Глава 28
Мы с Фэном рискуем выйти из кладовой, чтобы проводить Бэй, Тру и Чиро. Огороженный задний двор храма выходит на людную улицу. Большой город быстро поглощает три фигурки, а мы еще на минуту задерживаемся во дворе. В кладовой нам придется снова прятаться и ждать, что совершенно не соответствует нашим характерам. Болезнь уже в буквальном смысле слова взяла Фэна за горло, но все равно видно, какой он энергичный и неугомонный. Я бы с удовольствием посмотрела, как этот парень выступал на заплывах, когда еще был в форме. Думаю, он был стремительным и безрассудным.
Интересно, как бы Фэн оценил мои выступления на дорожках.
Я стою и все время поглядываю на солнце, просто не могу ничего с собой поделать. В этот час оно раскаленное и ярко-белое, на него трудно смотреть, но так прекрасно ощущать, что оно есть. Я не перестаю удивляться тому, как это странно и удивительно – видеть в небе солнце и чувствовать его тепло на щеках.
– О чем ты думаешь? – интересуется Фэн.
– Я счастлива, что вижу солнце, – отвечаю я.
– Не смотри прямо на него, – предупреждает Фэн. – Оно может тебя ослепить.
И в эту самую секунду я чувствую, как у меня сжимается сердце и что-то давит на виски, но причиной тому не только грусть. Лицо Фэна – последнее, что я вижу перед тем, как весь мир для меня погружается во мрак.
Я ничего не вижу, но я еще здесь, и солнце еще горячее.
– Держись, Рио, – говорит Фэн.
Я чувствую, как он аккуратно поддерживает меня под локоть, чтобы я не упала. От Фэна пахнет пóтом и землей. Эх, вот бы вместо него сейчас рядом со мной был Тру.
– Ты можешь идти? – спрашивает Фэн.
– Да.
– Держись, Рио, – повторяет он.
Голос его доносится словно бы откуда-то издалека. Я чувствую, как Фэн ведет меня за собой, а потом жар от солнца исчезает, и я ступаю на знакомую поверхность каменного пола в храме.
– Иди вперед, – говорит Фэн, – я тебе помогу.
Я по звуку определяю, что пол стал деревянным, как в комнате, где мы прятались, затем слышу, как закрывается дверь, а потом вообще проваливаюсь в небытие.
– Рио, – тормошит меня Фэн, но его голос не из тех, что способны вернуть назад.
Постепенно где-то на краю накрывшей меня темноты начинает появляться свет, и вскоре я вижу уже всю кладовую целиком – шкаф, пыльные книги на полках.
– Долго я была в отключке? – спрашиваю я Фэна, который сидит рядом и держит меня за руку.
– Прилично. Сейчас уже перевалило за полдень, – отвечает он и отпускает мою руку. – Похоже, мир Наверху не очень-то подходит тебе.
– И тебе тоже.
Фэн начинает кашлять. Теперь моя очередь успокаивающе гладить его по спине.
– Как жаль, что ты не Бэй, – говорит Фэн между приступами кашля.
– Как жаль, что ты не Тру, – в тон ему отвечаю я.
Это смешит Фэна, и он еще сильнее заходится от кашля.
– Ты способна переубедить жителей верхнего мира? – спрашивает он осипшим голосом. – Ты сможешь это сделать?
Я хорошо помню, что сказала Майра на прощание: «Единственный шанс победить – поверить в свои силы».
– Да, – отвечаю я, – смогу.
Мы слышим, как кто-то подходит к двери в кладовую. Может, это вернулся Чиро? Не слишком ли рано?
Я поворачиваюсь к двери и вижу, что Фэн запер ее, в точности как велел нам перед уходом Верховный Жрец. Дверная ручка шевелится. У этого человека есть ключ. Это может быть Чиро, но тогда почему он нас не окликнет?
Мы с Фэном, не говоря друг другу ни слова, идем к шкафу. Я первой залезаю внутрь, Фэн следует за мной. Он закрывает шкаф, запирает его изнутри, и мы прячемся за тяжелыми мантиями. Даже если наши враги сумеют открыть шкаф, он достаточно вместительный и темный, так что нас могут и не заметить.
– У меня нет ключа от шкафа в этой комнате, – говорит кто-то.
У этого человека акцент, как у Чиро, но это совершенно точно не он. Дверь в кладовую открывается. Я задерживаю дыхание.
– Но возможно, – продолжает незнакомец, – для ваших целей подойдет сама кладовая.
– Да, подойдет, – отвечает второй человек, и я цепенею от ужаса.
Это Невио.
Фэн кладет руку мне на плечо. Если он боится, что я сейчас опять отключусь, то ошибается. На самом деле я все прекрасно осознаю и отлично себя чувствую, лучше, чем за все время, проведенное Наверху. Это потому, что я слышу другие звуки. Тихий шорох. Жалобный писк.
