4

— Пить, — донеслось до меня где-то на периферии сознания.

Мои губы тоже были пересохшие, облизала и открыла глаза. Вокруг был полумрак. Перед собой увидела сенсорный экран, на котором моргала надпись: «Связь с кораблем „Висконсин“ потеряна».

— Черные дыры, — прохрипела я, попыталась пошевелиться. Вспомнила сразу сражение. — Капитан, — позвала.

— Пить, — слабый голос. Значит, живой.

— Капитан, я сейчас, — прохрипела я, стараясь как то совладать с телом.

Батарт воткнулся в поверхность планеты носом и теперь стоял с резким креном, что не позволяло нормально перебраться на заднее сиденье.

— Место выхода из субпространства. — задала вопрос.

— Планета Фаэтель, созвездие Скорбул.

— Черные дыры! — мы оказались на территории эерханов.

— Атмосфера пригодна для жизни?

— Состояние атмосферы соответствует требованиям жизнеобеспечения человеческого организма. Облегченно вздохнув, отключила скафандр от жизнеобеспечения, сразу убрался купол шлема, и я смогла вдохнуть свежий воздух. Не сильно свежий, конечно, потому что воняло гарью от нашего приземления.

— Открыть двери.

— Помощник Дексир, двери заклинены, — спокойно мне сообщили.

Кое-как перелезла в сиденье, оглянулась, капитан был все там же без сознания.

— Катапульта! — скомандовала я. Меня выкинуло на несколько метров вверх, перевернуло несколько раз в воздухе и я начала стремительное сближение с землей. Меня дернуло и экстренный парашют раскрылся, замедлив мое впечатывание в землю, но приложило увесисто. Парашют рассчитан на несколько большее расстояние, чем у меня было. Лежу, отдыхаю, солнышко припекает в непокрытую голову. Откашлялась, выплюнув песок из-за рта. Теперь порядок, можно вставать. Под ногами песок, вокруг … ой черные бездны! … пляж! Настоящий! И море!

Поворачиваюсь к батарту. Стоит горемычный воткнувшись в песок. Надо командира вытаскивать.

— Наладить связь с кораблем «Вискансин», — отдаю команду. — Диагностика состояния капитана Эрикана.

— Связь не доступна. Состояние стабильно средней тяжести. Открытое Ранение левой стороны тела. Кровь остановлена. Требуется наложение швов, обезболивание.

— Что есть в аптечке?

— Шовные материалы, обезболивающие. Чудно, накладывать кто будет? Первую помощь я, конечно, проходила, но чтобы швы, это знаете ли несколько другой профиль.

Сначала надо достать тушку командира из батарта. Катапульта не подойдет, судя по тому, как меня шарахнуло о песочек. Подошла к батарту, двери действительно заклинило, но после срабатывания катапульты потолок раскрыт, забираюсь на крышу, примериваюсь. Начинаю вытаскивать тяжеленного мужика, между прочим, с заднего сиденья. Хорошо хоть без сознания, а то услышала бы о своей неповоротливости много нового. Спустя вечность, вся взмыленная под жарким солнцем, мне удалось вытащить капитана и даже дотащить до тенечка под деревьями, названия которых я даже не представляла. Вернулась обратно, вытащила корзинку с пирожками, Красная шапочка, тоже мне. Заглянула в НЗ батарта. Вода, и сухпаек были. Значит сутки-двое будем жить. Достала из аптечки все необходимое, принесла к капитану. Ну, голубчик, давай лечиться. Сняла скафандр, да не так и страшно. Мне приходилось видеть и больше раны. Постелила стерильную пеленку, облила спиртом и стала учиться накладывать швы. Если потом не понравиться слетает в косметичку и поправит. А так, еще девушки охать будут над боевым ранением. Старалась не сильно испоганить то, что есть, каким-то чудом зашила, снова облила спиртом и наложила самоклеющуюся повязку. Пойдет! Решила я, вытирая пот со лба.

— Как вода в море? Купаться можно? — спросила у батарта.

— Вода морская пригодна для человека. — Сообщили мне приятную новость. Разделась и с разбегу в воду, поплескалась, отдохнула.

— Как связь с кораблем?

— Отсутствует.

— Продолжать связываться. — Распорядилась. Солнце пекло, не прекращая. В соукаре регулируешь интенсивность пропуска световых волн и наслаждаешься жизнью. А тут что? Подкоптиться можно на таком пекле. Сначала прикрыла тело капитана пеленкой, но все равно солнце его достает. Подумав немного и вспомнив фильм про Робензона Круза, решила, что пора делать нам шалаш или хотя бы навес. Через крышу залезла в батарт, обыскала внутренности на предмет колящего-рубящего, попутно допрашивая о связи. Связи не было, но зато я нашла таншипы. Это конечно боевое оружие, которое одевается как налокотники, выпускает лазерные лучи. Одним словом ценная вещь! Вылезла, одела, включила, характерный звук «воу-воу» при махании руками показал, что таншипы рабочие. Деревья тут какие-то не правильные — ветки на самом верху, у бабушки в саду ветки со всех сторон растут. В общем, пригодились таншипы, резали ветки хорошо в один взмах. Накрошила я их от души, теперь задача сообразить, как их в подобие шалаша привести. На небе сияло одно солнце и две луны, вспомнив астрономию, и, посмотрев в какую сторону вращается планета, стала ориентироваться для места на постройку шалаша. Привлек меня беспокоящий звук со стороны деревьев. Звук был шуршащий, не приятный такой. Когда на полянку выползло первое пресмыкающееся, осознала причину звука. Ящерка в два раза выше меня размером, высовывала язык и мелко им подрагивала в сторону капитана, видимо привлек запах крови. Противно так стало. Потянув языком воздух, направилась к капитану. За ней следом стали выходить из-за неправильных деревьев следующие пресмыкающиеся. Судя по габаритам, в их глотке два капитана поместиться могут. Взревели таншипы, ящерки не обратили на них никакого внимания, зато я на ящерок очень даже обратила. Он хоть и гад, но единственный тут мой соплеменник. И пусть лежит в бессознанке под моим уколом обезболивания, это не повод сожрать его у меня на глазах. Сделала несколько шагов на встречу ящеркам, размером в два раза выше меня, а про ширину даже говорить не охота.

— Ужин вам сегодня не светит, он хоть и почти ваш родственник, но этот гад мой! — взмахнула лазерами на свой руке, первая голова ящера полетела сторону. Направление и движение меня не особо интересовали. Количество пообедать капитаном превосходило мои ожидания. Они все шли и шли. Я рубила, они плевались зеленой жидкостью, я стала подозревать, что это яд. Ну, в общим нашли мы общий язык. Стоя над последней убиенной тушкой, вытираю пот со лба. Славная получилась охота, вспоминаю старый мультик. Интересно, а мясо у них как добыть? Во мне проснулся первобытный инстинкт. Просто время обеда, а есть зверски хочется. «Классная зверушка: мех, мясо, шкварок нажарю!» — вспоминаю еще один бабушкин мультик. Лазер чудесная штука: может разделать тушу ящера и уложить твоего непосредственного командира надолго и без всяческих приказаний в твою сторону, поневоле начнешь его уважать. Лазер довольно проговорил в ответ: «Воу» и скрылся к себе в чехлы. Очередной плюс — не спорит, не кочевряжется и не строит из себя главного. Мой главный в этот момент попытался прийти себя. Что-то там прошелестел про пить и еще что-то, но мне было не до этого, я разделывала тушу, пусть не мамонта, но тоже приличных размеров. Хотя, как гласит предание, тушу мамонта должен принести в дом мужчина, но разве от этого полудохлика дождешься, чтобы он меня накормил обедом? Здесь его пластиковые деньги пригодятся разве что как совочек в песочнице.

Лазер легко подпалил ветки с деревьев, достаточно было подержать его подольше в сложенной куче, полыхнуло знатно. Поставила над огнем кусок мяса ящерки, благо участков тел вокруг было раскидано по песочку. Подошла к капитану, вскрыла пакет с НЗ, достала бутылку с водой, поднесла к его губам. Пришлось страдальца приподнять и уложить себе на руку. Сухие губы глотали жадно, но я хорошо помнила, что нельзя много давать пить. Как только оторвала от его губ посудину, капитан сразу открыл глаза.

— Где мы?

— Планета Фаэтель, созвездие Скорбул, — сообщила данные батарта.

— Эерханы?

— Вас ранили лазером, рану зашила, сделала обезболивание. Связи с Висконом нет. — Четкий доклад своему командиру.

— Запах.

— А это ящерицы хотели вами пообедать, теперь будем обедать мы, — улыбнулась перспективам и аппетитному аромату поджаривающегося мяса на костре.

— Запах крови привлечет других хищников.

— Вот черные дыры! — выругалась. Действительно чувство голода притупило бдительность. Надо срочно избавляться от туш.

Перетащила в отползшую тень тело капитана, подложила ему под голову свернутую пеленку уже не стерильную. Снова одела таншипы. «Воу» благодарно мне мурлыкнул лазер. Увеличив мощность лазера до максимума, стала жечь туши ящериц. Запах паленого заполнил воздух. Остатки горелых туш закопала песком. Вернулась к капитану, снова напоила его водой. Дышал ровно.

— Зайка, — тихо позвал он.

— Да, капитан, — отозвалась.

— Начни сканирование местности.

— Сканирование местности, — задала задание батарту.

— В тринадцати километрах на север населенный пункт, эерханы. — Начал доклад батарт, — На западе источник воды, на юге в двадцати километрах населенный пункт и военный объект эерханов. Восток море. Капитан молча раздумывал над услышанным.

— Планета Фаэтель не является военным объектом эерханов. — Начал капитан. — Это место отдыха, курорт, как раньше бы назвали. Здесь нет военных баз. Военный объект, видимо, охрана побережья. — Помолчал, перевел взгляд на меня. — Ты бы искупалась, вся в крови. Осмотрела себя, действительно с этой бойней вся испачкалась. Легко скинув одежду, побежала в море, которое мне уже понравилось. Плескалась, купалась, совершенно забыв о том, где нахожусь. Море это здорово! Только выходя из воды, сообразила, что влетела в воду совершенно голой, в военной Академии у нас не принято стесняться другого пола, потому что полевые условия не всегда позволяют уединяться. На практике часто приходилось душ вместе с однокурсниками парнями принимать, хотя моему командиру тоже не в диковинку голую девушку видеть. Тряхнула мокрыми волосами за спиной, стараясь хоть немного просушить, нехватка аэрофена явно давала себя знать. Сейчас бы уютно засунула голову в давно ставший родным шлем, а вынула из него уже красивые чистые волосы. Как раньше люди в естественных условиях жили? Не понятно. Просохнув на солнце, получив свою долю ультрафиолета, подошла к одежде. Командир внимательно наблюдал за мной, что меня совершенно не беспокоило.

— Как связь? — поинтересовалась у него.

— Пока нет. Натянула на себя скафандр, приятно охладивший разгоряченную кожу на солнце, благодаря своей системе жизнеобеспечения. Присела рядом с командиром, напоила его водой, по совету батарта уколола ему восстанавливающий укол, состоящий из витаминов, микроэлементов и еще всяческой ерунды для восстановления человеческого организма полезной. «Ракета» именуемый среди матросов комического флота. Потому что эффект был именно такой, что человек поднимался так, как будто на ракету садился. Костер мой благополучно потух, и мясо пеклось на углях, что оказалось правильнее. Потому что тогда когда было пламя, мясо обгорело, а то, что выпекалось на углях, было приятно коричневого сочного цвета, дразнило своим ароматом. Я присела перед бывшим костром, и потянула к себе кусок мяса на палочке. Аромат дразнил аппетит. Запустив зубы в мясо, почувствовала, что соли не хватает, но меня это не остановило. Отрывая сочные куски, я жмурилась от удовольствия, потому что горячее сырым быть не может. Наелась так, что дышать тяжело было, запила водой из НЗ.

— Надо сходить к источнику воды, — сообщила командиру, поднимаясь, — у вас еще оружие какое-нибудь в батарте есть?

