23
Тамас вышел из кареты и глубоко вдохнул чистый загородный воздух. Олем уже стоял на дороге, положив руку на рукоять пистолета, а другую засунув в карман алого охотничьего кафтана. Он принюхивался, словно сторожевая собака, осматривая окрестности. Его костюм в точности повторял одежду Тамаса: черные сапоги, темные брюки, охотничья шляпа и ружье на плече.
Лай собак разносился по всему лугу. Охотничий дом стоял между двумя холмами возле каменистого ручья, протекающего по краю Королевского леса. Это было огромное здание с сотнями комнат в обычной безвкусной манере, любимой королями Адро. Первоначально его построили из местного камня и мощных стволов столетнего дуба, наподобие тех, что до сих пор росли вокруг. Недавно старое здание реконструировали, обложив кирпичом. Двухэтажные псарни и такие же внушительные конюшни виднелись за лугом к югу от дома.
– Идем, Хруш, – позвал Тамас.
Пес выпрыгнул из кареты и немедленно опустил нос к земле. Длинные уши волочились по гравийной дорожке. Тамаса кольнуло в сердце, когда вслед за Хрушем не выскочил, как обычно, Питлауг. В этом году охота очень многим отличалась от прежних.
Тамас вошел в большой зал, где нервно посмеивались и вели пустячные разговоры приглашенные гости. Их собралось не больше десятка, хотя Тамас нарочно приехал перед самым началом охоты.
– Маловато людей, сэр, – заметил Олем.
Дворецкий неодобрительно посмотрел на его сигарету, но телохранителя это ничуть не смутило.
– Я приказал казнить девяносто процентов тех, кто обычно сюда приезжал, – пробормотал Тамас.
Он кивком поздоровался с каждым из собравшихся в зале. Здесь было несколько богатых торговцев и двое дворян, занимавших прежде столь незначительное положение, что их не сочли нужным отправить на эшафот. В прошлом году они наверняка носили светлые брюки и темные кафтаны, по которым отличали тех, кто не допущен до самой охоты. Сейчас же им позволили нарядиться в алые костюмы участников, чтобы набрать необходимое количество. Бригадиры Ризе и Абракс непринужденно болтали с торговцами. Тамас обменялся с ними парой фраз, поблагодарив за помощь в подавлении мятежа. Когда он проходил мимо двоих уцелевших дворян, разговоры на мгновение прервались.
Навстречу ему по лестнице спустилась леди Винсеслав, в темном костюме для верховой езды и черном плаще с алым воротником:
– Тамас, я очень рада, что вы все же приехали!
Позади нее стоял бригадир Барат – угрюмый, порывистый молодой человек, которого Тамасу все время хотелось отшлепать.
– Я ни за что не пропустил бы охоту, – ответил Тамас. – Хрушу нужно немного отвлечься. – (Пес, нюхавший пол, услышал свою кличку и поднял морду.) – Так же как и мне, возможно, – добавил фельдмаршал.
– Или побегать, – подхватила леди Винсеслав. – У него хорошие шансы на победу, не так ли?
– Он непременно победит. – Тамас усмехнулся. – В прошлом году его опередил только Питлауг. И поскольку королевские собаки на этот раз не участвуют, то никаких сомнений и быть не может.
Он почувствовал, как улыбка начала сползать с его лица, и жестом попросил леди Винсеслав отойти в сторонку. Когда они остались одни в прихожей, Тамас продолжил:
– Это какой-то жалкий фарс, леди.
– Нет, это не так. – Она сердито сверкнула глазами. – Вы обижаете меня своими словами.
– Эта охота была королевской традицией. Теперь король мертв. И большинство людей, приезжавших сюда, тоже мертвы.
– По-вашему, и охота должна умереть вместе с ними? Признайтесь, что вы сами получаете от нее удовольствие.
Тамас вздохнул. Традиция открывать фестиваль Святого Адома охотой во Фруктовой долине существует уже более шестисот лет. Тамас ничего не мог с собой поделать – он любил охоту…
– Нас могут неправильно понять, – сказал он. – Мы хотим доказать людям, что не просто пришли на место Манхоуча и его аристократов. Охота – аристократическая забава.
– Не думаю, – возразила леди Винсеслав. – Это забава всех адроанцев. Вы ведь не собираетесь запретить скачки или игру в мяч? Это просто развлечение. – Она покачала головой. – Затем вы объявите вне закона маскарады, и посмотрим, насколько популярным вы станете у народа ближе к зиме, когда ему нечем будет развлечься.
– Я никогда не сделал бы этого. На игре в мяч я познакомился со своей женой.
– Знаю. – Она с сочувствием посмотрела на него. – Тамас, оглянитесь вокруг. Здесь собрались самые преуспевающие торговцы Адро. Приехали даже Рикард и Ондраус. Я разослала приглашения всему Адопесту.
– Всему Адопесту? – переспросил Тамас. – Если бы это было правдой, здесь собралось бы намного больше народа, хотя бы ради бесплатной еды.
