Люция
Оранос
Под кожей у Люции клубилась и жгла ее изнутри магия, ища выхода. Наверное, чудотворная энергия чувствовала себя в ловушке, как и сама принцесса в этом незнакомом дворце с его ярко освещенными коридорами и мерцающими золотыми полами. Как здесь все было не похоже на темноватый и вечно промерзший замок в Лимеросе! Принцесса очень скучала по своему прежнему дому. Она даже не знала, что можно тосковать с такой силой.
Даже возня с крольчихой не помогала.
– Ты так быстро выросла, Хана!
Она держала на руках комок мягкого меха, заглядывая в милую мордочку. Сердечко зверька часто билось у нее под рукой, носик подрагивал.
Это зрелище было одним из немногих, вызывавших у нее улыбку.
Наконец Люция выпустила Хану в загончик, сооруженный в углу покоев, и вышла на балкон. Ее взгляд обежал зеленые поля и холмы, простиравшиеся за мерцающими стенами Золотого города.
Такая красота, что даже больно смотреть. Как бы довершая великолепную картину, мимо балкона, подгоняемая теплым ветерком, пролетела бабочка – розовая с пурпурным.
– Ф-фу, – буркнула Люция и отвернулась.
Ей не нравились бабочки. Вот ястребы – совсем другое дело. Она подняла голову и долго-долго всматривалась в небеса, надеясь увидеть ястреба. Хоть одного! Увы. Долгожданная точка так и не попалась ей на глаза.
С тех пор, когда она последний раз видела Алексиуса, прошло пять долгих недель. Он тогда пообещал навестить ее снова. Они поцеловались… поцеловались так страстно… а потом пробуждение вырвало ее из его объятий. Если Алексиус был реален, почему он к ней больше не приходил? Это же не могло быть просто сном! Люция твердо знала: Алексиус действительно существует. Он просто где-то там… по ту сторону…
Она стиснула стойку перил, и та сперва нагрелась под ее пальцами, а потом рассыпалась в пыль, не выдержав напора переполнявшей девушку энергии земной магии. Люция тотчас отдернула руки и отряхнула ладони, беспокойно оглядываясь: не заметил ли кто? Но кому здесь быть? Узнав о том, как она до смерти перепугала наставницу, которая, как предполагалось, должна была обучать ее магии элементалей, отец настоял, чтобы Люция уединилась в своих покоях, пока ей не подыщут другого учителя.
Так она и сидела здесь одна. А после многих дней заточения в четырех стенах кому угодно захочется на свободу.
Еще Люцию разбирало праздное любопытство: велел ли король казнить Домицию, от которой не дождался пользы? По большому счету принцессе было все равно. Она сама понимала это, и осознание печалило ее.
Когда-то в ней не было теперешнего равнодушия…
Бабочка между тем опустилась на край цветочного горшка. Люция смотрела на нее, борясь с неожиданным позывом уничтожить эту красоту, прихлопнуть ладонью.
– Что же это со мной творится? – прошептала она.
Ее слишком долго не выпускали из этих покоев. А у нее было столько вопросов, остававшихся без ответа. Прежде она черпала знания из книг. Почему бы и теперь к ним не прибегнуть? Люция была наслышана о том, что в оранийском дворце имелась превосходная библиотека. Наверное, она гораздо лучше лимерийской, где хранились исключительно книги, посвященные прикладным наукам. Может, здесь она найдет что-нибудь об элементалях? О Хранителях и колдунах?
Приняв такое решение, Люция покинула свои покои и двинулась коридорами, особо не глядя по сторонам и останавливаясь лишь затем, чтобы спросить у стражника направление. Библиотека оказалась в противоположном конце дворца, в коридорах почти никого не было. Лишь там и сям попадались стражники, стоявшие неподвижно как статуи. Магнус всегда гордился своим умением пробираться по замку никем не замеченным, словно тень. У него к этому был настоящий талант. Люция только теперь начинала это как следует понимать.
Подумав о Магнусе, она вдруг осознала, что соскучилась по нему. Бывало, они целыми вечерами беседовали о поэзии, о книгах… просто болтали ни о чем. Смеялись над какими-то глупыми семейными шутками, вроде той, как госпожа София на всех дворцовых приемах распихивала пирожки по карманам, думая, что никто этого не замечает. Люция могла заставить Магнуса улыбаться, даже когда он пребывал в самом мрачном настроении.
Неужели и это теперь навсегда отнято у нее?
