Глава пятая
Среда

Я глянул на часы у кровати. Наступил четверг, было начало четвертого утра, и я снова смотрел в потолок. Вчера под вечер я позвонил на работу Рейчел, чтобы узнать, как дела дома, и с огорчением услышал, что без меня все чувствуют себя просто прекрасно.

Я долго думал о жизненных вопросах, которые поставил передо мной Симеон предыдущим утром. Во что я все-таки верю? Зачем я здесь? Какова моя цель? Есть ли в этой игре под названием жизнь какой-то смысл?

В голове не появилось никаких ответов. Только вопросы.

Я пришел в часовню за пятнадцать минут до назначенного времени, и был очень горд тем, что смог явиться на встречу раньше Симеона!

Преподаватель сел рядом со мной ровно в пять и наклонил голову, очевидно, чтобы помолиться.

Через пару минут он повернулся ко мне и спросил:

– Что еще нового ты узнал, Джон?

– Дискуссия о любви была очень интересной. Я никогда не думал о ней как о чем-то таком, что мы делаем для других.

Я всегда считал, что любовь – это то, что мы чувствуем. Надеюсь, на работе никто меня не поднимет на смех, когда я скажу, что собираюсь начать любить их всех!

Симеон рассмеялся.

– Твои дела всегда говорят намного громче и значат намного больше твоих слов, Джон. Вспомни слова Терезы: любовь есть то, что она делает.

– А как насчет любви к себе, Симеон? Пастор нашей церкви говорит, что человек должен любить ближнего и самого себя.

– К сожалению, Джон, это высказывание Христа в наши дни цитируют немного неправильно. В Писании сказано: «Люби ближнего твоего, как самого себя». В маленькой разнице кроется большой смысл. Когда Иисус говорит нам любить ближнего так же, как самих себя, Он предполагает, что мы уже любим самих себя. Он просит нас любить других с такой же силой, с какой мы любим себя.

– С такой же силой, с какой я люблю себя? – удивился я. – Да, бывают моменты, особенно в последнее время, когда я себя просто не выношу, не говоря уже ни о какой любви.

– Помни, Джон, любовь agapé — это слово, которое характеризует наше поведение, а не чувства. Бывают моменты, когда я сам себе тоже не особенно нравлюсь, – и эти моменты, вне всякого сомнения, являются лучшими в моей жизни. Даже несмотря на то что я могу не очень нравиться себе в определенный отрезок времени, я все равно продолжаю любить себя, удовлетворяя свои собственные потребности. И, к сожалению, слишком часто у меня появляется желание поставить свои потребности выше потребностей других. Так же, как у двухлетнего малыша.

– Мне кажется, большинству из нас свойственно желание занимать первые места, не так ли?

– Совершенно верно, Джон. Стремление стать первым говорит о нашей любви к себе. Помогая ближним занимать первые места и заботясь об их потребностях, мы выражаем свою любовь к ним. Подумай о том, как быстро мы прощаем себя за ошибки и глупости, которые прокрадываются в нашу жизнь.

Но разве мы так же быстро прощаем ближних за их ошибки и глупости? Вот видишь, нам легко полюбить себя, но не так легко полюбить других.

– Я никогда не смотрел на это с такой точки зрения, Симеон, – сказал я, не скрывая изумления.

– Положа руку на сердце, скажите, разве нас иногда не радует, хотя бы на минуту, несчастье наших ближних, их увольнения, разводы, супружеская неверность и другие беды? Искренне любить наших ближних – значит заботиться об их благе так же сильно, как о своем собственном.

– Но как насчет любви к Богу? – поинтересовался я. – Пастор нашей церкви постоянно твердит мне, что я должен любить Бога. Но бывают моменты, когда я не испытываю к Нему особенно теплых чувств. Порой жизнь кажется такой несправедливой. Иногда я задаюсь вопросом, существует ли Он вообще.

К моему удивлению, преподаватель согласился со мной.

