37
На площади Выбора царил беспорядок. Солдаты бродили среди упавших стульев, разбросанной еды и опрокинутых столов, словно по полю боя, печально разбирая обломки. Мимо Адамата пронесли на носилках нескольких горожан. Возле крыльца Палаты Пэров собралась группа людей.
Сабон поспешил к ним, а инспектор замедлил шаг, пытаясь понять, что здесь произошло. Неужели они опоздали? Люди в панике убежали с площади, это было ясно. Но что случилось? Адамат не нашел ни одного Брадобрея, ни одного убитого солдата. Те, кто лежал на мостовой, не были одеты в мундиры или фартуки: обычные горожане, случайно оказавшиеся на месте схватки. Он видел перерезанные горла, засохшую кровь на мостовой, даже несколько огнестрельных ранений. Вокруг убитых собрались их близкие. Женщины рыдали.
Адамат подошел поближе и с облегчением вздохнул. Тамас стоял у крыльца вместе с ректором и Михали. Телохранитель Тамаса хмуро смотрел на повара. Леди Винсеслав держалась чуть в стороне, а Рикард Тумблар и ревизор Ондраус приближались с разных сторон площади, по которой разбрелись солдаты Тамаса, чтобы помочь раненым.
Сабон покачал головой в ответ на какой-то вопрос Тамаса. Они с надеждой повернулись к Адамату.
– Черлемунд, – сказал Адамат, прежде чем Тамас успел открыть рот. – Первосвященник.
Гнев пробежал по лицу фельдмаршала. Через мгновение он справился с эмоциями и вернул самообладание.
– Как вы узнали? – спросил он сквозь зубы.
Адамат коротко рассказал о послушнике Сиемоне и признании Тифа.
– Это должен быть Черлемунд, – решительно заявил Адамат. – Священник, каким его описал Тиф, слишком похож на Сиемона, чтобы это оказалось простым совпадением.
– Этот послушник, – задумчиво произнес Тамас. – Может быть, он работает на кого-то еще?
– Нет.
Конечно, абсолютной уверенности быть не может. Такое тоже возможно, но маловероятно. Адамат не сомневался в своей правоте.
– Давайте арестуем его, – предложил телохранитель Тамаса, подойдя ближе. – У нас есть имя предателя. У нас есть свидетель. Мы не можем медлить.
– Согласен, – сказал Сабон.
Тамас прикрыл глаза.
– Это необходимо, – добавил Сабон.
Адамат посмотрел на фельдмаршала и понял, что Тамас боится. Черлемунд был единственным членом комитета, обладающим достаточной властью, чтобы сокрушить его. Тамас мог либо оставить все как есть и ждать следующего убийцы, либо напасть на Первосвященника, рискуя навлечь на себя гнев церкви. Какое бы решение ни принял фельдмаршал, Адамат ему не завидовал.
Тамас внимательно изучал лица собравшихся вокруг. Его взгляд остановился на поваре. Михали коротко кивнул. Адамат явно что-то пропустил.
– Почему он тогда приехал за вами? – спросил Тамас повара.
Михали уставился в пустоту с угрюмым выражением лица.
– Трудно объяснить, – наконец заговорил он. – Жулен – Предвечная. Она знает, что я вселился в смертное тело. Возможно, она предупредила его. Или в игру вступил еще кто-то.
Тамас подождал, когда подойдут Рикард Тумблар и Ондраус.
– Черлемунд предал наше дело. Я не стану это терпеть. Не знаю, благословила ли его церковь на это предательство. Но меня это не заботит. Кто поддержит меня?
– Я. – Рикард шагнул вперед.
– Я тоже, – объявила леди Винсеслав.
Профессор молча кивнул.
– Разумеется, – с усмешкой произнес Ондраус.
– Подготовьте лошадей и фургоны, – распорядился Тамас. – Соберите все войска, какие только есть под рукой. Я собираюсь арестовать Первосвященника.
– Отправимся к нему? – удивился Сабон. – Почему бы нам просто не вызвать его на собрание? И арестовать, когда он придет.