– Вы прекрасно понимаете, что я хотела сказать. – Леди Винсеслав фыркнула. – Приехали даже какие-то охотники из Северного Жохала. Свободные фермеры. Они, конечно, неотесанные мужланы, но, кажется, знают толк в собаках. – Она ткнула Тамаса в грудь тонким, слегка морщинистым пальцем. – Фестиваль не может начаться без охоты во Фруктовой долине. Я просто не позволю такому случиться. Егеря уже приготовили приманку. Охота начнется через двадцать минут. Отведите Хруша на стартовую линию. Распорядитель нашел желающих посостязаться с вами.
Тамас и Олем сели на лошадей и направились к псарням, откуда должна была начаться охота. По гладко подстриженной траве через весь луг провели мелом линию. Сотни мужчин и женщин сидели верхом. Одни держали на поводках собак, другие предпочли охотиться в одиночку, самых состоятельных участников сопровождали пешие псари.
Тамас занял место на стартовой линии. Охотников набралось больше, чем он ожидал, и еще больше собак.
– Вот что она имела в виду, когда сказала, что пригласила всех, – заметил Тамас. – Половина этих людей даже не одета в охотничьи цвета.
Он не стал развивать мысль: неподходящий случай для жалоб. Если бы не он, здесь по-прежнему собирались бы блистательные аристократы, одетые подобающим образом.
– Да, – согласился Олем. – Но я рад, что хоть кто-то приехал. Без охоты фестиваль начался бы не очень весело.
– Леди Винсеслав заплатила тебе, чтобы ты это сказал? – проворчал Тамас.
Олем происходил из простых крестьян. У него неоткуда было взяться привычке к охоте.
– Нет, сэр! – Удивленный Олем бросил окурок в траву и тут же принялся скручивать новую сигарету.
– Я шучу.
Тамас поглядел по сторонам и скривился при виде сидевшего на убогой кляче крестьянина в одежде, не имеющей ничего общего с охотничьими цветами.
Протрубил рог, и собаки помчались вперед. Тамас пустил лошадь легким галопом, наблюдая, как Хруш летит во главе своры вслед за приманкой. Скоро собаки исчезли в лесу. Тамас опередил бо́льшую частью наездников, но на опушке приостановился и позволил догнать себя. Он закрыл глаза, слушая отдаленный заливистый лай собак, ласкающий слух.
Когда он снова открыл глаза, рядом никого не было, кроме Олема. Телохранитель скакал бок о бок с ним, вглядываясь в чащу леса с неослабевающей ястребиной зоркостью.
– Ты хоть когда-нибудь расслабляешься? – спросил Тамас.
– С тех пор как вас навестил Страж – никогда, сэр.
Тамас видел всадников впереди и слышал, что кто-то скачет сзади. Охотники начали разъезжаться в разные стороны, чтобы насладиться прогулкой, пока собаки будут мчаться вперед до полного изнеможения. Охота могла продлиться хоть целый день, пока какая-то из собак не догонит служителя, тянущего за собой приманку, или пока все не пересекут финишную линию. В прошлом году Питлауг догнал приманку еще до полудня, заслужив от Тамаса большую порцию говяжьих ребер и вызвав недовольство аристократов, не ожидавших столь быстрого завершения охоты.
Фельдмаршал выбросил из головы воспоминания о прежних временах и повернулся к Олему:
– Это была не твоя ошибка. Кез снова подошлет ко мне Стражей. Но ты мало что сможешь сделать против любого из них.
– Не списывайте меня со счетов так сразу, сэр. – Олем дотронулся до пистолета на поясе. – Я способен на большее, чем вы думаете.
– Разумеется, – мягко ответил Тамас.
Он расслабился чуть больше, чем обычно себе позволял. Что ж, возможно, это и есть приближение старости. Он задумчиво ехал по лесу, наслаждаясь прохладным ветерком и лучами теплого солнца, которые кое-где пробивались сквозь густую листву. Стояла прекрасная погода – самое то для охоты во Фруктовой долине.
– Разрешите вопрос, сэр, – ворвался в его размышления голос Олема.
– Если он имеет отношение к Кезу, я не хочу ничего слышать.
– Меня беспокоит, что вы собираетесь делать с Михали?
Тамас мгновенно вышел из задумчивости и досадливым взглядом уставился в спину Олема, в очередной раз осматривавшего лес.
– Думаю, что надо вернуть его обратно в Хассенбур.
Олем разочарованно посмотрел на фельдмаршала.
– И ты тоже? – проворчал Тамас. – Я ожидал, что рядовые солдаты привяжутся к нему. Но только не ты.
– Я тоже рядовой солдат, сэр. Но ведь вы сами убедились в его способности создавать еду из воздуха.
– Я не хочу ссориться с Кларемонте. Покровитель лечебницы не из тех людей, с которыми можно шутить. Он занимает слишком высокое положение в Гурло-Бруданской торговой компании. Я не могу рисковать всеми поставками селитры в Адро. Во время войны порох еще важней, чем еда.
– А после войны?
– Михали сумасшедший. Его место в лечебнице. – Тамас тщательно подбирал слова. – Было бы жестоко позволить ему жить как нормальному человеку. – Это были правильные слова, но, произнесенные вслух, они тут же теряли смысл. Фельдмаршал нахмурился. – В лечебнице смогут помочь ему. Ты проверил те имена, которые предоставил нам Адамат? – поспешил сменить тему Тамас.
