25
София, Болгария
Вскоре после рассвета вымотанные, но торжествующие, они вернулись на полуостров и поехали во Влёру, в отель.
Уже высказав Сельме беспокойство по поводу отправки диска в Сан-Диего обычной почтой, Сэм и Реми, как и следовало ожидать, обнаружили, что их главный исследователь уже принял необходимые меры. Руб Хейвуд, их старый друг из ЦРУ, сообщил Сельме название и адрес надежной и тайной курьерской службы в Софии. Руб умолчал о том, связана ли эта служба с его работой, но табличка на двери с надписью «ООО «Софийская служба научных архивов» сообщила Сэму все, что он хотел знать.
— Посылка будет на месте завтра, не позже полудня по местному времени, — сказал Сэм Реми. — У тебя есть для меня указания?
Реми улыбнулась и приподняла айпад.
— Подключен и готов к отправлению.
Сэм включил двигатель «фиата».
Когда они оказались в полумиле от цели, надобность в айпаде Реми отпала. Указатели с надписями кириллицей и на английском провели их по улице Васила Невского, потом мимо зданий парламента и Академии наук, а потом на площадь, посреди которой помещалось религиозное сердце Софии — собор Александра Невского.
Крестово-купольная базилика господствовала над площадью, центральный золотой купол поднимался над улицей на сто пятьдесят футов, а колокольня еще на двадцать пять.
Читая туристический путеводитель в своем айпаде, Реми сказала:
— Двенадцать колоколов общим весом в двадцать четыре тонны, от двадцати фунтов до двадцати четырех тысяч фунтов.
— Впечатляет, — ответил Сэм, объезжая в потоке машин собор. — Могу себе представить, как они оглушают.
Они дважды обогнули обсаженную деревьями площадь, прежде чем Сэм въехал в переулок и нашел место для парковки.
Они знали, что остановка у собора Александра Невского будет только началом. Хотя Сельма и Карна были едины в том, что митрополит Арношт Денив умер в Софии в 1442 году, они не смогли узнать никаких подробностей о месте его последнего упокоения. Они надеялись, что главный библиотекарь в соборе Александра Невского укажет им верное направление поисков.
Выйдя из машины, они вслед за потоком местных жителей и туристов направились к западной стороне собора, где поднялись по ступеням к массивным деревянным дверям. Когда они подошли, светловолосая женщина с короткой стрижкой улыбнулась им и что-то сказала по-болгарски — судя по интонации, задала вопрос. Они уловили слово «английский», поняли смысл вопроса и повторили:
— Английский.
— Добро пожаловать в собор Александра Невского. Чем могу помочь? — спросила она.
— Мы хотели бы поговорить с вашим главным библиотекарем, — ответила Реми.
— Библиотекарем? — переспросила женщина. — Ах, вы про архивариуса?
-Да.
— Простите, но здесь нет архивариуса.
Сэм и Реми озадаченно переглянулись. Реми достала айпад и показала женщине PDF -файл, который прислала им Сельма, — краткий очерк истории болгарской православной церкви. Реми показала абзац, и женщина прочла его, беззвучно шевеля губами.
— А, — сказала она глубокомысленно. — Понимаете, это старая информация. Сейчас этот человек работает в Синодальной палате.
Женщина показала на юго-восток, на здание, окруженное деревьями.
— Это там. Идите туда, и вам помогут.
— А что такое Синод? — спросил Сэм.
Женщина заговорила как гид:
— В Синоде собираются митрополиты, или епископы, которые избирают патриарха и других столь же важных официальных лиц Болгарской православной церкви. Традиция Синода восходит к дням апостолов в Иерусалиме.
С этими словами женщина улыбнулась и наклонила голову, как бы спрашивая: «Еще что-нибудь?»
Сэм и Реми поблагодарили ее и направились к Синоду. Войдя в здание и остановившись в вестибюле у справочной, они объяснили причину своего прихода — пишем книгу по истории православной церкви, — и им велели сесть. Через час появился священник в черной рясе, с длинной седой бородой и провел их в свой кабинет, где быстро стало ясно, что он почти не говорит по-английски, а Сэм и Реми еще хуже говорят по-болгарски. Вызвали переводчика. Они повторили свой рассказ и предъявили рекомендательное письмо издательства, которое с помощью «Фотошопа» создала для них Сельма. Священник внимательно слушал, пока переводчик читал письмо, потом откинулся на спинку стула и с минуту молчал, поглаживая бороду.
— Боюсь, мы ничем не сможем вам помочь, — сказал за него переводчик. — Записи, которые вам нужны, хранятся не в Палате. Тот, с кем вы говорили в соборе, ошибся.
