешнего главу? – язвительно заметил один из присутствующих.

– Неплохая идея! – вполне серьёзно поддержал его сосед.

Лицо Су Ливея приняло беспокойный вид.

– Если кто-то вынесет этот вопрос на голосование, я эвотонирую его задницу, пока он не покончит с собой на толчке!

После таких слов некоторые из заседающих встали и принялись жестикулировать, порываясь физически расправиться со своими оппонентами. Венцом всему стала попытка мужчины эвотонировать своего коллегу, что в конце концов вылилось в мощный удар в челюсть.

Из рук бойца Объединённых вооружённых сил в здании, где проходило заседание, вырвался и поднялся в воздух Восстановитель. Устройство остановилось в пространстве напротив расширенных зрачков и с силой ворвалось в черепную коробку! Тело замертво свалилось. Остальные военные поднялись и, пригнувшись, схватились за плазму. Декоративные копья какого-то африканского племени, мирно висевшие на стенах, поднялись в воздух…

Су Ливей растерялся: ситуация выходила из-под контроля, не оставляя ему шансов на положительный для себя исход.

Внезапно огромные старинные входные двери начали медленно открываться. На фоне прибитых копьями к стенке бойцов показался мужчина идеального телосложения. Его молодая внешность скрывала солидный возраст. Он снял свои тёмные очки, и его глаза вспыхнули красным пламенем. Один из заседающих моментально смекнул:

– На голосование выносится проект решения об отстранении от выполнения обязанностей главы Мирового совета Андрея… – накинувшийся сосед не дал ему закончить объявление.

– И назначении на должность маршала Су Ливея! – озвучил второй, словно заученное стихотворение.

– Голосуем! – подхватил третий, за что сразу получил в грудную клетку и упал на пол. Около трети из присутствующих предательски опустили свои ладони на регистраторы эвотонов. До пятидесяти одного процента оставалось немного, но больше никто не хотел голосовать. Тогда вошедший недавно мужчина поднял левую руку, а правой начал постепенный процесс эвотонирования. Все заседающие, застыв на месте, последовали его примеру и подняли свои ладони над головой. Затем они синхронно опустили их на регистраторы! Голосование завершилось успешно, единогласно!

– Своим первым решением я утверждаю новый Устав Объединённых вооружённых сил и предусматриваю полную замену их личного состава на боевых ферруанцев! – громко сказал он и уверенно положил ладонь на регистратор эвотонов.

Все роботы, находящиеся в здании, моментально отреагировали появлением кровавой подсветки, в которой утонула эмблема Совета. Новый глава зааплодировал вместе со своим уже не тайным окружением.

Вархунд сосредоточился, его лицо было непроницаемо и лишено любого намёка на эмоцию или настроение. Постепенно вокруг трибуны начало образовываться безопасное кольцо, за пределами которого появилось сильнейшее движение воздуха.

– И зааплодировали жаждущие наживы! – прокричал он.

В просторном зале начал зарождаться самый настоящий торнадо, который в ближайшее время обещал уничтожить любого.

– Синдром пространственного воздействия… – прошептал Су Ливей, лицо его стало несчастным. Он продолжал стоять за трибуной в метре от абсидеума – в самом центре безопасного кольца.

Тем временем половина предателей начала палить из плазмы в Вархунда. Но поток стал настолько сильным и плотным, что даже плазма не могла прорвать защиту. Безусловно, этот случай демонстрировал первое наглядное знакомство со сложным манипулированием тканью пространства.

– И завыли жаждущие крови!

Наконец кого-то оторвало от пола и изо всех сил швырнуло в одного из стреляющих. Удар был такой силы, что забил кровавый ручей… Некоторые из заседающих встали на колени и что-то начали шептать, сложив ладони у подбородка.

– И молятся жаждущие спасения! – абсидеум произносил свои слова настолько отчётливо, что его голова стала совершать небольшие, но резкие хаотичные движения.

Слева от трибуны, отбиваясь и уворачиваясь от врезающихся предметов, которые порой проникали в человеческие ткани, группа землян пыталась открыть входные двери, что выглядело безнадёжно, учитывая происходящее и огромную силу Вархунда.