– Нужно заставить его раскрыть карты, – объяснил Тамас. – Ему сообщат, что нападение на Михали провалилось и его предательство раскрыто. Если он попытается сбежать, мы получим подтверждение его вины. Если останется, нам придется схватиться с ним. Так или иначе, я не позволю ему скрыться. Приступайте.
Солдаты пришли в движение, и Адамат почувствовал себя лишним. Тамас остановился рядом с ним, опираясь на трость, и положил руку на его плечо:
– Вы хорошо поработали. Ступайте домой и отдохните. Перевезите назад свою семью, – добавил он, понизив голос. – Если все пойдет хорошо, мне еще пригодятся ваши способности в будущем.
Адамат посмотрел в глаза Тамаса – не шутит ли фельдмаршал. Нет, он был серьезен. Слишком серьезен. Тамас побрел дальше, дергаясь на каждом шагу, как марионетка, громко стуча тростью по мостовой.
Чем ближе отряд Таниэля подходил к вершине, тем чаще попадались следы пещерных львов. Собаки рвались с поводков, несмотря на окрики Рины. Они то стремились в погоню, то вдруг начинали скулить и тянуть хозяйку назад.
Таниэль чувствовал, что его нервы на пределе. Он каждую минуту ожидал нападения пещерных львов, ему казалось, что они прячутся за каждой скалой. Настороженные взгляды товарищей выдавали, что и они думают о том же. Однако за ними все же не следили. Все признаки говорили о том, что хищники по-прежнему идут всей стаей за кезанскими Избранными. Судя по следам, здесь прошли по меньшей мере семьдесят пещерных львов, и с каждой милей их становилось все больше.
Вскоре они обнаружили первую полуобъеденную тушу, лежавшую в стороне от тропы. Ее разорвали на куски, кровь пропитала снег вокруг. Но все же можно было с уверенностью сказать, что это пещерный лев. Ка-Поэль присела на корточки рядом с ним и долго рылась в снегу. Таниэлю показалось, будто она положила что-то в карман. Он подошел к девушке.
– Как его убили? – спросил он, хотя и сам догадывался.
Ка-Поэль изобразила выстрел из ружья.
– Значит, Избранные уже знают, кто следует за ними. – Он кивнул. – Но что за странные создания? Они лакомятся своими сородичами. Далеко еще до вершины? – обратился он к подошедшему Бо.
– Думаю, не очень. Но я только один раз забирался так высоко в горы. Дэль! – окликнул монаха Бо.
Проводник побледнел, увидев тушу пещерного льва. Он медленно поднял дрожащую руку и указал вперед.
– Там, – выдавил он из себя наконец.
Таниэль проследил за его рукой и увидел уступ, на котором тропа обрывалась.
– Так близко? – хмуро произнес он. – А где же город?
– Там, – повторил Дэль.
– Скоро увидим, что он хочет сказать.
До указанного места добрались всего за полчаса. Поднявшись по крутому склону, Таниэль остановился, чтобы отдышаться, и увидел, что скрывалось за ним.
Он стоял на кромке огромного кратера, шириной в несколько десятков миль и глубиной в сотни футов. Таниэль едва не оступился, но удержался на ногах.
Прямо под ним росли деревья, которые просто не могли выжить на такой высоте. Они тянулись вверх по всему внутреннему склону кратера. Казалось, стоит только протянуть руку, и коснешься верхушек самых ближних. Однако деревья давно уже погибли. Опаленные огнем стволы, голые, обломанные ветви. Когда-то здесь была величественная роща. Теперь это место напоминало кладбище.
За деревьями виднелись развалины большого города. Он занимал всю внутреннюю часть кратера – здесь было больше домов, чем в самом Адопесте. Теперь от них остались одни каменные остовы. Стены почернели от огня точно так же, как и деревья. Тысячи разбитых окон казались пустыми глазницами человеческих черепов. Таниэля передернуло от этой картины.
– Кресим-Курга, – объявил Дэль дрогнувшим голосом.