– Бывают моменты, когда я сам сержусь на Бога и Он мне тоже не очень нравится. А порой моя система убеждений кажется мне довольно неправдоподобной. В жизни много вещей, которые я считаю несправедливыми. Но то, что я чувствую, имеет мало отношения к тому, буду ли я продолжать любить Бога и останусь ли верен моим отношениям с Ним. Я все равно могу любить Его, проявляя терпение и внимание к нашим отношениям с помощью молитвы, проявляя естественность, уважительность, честность и даже снисходительность. И я могу делать это даже тогда… пожалуй, особенно тогда, когда мне этого не хочется. Это и есть выражение любви, основанной на обязательности, быть верующим, даже если моя вера на какой-то миг ослабеет.

В часовню начали заходить монахи и занимать свои места.

Нашу встречу в это раннее утро преподаватель завершил словами:

– Хорошая новость заключается в том, что, когда мы проявляем стремление любить Бога и других людей, когда не жалеем на это сил, наши положительные модели поведения в конечном итоге порождают позитивные чувства, нечто такое, что в социологии носит название «праксис». Давай продолжим разговор об этом завтра утром.

Едва часы пробили девять часов, как преподаватель объявил:

– Давайте сегодня немного сменим тему и поговорим о важности создания здоровой среды, необходимой для роста и процветания людей. Хотелось бы начать с метафорического сравнения с созданием сада. Природа ясно показывает нам важность создания здоровой среды для жизни растений. Кто-нибудь из вас занимается садоводством?

Тренер нетерпеливо помахала рукой.

– У меня есть прекрасный маленький садик прямо за домом. Я занимаюсь этим больше двадцати лет – и не постыжусь сказать, что стала настоящим мастером.

– Крис, если бы я ничего не знал о садоводстве, что бы ты посоветовала мне сделать, чтобы вырастить здоровый сад?

– Все очень просто. Я бы посоветовала вам найти участок земли, где много солнца, и перекопать почву, чтобы подготовить ее к посадке. Затем нужно посеять семена растений, поливать их, удобрять, бороться с вредителями и периодически пропалывать.

– А если я выполню все, что ты советуешь, Крис, чего я могу ожидать?

– Ну, со временем вы увидите, как появятся ростки, а затем и плоды.

Симеон не унимался и продолжал задавать вопросы:

– А когда созреют плоды, смогу ли я сказать, что это я заставил растения расти?

– Конечно, – не задумываясь, ответила она. Затем, видимо почувствовав ошибку, добавила: – Вообще-то нельзя сказать, что это вы заставили растения расти, скорее, вы помогали им расти самим.

– Вот именно, – подтвердил преподаватель. – Вовсе не мы заставляем растения расти. Только наш Создатель продолжает оставаться единственным, кто знает, как упавший на землю маленький желудь в один прекрасный день превращается в могучий раскидистый дуб. Самое большое, что мы можем сделать, – это создать подходящие условия для появления ростков. Этот принцип особенно наглядно проявляется в отношении людей. Может кто-нибудь привести примеры?

Первой взяла слово Ким.

– Как акушерка, могу сказать, что для нормального развития ребенка на протяжении девяти месяцев беременности очень важна здоровая среда в матке, а если точнее, то условия должны быть почти идеальными. Если этого не будет, может произойти выкидыш или появятся какие-нибудь другие серьезные осложнения.

Ее слова подхватил мой сосед по комнате:

– А после того как ребенок появится на свет, ему для правильного развития понадобится здоровая, любящая семья. Помню, однажды я читал о детских домах, которые создавались в Румынии в период правления Николае Чаушеску. Так вот, в этих домах детей держали в условиях минимального общения с людьми, а то и вовсе без него. Кто-нибудь из вас видел кадры из фильма об этих детях? Вы знаете, что случается с детьми, полностью лишенными человеческих контактов?

– Они умирают, – мягко ответила медсестра.

– Вот именно, они в буквальном смысле слова сморщиваются и умирают, – подтвердил пастор, гневно тряся головой.

В комнате на несколько секунд воцарилось тягостное молчание.

– Я работаю в школьной системе много лет, – сказала директор школы, – и знаю, как легко отличить детей из неблагополучных семей. Наши тюрьмы переполнены людьми, выросшими в таких условиях. Я убеждена, что родительская забота и создание здоровой домашней среды абсолютно необходимы для построения здорового общества. И еще я убеждена в том, что успех в борьбе с преступностью мало зависит от того, что происходит на электрическом стуле; гораздо больше он зависит от того, что происходит на стульчике ребенка. В том, что касается важности создания здоровой среды, я целиком и полностью согласна с вами, Симеон. Думаю, в этом с вами согласятся все!