– И борются жаждущие мира!

Здание не выдержало и стало интенсивно разрушаться, распадаясь на огромные куски и на небольшие песчинки, которые попадали в глаза и забивали лёгкие всем, кто там находился.

– И нет места мудрости! – прокричал последние слова абсидеум, но его голос теперь слышал только Су Ливей!

Весь Лондон содрогнулся от невероятного по силе взрыва, который поднял в воздух тонны пыли и осколков, посеяв невиданную со времён Второй мировой войны панику среди его жителей.

Этон появился возле Земли на расстоянии её спутника.

– Вот такого я точно не ожидал…

– Настоящее космическое вторжение! – опечаленно ответил Андрею Вел, наблюдавший на голограмме ранее полученные данные по обнаруженным возле планеты абсидеумским кораблям.

– Вы ни за что не поверите! – раздался удивлённый голос Хорхе. – Большая часть их кораблей расположена на Луне! И только оттуда они стартуют на Землю.

– Зачем им использовать Луну в качестве временной базы, когда на Земле созданы все условия для блицкрига? – спросил бывший глава Совета.

– Майкл! Загляни в наше информационное поле, пожалуйста! Может, там есть хоть какая-то информация? – от прозрачной поверхности корабля одессит повернулся к Тобиасу, который никак не мог почувствовать себя прежним после Деумии. – Мы утратили связь с сетью Мирового совета?

– Да, как только маршал стал его главой.

– Он не только изменил программу на всех ферруанцах, подчинил себе «Шлем», создал всемирную коллаборационистскую коалицию государств, но и точечно отрезал все лишние элементы от сети… Он неплохо подготовился!

– Наверное, у него имеется хороший наставник среди захватчиков.

– Андрей, у меня ничего не выходит! Поле не содержит никакой информации о происходящем, – ответил мальчик.

– Тогда у нас не остаётся выбора! – с энтузиазмом и решительностью сказал украинец.

– Да! Нужно подлететь к ней как можно ближе. Даже если не выйдет, то хотя бы узнаем точное количество вражеских единиц флота на спутнике.

– Мы ведь не знаем их точного расположения? – спросил Вел. – Сеть никак не восстановить, Хорхе?

– Нужно лететь к колонии для уголовников, – задумчиво заметил вошедший в главный отсек корабля иранец.

– Тогда выбери координаты, Ашкан!

– Да, капитан!

Он вызвал голограмму управления Этоном и зафиксировал нужную точку в пространстве.

– Все готовы? Действовать, возможно, придётся очень быстро! – предупредил капитан. – Тогда жми, Тобиас!

Не прошло и двух секунд, как бывший глава Совета, не дождавшись перемещения в пространстве, взглянул на пилота. Немец сидел в кресле и судорожно качал головой. Его ноги тряслись, а ладони были сжаты в кулаки. Андрей подбежал и уже хотел дотронуться до него, как вдруг он схватил одессита за руку.

– Не трогай, – спокойно сказал патриец, внимательно наблюдая за Тобиасом.

– Я позову Айюми! – недовольно произнёс Хорхе.

– Нет, не нужно! – ответил наконец немец. – Я вижу выбор каждого… Их много… Очень…

Все присутствующие замерли в ожидании продолжения. Тем временем возле Тобиаса возникла голограмма, в которую он внёс корректировки ранее заданных Ашканом координат.

– Давай! – уверенно прокричал Андрей.

На лунной поверхности находилось около сотни абсидеумских кораблей. Размер каждого из них был в несколько раз бóльше, чем у земных Этонов. Цилиндрическая форма предусматривала огромное количество углублений в корпусе. Только часть, где предположительно находился главный отсек, не имела подобных воронок. Вместе с ними в лунной пыли стояли и классические корабли тарелочной формы, имеющей выпуклую структуру. Все летательные аппараты подсвечивались жёлтым цветом. Сигарные – по всей поверхности, а тарелочные – только в верхней части.