— Там должен быть ратон, — ответил капитан. Кивнув, полезла через крышу в батарт, на заднем сидении обнаружила кнопочку, нажав на которую обнаружила настоящий склад оружия. Да мой командир не плохо экипирован. Достала ратон с запасной обоймой пульсаров и вручила капитану. Расспросила у навигатора дорогу к источнику воды, одела таншипы на руки и углубилась в заросли неправильных деревьев, у которых ствол прямой, а на самом верху буйная растительность в виде метелки. Деревья были смутно знакомы, но где я такие видела, не могла сообразить. В наступившей неожиданно тени можно было разглядеть другие растения, которые плелись по стволам и давали огромные благоухающие цветы, на земле, точнее песке мелкая травка сменялась небольшим кустарником. Однажды на меня кинулось длинное узкое животное и укусила за форменный ботинок. Укусила, потому что увидела зубы у этой зверушки, когда отрезанная голова полетела в кусты, за реакцию на тренировках меня всегда хвалили. Громкий звук человеческих голосов разорвал приятные трели птичек на ветках.

Те резко прекратили петь. Голоса были высокие, очень похожие на детские. Впереди зашумели ветки и кусты, из растительности выбежали дети. Смуглые с короткими волосами, в глазах застыл ужас, они кричали сплошные гласные, так мне показалось. Тела их были голые, только на бедрах висели тряпочки, в руках дети держали емкости странной формы. Заметив меня вся, ватага скакнула в сторону, и побежала еще шустрей. Я стояла в недоумении, что делать дальше. Шум разламываемых и раздираемых веток показал, что на меня еще кто-то движется, любимые таншипы произнесли «Воу» и замерли у моих рук в ожидании.

Интересно, что могло так напугать маленьких детей? Ответ не заставил себя ждать.

Огромный мерзкий паук черного цвета скакал между деревьев в погоне за детьми. От веса прогибались стволы, приминался кустарник. Пасть была раззявлена мерзкими зубами-клыками белесого цвета, которые постоянно двигались, втягивая в себя воздух. Заметив меня, паук затормозил ненадолго и кинулся. Отражать атаки нас учили из любого положения, а здесь более чем удобно, наклон, переворот и взмах таншипом по брюху паука. Мерзкая желто-зеленая слизь полилась изнутри. Паук взвыл и упал на землю, трепыхая лапками. Подошла к нему и одним ударом отсекла голову. Прислушалась, огляделась, тишина. Таншипы, довольно урча, скрылись в ножнах. Паук был здоровенный, поймай он хоть одного ребенка, слопал бы за милую душу. Впрочем, взрослому тоже не поздоровилось. Рассматривая членистоногое, внимательно наблюдала за окрестностями. Дети появились, очень осторожно выглядывая из кустов. Убедившись, что им больше ничего не угрожает, они выбежали и стали трясти меня за руки, махая руками, видимо рассказывали об опасной встречи. Вся их речь для меня была сплошные гласные. Ничего не понимала. Когда меня стали упорно тащить за рукав в сторону источника воды, решила идти, посмотреть что там и как. Ручей бил из-под земли, образуя небольшую заводь. Дети быстро набрали воды и стали тянуть меня дальше в лес. Отрицательно помотала головой и показала в ту сторону, откуда пришла. Дети заволновались, но решили пойти со мной. Во главе своей звонкоголосой ватаги вышла на берег, где с закрытыми глазами лежал командир. От создаваемого нами звукового эффекта он быстро вскинул ратон и направил на нас.

— Свои! — крикнула издалека. Подойдя ближе, показала моим сопровождающим на капитана. Те заголосили еще усиленней, потом что-то прокричали и умчались в заросли.

— Кто это был? — хмуро спросил командир.

— Местные дети. На них напал огромный паук, я его убила. Дети звали с собой, но я привела их сюда.

— Зачем?

— Чтобы показать, что идти никуда не могу.

— Женская логика. — Выдал вердикт командир. Решила не обижаться. «Женская логика» — это последний довод мужчин, которым нечего сказать в споре.

— Источник нашла?

— Нашла, там как раз дети на этого паука попали. Напоила командира водой, ему после «Ракеты» стало намного лучше. Вколола ему еще витаминный коктейль. Раздался шум приближающихся голосов, мы дружно вкинули свое оружие. Из зарослей вышли темнокожие люди, явно родственники ребятишек. Они остановились и внимательно на нас смотрели. Дети протиснулись мимо взрослых и подбежали к нам, радостно что-то лопоча и тыкая в меня пальцами своих грязных ручек. Мы опустили оружие, взрослые аборигены, постояв немного, стали подходить к нам. Дети весело что-то рассказывали, и по их уморительным мордочкам выходил живописный рассказ.

Они так забавно кувыркались на песке, повторяя мой бой с пауком, и махали рукой, что не выдержала и рассмеялась. Взрослые заулыбались в ответ, открывая свои белые зубы, мечта стоматолога.

Дети самый любопытный народ во вселенной, их никогда не остановят различия во внешности и не знание языка. Как только реакция взрослых показала, что они одобрили нас пришельцев из космоса, ватага любопытных ринулась на штурм нашего батарта.

— Что они делают? — возмутился командир.

— А вы разве не были маленьким? Играют, — пожала плечами в ответ.

Лично меня папа и его сослуживцы и не из таких закоулков вытаскивали. Однажды была целая погоня, когда меня унесло в открытый космос без страховки. Тогда пять битеров за мной гонялись. А тут, всего лишь один открытый батарт уткнутый носом в песок стоит. Взрослые аборигены подошли к капитану и стали трещать на своем языке. Командир включил переводчика на скафандре. Сначала послышался треск, который испугал наших гостей, а потом стали понемногу различаться слова.

— Что с ним? — был первый вопрос, который мы расслышали. Я тут же включила свой переводчик, и сплошные гласные перевелись в разумную речь.

— Ранение. — Ответила я.

— Кто его ранил?

— Эерханы, лазером. Мужчины загудели. В одних интонациях слышались угрозы, в других уважение.

— Помощник Дексир, что вы делаете? — возмутился капитан.

— А вы не видите, что они настроены не агрессивно?

— Мы заберем вас к себе, — вышел вперед самый старший на вид мужчина, — наша хатэ поможет твоему мужчине.

— Он не мой мужчина, — тут же просветила их. Но они не прокомментировали мои слова и, подхватив капитана на руки, понесли в заросли. Я следовала следом за группой мужчин в сопровождении ребятишек. Они восторженно смотрели на меня и хватали за руки, пересказывая, как испугались такехэ, когда пошли за водой, а я их спасла. Забавные перепачканные мордочки вызывали улыбку. После привычных соукаре, любимого космоса вся окружающая обстановка казалась не реальной. Но дети во все времена дети.

Привели нас в поселение, состоящее из маленьких домиков, сделанных их веток и огромных листьев. На встречу, вышли, по-видимому все жители. Женщины, мужчины и дети были одеты только в тряпочку на бедрах. У женщин из длинных волос были заплетены хитрые прически, от взгляда на которые сразу хотелось почесаться в своей голове. На груди весели бусики, на запястьях браслеты.

— Но почему аборигены съели Кука? За что — неясно, — молчит наука. Мне представляется совсем простая штука: Хотели кушать — и съели Кука. — Процитировала песенку, услышанную у бабушки.

— Зайка, не советую даже шутить в этом роде, — совершенно серьезно произнес мой командир.

— Думаете, вы им по вкусу можете не подойти?

— Думаю, ты им можешь подойти. Они что-то довольно интересное на твой счет тут говорили.

— Это что же? Я их восхитила своей красотой?

— Именно. Кажется, младший сын вождя собрался на тебе жениться.

— Черные дыры! — изумилась я. — Не может быть! — решительно возразила ему. — У них другие женщины ценятся, вон с какими телесами ходят, трясут, я для них слишком худая. Вы же сами с них глаз не сводите, — хихикнула я, обратив внимание на его заинтересованный взгляд, устремленный на обнаженную по грудь аборигенку, которая как раз наклонялась к моему командиру, чтобы напоить его. Командир зыркнул на меня, но отвечать поостерегся. Расселили нас в разных тапэ, как здесь называли домики. Меня отправили, где все жители были женщины и дети, капитана поселили у хатэ, так понимаю местная целительница. Интересно чем она его лечить будет, если на вид ей было не больше тридцати, а фигура очень даже пышногрудая была. Мои соседки оказались все родственницы. Сестры, жены, тети и так далее. Все они стали таскать меня за волосы, громко обсуждая цвет, такой не обычный для них. Предложили мне писк местной моды — тряпочку на бедра, согласно кивая головами, уговаривая это примерить. Женщина я или нет? Как я могу устоять перед новой тряпкой, тем более из последней коллекции аборигенок? Скафандр с меня стащили совместными усилиями. Кружевные трусики вызвали полный восторг, совместное обсуждение местных модниц данного кусочка одежды выявило повышенный спрос на него. Свое белье отдавать, конечно, никому не собиралась, но обещала помочь местным мастерицам соорудить нечто подобное, чем окончательно покорила сердца местных женщин.

Писк местной моды на мне смотрелся забавно, но удивительно шел к моей фигуре. В том смысле, что грудь была полностью выставлена на показ, отчего на тряпочку на бедрах уже никто не обращал внимания. Покружившись вокруг себя, решительно потребовала еще одну полоску ткани, она была выдана с готовностью. Обернула вновь выданный кусок вокруг себя на уровне груди. Очень удобно получилось и придерживает и не отвлекает. Местные модницы сначала отрицательно загалдели, пытаясь стянуть ее с меня, но моя упертость заставила рассмотреть новую моду по внимательнее. Консилиум из признанных местных метров моды вынес вердикт: носить, но пока только на мне, чтобы изучить мужской спрос на эту деталь. Новость о новой моде по поселению разнеслась раньше, чем меня вытолкнули на улицу из тапэ. Ребятишки, в ожидании моего выхода после новоселья, постоянно заглядывала в просвет между тканями, и разносили все наши действия и переговоры всем интересующимся и не очень соплеменникам. В тот момент, когда меня выпихнули из тапэ, вокруг собрался весь наличный состав поселения. Причем те, что по вахтенному расписанию мужчины должны были стоять на карауле (это я определила по наличию у них в руках палках с острыми насадками), тоже присутствовали здесь. Вылетела носом вперед, поймав в прицел лбом чью-то мужскую грудь. Подняла голову и обнаружила перед собой знойного местного красавчика. Вот нисколько не сомневалась, что он тут неотразим, потому что фигура была идеальной атлетической формы. Широкие плечи, закаченная шея, узкие талия и бедра. Бритая голова и лицо, на котором раскрашен был белой краской какой-то узор. Жених, прямо слово! Выпрямилась, похлопала в его сторону ресничками, чем ввела его в полный ступор. И пошла походкой от бедра голыми ногами по песку, потому что местные модницы запретили обувать так любимые мной ботинки на платформе. Зато навесили на щиколотки погремушки, при каждом шаге которые мелодично позвякивали. Женщины за моей спиной одобрительно загудели. И вот интересно мне стало, после того, как сняла скафандр, я же ни слова не понимала из того, что они мне говорили, а великая женская солидарность на почве моды, свела языковой барьер к нулю. Вышагивая своей походкой от бедра, обошла по площади вокруг, наличный состав провожал меня взглядом как по стойке «Смирно!».

— Вечером, по случаю нашего знакомства, приглашаю всех на вечеринку! — оповестила местное население. Вернулась обратно в свой тапэ и одела любимые таншипы. Смотрелись они очень стильно на обнаженных запястьях. Отцепила переводчик от скафандра и пристегнула к таншипам. Женщины срочно переодевались в похожий у меня наряд к вечеринке. Новая мода была одобрена. Что такое вечеринка они не имели понятия, но как повод покрасоваться в новой тряпочке этого было достаточно. При свете ночного костра все аборигены сидели вокруг и под ударные инструменты подпевали заунывную песенку с несложным мотивом. Переводчик перевел буквально три фразы: Жизнь трудна в нашем клане, нас хотят съесть, мы все умрем. Меня такой подход не устраивал, чтобы меня съели, во-первых подавятся, а во-вторых я еще Академию не закончила. И этого гада не позволю съесть. Кто мне зачет по практике поставит? Прошла к барабанчикам местным, оттиснула загорелого диджея, который по природе своей должен был зажигать народ, а не втравливать их в депрессию. Провела пальцами по натянутой поверхности, необычный звук заставил вздрогнуть население и посмотреть на меня.