Олем был явно раздосадован таким резким окончанием разговора о будущем Михали.
– Да, сэр, – натянуто произнес он. – Наши люди проверяют список. Правда, слишком медленно. Откровенно говоря, нам не хватает толковых ребят. Но судя по всему, догадки Адамата верны.
– Он уверяет, что составил этот список всего за два дня расследования. Вся полиция гавани с начала войны поймала лишь полдюжины контрабандистов. Как он ухитряется работать так быстро?
– У него есть Дар. – Олем пожал плечами. – Кроме того, он не связан такими ограничениями, как полиция. Он не носит форму. Его нельзя подкупить или запугать.
– Ты считаешь, что он сможет найти предателя?
– Возможно. – В голосе Олема не чувствовалось особой уверенности. – Жаль, что вы не подключили к поискам других людей. Нельзя оставлять судьбу Адро в руках одного отставного инспектора.
Тамас покачал головой:
– Ты сам сказал, что он сможет пробраться там, где полиции ни за что не пройти. И мне некому больше доверить это расследование. Все, кому я по-настоящему доверяю, – ты, Сабон, другие пороховые маги – все они заняты очень важными делами. И ни у кого из них нет таких навыков и таланта, какими обладает Адамат. Если он не отыщет предателя, значит этого не сможет никто.
Телохранитель мрачно взглянул на него, уголки рта Олема дернулись, и Тамас ощутил в груди укол страха.
– Подпишите приказ, – спокойно проговорил Олем, – и выдайте мне пятьдесят солдат. Я выясню, кто вас предал.
– Я не позволю тебе врываться к членам комитета с тесаком и горячим утюгом. – Тамас закатил глаза. – Ты ничего от них не добьешься, а я наживу врагов среди самых влиятельных людей в Адро. Сожалею, Олем, но мне нужно, чтобы ты прикрывал мою спину. И еще нужно, чтобы остальные пять членов комитета – те, кто не предавал меня, – оставались живыми и здоровыми.
Позади послышался шум: кто-то догонял их. Тамас обернулся:
– Бездна, я так надеялся приятно провести этот день.
– Подождите, фельдмаршал! – крикнул Черлемунд.
Первосвященник не выглядел как служитель Кресимира. Он гордо обрядился в охотничьи цвета, его лошадь была чуть ли не на десять стоунов тяжелей, чем у Тамаса. Его сопровождали три молодые женщины, вероятно священнослужительницы, хотя по их охотничьим костюмам трудно было определить точно. Следом ехал ревизор Ондраус – в черном кафтане и светлых брюках, дабы подчеркнуть, что не участвует в охоте. Тем не менее он держался в седле с такой уверенностью, какой Тамас не ожидал от почтенного ревизора.
– Черлемунд, сколько ваших собак бежит?
– Десять. – Первосвященник кисло взглянул на фельдмаршала, как всегда, когда собеседник забывал назвать его титул. – Точнее говоря, три из них сегодня принадлежат этим леди. – Он кивнул в сторону своих спутниц. – Служительницы Кола, Нарум и Уле, а это фельдмаршал Тамас.
Тамас едва заметно поклонился девушкам. Несмотря на звание священнослужительниц, ни одна из них не выглядела старше двадцати лет. Они были слишком молоды. И слишком привлекательны. Такие красотки, как правило, не посвящали себя служению Кресимиру.
К Тамасу подъехал ревизор.
– Ондраус! – поприветствовал его Тамас. – Вы последний человек, кого я ожидал встретить на охоте.
Ондраус повернулся в седле и указал куда-то назад:
– Нет, вот последний человек, которого вы ожидали здесь встретить.
Сквозь кусты шиповника продиралась лошадь, подгоняемая непрерывным потоком проклятий Рикарда Тумблара. Вот лидер рабочего союза расцарапал себе щеку и еще громче закричал, понукая лошадь. Она галопом вылетела из кустов и догнала группу. Тамас ухватил ее за уздечку, наклонился и погладил между глазами.
– Ш-ш, тихо, – прошептал он, успокаивая животное. – Боже милостивый, Рикард, прекратите подгонять ее. Вы так вылетите из седла.
Рикард крепко впился пятками в бока лошади. Понемногу он расслабился и глубоко вздохнул.
– Проклятая тварь, – проворчал он. – Я рожден ездить в карете, а не на лошади.
– Я и без ваших слов это вижу, – усмехнулся Черлемунд. – Мы все это видим. Мне встречались дети, которые держатся в седле лучше, чем вы.
– А мне встречались сутенеры, у которых было меньше шлюх, чем у вас! – огрызнулся Рикард.
Служительницы задохнулись от возмущения. Первосвященник развернул лошадь в сторону Рикарда и положил руку на эфес шпаги:
– Возьмите свои слова назад, или я спущу с вас шкуру.
Рикард достал из-за пояса пистолет:
– Я разнесу ваше лицо, если вы приблизитесь еще хоть на шаг.
Тамас застонал. Он ухватил пистолет Рикарда за ствол и оттолкнул.
– Уберите оружие, оба! – приказал он и пристроился рядом с Рикардом. – Когда вы наконец перестанете задирать Первосвященника? – недовольно буркнул фельдмаршал. – Вы совсем сошли с ума?
