ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ „СТОУНУОЛЛ ДЖЕКСОН“
Глава 68
13 августа 1989 года Новый Орлеан, Луизиана
Питт большую часть дня дремал, а самолет вел Джордино. Солнце ярко светило, когда они снизились над сине-зелеными водами озера Пончартрейн и нацелились на маленький аэродром, выступающий из берега Нового Орлеана. Аквамариновый реактивный самолет НПМА коснулся асфальта полосы и остановился возле вертолета с надписью „Дельта ойл лтд.“ на борту.
Из стоявшей поблизости машины вышел человек в легком костюме из полосатой ткани и пошел к ним. Когда Питт выбрался из кабины „Лира“, человек снял темные очки и подал руку.
— Мистер Питт? — спросил он, сверкнув зубами на загорелом лице.
— Я Питт.
— Клайд Гриффин, ФБР, спецагент, начальник луизианского отделения.
На землю спустился Джордино, и Питт представил его.
— Чем можем быть полезны, мистер Гриффин?
— Директор Эммет просил меня официально заявить, что Бюро не может оказывать поддержку вашим поискам.
— Я не просил о помощи, — сказал Питт.
— Я сказал „официально“, мистер Питт. — Белые зубы сверкнули в широкой улыбке. — А неофициально… сегодня воскресенье. Директор разрешил всем агентам сегодня заниматься своими делами. В моем распоряжении восемь человек, которые считают, что ваше дело важнее их партий в гольф.
— Эммет дал благословение?
— Только не для протокола, он сказал, что, если мы очень быстро не найдем вице-президента, он даст мне такого пинка, что я очень долго не смогу сесть за пианино.
— Наш человек, — сказал Джордино.
— Вам известно, что мы ищем? — спросил Питт.
Гриффин кивнул.
— Речную баржу. Мы уже проверили примерно двести барж между этим местом и Батон-Ружем.
— Вы искали на севере. Я считаю — нужно на юге.
Гриффин с сомнением смотрел в землю.
— Большинство приходящих фрейтеров и танкеров разгружаются у городских причалов. Потом буксиры перетаскивают грузы на север. Мало барж ходят южнее, только те, что вывозят в океан мусор и отходы.
— Тем больше причин поискать там.
Гриффин приглашая показал на вертолет.
— Мои люди ждут в машинах вдоль реки. Мы сможем руководить ими с воздуха.
— „Дельта ойл“ — хорошее прикрытие? — спросил Питт.
— Вертолет нефтяной компании в этих местах дело обычное, — ответил Гриффин. — Вертолеты часто перевозят людей и припасы на далекие буровые вышки и трубопроводы. Никто не обращает на них внимания.
Питт, извинившись, вернулся в кабину самолета НПМА и минуту спустя появился с футляром от скрипки. Потом сел в вертолет и познакомился с пилотом, стройной блондинкой с сонными глазами и низким голосом, говорившей с южным акцентом. Питт ни за что не принял бы ее за агента ФБР (а она была агентом, хотя и не соответствовала своему прозвищу — Тощая Хоган).
— Вы в полете играете на скрипке? — с любопытством спросила Хоган.
— Это помогает мне не бояться высоты, — с улыбкой ответил Питт.
— У нас всякое бывает, — пробормотала Хоган.
Все пристегнули ремни, Хоган подняла вертолет и, прежде чем повернуть на юг, пролетела над городом.
По Сент-Чарльз-авеню шел маленький зеленый трамвай; рельсы блестели, когда на них сквозь древесную листву падали солнечные лучи. Питт легко мог разглядеть массивную белую крышу Супердоума, самого большого спортивного сооружения такого рода в мире. Справа от них теснились дома и уходили назад узкие улочки Французского квартала, зеленая трава Джексон-сквер и шпили собора Святого Людовика. И наконец они полетели над мутными сине-зелеными водами реки Миссисипи.