— Там-там, — произнес барабанчик, запустила все пальцы на поверхность. — там-та-да-там-та-да-та, — отстукивала ритм известного хита последней недели на танцполе. Веселый ритм заставил меня приплясывать рядом, я еще умудрялась подпевать незамысловатые слова песенки. Барабанчик весело отзывался на мои пальчики, я кивнула диджею, чтобы схватывал ритм, и потеснилась на краешек. У того черные глазки загорелись и он с азартом приноровился в музыкальный ритм. Второй барабанщик подхватил мелодию, я подпевала им, приплясывая и выстукивая ритм ладошками.

— А теперь дискотека! — оповестила всех, вытаскивая из сидящих рядов своих знакомых модниц. Те с азартом подскочили, прихлопывая в ладоши и повторяя мои движения. Мы с ними трясли руками, вскинутыми вверх, махали ногами, я еще делала несколько сальто с разнообразными подкрутками. Барабанщики поддержали нас в танце. В общем, танец получился веселый, азартный. После него нас наградили звучным «ООООО!!!!». Мы с подружками остались довольны.

Вспомнила про бабушкины пирожки, сбегала в тапэ, вынесла коробок, который нам помогли принести местные еще в обед. Пригласила всех попробовать. Ох, жаль нет моей бабушки, вздохнула. Такие восторги не передать, их нужно слушать самолично.

Второй танец после небольшого перерыва, начала сама на барабанах, диджей легко схватывал ритм, местная певица стала придумывать слова по ходу дела. «Победили мы такехэ, эхе-эхе-эхе-эхе!», «Победили паука! Тра-та-та, тра-та-та» — это уже от меня шедевр. На танец вскочили уже все со своих мест, потому танец победы над жутким пауком, как объявила им я, нужно танцевать всем кланом. Остались совсем немощные и один подстреленный больной, заботливо уложенный на пышную грудь без модной тряпочки. Собственно в такой толпе у костра я его только сейчас рассмотрела, когда все поднялись в танце. Лицо у командира было расписано белой краской, как у того местного красавчика, видимо, такая местная мужская мода. Дружно ухали, подскакивали под веселые там-тамы барабанов. Когда стали приседать первые, не выдержавшие ритма, сделали паузу. Пауза ознаменовалась раскуриваем вождем племени огромной трубкой. Длиннющий мундштук не возможно было держать в руках и само основание положили на песок. Дым, который пошел над площадкой, заставил меня закашляться. Не знаю, что за гадость курили, но в глазах защипало, и потекли слезы. Трубку торжественно передавали по кругу, и каждый вдыхал пару затяжек. Детям не давали, я ломала голову как мне отказаться от сомнительного удовольствия, потому что никогда не курила. Незаметно пересела в те ряды, где процедура курения уже прошла и, посмотрев на соседей, скосила похоже глазки. Моя передислокация прошла не замеченной. Легкий бой барабанов был почти не заметен, в вечернем воздухе плавал дым от гигантской трубки. Когда она прошлась по кругу, причем капитану ее не дали из-за ранения, встал местный красавчик, и направился в мою сторону. Это он что увидел, что я не курила? То есть если нас в школе гоняли за то, что курим, то здесь за то, что нет? Стала стратегически отползать за спины рядом сидящих, старательно кося глазками, как отуманенная куревом, в целях конспирации. Но упорный местный красавец точно шел в моем направлении.

— Ты! — возвестил он, ткнув для наглядности в меня пальцем. Вот черные дыры, углядел, значит. — Я беру тебя в жены! — сообщили мне, поставив перед фактом. Глазки окосели по настоящему от новой информации.

— Это как? — обалдела я, выпадая в туманность.

— Ты женщина, я воин. Я беру тебя в жены, — не сводил с меня глаз, потенциальный жених.

— Я тоже воин! — выпятила свою немалую грудь перед ним. А чего? Ему значит можно грудь колесом, а я так тоже моряк космического флота. Теперь глазки окосели у жениха, причем именно на выставленную достопримечательность. Оглянулась в поисках поддержки своих подружек, они, предательницы, согласно кивали и довольные такие лыбятся сидят. Ага, не им же замуж за этого местного бодибилдера идти.

— Воин! Воин! — согласно загалдели дети, — она такехэ убила!

— Ты моя! Это мое право! — не унимался окосевший жених.

— Я заявляю свои права на эту женщину! — разнесся громкий мужской голос над всеми собравшимися. Оглянулась в поисках самоубийцы, который посмел кинуть вызов качку весом под 180 кг. О, а вот и капитан нарисовался, надо же даже от пышной груди голову оторвал и сел. Местный жених окинул оценивающим взглядом будущую котлету слабой прожарки, потому что раздетый командир явно был белее всех собравшихся.

— Ты не ее мужчина! — поставил нас перед уже известным фактом.

— Но я так же могу взять ее в жены, — был ответ.

Взгляд женщин загорелся, мужчины оживились, теперь свадьба точно не обойдется без мордобоя. Вступился за мою честь вождь племени.

— Арун, если есть еще один мужчина, который претендует на эту женщину, значит, предстоит такуха!

— Такуха! Такуха! Такуха! — скандировал народ, примерно как наши погранцы орали «шайбу! шайбу!». Я поддержала их веселый настрой, введя свой голос в общий ор.

— Дексир, уймитесь, — прорычал голос у меня за спиной, оказалось, в общем порыве преодолела расстояние до своего командира.

— Господин капитан, а вам что, не весело? Смотрите, какая вечеринка сегодня удалась! — и снова кинулась к диджею, заводя его на новый ритм. Теперь все подорвались в круг, не отговариваясь старыми язвами. Подружек научила нескольким очень чувственным ПА бедрами, и те с удовольствием затрясли своими аппетитными формами перед своими избранниками.

— Культуру в массы! — орала я, выписывая танец живота своей тряпочкой на бедрах, поглядывая на забавно трясущих полненькими животиками своих подружек, так чего доброго растрясут все калории за вечер. Хорошие они девчонки все же, ишь, чего выкаблучивают! Наконец-то утро сегодня пришло ко мне ближе к вечеру. Сбылась мечта идиотки. Заспанная и слегка опухшая после неудобной лежанки, выползла на свет божий. Солнце стыдливо старалось спрятаться за деревья, чтобы не видеть моего помятого вида, я же обвела взглядом полянку перед костром, в попытках найти воды, чтобы умыться. Вчера отрубилась почти стоя, кажется, девчонки вели меня в палатку и спать положили. Вот за что им огромная человеческая благодарность, что дали поспать матросу.

— Кто рано встает, не мешайте тем, кто поздно ложиться! — отбрыкивалась еще по дороге к лежанке почти на рассвете. Плетясь по песочку в почти полном одиночестве, прошла уже мимо раскрашенного мужика, когда он меня окликнул.

— Зайка.

— А? — обернулась. О, точно, командир сиятельной персоной. — Как здоровье господин капитан? Вылечила вас хатэ своими не традиционными методами? — присаживаясь рядом с ним. — А где тут водички раздобыть, умыться хочется.

— Ты себе мозги промой, — огрызнулся командир.

— Я вам не хамила, — не проснувшимся голосом ответствовала.

— Зато втянула меня в такуху, — огрызнулся командир.

— А кто вас вообще просил на меня права заявлять? — пожала плечами, — лежали бы дальше на груди хатэ.

— Он же тебя вчера собирался женой сделать! — возмутился командир.

— Вот стесняюсь спросить, по какому праву вы мне запрещаете замуж выходить? То вам Ратхан не нравится, то этот, как его… — почесала колтун на голове. Черные дыры! Это что у меня на голове? Как же я выгляжу?

— Арун. — подсказал командир.

— Во-во, Арун. Он кстати намного симпатичнее вас.

— Никогда не понимал женщин, которым нравятся тупые качки, — фыркнул капитан.

— Ой, а мы такие все из себя интеллектуальные коллекционеры. — Протянула последнее слово, делая на нем акцент.

— Так наградить в душу могла только ты, Зайка моя. Тебе нельзя за него замуж!

— строго выговорил мне капитан.

— Ну, знаете ли! Если бы вы были моим папочкой, я бы вообще никогда не смогла выйти замуж! — возмутилась тут же.

— А ты собралась быть ему женой? — мягко поинтересовался моим мнением.

— Ничьей женой не собираюсь быть, я учиться хочу, карьеру сделать. На границу, как мои родители уйти служить.

— К папочке под крылышко? — съехидничал командир.

— Граница у нас большая, и должна быть на замке, чтобы всякие Зайки, Ильки могли спокойно учиться.

— Да, пограничник — это призвание. — Уважительно произнес мой командир. Да, это призвание, потому что это состояние души, когда ты понимаешь, что здесь, вот на этом самом месте есть точка, где находишься ты, а за тобой все Национальные силы, все мирные граждане, живущие не важно где, на планетах или в космогородах, как я, и ты ответственный за этот пусть узкий, но очень важный участок на границе. Здесь особые отношения между сослуживцами, здесь невозможно притворяться, потому что вся твоя чернота сразу же вылезет на поверхность. Именно поэтому моего отца так уважают в гарнизоне, совсем не из-за того что он генерал-лейтенант. Он свой авторитет среди пограничников завоевал службой, а мама всегда была ему опорой и поддержкой, при этом сама служила всегда, никогда не оставалась дома, болтая с подружками. Она очень сильная женщина, если бы не встретила моего папу, смогла сама построить себе карьеру. Я очень хочу быть достойной своих родителей, хочу быть похожей на маму, найти себе любимого мужчину и быть с ним рядом, помогать и поддерживать.

— Да, призвание, — отозвалась я. — Что хоть значит это такуху?

— Не понял толком, вроде как соревнование.

— А что ваша пышногрудая хатэ не рассказала, что это такое? — прикололась снова над местной целительницей.

— Неужто ревнуешь?

— Я к шлюхам не ревную! Командир поперхнулся и замолчал. Ага! Значит что-то было, довольная собой, встала в поисках воды для умывания. Решив, в конце концов, прогуляться до моря. Не хватает мне аэрофена и красивых желтых волос с зелеными прядями. Море было вечером очень красивое, сиротливый батарт остывал от полуденного солнышка.

— Привет, — подошла к нему, — как жизнь?

— Помощник Дексир, здесь местные дети облазили всю внутренность.

— На то они и дети, — философски ответила железяке. — Как связь? — для порядка поинтересовалась, потому что на наши туоки сразу присылаются все сообщения от батарта.

— Связи нет.

— А что есть?

— Переговоры эерханов.

— Ой, как интересно! — тут же воскликнула я. — И что говорят?

— Нас не обнаружили, разговоры об отдыхе. — Кивнула на новости.

— А я купаться, — просветила о своих планах батарт.

— В море несколько хищных животных, будьте осторожны.

— Ага, — легкомысленно отозвалась. Скинула кусочки ткани на кромке песка, там же оставила так полюбившиеся таншипы. С разбегу нырнула в воду. Плавать толком не умела, потому от берега далеко не заходила. Самое главное было качаться на волнах, а для этого глубина не нужна. Это меня и спасло. Огромные рыбы с зубами, размером с мою голову, приблизились ко мне, беспечно покачивающейся на волнах. Брюхо у них не пролезло на мелководье. А я всегда говорила: лишний вес — это зло! Поплачьте, смойте макияж, снимите платье и часы, Поплюйте сорок восемь раз и … смело встаньте на весы! Громадная рыбина, застряв брюхом на песке, клацала зубами в мою сторону. Выскочив из воды, я грозно уставилась на нее, направив свой любимый таншип.