– Справедливость этого принципа, – добавила медсестра, – подтверждается даже в медицине. Люди иногда ошибочно верят в то, что доктора их лечат. Однако, несмотря на все достижения медицины, ни один врач не заставил сломанную кость срастись или рану затянуться. Самое большое, что могут сделать медицина и врачи, – это предоставить помощь в форме лекарств и лечебных процедур или, если хотите, создать организму необходимые условия, чтобы он исцелился сам.

– Подумайте еще вот о чем, – вмешался в разговор я. – Моя жена, «мозгоправ», рассказывала мне о ряде случаев, когда психиатры не могут вылечить пациентов. По ее словам, молодые психиатры часто верят, что способны исцелять людей, но годы практики обычно убеждают их в том, что они не обладают такой силой. Что действительно может сделать хороший психотерапевт, так это создать для клиента здоровую обстановку, установив с ним отношения любви, основанной на уважении, доверии, понимании и единодушии. После того как здоровая и безопасная среда будет создана, у пациентов может начаться процесс самоизлечения.

– Прекрасные, прекрасные примеры! – воскликнул преподаватель. – Надеюсь, вам ясно, что создание здоровой среды исключительно важно для нормального роста, особенно в случае с человеческими существами. Сравнение сада я использую с самого начала своей работы с любыми группами, доверенными моим заботам: семейными, армейскими, спортивными, социальными, церковными. Говоря проще, я считаю свою сферу влияния чем-то вроде сада, которому необходим уход. Как мы уже говорили, сад требует внимания и заботы, поэтому я постоянно спрашиваю себя: «Что требуется моему саду? Нужно ли его удобрить пониманием, признанием и похвалой? Не пора ли его прополоть? Должен ли я уничтожить вредителей? Мы все знаем, что произойдет с садом, если дать волю сорнякам и вредителям. Мой сад требует постоянного внимания, и я верю в то, что если выполню свою роль и буду ухаживать за ним, то получу здоровые плоды.

– А сколько времени потребуется, чтобы увидеть плоды? – спросила тренер.

– К сожалению, Крис, я знал многих лидеров, которым не хватало терпения, и они опускали руки, до того как плоды успевали появиться. Многие люди хотят и ждут быстрых результатов, но плоды появляются только тогда, когда они сами готовы это сделать. Именно поэтому для лидера такое большое значение имеет обязательность. Представь себе фермера, который пытается «сорвать банк» и проводит сев поздней осенью в надежде собрать урожай до первого снега! Так называемый «закон урожая» гласит, что плоды обязательно вырастут, но мы не всегда знаем, когда это произойдет.

– Другой фактор, определяющий время созревания плодов, – заметила медсестра, – это состояние наших банковских счетов отношений.

– Что это еще за счета отношений? – удивился мой сосед по комнате.

– Я столкнулась с этой метафорой, когда читала бестселлер Стивена Кови «7 привычек высокоэффективных людей». Мы все хорошо знакомы с банковскими финансовыми счетами – ведь мы постоянно вкладываем средства, снимаем деньги и надеемся никогда не допустить овердрафта. Сравнение с банковским счетом отношений учит нас важности поддержания здорового баланса отношений с людьми, которые занимают значительное место в нашей жизни, включая тех, кого мы возглавляем. Проще говоря, когда мы впервые знакомимся с человеком, баланс нашего счета отношений с ним равняется нулю, потому что мы друг друга не знаем и ведем себя очень осторожно. Однако по мере развития наших отношений на этот воображаемый счет поступают распоряжения о вкладах и изъятиях, в зависимости от нашего поведения. Например, мы делаем вклад на этот счет, когда ведем себя честно и оправдываем доверие, уделяем человеку внимание, признаем его заслуги, держим слово, внимательно выслушиваем, не сплетничаем за его спиной, используем вежливые слова, такие как «здравствуйте», «пожалуйста», «спасибо», «извините», и так далее. Причинами изъятий с этого счета могут стать злоба, невежливость, нарушение обещаний и обязательств, распространение слухов, нежелание выслушать, чванство, высокомерие и так далее.