— Вот он, — провозгласила Хоган. — Старик, Великая река слишком густая, чтобы пить, и слишком жидкая, чтобы пахать.
— Бывали здесь? — спросил Гриффин Питта.
— Несколько лет назад искал затонувшие корабли времен Гражданской войны — в шестидесяти милях ниже по реке у Плакмин-Париш.
— Я знаю этот маленький ресторан в приходе…
— Я тоже. Там подают отличные устрицы из залива на половинках раковины. Обязательно спросите у Тома особый острый перечный соус его мамы. С устрицами просто фантастика.
— Да, вы тут не новичок.
— Стараюсь.
— Представляете, где может прятаться баржа?
— Обращайте внимание на открытые причалы и склады, которые кажутся заброшенными или мало используемыми, но хорошо защищены большим количеством охранников, высокими заборами и, может быть, собаками. Баржа, ржавая и полуразбитая, должна быть поблизости. Мое предположение — где-то между Чалметтой и Пайлоттауном.
— В Пайлоттаун можно попасть только по воде, — сказал Гриффин. — Шоссе через дельту заканчивается в десяти милях от него, у города, который называется Венеция.
— Признаю свою ошибку.
Они замолчали; река под ними разлилась почти на четыре километра между большими дамбами, защищающими землю от наводнений. На узкой полосе за дамбами виднелись фермы, стада коров и рощи апельсиновых деревьев, а дальше начинались болота. Пролетели над Порт-Салфером, большие причалы которого вытянулись вдоль западного берега. Над плоской отравленной землей на пятьдесят футов поднимались горы желтой серы.
За следующие полчаса прошли три ложные тревоги. В нескольких милях ниже Порт-Салфера увидели заброшенную консервную фабрику с двумя стоящими рядом баржами. Гриффин по радио связался с агентами, которые двигались по западному берегу вслед за вертолетом. Быстрый обыск показал, что здание пустует, а на баржах только трюмная вода и ил.
Продолжили полет на юг, над обширными болотами и извилистыми проливами, приближаясь к заливу; заметили пасущихся оленей, много крокодилов, греющихся на солнце в грязи, и небольшое стадо коз, которые равнодушно смотрели на пролетающий вертолет.
Вверх по реке шел большой фрейтер, носом он резал волну, поднятую течением. На корме реял красный флаг с серпом и молотом.
— Русский, — заметил Питт.
— Из пяти тысяч кораблей, которые за год приходят в Новый Орлеан, большой процент советских, — сказал Гриффин.
— Хотите посмотреть, что на той барже? — спросила Хоган, показывая.
— Да, садитесь за той драгой на восточном берегу.
Гриффин кивнул.
— Мы проверим ее сами.
Хоган мотнула светлой гривой.
— Высажу вас на дамбе.
Она искусно посадила вертолет на гравийную дорогу, проходящую по верху дамбы. Три минуты спустя Гриффин по скрипучим сходням поднялся на баржу. Еще через три минуты он вернулся и пристегнулся к сиденью.
— Не повезло? — спросил Питт.
— Нет. Старая лохань наполовину заполнена соляркой. Наверно, на ней заправляли драгу.
Питт взглянул на часы. Два тридцать. Время уходит. Еще несколько часов, и Моран принесет президентскую присягу. Питт сказал:
— Продолжим шоу.
— Слышу, — сказала Хоган, подняла вертолет, резко накренила, и они снова оказались над рекой; Джордино проверил, цел ли его желудок.
Еще восемь миль, и их постигла новая неудача: возле навеса, под которым ремонтировали корабли, они заметили подозрительную баржу. Быстрый обыск, проведенный наземной командой, показал, что все здесь давно заброшено.
Пролетели мимо рыбацких городков Эмпайр и Бурас.
Неожиданно за поворотом им открылась картина из золотых времен реки, красочная, живописная и почти забытая. Длинный белый корпус, бока цвета красного вина, столб дыма над палубой — носом к западному берегу стоял колесный пароход.