— Я не жадная! Я принципиальная! Не дам себя сожрать, самой еще пригодиться! — со мной согласился лазер привычным «Воу». — Капец тебе, акула! Лазер вспорол морскую воду и прошелся по зубатой пасти. Рыбка задрыгалась, а ее соплеменники с удовольствием отобедали как в лучшем ресторане, «Рыба прожаренная» — было сегодняшнее меню. Ой, есть охота, неожиданно вспомнилось. Нацепила новомодные тряпки, и поплелась в поселок к своим уже родным аборигенам. Рот мне неожиданно закрыли рукой и второй обхватили за талию. Как я не сопротивлялась, сделать этому бугаю ничего не могла, до тех пор, пока он не поставил меня на пол. Вот тут я от всех души зарядила в пах похитителю, оказавшемся моим женихом из местных.

— Женщина! — вскрикнул он, присаживаясь.

— Что, приседающий к земле мужчина? — нагло подперла руки в боки.

— Ты!

— Уже выяснили, я. Это все? Могу идти?

— Нет.

— А поподробней можно? Он отдышался, выпрямился, сделал шаг ко мне и попытался сграбастать меня своими бицепсами в охапку.

— Тебе чего? — строго спросила его, отходя назад.

— Ты все равно будешь мой женой — рявкнул он, пытаясь достать ускользающую меня между прямых стволов неправильных деревьев.

— Ты делаешь мне предложение? А знаешь ли ты, что на предложение руки и сердца благородная леди должна три раза отказаться, и только на четвёртый раз согласиться.

— Я не буду отрубать себе руку.

— И сердце вырывать не будешь? — распахнула глаза как можно шире и взмахивая все еще накладными ресницами в притворном изумлении розовой барби.

— Они мне еще пригодятся! — был обижающий меня ответ. Вот ничего он мне подарить на долгую и светлую память о себе не хочет! Я так обидеться могу, в конце концов!

— Вот чего ты во мне нашел?

— Я тебя захотел, когда вчера прыгала, — откровенный ответ.

— Сознаюсь, был грех, прыгала, — Моя ошибка. Не надо было сверкать кружевным бельем из-под мимо юбки. — И что теперь вот из-за моих прыжков ты готов на всю оставшуюся жизнь связать себя браком? А вдруг у меня характер скверный? Или лягушками питаюсь?

— Лягушки — это кто?

— А ты хочешь сделать мне приятное? — промурлыкала я, подходя к нему и строя умильную мордочку. — Тогда купи мне шубку, мне будет приятно.

— Шуба — это что? — изумился жених.

— Ну это такая одежда из шкуры животного мехом наружу. — Пояснила свой заказ.

— Ты будешь носить это в такую жару? — поразился мужик.

— Ну не совсем тут. Есть много мест, где не так жарко. Я же не навсегда тут останусь. — Мурлыкала я дальше, взмахивая ресницами.

— Ты останешься здесь! И шубы тебе не нужно! — был категоричен поклонник.

— Вот еще! Я вернусь к своим маме и папе, — возразила этому амбалу.

— Ты останешься здесь! — решительно шагнул ко мне и перевалил меня через плечо.

— Эй, а ну, поставь меня на землю! — тут же потребовала своей свободы. Мне не ответили, продолжая меня нести головой вниз. А я так подумала, может пусть отнесет? Педикюр целее будет. Подперла для удобства кулачками подбородок, уткнув локти ему в спину, и задумчиво стала рассматривать окружающую нас растительность. Какие-то неузнаваемые места нарисовались, хотя может из этого ракурса, когда в основном видна была филейная часть бодибилдера, все было не слишком узнаваемо. Оказалось у моего жениха есть отдельный домик в живописном месте с видом на море, романтично так. Оглянулась вокруг, чистенько прибрано. А из тапэ женщины стали выходить.

— Это кто? — вежливо поинтересовалась у жениха.

— Мои жены, — торжественно нас представили друг другу.

— Это как же вашу мать, извиняюсь понимать?! — развернулась к жениху. — У тебя, что тут гарем? Я не согласная.

— Я лучший воин, могу выбирать столько женщин, сколько хочу! — гордо ударил себя в грудь кинг конг. И вот мне так срочно захотелось замуж за гада капитана. Он хоть и гад, но свой родной и жену себе берет только одну.

— А мне в туалет надо, — оповестила всех и направилась в кустики, в которых виднелся просвет к свободе, в смысле аборигенский брак с капитаном. На крайний случай можно и таншипом качка успокоить, но не хотелось восстанавливать дружественных туземцев. Мчалась по зарослям и рассуждала о предстоящих уже трех (!) браках, что-то они множатся как кролики весной. Заросли не заканчивались, а поселение аборигенов не появлялось. С поздним зажиганием я стала соображать, что сбилась где-то с пути, потому что дорогу надо было запоминать, а не таращиться на аппетитную филейную часть, пусть даже и в гастрономических целях.

Погони позади не было слышно, звать на помощь опасно. Могут услышать хищники, эерханы и опять же этот как его? А, Арун. Остановилась, переводя дыхание. Сбоку послышался рык хищника. Ну, где справедливость? Обедать хочу я, а получается, что моим красивым телом все подряд интересуются. Мне оно еще нравиться и делиться им не собираюсь! «Воу» мурлыкнули таншипы. Из зарослей вышла такая милая кошечка, в полосочку. Рыкнула на меня облизываясь и припала на лапки.

— Ой, какая киса! — восхитилась я. — Ты поиграть хочешь? Киска прыгнула, совсем не разделив мой восторг от нашей встречи. Оба таншипа раскроили киску под шубку моего размера. Рассматривая свою будущую обновку, не услышала, как с двух сторон ко мне подкрались другие хищники. Рефлексы сработали раньше, чем осознала что делаю. Ловкий подскок в сальто, обе кошки промахнулись в прыжке и вписались друг в друга. Я повисла на какой-то веревке, при ближайшем рассмотрении оказалось, что это тоже растение, что-то мелькнуло в голове — лиана. Хищники сцепились в схватке, мало того что друг в друга врезались, так еще тушка убитой мной киски лежит, хозяина просит. И вот где, спрашивается, мой галофот? Как я потом снимки Ильке показывать буду? На пальцах?

— Э! Вы там поаккуратнее! — возмутилась тому, что от них стали разлетаться куски шерсти, — мне, что потом в стриженой шубке ходить? Шкурку берегите! И вот два чудных носителя моей потенциальной шубки повернули головы ко мне.

— Закусывайте! Закусывайте, я не возражаю, — успокоила их я насчет своих гастрономических изысков.

Хищники, тяжело дыша, переводили взгляд с меня друг на друга и на подрезанную мной киску. Тон шкурок друг другу подходил. А, как известно, три шкурки за всегда лучше, чем одна. Определившись, принялись за киску.

— Э! Алё! Шкурку оставьте! — но меня не слышали, нагло игнорировав. Вот что за наглость! Как я могу стерпеть надругание над моей обновкой?! Возмущению моему не было предела. Я резанула по ним лазером и киски прилегли рядом. Теперь надо решить момент транспортировки моей добычи. Легко спрыгнув в низ, огляделась в поисках претендентах на мою шубку, вроде никого. Достала все-таки навигатор, приколовшись про себя, что ни один мужик не устроил бы себе побег без того что чтобы не свериться с навигатором. Навигатор показал направление, и легкой трусцой побежала в поселение. Там я произвела фурор, было так приятно. Я мило рассказывала что подрезала трех кошечек полосатых, но проведу к ним только после того как мне пообещают не претендовать на шкурки.

После достижения консенсуса по всем вопросам, провела весь выданный мне наряд по транспортировке тушек в поселение, по одному навигатором известному маршруту.

Вернулись в поселение уже затемно. Народ уже пел под там-тамы заунывную песню, даже вслушиваться не хотелось, хотелось просто есть. Живенко организовав разделку туши, и запечение ее на костре, огляделась в поисках капитана. Он, как и следовало ожидать, мирно покоился на пышной груди хатэ.

— Господин капитан, — обратилась я к нему.

— Может быть из-за не стандартной ситуации отменим официальное обращении? — расслаблено проговорил мой начальник. Мне это показалось подозрительным.

— С чего бы это? — решила уточнить.

— Чего там у тебя? — лениво махнул ручонкой командир.

— Меня сегодня похитил Арун, в свой гарем приволок. — сообщила ему.

— Гарем остался цел после этого? — уже чуть заинтересовано спросил начальник.

— Слушайте, а вы ничего такого не принимали от своей хатэ? — подозрения крепли и крепли. — Что я могу сделать несчастным женщинам?

— Ну, несчастным хищникам не поздоровилось сегодня, при встречи с тобой.

— Они пытались мной пообедать. А я их на шубку припасла, — ответила довольная собой.

— И зверя уложит, и на шубку припасет, и корабль из порта выведет. — Перечислял мои достоинства командир.

— Господин капитан, с вами все хорошо? Что-то вы как-то странно говорите.

— Все хорошо, Зайка. И ко мне обращайся по имени.

— Радомир? — внесла ясность.

— Рад, мы же так знакомились.

— Предпочитаю капитан Эрикан, — передернувшись от воспоминаний.

— Пусть так, — произнес командир и сник окончательно на груди хатэ.

— Черные дыры! Что с вами? — опустилась на песок рядом с ним, нащупала пульс

— чуть слышный. Рана затянулась благодаря «Ракете», надо его к батарту нести, диагностировать.

— Вождь! — рванулась к местному начальству. — Мне надо наряд для переноски капитана к батарту. Он сознание потерял.

— Это мой мужчина! — раздался глубокий женский голос за моей спиной, обернувшись, увидела хатэ.

— Женщина, не мешайте, капитану требуется помощь, потом в личных делах разберетесь. — Отвернулась от нее.

— Это мой мужчина, я его выбрала.

— Женщина, — обратился ко мне вождь, — ты не можешь претендовать на этого мужчину, потому что тебя выбрал Арун.

— Не хочу я за этого Аруна, у него гарем, и сегодня он меня похитил и туда приволок. — Отмахнулась от проблемы.

— Как похитил?

— Ну, украл, стащил, стырил. Так понятней?

— Если он тебя украл, он нарушил Такуху! — вскричал вождь, потрясая палкой с острой насадкой наверху.

— Нарушил Такуху! Нарушил Такуху! Нарушил Такуху! — понеслось по поселению.

— Вождь, туманность с этой вашей Такуху, мне капитана к батарту надо нести.

— Я объявляю белого мужчину своим! — загремела снова пышногрудая хатэ, — я готова принять его семя!

— Ты, белая женщина, готова принять семя белого мужчины? — спросил у меня вождь.

— Черные дыры! Да какое семя? Если он тут сдохнет, он же мне зачет по практике не поставит! — застонала я на их не понятливость. Народ безмолствовал вокруг. — Это что получается, что если Арун меня украл, больше не может на меня заявлять права? Все молча кивнули, в том числе вождь.

— А если я соглашусь на это семя от моего командира, то вы его сейчас отнесете к батарту? — уточнила у вождя. Снова дружный кивок. — Так о чем разговор? Я согласна на это семя, быстренько теперь несем начальство выздоравливаться.

— Нет! — взревела недовольная хатэ, — Я заявляю на него свое право! Народ сразу же остановился. Ничего не понимаю!

— Я тоже заявляю на него права! — мои соплеменники согласно закивали.

— Но он должен сам выбрать! — оперировала мне местная растлительница капитанов.

— В таком состоянии он вообще ничего выбрать не может, быстро несем его батарту, чтобы понять, что с ним.

— Я ему дала шаису, — гордо вскинула подбородок хатэ.

— Эта что за шаиса такая? — вождь с племенем одобрительно закивали. — Батарт!

— Включила туоки, — что такое шаису?

— Наркотик растительного происхождения, парализует волю и активирует сексуальные потребности. — Был ответ.

— Черные дыры, — прошептала, садясь на песок. — Офанарела баба совсем. Да он и так за всеми юбками бегал. Что ж теперь с ним делать, с горемычным?

— А теперь Такуха! — возвестил вождь, потрясая своей палкой.

— Вождь, ты хоть скажи что за такуха это твоя такое? — простонала я.