Рикард вытер кровь со щеки, оцарапанной шиповником, и посмотрел на пальцы:
– Будь проклята эта охота!
– Зачем же тогда вы приехали?
– Леди Винсеслав настояла. Сказала, что я теперь знатный человек, член комитета, и без меня здесь просто не обойтись. Я получил бы куда больше удовольствия, плавая в рыбацкой лодке.
– Вы никогда прежде не сидели в седле? – поинтересовался Олем.
Рикард засунул пистолет обратно за пояс и ухватился обеими руками за уздечку.
– Ни разу. Когда я был маленьким мальчиком, у моего отца не было денег на уроки верховой езды, а теперь я достаточно богат, чтобы позволить себе ездить в карете. Бездна, куда подевался доезжачий? Леди Винсеслав сказала, что этот недоумок поедет вместе со мной, чтобы я не попал в какое-нибудь глупое положение.
– Он не справился с поручением, – заметил Черлемунд.
Рикард яростно сверкнул глазами. Тамас жестко пихнул его локтем под ребра.
– Мои извинения, леди, – обратился Тумблар к трем служительницам. – Я говорил вовсе не о вас.
Девушки, все как одна, с презрением отвернулись от него. Рикард вздохнул.
– Я приехал сюда приятно провести время. – Тамас оглядел собравшихся. – Могу я по-прежнему на это рассчитывать или мне лучше побыть в одиночестве?
Рикард и Черлемунд что-то проворчали себе под нос. Тамас продолжал вести в поводу лошадь Рикарда.
– Позвольте ей самой выбирать дорогу, – посоветовал он, отпуская уздечку. – Она поскачет за другими лошадьми и сама привезет вас куда нужно. Она чувствует, что вы не знаете, как с ней справиться. И пока вы пытаетесь направлять ее, она может хоть целый день противиться вам.
Рикард молча поклонился, стараясь не смотреть на Черлемунда и его спутниц.
Вскоре к ним присоединился доезжачий. К своему удивлению, Тамас узнал этого человека.
– Гэбен! – окликнул он всадника.
– Добрый день, сэр.
Расплывшись в улыбке, Гэбен подъехал к нему. Это был энергичный молодой человек, непринужденно державшийся в седле. Обычно доезжачий следит за тем, чтобы собаки не теряли след, но этому, очевидно, поручили следить за людьми.
– Олем, это Гэбен, – представил его Тамас. – Младший сын капитана Адьюкара.
– Очень приятно. Я много лет знаком с капитаном.
– Вы тот самый Одаренный, который никогда не спит? – Гэбен протянул руку.
– Точно.
– Рад познакомиться.
– Значит, леди приставила вас к Рикарду? – спросил Тамас.
Гэбен кивнул:
– Она сказала, что ему может понадобиться помощь.
– Но вы потеряли его из виду на какое-то время.
– Он забрался в колючие кусты, сэр. Я решил объехать кругом.
– Мудрое решение. Ваш отец рассказывал, что у вас исключительные способности к верховой езде.
– Он перехвалил меня, – скромно ответил Гэбен.
– Нет, я уверен, что он не преувеличивает. – Тамас заметил, что собеседник поглядывает на молодых служительниц. – Не буду вас задерживать.
Гэбен поехал рядом с женщинами, отвечая на вопросы об охоте. Вскоре их догнал бригадир Сабастениен. Он присоединился к доезжачему – и к девушкам, молча слушая их разговор.
Тамас наклонился к Олему:
– Бригадир Сабастениен произвел на меня впечатление во время переполоха с роялистами. Теперь мы будем следить за ним. Попомни мои слова, к сорока годам он будет старшим бригадиром.
Лес погрузился в тишину, которую нарушал лишь глухой топот копыт и тихий разговор молодых людей впереди. Тамас только начал наслаждаться молчанием, как к нему обратился Ондраус:
– Расскажите мне об этом поваре.
Тамас повернулся в седле к ревизору. Дорога здесь была достаточно широкой, чтобы четверо могли проехать в ряд. Тамас находился с левого края, Рикард – справа и чуть позади, и Ондраус скакал между Рикардом и Черлемундом. Олем немного отстал и наблюдал за лесом.
– Какого повара?
– Того, который кормит всех клерков и рабочих в Палате Пэров в дополнение к вашим солдатам.
Сгорбленный старый ревизор приободрился под полуденным солнцем и держался в седле с ловкостью молодого человека. Он встретился взглядом с Тамасом:
– Того, который готовит блюда, прежде незнакомые жителям Адопеста, и где-то достает продукты, не встречающиеся в этой части мира. Не делая при этом никаких заказов. Хотя, чтобы прокормить пять тысяч человек, только на мясо и муку требуется несколько сотен кран в день. – Ондраус чуть заметно улыбнулся Тамасу. – Того самого повара, который утверждает, что он бог. Или это все ускользнуло от вашего внимания?
Тамас немного придержал лошадь и подождал, пока так же не сделают остальные. Девушки, бригадир и доезжачий ничего не заметили и продолжали скакать вперед. Тамас заговорил лишь тогда, когда они оказались за пределами слышимости:
– Он Одаренный, а не бог.