– Выходит, когда вчера во время обеденного перерыва я позвонил своей девушке, а она бросила трубку, это может означать, что я довел наши отношения до овердрафта?

– Вполне может быть, Грег! – рассмеялся я. – Когда у нас на заводе началась профсоюзная кампания, мы, наверное, тоже допустили серьезный овердрафт. Короче, Ким, ты хочешь сказать, что если наши счета отношений находятся в плачевном состоянии, то для созревания плодов может потребоваться больше времени. Я правильно понял?

– Если говорить о тех, с кем мы уже установили отношения, это, на мой взгляд, правильно. Что до тех, с кем мы сталкиваемся впервые, то тут обычно все начинается с чистого листа.

– Спасибо, Ким, за прекрасную метафору, – похвалил ее преподаватель. – Эта идея счета отношений хорошо иллюстрирует еще и то, почему нам следует хвалить людей публично, но никогда публично не наказывать. Кто-нибудь может сказать, почему?

Первой ответила директор школы:

– Когда мы кого-то наказываем публично, то ставим его в неудобное положение перед сверстниками или коллегами и снимаем очень большую сумму со счета наших с ним отношений. В дополнение к этому, публично унижая людей, вы снимаете солидные суммы со счетов отношений со всеми свидетелями этого поступка, потому что публичные «порки» ужасают свидетелей, и они предполагают, что скоро очередь может дойти и до них. Поэтому я считаю, что если вы намерены совершить массовое изъятие средств со счетов отношений, то публичное наказание людей окажется одним из самых эффективных способов это сделать.

– Мне кажется, – добавила тренер, – что этот же принцип касается публичной похвалы, положительной оценки и выражения признательности. В таких случаях мы делаем вклад на счет наших отношений не только с получателем похвалы, но и с теми, кто за этим наблюдает. А как вы уже говорили раньше, Симеон, за тем, чем занимается лидер, наблюдают все.

– Правильно, Крис. Каждый поступок лидера воспринимается как сообщение, – ответил Симеон. – У меня в кабинете лежит одна интересная статья об исследовании на тему высокого мнения людей о себе и того, почему ухудшение отношений обходится так дорого. Я постараюсь ее отыскать и обсудить с вами после обеда.

Стоял великолепный осенний день, и я решил немного прогуляться по краю известнякового утеса, тянувшегося параллельно расположенному внизу пляжу. Светило солнце, было чуть меньше плюс двадцати, и с озера дул легкий ветерок. Прежде такая погода показалась бы мне идеальной, но теперь я почти не обращал на это внимания, потому что в голове у меня царил полный хаос.

Меня заинтересовала полученная информация и привлекала перспектива найти применение этим принципам по возвращении домой. Но в то же время я ощущал подавленность и даже стыд, вспоминая свое прошлое поведение и то, как плохо я вел людей, доверенных моим заботам. Что чувствовали мои подчиненные, жена и дети?

Ответы на эти вопросы только ухудшали мое состояние.

Ровно в два преподаватель радостно заявил:

– Я нашел статью, о которой говорил вам перед обедом. Она была опубликована в журнале «Psychology Today», и мне думается, что она вас заинтересует. Бихевиорист, который ее написал, говорит, что позитивная и негативная обратная связь находятся в неравном соотношении. Если использовать предложенные вами термины «вклад» и «изъятие», то, по его словам, для восстановления баланса вашего счета отношений с человеком на каждое изъятие должны приходиться четыре вклада на ту же сумму. Соотношение один к четырем!

– Мне нетрудно в это поверить, – отозвался пастор. – Жена может сколько угодно говорить мне, как сильно она меня любит, но я все равно помню, как прошлой весной она заявила, что я стал слишком толстым. Это очень меня задело!

– Насколько я вижу, у нее была достаточно веская причина сказать это, святоша! – съязвил сержант.