– Защита Кресимира иссякла за долгие века. – Лицо Бо помрачнело. – Горячие ядовитые газы сгубили деревья и сожгли дома. Здесь не осталось ничего живого.
– Кроме пещерных львов, – напомнил Таниэль. – Не понимаю, как они могут здесь жить.
– Что-то поддерживает их силы, – предположил Бо.
Таниэль разглядел озеро в середине кратера. Вокруг него располагались аллеи, пруды и горки. Когда-то, во времена Кресимира, в этом парке играли дети. Вероятно, вода в озере раньше была чистой и прозрачной. С высоты Таниэль прекрасно видел, что теперь она стала грязно-бурой. На поверхности озера непрерывно бурлили пузыри, над ним поднималось густое облако дыма и пара.
Вдалеке раздался рев пещерного льва.
– Примкнуть штыки! – скомандовал Таниэль.
За спиной лязгнуло оружие. Дозорные подготовились к бою. Растянувшись в цепь, они начали спускаться в кратер. Таниэль шел между Дэлем и Бо.
– Где ваш амфитеатр? – спросил он.
Проводник не ответил. Таниэль уловил лишь чье-то слабое всхлипывание. Хотя, может быть, это скулила собака. В гробовом молчании они вышли к покинутому городу.
– В те времена, когда призвали Кресимира, Южный пик был обычной горой с вершиной правильной формы, – поморщившись, сообщил Бо. – Говорят, едва он ступил на гору, земля раздалась под ним и вулкан изверг в небо столько пепла, что им можно было засыпать все Адро. Предвечные чудом уцелели. Когда все успокоилось, образовался кратер. А на берегу озера стоял Кресимир. – Он указал на центр кратера. – Амфитеатр находится там?
Дэль кивнул.
– Нужно найти место, откуда я смогу его обстреливать. Чем дальше, тем лучше, но мне необходим хороший обзор.
Проводник на мгновение задумался.
– Дворец Кресимира. Следуйте за мной. Я проведу вас туда.
Углубившись в мертвый лес, все замолчали. Их шаги по плотно утрамбованной булыжной дороге отдавались гулким эхом. Таниэль внезапно понял, что нигде не видно снега. Земля была голой, сохранились только пучки самого неприхотливого кустарника, тоже давно мертвые. Воздух постепенно теплел. Может быть, до сих пор действовала оставленная Кресимиром защита Священного Города? Или сюда уже доходил жар из недр вулкана? Удастся ли приблизиться к озеру? Невыносимая жара и ядовитые газы могут не подпустить. У новых пришельцев нет такой магической защиты, как у Жулен и Королевского совета Кеза. Таниэль посмотрел на Бо: тот выглядел все хуже и хуже. Едва ли он сейчас сумеет защитить даже муху, не говоря уже о своих друзьях.
У опушки леса, на склоне небольшого холма, отыскались новые трупы. Таниэль подошел ближе и понял, что здесь не только пещерные львы.
Среди останков по крайней мере шести или семи хищников лежал обглоданный до костей Страж. Его руки все еще сжимали горло мертвого льва. Таниэль прикрыл лицо носовым платком. Прошло не так много времени, чтобы трупы начали разлагаться, однако мертвые львы воняли омерзительно. Намного сильней, чем на склоне горы, где воздух был холодней и ветер уносил запах прочь.
Ка-Поэль снова ушла вперед. Она остановилась только на вершине холма и махнула рукой. Таниэль обрадовался возможности убраться подальше от трупов.
Но ненадолго. Он остановился рядом с Ка-Поэль и с трудом сдержал тошноту. Позади него кто-то шумно выблевал свой завтрак. Быстро оглянувшись, Таниэль понял, что это был Бо.
Здесь разразилось настоящее сражение. Стражи отбивались от львов в центре небольшого парка, по-видимому прикрывая отступление Жулен и кезанских Избранных. Погибло не меньше десятка Стражей и в три раза больше пещерных львов. Их трупы были разбросаны по всему парку. Один Страж лежал недалеко от Таниэля, привалившись спиной к каменной скамье. Его кишки вывалились наружу, а мясо обгрызли хищники.