Летучие мыши здесь, в храме.
Должно быть, Невио взял их с собой Наверх. Но почему? Неужели этот тип добрее, чем я думала? Убил всех сирен, но сжалился над вторым чудом Атлантии?
– Здесь хватит места, пока мы не найдем для них постоянное помещение, – говорит Невио сильным красивым голосом: сейчас он звучит даже еще более впечатляюще, чем в нашем мире Внизу. – Благодарю вас за то, что позволили им пожить здесь. Храм более других мест напоминает мышам дом. Человек, который за ними ухаживает, поднимется со следующим транспортом. Он будет следить за тем, чтобы летучие мыши всегда были сыты и содержались в чистоте. А пока, в качестве временного пристанища, эта комната вполне для них подходит.
– А вы уверены, что эти создания не погибнут вдали от Атлантии? – спрашивает второй мужчина. – Я знаю, что сирены, например, не способны выжить в нашем мире.
Интересно, этот человек – член здешнего Совета?
– Видите ли, эти мыши в отличие от сирен появились на свет не в Атлантии, а здесь, в мире Наверху, – приятным голосом отвечает Невио. – Когда-то давным-давно они умудрились спрятаться в транспорте и тайком проделать весь путь Вниз.
– Так, выходит, они не чудо? – удивляется незнакомец.
– Конечно же нет, – улыбается Верховный Жрец. – Эти мыши – самые обычные существа, которые созданы для жизни Наверху. Но долгое время они были лишены этой возможности, так же как и я, и остальные члены Совета нашего мира.
Одна из мышей издает жалобный писк.
– В действительности, – продолжает Невио, – эти летучие мыши очень хорошо приспособлены для здешней жизни. Еще до того как мы принесли вам в дар сирен, мы отправили нескольких особей вашим ученым, чтобы те могли их исследовать. Ваши ученые не сомневаются: эти маленькие животные способны выжить и даже будут великолепно размножаться здесь, Наверху. Хотя у них при этом сохранится, как бы это назвать… скажем так: склонность летать над водой по ночам.
– Но мы не можем допустить этого, – возражает член Совета, стараясь придать своему голосу побольше солидности. – Ваших мышей следует держать в клетках. Мы не можем позволить, чтобы существа, которые когда-то жили Внизу, свободно летали у нас, Наверху.
– Совершенно с вами согласен, – говорит Невио.
Его голос стал более резким, или это мне только кажется? Но я рада слышать, что члены здешнего Совета намерены контролировать Невио и его приятелей.
Хотя, естественно, у самого Верховного Жреца могут быть другие планы.
Как только эти двое уходят из кладовой, я бросаюсь вперед и распахиваю дверцы шкафа. Фэн шипит, чтобы я вернулась, но я должна немедленно увидеть летучих мышей. Бедняжки дрожат в своих клетках, но Невио прав – вид у них вполне здоровый, глаза блестят, дыхание нормальное. А дрожат они из-за того, что их посадили в клетки.
– Летучие мыши не должны сидеть взаперти, – говорю я. – Особенно по ночам. Ночь – это время, когда они свободно летают там, где им вздумается.
– Как ты думаешь, зачем Невио их спас? – спрашивает Фэн.
– Понятия не имею.
Я наклоняюсь к клетке, и несколько летучих мышей с писком подбираются ближе ко мне. Я, конечно, знаю, что это не так, но, глядя со стороны, можно подумать, что они меня узнали.
– Однако ни секунды не сомневаюсь, что он преследует какие-то корыстные цели и меньше всего беспокоится за животных.
– Невио – мерзкий тип, это верно, – соглашается со мной Фэн.
Могу ли я ему доверять? Могу ли рассказать ему о том, что Невио – сирениус?
Тру бы рассказал. Он бы доверился Фэну.
Так я и делаю.
У Фэна от удивления округляются глаза, но удивление очень быстро проходит.
– Я должен был догадаться, – говорит он. – Это же все объясняет.
– Да, – киваю я. – Сама не верю, что так долго не могла понять, кто он на самом деле.
– Но если Невио – сирениус, то как он собирается выжить здесь, Наверху?
– Не знаю. Он не такой, как все остальные. Возможно, мир Наверху никак на него не действует.
– Вот кто самый страшный кошмар для здешних людей, – заявляет Фэн. – Ты должна рассказать им правду про Невио, когда будешь говорить в храме сегодня вечером.
– Но если я это сделаю, они решат, что были правы: сиренам нельзя доверять и все они должны умереть. Так я никогда не смогу убедить людей этого мира спасти Атлантию.
– Ты права, – соглашается Фэн. – Я об этом не подумал.
