Глава 16

Еще до рассвета начальник маленького отряда вооруженных людей появился на посту наблюдения.

— Русские встали, — сообщил ему подчиненный. — У них есть винчестер.

— Это несущественно — лишний ствол ничего не меняет.

Не произнеся больше ни слова, они наблюдали за сборами кладоискателей. Незаметно забрезжил рассвет, вершины гор порозовели. Русские и старик наконец покинули лагерь и направились ко входу в заброшенный пещерный город.

— Все! — Начальник отряда привстал, намереваясь отползти назад, но в этот момент наблюдатель молча схватил его за руку и показал на противоположный склон горы. Там, меж камней, пробирался человек с мешком за плечами.

— Еще один.

Схватив бинокль, начальник отряда лихорадочно закрутил колесико настройки.

— Жао, — опустив бинокль, ошарашенно пробормотал он. — Дошел! Неужели и Фын здесь?!

— Кто? — не понял наблюдатель.

— Предупреди засаду у пещеры, — не удостоив его ответом, приказал начальник, — пусть его пропустят. Пусть пока пропускают всех. Покончим с ними разом…

Жао проснулся задолго до рассвета. Поеживаясь от предутренней свежести, сделал несколько дыхательных упражнений и начал массировать кончиками пальцев точки на теле и голове, чтобы достичь необходимого равновесия духа, обострить зрение и слух, влить в себя жизненную энергию, столь необходимую для успеха.

Потом он размялся, энергично приседая и размахивая руками, словно отбивался от невидимых противников, вслед за этим выровнял дыхание и несколько минут сидел, погрузившись в размышления. Стоило хорошенько подумать, прежде чем действовать. Развязав мешок, он пожевал холодного вяленого мяса, но пить спирт не стал: сегодня ему необходимы верный глаз и твердая рука, а спиртное замедляет реакцию. Забросив за спину мешок, Быстрорукий зарядил запасные обоймы для маузера, проверил, легко ли вынимается из ножен нож, поудобнее пристроил на боку деревянную колодку кобуры и залег среди камней, чтобы продолжить наблюдения за биваком кладоискателей. Он был абсолютно спокоен и уверен в себе. Оставалось дождаться, когда русские и старый Вок закончат сборы, покинут лагерь и покажут ему дорогу к золоту.

Не проявляя и тени нетерпения, Жао наблюдал за обреченными им на смерть людьми, которые даже не подозревали о нависшей над ними опасности. Он не курил, чтобы ненароком не выдать себя запахом табака: кто знает, с чем придется столкнуться в заброшенном городе? Да и не вовремя закашляться тоже нельзя — это может стоить жизни.

Наконец кладоискатели направились к выходу в штольню. Выждав немного, Быстрорукий ползком двинулся за ними. Сейчас главное — не спешить, не дать обнаружить себя, если русские вздумают оглянуться. Но они шли спокойно, по-прежнему пребывая в полной уверенности, что, кроме них, здесь никого нет. Прекрасно. Это ему на руку.

Увидев, как три фигурки скрылись в черноте провала, бывший полицейский тут же вскочил и припустился бегом по склону: если они оторвутся, потом их не найдешь в этом темном подземелье, а ждать у выхода из пещер рискованно. Старик уже бывал тут, он может знать многие тайны заброшенного подземного города и вывести русских на поверхность иным путем. Ищи пропажу, когда хитрецы вильнут хвостом, унося золото, его золото, за которым он охотился столько лет!

Нырнув в пасть пещеры, Жао моментально прижался к стене и дал глазам привыкнуть к полумраку. Далеко впереди раздавался хорошо слышный скрип, словно люди шли по свежему, прихваченному морозцем снегу. «Известковая крошка», — догадался Быстрорукий и крадучись двинулся следом, замирая, когда кладоискатели останавливались.

Чем дальше они уходили, тем больше сгущался сумрак. Жао едва различал смутно белевшие во тьме плиты пола и очень обрадовался, когда увидел в глубине тоннеля яркое пятно факела — теперь он не потеряет русских и Вока!

На барельефы он не обратил ни малейшего внимания: что ему мертвые камни, если впереди живые враги? Зачем разглядывать немые свидетельства давно ушедших веков, когда каждый шаг приближает его к вожделенному богатству?

Притаившись за выступом, Жао осторожно выглянул. Кажется, впереди забрезжил серый свет. Что бы это значило? Конечно, он прекрасно понимал, что сильно рискует, пустившись в одиночку в опасное путешествие по запутанным лабиринтам заброшенного пещерного города, но что ему оставалось делать? Теперь он сам себе единственный надежный друг, союзник, советчик и командир и противопоставить опасности может лишь маузер, нож, хитрость и ловкость. К тому же не угадаешь, что ждет тебя за новым поворотом: бездонная яма, готовый обрушиться на голову камень или засада.