— Он не знает, куда нам стоит обратиться? — спросил Сэм.
Переводчик передал вопрос священнику. Тот поджал губы, еще какое-то время поглаживал бороду, потом поднял телефонную трубку и поговорил с кем-то на другом конце провода. После обмена несколькими репликами он повесил трубку. Переводчик сказал Сэму и Реми:
— Личные записи этого периода хранятся в Свете Софии… прошу прошения, в церкви Святой Софии.
— Где найти эту церковь? — спросила Реми.
— Прямо на восток отсюда, — ответил переводчик. — В ста метрах, на другой стороне площади.
Через десять минут Сэм и Реми были там. Им снова пришлось ждать, на этот раз всего сорок минут, прежде чем их привели в кабинет другого священника. Этот прекрасно говорил по-английски, так что ответ на свой вопрос они получили сразу: ошибалась не только женщина-гид в соборе Александра Невского, но и священник в Синодальной палате.
— Записи периода до первого болгарского экзарха Анфима I, который правил до начала Русско-турецкой войны в 1787 году, находятся в «Мефодии».
Сэм и Реми переглянулись, вдохнули и спросили:
— Что такое «Мефодий»?
— Национальная библиотека Болгарии.
— Как нам ее найти?
— Она точно на восток отсюда, напротив Национальной галереи иностранного искусства.
* * *
Два часа спустя после того, как они вышли из машины, Сэм и Реми снова оказались возле нее, через улицу от Болгарской национальной библиотеки. Ни о чем не подозревая, они припарковались в десяти шагах от цели.
Или так им казалось.
На сей раз, проведя с библиотекарем всего двадцать минут, они узнали, что в «Мефодии» нет записей о митрополите по имени Арношт Денив, умершем в начале пятнадцатого века.
Извинившись, библиотекарь оставила их одних за столиком для чтения.
— Игра в «наперстки» с гробами на острове Сазан начинает казаться мне парой пустяков, — сказал Сэм.
— Это не может быть конец, — заявила Реми. — Мы знаем, что Арношт Денив существовал. Как о нем может не быть записей?
Из-за соседнего стола послышался вкрадчивый бас:
— Ответ, моя дорогая, таков: в истории Болгарской православной церкви существовало несколько Арноштов Денивых и большинство из них жили до Русско-турецкой войны.
Сэм и Реми повернулись и увидели седовласого мужчину с живыми зелеными глазами. Мужчина одарил их сияющей открытой улыбкой и произнес:
— Извините, что подслушивал.
— Ничего страшного, — ответила Реми.
Мужчина признался:
— Беда библиотеки в том, что она сейчас осуществляет оцифровку записей. И полный каталог с перекрестными ссылками еще не готов. Соответственно, если ваш запрос не содержит самых точных сведений, вы можете пропустить нужное.
— Будем благодарны за любой совет, — заметил Сэм.
Мужчина жестом пригласил их пересесть за его стол.
Когда они устроились, а он собрал свои книги в стопку, он сказал:
— Дело в том, что я сам занимаюсь историей.
— Историей православной церкви? — спросила Реми.
Мужчина понимающе улыбнулся.
— Среди прочего. Мои интересы… эклектичны — думаю, можно сказать так.
— Интересно, что наши дороги сошлись здесь, — заявил Сэм, изучая лицо мужчины.
— Правда, я думаю, необычнее выдумки. Сегодня утром, исследуя турецкое правление в Болгарии, я наткнулся на имя Арношта Денива, митрополита, жившего в пятнадцатом веке.
— Но библиотекарь сказала, что нет…
— Она сказала, что у них нет записей о митрополите с таким именем, который бы умер в этот период. Книга, в которой я встретил это имя, еще не оцифрована. Понимаете, когда Оттоманская империя — фанатично исламская — завоевала Болгарию, были убиты тысячи священников. Часто уцелевших понижали в должности, отправляли в изгнание или то и другое. Так было и с Арноштом Денивым. Он был весьма влиятелен, и это тревожило турок.
В 1422 году после возвращения из миссионерской поездки на восток он был рукоположен в сан митрополита, но четыре года спустя лишен сана и отправлен в изгнание. Турки под страхом смерти запретили ему выезжать из деревни, в которой он и умер два года спустя.
— Позвольте высказать догадку, — предложил Сэм. — Турки постарались уничтожить историю Восточной православной церкви этого периода.
— Верно, — согласился мужчина. — В большинстве сохранившихся от того времени текстах Арношт Денив всего лишь малозначительный священник в крохотной деревушке.
— Значит, вы можете сказать нам, где он похоронен? — спросила Реми.
— Не только сказать — показать, где на всеобщее обозрение выставлены все его земные сокровища.