Как только появился Этон, корабли моментально отреагировали сериями плазменных выстрелов. Тобиас, превозмогая боль, то и дело совершал манёвры, уклоняясь в стороны. Затем их активность прекратилась так же внезапно.

– Прекратили, – с облегчением сказал Ашкан, осторожно поднимаясь на ноги. Те, кто не был пристёгнут, последовали его примеру.

– Наверное, выйдут на связь, – предположил Вел. – Зачем им Луна и её колония? Не пойму!

– Что будем делать дальше, капитан?

– Мы зафиксировали количественно-качественные показатели и знаем об опасности, которая вместе с ними скоро спустится на Землю. Пора сматываться! Тобиас, делаем ноги! В Украину…

Но результата не последовало.

– Хорхе, почему птичка не летает?!

– Подбили крылья, капитан! Эвотонная установка вышла из строя!

– Зараза! Да что ж такое?! – прокричал Андрей и подошёл вплотную к Тобиасу. – Сможем долететь на стабилизационной установке?

– Конечно! С эвотонами у нас полный порядок, – заметил немец.

Велфарий вспомнил о дочке и грустно посмотрел на голограмму управления кораблём.

– Но нам не долететь, если они последуют за нами! – быстро отрезал один из членов экипажа. У Этона нет защиты. Это не боевой корабль!

Патриец не спускал взгляда с различных данных о системах корабля. Вдруг Вела осенила мысль, которая заставила его вскочить с кресла и радостно уставиться на пилота и бывшего главу Совета.

– Хорхе! Инженеры найдут нам старые добрые тросы? Нет, я понимаю, что сейчас в моде антигравитация, но неужели на Этоне не найдётся нескольких сотен метров прочного троса?

Все с недоумением смотрели на Велфария, и только голос испанца прервал возникшую паузу:

– Найдутся, – протяжно ответил он, пытаясь понять смысл адресованного ему вопроса.

Система заметила движение вражеских кораблей и наполнила отсек вспыхивающим красным светом.

– Смысл в том, – не успокаивался инопланетянин, – что мы один конец троса закрепляем на Этоне, а второй – на Потоке, чтобы их при выпуске не унесло в космос. В момент, когда они равномерно удалятся на определённое расстояние от корабля, мы…

– …Задействуем их и получим кокон, субстанция которого позволит нам добраться абсолютно невредимыми. Вел, я обожаю тебя! Хорхе, ты всё слышал!

– Уже занимаемся, капитан!

Помощник Тобиаса оживлённо проговорил:

– С нами пытаются установить контакт!

Одессит, задумавшись на секунду, ответил:

– Установить связь! Посмотрим, что нам скажут абсидеумы! – добавил он всем присутствующим.

В центре отсека возникла голограмма из специального устройства на полу. Перед экипажем возникла человеческая фигура.

– Приветствую вас! – проговорил мужчина в униформе чёрного цвета. – Меня зовут Джонатан Эсхол. Я – полковник Объединённых вооружённых сил Мирового совета.

На лицах отразились ухмылки, вызванные внутренним смехом. Но кто-то тихо спросил с недоумением:

– Землянин?..

– Вы вошли в пространство, контролируемое Мировым советом – органом власти человеческой цивилизации на планете Земля.

– Мы в курсе, – быстро ответил бывший глава только что озвученного органа. – Что, космические полёты стали запрещённым видом передвижения?

– На вашем Этоне находится девочка десяти лет. Её зовут Айюми.

– Среди членов нашего экипажа детей нет, – перебил его одессит.

– Ребёнок подлежит аресту за участие в совершении тяжких преступлений, в том числе за умышленное убийство бойцов Объединённых вооружённых сил в Китае, организацию теракта в Лондоне и умышленное убийство членов Совета!

– Я вам уже ответил, что никакой девочки на нашем корабле нет. В соответствии с каким законом вы атакуете мирный корабль и блокируете доступ на планету?

– В противном случае нам придётся обыскать ваш Этон или мы возьмём его на абордаж. Выбор за вами, господин бывший глава Мирового совета.