Перебежав к другому укрытию, Быстрорукий увидел кладоискателей, стоявших посреди большого круглого зала. В одной из стен темнели дыры величиной в человеческий рост.

«Новые ходы галерей», — догадался Жао. Надо полагать, кладоискатели теперь направятся туда. Но в какой из ходов?

Ну, чего они тянут, о чем совещаются? Ага, старик опять зажигает факел и идет ко второму с краю ходу. Отлично, пока все получается именно так, как задумано: враги сами показывают ему путь.

Когда русские и Вок скрылись, бывший полицейский, настороженно оглядываясь и прислушиваясь к каждому шороху, вошел в зал. Бочком, по стеночке, добрался до входа в нужную галерею и заглянул в темноту: ни звука, ни проблеска света. Наверное, через несколько шагов ход поворачивает или раздваивается, а он не предусмотрел такого и не запасся фонарем! В лабиринте от спичек мало толку. Что делать?

Недолго думая, Быстрорукий схватил брошенный Воком догоревший факел — может быть, он еще хоть на что-то сгодится. В пещерном зале относительно светло, а вот как пробираться без огня в галерее? Если зажжешь факел, тебя могут заметить и пристрелить, но идти в полной темноте невозможно — через десяток шагов заблудишься и останешься навсегда в этом каменном мешке. Придется вновь рискнуть.

Факел разгорелся с трудом. Потрескивая и коптя, он грозил вот-вот потухнуть, и Жао поспешно скользнул в галерею, надеясь догнать русских, пока они не ушли слишком далеко.

Ход оказался узким и низким, над головой нависла немыслимая толща камня, на которой виднелись жирные пятна копоти, оставленные факелом только что прошедших тут людей. Это порадовало Жао: еще бы, иди от пятна к пятну и не заплутаешься. А когда он обнаружил на стене сделанную мелом отметку, то и вовсе повеселел — сегодня удача явно на его стороне. Кладоискатели тоже боятся заблудиться и, надеясь вернуться этой же дорогой, оставляют маячки. Впрочем, нельзя расслабляться, кто знает, что у них на уме. Вдруг отметки мелом — хитрая ловушка, и стрелки указывают совсем не туда, где золото, а ведут к неминуемой гибели?

Через несколько шагов ход раздвоился. Остановившись, Жао начал осматривать стены. Увидев около левого рукава галереи оставленный мелом значок, он вновь засомневался — а вдруг обманка? Покрутился на месте, сунулся в правый коридор, потрогал его свод и, не обнаружив свежих пятен сажи, вернулся к развилке. Значит, все-таки налево!

Огонек факела заметно слабел, обмотка сгорела, и сейчас занялась палка, уже обуглившаяся и готовая потухнуть от малейшего дуновения. Поэтому Быстрорукий двигался медленно, избегая резких движений, шаг за шагом осторожно пробираясь по низкой, темной галерее. Услышав голоса, он с облегчением погасил огонь. Впереди опять забрезжил тусклый свет. Неужели новая пещера? Когда же наступит конец скитаниям в катакомбах, где чувствуешь себя глупой мышью, попавшей в норы крупного зверя.

Сунув потухший факел под мышку, Жао спрятался за выступ неровной стены, присел и выглянул из галереи. Его глазам открылся довольно просторный каменный зал со странным сооружением в центре. Стоя около него, русские о чем-то переговаривались, а Вок сидел у стены. Напротив темнели входы в новые лабиринты, и бывший полицейский невольно поежился, подумав, что ему придется туда отправляться следом за кладоискателями. Хотя, кажется, Фын говорил о сухом, бездонном колодце? Уж не здесь ли он находится, иначе зачем белые привязывают к каменному блоку веревку и сбрасывают ее вниз?

Ага, Вок собирается спускаться. Вдруг это и есть тот самый счастливый шанс? Рука сама потянулась откинуть крышку коробки, выхватить маузер и расстрелять белых, пока они стоят к нему спиной. Останется только старик, а ему будет некуда деваться и придется показать, где спрятано золото.

Жао уже нащупал рубчатую рукоять пистолета, но в этот момент Вок, скользнув по веревке, исчез в колодце, а русские склонились над отверстием. Благоприятный момент упущен. Ладно, подождем другого. Сейчас надо решить: спускаться за ними следом или ждать их здесь и перещелкать, когда они вылезут из колодца?

Тем временем начал спускаться одноглазый русский. Бывший полицейский проводил его взглядом и уставился на оставшегося полными ненависти глазами. Внезапно белый резко обернулся, выхватил револьвер и направил прямо на Быстрорукого.

