Пролог

Пятьдесят тысяч лет назад, в несчетных миллионах миль от Земли, планета конвульсивно дергалась, готовая окончательно разрушиться. Она прожила несметное количество лет, но была обречена с самого своего рождения. Ее орбита была нестабильна, а полюса постоянно менялись местами.

Состояла она из камня, магмы и металлического ядра. Бессчетные тысячелетия, с тех пор как планета обрела форму и остыла, на ней формировалась атмосфера, состоявшая из аргона, гелия и небольшого количества водорода. Со временем на ее поверхности зародилась примитивная жизнь, аналог земных бактерий.

Но шанса развиться в более сложные формы у нее не было. Бактерии пожирали все то небольшое количество кислорода, которое возникало в атмосфере, не давая возможности зародиться и эволюционировать многоклеточным организмам. С каждым витком орбиты планета все ближе подходила к адской топке звезды, вокруг которой вращалась, и постепенно ее поверхность превращалась в расплавленное месиво. Кроме того, она не вращалась вокруг своей оси волчком, как Земля, — это скорее напоминало постепенно раскручивающийся штопор, по мере того как ее полюса все быстрее вращались относительно орбиты. Расплавленный камень с поверхности планеты начал выплескиваться в космос, как лава, вылетающая из жерла вулкана.

С каждым часом, минутой и секундой она все ближе подлетала к ее солнцу, теряя оболочку, так, будто длань Господня чистила ее поверхность огромной проволочной щеткой.

Звездная пыль, выброшенная в атмосферу, достигала ее края и добела раскалялась в лучах солнца, будто от взрыва тысяч ядерных бомб. Сила тяготения возвращала ее обратно на планету, словно расплавленные пули, которые взбивали коктейль из расплавленной каменной коры, вызывая новые выбросы. Кора планеты становилась все тоньше.

Обреченной планете оставалось жить совсем недолго.

Когда остатки спасительной атмосферы рассеялись в космосе, металлическое ядро планеты нагрелось еще сильнее и ускорило свое вращение. Поверхность планеты покрыли огромные разломы, оплавленные каменные глыбы, улетающие в космос, становились все больше. Ядро планеты продолжало нагреваться с немыслимой быстротой. И тут это случилось. На ближней к светилу стороне оторвался огромный пласт каменной коры. Полюса планеты в последний раз крутанулись, планета бешено завертелась и взорвалась. Ее ядро рассыпалось на миллионы металлических капель, принявших сферическую форму и разлетевшихся в пространстве. Застывая, молекулы вещества соединились в кристаллы. Лишь немногие сферы сумели преодолеть притяжение звезды и улетели в глубины космоса.

Прошли десятки тысяч лет со времени взрыва безымянной планеты. Ее останки разлетелись по Вселенной. С большого расстояния они выглядели синими. Один из фрагментов застыл в холоде космоса, образовав идеальную сферу. Многие из обломков нашли свой конец на поверхностях других планет, но этот улетел дальше всех и со временем упал на планету, называемую Землей.

Металлическая сфера по касательной, с запада на восток, влетела в атмосферу Земли. Проходя ионосферу, она начала обгорать, и от нее отделилась другая металлическая сфера, совсем небольшая. Основной метеорит упал на тридцать пятой параллели, в сухом и жарком месте, но меньший сильно отклонился в сторону, ушел северо-восточнее, достигнув шестьдесят седьмой. В месте его падения поверхность была покрыта толстым слоем снега и льда.

Эти два фрагмента ждала разная судьба.

Больший, расплавившись и превратившись в сверкающий огненный шар, пролетел над берегом океана и упал в пустыне. Стометровый железо-никелевый метеорит весом в 63 тысячи тонн вонзился в поверхность Земли, покрытую песками и кактусами, взметнув в небо тучи пыли и оставив после себя кратер диаметром в милю. Прошли месяцы, прежде чем поднятая им пыль осела.

Меньший метеорит, серебристо-серый, идеально сферической формы, но с множеством граней, как у геодезического купола, прошел через атмосферу под более пологим углом, нагрелся меньше и снижался медленно, подобно мячу для гольфа после крученого удара.

Он подлетел к суше, которая будто неотвратимо притягивала его, небольшой, диаметром меньше полуметра и весом в полсотни килограмм. Летел все ниже, пока не потерял скорость окончательно, всего в трех метрах надо льдом. И покатился, проплавив во льду канавку, такую, какая остается, когда дети катают шары из снега, чтобы сделать снеговика.