«Это я во всем виновата, – думала она. – Мне нужно было быть добрее к нему. И в мыслях, и на словах…»
Вот он и рассердился на нее. Она его обидела и оттолкнула, отвергнув его любовь. Оставалось надеяться, что она сможет заслужить его прощение, когда он наконец вернется с затянувшейся охоты. Она как-нибудь сумеет его убедить, что, пусть даже им никогда не быть вместе, родственные чувства важнее всего. Он был нужен ей, а она – ему. Нельзя допустить, чтобы между ними вклинилось что-то несбыточное!
Люция усилием воли отодвинула эти мысли. У нее была цель – вот на чем следовало сосредоточиться. Нужно разыскать хоть какие-то книги, способные помочь ей разобраться, что же она собой представляет и чего ждать от переполнявшей ее магической силы. Прочесть их и усвоить, проглотить с жадностью, как пищу на пиру после голодовки…
Приблизившись к библиотеке, принцесса невольно замедлила шаги. Комната по ту сторону арочного прохода была просто громадна. Сердце стукнуло невпопад: книжные полки уходили высоко вверх, точно горные хребты. Здесь, наверное, хранились десятки тысяч томов – всех размеров и любой толщины. И на какую угодно тему. И в каждой – знания, превосходившие самые смелые ее мечты. Прибежище учености было щедро залито светом из множества витражных окон. Повсюду играли цветные блики, и поневоле казалось, что библиотека сама по себе была полна волшебства.
Но волшебство разрушил неожиданно прозвучавший голос:
– Итак, принцесса Люция, вы самовольно покинули свои покои, и мы наконец-то получили возможность встретиться.
Словно очнувшись, Люция заметила прямо перед собой девушку с двумя книгами под мышкой. И сразу ее узнала. Нежная кожа, аквамариновые глаза, бледное золото распущенных волос, ниспадавших до талии. Девушка на несколько дюймов уступала Люции ростом, но эта разница скрадывалась горделивой осанкой: плечи назад, подбородок вздернут. Розовые губы кривились в странноватой улыбке.
Вот, стало быть, с помощью кого король надумал отвлечь Магнуса от его несбыточных мечтаний о приемной сестре. Принцесса Клейона полностью соответствовала отзывам о ее красоте. Люция прислушалась к себе и поняла, что успела мгновенно возненавидеть ее.
Тем не менее она натянула на лицо улыбку, почти такую же, как у оранийской принцессы.
– Принцесса Клейона… знакомство с тобой – большая честь для меня.
– О, прошу тебя, называй меня просто Клео. Мы же как-никак сестры теперь.
Люция постаралась не дрогнуть, услышав такое напоминание.
– Раз так, ты тоже зови меня просто Люцией. – Она вновь огляделась и покачала головой, еще не избавившись от впечатления, вызванного величием библиотеки. – Должна признать, ваше книгохранилище просто невероятно! Как же тебе повезло – ты располагала этим богатством всю свою жизнь!
Клео тоже огляделась, но ей это зрелище было привычно.
– По правде сказать, – проговорила она, – я ходила сюда отнюдь не так часто, как моя сестра. Вот кто действительно любил эту библиотеку! Она постоянно что-нибудь читала. Я не удивилась бы, окажись, что она прочла не менее половины всех этих книг, до того как…
Она не договорила. Люция перехватила ее взгляд, полный боли. Первоначальная неприязнь лимерийской принцессы даже немного ослабла, уступив место состраданию к этой девушке, так много утратившей. Клео потеряла сперва сестру, потом отца… потом свое королевство. Все это забрали враги… среди которых была и она, Люция.
Теперь и эта библиотека, собственно, принадлежала ей в большей степени, чем Клео.
– Кажется, мы с твоей сестрой во многом похожи, – тихо проговорила Люция. – Я очень люблю читать.
– Значит, тебе здесь должно понравиться.
– Я рада, что нам представилась возможность переговорить.
Пусть оранийская принцесса и была теперь женой принца Магнуса, за ней неусыпно следили, да и жила она в удаленном крыле дворца. Может, это была позолоченная клетка, но все же клетка. Однако хотя бы в библиотеку она могла пойти в любое время и без охраны. Неужели эта непримиримая противница лимерийского трона после свадебного путешествия добровольно сдалась на милость короля Гая?
– И я очень рада, что ты идешь на поправку. Все так о тебе беспокоились! Мы же не знали, отчего ты так долго спишь.
Клео с любопытством смотрела на Люцию, ни дать ни взять ожидая, что та сейчас ей прямо так все и расскажет.
Люция снова насторожилась.
– Происходило нечто очень странное. – Она покачала головой. – Боюсь, это может навсегда остаться тайной.
– Ходили слухи, что, возможно, ты стала жертвой проклятия, наложенного ведьмой.
– Проклятия? – Люция нахмурилась, как если бы такое предположение показалось ей совершенно нелепым. – Неужели ты веришь в подобные глупости?