Жао замер, горько сожалея, что не успел полностью вытащить из кобуры маузер. Вскинуть оружие и всадить в молодого русского пулю — дело секунды, а сейчас ты сам на мушке и остается только резко упасть на спину, чтобы избежать гибели. Но странное оцепенение сковало его, не давая двинуться с места, и он застыл почти не дыша, как изваяние.

Выстрела не последовало. Белый спрятал револьвер, сел на край колодца, опустил в него ноги и взялся за веревку. Вот и он отправился вниз.

Бывший полицейский с трудом перевел дыхание и вытер выступившую на лбу холодную испарину. Какое счастье, что он не выдал себя! Ведь русский никак не мог видеть его в темноте галереи, к тому же он смотрел выше, а Жао предусмотрительно присел, поскольку знал, что стоящий человек в первую очередь неизбежно начнет шарить глазами вокруг на уровне его роста. Скорее всего, белый обладает повышенной чувствительностью, которая еще более обострилась в непривычной обстановке пещер, поэтому он и ощутил на себе чужой взгляд. Но никого не обнаружив, решил, что возникшее чувство тревоги вызвано воспаленным воображением. Стоило хоть немного дернуться, и он открыл бы пальбу, а шальной пуле наплевать, кто больше всех имеет прав на золото.

Жао выпрямился и слегка помассировал затекшие колени. Нет, нельзя так неоправданно рисковать, когда осталось буквально протянуть руку за сокровищами и взять их, перешагнув через трупы трех кладоискателей.

Подойдя к колодцу, Быстрорукий заглянул в темную глубину. Что там на дне? Кажется, внизу мелькнули отблески света или почудилось? Как же быть? Набраться терпения и ждать здесь возвращения спустившихся за добычей в преисподнюю или последовать за ними, воспользовавшись привязанной к каменному блику веревкой? Решать нужно быстро, время неумолимо уходит, и неизвестно, куда направятся кладоискатели: вдруг на нижних горизонтах пещер есть иные выходы? Тогда они возьмут золото и, не поднимаясь в этот зал, спокойно уйдут, а преследовавший их по пятам Жао останется в дураках.

Дотронувшись до веревки кончиками пальцев, он даже зубами скрипнул от злости: на что решиться?

От Фына ему удалось узнать, что на сампане старый Вок рассказывал русским об этом колодце, уходящем в неведомую глубину гор. Наверное, внизу находится еще одна пещера, а в ней спрятано золото, украденное американцем из банка. Вряд ли похититель устроил тайник в таком месте, куда всякому легко проникнуть, поэтому можно надеяться, что внизу нет второго выхода из лабиринта.

Ну, думай, Жао, думай, чтобы не ошибиться. Ты уже не раз ошибался в погоне за богатством, и только счастливый случай помогал тебе выбраться живым из смертельно опасных передряг, а сейчас и подавно нельзя промахнуться.

Снова заглянув в темный зев колодца, Быстрорукий решил остаться наверху. Тут он встретит кладоискателей выстрелами из маузера и навсегда покончит с конкурентами. Старый Вок тоже больше не нужен: обратную дорогу Жао найдет с завязанными глазами.

Поправив висевший за спиной мешок, он вернулся к пробитой в толще горы галерее и сел на каменный пол, приготовившись терпеливо ждать…

Бросившись к стене, Руднев начал ощупывать ее и наконец обнаружил у самого пола узкий, похожий на нору лаз. Встав на четвереньки, он попытался протиснуться, но оказалось, что забраться туда можно только ползком. Задыхаясь и бормоча сквозь зубы проклятия, Саша одолел около сажени и неожиданно почувствовал, как вытянутые вперед руки уперлись во что-то твердое. Неужели еще одна мумия, оставленная Алленом для «охраны» золота?

— Что там? — глухо донесся голос Лобанова. — Я не могу пролезть, слишком тесно.

— Сейчас, — откликнулся Руднев.

Подняв руку, он обнаружил, что нависавший над ним каменный свод стал несколько выше и можно сесть. Саша достал спички, зажег одну и увидел почти круглую пещерку, на полу которой лежали три кожаных мешка. Потянув один на себя, он ощутил его тяжесть. Золото?!

— Нашел? — нетерпеливо выспрашивал Юрий. — Почему молчишь? Нашел или нет?

— Кажется, да! — пятясь и волоком вытягивая за собой мешок, крикнул Саша.

Капитан помог ему вылезти, сильно дернув за ноги. Ошалело мотая головой, Руднев уселся на пол рядом с мумией, а Юрий быстро ощупал мешок, вытащил нож.