В главный отсек вошёл Хорхе: из-за нецелесообразности применения громкой связи он решил сообщить новость присутствующим кивком головы. Испанец находился за спиной Эсхола и ждал, когда тот, наконец, обратит на него внимание. Полковник оглянулся и заметил на землянине инженерную форму, поэтому моментально потерял к нему интерес. И тогда Хорхе осторожно кивнул.

– А давайте, господин Эсхол, – Андрей направился в сторону регистратора эвотонов и недвусмысленно глянул на полковника, – вы отправитесь в своё фамильное гнездо!

Украинец опустил ладонь на регистратор, и в пространство были выпущены Потоки, которые затормозились от воздействия тросов. В то же мгновение система корабля активировала их, и вокруг летательного аппарата образовалось субстанционное защитное поле. Голограмма исчезла из-за одностороннего прекращения связи вражеской стороной.

– Тобиас, чего ты ждёшь?

Корабль пришёл в движение и упёрся носом в кокон, потащив его за собой. Все члены экипажа радостно зааплодировали! Шесть абсидеумских кораблей тарелочного типа погнались за ними, производя массированный обстрел. Но плазма гасилась полем.

– Стреляют, сукины дети! Не думал, что абсидеумы настолько примитивны, чтобы палить по Субстанции!

– В абсидеумских кораблях находятся заключённые с лунной колонии, – ответил испанцу Вел.

– Гениальный план вторжения! – с сознанием дела заявил Ашкан. – Не нарушат правил двадцать пятого уровня, если в войне зацепит кого-нибудь из Поколения…

– Но мастерства ведения боя им явно не хватает, – заявил немец и взглянул на голограмму, отображающую преследующие корабли.

– В этом наше преимущество при посадке! – заключил одессит.

– Сука! – зверски закричал мужчина, сидящий в кресле пилота. – Никак не привыкну к управлению чёртовыми мозгами!

Стоящий поблизости грубый на вид небритый землянин дико захохотал.

– Хер знает что! Гонимся за какими-то ублюдками вместо обещанной пирушки. Скотти, хорош пихать им. Не раздуплился? Они – в чёртовой хреновине!

– А ну заткнулся, подонок! – вскочил новенький, которого доставили в колонию совсем недавно. – Засунь свой язык себе в задницу и трахнись! А ты пали дальше!

– Как меня достал ваш базар! А твой особенно, петушок! Ну зачем портить моё сознание и окружающее пространство! – отозвался темнокожий землянин с красиво свисающими дредлоками.

Новенький подошёл ближе и агрессивно толкнул Патриса.

– Сука, у меня не было женщины уже десять дней! Хочешь приятное?

Все замолчали в ожидании.

– Терпеть не могу, когда сквернословят без причины! – тяжёлый низкий голос обратился к новенькому и Патрису. – Я тоже разрешаю себе иногда. Когда меня конкретно нервируют. Между прочим, я должен заметить, что ты, как для новенького, много себе позволяешь!

Лица присутствующих язвительно ухмыльнулись. Патрис уступил своё место мужчине с подкуренной сигарой.

– Как тебя зовут, пискля?

– Билли-резак!

В ответ по отсеку прокатилась волна издевательского смеха.

– А вне цирка?!

– Плотником работал, что ли? – спросил кто-то из толпы.

Тем временем Скотти без остановки продолжал стрелять по Этону. Остальные пять кораблей спокойно летели неподалёку.

– А меня зовут Ивица, пискля! – проговорил подкачанный землянин монотонным до дрожи голосом. – Как думаешь, кто ты на самом деле?

Билли пугливо забился в танк: весь его боевой дух и вызывающее лидерство растворились, словно снег под жарким солнцем.

– Кто ты есть?

Ответа не последовало. Тогда Ивица мощно приложился в его подбородок.

– Кто ты есть? – был задан повторный вопрос.

Отсутствие реакции вылилось в не менее мощый второй удар. Стоящий сзади Патрис поддержал Билла и снова посадил на антигравитационную платформу.

– Я – резак.

Прокатилась очередная волна искреннего смеха.

