Глава 24

Дождь не утихает всю ночь. Роб тоже бодрствует. Едва начинаю засыпать, он тут как тут. Я слышу его шепот, его дыхание.

«Твое время заканчивается, братишка».

Может, я все-таки заснул? А потом подоткнутые одеяла сползли и я проснулся? Нет, я ведь глаз не смыкал. Неужели это он? Как он сумел? Не могу избавиться от мысли о пятне в углу. Оно медленно ползет ко мне. Беззвучно. Я уже ощущаю знакомый запах плесени.

«Твое время заканчивается, трусливая тварь».

Его голос напоминает подтекающий кран. Фраза, повторяющаяся снова и снова. Роб произносит ее еле слышно, но мой возбужденный разум усиливает шепот, превращает каждое слово в удар молота. Когда он затихает, я все равно не могу расслабиться. Жду дальнейших его действий. А ведь кран в кухне действительно подтекает. Нет, течет по-настоящему. И труба в стене шумит. Должно быть, краны в ванной тоже взбесились.

Понимаю, что заснуть не получится. Встаю, иду в кухню, сажусь за стол и кладу голову на сложенные руки. В окно барабанит дождь, но он мне не особо мешает. В отличие от кухонного крана. Чем сильнее я стараюсь отстраниться от его звуков, тем сильнее притягиваюсь к ним.

Подхожу к мойке. Закручиваю чертов кран до полного упора. Бесполезно. Вода продолжает течь. Что за черт? Это всего-навсего кран, который всего-навсего нужно завернуть еще туже. Снова берусь за вентиль, побаиваясь, что сломаю его или вырву из трубы.

На спинке стула висит полотенце. Хватаю его и запихиваю в мойку. Звук воды слабеет, но совсем не исчезает.

Возвращаюсь за стол и снова кладу голову на руки. До чего же устал. Наверное, теперь уже ничего не помешает мне заснуть. Я не слышу его голоса. Не чувствую его запаха. Поднимаю воротник халата и закрываю глаза.

Но вскоре полотенце намокает. Опять этот противный звук капающей воды! От намокшего полотенца никакого толку.

«Время истекло».

Резко выпрямляюсь.

– Роб, хватит! Оставь меня в покое. Ты мертв. Мертв. Я видел тебя мертвым.

Я говорю тем же голосом, каким говорил все эти пятнадцать лет. Этим голосом я спорил, кричал во время драк, умолял и дразнил. Этим голосом я общался со своим братом. Но сейчас я произношу безумные слова. Никак не думал, что когда-либо их скажу. Окажись кто-то рядом, он или убрался бы поскорее из дома, или вызвал бы людей в белых халатах.

– С кем ты ругаешься?

Оборачиваюсь. В дверях стоит мама.

– Ни с кем. Мам, я сам не знаю, что со мной. Роб здесь. Он опять здесь.

– Его здесь нет. Это твое воображение. Кроме нас с тобой, в кухне никого.

– Нет, мама, он здесь. Кран, дождь, плесень на стенах – его рук дело. Говорю тебе: он здесь.

Мама не убегает и не торопится звонить в психушку. Она подходит к столу и теребит мои волосы.

– Тише, а то Дебс проснется. Карл, тебе пора успокоиться. Его здесь нет. Ты знаешь, где он. Идем с нами завтра… нет, уже сегодня. Обещаю, тебе это поможет.

– Сколько времени?

– Половина пятого. Ты хоть поспал?

– Нет.

Она снова ерошит мне волосы.

– Мне тоже не спалось. Может, чай поставить?

– Ставь, если хочешь.

– Давай телик включим.

– Я не могу… не могу там сидеть. Эта сырость… плесень. Она ползет по стенке.

– Ты серьезно?

Мама включает в гостиной свет и бормочет ругательства.

– Ну и хлев, – возмущается она. – Тут даже свиньи жить откажутся.

Она гасит свет и возвращается в кухню.

– Включу-ка я радио.

Кухня наполняется сентиментальной музыкой. Мама уменьшает громкость и ставит чайник.

– А что полотенце делает в мойке?

Она двумя пальцами приподнимает полотенце.

– Я его туда положил. Кран мне по мозгам бил. Думал, с тряпкой потише будет.

Мама хмурится, вытаскивает полотенце на край мойки и сама пытается завернуть кран. Убедившись, что я не вру, идет за чашками, ставит их на стол и садится напротив меня. У нее измятое, старое лицо. Глаза воспаленные от выпивки и бессонницы. Но она спокойна. Гораздо спокойнее меня.

Музыка заканчивается. Теперь кухню наполняет усталый голос диджея:

– Дождливая ночь в Джорджии. Наверное, совсем как у нас. Кстати, я получил свеженький прогноз погоды. По мнению знающих людей из метеорологического бюро, непрекращающиеся дожди могут вызвать в ряде районов дальнейший подъем уровня воды, а это грозит наводнениями. Так что будьте осторожны, дорогие слушатели. Оставайтесь дома и продолжайте слушать наше радио. С вами Трэвис…

– Эти дожди… Как прорвало, – ворчит мама, прихлебывая чай. – Мы тут все потонем.

Она вдруг спохватывается и испуганно смотрит на меня.

– Боже, что я несу? Карл, честное слово, я не хотела. Вырвалось само собой.

– Все нормально, – отвечаю я.

И ободряюще сжимаю ей руку.

– Не обращай внимания. Просто слова.

«Мы тут все потонем».

Я чувствую, что тону и без воды.