– Это, конечно, радует. – Черлемунд фыркнул. – Но богохульство остается богохульством.
– Значит, вам тоже известно о нем? – обреченно произнес Тамас.
Он рассчитывал уберечь Михали от пристального внимания Первосвященника. Тщетная надежда.
– Разумеется! Моим коллегам докладывали об этой истории. Но я получил их сообщение только этим утром.
– И?
– Они хотят, чтобы я немедленно заключил его под стражу. Пока ересь еще не получила распространения.
– Он неопасен, – возразил Тамас. – Он сбежал из лечебницы в Хассенбуре. На днях я отправлю его обратно.
Меньше всего ему хотелось, чтобы в это дело вмешалась церковь.
– Кто он такой? – спросил Ондраус.
– Лорд «Золотой кухни», – объяснил Тамас.
– Не морочьте мне голову, – озадаченно пробормотал Ондраус.
– Никто и не собирается, – неожиданно вмешался в разговор Рикард. – Лорд «Золотой кухни» – это просто титул, принятый среди кулинарных экспертов. Он означает, что этот парень – лучший повар во всем Девятиземье. Я даже не предполагал, что он находится в городе.
– Вы знакомы с ним? – удивился Тамас.
– Скорее, слышал о нем. Я заплатил безумные деньги, чтобы он приготовил обед для Манхоуча пять лет назад. Именно после этого обеда король разрешил мне создать рабочий союз. Я никогда не пробовал такой еды! – Рикард восхищенно присвистнул. – Я готов умереть за его тыквенный суп. Было бы неплохо с ним познакомиться.
При одной мысли о тыквенном супе Михали на лице Тамаса едва не появилась блаженная улыбка, но рот наполнился слюной. Он даже почувствовал запах, словно Михали готовил суп на соседней поляне.
– Увы, – сказал Черлемунд, – вам не удастся с ним познакомиться. Я заключу его под стражу сегодня же вечером. Только из уважения к Тамасу я не отдал приказ еще утром.
– А если я не позволяю вам арестовать его? – резко спросил Тамас.
Черлемунд рассмеялся, словно услышал остроумную шутку:
– Здесь не может быть никакого «если». Этот человек – еретик и богохульник. Всем известно, что существует лишь один бог – Кресимир.
– Разве не считается, что Адом, Уник, Росвел и остальные были братьями и сестрами Кресимира? – заспорил Тамас. – Я не настолько хорошо, как следовало бы, знаю церковные предания…
– Это основа веры, а не предания, – перебил его Черлемунд. – Не стоит играть словами. Да, они помогли ему создать Девятиземье, именно поэтому их объявили святыми. Но Кресимир – единственный бог. Любые другие утверждения идут вразрез с истинной верой. Так было решено на Кезлийском соборе в пятьсот седьмом году.
У Рикарда глаза полезли на лоб от удивления.
– Надо же, вы действительно что-то знаете о церковной истории. Невероятно! А я-то думал, для того чтобы стать Первосвященником, достаточно хорошо одеваться и завести себе гарем.
– Собор постановил также, что еретики и богохульники подпадают под юрисдикцию церкви. – Черлемунд обратил на него не больше внимания, чем на назойливого продавца ковров с базара. – Соглашение об этом подписали все короли Девятиземья.
– Любопытно, что у Адро больше нет короля, – заметил Тамас.
– Что вы… – Слова Тамаса, похоже, поразили Черлемунда.
– Приходило ли кому-нибудь из Первосвященников в голову, что Адро больше не связано никакими соглашениями, подписанными прежними королями? Фактически мы даже не обязаны платить десятину.
– Полагаю, что вы не правы, – пробормотал Черлемунд. – Я хочу напомнить, что у нас было соглашение…
– С Манхоучем, – оборвал его Ондраус.
На лице ревизора появилась язвительная усмешка. Тамас начал подозревать, что невольно подсказал Ондраусу предлог для полного отделения от церкви. Тамас прикрыл глаза. Кресимир небесный, не нужно было ничего говорить.
– Думаю, нам стоит догнать охотников, – поспешно предложил он, прежде чем Черлемунд нашел подходящий ответ. – Я почти не слышу собак.
Он пришпорил лошадь и в несколько мгновений догнал доезжачего. Гэбен тут же обернулся:
– Сэр, мы сильно отстали от охоты.
– Да, – согласился Тамас. – Я уже заметил.
– Если позволите, сэр, – продолжил Гэбен, – я могу провести коротким путем через лес. Я знаю, где они должны быть… э-э-э… – он посмотрел на солнце, выглядывающее из-за деревьев, – в два часа. Думаю, мы можем перехватить их там. Иначе нам не догнать охоту, пока все не закончится.
– Опасно уходить с дороги, сэр, – мрачно заметил Олем. – Это Королевский лес, он занимает большую площадь, чем Адопест со всеми пригородами. Когда-то в детстве я играл в этих местах. Однажды мы заблудились и нашли дорогу домой только через несколько дней.
– Через чащу мы будем двигаться медленней, – признал доезжачий. – Но зато срежем дорогу. Я хорошо знаю этот лес.
– Не нравится мне это, сэр, – проворчал Олем.