— Соревнование. Если объявлена такуха, тот на кого заявлены права выбирает своего избранника сам. Арун должен был ждать, что ты его выберешь, а он нарушил такуху! Красть нельзя!

— Я сейчас быстренько смотаюсь к батарту и вернусь, не начинайте без меня! — крикнула соплеменникам, скрываясь в зарослях.

В аптечке нашла противоядие и перепрыгивая через корни и кустарник по ночному песку летела обратно в поселок. Ворвалась на самом эпическом моменте, когда шустрая хатэ волокла моего командира к себе в тапэ.

— Женщина! Ты куда моего капитана транспортируешь? — возмутилась ее предательскими действиями.

— Он мой! — закричала мне воровка моего резюме на пластике практики.

— А как же Такуха?! Вождь, это что за произвол тут? Разве белый мужчина выбрал эту вашу хатэ? — повернулась к своим подружкам в поисках поддержки. Я в них не ошиблась, девчонки поднялись на мою защиту.

— Хатэ, мужчина должен сам выбирать! — поддержал вождь решительно настроенных женщин. Конкурентка остановилась, я метнулась к капитану и всадила в него универсальное противоядие. Через несколько секунд командир приоткрыл глаза.

— Зайка, — позвал меня.

— Капитан, давай приходи уже в себя, тебя тут хотят женить, пока ты в бессознанке валяешься. Он переводил мутный взгляд, ни на ком не концентрируясь.

— Черные дыры! Капитан! — затрясла я его. — Приди в себя! Тебе надо срочно выбрать жену!

— Зайка, — слабо позвал командир.

— Мужчина! — прогремел рядом вождь, заставив меня подпрыгнуть на месте, — выбирай себе женщину. Хатэ нагло попыталась оттереть меня в сторону, чтобы попасть в поле зрения капитана. Не на ту напала! Резкий удар под дых заставил конкурентку отпрянуть в сторону. Но она не сдавалась. С диким визгом кинулась на меня и вцепилась в мои волосы! Ах, ты ж курица! И пусть они сейчас не крашенные, но никому не позволю портить мою прическу, даже если она напоминает воронье гнездо! Я не осталась в долгу, вцепилась в ее косички, которые, кстати, очень удобно было держать, и резко потянула на себя. Наша свалка вызвала живейший интерес моих соплеменников. Их ожидания оправдались — свадьба не обошлась без мордобоя.

Катались мы на песке и визжали как те два хищника, которых присмотрела на мою шубку. Пинались ногами, и пихали друг друга в бока, царапались ногтями, причем мой сиреневый маникюр был лучше.

Никто не вмешивался, потому что известный факт — если женщины дерутся лучше в драку не встревай. Мужчины галдели, женщины поддерживали нас одобрительными криками.

— Зайка, — снова услышала голос командира.

— Я сейчас! — отозвалась и отправила хуком справа злодейку в накаут. Та упала на песок и раскинула руки, причем пышная грудь ее выставилась на показ. Мужчины уставились на нее, оставив меня в покое. Я подбежала к командиру.

— Капитан ты как? — затрясла его снова. Он опять закатил глаза, трясти стала сильнее и орать на него, — Ты чего?! А ну приходи в себя! Капитан Эрикан! — трясу дальше, — Капитан! Ну, пожалуйста, ну приди в себя, тебе тут жениться надо, а ты сознание теряешь! — трясти перестала и притянула его к себе и стала уговаривать, — Рад, ну очнись, ну кто мне практику подпишет? Рад, родненький, пожалуйста. И вот если мои крики на него не подействовали, то тихая просьба отозвалась в нем.

— Зайка, что происходит? — тихо отозвался мне уткнутый носом ко мне в грудь командир.

— Тебе срочно нужно на мне жениться, — просветила я его о ситуации.

— Как это? — пробубнил мне командир, не делая попыток отстраниться.

— Это значит, ты должен сейчас выбрать меня себе в жены, а иначе тебя хатэ заберет, — отстранила его от себя уже почти пришедшего в сознание командира.

— А ты согласна стать моей женой? — командир внимательно посмотрел на меня.

— Рад, черные дыры! Если ты сейчас же не выберешь меня, это хатэ заберет тебя к себе в тапэ, и мне некому будет поставить зачет по практике! — пыталась достучаться до этого гада.

— Тогда пусть будет хатэ.

— Это как? — я обмерла. — Она тебя потом из племени больше не отпустит, мне Арун все объяснил. — Гад молчит и очень внимательно на меня смотрит. — Хорошо, хорошо, мне от тебя нужна не только подпись, — решила стратегически обойти скользкий момент.

— Мужчина ты выбрал? — прогремел вождь за спиной, заставив опять меня вздрогнуть от неожиданности.

— Зайка, ты согласна стать моей женой? — задал мне вопрос командир.

— Согласна, — энергично закивала головой.

— Я выбираю ее! — указал на меня пальцем капитан. Я выдохнула, зачет по практике был спасен.

— Такехэ! Белый мужчина выбрал белую женщину! — проревел над соплеменниками вождь. — Теперь они муж и жена! Подружки рыдали от счастья за меня друг у друга на плечах, вытирали слезы и старались прорваться всем скопом через толпу мужчин, загораживающих им проход к нашей паре на песке, чтобы поздравить.

— Обряд! — взревел вождь. Обряд, как известно, начинается с его подготовки. Подружки заволокли в наше тапэ и сразу же принялись за мои волосы. Их расчесали, заплели и еще кучу всего сделали, на что оставалось лишь моргать глазами. Потому что когда к моей голове поднесли ковшик с раскаленным маслом, который кипел, шипел, пузырился, да еще и смердел, я попыталась оказать сопротивление. За что была бита по загривку и строго выругана. Оказалось это длинные палочки туда окунают, чтобы потом они легче в прическу входили, для укрепления оной. После этого осталось лишь довериться в руки профессионалов, все равно другого выхода не было. Меня нещадно дергали, мазали, чем-то примакивали, потом вытирали насухо, причем до покраснения кожи. Голова не осталась одна в своем несчастье, к ней присоединились руки, ноги, живот, любимая пятая точка. Что-то на мне рисовали, что-то подвешивали, все это окуривалось достаточно молодым еще шаманом, который с огромным интересом рассматривал все мои складочки на теле. Как пояснили мне подружки — делал для меня гороскоп. Свои подозрения на этот счет я выдавать не стала. Достаточно болезненная процедура — подготовка невесты к сдаче в эксплуатацию была закончена, когда мой порог боли возрос до катастрофического. Единственное, что подружки невесты одобрили безоговорочно, был мой сиреневый маникюр. Внутренне боялась посмотреться в зеркало, спасибо, что здесь его нет. Потрогала руками конструкцию из косичек на голове. Осмотрела себя. А ведь мне модную тряпочку на груди сняли! Я была возмущена. Но мне возразили, что так замуж точно не выходят, это необходимо для обряда. Прикрылась ладонями, еще не хватало перед мужиками всего племени грудью прокладывать себе дорогу. Поинтересовалась у подружек, чем сейчас занят жених? Неужели его тоже в боеготовность приводят? Оказалось, таки да! Его раскрашивают в другой цвет. Если до этого белая краска на лице означала — готов жениться, то теперь окрас его будет означать — ну, в общем просто готов, там дальше шел полный список всего на что готов жених в брачную ночь. Девочки меня поразили разнообразием знаний. Вывели меня из тапэ под заунывно-ритуальные песни. Что ж за стиль у них такой? Надо что-то жизнеутверждающее петь, а то, как-то жениться уже не хочется, в смысле замуж, в смысле вообще не хочется, а вот сейчас конкретно хочется утопиться от такого позитива. Жениха узнала лишь потому, что на нем было намулевано краски больше, чем он сам. Сидел в самом центре, хорошо освещенный костром. Не промахнешься при всем желании. Я с интересом разглядывала иконопись на его теле, пытаясь, фрагменты живописи соотнести с обещаниями, про которые рассказали подружки. И ведь никого не побеспокоила та мысль, что жених о таких способах мог даже не слышать. Стараясь затесаться среди подружек невесты, все-таки наряды у нас были похожи, я стыдливо прикрывала грудь ладошками. На настоятельные отрывания их от груди грозила послать всех в черные дыры и дальше в туманность. Вождь вышел посередине площадки, между мужчинами и женщинами.

— Сегодня белый мужчина и белая женщина станут мужем и женой, чему мы будем свидетелями. — И стукнул своей палкой. И как это понимать? Надеюсь, ничего в дурном смысле он не имел ввиду? Забили барабаны громко, зазвенели какие-то звенелки, от шума одурела совсем. Мой будущий супруг поднялся, ему завязали глаза. Нас с девчонками выстроили в одну линию. Барабаны забили уже знакомый ритм, которому вчера их научила, вот хоть немного от сердца отлегло. Капитана за руку подвели к нашему ряду благородных девиц, что-то ему объяснили. Он затряс головой, пытаясь снять повязку, но был пресечен тем же способом, что и я за ковшик, затрещеной. Смирился. Оказалось, командиру нужно было наощупь опознать невесту, по груди! Теперь мне стала понятна их предпоследняя мода ходить в обнаженке. Это чтобы будущий супруг имел шанс не промахнуться. А девчонки схитрили, теперь пусть догадывается, кто ты, если не хочешь за него замуж идти. И что меня возмутило, эта хатэ тоже в рядок вместе с нами влезла, на несколько человек раньше меня. Ну то, что ее грудь он на ощупь опознает я нисколько не сомневалась. Девчонки развлекались по полной. То одну подставят, то другую, а этот ответственный с каждой своей ручкой здоровается. Дошел до своей несравненной, пышногрудой хатэ, дотронулся и руку тут же отдернул. Вот черные дыры, было приятно! Когда подошел ко мне, девчонки вцепились мне в руки и повисли на них, заставляя сдаться, я же так и прикрывалась ладошками. Замер передо мной.

— Зайка? — тихо спросил.

— Ага, — ответила, занятая борьбой с собственными подружками.

— Это она! — громко возвестил капитан, срывая повязку и кладя руку мне на плечо. Народ обрадовано возликовал, барабаны взревели с удвоенной силой, подружки обижено зашипели на меня. Вот как будто им мало что он их ощупал, надо было еще на мою невольную физиономию посмотреть. Зато теперь мне разрешили одеть новомодный прикид на свою не помятую грудь. Меня тут же замотали, повесили загадочные, подозрительные бусики, с истлевшей кожей черепами. Чувство брезгливости подсказывало, что они натуральные. Вот правильно, что грудь прикрыла, гигиена прежде всего! Посадили нас перед самым жаркИм из убиенного мной тигра. Неужели наконец-то накормят? Нет, оказалось, мы должны были выслушать речь молодого местного шамана, который в подробностях рассказывал все увиденное на моем теле, и что это может означать в моей дальнейшей жизни. По его представлению мне предстояло: родить десяток детей, стать красивой, а значит толстой, ублажать мужа каждую ночь, причем список избранных поз прилагался, научиться не только убивать дичь, но еще и готовить! Как он об этом мог узнать, рассматривая мои ягодицы, было решительно не понятно. Однако речь местных мужчин вдохновила, на моего почти мужа метали завистливые взгляды и были высланы в его адрес пожелания скорейшей смерти на охоте, причем многие готовы были поспособствовать, глядя на их лица. Я судорожно схватилась за руку капитана, он спокойно ее пожал. Заканчивая речь, шаман пожелал нам горячей ночи и удалился. Слюна отделилась сама в предвкушении позднего ужина. Оказалось, рано радовалась. Теперь мы должны были выпить ритуальные брачные напитки для подкрепления духа в преддверии долгой ночи.

Сунули нам в руки огромные миски с чем-то бледно зеленым. Запаха не ощущалось вблизи шашлыка из тигра. На вкус напоминало молоко. С голодухи хряпнула всю миску за один присест. А мне бабушка всегда говорила, что у меня здоровый аппетит, что я миску молока, что ли не выпью перед ужином? Соплеменники уважительно загомонили.

— Я что-то не то сделала? — поинтересовалась у капитана, глядя, как он спокойными глотками пьет молоко. Может он не голодный.