– Совершенно верно, Ли, – продолжил преподаватель. – Нам всем свойственна повышенная ранимость, независимо от того, насколько невозмутимыми мы стараемся казаться. В поддержку своего заявления автор статьи приводит результаты массового анкетирования, целью которого было определить, насколько объективно люди оценивают себя. Послушайте, что говорят цифры. Восемьдесят пять процентов опрошенных оценили себя выше среднего уровня. Вопрос об умении ладить с людьми показал, что 100 процентов участников причисляют себя к половине населения с повышенными способностями, 60 процентов – к 10 процентам лучших, а 25 процентов – к 1 проценту самых лучших специалистов по этой части. При ответе на вопрос о лидерских способностях 70 процентов причислили себя к 25 процентам лучших, и лишь 2 процента посчитали, что они у них ниже среднего. А теперь поговорим о мужчинах. Отвечая на вопрос о своих физических способностях по сравнению с другими мужчинами, 60 процентов представителей сильного пола оценили свои физические способности как очень высокие и только 6 процентов – ниже среднего.

– И о чем это говорит? – поинтересовался сержант.

– Лично мне это говорит о том, – заявила тренер, – что люди склонны ценить себя слишком высоко. А это означает, что нам следует проявлять особую осторожность при изъятии средств со счетов отношений, потому что это может обойтись нам слишком дорого.

– Подумайте, например, об укреплении доверия в отношениях, – добавил преподаватель. – Мы можем потратить на это годы усилий и за секунду потерять все в результате одного опрометчивого поступка.

– Опять двадцать пять, – угрюмо проворчал сержант. – Мы можем сколько угодно сидеть тут, в этой теплой и уютной комнате, и болтать обо всех этих чудесных и красивых теориях.

Однако некоторым из нас скоро придется возвращаться домой и работать с начальниками, которые целиком и полностью ориентированы на власть и которым нет никакого дела до авторитета и перевернутых треугольников, не говоря уже о любви, уважении и банковских счетах отношений. Как бы поступили вы, если бы вам пришлось работать на такого человека?

– Отличный вопрос, Грег, – с улыбкой сказал преподаватель. – И ты абсолютно прав. Люди, склонные к применению власти, обычно чувствуют угрозу со стороны тех, кто использует авторитет, а это чревато серьезными конфликтами и даже может стоить нам работы. Однако на свете очень мало мест, где у нас нет возможности относиться к людям с любовью и уважением, невзирая на то, как относятся к нам.

– Не знаете вы моего командира, – не унимался сержант. Симеон тоже не думал сдаваться.

– Когда я работал на лидерских должностях в сфере бизнеса, меня часто приглашали в компании, находящиеся на грани финансового краха. В числе первых мероприятий на новом месте я всегда проводил изучение мнений и отношений персонала, чтобы прощупать пульс организации. Чтобы точнее очертить проблемные зоны, я всегда сортировал результаты опросов по подразделениям и даже по рабочим сменам. И можете мне поверить, что даже в самых запущенных компаниях с чудовищными результатами опросов мне все равно всегда удавалось находить в безбрежном океане недовольства здоровые островки очевидного спокойствия. Например, опрос мог дать хорошие результаты в третьей смене транспортного цеха, во второй смене цеха готовой продукции и в первой смене машинного зала. Когда я обнаруживал результаты, указывающие на одну из таких здоровых зон, то всегда лично отправлялся знакомиться с ситуацией в этом конкретном подразделении на конкретной смене. И что, по-вашему, я неизменно находил?

– Лидера? – робко предположила медсестра.

– Вот именно, Ким. Несмотря на всеобщий хаос, смятение, давление и прочие недостатки я находил лидера, который брал на себя ответственность за этот маленький участок влияния и создавал на нем особую атмосферу. Такие люди не могли наблюдать за работой этого предприятия, но могли контролировать свое поведение по отношению к людям, которых доверили их заботе тут, в недрах корабля.