Тамас отмахнулся от собственной мнительности и с улыбкой посмотрел на телохранителя:
– Успокойся. Я знаю Гэбена с младенческих лет. Самое страшное, с чем мы можем здесь встретиться, – это олень. Показывайте дорогу.
Они скакали рысью по оленьей тропе, единственной дороге через лесную чащу. Позади Тамаса девушки громко обменивались шутками. Фельдмаршал задумался о стратегических планах. Сражение у Ворот Васаля еще не началось. Только возле Южного пика гремели выстрелы. Но уникальное расположение крепости не требовало никакой особой стратегии. Горный дозор почти месяц сводил на нет все попытки Кеза взять крепость, неся при этом минимальные потери, несмотря на мощную магию Королевского совета. Но при одной только мысли о предательстве Жулен кровь Тамаса вскипала от ярости.
И еще Таниэль. Как с ним поступить? Бо до сих пор оставался в живых и вместе с Таниэлем оборонял крепость. Это устраивало Тамаса. Но Бо по-прежнему связан Узами. Разве мог Тамас доверять им обоим? Таниэль не выполнил приказ. Нужно исправить ситуацию, хотя Таниэль утверждает, что у него была серьезная причина поберечь Бо: без помощи Избранного они не защитили бы Вершинную крепость.
Однако Тамасу была известна настоящая причина. Таниэль просто не смог убить своего друга, даже при крайней необходимости. Даже по приказу командира. Таниэль должен понимать, что Тамас почувствует истину за всеми его оправданиями. Фельдмаршал отогнал эти мысли, грозившие испортить ему такой прекрасный день.
Местность вокруг постепенно менялась. Они спустились в ложбину, усыпанную поросшими мхом валунами. В густой траве лежали сломанные ветки и перепревшие сосновые иглы. Казалось, все звуки растворяются в ней. По спине Тамаса пробежал холодок. Лес был старый, дремучий, лишь стук копыт нарушал его спокойствие.
Оленья тропа закончилась, они поехали вдоль берега небольшого ручья. Теперь по дороге попадались все более крупные валуны, завеса листьев над головой сделалась плотнее. Похоже было, что они еще не вышли во Фруктовую долину. Тамас не помнил этого места по прежним охотам.
Фельдмаршал поймал себя на том, что внимательно рассматривает голову Ондрауса. Пучки седых волос отчаянно цеплялись за лысый череп с парой родинок размером с двухкрановую монету. Мог ли он быть изменником? Тамас вдруг остро осознал, что едет вместе с четырьмя членами комитета и любой из них мог с большой долей вероятности оказаться врагом.
Олем внезапно пришпорил лошадь. Он поравнялся с обогнавшими его всадниками и остановился перед доезжачим:
– Где мы находимся?
– Почти на месте. Примерно через милю мы соединимся с другими охотниками.
– Тогда почему не слышно собак? – продолжал допытываться Олем.
В сопровождении Черлемунда и Ондрауса Тамас подъехал к передним всадникам. Рикард остался позади, что-то высматривая в валунах.
– В этих скалах нельзя ничего услышать, – сказал Гэбен как раз в тот момент, когда Тамас обуздал коня рядом с ним.
– Мы поехали в другую сторону от охоты, – объявил Олем. – Это место называется Бильярдный Стол. Я часто бегал сюда мальчишкой.
– Объяснитесь. – Тамас хмуро посмотрел на Гэбена.
С вершины одного из валунов скатился камень. Тамас резко обернулся, окидывая взглядом лес.
– Рикард? – позвал он.
Лошадь Рикарда стояла позади группы, зацепившись поводьями за сук. Рикарда нигде не было видно. Тамас возвратился к Гэбену:
– Объяснитесь немедленно!
В лесу зашуршали листья. Тамас снова повернулся в седле, осматриваясь. Ничего подозрительного. У Рикарда был пистолет. Фельдмаршал потянулся к нему своим пороховым чутьем и тут же уловил присутствие пороха. Рикард прятался неподалеку. Взобрался на валун и лег лицом к всадникам. Значит, Рикард и есть предатель? Значит, он заманил их в ловушку? Но Рикард носил при себе пистолет. Разумеется, он знал, что Тамас сможет отыскать его по пороху.
Из-за валуна возле дороги вышел человек. Он держал в руках натянутый лук со стрелой, направленной в Тамаса. Лучник был одет в серый плащ с коричневыми и зелеными заплатами, помогающий слиться с деревьями. Он был старше Тамаса, на лице его виднелись следы пережитых сражений. Он целился одним глазом, второй был прикрыт полоской белой ткани.
– Бригадир Ризе! – воскликнул Тамас.
Олем бросил Тамасу пистолет и сдернул с плеча ружье, действуя со сноровкой бывалого солдата. Тамас поймал пистолет и направил его в бригадира, не потрудившись прицелиться. Пороховому магу это не требовалось.
– Опустите оружие! – потребовал Ризе.
Он сделал полшага вперед и оперся ногой о валун. Лук при этом не дрогнул. Лишь плащ слегка раскрылся, показывая алый цвет охотничьей одежды под ним.
– Я пристрелю вас на месте, – предупредил Тамас.
– Возможно, – согласился Ризе. – Но не всех нас.