– Эти твари очень голодны, – догадалась Рина. Собаки жались к ее ногам, не желая отходить от хозяйки. – Они охотятся так, будто хотят только убивать. Но каждый раз, когда кто-то погибает, они останавливаются, чтобы поесть мяса. Их мучит голод.
Таниэль проглотил комок:
– Значит, они просто голодны и только поэтому преследуют Избранных?
Он испытал облегчение при мысли, что на самом деле хищниками вовсе не управляет некая сверхъестественная сила. Хотя львы и не становились от этого менее опасными.
– Возможно, – пожала плечами Рина. – Но пещерные львы никогда не охотятся стаей, даже в самые худшие времена. Они одиночки.
– Откуда их столько взялось? – вмешался в разговор Бо. – Им здесь нечего есть. Я не слышал, чтобы прежде на этой горе обитало больше двух-трех пещерных львов.
Никто не нашел что ему ответить.
Таниэль проверил, заряжены ли его пистолеты и ружья, затем вдохнул порцию пороха. Руки задрожали. Организм требовал добавки, но Таниэль сопротивлялся этому желанию. Он боялся ослепнуть от чрезмерной дозы. С другой стороны, без этой силы он все равно погибнет. В конце концов он вдохнул еще раз.
Следы схватки тянулись по всему парку и выходили на бульвар, вероятно ведущий к центру города. Окровавленные останки Стражей и пещерных львов виднелись повсюду. Хищники продолжали преследовать кезанских Избранных.
Таниэль и его спутники вошли в город, внимательно приглядываясь к зданиям. Ниоткуда не доносилось ни единого звука: ни завывания ветра, ни шороха мелких грызунов. Ничего. Город был мертв, даже силы природы покинули его. От этих мыслей мороз пробегал по коже.
Неожиданно ему на плечо опустилась чья-то рука. Таниэль обернулся, сжимая ружье, и едва не распотрошил штыком Дэля. Он с большим трудом успокоил отчаянно забившееся сердце.
– Простите, – пробормотал он.
– Дворец там. – Дэль указал в направлении центра города.
Отряд повернул вслед за проводником. Таниэль был рад оказаться подальше от следов пещерных львов и Избранных, хотя мертвый город и пугал его страшнее бездны. Но он должен отыскать Дворец Кресимира и с безопасного расстояния перестрелять столько Избранных, сколько потребуется, чтобы помешать Жулен призвать бога.
Всю дорогу домой Адамат слушал разговоры о событиях на площади Выбора. Большинство пешеходов и экипажей спешили убраться оттуда подальше. Слухи распространялись быстро, и везде, где бы он ни проходил, люди осеняли себя знаком Вервия, чтобы защититься от беды и дурных предзнаменований. Ужасная резня в последний день фестиваля Святого Адома побудила многих горожан не выходить на улицу.
Адамат надеялся, что сможет быстро нанять дилижанс до Оффендаля. Он заберет свою семью и уедет вместе с ней за границу, а затем…
– Соу-Смиз! – позвал Адамат, вешая плащ на вешалку.
И тут же замер, заметив три лишних плаща. Он прикрыл глаза. Нет, только не это.
– Неужели нельзя оставить меня… – начал он возмущаться, как только зашел в гостиную, но осекся на полуслове.
Лорд Ветас стоял у дальней стены комнаты, положив руки на плечи Астрит. По бокам расположились двое его подручных. Девочка была похожа на беспомощную муху, запутавшуюся в паутине. При взгляде на нее у Адамата едва не остановилось сердце. Одно дело знать, что ей угрожает опасность, и совсем другое – видеть ее во власти лорда Ветаса.
Соу-Смиз сидел на диване. Он отправился сюда сразу после встречи с Брадобреями. Лицо телохранителя побледнело, пот стекал по щекам. Он судорожно дышал и сжимал рукой рану на животе.
– Прости, – едва слышно пробормотал кулачный боец. – Они пришли раньше меня.
– Соу-Смиз рассказал мне о вашем визите к Брадобреям. – В голосе лорда Ветаса не чувствовалось ни малейшего намека на сострадание. – Выжить в схватке с тремя убийцами – браво.