Он наклоняется, чтобы лучше рассмотреть летучих мышей, а они злобно зыркают на него в ответ. Это веселит Фэна, он вообще смешливый парень.
– А вот ты им, похоже, нравишься, – говорит Фэн.
Летучие мыши действительно не только не возражают против того, что я положила руку на их клетку, но даже успокаиваются.
– Просто они меня немного знают, – поясняю я. – Раньше я чистила деревья у храма, на которых они любили сидеть. Но на этих деревьях больше нет листьев. Все осыпались.
– Правда? – удивляется мой собеседник. – А что еще изменилось?
Я слышу в его голосе тоску по дому.
– Атлантия разрушается, – отвечаю я.
А потом я понимаю, что у нас даже не было времени рассказать Фэну и Бэй о трагедии на Нижнем рынке.
– Нижний рынок затопило, – говорю я. – Появилась брешь.
– Не может быть, – ужасается Фэн. – Сколько людей погибло?
– Сотни. И летучие мыши тоже начали умирать.
Я чувствую, что мне стало легче дышать. Кажется, эти создания действуют на меня успокаивающе.
– И что же конкретно ты намерена сделать сегодня вечером? – спрашивает Фэн. – Как собираешься обойти Невио? Что скажешь людям?
– Я не знаю.
– Мы должны что-то придумать. – Фэн начинает заметно волноваться. – От тебя зависит жизнь Бэй. И жизнь Тру тоже.
– Бэй рассказала тебе? О том, кто я?
– Она сказала, что у тебя есть секрет и только ты можешь о нем рассказать, – отвечает Фэн. – Но думаю, я догадался.
Фэн – умный парень. Я могу понять, почему он привлек внимание Бэй и занял место в ее сердце.
– Ты сирена, – тихо говорит он.
– Да.
Тут Фэн наклоняется вперед и снова начинает кашлять, на этот раз громче, чем раньше. Нас могут услышать. Он должен остановиться. Я убираю руку с клетки с летучими мышами и кладу ее на спину Фэна. Он перестает кашлять, и дыхание у него становится ровнее.
– Все, теперь буду надевать маску, – говорит он. – Обещаю. Просто… ненавижу ее надевать. У меня в ней вечно такое чувство, будто я тону.
– Очень хорошо тебя понимаю, – киваю я.
Фэн внимательно смотрит на меня:
– Верю, что понимаешь.
Он надевает кислородную маску, и мы опять устраиваемся в шкафу, закрываем дверцы и ждем.
Спустя какое-то время Фэн тихо говорит:
– Я слышал, что была другая цивилизация, которая существовала так же долго, как наша. И приблизительно в то же время, что и у нас, у них произошел свой Великий Раздел. Одни остались на земле, а другие ушли на небо. Может, те, кто там, на небе, теперь наблюдают за нами. Вдруг они выжидают, когда у нас тут все закончится, а потом спустятся и заберут себе, что осталось.
– Люди, живущие на небесах? Очень похоже на богов.
– Я не верю в богов.
– Бэй верит.
– Знаю, – говорит Фэн. – А ты?
– Трудно сказать.
И тут мы слышим, как кто-то снова открывает дверь в кладовую. А потом Невио спрашивает:
– У вас есть ключ от шкафа?
Мы с Фэном в ужасе замираем.
– Да, – отвечает второй голос. – Кажется, вот этот. Был у него в кармане.
Это говорит не тот человек, который приходил сюда с Невио раньше, но я узнаю акцент и понимаю, что и он тоже из мира Наверху.
– Замечательно, – говорит Верховный Жрец.
Я слышу, как они возятся с замком шкафа. Мы с Фэном задергиваем перед собой мантии и вжимаемся в заднюю стенку, но я боюсь, что этого недостаточно. Заметят они нас или нет?
– Это только временное решение проблемы, – предупреждает незнакомый голос.
Невио смеется в ответ. Судя по звуку, он стоит дальше от шкафа. Одна из летучих мышей взвизгивает. Я слышу, как открывается клетка. Что он там делает?
– Знаю, – говорит Невио. – Единственное, что от вас требуется, – это дать мне достаточно времени, чтобы я смог говорить. А потом мы пришлем сюда кого-нибудь, кто от него избавится.
– И куда же мы его денем? – спрашивает второй человек.
– Утопим в океане, – отвечает ему Невио. – По-моему, самый подходящий для него вариант. Кажется, этот тип был просто очарован его мерзостями.
Спутник Невио, хмыкнув, замечает:
– Все прошло очень гладко.
– Да, – соглашается Невио. – Но мне хотелось бы знать, что он делал там, у воды?