— Напиток для придания любовных сил. — Пояснил мне капитан.

— Ой, мама, — простонала я.

— Не бойся, я поддержу тебя, — подмигнул мне и выпил всю миску до дна, задрав ее залихватским жестом. Я поперхнулась и закашлялась. И это что же, мы оба теперь с этим сексостимулятором будем? Хотя, надо отдать должное, после напитка жить стало лучше, жить стало веселее. Там-тамы звали танцевать, мясо вкусно покушать. Наконец-то нам выдали по куску жаркого. Разница с моими ящерками была очевидна, соль здесь присутствовала. После сытного, позднего ужина настроение вообще стремительно взлетело до звездного неба. Первая подскочила танцевать и подхватила с собой вождя, он что думал, палкой стукнул и от остальной церемонии отмазался? Девчонки мои подхватились вместе со мной, уже оценив последствия танца живота от своих мужей прошлой ночью. Так что свадебный бал начался! По традиции конечно надо начинать танцем с женихом, но мы открыли бал с приемным папашкой, который оказался очень милым и добрым. После первого танца вокруг костра, вождь позвал моего супруга и велел нести меня на спине, чтобы, как он выразился, доказать свою любовь, преданность и силу. Видимо подразумевалось, что весить при этом я должна была как жена вождя, которая просто затмевала всех своей красотой и необъятными формами. Легко подскочив капитану на спину и уютно пристроившись у него на загривке, взмахнула рукой, и мой супруг вприпрыжку, поскакал вокруг костра. Веселились мы оба, хохотали, так что чуть не попадали носом в песок. Лихо перекрутив вокруг себя, поймал руками перед собой и нежно поцеловал смеющуюся меня. Наш поцелуй вызвал бурю восторгов. Оказалось, здесь еще и целоваться не умели! Теперь нам пришлось продемонстрировать еще раз поцелуй, потом еще и еще. Если на наших свадьбах кричат «Горько», то здесь целовались чисто в образовательских целях, потому что образование наше все! Нужно нести культуру в массы! Доцеловались до опухших губ у меня и блеска в глазах у моего супруга. Может, конечно, у меня тоже что-то там в глазах было, потому что Рад недвусмысленно стал на меня поглядывать. Целующиеся парочки тренировались, спрашивали нашего совета и требовали консультации, отвлекая нас друг от друга. Достаточно непривычно целоваться под любопытными и изучающими взглядами нескольких пар. Надеюсь, на этом наш вклад в развитие их сексуальной культуры ограничится. Свадебный, романтический вальс был ни на что не похож. Ритм вальса отстукивали там-тамы, а мы кружились в паре под напевание мной мелодии. Мимо юбка еще умудрялась взвиваться при крутых вращениях, в которые закручивал мой супруг. Кружились долго, пока голова не поплыла от вращений и поддержек. Оказалось, что Рад прекрасно танцует. Вальс сменил энергичный танец, и тут тоже мой супруг показал себя в лучшем виде. Подкидывая меня в сальто и делая поддержки, красиво ловил и нежно прижимал к себе, иногда касаясь губами моих губ. Было так здорово, весело! В конце концов, это моя свадьба и можно зажигать по полной. Кстати Аруна на свадьбе не было, не стала у вождя узнавать подробности его отсутствия. А вот хатэ, в самом начале пытавшаяся мелькать перед глазами моего супруга, теперь увлеклась тренировками поцелуев. После чего покинула уютное место у костра с каким-то спутником. Я видела, как она кого-то из мужиков волокла к себе в тапэ. Темпераментная женщина.

Немного напрыгавшись, присели у костра. Супруг посадил меня перед собой между ног и нежно прижал к своей груди, слышно было, как бьется его сердце. Иногда он касался губами моих волос, чем вводил в недоумение. Это до какой же степени нужно было напиться напитка для придания любовных сил, чтобы не чувствовать запах жира на моих волосах? Очень пить хотелось, оглянулась, многие что-то потягивали из мисок. Подозвав одну из подружек, то есть, насильно оторвав ее от поцелуя в засос, попросила что-нибудь попить. Та понятливо кивнула и исчезла в бликах костра. Подали нам две миски с подозрительным запахом алкоголя.

— Рад, — махнув на всю официальную субординацию после такого количества поцелуев, — они, что алкоголь делают?

— Причем, кажется, натуральный, — просветил супруг, принюхиваясь к своей миске. Дегустировать решили совместно. Огненная жидкость разбежалась по жилам, это тебе не шампанское, здесь по круче будет.

— Хааа, — заорала я, пытаясь выдохнуть огонь через горло.

— Крепкая зараза, — сунул кусок мяса себе в рот Рад, пытаясь запихнуть закуску в голосящую меня. — Зайка, ешь! Иначе окосеешь совсем, что я потом с тобой делать буду?

— А что со мной делать? В моих планах спокойно отоспаться после вечеринки.

— Не надейся. Нам этого не позволят.

— Это как так? — задрала на него голову и посмотрела на его губы. Ну нечаянно, я вообще-то в глаза собиралась смотреть, а просто губы ближе оказались.

— А так, — доходчиво просветили меня. Рад увидев мой взгляд, потянулся к моим губам и снова поцеловал уже распухшие от его поцелуев губы. — Вождь сказал, что они рядом будут присутствовать, и если не справлюсь в удовлетворении тебя, тебе предоставят еще несколько мужчин на выбор. Слова у меня закончились, то есть закончились цензурные слова, а делать культурную революцию в этом племени еще с помощью матерных не хотелось. Нервно плеснула себе еще местной огненной воды в миску, выпила одним махом, чтоб прийти в себя. Закашлялась и после этого только нашлись слава, которые можно озвучить в приличном обществе. Ведь муж — это приличное общество, раз я вышла за него замуж?

— Это как же понимать? Секс сегодня мне обеспечен в любом случае? И в любом порядке?

— Совершенно верно, Зайка моя. — Улыбаясь, сообщили опьяневшей мне. — Не переживай ты так, пойдем лучше еще потанцуем. — Супруг подхватил меня за руку и потащил к костру, где вовсю гудел свадебный бал под бой там-тамов. Огненная вода разбежалась по венам, ободряя и веселя. Эх, где наша не продала, ребята, будем жить! А с кем именно разберемся позже. Веселый перестук барабанов заставлял танцевать до упаду, а падая на песочек, хотелось пить. Кроме местной огненной воды нам ничего не предлагали, так что небо у меня кружилось, делая сальто похлеще меня.

— Зайка, Зайка, очнись! — тряс меня мой супруг.

— Ммм. — отмахивалась.

— Зайка, давай я тебя к морю отнесу, — подхватил меня на руки, я удобно свернулась калачиком у него на груди, прижавшись носиком к нему. Ночное море было прекрасно, лунные дорожки от двух светил разбегались в стороны, причем это не двоилось у меня, а присутствовали обе луны на небе. Усадив на песок, Рад раздел меня и постарался по возможности распутать сложную, свадебную, торжественную прическу на охмелевшей голове своей супруги. Это ему практически удалось, в основном волосы рассыпались по голым плечам, стараясь прикрыть обнаженную грудь, но мне уже было все равно. Подхватив на руки, капитан зашел воду. Прохлада ночного моря дала какое-то отдохновение, восстановило дыхание. Губы капитана нашли мои и нежно стали целовать, я обхватила его руками и прижалась к нему в ответном порыве. Его поцелуи были нежными, трепетными. Он целовал меня как самую большую драгоценность, которую боялся разбить или потерять. Я же от всей души неиствовствала. Мой язык дразнил его и жадно врывался на его территорию, зубы кусали губы, я посасывала их и отпускала, захватывая снова, начиная все с начала. Рад не выдержал и прижал к себе, подскочила и обняла его ногами, не отпуская его губ. Я собиралась жестоко сегодня отомстить за ту ночь. Хотела довести его до состояния невменяемости и ничего ему не дать. Рад, поддерживая меня у себя на теле, вынес из воды, подошел к батарту. Оказывается, добрые туземцы вечером поставили несчастную железяку на брюхо. Подготовили для нас брачное тапэ. Рад поднялся и залез через крышу в батарт, продолжая удерживать меня у себя на руках. Послышался шум механизмов, оглянулась, кресла стали складываться в единую кровать в ширину всего батарта. Предусмотрительный у меня капитан, видимо не видимо тут девушек перебывало, вон как подготовился. Бережно опустив меня на роскошное ложе, Рад пытался сдержать свой пыл, но я не позволила. Лишь немного утвердилась на мягкой территории (диван в батарте показался мне раем после лежанки в тапэ) принялась яростно атаковать капитана. Прикусывая, лаская его губы, запустила пальцы по влажной коже, иногда прихватывая ноготками, заставляя заваливаться его тело на себя. Рад уперся в меня явно обрисовавшимся всем своим желанием под юбочкой на бедрах. Это у меня под мимо юбкой был последний бастион — кружевные трусики, а у него там была полная доступность.

Отпустив его губы, стала слизывать капельки соленой воды на шее, спускаясь на мощную грудь. Вот где он ее так удачно скрывал? Легкая дрожь и мурашки по всему телу дали мне сигнал о том насколько ему это нравиться. Вернулась к его губам и своими, слегка солеными губами, стала притягивать его к себе, зовя на более смелую ласку. Он подался, я возликовала, вот сейчас, еще немножечко вольности, протянула руку к модной тряпочке на груди, стараясь ее снять, и все, будешь моим, я смогу делать с тобой все что захочу. Переложила его руки на свою грудь, продолжая целовать. Вот чего не ожидала, это того что он ответит на поцелуй! Так страстно, так жадно, и я … пропала. Ведь знала, что он умеет целовать, а все равно голову потеряла. Потерялась в водовороте его ласк, не понимая, он меня целует или я его. В порыве какого-то отчаяния притянула к себе, обнимая ногами. Гад прервал жаркий, до этого момента, поцелуй и отстранился, посмотрел внимательно в глаза. Поправил мою мимо юбку и, молча, выскользнул из батарта, оставив меня одну.

Растерялась настолько, что не могла понять, что произошло. Это я собиралась с усмешечкой покинуть его на брачном ложе! Как он гад, мог такое со мной сотворить? Я взревела негодованием в праведных чувствах. Он что себе позволяет? Как он смеет? Это была моя месть! И он ее украл! Все гаду не жить! Плакала долго, наконец-то выплескивая все, что накопилось за эти два дня, весь страх, что пришлось пережить начиная с нападения эерханов. Уснула все еще плача в шикарную обивку батарта. Утро разбудило меня голосом Ильки.

— Зайкаааа! — орала она, — Зайкаааа! — вот что ей неймется? Не пойду сегодня на пробежку, пусть лежат золотым запасом лишние калории на моем теле.

— Отвяжись! — буркнула ей и попыталась натянуть на себя отсутствующее одеяло. Вот зараза активная! Пришлось сесть, чтобы найти пропажу в ногах, но там тоже ничего не было, только мои босые грязные ступни с какими-то браслетика, которые звенели при каждом моем движении. Резко пришла в себя. Черные дыры! Я же в батарте и это Илька орет по связи!

— Илька, ты где? — наконец заорала ей в ответ.

— Я-то здесь на «Висконсине». Это ты где потеряшка? — орала мне Илька.

— Илька, не ори, а то оглохну. Связь нормальная, — почесывая лоб, сообщаю ей. Вот чего так башка трещит?

— Зай, вы пропали два дня назад, связи нет, на радарах вас нет, Вискон вас найти не может. Что происходит?

— Мы на планете Фаэтель, созвездие Скорбул, — лаконичный ответ.

— Вы в плену? — встревоженный вопрос.

— Нет, нас приютило миролюбивое племя туземцев. — Поясняю.

— Тогда понятно, что на тебе надето. — Понимающе произнесла она. — Только ты учти, на тебя смотрит весь наличный состав на мостике.

— Черные дыры, Илька! Ты раньше не могла сказать? — одергиваю мимо юбку, одеваю модную повязку на грудь.

— Ратхан не спал два дня, рвет и мечет. Сейчас сообщу ему, где вы, боюсь, от планеты ничего не останется.