– Нет, конечно! – Улыбка Клео стала несколько натянутой. – Однако слуги, знаешь ли, обожают поболтать. И особенно когда дело касается коронованных особ. Чего только не сочинят!
– Да, поболтать они любят. Но, уверяю тебя, никакого магического заклятия на меня не накладывали.
Ложь вышла такой естественной и правдоподобной, что Люция произнесла ее без труда.
Клео поудобнее перехватила книги:
– Рада слышать!
– А что ты читаешь? – спросила Люция, склонив голову, чтобы рассмотреть названия, золотом вытисненные на кожаных корешках. – Батюшки-светы, «История элементалей»! Ну и выбор для человека, не верящего в волшебство…
– О да. – На руках Клео, державших толстый фолиант, побелели костяшки. – Эта книга была одной из любимых у моей сестры. Когда я читаю ее, мне так и кажется, что ее дух витает рядом со мной, ведет и направляет.
Разговор выдался куда более трудным, чем Люция ожидала. Когда-то, еще до битвы, отдавшей это королевство во власть ее отца, Люция представляла себе, как однажды они встретятся с Клео и, разумеется, станут лучшими подругами. Теперь она сомневалась, что это было возможно. Ей никак не удавалось прочесть название второй книги, той, что поменьше. Корешок был весь в пыли: похоже, Клео откопала эту книгу на давно забытой полке. Сердце почему-то сразу забилось быстрее.
– «Песнь волшебницы», – прочла она наконец. – А эта о чем?
Клео тоже посмотрела на обложку:
– Это стихи о могущественной колдунье, современнице богинь. Ее звали… Ну, она тебе тезка по твоему второму имени – Эва. Вот ведь совпадение.
У Люции перехватило горло.
– Правда?..
Клео держала книгу, которая была ей жизненно необходима.
– Что ж, – сказала та, – не буду мешать твоим поискам. Я бы дала тебе разрешение брать здесь все, что пожелаешь, но оно тебе не больно-то нужно.
В этих словах содержалась едва заметная капелька яда, и Люции даже понравилось, что за внешностью вежливой принцессы, идеально владеющей собой, крылось нечто большее. Клео тоже пользовалась масками, как они с Магнусом. Можно ли вообще принадлежать к царствующему роду и не научиться владеть подобным оружием? Подумав так, Люция в очередной раз смягчилась в отношении собеседницы.
– Я знаю, как тебе тяжко приходится. – Она коснулась руки Клео, уже собиравшейся уходить. – Я все понимаю…
– В самом деле? – Клео улыбнулась, но глаза остались холодными. – Как приятно знать, что кто-то понимает меня и сочувствует моему положению.
– Если захочешь поговорить, моя дверь для тебя всегда открыта.
– И моя для тебя.
Тут что-то привлекло внимание Люции. Она наклонилась.
– Твой перстень! – сказала она и нахмурилась. – Он… сияет?
Клео побледнела и сделала шаг назад. Потом поспешно глянула на кольцо – ажурный золотой ободок с крупным фиолетовым камнем, украшавший указательный палец ее правой руки.
– Это свет так играет. Не более.
«Как странно!..» – подумала Люция.
– Что ж, – сказала она, – в любом случае я надеюсь, что с этого дня мы будем видеться чаще.
– Непременно. Мы же теперь сестры.
Люция спросила себя: померещилось ли, что последнее слово прозвучало несколько язвительно?
– Ты не знаешь, когда Магнус должен вернуться? – спросила она вслух.
– А тебе он разве не говорил?
– Нет.
– Мне казалось, твой брат с тобой всем-всем делится.
Люция плотно сжала губы и решила не отвечать. Прежде так и было. Но не теперь…
Мысль о том, что она, похоже, утратила доверие брата, вдруг вызвала острую боль в сердце.
– Что касается меня, – сказала Клео, – я, к сожалению, представления не имею, когда он вернется. Могу только надеяться, что дела не слишком его задержат.
– Ты скучаешь по нему?
– Как же я могу не скучать? – Улыбка Клео ничуть не поблекла.
Какое-то время Люция молча смотрела на нее, потом сказала:
– Кто бы мог подумать, что два столь разных человека найдут любовь среди разорения и вражды…
Взгляд Клео скользил то по фигуре Люции, то по предметам вокруг. Принцесса была очень насторожена. И Люция чувствовала: в глубине этих вроде бы невинных красивых глаз таилось гораздо больше, чем кто-нибудь мог даже заподозрить.
– И правда, – согласилась оранийская принцесса, – тебе повезло: ты росла с таким старшим братом, как Магнус.
– Да. Но и тебе повезло: с тобой он будет рядом до конца твоих дней.