— Тени Марк Твена, — сказал Джордино.
— Красавец, — подхватил Питт, восхищаясь резьбой многоэтажной надстройки.
— „Стоунуолл Джексон“, — объяснил Гриффин. — Этому аттракциону семьдесят лет.
С парохода на берег был спущен трап, а на берегу высилась старая кирпичная крепость в форме пятиугольника. У крепости море машин, а в самой крепости, на плацу и на стенах множество людей. На соседнем поле над двумя рядами людей, которые как будто стреляли друг в друга, плыло синее облако дыма.
— Что за праздник? — спросил Джордино.
— Реконструкция войны между штатами, — ответила Хоган.
— Не понимаю.
— Воспроизведение исторической битвы, — объяснил Питт. — Такое хобби есть у многих: надевают мундиры времен Гражданской войны, нацепляют знаки различия подлинных частей. Мундиры — точное подобие, и стреляют из восстановленного или даже оригинального оружия. Я был на таком представлении в Геттисберге. Очень красочно, почти как на самом деле.
— Жаль, нельзя остановиться и посмотреть, — сказал Гриффин.
— Плакмин-Париш — настоящая сокровищница истории, — заметила Хоган. — Звездообразное сооружение, возле которого они разыгрывают битвы, называется Форт-Джексон. Форт Сент-Филип, точнее, то, что от него осталось, — напротив через реку. Здесь адмирал Фаррагут из армии янки в 1862 году напал на форты и захватил Новый Орлеан.
Неожиданно Хоган собралась и стала всматриваться через стекло кабины. Не больше чем в двух милях отсюда к старому деревянному причалу было привязано носом вниз по течению судно; за причалом располагался большой металлический склад.
За кормой судна стояли баржа и буксир.
— Возможно, это оно, — сказала Хоган.
— Можете прочесть название? — спросил с пассажирского сиденья Питт.
Хоган на мгновение убрала левую руку с приборов и заслонила глаза.
— Похоже на… нет, это город, над которым мы только что пролетели.
— Какой город?
— Бурас.
— Возможно. Дьявольщина, — с торжеством в голосе сказал Питт, — это оно и есть!
— На корабле не видно команды, — заметил Гриффин. — Вот ваш высокий забор вокруг всего участка, но не вижу охраны и собак. Кажется, все очень спокойно.
— Я бы не ставил на это, — сказал Питт. — Продолжайте лететь вниз по реке, Тощая, пока нас не видно. Потом поверните назад за западной дамбой и посадите рядом с вашими людьми в машинах.
Хоган еще пять минут летела прежним курсом, потом сделала большой полукруг к северу и посадила машину на школьном футбольном поле. Приземления вертолета ждали две машины, набитые агентами ФБР.
Гриффин повернулся на сиденье к Питту.
— Я со своей командой войду через передние ворота, которые ведут на разгрузочный причал. Вы и Джордино оставайтесь с Хоган, будете наблюдать с воздуха. Похоже, нас ждет обычная операция.
— Обычная операция? — ядовито повторил Питт. — Подходите к воротам, показываете свой блестящий значок ФБР, и все перед вами склоняются? Ничего подобного. Эти люди убивают так, как мы с вами прихлопываем москитов. Пойдете открыто — напроситесь на разбитую голову. Умнее подождать и вызвать подкрепление.
Лицо Гриффина ясно говорило, что он не любит, когда ему указывают, как проводить операции. Не обращая внимания на Питта, он стал давать указания Хоган:
— Дайте нам две минуты, чтобы добраться до ворот, потом поднимайтесь и кружите над складом. Настройтесь на частоту нашего полевого штаба и доложите об операции. И пусть передадут наше сообщение в бюро в Вашингтоне.
Он вышел и сел в первую машину. Машины по еле видной дороге, ведущей к причалу Бугенвилей, обогнули школьный спортивный зал и исчезли за дамбой.