— Илька, не смей, мне туземцев жалко, они хорошие. Замуж пытались, правда, отдать, но я отвертелась. Капитана тоже местная хатэ пыталась женить на себе. — Хихикая, выдавала ей информацию.

— Да ты что! — в ее голосе прозвучали знакомые любопытные нотки. — А почему у нее не получилось? Он же со всеми готов.

— А мне кажется, она до брачные отношения с ним успела попробывать, — покатилась со смеху, — сама знаешь, ему больше чем на одну ночь не нужно. В наш дуэтный смех ворвались другие голоса с мостика.

— Черные дыры! — Стонала на том конце связи Илька, — а что будет, если он задержится там в племени?

— Илька, не надо, пожалей планету! — умирала я здесь, совершенно игнорировав тот факт, что нас слышит весь корабль. Слезы из глаз вытирала руками, и странная обжигающая боль в кисти заставила неожиданно замолчать. Внимательно посмотрев, обнаружила на внешней стороне татуировку! Цветочек с точечками. В общем, красиво, но не помню когда ее сделала, судя по болезненному ощущению, сегодня ночью.

— Зайка, что ты там рассматриваешь? — поинтересовалась Илька, видимо наблюдая озадаченную меня.

— Татуировку, и вот, Иль, я в упор не помню когда ее сделала, кажется ночью сегодня. — Пояснила озадаченная я.

— Много выпила? — понимающе спросила подруга.

— Иль, здесь подавали самогонку натуральную под шашлык из тигра, — просветила о ночном меню.

— Черные дыры! И я все пропустила! — простонала Илька.

— Иль, представь, здесь море настоящее есть. Я уже купалась несколько раз и акулу пристрелила, когда она на меня напала, решив пообедать. — Улыбаясь, выдала почти все свои приключения. Это был удар под дых, Илька со стоном осела под стол и заверещала от обиды:

— Я тоже хочу к акуле на обед! Что ж я такая невезучая-аааа!

— Иль, милая моя, иди сюда, ну хочешь, мы поедем в свадебное путешествие на остров, где живут одни акулы? — раздался голос Ная.

— Я хочу с Зайкиным туземцам и акулааам, — продолжала голосить Илька.

— Так прилетайте сюда, я вас с вождем познакомлю, мировой мужик. От брака меня спас, это раз, на капитане женил это два. — Начала перечислять достоинства приемного папашки и осеклась от Илькиного возгласа.

— На ком он тебя женил?! — тут же вылезла Илька из-под стола. Ибо женское любопытство способно вывести из любой депрессии, даже женской.

— А я что не сказала? Так его местная хатэ пыталась прибрать к рукам, а тогда он из племя ни ногой, понимаешь? А мне кто тогда зачет по практике поставит? Ну, я той пышногрудой хук справа организовала, и победа осталась за нашим кораблем!

— торжественно возвестила я.

— Зайка, — тихо проговорила Илька, — ты соображаешь что говоришь? Это сейчас весь корабль слышит.

— А что такого я сказала? Танцевали до упаду, какую-то бурду пили, вот татушку на руке сделали, так я ж с ним не спала!

— Зайка, ты рот свой прикрой и давай двигай домой, пока обо всем этом Рат не узнал. — Все так же тихо посоветовала подруга.

— А вы где? — несколько опешив, задала вопрос.

— Три, семь, двадцать, батарт уже знает координаты. — Резко прекратила разговор подруга.

Связь прервалась. Пустой головой пыталась понять, что произошло. Вроде ничего такого сверх естественного не сказала, но подруга резко осекла меня. А что там с Ратханом? Ой, Черные дыры! Мы же помолвлены, а я на весь честной мир заявила, что вышла замуж за другого! Это у меня точно туманность в голове вместо мозгов. Поднялась с мягкого дивана и вылезла из батарта. Капитана нигде не было видно, нужно топать в поселение. Плетясь по тропинке, смотрела себе под ноги, стараясь обдумать ситуацию. Получалось плохо. Махнула рукой и решила, что буду решать проблемы по очереди. Сейчас нужно было найти капитана и сообщить, что наши нашлись, в смысли нас нашли. И вот что странно, за последние два дня для меня «наши» стали аборигены, а Илька, Вискон, Ратхан ушли на второй план и плохо вспоминались. А вот капитану, думаю, наоборот понравиться информация о возвращении домой.

Утро в племени еще не началось, наверное, закончили праздновать торжественную сдачу невесты в эксплуатацию гораздо позже нас. Богатырский храп раздавался почти из всех тапэ, причем некоторые трели выводились не только мужскими голосами, но и женскими.

Поиск капитана решила начать с нашего тапэ, потому что, получив хоть какую-то информацию, можно действовать. Подружки все отсутствовали, на лежанках были в основном дети и две старенькие бабушки. Растолкала ребятишек, эти-то точно в курсе всех событий. Расспросила, как закончился праздник, мне с восторгом поведали, как я танцевала танец живота. Потом, забрав у вождя его тунир (догадалась палку), воткнула в песок и попыталась танцевать стриптиз. Вышло плохо, к общему разочарованию, потому что тунир все время падал и стоять вертикально отказывался, поэтому свой танец продолжила вокруг капитана. Дети с восторгом повторяли все мои «па», отчего мои плохо промытые морской водой волосы, зашевелились как живые. Вот интересно, как после этого капитан живым остался, потому что полное отсутствие женского состава говорило о том, что мужскую часть племени вдохновил мой танец на любовные подвиги. Дальше мне поведали, что была заключительная часть обряда, нам нанесли несмываемые татуировки в знак того, что теперь навечно принадлежим друг другу. С ужасом осматривала руку с красивым рисунком.

— И что теперь совсем не удалится? — в замешательстве вопросила окружающих детей.

— Не, навсегда. — Дружный хор детских голосов подтвердил мои наихудшие опасения.

— А в косметичке тоже не смогут свести? — это была последняя надежда.

— Вот смотри! — дети кинулись к старенькой бабушке и затрясли ее рукой. У той, на пожелтевшей коже, виднелся похожий на мой рисунок. Видно было, что его старались свести, стереть, но он проступал вновь.

— Черные дыры! — простонала снова. — А капитан где сейчас?

— Он вместе с вождем в тапэ спит. После того как ушел от тебя, они накурились трубки и уснули. — Разноголосье детских голосов било по ушам и больной голове. Мои маленькие разведчики точно вычислили место ночевки капитана. Войдя в тапэ, в темноте разглядела уже отмытого от вчерашних рисунков морской водой жениха. Не зря купались ночью. Проснулся капитан от легкого прикосновения к его руке. Глаза открыл мгновенно.

— А это ты, — как-то совсем не радостно произнес капитан.

— А вы ждали кого-то другого? Может, хатэ должна была прийти? — обиделась на такой прием.

— Не должна. Что случилось? Почему такая расстроенная? — с заботой во взгляде поинтересовался командир и постарался подняться, что ему не удалось. Подхватила его и помогла присесть. Тело капитана практически не слушалось, пришлось подсесть к нему на лежанку и прислонить к себе, обняв рукой. — Тебя кто-то обидел? — утвердившись на моем плече, снова поинтересовался капитан.

— Ты вчера… — начала и не договорила.

— Зайка, маленькая моя, ты на это обиделась? Так тебе же нельзя, — ласково проговорил гад.

— Точно. Забыла совсем. — Решила подыграть гаду. То, что я собиралась вершить вчера правосудие над его личностью, нужно умолчать.

— Я запомнил. Зайка, простишь меня когда-нибудь за ту ночь? — Он что догадался о вчерашнем плане мести?

— Капитан, связь с кораблем восстановилась, нам пора. — Решила сменить тему.

— Ты мне не ответила, — я промолчала. Нет у меня никакого желания его прощать. Месть интереснее. — Значит, до сих пор не простила. Зайка, я был идиотом, прости. — Он рухнул передо мной на колени и уткнулся в мои. — Зайка, — прошептал оттуда.

— Господин капитан, вставайте! — он лишь мотнул головой, оставаясь лицом в моих голых ногах. — Перестаньте, нам пора, — пытаюсь его оттолкнуть, он вцепился руками в мои бедра и не отпускает. — Рад, ну отпусти, перестань.

— Простишь? — с трудом поднял голову капитан.

— Слушайте, — вскипела я как чайник, — вы сейчас после выкуренной трубки вообще плохо соображаете. А Ратхан обещал планету спалить, а мне туземцев жалко, — схватила колтун на его голове и придержала очередной полет лица командира в мои голые ноги. Потому что по тому, как он стремительно ронял свое лицо, мог запросто попасть в цель и между них.

— Туземцев тебе жалко, а меня нет? — слегка расфокусированными глазами смотрел на меня. Выглядел забавным со своей двухдневной небритой щенной.

Хотелось ноготками почухать под подбородком и услышать, что он замурчит как кот.

— Туземцы добрые, — вздохнув, ответила.

— А я? — голос все еще был безэмоциональный. Крепкий, видать, табак у батюшки вождя.

— А ты злой и страшный серый волк.

— Красная шапочка с пирожками, — поведали мне. Улыбнулась этому большому маленькому ребенку.

— Рад, а пойдем к морю? Может, в себя быстрее придешь, а нет, так в батарте универсальное противоядие поищу, только ты там диван сложи.

— Пойдем, — опять безучастно ответил капитан. Ой, и крепко его забрало. По тропинке добирались уйму времени, ребятня, как могла, помогала тащить на мне это почти неподвижное тело. Периодически падали, причем исключительно на меня. Хорошо хоть синяков не наставил, лечи потом эти гемотомы. По влажному берегу уже волокла, прикидывая, что в море от песка отмоется.

Море распростерло свои объятия, заплыли не далеко, помня о толстых и зубастых акулах. Пришлось голову капитана расположить на себе, иначе этот поплавок совершенно не хотел держаться на поверхности. Солнышко старалось нас достать сквозь воду, но я терпеливо ждала возрождения к миру разумных существ моего капитана. Понемногу командир начал оживать и уже сам держался на плаву. Выбрались на берег и сидели, позволив волнам омывать наши ноги. Они накатывали тихо, боясь спугнуть нас.

Смотрела на море и вдруг пришла мысль, что купаюсь в этом море последний раз, что никогда больше здесь не буду, никогда не увижу дружественных туземце, такого близкого вождя с его острой палкой, Аруна с гаремом и вредную пышногрудую хатэ. Стало так грустно, слезы накатились сами, моего разрешения не спрашивая. Всхлипнула, стараясь сдержаться, потом еще раз, ну женские слезы их остановить сложно. Рад притянул меня к себе и обнял. Слёзы женщин — свинцовые пули: Ранят в сердце и рвут на куски. Женщины плачут от горя и боли, Рушится мир от ужасной тоски. Они плачут тихонько в подушку, Пока город, вздыхая, сопит, Иль ревут, ощущая игрушкой Свою душу в руках сатаны. Они плачут — твердеет характер. И страдают — мертвеет душа. Они верят: всё будет иначе — И не находят в других счастия. Они бесятся, лезут на стену, В безразличии тонут людей. Они ждут: вот придут перемены! Но ложатся в пустую постель. Они больше не любят, не верят, Они брошены и не нужны. Они страшнее лютого зверя, Ибо женские слёзы святы! О, мужчины! Забудьте про гордость! Не давайте любимым страдать! Если женщина плачет — без спроса Нужно к ней подойти и обнять, И не отпускать ни на миг, ни секунду, Говорить, как вам она дорога, Целовать в остывшие губы, Чтоб она поняла, что ЖИВА! Капитан наклонился и нежно поцеловал меня. Опухшие, после вчерашнего, губы, отозвались легкой болью, но было безумно приятно.

— Рад, — прошептала я, посмотрев ему в глаза. — Кто это написал?

— Филимонова Екатерина.

— Очень красивые стихи, но они же женские, о женщинах.