Энергия полета иссякла, лед поглотил тепло, накопленное за время прохождения через атмосферу, и шар закончил свой путь у основания покрытой льдом горы.

— Что за адское творение? — сказал мужчина по-исландски, тыча предмет посохом.

Невысокий, но будто слепленный из одних мышц, он выглядел нормально для человека, многие годы занятого тяжелым физическим трудом. Его волосы и борода были рыжими, как пламя преисподней. Торс его покрывала одежда из густого белого меха, ниже пояса на нем были штаны из тюленьей кожи, подбитые овечьей шерстью. У него постоянно случались приступы ярости, и, честно говоря, он недалеко ушел в развитии от варвара. Изгнанный из Исландии в 982 году за убийство, он повел своих людей через холодное море на этот покрытый льдом остров, где те и обосновались. За прошедшие с той поры восемнадцать лет они построили поселок на скалистом берегу острова и выживали, охотясь и рыбача. Но со временем ему это надоело. Эрик Рыжий жаждал двигаться дальше, открывать и завоевывать новые земли.

В тысячном году от Рождества Христова он отправился в глубь острова, на восток. С ним отправились одиннадцать человек, но спустя пять месяцев с начала их похода, к весне, их осталось лишь пятеро. Двое провалились в трещины во льду, и Эрику до сих пор снились по ночам их крики. Один поскользнулся на льду и разбил голову о камень. Многие дни он корчился от мучительной боли, потеряв зрение и не способный произнести ни слова, пока в одну из ночей смерть не принесла ему избавление от страданий. Еще одного утащила огромная белая медведица, когда он вечером отошел от костра, клянясь, что слышит где-то поблизости журчание ручья. Двое умерли от болезни, сопровождавшейся жестоким кашлем и лихорадкой. Остальные решили, что вокруг них прячутся силы зла, желающие забрать их жизни. Воодушевление и интерес сменились в них чувством обреченности. Будто поход их был проклят и они платили своими жизнями во исполнение проклятия.

—    Возьми шар, — приказал Эрик младшему из своих людей, единственному, родившемуся на этом острове.

Юноша, Олаф Плавник, сын Олафа Рыбака, опасливо поглядел на шар. Странная серая сфера лежала на скальном выходе скалы так, будто ее поместила сюда длань богов. Конечно же, он не мог знать, что она упала с неба сорок восемь тысяч лет назад. Осторожно подошел ближе. Все знали, что Эрик скор на расправу. Он никогда не просил, только требовал, так что Олаф не попытался отказаться или поспорить. Судорожно сглотнул и наклонился вперед. Коснулся шара. На ощупь — холодный и гладкий. Ему показалось, что сердце на мгновение замерло. Он обхватил шар и попытался поднять, но не смог — уставшие за время похода руки не слушались.

—    Помогите кто-нибудь, — сказал Олаф.

—    Ты, — сказал Эрик другому мужчине, указав на него посохом.

Гро Убийца, рослый мужчина с соломенными волосами и серо-голубыми глазами, сделал три шага и подхватил шар с другой стороны. Выпрямившись, мужчины подняли шар на уровень бедер и вопросительно поглядели на Эрика.

—    Сделайте волокушу из шкуры клыкастого зверя, — заявил Эрик. — Мы оттащим шар в пещеру и устроим для него святилище.

Не говоря более ни слова, он зашагал дальше, оставив всех разбираться с находкой.

Спустя пару часов его люди отволокли шар в пещеру. Эрик тут же начал придумывать, какое роскошное святилище возведет для предмета, ниспосланного ему богами с небес. Оставив Олафа и Гро охранять небесный дар, он вскоре вернулся в поселок на берегу, чтобы собрать людей для работы. Оказавшись там, Эрик узнал, что в его отсутствие жена родила ему сына. Он назвал его Лейфом, в честь наступающей весны, и оставил на попечение женщин. Сам же, во главе восьмидесяти мужчин, взявших с собой инструмент, отправился обратно, чтобы расширить пещеру поблизости от места, где нашел шар. Они пошли на север, в сторону виднеющейся на горизонте горы. Близилось лето, и солнце не заходило круглые сутки.

Повернувшись на ложе из шкур, Гро Убийца выплюнул шерсть. Потерев рукой о медвежью шкуру, с удивлением увидел, что шерсть скатывается у него на ладони. Потом поглядел на шар, поблескивающий в колеблющемся свете факела.

—    Олаф, — окликнул он юношу, спавшего рядом. — Пора вставать и выйти наружу.

Повернувшись, Олаф поглядел на Гро. Его глаза были красными, прыщавая кожа шелушилась. Слегка кашлянув, он сел и пригляделся. Увидел, что у Гро выпадают волосы и с кожей у него тоже неладно.