– Символично, что вы использовали аналогию с кораблем, Симеон, – отметил я. – Однажды у меня работал человек, который сказал, что работники часто чувствуют себя так же, как Чарлтон Хестон в фильме «Бен Гур». Помните прикованного к веслу старика Хестона, который вынужден был грести год за годом? Он слышал звуки ураганов и сталкивающихся кораблей, но его никогда не выпускали на палубу, чтобы глотнуть свежего воздуха или искупаться в океане. А еще там был здоровенный потный надсмотрщик, который непрерывно бил в барабан, чтобы поддержать ритм гребли. Так вот, этот человек сказал мне, что рабочие часто чувствуют себя так же. Они весь день проводят в трюме, и у них нет возможности выбраться на палубу или услышать, что происходит с кораблем. Затем капитан объявляет, что ему хочется прокатиться на водных лыжах, и надсмотрщик ускоряет ритм барабана. А когда наступают тяжелые времена, капитан отдает распоряжение выбросить за борт несколько человек, чтобы удержать корабль на плаву. Не слишком приятная картина.

Мой сосед по комнате добавил:

– У меня со времен работы сохранилась старая кофейная кружка, на которой написано:

– Потрясающе! – расхохотался я. – Мне непременно нужно купить такую кружку! Но, знаете, даже если я решу вести себя так, как мы говорим, у меня все равно останется сорок руководителей среднего звена, которым это придется не по нраву. Я не смогу создать такую среду без их помощи. Как же мне заставить всех поверить в эту идею, Симеон?

– В приказном порядке, – не задумываясь, ответил преподаватель. – Будучи лидером, Джон, ты отвечаешь за состояние среды в твоей зоне влияния, и тебе дана власть для выполнения твоих обязанностей. Следовательно, у тебя есть право приказать им, как себя вести.

– Что значит приказать? – возразил я. – Человеку нельзя приказать вести себя определенным образом!

– Еще как можно! – прикрикнул на меня сержант. – Мы в армии всегда так делаем, и я уверен, что ты сможешь сделать то же самое со своими людьми на заводе. У вас ведь есть правила, которым должен следовать каждый, разве не так? Ты заставляешь их пользоваться средствами безопасности, вовремя приходить на работу и там следовать определенным правилам поведения. Мы с тобой постоянно приказываем людям, как себя вести.

Мне было трудно признаться, что Грег прав, но он явно посадил меня в лужу. Если сотрудник отдела сбыта начнет проявлять неуважение к покупателям, вряд ли он удержится на своем месте. Если работники не выполняют наши правила, их увольняют. Обещание следовать нашим правилам поведения – это обязательное условие приема на работу. Внезапно я припомнил еще один пример компании, которая устанавливает нормы поведения в приказном порядке.

– Мой отец, – начал я, – тридцать с лишним лет проработал мастером на конвейере сборочного завода Форда в Детройте. Как-то в начале семидесятых он привел меня к себе на работу в субботу утром, и всего один проведенный там час окончательно убедил меня в необходимости учиться так, чтобы обязательно поступить в колледж. Люди кричали, ругались и угрожали друг другу так, что вы не поверите! У меня было такое чувство, будто я находился в джунглях. Было похоже, что звание «Мастер года» там присваивали человеку, способному устроить публичную выволочку рабочему и при этом включить в одно предложение не меньше десяти нецензурных слов.

– Все как у меня в роте, – повернулся ко мне сержант.

– Это было особое место, Грег, – огрызнулся я, но вдруг осознал, что он больше меня не раздражает. – Короче говоря, одного из близких друзей моего отца, такого же мастера, неожиданно перевели во Флэт-Рок, в Мичигане, на завод, который был частью совместного предприятия «Mazda» и «Ford». В первую неделю работы на этом заводе друг отца поймал одного из рабочих на каком-то нарушении и отчистил его по первое число перед всеми рабочими. Он даже умудрился ввернуть парочку нецензурных слов – в твоем любимом казарменном стиле! К несчастью для него, это слышал менеджер-японец, который немедленно вызвал мастера в кабинет. А теперь вспомните, что самое страшное для японцев – это «потерять лицо» в присутствии посторонних. Так вот, этот менеджер очень вежливо и уважительно сказал другу моего отца, что делает ему первое и последнее предупреждение. Он сказал, что если еще раз увидит сам или ему сообщат о повторении подобного поведения, то друг отца будет немедленно уволен. Мастер все понял и проработал на том заводе еще десяток лет, до ухода на пенсию. Если говорить вашими словами, Симеон, то «Mazda» в приказном порядке заставила его вести себя так, как ей было нужно.