– Я так понимаю, пискля, что твой мозг от страха забрался в задницу и задохнулся там, – он достал нож и начал тереть его пальцами. – Тебя привело в лунную колонию несогласие с созданной человечеством системой. Кто-то уходит в отшельники, ищет приюта в монастырях, разжигает охрененные революции или играет на сцене… Но мы выражаем себя иначе. Возможно, дело и в трахнутых мозгах, как упорно настаивают некоторые мозгляки из науки. А знаешь, что я думаю на этот счёт?

После нескольких секунд третий удар не заставил себя ждать.

– Ну и идиота же нам прислали, – раздался чей-то голос.

– Мы, преступники, создаём собственную систему вне человеческой. И когда мы взаимодействуем с последней, она нас сначала имеет, а потом убивает, как мелкое ненужное звено. Понимаешь, о чём я? Вот тупоголовая сволочь… Заставляет меня излучать отрицательные эвотоны, прикинь… – он с возмущением обратился к Патрису.

Но мужчина с дредами просматривал информацию о Билли и его жертвах на голограмме. Лица женщин и детей заставили Ивицу сомкнуть губы, а пальцы сильнее охватили рукоять ножа. Он не отводил взгляд от улыбок на фотографиях… А затем с первого раза всадил холодное оружие в лоб Билли, словно раскалённый нож в масло.

– Он тебе не понадобится, пискля… Даже полные отморозки уважают детей, как своих родных, а женщин – как собственных матерей… Без исключения, – теперь уже монотонно, а поэтому ужасающе для окружающих проговорил Ивица.

– Отставить! – рассвирепел сзади Эсхол. – Мы не для того выпускали ваши задницы, чтобы вы друг друга поубивали на хрен! Ты кем себя возомнил, Ивица?! В судью играешь? Тебе какая на хрен разница?

– Теперь на корабле остался только один подонок.

Эсхол одной мыслью активировал как Восстановители, которые имелись у каждого, так и Магнит, который располагался под ногами и представлял собой сплошную платформу. Ивица свалился на неё, корчась от боли, но не издавая ни звука.

– В следующий раз убью! – грозно произнёс полковник и отключил Магнит.

– Следующего раза не будет, – с трудом ответил ему Ивица.

– Почему же?

– Мы начали работать на систему…

– Андрей, посадка будет нелёгкой, – начал Тобиас, – так как у нас нет ни Нейтрализаторов, ни Пауков, ни хрена нет!

– Побереги свои эвотоны, контролируй себя, – заметил подошедший Велфарий, который доверительно положил ладонь на плечо немцу.

– Сейчас не это главное. Необходимо оторваться от них, чтобы сохранить в тайне зону приземления, – ответил ему капитан Этона.

Все напряжённо задумались над неразрешимой задачей, как её уже успел окрестить каждый из присутствующих в главном отсеке.

– Сквозь Субстанцию ничто не пройдёт, к сожалению…

– Не ответ! – парировал одессит. – Нам нужны варианты.

– Или чудо! – заметил Ашкан.

Вдруг стенка отсека потеряла свою плотность и в помещение спокойно вошла Айюми. Патриец спешно направился в её сторону. Ему сильно захотелось обнять девочку и не отпускать её какое-то время…

– Не подходи! – прошептала ему японка взрослым голосом, но глаза, несмотря на клаудеумскую душу, выдавали в ней сильнейшую привязанность к отцу, которая беспощадно и безнадёжно блокировалась новой сущностью. Так считали все… Кроме отца!

– Он выстоит! Один из них – выстоит!

Все обернулись в направлении парящего в воздухе кресла пилота. Тобиас снова испытывал видения, а лицо девочки осветилось не то гордостью, не то удовлетворением за переданный ему дар. Стало заметно, что немец потихоньку уже начал привыкать к новой способности, хоть это и давалось ему с невероятными усилиями. В этот момент он одновременно наблюдал столкновения с линиями и привычное всем восприятие действительности. Но глаза оставались открытыми…

Тем временем система сообщила, что в пространстве между Этоном и абсидеумскими кораблями возникли несколько непонятных образований. Голограмма не предоставила никакой подробной информации, а лишь указала, что явление имеет естественное происхождение.