– Воистину, – отозвалась Клео.
Люция пристально вглядывалась в ее лицо, ища малейшую тень обмана. Неужели правда? Неужели Клео в самом деле влюблена и счастлива с Магнусом, а он – с ней?
Не может такого быть!
– С ним бывает нелегко, – предупредила Люция. – Он человек настроения. Может быть вспыльчивым и даже сварливым.
– Такое со всеми временами бывает.
– Тем не менее он отходчив. – Люция подняла бровь. – Он ведь простил тебе прежние шалости с государем Лагарисом.
Клео моргнула, ничем более не выдав, что слова Люции прозвучали будто неожиданная пощечина. Люция же ощутила определенное удовлетворение, хоть и понимала, насколько это мелко.
Пока Магнус совершал свое свадебное путешествие, король рассказал Люции немало всякого интересного. Поведал обо всем, что она пропустила за время своего сна.
Губы оранийской принцессы сжались в одну черту.
– Да, ты права. Мне исключительно повезло.
– Ты уж прости меня за такое прямодушие, но, знаешь ли, служанки болтают…
Незачем Клео знать, что сведения исходили от короля. А на слуг легко свалить что угодно.
– О да. – По лицу Клео снова зазмеилась улыбка. – Я тоже весьма наслышана – о тебе.
– В самом деле? И что же обо мне говорят?
– Лгут, я уверена. Знаешь ли, я, в отличие от многих, предпочитаю выносить суждения о людях сама, а не слушать болтовню бестолковых служанок.
– И что же ты слышала? – Коварный укол заставил Люцию ощетиниться.
Клео доверительно придвинулась ближе:
– Поговаривают, что вы с принцем Магнусом, прежде чем приехать в Оранос, состояли в нечестивой связи. Якобы ты влюблена в собственного брата…
– Это бессовестная ложь! – У Люции сам собой открылся рот.
– Я так и подумала. Говорю же: я предпочитаю судить о людях сама. Но каким бы неестественным и отвратительным ни было якобы питаемое тобой чувство, я способна его понять. Магнус так хорош собой… Ты согласна?
Уголки ее губ кривились в насмешливой улыбке, как если бы она вполне понимала, насколько больно уязвляет Люцию и испытывает ее терпение.
Между тем именно так дело и обстояло. Смертоносная магия Люции уже, можно сказать, с рыком металась по клетке. Люция совершенно не была влюблена в Магнуса, и подобное предположение оскорбило ее. Интересно, как бы понравилось Клео, узнай она, что «неестественное и отвратительное» влечение испытывал именно Магнус?
Вот бы знать, утихло ли это влечение? Может, эта девка совратила и увлекла Магнуса, навсегда забрав его у Люции? А ведь как он хотел принадлежать ей навеки! Романтического чувства Люция к нему не питала, но вот так отдать его этому ничтожеству?
«Бессмыслица, – мысленно отметила она. – Я несу чепуху…»
Впрочем, ей было все равно.
У самой поверхности бродила магия огня. Разум уже потянулся к ней, не дожидаясь осознанного позволения. Незажженные факелы по стенам библиотеки воспламенились сами собой и разгорелись ярко и жарко. По большому витражному окну зазмеилась трещина. Потом стекло лопнуло, и на гладкий пол дождем посыпались осколки.
Клео резко обернулась, глаза принцессы встревоженно округлились.
– Что случилось? Снова землетрясение?
Она вновь повернулась к Люции. Та стояла, опустив руки и крепко сжав кулаки, сосредоточив всю волю на том, чтобы сохранять спокойствие и не допустить чего-нибудь действительно ужасного.
Например, сжечь в огне молодую супругу брата, чтобы по библиотеке разнеслись ее предсмертные крики…
Неожиданная ясность накрыла Люцию с такой силой, что она даже ахнула, словно от удара в живот.
«Вот в чем дело! – вдруг сообразила она. – Не я все это делаю! Кто-то руководит мной, принуждая к этим безумствам и насилию! Это мои элементали! Они держат меня за шкирку, как хозяева – любимого щенка, они управляют мною, они мне приказывают!»
Пламя факелов сразу обрело обычную яркость и высоту. Теперь оно не представляло опасности, лишь добавляло света и без того хорошо освещенному помещению.
– Все хорошо, – отозвалась Люция на тревожный окрик Клео.
И, пройдя мимо оранийской принцессы, по-прежнему испуганно таращившей глаза, скрылась в глубине библиотеки. Ей нужно было заняться исследованиями. Она больше не позволит этой глупой девке себя отвлекать. Осколки стекла хрустели под кожаными подошвами ее башмачков.
– Это свет так играет, – добавила она на прощание. – Не более.