– Отпустите ее, – устало произнес Адамат.
Груз пережитого за последние два дня внезапно навалился на него всей тяжестью. Он сейчас хотел лишь одного – опуститься в любимое кресло и продремать всю оставшуюся часть дня. Однако, похоже, у него не было выбора.
– Посвятите меня в последние новости, – велел лорд Ветас. – Как поживает Тиф?
– Отправлен гнить заживо в Вороненой башне, – огрызнулся Адамат. – Как дела у лорда Кларемонте?
Удивленное выражение так быстро исчезло с лица Ветаса, что Адамат засомневался, действительно ли оно там было.
– Астрит, с тобой все хорошо? – тихо спросил он дочку.
Девочка кивнула. Ее лицо было испачкано в грязи, летнее платье помялось, словно она спала не раздеваясь. Но в остальном Астрит выглядела живой и невредимой.
– Да, папа.
– Тебе страшно?
Она сжала зубы и покачала головой.
– Очень хорошо, моя девочка. Они делали тебе больно?
Астрит повторила тот же жест.
– Почему Тифа отправили в Вороненую башню? – задал свой вопрос лорд Ветас.
– Потому что у него был договор с Тамасом. Но Тиф нарушил его, когда попытался убить меня.
– Почему вы не рассказали мне об этом договоре? – Лорд Ветас нахмурился.
– Я не знал.
– В самом деле? – Ветас сжал плечо Астрит.
Она попыталась вырваться, но он держал ее крепко.
– Да, будьте вы прокляты! Клянусь, я ничего не знал.
Ветас ослабил хватку:
– Полагаю, вы уже нашли предателя? Когда Тамас собирается арестовать Рикарда Тумблара?
У него не было никаких оснований считать Рикарда предателем. Если только он сам не помогал создать у Адамата такое впечатление.
– Почему это так интересует лорда Кларемонте? – спросил Адамат. – Почему его вообще заботит здешняя политика? Он даже не из Адро.
– Лорда Кларемонте заботят доходы Гурло-Бруданской торговой компании. А они тесно связаны с судьбой Девятиземья.
– На чьей он стороне?
– Ни на чьей. Толчок здесь, пинок там. Это все, что вам необходимо знать. Так когда Тамас арестует Рикарда Тумблара?
– Никогда.
– Почему?
– Он собирается арестовать настоящего предателя, Черлемунда.
Астрит вскрикнула: лорд Ветас со злостью надавил ей на плечо.
– Все доказательства указывают на Рикарда. Почему вы решили, что предатель – Черлемунд?
– Его имя назвали в присутствии порохового мага из команды Тамаса. Что я мог сделать?
Адамат шагнул вперед.
– Стоять! – рявкнул Ветас.
Его громилы насторожились и угрожающе посмотрели на Адамата.
– Только троньте ее, и вы мертвец, – предупредил инспектор.
– Как и вся ваша семья, – услышал он в ответ.
– Ветас, я клянусь Девятиземьем, что уничтожу вас и ваших близких, если вы навредите моей дочери. А потом пристрелю лорда Кларемонте, словно собаку, бросившуюся на меня на улице.
Адамат почувствовал, как что-то холодное шевельнулось в его груди.
Лорд Ветас резко выдохнул. Пальцы на плече Астрит разжались, девочка вырвалась и бросилась к отцу. Адамат поймал ее одной рукой и отодвинул себе за спину.
Угольщик выхватил нож, другой громила поднял пистолет. Ветас остановил их взмахом руки.
– Все еще можно исправить. Жалко было бы вас потерять, Адамат. Мы пока не будем убивать вас. Когда произойдет арест?
– Как только Тамас соберет людей.
Неужели Ветас хочет предупредить Черлемунда?
– Где?
– В его усадьбе.
– Вам же будет хуже, если вы мне солгали, – произнес лорд Ветас и взглянул на своих подручных. – Кале!
Угольщик повернул голову.
