ГЛАВА 41
Мне хочется не только убрать последнюю препону между Чудищем и собой, но и встретиться с сестрами. Я не видела их уже целый год и скучаю по ним не меньше, чем иная мать по своему малышу. Они ведь единственные лучики света в нашем семействе.
Около полудня мы останавливаемся у придорожной таверны, чтобы перекусить и дать отдых коням. Место здесь тихое, этакая сонная деревушка, и я крепко надеюсь, что меня никто не узнает. Но даже при всем при том выбираю столик в самом темном углу.
Мы уже почти отобедали, когда появляются другие посетители, по виду крестьяне. Сперва я не обращаю на них особого внимания, но потом они заговаривают о событиях, всколыхнувших весь край.
— Отряд людей государя д'Альбрэ дней пять назад проезжал…
Земля уходит у меня из-под ног. Я поднимаюсь и подхожу к их столу, чтобы спросить:
— О чем это вы, любезные?
Мужчина смотрит на меня как на полоумную:
— О том, как полсотни конников графа д'Альбрэ галопом промчались по этой самой дороге пять дней назад. В его имение, стало быть, торопились. В Тонкедек.
Я поворачиваюсь и незряче иду к двери. «Нет, нет, нет! — бьется глубоко в груди. — Только не Шарлотту! Не Луизу!»
Чудище вскакивает и поспешно выходит следом за мной:
— Что стряслось?
Почти не глядя на него, я сдергиваю с крючка плащ и накидываю на плечи.
— Д'Альбрэ со своими людьми проезжал здесь пять дней назад.
Рыцарь хмурится:
— Что за нелегкая их сюда занесла? Разве ему не нужны под Ренном все воины до последнего?
— Я же говорила: плох тот предводитель, который все свои шансы складывает в одну корзину. — Глубоко вздохнув, я заглядываю Чудищу в глаза. — Мы с младшими сестрами росли в Тонкедеке, и сейчас они там.
— Он что, боялся, что герцогиня захватит их и потребует выкупа?
Я смеюсь. Смешок получается пустым и неприятным.
— Нет. Это он сам хочет выкуп за них потребовать. С меня…
Всю дорогу, пока мы мчимся в Тонкедек, я цепляюсь за призрак надежды, хотя страдания, которые д'Альбрэ способен причинить девочкам, ограничиваются лишь возможностями моего воображения. Ибо я слишком хорошо его знаю.
Я гоню лошадь сумасшедшим карьером, нимало не заботясь, поспеют ли за мной остальные. Янник и воины отстают, но Чудище скачет бок о бок со мной. Его могучее присутствие — вот и все, что удерживает меня, не давая рассыпаться на сотни изломанных осколков.
В некоторый момент я задумываюсь о том, как он должен себя чувствовать, приближаясь к месту гибели его сестры, но эта мысль настолько усугубляет мое отчаяние, что я усилием воли отгоняю ее. Я прошу — я умоляю Мортейна оградить их. Сделать так, чтобы я ошиблась. Пусть окажется, что д'Альбрэ приезжал в Тонкедек за дополнительным войском.
Но в душе я понимаю, что надеяться на это просто смешно.
Когда мы достигаем границы владения, я сразу вижу, что на длинной извилистой дороге, ведущей к воротам замка, нет никакого движения. Ни охотничьих отрядов, ни отбывающих войск. На укреплениях не видно дозорных, а это значит, что д'Альбрэ в замке наверняка нет.
Привратник явно удивлен моим появлением, но пропускает нас беспрепятственно. Мы въезжаем во двор, и навстречу выбегает сенешаль. Он рад приветствовать меня и с готовностью забирает повод лошади:
— Госпожа Сибелла!
Не дожидаясь появления конюха, я спрыгиваю с седла.
— Где мои сестры? Шарлотта и Луиза? Я хочу видеть их!
Он недоуменно глядит на меня:
— Но их нет здесь, госпожа. Они уехали в Нант.
