Изучая творческую жизнь великих мастеров, мы почти всегда обнаруживаем одну и ту же закономерность: они приступают к выполнению задуманного, пережив интуитивное прозрение и ощущая подъем при мысли о результате, успехе, который их ждет. Обычно это бывает связано с чем-то глубоко личным и крайне значимым для них, и они принимают это весьма близко к сердцу.

Нервное возбуждение уже с самого начала вдохновляет мастера, подсказывает направление движения, затем он начинает придавать работе очертания, сужая круг поисков и направляя энергию на реализацию идей, принимающих все более отчетливые формы. Наконец, мастер вступает в фазу чрезвычайной сосредоточенности.

Однако мастерам безоговорочно присуще и еще одно качество, затрудняющее рабочий процесс: они крайне редко бывают удовлетворены тем, что делают. Безусловно способные чувствовать волнение и радость, они испытывают также и сомнения в качестве своей работы. Их внутренние стандарты, требования к самим себе невероятно высоки. Продолжая трудиться, они начинают замечать огрехи и слабые места первоначальной идеи, которые не сумели предвидеть сразу.

Равнодушно отнестись к этому довольно трудно, поэтому мастер энергичнее прежнего окунается в работу, стараясь найти решение проблемы. Чем упорнее старания, тем сильнее внутреннее напряжение и даже отчаяние. Растет ощущение застоя, топтания на месте. В начале работы разум кипел бесконечными ассоциациями, теперь, кажется, он обречен двигаться узким путем, мысли больше не искрятся, ежеминутно рождая новые образы. Наступает момент, когда те, кто послабее, могут сдаться, опустить руки — остановиться на достигнутом, удовольствовавшись среднего качества работой, выполненной лишь наполовину. Но мастера сильны. Подобное состояние им уже хорошо знакомо, сознательно или нет, но они понимают, что должны двигаться дальше, преодолевая отчаяние и ощущение тупика.

Когда напряженность достигает наивысшей точки и становится невыносимой, мастер устраивает краткую передышку. Например, просто прекращает работу и ложится спать. А может, решает поехать отдохнуть или временно переключается на другой проект. В такие-то моменты почти неизбежно случается нечто очень важное: к мастерам приходит решение, блестящая идея, позволяющая завершить дело, довести его до конца.

Посвятив десять долгих лет непрерывной работе над проблемой относительности, Альберт Эйнштейн однажды решил, что сдается. С него довольно. Это выше его сил. Он вышел из-за стола, рано лег спать, а когда проснулся, в голову пришло то самое долгожданное решение. Композитор Рихард Вагнер усердно трудился над написанием оперы «Золото Рейна», но вдруг почувствовал, что работа зашла в тупик. Утомленный, отчаявшийся, Вагнер уехал из города, гулял, подолгу бродил по лесам. Однажды, не то заснув, не то погрузившись в лихорадочный бред, он ясно ощутил, что очутился в быстрой реке. Шум воды складывался в музыкальные аккорды. Композитор проснулся в ужасе, задыхаясь, ему казалось, что он тонет. Поспешив домой, он перенес на бумагу приснившиеся ему созвучия, которые великолепно передавали характер бурной водной стихии. Эти созвучия были использованы в оркестровом вступлении к «Золоту Рейна» для лейтмотива бегущей воды и стали одним из самых блестящих и выразительных музыкальных фрагментов, когда-либо им написанных.

Подобные истории, а таких немало, иллюстрируют что- то существенно важное в работе нашего мозга, приподнимают завесу над тем, как мастер достигает вершин своей активности, открывая шлюзы творчества. Попытаемся определить это следующим образом: оставайся мы в состоянии возбуждения с начала до конца проекта, над которым трудимся, не давая угаснуть брызжущему интуитивными догадками вдохновению, мы никогда не сумели бы отдалиться от своей работы на расстояние, необходимое, чтобы увидеть и исправить все ее недостатки, усовершенствовать. Утрата этого начального воодушевления помогает нам продолжать трудиться, дорабатывая и перерабатывая первоначальную идею. Она принуждает нас двигаться дальше, не останавливаясь слишком рано, не удовлетворяясь легкими решениями. Нарастающее разочарование и стесненность, ощущение нехватки творческого воздуха, порожденные зацикленностью на одной теме или проблеме, естественно подводят к переломному моменту.