– Что это? – кто-то озвучил вопрос, который повторяли про себя, наверное, все члены экипажа.

– Я уже перестал удивляться, – сказал Вел, не отводя глаз от изображения.

И только Айюми сохраняла безразличное лицо, которое постепенно становилось напряжённым.

Позади кокона, слева и справа, возникли два пространственных сгустка округлой формы, но небольшой толщины. Их граница была в постоянном движении: то расширялась, то сужалась. Если бы их смогла рассмотреть команда Этона, то у неё непременно возникло бы чувство дежавю: трудно было отказаться от назойливой мысли о пространственной аномалии. Затем такие же объекты появились возле каждого из шести абсидеумских кораблей, не позволяя последним догнать себя. Они хаотично перемещались перед летательными аппаратами. А спустя мгновение стала понятной причина их появления. Очередной плазменный выстрел в направлении Этона полностью поглотился подоспевшим сгустком, который заметно увеличился в диаметре. В ту же секунду пространство рядом с коконом выплюнуло плазму, устремившуюся к ближайшему преследующему кораблю. Успешно миновав сгустки на своём пути, плазма инициировала контакт, который повредил системы корабля и обнажил его внутренние помещения. Из огня высосало несколько человек. Спустя секунду аппарат стремительно начал терять высоту! Но до этого момента последовали выстрелы из других кораблей!

Одетый в абсидеумскую форму, состоящую из тёмных брюк и пиджака, бывший заключённый играл в «Эвотонную батарейку». Смысл игры заключался в угадывании устройства. Перед землянином лежали отключённые девять Восстановителей и один Магнит, которые внешне ничем не отличались между собой. Его пальцы дотрагивались до выбранного устройства и включали. Если не умер – значит угадал.

Незаметно подошедший сзади с двумя сопровождающими бойцами полковник приложил к голому участку шеи игрока старое электрошоковое оружие. Свалившийся землянин подавал признаков жизни, а Эсхол разгневанно закричал остальным:

– Идиоты! Вы всех нас угробите! – орал он. – И сорвёте миссию!

Полковник успел переодеться в тёмный деловой костюм и надел солнцезащитные очки, чтобы максимально соответствовать внешнему виду инопланетных захватчиков.

Ивица, по-прежнему вертевший в пальцах нож, посмотрел ему в лицо.

– Неужели ты дорожишь своей жизнью? – медленно возникающий оскал заставил Эсхола вскипятиться по-новому.

– Меньше, чем ты, – полковник показал на Восстановитель, закреплённый на поясе бывшего заключённого.

– Это – гарантия твоей смерти, Эсхол. Не больше.

– Не удивлён! Слова настоящего убийцы. Но я расстреляю тебя раньше!

– Выходит, ты – не убийца?

– Я – фильтр человечества от заразы вроде тебя.

– Ты есть бережно охраняемый инкубатор заразы вроде меня, который координирует действия убийц, Эсхол! Сначала отрубают голову…

– Сука… – с этими словами полковник Объединённых вооружённых сил угрожающее двинулся в сторону Ивицы, как вдруг Скотти прокричал:

– Что за хрень?!

Все присутствующие внимательно посмотрели на пилота.

– Перед кораблём вылезла какая-то хреновина!

Эсхол подошёл ближе и расширил зону прозрачности перед собой. В пространстве неподалёку появился непонятный сгусток, внешне напоминающий последовательность букв, означающих «в сторону!».

– Издеваются, сволочи! Курс не менять! – приказал полковник. – Скотти, усилить огонь!

За спиной Эсхола послышался звук падающего тела. Он моментально развернулся, на ходу обеими руками доставая плазменные шоки: одним прицелился в готового наброситься пилота, а другим – в Ивицу, который секундой ранее метнул ножи в головы сопровождавших полковника бойцов. Но выходное отверстие ствола третьей плазмы сыграло решающую роль.

– Немедленно в сторону! И включить режим невидимости! – скомандовал Ивица.