– На этот счет можете не беспокоиться, – заверяет его собеседник. – Все обстояло именно так, как вы и сказали. Он и впрямь был очарован океаном. Постоянно бродил по берегу, собирал ракушки и любовался на волны.
Ключ поворачивается в замке, и дверцы шкафа открываются.
Я задерживаю дыхание. Фэн притих, насколько он на это способен, а я возношу молитвы маме и богам, чтобы он не начал кашлять прямо в эту минуту.
А потом я перестаю молиться и стараюсь не закричать, потому что в шкаф вталкивают какое-то обмякшее тяжелое тело. Это тело мертвого человека, оно оказывается прямо перед нами. Затем дверцы шкафа закрываются, их снова запирают. Труп лежит чуть ли не на мне, и я точно знаю, кто это. Я видела его лицо в тот момент, когда открывали шкаф.
Чиро.
– И эту тварь тоже заодно с ним утопим, – говорит Невио.
Дверца шкафа снова открывается, и внутрь забрасывают что-то еще. Еще одно тело, в этот раз маленькое, но такое же бездыханное, как и труп Чиро.
Летучая мышь.
До чего же здесь темно. Едва услышав, что Невио и его спутник покинули кладовую, я как можно быстрее карабкаюсь к дверце шкафа, нащупываю внутренний замок, поворачиваю его и распахиваю дверцу. Летучие мыши дружно таращат на меня испуганные глаза.
– Мне так жаль, – говорю я им и Чиро. – Простите меня, пожалуйста.
Я должна была рассказать Верховному Жрецу верхнего мира о том, кто такой Невио. Я должна была довериться Чиро, но я этого не сделала, и теперь он мертв. А ведь он столько сделал, чтобы помочь нам.
Это я виновата в его смерти.
– Рио, – говорит Фэн. – Успокойся, все нормально.
Я трясу головой:
– И это ты называешь нормально?
Я смотрю на Чиро, на его спутанные волосы и несчастное мертвое лицо. Потом я кладу ладонь ему на грудь, но он не дышит, и сердце его не бьется. Ран я вроде бы не вижу, но жизни в нем больше нет, а тело его безвольное и нелепое, как у сломанной куклы. Они убили его, как и нашу маму. Интересно, на этот раз Невио сам выступил в роли отравителя или он снова нашел исполнителя?
– Все нормально, – повторяет Фэн и стягивает маску, чтобы можно было говорить глаза в глаза. – Я имею в виду, что Тру и Бэй отправились Вниз. Ты слышала, что говорил Невио? Он не знает, что Верховный Жрец делал на берегу. Наверняка Чиро успел помочь Бэй и Тру пробраться на транспорт. Понимаешь? Невио не видел их. Он видел только одного Чиро. Так что у нас пока еще есть шанс. Ты не должна отказываться от своего плана.
Чиро мертв.
Сирены мертвы.
Майра мертва, и моя мама тоже.
Мы все умрем.
Как может Фэн спокойно рассуждать и говорить, что все нормально?
А потом я вспоминаю: он ведь тоже умирает. Он умирает уже не один месяц.
Но Бэй и Тру – они должны жить. Я все должна сделать для этого. И если уж на то пошло, я тоже очень хочу жить.
Майра сказала, что я пойму, когда придет время.
И это время пришло.
Я должна войти в храм и заговорить.
Я закрываю Чиро глаза. Фэн хочет помочь мне, но я отказываюсь: я должна сделать это сама. Вставая, я дотрагиваюсь до клетки с летучими мышами.
– Ты прав, – говорю я Фэну.
Он тоже встает.
– Я пойду с тобой. Ты не должна оставаться одна.
– А я и не буду одна.
Я чувствую, что Бэй будет со мной. И мама тоже. И ее сестра, наша тетя.
А еще я хочу, чтобы Фэн кое-что сделал.
– Пожалуйста, – прошу я его, – отпусти их. Так будет лучше.
Выражение его лица меняется, мне даже сначала кажется, что он вот-вот сломается.
– Не могу, – говорит он.
Я понимаю: Фэн подумал, будто я имею в виду Бэй и Тру. Я тоже не собираюсь их отпускать.
– Летучих мышей, – уточняю я и показываю на клетку. – Ты можешь найти способ выпустить их на свободу?
Фэн кивает. Я чувствую огромное облегчение. Летучие мыши не созданы для того, чтобы сидеть в клетке. Им нужна свобода. Мой голос будет звучать лучше, если они окажутся на воле.
– Спасибо, – говорю я Фэну. – До встречи.
А потом, перед тем как выскользнуть из кладовой в коридор храма, я на прощание легонько прикасаюсь к его плечу. Пусть я не Бэй, а он не Тру, но мы при этом прекрасно понимаем друг друга. И я сделаю все, что смогу, чтобы спасти то, что еще можно спасти.