— короткая или на продолжительный период, и люди творческие сознательно и бессознательно понимают и принимают это.

Выбросив работу из головы, мы не догадываемся, что под поверхностью сознания продолжают бурлить идеи и ассоциации. Между тем как только скованность и усталость отступают, мозг мгновенно возвращается в исходное состояние оживленного возбуждения, многократно усиленное благодаря всей проделанной нами тяжелой работе. Теперь мозг получает возможность сделать правильные выводы, выявить то, что нам не удавалось различить из-за слишком большого напряжения. Как знать, может быть, тема воды в «Золоте Рейна» давно возникла в мозгу Вагнера и только искала выхода. Лишь прекратив напряженные поиски, сраженный сном композитор сумел установить связь с собственным подсознанием и позволил кипевшим внутри музыкальным идеям выйти наружу в форме сновидения.

Главное на этом этапе — помня о том, как протекает процесс, дать волю сомнениям, заняться доработками и переделками, не оставлять напряженных усилий, пока хватает сил, понимая важность и значение творческой усталости и ощущения тупика, которые вы испытываете. Представьте, что сейчас вы сами себе наставник дзен. Такие наставники нередко третируют учеников, доводя их до предела отчаяния и внутреннего напряжения, поскольку знают, что подобные состояния часто предшествуют просветлению.

Среди тысяч историй великих прозрений и открытий одна из самых необычных — история Эвариста Галуа, талантливого французского студента-математика, который уже подростком демонстрировал блестящие способности в алгебре. В 1831 году двадцатилетний Эварист вступился за честь женщины и был вызван на дуэль. В ночь перед поединком, предчувствуя, что его ждет скорая гибель, Галуа решил подвести итог всем своим размышлениям по поводу алгебраических уравнений, которые занимали его в течение нескольких лет. Вдруг нахлынуло вдохновение, в голову приходили все новые мысли. Юноша записывал их всю ночь с лихорадочной скоростью. На следующий день он, как и предвидел, погиб на дуэли, но его записи, впоследствии прочитанные и опубликованные, вызвали настоящий переворот в высшей математике. В этих торопливых заметках были намечены направления развития математики, настолько опережающие время, что трудно даже предположить, каким образом Галуа мог дойти до них.

Это, разумеется, удивительный, беспрецедентный пример, но в нем можно видеть яркое подтверждение гипотезы о важнейшей роли напряжения в творчестве.

Внимание рассеивается, притупляется острота мысли. Недостаток собранности мешает совершить финальное усилие, прийти к каким-то выводам. Связи, необходимые для этого, не формируются. Вот почему крайне важно всегда ставить себе определенные сроки, будь то реальные или условные. Когда времени до конца проекта остается всего ничего, разум начинает работать в усиленном режиме. Идеи фонтанируют, мысли рождаются одна за другой. Мы не можем позволить себе роскошь впадать в отчаяние. Каждый день несет новые вызовы, каждое утро может быть наполнено оригинальными идеями и неожиданными ассоциациями, подталкивающими нас вперед.

Если над вами нет никого, кто ставил бы вам сроки, устанавливайте их сами. Изобретатель Томас Эдисон знал, что под давлением ему работается намного лучше. Он намеренно рассказывал журналистам о каком-то своем изобретении как о уже завершенной работе. Возникал резонанс, начиналось обсуждение вариантов возможного использования изобретения. Прекрати Эдисон работу или затяни ее слишком надолго, это означало бы, что пострадает его репутация. Поэтому изобретатель прилагал все усилия, чтобы не допустить этого. В подобных случаях можно уподобить наш мозг армии, которая дошла до берега моря или цепи неприступных гор, и больше отступать ей некуда. Чувствуя близость смерти, солдаты будут сражаться яростнее, чем когда бы то ни было.