– Отправляйся в усадьбу Первосвященника и предупреди его. Скажи, что тебя послал Чокнутый. Если наш добрый герцог все еще там, они сумеют приготовить для Тамаса небольшую ловушку.
Угольщик кивнул, бросил на Адамата предостерегающий взгляд, затем прошмыгнул мимо него и скрылся за дверью.
– Значит, Кларемонте в сговоре с Первосвященником? – спросил Адамат. – Почему же тогда Черлемунд пытался убить меня? Подразумевается, что я тоже работаю на Кларемонте.
– Одна рука не ведает, что творит другая. – Ветас холодно взглянул на него. – У всякой стратегии есть недостатки, и вы едва не пали их жертвой. От Черлемунда требовалось просто убить самозванца Михали. Он развел слишком бурную деятельность. Но имейте в виду, что Черлемунд – всего лишь исполнитель. Кларемонте многих использует в своих интересах.
– Никто не может использовать Первосвященника.
– Никто, кроме Кларемонте.
– Но с какой целью?
– Это не ваше дело, – отрезал Ветас. – Вы разочаровали меня, Адамат. Возвращение девочки должно было подтвердить наши добрые намерения. Это был подарок вам, чтобы вы охотнее взялись за то, что вам предложат. Думаю, теперь мне придется забрать ее с собой. Кое-кто из моих людей обрадуется такому повороту.
Он шагнул вперед, подав знак помощнику с пистолетом.
Адамат сжал кулаки:
– Хорошо, я скажу правду.
Лорд Ветас остановился.
– Его собираются арестовать не в усадьбе, а в соборе, после вечерней службы. Пожалуйста, оставьте мне мою дочь.
– Значит, вы солгали мне? – Глаза лорда Ветаса вспыхнули гневом.
– Это правда, клянусь!
– Бездна! – Он подозвал второго громилу. – Ты останешься здесь. Если они попытаются удрать, убей всех: Адамата, его телохранителя и девочку.
Лорд Ветас вылетел из комнаты, оттолкнув Адамата плечом. Инспектор охнул от неожиданности. Ветас побежал по улице, фалды его фрака подпрыгивали позади. Адамат наблюдал за ним в окно, пока Ветас не исчез из виду. Инспектор глубоко вздохнул.
– Все хорошо, папа? – спросила Астрит.
– Да. Я рад, что ты в безопасности. Как мама?
– Она очень волнуется. Она кричала, когда они забрали меня.
– Они делали ей больно? А твой брат, с ним все в порядке?
– Они отрезали Жосепу палец. Но он даже не вскрикнул.
– Он очень храбрый мальчик.
– Что с нами будет, папа?
– Не знаю, – честно ответил он.
Адамат не мог дожидаться возвращения Ветаса. Это означало бы верную смерть для них всех. Соу-Смиз в таком состоянии вряд ли сможет далеко уйти, а Астрит всего лишь маленькая девочка. Но Адамат должен предупредить Тамаса.
– Стой здесь, – шепнул он Астрит и шагнул к дальнему углу комнаты.
– Эй! – окликнул его громила.
Адамат остановился и поднял руки. Подручный Ветаса растерянно переводил пистолет с него на Соу-Смиза и обратно. Глаза кулачного бойца были закрыты, руки по-прежнему зажимали рану. Он часто и шумно дышал. Рассудив, что раненый представляет меньше угрозы, громила направил пистолет на Адамата.
– Я просто хочу что-нибудь выпить, – объяснил инспектор.
Сторож недоверчиво прищурился.
– Пожалуйста, – жалобно произнес Адамат и вытянул руки перед собой, показывая, как они дрожат.
– Хорошо, – согласился громила. – Я только проверю, не прячете ли вы там оружие.
– Что? – удивился Адамат. – Заряженный пистолет в буфете? Вы с ума сошли. А если вы опасаетесь, что я достану нож, просто отойдите вон туда. – Он показал рукой на диван.
Громила зашаркал в сторону дивана:
– Я слежу за вами.
Отлично. Адамат взял бутылку из буфетного шкафчика:
– Хотите вина?