Хоган подняла вертолет и включила радиопередатчик.
Пересев в кресло второго пилота, Питт наблюдал, как Гриффин и его люди приближаются к высокой решетчатой ограде вокруг причала и склада. С растущей тревогой он увидел, как Гриффин вышел из машины и направился к воротам, но никто как будто ему не препятствовал.
— Что-то происходит, — сказала Хоган. — Баржа и буксир снимаются с места.
Она была права. Буксир начал отходить от причала, тупым носом толкая баржу перед собой.
Питт схватил запасной шлем с микрофоном.
— Гриффин! — крикнул он. — Баржа уходит. Оставьте судно и склад, возвращайтесь на дорогу и начинайте преследование.
— Слышу, — ответил Гриффин.
Неожиданно на судне распахнулись двери, на палубе появились люди и стали снимать брезент с двух пулеметных установок на носу и на корме. Ловушка захлопнулась.
— Гриффин! — закричал в микрофон Питт. — Уходите! Ради бога, уходите!
Предупреждение запоздало. Гриффин прыгнул в первую машину, которая понеслась в безопасность, за дамбу, но 20-миллиметровый пулемет „Эрликон“ уже начал сеять свой смертоносный град. Пули рвали сильно накренившуюся машину, разбивали стекла, пробивали тонкий корпус, как картон, рвали плоть и кости сидящих внутри. Задняя машина остановилась, из нее на землю выпали тела, одни лежали неподвижно, другие пытались найти укрытие. Гриффин и его люди успели перебраться через вершину дамбы, но все были тяжело ранены.
Питт раскрыл скрипичный футляр, просунул ствол „Томпсона“ в боковое окно и принялся стрелять по пулемету на носу „Бураса“.
Хоган поняла, что он делает, и наклонила вертолет, чтобы дать ему лучший угол стрельбы. Люди на палубе падали, не понимая, откуда по ним стреляют.
Пулеметчики на корме были внимательнее. Они отвернули „Эрликон“ от Гриффина и его агентов и начали стрелять в небо. Хоган сделала смелую попытку уйти от огня, и очередь прошла не в футах, а в дюймах от корпуса вертолета. Хоган вела вертолет над кораблем так, словно он зачарованный, а односторонняя дуэль продолжалась.
Но вот пулеметчики изменили траекторию, и пули попали в машину. Питт закрыл рукой лицо, защищая глаза: ветровое стекло разлетелось на мелкие кусочки.
Пули со стальными наконечниками рвали тонкий алюминиевый фюзеляж и двигатель.
— Ничего не вижу, — поразительно спокойным голосом сказала Хоган.
Лицо ее было алым от порезов, кровь со лба текла в глаза, мешая видеть.
Если не считать нескольких царапин на руке, Питт был невредим.
Он передал автомат Джордино, который оторванным рукавом обматывал рану на голени. Вертолет терял скорость и быстро снижался к воде посреди реки. Питт взял у Хоган руль и резко отвернул от неожиданного шквала огня с буксира.
На барже из рубки появились десятки людей и стреляли по поврежденному вертолету из автоматов.
Из двигателя текло горючее, лопасти винта бешено дрожали. Питт сбросил газ, чтобы не дать вертолету падать слишком быстро. Приборную панель перед ним пули разбили вдребезги. Он вел безнадежный бой; дольше держать машину в небе было невозможно. Движение вперед исключалось, контроль за боковыми движениями он терял.
На земле за дамбой Гриффин в бессильном гневе стоял на коленях, прижимая к груди разорванное запястье и глядя, как сражается вертолет, словно огромная подбитая птица. Фюзеляж был так изрешечен пулями, что невозможно было поверить, что внутри еще кто-то жив.
Он видел, как медленно умирал вертолет, таща за собой длинный шлейф дыма; едва перевалив через деревья на берегу, он скрылся из виду.