— Откроем? Гляди-ка, тут даже печати! Он подбросил на ладони бирку с большой сургучной печатью, висевшую на затянутой витым шнуром горловине мешка. Потом, одним взмахом перерезав шнур, Лобанов рывком открыл мешок и жарко выдохнул:

— Оно!

Капитан со счастливым смехом начал пересыпать с ладони на ладонь тускло поблескивавшие при свете воткнутого в расщелину стены факела золотые монеты. Они мелодично звенели, и Руднев почувствовал, что его губы сами собой растянулись в глуповатой улыбке. А Лобанов, не в силах остановиться, пересыпал и пересыпал монеты, лаская их грубыми пальцами и приговаривая:

— Богатые мы теперь, богатые…

— Там еще два мешка. — Стряхнув с себя оцепенение, Руднев снова полез в нору и выволок оставшиеся сокровища. Один из мешков показался удивительно легким по сравнению с другими, и Юрий, не удержавшись, вскрыл его. Взору изумленных друзей открылись плотные пачки двадцатидолларовых ассигнаций в банковских упаковках.

— Сколько же тут? — озадаченно наморщил лоб капитан.

— Наверное, в каждом мешке по сто тысяч золотом, а в бумажках потом разберемся, — помогая ему взвалить на спину поклажу, усмехнулся Саша. — Пошли, на волю хочется.

Подхватив сумку с бумажными деньгами, он первым направился к выходу из галереи…

Вок ждал их на прежнем месте. Одной рукой он поглаживал шелковистую шерстку Цянь, в другой сжимал потухшую трубку. Увидев русских, старик встал.

— Удачно?

— Да! — Лобанов широко улыбнулся и свалил у его ног звякнувшие при ударе о камни мешки. — Тебе купим новый сампан и хороший дом в городе. Или ты хочешь жить в деревне?

— Нет, — покачал головой китаец и показал на Руднева. — Это его золото.

— Не стоит спорить, уважаемый Вок, — шутливо поклонился ему Саша. — Все поделим, и вам достанется положенная доля. Думаю, Аллен на нас не обидится.

— Нет, — опять покачал головой старик. — Золото твое.

— Оставь его, — вытирая платком потное лицо, усмехнулся гигант. — Наверху разберемся. Сейчас упрямится, потом согласится. Не трать зря времени на уговоры. Как будем поднимать мешки? Наверное, лучше первым вылезти мне?

Капитан повесил винчестер на шею и подошел к пропасти. Саша и Вок помогли ему поймать свисавшую из шахты колодца веревку, и Юрий начал подниматься.

Вскоре о край пропасти стукнулся брошенный сверху камень, и Руднев вместе с китайцем подтащили к колодцу первый мешок с золотом. Обвязав его веревкой, Саша дал сигнал поднимать груз. Тяжело покачиваясь, чиркая кожаными боками о каменные стены шахты, мешок поплыл наверх.

Казалось, прошла целая вечность, пока пришел черед второго мешка. Руднев уже начал сомневаться, удастся ли его другу вытянуть тяжеленное золото: ведь наверху нет ни блоков, ни других приспособлений. Остается надеяться на феноменальную силу Юрия и крепость веревок. Если они оборвутся, мешок ухнет в пропасть, и вряд ли кто-нибудь отыщет его на дне мрачной расщелины, уходящей в неведомую глубину. Зачем тогда долгий путь, полные опасностей поиски клада?

Саша подошел к каменной чаше с водой и умылся, остужая разгоряченное лицо. Еще немного — и наверх уйдет сумка с купюрами, а потом поднимутся Вок и он сам. Скорее бы выбраться из лабиринта на волю, чтобы не давили громады камня, увидеть над головой высокое небо, отдохнуть и, не мешкая, в обратный путь. Наверное, бедная Ольга уже заждалась, да и капитан будет стремиться в приют сестер-монахинь, где он оставил неожиданно обретенную любовь.

— Помоги, — позвал старик. Обернувшись, Руднев увидел, что китаец уже привязывает к суме веревку. Вот и она медленно поплыла наверх и исчезла в темной дыре шахты.

— Сейчас мы узнаем, насколько крепка ваша дружба, — набивая трубку, тихо сказал Вок.

— Что? — Саша сначала не понял, о чем говорит китаец, а когда до него дошел смысл его слов, возмущенно возразил: — У нас было время проверить друг друга. Ты полагаешь, Юрий бросит нас здесь?

— Золото — страшная вещь, — выпустив клуб дыма, грустно усмехнулся старик.

— Нет, нет, я не хочу даже слышать об этом, — зажав уши ладонями, замотал головой Руднев, но в душе все же шевельнулся червь сомнения.