Сторож покачал головой.
Инспектор откупорил бутылку и долго скручивал пробку со штопора. Потом бросил пробку на полку и разлил вино в два стакана. Его руки дрожали, горлышко бутылки со звоном ударялось о края стаканов. Адамат подошел к сторожу:
– Вы точно не хотите выпить?
– Выпейте сначала сами. Знаю я эти уловки.
– Никаких уловок. – Адамат покачал головой. – Неужели вы думаете, что я стану подливать яд в вино стоимостью двести кран? Кроме того, яд не действует так быстро. Перед смертью у вас хватит времени выстрелить в меня. Соу-Смиз, а ты хочешь вина?
Кулачный боец слабо кивнул.
– Прошу прощения.
Адамат поднял стаканы, показывая, что его руки заняты и он не замышляет ничего плохого.
Проходя мимо сторожа, он выронил оба стакана одновременно. Одной рукой инспектор отбросил в сторону ствол пистолета, а другой воткнул штопор в горло подручного лорда Ветаса. Пистолет выстрелил, оглушив Адамата. Зазвенело разбитое окно, вскрикнула Астрит. Адамат вцепился в громилу, затем толкнул его, и они вместе повалились на Соу-Смиза.
Кулачный боец громко крякнул от боли. Но тут же обхватил толстой, словно свиной окорок, рукой шею громилы и начал душить его. Адамат придавливал противника сверху, пока тот не прекратил сопротивляться. Инспектор ухватил его за отвороты сюртука и сбросил тело на пол. Соу-Смиз застонал, корчась от боли на диване.
– Мог бы и предупредить, – проворчал он, ощупывая рану. – Кровь пошла снова.
– Ты большой ребенок, – усмехнулся Адамат.
Он убедился, что сторож мертв, а затем поднял голову. Астрит выглядывала из коридора.
– Иди в свою комнату.
Девочка испуганно дрожала и не двигалась с места.
Адамат поднялся, снял окровавленный сюртук и бросил на пол. Подошел к Астрит и взял ее на руки.
– Мне очень жаль, что тебе пришлось видеть все это, – тихо проговорил он. – Ты хорошо себя чувствуешь?
– Да, папа, – ответила она дрогнувшим голосом.
– Хорошая девочка. Тебе нужно быть сильной, моя милая. Иди с Соу-Смизом. Вам нужно спрятаться.
Телохранитель медленно встал с дивана, скривившись от боли.
– Хватит распускать сопли, – буркнул он. – Куда ты собрался?
– Я должен предупредить Тамаса.
– Прилип к нему как кусок дерьма, – продолжал ворчать Соу-Смиз. – Я хочу…
Неожиданно он потерял равновесие, но успел ухватиться за спинку дивана.
– Возьми Астрит. – Адамат подвел девочку к телохранителю и вложил ее руку в его огромную ладонь. – Спрячь ее. Защити. Пожалуйста. – Он глубоко вздохнул. – Ты скоро узнаешь, что из этого получилось. Просто… держи ее подальше от лорда Ветаса.
Соу-Смиз задумчиво посмотрел на Адамата, затем коротко кивнул.
– Спасибо, друг мой.
– Ты мало платишь за такую работу, – недовольно произнес Соу-Смиз.
– О твоей доброте сложат легенды, – пообещал Адамат.
Он зашел в кабинет и открыл большой неприметный сундук в углу. Достал из него шпагу, вынул ее из ножен и проверил остроту клинка и крепость эфеса. Шпага была самой обыкновенной, без всяких украшений, с овальной гардой. Адамат получил ее на военной службе, еще до того, как стал инспектором полиции. Клинок до сих пор оставался в хорошем состоянии. За спиной послышались тяжелые шаги.
– Я не брал ее в руки почти десять лет, – признался Адамат. – Похоже, она не затупилась.
– На это больше надежды, – ответил Соу-Смиз.
Инспектор обернулся. Соу-Смиз протягивал ему свой пистолет вместе с запасными патронами:
– Удачи тебе.
Они пожали друг другу руки, и Адамат направился к двери.