— Хорошие стихи это хорошие стихи, — пожал плечами. — Я много читаю, собираю старые книги. Они мне нравятся, так же как тебе за то, что живые, за то, что несут частичку своего мира. Своим видом, запахом. Я перелистываю их и погружаюсь полностью в их мир, вижу не только героев, о которых написаны книги, представляю авторов, людей напечатавших их. Помнишь, показывал, как печатали в старые времена книги?

— Помню, конечно, помню. — Не могла я скрыть восторга от того видео.

— О чем ты плакала? — нежно спросил Рад, вытирая мои мокрые щеки.

— О том, что больше здесь никогда не появлюсь. Что больше никогда не увижу вождя и девочек своих из тапэ. Что никогда не искупаюсь в этом море и не поем шашлык из тигра. Рад улыбнулся, его пальцы лежали на моем подбородке. Он притянул меня к себе и снова поцеловал.

— Рад, почему ты все время меня целуешь? — на вдохе, еще не открыв глаза, после поцелуя поинтересовалась.

— Потому что люблю… — пауза, которую заполнил легким поцелуем, — тебя целовать. Отпустил меня. Мы смотрели в глаза друг друга и молчали, было хорошо, что сейчас молчим, что-то хорошее было между нами, что согрело душу. Может быть, это его поцелуй позволил понять, что я жива? А может я просто стала отогреваться рядом с ним? Может, он не такой уж и гад?

— Брак между белым мужчиной и белой женщиной состоялся! — громогласный голос вождя за спиной заставил подпрыгнуть от неожиданности.

— Это как? — повернулась к папашке.

— Ваши намити, — показал на наши татуировки, — и вчера белый мужчина удовлетворил тебя! — Громкий рев над всем побережьем и радостные крики соплеменников почти оглушили.

— Что значит «удовлетворил»? — поднялась на ноги, возмущаясь такому предположению.

— Зайка, лучше молчи, — посмеиваясь у моих ног, тихо посоветовал капитан.

— Белая женщина, если ты утверждаешь, что твой муж не смог тебя удовлетворить сегодня ночью, я предоставляю тебе любого из своего племени! — это его предложение радостно поддержало все мужское население.

— Так, а я что? Я так, уточнить просто, откуда у вас такая достоверная информация, — на последних словах сделала акцент и посмотрела гневным взглядом на капитана.

— А я говорил, лучше молчи, — покатывался гад от смеха, обнимая мои голые коленки и награждая поцелуями ноги. — Или ты хочешь кого-нибудь из местных неутомимых воинов племени?

— Рад, прекрати! — дрыгала ногами, чтобы отцепиться от него.

— Ой, не могу, твои коленки такие аппетитные, — не отставал капитан.

— Рад, уймись, а то позову на помощь, — пригрозила ему.

— Зови! Они с радостью мне помогут, — хохотал над ситуацией Рад.

— Черные дыры! — вскрикнула я, падая в мокрый песок.

Рад успел подхватить меня и снова принялся целоваться. За что был бит туниром по спине приемным папашкой.

— Белый мужчина не должен прикасаться к белой женщине при свете солнца! — строго проговорил вождь.

— Понял?! — радостно воскликнула своему побитому супругу. — Я плавать, хоть последний разок! — и забежала в воду.

Рад остался сидеть на берегу, довольный как кот. Туземцы покинули нас, наведя порядок в супружеских отношениях. Наплескавшись вволю, вышла на берег и плюхнулась рядом с капитаном.

— Рад, а почему они решили, что между нами что-то было? — задала интересовавший меня вопрос.

— Я сказал, тем более у батарта было несколько желающих, которые караулили нас. — Снова улыбнулся капитан.

— Черные дыры! — прокомментировала ситуацию. — Так они что в серьез предлагали мне любого туземца?

— Я же говорил тебе об этом вчера. У них главное чтобы брак состоялся фактически. — Рад продолжал улыбаться, глядя на меня.

— Рад, нам пора возвращаться на корабль. Илька сказала, там Ратхан рвет и мечет, готов взорвать всю планету. При имени Ратхана улыбка сменилась недовольством на лице капитана. Молча поднялся, протянул мне руку, помогая встать, так и повел к батарту. Залез внутрь, оставив меня снаружи, сложил мягкое ложе и после этого позвал к себе.

— Зайка, а как получилось, что связь включилась? — задал деловым тоном вопрос капитан.

— Не знаю, я спала, а потом Илька как заорет. — Пожала плечами, сидя на своем кресле, рядом с ним.

— Смотри, вот здесь есть кнопка выключения связи с кораблем, я ее специально поставил, чтобы не мешали, — замялся. Да понятно все, чтобы не мешали, когда девчат окучивает. — Сейчас она включена, и связь с кораблем есть. — Более бодрым голосом стал объяснять дальше. — Ты ее трогала?

— Не знаю. Если только во сне. А раньше она, что была выключена? — поинтересовалась.

— Как мы приземлились сюда?

— Вылетели из субпространства сразу в атмосфере планеты, врезались в поверхность, меня бросило на лобовое стекло, потеряла сознание. Когда очнулась, на табло горела надпись «Связи нет», — рассказала я.

— По-видимому, ты случайно нажала и отключила связь когда тебя кинуло на стекло вперед, — задумчиво проговорил Рад. — А сегодня ночью во сне могла случайно включить, поэтому связь восстановилась. Батарт, твое техническое состояние.

— Двигатели в норме, крыша открыта для катапультирования, двери при небольшом ремонте возможно восстановить. Запас кислорода меньше половины, запас топлива 2000 парков.

— Почти полный. Значит можем сами улететь. Зайка, я займусь крышей, ты забирай наши скафандры. — Распоряжался капитан привычным командирским тоном. С каждым словом мне становилось все тоскливее. Выбралась через крышу батарта и побрела в поселение родных туземцев. Соплеменники были заняты насущными делами. Варили еду, воспитывали детей, ругались друг с другом о каких-то важных мелочах. Жизнь шла своим чередом. Зашла к девчонкам в наше тапэ. При виде меня подружки радостно защебетали о том, как здорово вчера повеселились, глазки горели огнем, на лицах были довольные улыбки. Невольно стала улыбаться при взгляде на них.

— Девчонки, где мой скафандр? Мы сегодня улетаем, — вмиг погасли все улыбки, как будто кто их выключил. Общий гомон показал, что они очень расстроены нашим отлетом и совершенно не желают с нами прощаться.

— Да мы в свадебное путешествие, — постаралась их немного ободрить. Разумеется, пришлось объяснять, что это такое. Идея в этом племени оказалась нова и неожиданно всем понравилась. Девчонки с готовностью помогли искать оба скафандра, теперь веселое настроение вернулось обратно. Нашлись не сразу, только благодаря прочной специальной ткани, они остались целы. Потому что над ними сначала трудились старушки из племени, которые хотели разделать скафандры на полосочки ткани для каких-то хозяйственных нужд. Потом дети, причем у них выходило более удачно, дырки они смогли проковырять, только специальная ткань снова восстанавливалась. Хихикая над их трудами, отряхивала от песка скафандры. Девчонки вызвались устроить нам красивое прощание перед путешествием. Взяв скафандры в руки, побрела одна в сторону моря. Подружки остались в поселении организовывать праздник прощания.

Капитан с озабоченным видом кружился вокруг батарта, наверное, подсчитывал во сколько ему ремонт обойдется. Я человек совестливый, помогу ему с ремонтом, отдам ему с первой пенсии часть денег, все же руку приложила к аварии.

— Капитан, скафандры нашла. Песок из них вытряхнула, — доложилась.

— Я тоже почти закончил. Связывался с Високоном. Твоим родителям сообщили, что с тобой все в порядке. — Повернулся ко мне командир.

— Девчонки проводы нам готовят, — улыбалась я.

— Сувенир своей подружке приготовила?

— Ой! Черные дыры! А мои шкурки на шубку?! — подхватилась обратно в поселение, слыша себе в след смех капитана.

— Вождь! Вождь! — орала я, вбегая в поселение. Народ прибежал, как будто я их на пожар звала. Вождь солидно вышел из своего тапэ, вытирая губы.

— Вождь! Где мои шкурки на шубу?! — проорала я по середине площади.

— Какие шкурки? — невинно хлопая глазками.

— От тигров! — рявкнула на него, подозревая, что папашка решил их примылить.

— Не знаю, белая женщина, — ангельским голоском запел вождь. Но меня не проведешь, обойдя по касательной его мощную, толстую тушку, влетела в тапэ вождя. Мои шкурки мило украшали лежанки.

— Вождь! Это что?! — негодовала я праведным гневом.

— Так я думал, тебе не до них сейчас. Молодой муж рядом, зачем тебе шкурки?

Он тебя и так согреет. А моей Арунии холодно по ночам, а ты себе еще добудешь, — елейным голосом поведали мне печальную судьбу моей шубки. Обиделась страшно.

— Вождь, мы улетаем, — печально села на лежанку, поглаживая рукой шкурку. Жалко было с ней расставаться.

— Как это? — опешил вождь.

— Пора нам. Нас дома ждут. Хорошо тут у вас. Жаль больше не увидимся. А шкурки оставь себе, пусть жена твоя меня добрым словом вспоминает. Вождь обнял меня и прижал к своему необъятному животу, я тоже обхватила его руками. Мужчина смахнул рукой слезу и повернулся в угол тапэ, достал из-под кучи наваленного хлама подвеску на веревочке. Интересный камушек с дырочкой по середине был фиолетового цвета с золотыми искорками, очень красивый.

— Носи его, не снимая, и все беды обойдут стороной, — сказал вождь, одевая мне на шею, бормоча какие-то слова, которые переводчик не смог перевести.

— Спасибо тебе, Вождь, — поцеловала его в щеку от всех чувств. Возвращалась к батарту в сопровождении подружек. Пели они мне напутственные песни, по нашему частушки. Ой, красавцы вы мои, Женишок с невестою, Нарожайте нам детей — Мы их тут попестуем. — Эта была одна из самых приличных. Рад встретил наше сборище довольной улыбкой.

— Ну что попрощалась? Пора лететь. На корабле уже ждут. Эерханы могут переговоры перехватить. — Помогая залезть в скафандр, просветил меня капитан Эрикан. Что я такого тут ела, что еле-еле втиснулась? Подружки пели вокруг нас свадебную песню, обсыпали цветами, остальные стояли рядом. Вождь подошел, когда втиснутые в скафандр уже собирались идти к батарту.

— Белые мужчина и женщина, будьте счастливы вместе. Ваши намити будут оберегать ваш брак и принесут в него много детей! — наши соплеменники радостно взревели. Капитан привлек меня к себе и долго целовал. Народ вокруг нас ликовал, подружки все так же сыпали белыми благоухающими цветами. И я как то почувствовала себя невестой, совершенно неожиданно для себя. Оторвавшись наконец друг от друга, залезли через крышу в батарт, помахали всем рукой. Капитан отдал приказ и крыша над нашими головами закрылась. Как он смог отремонтировать люк после катапульты для меня осталось загадкой. Активировали скафандры, шлемы закрыли наши головы. Взревели моторы батарта. Пуск! Стремительный вертикальный взлет оставил кусочек сердца там, на берегу с моими соплеменниками. Впереди были давно знакомый, любимый космос и звезды. Выйдя из атмосферы планеты, звезды слились в белые полоски, а нагрузки зазвенели в ушах. Скоро скачок в субпространство. Капитан ввел координаты корабля «Висконсин», перед нами образовалось белесое кольцо субпространства. Скачок скорости привычно вдавил наши тела в кресла. Капитан взял меня за руку и сжал пальчики. Повернула к нему лицо, он смотрел на меня и улыбался. Все несколько минут, что мы были в сером мареве субпространства, мы не сводили взгляда друг с друга. Капитан молчал, я тоже не знала что говорить. Выйдя из субпространства, батарт сбросил скорость и направился к приемнику «Висконсина». Открыв двери, капитан помог мне выбраться, руку после этого не отпускал весь путь, что мы шли по коридору, сжимая мои пальчики. Прошипела дверь, впуская нас внутрь корабля, мы перешагнули порог и снова очутились в прежней жизни. Шипение закрывающейся двери отрезала от нас все, что мы прожили за эти два дня среди туземцев.