Действительно, стоит чиркнуть по веревке ножом, и они останутся навсегда погребенными в толще горы. Провизии хватит на несколько дней, вода в каменной чаше только продлит агонию, а потом наступит страшный конец, если китаец не знает иного выхода отсюда.

— Тут есть второй выход? — стараясь скрыть тревогу, невольно звучавшую в голосе, спросил Саша.

— Нет, — равнодушно ответил Вок, лаская обезьянку. — Может, когда-то были ходы, но время неумолимо: они обрушились или их завалило во время землетрясений. А ты, значит, все-таки сомневаешься?

— Нет!

— Зря, — выбивая пепел из трубки, покачал головой китаец. — Поверишь — а тебя обманут. Плохо! Лучше уж сомневаться. Всегда и во всем…

Отвернувшись, Руднев провел руками по одежде, вытирая взмокшие ладони, и наткнулся на рукоять торчавшего за поясом кинжала, которым закололи Фына. Вот оно, страшное орудие предательства, а теперь таковым может стать обычная веревка. Зачем Вок сеет в его душе подозрения?

— Кто вылезет первым? — вернул его к действительности вопрос старика.

— Ты был не прав, — облегченно засмеялся Саша, увидев спустившуюся сверху веревку с привязанным к ней увесистым камнем. — Поднимайся, я подожду здесь…

В мрачных галереях заброшенного пещерного города стояла тревожная тишина. Казалось, каждый вздох подобен громовому раскату. Слух обострился до предела.

Жао напряженно впился взглядом в неровные каменные глыбы, обрамляющие бездонный колодец. Возраставшее нетерпение было готово перейти в панику; вдруг внизу есть еще один выход из лабиринта и ожидание напрасно?

Он поморщился. Во рту пересохло, как после хорошей попойки, небо саднило, язык походил на жесткую терку. Глотнуть, что ли, из фляги, промочить горло? Нет, не стоит. Спирт еще больше высушит гортань, а когда сердце разгонит по сосудам отравленную алкоголем кровь и она достанет до мозга, возникнет ложное ощущение легкости и собственного могущества. Нельзя так рисковать, но и ждать более нет никаких сил. Где же проклятые русские и старик?

Внезапно чуткое ухо бывшего полицейского уловило непонятный звук — словно с легким шуршанием осыпался со стен песок и что-то тихонько постукивало по камню. Жао начал беспокойно озираться, пытаясь понять, откуда исходит шум и какую опасность в себе таит? Когда ты один и можешь надеяться только на себя, начинаешь бояться даже мышиного писка.

И вдруг Быстрорукий увидел, как дергается веревка, и понял, что шум доносится из колодца. На душе сразу полегчало: кладоискатели возвращаются! Наконец-то наступит развязка и закончится изнурительная погоня за золотыми долларами. Здесь прекрасная позиция, как в тире, только нажимай на спусковой крючок и одного за другим отправляй конкурентов на небо. Но сначала надо убедиться, что они нашли клад.

Из колодца показалась голова одноглазого русского. Одним махом выбросив из шахты свое огромное тело, он снял с шеи винчестер и привязал к каменному блоку еще одну веревку. Жао, затаившись в темноте и крепче сжав маузер, неотрывно наблюдал за его действиями — что будет дальше? С трудом поборов соблазн придвинуться ближе, он вытянул шею, чтобы лучше видеть каждое движение белого.

Вниз полетела веревка с привязанным к ней увесистым камнем. Потом одноглазый начал вытягивать из колодца какой-то груз, для большей устойчивости широко расставив ноги и откидываясь назад при каждом рывке. Понятно: ему приходится нелегко. Однако гигант не сдавался. Вскоре он вытащил большой кожаный мешок и небрежно бросил его на камни.

«Золото!» — У бывшего полицейского радостно екнуло сердце, а рука сама подняла пистолет, ловя на мушку затылок одноглазого. Движение пальца — и он получит пулю! Однако стоит ли так торопиться? И Жао опустил маузер.

Следом за первым мешком русский вытянул из колодца второй, а потом объемистую суму. Судя по их размерам, весь клад покойного американца теперь лежал у ног одноглазого, и наблюдавший за ним китаец закусил губу: по идее сейчас русский перережет веревку! Не дурак же он на самом деле, чтобы делиться с остальными? Они так и подохнут внизу, не имея даже малейшей надежды выбраться, а гигант несколько мгновений будет ощущать себя немыслимо богатым, а потом навсегда успокоится с пробитым пулей черепом. Ну, режь, чего ты тянешь?

Белый оказался странным малым: он уселся около колодца, поставил между ног винчестер, сунул в рот сигарету и чиркнул спичкой. До Жао донесся щекочущий ноздри запах табака, в горле сразу запершило от неудержимого желания самому сделать затяжку, как это бывает с каждым заядлым курильщиком, вынужденным долго обходиться без очередной порции никотина.