Эсхол с безысходностью приложил ладонь к регистратору эвотонов и добавил:

– Абсидеумы вас всех вырежут!

Но его никто не слышал…

– Скотти, быстрей выполняй приказ, твою мать! – прокричал Патрис, который держал на прицеле полковника.

Тем временем остальные пять кораблей, не заметив ничего сверхъестественного, продолжали обстрел кокона.

Напряжённость, исходящая из всех клеток Айюми, заставила Велфария не спускать с дочери глаз.

– Пять кораблей уничтожены непонятной силой! – громко доложили в главном отсеке.

– Их же было шесть, – медленно проговорил патриец, не снимая своих подозрений с японки.

Красное освещение отсека начало сопровождаться выводом нескольких голограмм, бьющих тревогу.

– Отказала антигравитационная система! Да что же это творится?!

– Хорхе! Доложи немедленно!

– Системы отказывают одна за другой! Происходит какая-то чертовщина!

– Хорхе, Хорхе! Что происходит?! – не успокаивался Андрей.

– Как будто кто-то на ходу меняет программы в системе Этона! Как будто нас хакнули! Я не понимаю!

– Но такого не может быть! Без регистратора эвотонов доступ к системе заблокирован!

– До отключения антигравитационной установки осталось три минуты! Двигателей для маневрирования – пять минут!

– Что?! – переспросил Андрей, изо всех сил пытавшийся сохранять абсидеумское спокойствие. – Стабилизационная система отключается?! Тобиас! Что у тебя?

– Этон пока слушается. Но программа синхронизации мозговой активности с системой управления закроется через две с лишним минуты!

Одессит растерялся. А затем посмотрел на патрийца и застыл. Вел всё так же не спускал слезившихся глаз с дочери. Его переполняли разные чувства. Но самым болезненным сейчас было понимание неизбежности расставания с Айюми. Он понял её логику и план. Он всё понял… Но всё равно сопротивлялся!

Все вокруг бегали и пытались что-то предпринять. Шум зашкаливал: крики, всевозможные стуки и скрежет, звуковые сигналы системы…

– Капитан!

Украинец увидел перед собой Хорхе! Такого же растерянного и совершенно беспомощного.

– Все Восстановители на корабле, включая портативные, отключились! – его голос дрожал, а произношение некоторых слов было прерывистым.

Но Андрей не поддался всеобщей панике, как и Велфарий с Тобиасом. Как и Ашкан! Как и многие другие члены экипажа… И вот уже Хорхе, заметивший непоколебимое абсидеумское спокойствие капитана, подтянулся и расправил плечи.

– Я – ваш Восстановитель, – громко сказала Айюми, заставив всех замереть на месте и замолчать.

– Вы слышали девочку? Благодаря ей никто не пострадает. Всем занять камеры сохранения! Немедленно!

Велфарий присел перед дочкой. Своим указательным пальцем он аккуратно провёл по её щеке, словно находился перед взрослой красивой женщиной. Он сомкнул и поцеловал нежные руки, после чего прижал их к лицу.

– Нет времени, Вел! – прокричал кто-то.

Патриец горячо обнял девочку, но так ничего и не сказал ей. Андрей терпеливо ждал возле них. Он даже и не думал что-то говорить. Велфарий, не отпуская ладони Айюми, повёл дочку в отсек сохранения. Последним, как и полагается в подобных ситуациях, шёл капитан корабля и бывший глава всей земной цивилизации. Все его мысли были сосредоточены на отце с дочерью, мирно шагающих впереди, словно… «Словно сегодня понедельник и он ведёт её в школу… Он спрашивает её о завтраке, который приготовила мама. Хватило ли ей его?.. А она ему в ответ показывает конфетку, которую бережно вручила ей Диана, погладив по головке. Вскоре девочка замолкает и задумывается… И теперь отец пристаёт со своими вопросами к сестре… Семья вместе…» Лицо украинца на миг осветила душевная и тёплая улыбка, которая моментально исчезла. «В последний раз…»

Войдя в просторное помещение, Андрей с пониманием сказал патрийцу:

– Ты знаешь правила. Я – последний.