—    Гро, твой нос, — сказал Олаф.

Вытерев нос тыльной стороной ладони, Гро увидел на ней кровь. У него все чаще шла кровь носом. Сунул пальцы в рот и подергал больной зуб. Тот без усилий выпал, оставшись у него в руке. Отбросил его в сторону и встал.

—    Пойду заварю ягод, — сказал он.

Раздул угли, подбросил в костер пару палок из их небогатого

запаса дров, достал мешок из тюленьей кожи, где лежали красные ягоды, из которых они варили по утрам горький напиток. Выйдя из пещеры, набрал в мятый железный котелок воды из ручья, текущего с ледника, а потом поглядел на отметки, процарапанные на скале. Еще две-три отметки, и Эрик Рыжий должен вернуться.

Гро вернулся в пещеру. Олаф уже натянул кожаные штаны, но его рубаха еще лежала на камне рядом. Он почесал спину палочкой, и кожа посыпалась мелкими хлопьями, как первый осенний снег. Уняв чесотку, Олаф натянул кожаную рубаху.

—    Что-то не так, — сказал он. — Нам с каждым днем все сильнее нездоровится.

—    Может, воздух плохой в этой пещере, — спокойно ответил Гро, вешая котелок над огнем.

—    А я думаю, что дело в этом, — сказал Олаф, показывая на шар. — Думаю, он проклят.

—    Можем поставить палатку и не жить в пещере, — ответил Гро.

—    Эрик приказал нам оставаться в пещере. Боюсь, если он вернется и увидит, что мы нарушили его приказ, то разгневается.

—    Я глядел на метки, — ответил Гро. — Он должен вернуться через три сна, не позже.

—    Тогда будем по очереди сторожить, ожидая его возвращения, — тихо сказал Олаф. — И быстренько вернемся в пещеру, прежде чем он увидит, что мы снаружи.

Гро кинул ягоды в кипящую воду.

—    Безвременная смерть либо долгая болезнь. Думаю, лучше мы избежим того, что случится точно. А второе либо будет, либо нет.

—    Еще пару дней, — сказал Олаф.

—    Пару дней, — согласился Гро, опуская в котелок черпак. Налил отвара в две железные кружки и протянул одну из них Олафу.

Четыре отметки на скале у входа, и Эрик Рыжий вернулся.

—    У вас сильный кашель, — гут же сказал он, поглядев, в каком состоянии оставленные им часовые. — Не хочу, чтобы заболели остальные. Возвращайтесь в поселок, но жить будете в отдельной избе в северной его части.

На следующее утро Олаф и Гро отправились домой, но им не было суждено попасть туда. Первым не выдержал Олаф. Его ослабленное болезнью и тремя днями пути сердце просто остановилось. Гро чувствовал себя ненамного лучше. Когда почувствовал, что больше не может идти, поставил палатку. Но за ним пришли мохнатые твари. То, что не сожрали сразу, доели потом, и вскоре от Гро ничего не осталось, так, будто его никогда и не было.

Проводив взглядом двоих своих людей, уходящих вдаль, Эрик собрал рабочих, рудокопов и строителей, которых привел из поселка, взял палку и начал чертить план на покрытом пылью полу пещеры.

Его план был амбициозен, но с даром небес следовало обращаться подобающим образом. Первая смена принялась составлять план пещеры. Оказалось, что пещера уходит в глубь горы на добрую милю и на глубине становится теплее. Еще нашли большой пруд с пресной водой, вокруг которого вздымались сталагмиты, а с потолка свисали сталактиты.

Других людей он послал к берегу, чтобы выловить плавник и отобрать бревна подлиннее. Из них соорудили лестницы. Начали вырубать в скале ступени. Из плоских камней соорудили затейливые двери и навесили их на мощные петли. Святилище должно быть скрыто от тех, кто захочет воспользоваться его силой без ведома Эрика. На стенах высекли руны, из камня вытесали статуи, соорудили зеркала, отражающие свет, проникающий в пещеру через вентиляционные отверстия. Эрик руководил работой из поселка на берегу, редко посещая место строительства. Весь план был у него в голове.

Люди работали, болели и умирали. На смену им приходили другие.

Когда строительство в пещере закончилось, Эрик Рыжий потерял столько людей, что их поселку было уже не оправиться от этого. Лишь однажды он дозволил сыну Лейфу поглядеть на величественное святилище. А затем приказал замуровать вход, оставив шар тем, кому еще предстояло родиться.