Итак, одноглазый не польстился на золото. Жаль, придется потратить два лишних патрона, но чего только не сделаешь ради того, чтобы завладеть сотнями тысяч золотых долларов.

Усмехнувшись, бывший полицейский ласково погладил ствол пистолета: вот его самый верный друг! Конечно, можно немедленно покончить с белым и самому перерезать веревку, но одноглазого прикрывает камень, и не хочется случайно промахнуться. Кроме того, всегда лучше быть полностью уверенным, что твои враги уничтожены, поэтому подождем, когда они все вылезут из колодца. Недолго осталось, вон уже выбрался старик со своей дурацкой обезьяной. Значит, очередь за молодым белым. Как только над каменным срезом появится его голова, надо начинать. И первую пулю — молодому русскому.

Почти неощутимое дуновение воздуха коснулось вспотевшей от напряжения шеи Жао. Он вздрогнул, словно на него повеяло смертельным холодом от взмаха острого стального клинка. Откуда здесь сквозняк? За то время, что он провел в ожидании, ни одна пылинка не сдвинулась с места, ничто не нарушило вековой тишины и сонного покоя лабиринта, кроме его собственного дыхания и звуков, доносившихся из колодца.

Боясь шевельнуться, бывший полицейский чутко прислушался к собственным ощущениям: вдруг померещилось? Но нет, он вновь явственно ощутил движение воздуха и услышал слабый шорох. Резко обернувшись, Быстрорукий неожиданно увидел буквально в двух шагах от себя какую-то темную, призрачную фигуру со странным приспособлением в руках, похожим на палку с петлей на конце, и, не помня себя от ужаса, нажал на курок.

Грохнул выстрел. Неизвестный рухнул, а в глубине галереи появились новые смутные тени, и Жао, ощерившись, как разъяренный зверь, выстрелил по ним еще несколько раз. Их выследили, и только счастливый случай помог ему вовремя почуять опасность, избежав удавки на шее. Иначе сучил бы он сейчас ножками, ловя слабеющим взором жалкие отблески света, с трудом проникавшего через узкие оконца под нависшим каменным сводом. Но кто выследил, кто прокрался в пещеры, чтобы забрать золото? Неужто люди «Тайбо» или боевики из клана «Золотых воронов»?

Впрочем, сейчас некогда гадать, нужно спасать шкуру и вертеться волчком, чтобы выйти победителем.

Бросившись на пол, китаец ящерицей скользнул к выходу из галереи. И вовремя: сзади вразнобой ударили ответные выстрелы. Пули стукались в стены, выбивая каменную крошку, а впереди гулко бухнул винчестер русского. Не хватало еще поймать свинец, выпущенный тем, кого ты сам мгновение назад готовился отправить в мир иной!

Сделав бросок, Жао быстро перекатился и шмыгнул в соседнюю галерею, чувствуя внутри звенящую радость: удалось, хоть это удалось! Он вырвался, а одноглазый промахнулся, не успел достать его пулей. Конечно, стоит отдать ему должное — он быстро сориентировался в обстановке и мигом спрятался за камни колодца, тут же выставив из-за них ствол. И даже старика прикрыл! А третий кладоискатель вылезает в неподходящий момент, попадет в самое пекло боя. Тут ему и конец…

Выстрелы наверху Саша услышал, когда преодолел уже более двух третей подъема. Задержавшись на мгновение, он вслушался в звуки разгоравшегося боя: похоже, лупят из маузеров, а в их частую трескотню врывается бухающий звук винчестера — словно бьют молотком по доске, по самую шляпку вгоняя толстые гвозди.

Что за чертовщина, кто мог открыть стрельбу в заброшенном пещерном городе? Ведь вокруг, на многие версты, ни одной живой души. Неужели китаянка незадолго до смерти успела свершить свое черное дело, и ее дружки выследили их маленький отряд, даже здесь — в недрах гор? Тогда — конец: один винчестер Юрия не оружие против нескольких маузеристов, а Вок не боец. К тому же, при всем богатом боевом опыте Лобанова, трудно рассчитывать на удачу, поскольку враги застали его врасплох, навязав огневой контакт в невыгодных условиях. И Руднев торопливо полез наверх, быстро перебирая руками по веревке.

Над головой тускло засветился серый квадрат выхода из штольни колодца. Шальная пуля чмокнула в каменный блок, сплющенным горячим комочком свинца пролетела мимо Саши и упала в темноту пропасти. Звенели выбрасываемые винчестером капитана гильзы, стало слышно, как испуганно охает Вок и глухо матерится Лобанов, подбадривая себя в горячке схватки крепким русским словцом.