– Олем? – позвал Тамас, не спуская глаз с бригадира.
– Мы окружены, сэр, – мрачно откликнулся Олем. – Пятнадцать человек. Все вооружены луками. Но кто-то еще может прятаться в лесу.
– Именно так, – подтвердил бригадир Ризе.
– Вы знаете, кто я? – потребовал ответа Черлемунд.
Тамасу не нужно было оглядываться, чтобы догадаться, что Первосвященник обнажил шпагу. Но от нее будет мало пользы против лучников, окруживших группу со всех сторон.
– Знаем, Первосвященник, – ответил Ризе. – Вам не причинят вреда, если фельдмаршал Тамас добровольно пойдет с нами. Никому из вас не причинят вреда.
– Я убью вас! – прорычал Черлемунд.
– Не сомневаюсь, что вы способны на это, – бесстрастно согласился Ризе. – Фельдмаршал, прошу вас.
Тамас просчитал в уме свои шансы. Дюжина пуль. Их вряд ли хватит, чтобы убить пятнадцать человек, даже при самых удачных выстрелах. Он разглядел Рикарда, притаившегося на валуне. Интересно, он спрятался там потому, что почуял западню, или потому, что сам ее расставил?
– Кажется, у меня нет выбора, – сказал Тамас.
– Правильно, – снова согласился Ризе, медленно обводя единственным глазом группу всадников. – Идемте.
Тамас снова потянулся к лучникам своим пороховым чутьем. Ни у одного из них не было с собой ни крупицы пороха. Они действовали очень расчетливо. Тамас выдвинул чутье дальше в лес, надеясь, что у спрятавшихся там все-таки есть порох. Через мгновение у него похолодело внутри. В лесу скрывался Избранный.
– Почему вы продались Ипиллу? – спросил Тамас. – Леди Винсеслав доверяла вам.
– Это не имеет никакого отношения к Кезу. – Ризе коротко качнул головой. – Я служу Адро и леди Винсеслав.
– Тогда откуда в лесу взялся Избранный? – поинтересовался Тамас, указывая рукой на север.
Единственный глаз бригадира Ризе широко раскрылся от удивления.
– Это не имеет никакого отношения к Кезу, – повторил он. – А теперь идемте с нами, или нам придется прихватить остальных и разобраться с ними позднее.
Ризе постучал пальцами по дуге лука. Рассказывали, что он одинаково хорошо стреляет из лука, арбалета, пистолета и ружья. Он имел репутацию решительного человека, даже жестокого – при необходимости. К тому же он был далеко не глуп. Без серьезных оснований никто не становится бригадиром «Крыльев Адома».
Тамас послал лошадь вперед.
– Спешьтесь! – приказал Ризе, показывая кончиком стрелы на землю. – Оставьте пистолет вашему телохранителю. Патроны тоже. Лошадь привяжите к дереву.
Тамас подчинился, а затем подошел к бригадиру.
– Подонок! – прорычал Олем. – Мерзкая тварь! Я выколю твой второй глаз!
– Успокойте своего пса, – велел Ризе.
– Олем, все в порядке. – Фельдмаршал встал рядом с Гэбеном и посмотрел доезжачему в глаза. Тот остался невозмутим. – Полагаю, это ваш человек, – обратился Тамас к Ризе.
– Да, мой. Он отведет остальных к охотникам.
– Пусть он провалится в бездну. Олем, проводи всех в безопасное место. Ты говорил, что в детстве играл здесь. Сможешь найти дорогу?
– Смогу, – с несчастным видом ответил Олем.
– Тогда исполняй приказ, – распорядился Тамас. – И не возвращайся за мной, пока не выведешь всех из леса.
– Если вы пойдете за нами, я перережу ему горло, – предупредил бригадир и спрыгнул с валуна, приземлившись на траву с глухим стуком.
Он остановился в шаге от Тамаса. К ним быстро подошли два лучника, затем еще два. Тамас обратил внимание, что люди бригадира не носили охотничью одежду. Вероятно, они уже давно ждали в засаде.
– Ризе! – внезапно окликнул кто-то наемника.
Тамас повернулся вместе с бригадиром. Это был Сабастениен, молчавший все это время. Теперь он говорил спокойным, сдержанным тоном:
– Вы ответите головой за это предательство. Леди не простит вас.
– Знаю, – ответил Ризе с оттенком печали в голосе.
Он повернулся спиной к Сабастениену и повел Тамаса в лес. Как только они вышли за пределы видимости, Ризе перешел на бег, подталкивая Тамаса острием кинжала. Однако мысли его были заняты чем-то другим. Иногда он, казалось, забывал про пленника. Тамас оглянулся через плечо и смерил бригадира тяжелым взглядом:
– Зачем вы делаете это?
– Тихо, – без всякой неприязни сказал в ответ Ризе. – Вы не знаете, что именно я делаю. Вы уверены, что в лесу прячется Избранный?
Неожиданно Тамас развернулся и бросился на бригадира, схватив за запястье руку с кинжалом. Ризе сопротивлялся, упираясь другой рукой в грудь фельдмаршала. Несколько мгновений они молча боролись на равных, но тут подбежал кто-то из лучников и ударил Тамаса по почкам. Фельдмаршал крякнул, выпустил запястье Ризе и упал на колени.