– Прекрасный пример, Джон, – сказал мне преподаватель. – Однако каждому следует иметь в виду, что «Mazda» не изменила поведение мастера. Он изменил его сам, потому что до него дошел смысл сообщения. Мы никого не можем изменить. Вспомните мудрое изречение, которое не устают повторять «Анонимные алкоголики»: «Единственный человек, которого ты можешь изменить, – это ты сам».

– Очень многие из моих знакомых, – добавила медсестра, – поступают так, словно действительно могут изменить других людей. Они всегда пытаются исправить человека, обратить его в свою религию, навести порядок у него в голове – назовите это как хотите. Толстой сказал, что все хотят изменить мир, но никто не хочет изменить себя.

– А разве не так, Ким? – поддакнула директор школы. – Если каждый будет подметать дорогу перед своей дверью, то скоро вся улица станет чистой.

– Но, Симеон, являясь лидерами, мы можем дать людям стимул для изменения, мотивировать их. Разве не так? – спросил сержант.

– Я называю мотивацией любое сообщение, которое влияет на выбор. Как лидеры, мы можем дать людям необходимый стимул для изменений, но выбор в его пользу они должны сделать сами. Вспомните о принципе сада. Не мы заставляем растения расти. Самое большое, что мы можем сделать, – это создать подходящую среду, чтобы люди сами могли выбрать путь изменения и роста.

– Я знаю еще одно место, где правила поведения устанавливаются в приказном порядке, – вставил пастор. – Кто-нибудь из вас останавливался в «Ritz Carlton»?

– Только такой богатенький святоша, как ты, может себе позволить селиться в «Ritz», – хмыкнул сержант.

Игнорируя замечание, мой сосед по комнате продолжил:

– Раз в год я решаю немного пошиковать и устраиваю для жены праздник. Мы снимаем номер на ночь в отеле «Ritz», который находится недалеко от нашего дома. Как только ты входишь через парадную дверь в фойе, сразу чувствуешь, что оказался в каком-то невероятном месте. Я в том смысле, что все буквально из кожи вон лезут, чтобы тебе угодить, и вокруг царит атмосфера такого неимоверного уважения, что ее можно буквально пощупать. Короче говоря, однажды вечером в «Ritz» я сидел в коктейльном зале и потягивал приятный напиток…

– Баптистский пастор потягивает напиток в баре? – ухмыльнулся сержант.

– Я заказал ягодный дайкири для жены и диетическую колу с лаймом для себя, Грег. В общем, я сидел там и наблюдал за тем, как два бармена исполняли свои обязанности. Меня снова поразило то уважение, которое они проявляли по отношению к клиентам и своим коллегам по работе. Меня это заинтриговало, и я спросил у одного из барменов: «Что с вами такое творится, ребята?» Он вежливо переспросил: «Сэр?» «Знаешь, – сказал я, – меня поражает уважение, с которым вы относитесь к посетителям и друг к другу. Как вас смогли заставить так себя вести?» Он ответил просто: «Дело в том, что у нас в „Ritz“ есть девиз, который звучит так: „Мы все дамы и господа, которые обслуживают дам и господ“». Я сказал, что это очень звучная фраза, но я не понимаю, что он имеет в виду. Он пристально посмотрел мне в глаза и тихо, но внятно произнес: «Если бы мы не вели себя так, то не работали бы здесь! Так вам будет понятнее?» Я рассмеялся и сказал, что теперь до меня дошло.

– Большинство из нас слышали о Лу Хольце, знаменитом тренере футбольной команды университета «Нотр-Дам», – добавила тренер. – Хольц прославился своей способностью заражать своим неимоверным энтузиазмом команды, которые он тренировал. И этот энтузиазм охватывал не только игроков. Хольц умел завести весь персонал – помощников, массажистов, секретарей – во всех командах, которые ему довелось возглавлять за свою поразительную карьеру. Так вот, однажды какой-то журналист спросил его: «Как вам удается так заводить всех людей в команде?» Лу Хольц ответил: «Очень просто. Я выгоняю всех, кто не заводится».