«Живы», — понял Саша и, подтянувшись, осторожно выглянул.

В темном зеве одной из галерей мерцали вспышки выстрелов, а вдоль стены ползли два человека в темной одежде, намереваясь обогнуть колодец, за каменными блоками которого засели капитан и Вок. Лица противников скрывали черные капюшоны с прорезями для глаз, в руках у них были маузеры, а на боку висели длинные тесаки в деревянных ножнах. Пользуясь тем, что Юрий не может их увидеть из своего укрытия, они пробирались в дальний угол пещеры, чтобы напасть с тыла.

Опустив одну руку, Руднев ощупью нашел рукоять револьвера и взвел курок. Так, теперь подтянуться еще немного, упереться ногами в узел веревки… Только бы не заметили…

Неожиданно появившись из колодца, как чертик из коробки бродячего фокусника, он двумя меткими выстрелами уложил врагов и тут же вновь спрятался.

— Молодцом! — весело крикнул Лобанов. — Спрячься пока.

Предупреждение оказалось не лишним: по камням застучали пули, с противным визгом уходя рикошетом к своду пещеры. Противник вымещал злобу, не давая высунуть носа, а бесконечно висеть на веревке тоже не будешь. В конце концов они догадаются перебить ее, стреляя по блоку, к которому она привязана.

— Сколько их? — улучив момент относительного затишья, спросил Руднев по-руссски.

— А черт их маму знает, — зло ответил капитан. — Трое или четверо уже готовы… Мне надо набить магазин: патроны кончаются. Плохо дело, они могут нас не выпустить.

Саша и сам понимал опасность создавшегося положения: враги перекрыли выход из пещерного города на волю. Достаточно поставить одного или двух стрелков у главной галереи, чтобы осажденным не выбраться из каменной западни. Выпустят ли их в обмен на золото? Не исключено, но потом все равно убьют: заберут доллары, а сами затаятся и выстрелят в спину. Действительно, черт их маму знает, как они тут очутились? Да еще у Юрия кончаются патроны, а пока он без прикрытия будет перезаряжать оружие, противник проникнет в пещеру. Как потом загнать его обратно в галерею?

— Прикроешь? — задрав голову, крикнул Руднев. — У меня руки совсем занемели.

— Попробую. Подтянись и сигай. Как скажу «раз», — прыгай.

Сжавшись в комок, Саша повис над бездной у самого края каменных блоков внутри колодца. Сердце билось в груди неровно, глухо, вдруг мелькнула мысль, что Ольга может остаться одна, сразу потеряв брата и любимого. Никто никогда не узнает, где они нашли свой конец, поскольку не пощадят и старого Вока, посмевшего привести белых в заброшенный пещерный город, а сами убийцы, естественно, не станут распространяться о совершенных ими преступлениях. Впрочем, вряд ли их оставят в живых после того, как они доставят своим хозяевам мешки с золотом. Господи, какой же глупостью были рассуждения в нижней пещере о том, обрежет Юрий веревку или нет! Если бы они с Воком знали, какой ад ждет их наверху!

— Раз! — гаркнул капитан. Посылая пулю за пулей в темный провал галереи, он лишил противника возможности вести прицельный огонь.

Руднев рванулся, на долю секунды поднялся над колодцем, перемахнул через камни, и тут неизвестно откуда бухнул выстрел. Саше показалось, что по ноге стегнули раскаленным прутом, но боль тут же ушла, только жгло немного, и быстро набухшая кровью штанина прилипла к телу.

Плюхнувшись на спину Вока, закрывшего голову руками, Саша моментально скатился с него и занял позицию с другого края каменного монолита. И тут винчестер капитана выплюнул последнюю гильзу, разочарованно щелкнув пустым затвором.

— Возьми их! — крикнул Лобанов.

Юркнув под прикрытие каменного блока, он дрожащими от возбуждения пальцами начал торопливо заряжать магазин патронами.

Саша выставил перед собой револьвер и выглянул из-за камня. Заметив шевеление в темноте галереи, выстрелил. Кто-то истошно, по-звериному завыл.

— Еще один! Молодец! — крикнул капитан. — Так их, б… Сейчас я буду готов.

Буквально через минуту он снова занял позицию, и Руднев получил возможность взглянуть на свою ногу. Пуля прошла навылет, по счастью не задев кости, но уже вытекло достаточно крови, и голова начала легко кружиться, предвещая тошноту и слабость. Вок зашевелился, подполз ближе, оторвал от своей рубахи длинный лоскут и туго перевязал рану, стараясь не мешать стрелять.

— Заживет, обязательно заживет, — приговаривал он трясущимися губами. — Ты молодой, сильный. Заживет!