– Отойди! – рявкнул Ризе на своего подчиненного. Затем обхватил Тамас за плечи, поднял на ноги и произнес так тихо, что даже фельдмаршал едва расслышал: – Меня предали.
– Меня тоже.
Тамас впился взглядом в бригадира. Было время, когда фельдмаршал считал Ризе товарищем по оружию. Много лет назад они вместе сражались за границей, хотя никогда не были особо дружны.
– Вы неправильно меня поняли. – Ризе отошел в сторону и опустил кинжал. – Я не собираюсь ни убивать вас, ни изменять Адро.
– Тогда к чему весь этот спектакль?
Тамас прикидывал, не наброситься ли ему снова на Ризе. Он мог справиться с бригадиром, но неподалеку стояли лучники.
– Чтобы предупредить вас. Я взял с собой самых надежных людей, но, похоже, их будет недостаточно. Вы точно знаете, что Избранный где-то рядом?
– Да. – Тамас открыл третий глаз. – Он приближается. И с ним Страж.
Внутри у Тамаса похолодело. Бригадир Ризе, кажется, говорил искренне, но фельдмаршал не мог сейчас доверять ему. Возможно, он просто удерживает Тамаса, дожидаясь прихода Избранного.
Бригадир вполголоса выругался.
– Ках, Лодио, займите позиции здесь и там. – Он указал на два валуна по разные стороны от себя. Лучники кивнули и забрались на камни. – Убейте мага, – приказал Ризе и повернулся к Тамасу. – Бежим!
Тамас подумал, что ему представилась удобная возможность для побега. Мгновение он колебался, а затем все-таки бросился вслед за Ризе. Они неслись сквозь чащу. Время от времени Ризе выкрикивал имена, и наемники по двое отделялись от отряда, поджидая мага в засаде. Тамас оглядывался на бегу, чтобы посмотреть на Избранного третьим глазом. Мягкое свечение с каждым разом горело все ближе, вместе с тусклой аурой Стража. Избранный не мог бежать так быстро, если только Страж не тащил его на себе.
Ризе выкрикнул приказ еще кому-то из наемников и резко остановился. Тамас едва не столкнулся с ним. Бригадир выхватил кинжал и встал в боевую стойку.
Тамас обернулся. С Ризе остались лишь двое. Один, с луком на плече, вдруг повалился на плотный ковер мертвых листьев. Темно-красный разрез пересекал его горло. Вторым оказался Гэбен. Он спокойно вытер кинжал о плащ лучника и посмотрел на Ризе.
– Ваш отец… – воскликнул Ризе.
– Проклятый глупец, напрасно связавшийся с этим предателем. – Гэбен показал на Тамаса и приготовился к схватке, выставив кинжал перед собой. – Мне осталось только задержать вас до прихода герцога.
Старый бригадир бросился на противника. Он махнул кинжалом, парируя удар, а затем в прыжке вонзил кинжал в грудь Гэбену. Это даже трудно было назвать поединком. Ризе поднялся на ноги и посмотрел налитым кровью глазом в ту сторону, откуда они пришли. Послышался треск поваленного колдовством дерева.
– Я послал своих людей на смерть, – сказал Ризе.
Он закрыл глаза и опустил кинжал. Тамас заметил кровь на его плаще. Бригадир коснулся раны рукой.
– Удачный удар, – добавил он, указывая на мертвого доезжачего.
Тамас помог ему перевязать рану и усадил на траву, прислонив спиной к дереву.
– Скажите мне то, что собирались сказать, – потребовал фельдмаршал. – Пока еще не поздно.
Судя по звукам, Избранный приближался.
– Мне никак не удавалось подойти к вам, – начал Ризе. – Это был глупый план, но поймите, я сам попал в отчаянное положение. Бригадир Барат предал нас. Он держит в плену моего младшего сына. Я надеялся убедить вас бросить охоту и помочь мне спасти его. Мы получили бы несколько часов форы, прежде чем он узнает, что нас здесь нет. – Капли пота вперемешку со слезами текли по лицу бригадира. Он смахнул их рукой. – Я не знал, что нам приготовили ловушку.
– Значит, предатель – Барат? Леди Винсеслав знает?
– Он не единственный предатель. Он в сговоре с кем-то из вашего комитета. А леди – нет, она ни о чем не подозревает. Она ослеплена любовью. Барат обольстил ее. Я пытался отослать его в армию или за границу, но леди не стала меня слушать. Она сейчас слушает только его.
– Вы знаете, с кем он в сговоре?
– Нет. Бегите!
Бригадир наклонился вперед и оттолкнул Тамаса. Из леса внезапно вылетела стена огня, обжигая руки и лицо фельдмаршала. Он упал на землю, перекатился и вскочил на ноги. Затем обернулся к Ризе. Старый бригадир вопил от боли. Кожа сползла с его рук и лица, под ней чернела обугленная плоть. Тамас бросился под защиту валуна, затравленно озираясь и пытаясь определить, откуда атакует Избранный. Раздался чудовищный грохот, и последнее, что запомнил фельдмаршал, – разлетающийся на осколки валун.