Вел спокойно подошёл к одесситу и нежно переложил детскую ладонь в его руку. Затем он удалился в сторону ближайшей незанятой камеры. Сильный толчок заставил капитана свалиться с ног.

– Осталось две минуты… – тихо проговорил он.

Уперевшись свободной рукой в пол, он присел возле японки. Вел уже находился в камере, которая, несомненно, уберегла его от недавних несильных ударов. Но в случае падения без Восстановителей из верхних слоёв атмосферы рассчитывать на неё было бы безрассудством. Глаза отца до сих пор рассматривали дочь…

– Тело Айюми скором погибнет, – с действительно завидным равнодушием заметило то, что находилось в девочке.

– Генерация эвотонов… Часто ли погибают от положительных частиц? Выходит, от совершенствования тоже можно умереть, – Андрей сознательно не подымал глаза, чтобы его не захлестнули эмоции, которые могли нарушить искусственно созданное спокойствие. – Но он не смирится, – украинец показал пальцем на Велфария, который уже погрузился в сон.

– Он должен! В нём много от человека. Вспомни, как он постоянно тянется к вам. Мозг у него патрийский, а сердце – человеческое.

– Да скорее наоборот, – с почти незаметной доброй улыбкой проговорил капитан Этона. – Особенно насчёт мозга…

– Помоги ему пережить утрату, Андрей! И Диане! И… ещё… помоги Поколению… – иногда в её словах проскакивали откровенно детские нотки, режущие слух одессита, который не успевал перестраиваться. – Им необходимо несколько лет.

– Но что же будет с нашим миром? Не сомневаюсь, что повзрослевшее Поколение справится. Но сомневаюсь, что все мы доживём до этого момента.

– Нужно не воевать, а воздействовать на них. Изменять… их мир внутри. Война ничего не решит, а лишь отсрочит решение проблемы. Но самое плохое, ужасное, что будут никому не нужные жертвы…

Бывший глава Совета внимательно слушал, одновременно прикидывая оставшееся время.

– Я мог что-то изменить?

– Выбор не имеет границ в вашем мире.

– Мире границ… Золотая середина, – с сознанием дела проговорил Андрей, – пространство стремится к равновесию.

Айюми в ответ постаралась улыбнуться.

– Вы не улыбаетесь в своём естественном теле?

Сочетание земного и неземного снова взволновало одессита. Он поцеловал девочку.

– Спасибо, – Андрей с трепетом обратился к клаудеуму, но продолжил с не меньшим волнением. – Спасибо, Айюми! Что терпишь… Что отдаёшь… – он слегка покачал головой от растерянности. – Что ты – роскошная и сильная Женщина!

Капитан взял её за руку и повёл в камеру, не переставая о чём-то усиленно размышлять. Наконец, почти дойдя до цели, которая представляла собой специальную капсулу, рассчитанную на одного члена экипажа, он обратился с некоторым азартом:

– А как вы выглядите на самом деле? Статуя на Деумии – вы?

Айюми молча вошла в конструкцию, поверхность которой начала уплотняться. Одновременно система предупредила, что до отключения её основных функций и оборудования осталось двадцать секунд.

– В вашей Вселенной! – звук постепенно пропадал.

– А во внешнем мире? – не растерялся украинец.

– В ваших языках нет слов, чтобы описать… – больше звуки из камеры не доносились.

Андрей поспешил к своей капсуле, но застыл на месте. Глаза с ужасом смотрели на какую-то точку в пространстве. Он вспомнил, что хотел спросить что-то невероятно важное, но вопрос из-за непростых минут расставания напрочь вылетел из головы.

– О Боже, я же забыл… – быстро проговорил капитан Этона, бегом возвращаясь обратно. – Глава абсидеумов на Земле? Айюми! Глава абсидеумов на Земле?! – кричал он, понимая, что девочка его не может слышать. Её зрачки внимательно рассматривали движения губ одессита, который прочитал то, что ему только что сказала японка. «Он – мой!» – повторял землянин про себя, мчась со всех ног. «Он – мой!»