После перевязки стало легче, но нога плохо слушалась, в ней толчками пульсировала кровь, отдаваясь болью по всему телу.

Стрельба внезапно прекратилась, наступила тишина, только где-то в темной глубине галереи протяжно стонал раненый. Пахло пороховой гарью, синеватые слои дыма пластами плыли через полосы скудного света, падавшего из узких отверстий под сводом пещеры, да тонко посвистывал ветер — наверное, на воле быстро бегут по небу облака и клонятся верхушки деревьев…

— Саш, ты как? — не поворачивая головы, спросил Лобанов.

— Задело немного, — признался Руднев.

— Серьезно?

— Ерунда, ногу навылет. Вок уже перевязал.

— Держать их сможешь? Патроны есть?

— Еще два барабана, — похлопав по карманам, ответил Саша.

— Спроси у старика, можно ли обойти этих молодцов? Нет смысла затягивать комедию.

Поманив китайца, Руднев показал ему на галереи и шепнул:

— По какой из них можно пройти в первый зал?

— Что ты, пропадешь! — сжался от ужаса Вок.

— Здесь тоже неминуемая смерть. У нас мало патронов, а золотом не выстрелишь. Они возьмут нас измором. Говори, как пройти, мы попробуем их перехитрить.

Старик приподнялся, вглядываясь в сумрак пещеры, и тут же бухнул выстрел. Пуля попала в камень и, чиркнув по нему, ушла в сторону.

«Караулят, — понял Руднев, — высунуться не дадут. Знать бы еще, сколько их, а то попадет Юрий из огня, да в полымя».

Китаец охнул и вжался в стенку колодца, ненароком придавив Цянь. Обезьянка пронзительно заверещала от боли, и затрещали новые выстрелы, разрывая вспышками темноту галереи. Вок зажал своей любимице рот, вытащил ее из-под себя и, ласково поглаживая, начал ее успокаивать, хотя у самого руки ходуном ходили от страха.

— Не бойся, — слегка встряхнул его Саша. — Здесь не достанут, камни прикрывают. Ну, есть проход?

— Там, крайняя галерея, — ответил старик. — Все время надо держаться за стенку левой рукой, а то заблудишься.

— Ты слышал? — повысив голос, спросил Руднев капитана.

— Да. Сейчас поменяемся местами, прикроешь меня.

— Слишком велик риск. Если заметят, будут ждать у выхода.

— Предложи что-нибудь получше, — сердито бросил Лобанов. — Давай ко мне!

Пятясь, Саша ползком перебрался на позицию Юрия. Заняв его место, выставил в сторону галереи ствол револьвера и стал ждать сигнала.

— Бей! — крикнул капитан и выпрыгнул из укрытия.

Руднев несколько раз нажал на спусковой крючок, посылая пули в темноту и сожалея, что не обладает завидной способностью видеть как кошка. Огромная фигура Лобанова метнулась к стене и исчезла в норе галереи. Саша облегченно перевел дух: кажется, удалось. Только бы не оказалось, что ход давно обрушился, только бы в нем не было замаскированных ловушек! Пусть Юрию повезет!

Как ни странно, враги не ответили огнем — то ли решили не тратить зря патронов, то ли отошли в глубь галереи, не желая понапрасну подставляться под пули обреченных, продолжавших оказывать ожесточенное сопротивление, вместо того чтобы сдаться на милость сильнейших. Или они не заметили маневра капитана и потому не пытались ему помешать?

Открыв защелку, Руднев выбросил стреляные гильзы и вставил в каморы новые патроны. В запасе осталось всего три. Если Юрий не пройдет, а противник неожиданно предпримет новую атаку, удастся ли отбиться?

Сзади завозился Вок и тихонько сказал:

— Твой друг смелый и верный человек. Жаль, что нам не повезло. — Сокрушенно прищелкнув языком, китаец немного помолчал, а потом неожиданно спросил: — Ты хочешь жениться на его сестре, да?

— Хочу, — не стал скрывать Саша. — Но сначала нужно выбраться.

— Ты потом не оставайся в стране Хань, — вздохнул старик. — Уезжай. Не будет тебе здесь покоя с этим золотом, нигде и никогда. Садись на пароход и уплыви подальше, женись, нарожай детей, а нас не забывай. Расскажи детям и внукам, как добыто твое богатство, пусть и они о нас вспомнят. Ведь человек жив, пока жива память о нем.

— Не стоит хоронить себя раньше времени, — мягко укорил его Руднев, но Вок не ответил, только снова тяжело вздохнул.

Сколько же прошло времени с того момента, как Лобанов исчез в галерее? Долго ли придется ждать его появления? Сумеет ли он выполнить задуманное?..