Глава 33

Проснувшись на следующее утро, я сразу почувствовала себя другой. Для начала, раньше я никогда не спала голой. И никогда не просыпалась, ожидая увидеть в своей постели парня. Но когда я повернулась, Хайсена рядом не было. Я лежала одна, закутавшись в одеяло. Все вокруг, казалось, обрело новые краски, более яркие и насыщенные, но в моей душе поселилось смятение. Я не могла разобраться в собственных чувствах. Папа – это непроходящая боль. И пустоту, которую принесла его смерть, не заполнить уже ничем и никогда.

Но стоило подумать о Хайсене, как мое тело обретало необыкновенную легкость и чувствительность. Во мне пробуждались новые ощущения, с которыми он познакомил меня прошлой ночью. Прикосновения и губы Хайсена словно позволили мне заново узнать свое тело. Я чувствовала каждый его изгиб, каждую клеточку так, как никогда прежде.

Может быть, мне следовало сожалеть о вчерашней ночи, но я не сожалела. Роу, какой я была прежде, никогда бы так не поступила, но той Роу больше нет. Как и той жизни, когда я ежедневно смотрела в эфемерид и делила все свои секреты со звездами. Окус отнял у меня ту жизнь. Отнял мое будущее и мою семью.

Но прошлой ночью Хайсен подарил мне новые хорошие воспоминания, которые останутся со мной навсегда, что бы ни случилось. Их я возьму с собой, когда пойду навстречу судьбе, когда отправлюсь на поиски Окуса. О чем бы я ни думала, Окус всегда занимал мои мысли.

Я надела костюм, который вечером принес мне Хайсен, и вышла в гостиную.

– Доброе утро, – поздоровался Матиас. Он начищал свой электрошокер.

Как только я увидела его, меня мгновенно охватило чувство вины.

– Хорошо спала?

Я отвернулась, не сумев выдержать его пристальный взгляд.

– Есть новости?

– Я оставил тебе завтрак, – сказал он, не сводя с меня глаз. Подозревал ли он что-нибудь или это просто было в духе Матиаса?

Сам Матиас выглядел так, будто не спал всю ночь. На подбородке виднелся легкий порез после бритья.

– Где Хайсен?

Матиас налил мне чашку чая, и я почувствовала себя предателем.

– Наряд себе выбирает. Он собрался навестить с утра своего андроида.

– Я тоже пойду.

– Не стоит.

Я взяла ролл из хлебной корзинки за его спиной, чтобы уклониться от ответа, как вдруг Матиас достал что-то из кармана и положил передо мной на стол:

– С днем рождения, Роу.

Маленькая зеленая упаковка наполнила сердце ностальгией. Засахаренные водоросли.

– Мы с папой постоянно ели их дома, – прошептала я, подавляя охватившую меня тоску, чтобы Матиас не догадался, какую боль причинил его неожиданный подарок.

– Здесь их достать почти невозможно, – заметил он. – Я подумал, что это будет для тебя добрым напоминанием о доме.

– Спасибо, – вымолвила я, обняв его больше для того, чтобы спрятать лицо. Но чувство вины перехватило горло, и я быстро отстранилась.

Я даже не подумала, когда проснулась, что сегодня мне исполнилось семнадцать.

Мы молча съели водоросли, разделив их пополам, а затем он отвернулся посмотреть новости. Когда в гостиную вошел Хайсен, я обрадовалась, увидев, что он снова в своем сером комбинезоне. Мы робко кивнули друг другу, и я некстати покраснела, надеясь лишь, что Матиас отвлекся и этого не заметил.

– Доброе утро, моя госпожа.

Хайсен не успел ничего сказать, как мы услышали звук открывающейся двери. Матиас схватил свой пистолет и вышел в мастерскую, но почти сразу вернулся в сопровождении лорда Нейта, чьи суровые глаза потеплели при виде Хайсена.

– Отец, – произнес он с любовью и распахнул объятия.

Я зачарованно смотрела, как Хайсен обнимал своего высоченного андроида. Нейт достал из кармана смартфон и загрузил какие-то данные для Хайсена. Свет голограмм отражался на его безупречном лице и поблескивал на белых волосах. Пока они работали, я вышла на балкон и встала, облокотившись о перила. Далеко внизу по улицам сновали бронированные машины, точно крошечные пляжные жучки. Тусклый солнечный свет пробивался сквозь тканевое небо, и черная стена, окружавшая кольцом посольский городок, отбрасывала серые тени.

Матиас вышел ко мне:

– Мрачно, правда? Я буду рад уехать отсюда.

– Ты все еще собираешься отправиться на Близнецы и жить в подземных шахтах?

– Но там ведь наш народ. – Слабые лучи солнца осветили его красивое лицо, и я вновь поразилась его спокойной уравновешенности, так же как и пять лет назад, когда впервые увидела его занимающимся Ярротом. – В глубине души я верю, что нам удастся восстановить Рак.

Я не собиралась этого говорить, но сейчас признала:

– Все это время я думала, что из тебя получился бы более достойный Хранитель.

Матиас посмотрел на меня долгим, тяжелым взглядом, а затем произнес:

– Сначала я не мог понять, почему они выбрали такую юную и… еще не обученную. – Он оперся широкой грудью о перила, не сводя с меня синих, индиговых глаз. – Однако я обращал внимание совсем не на то, на что следовало бы. Твой талант не до конца раскрыт, но ты самая дисциплинированная и упорная из всех, кого я знаю.

Его музыкальный голос сорвался, будто он вдруг смутился от собственных откровений.

– Ты – вечный огонь, который нельзя погасить.

Меня всегда интересовало, кого он видел во мне – маленькую девочку или женщину. Долгое время при нем я чувствовала себя ребенком, в лучшем случае чем-то средним между девочкой и женщиной. Но впервые слова Матиаса позволили мне ощутить себя кем-то более значительным.

– К тому же ты самая смелая, добрая и самоотверженная, – добавил он, и лицо его просветлело. Морщинки разгладились, и, казалось, что он помолодел на несколько лет. – Ты – истинная Ракианка.

От его слов радостно забилось сердце, но тут же вина еще глубже вонзила в меня свои зубы. Как раз тогда, когда Матиас выразил мне свое уважение, я оказалась его недостойна. Теперь не только Хайсен хранит секреты.

– Спасибо, Матиас. – Угрызения совести мешали взглянуть ему прямо в глаза. – Я надеюсь, это значит, что ты не станешь больше препятствовать моему решению отправиться на поиски Окуса и доказать его существование.

Я бросила на него быстрый взгляд. Его лицо вновь прорезали морщинки.

– Никто и никогда не возвращался из Суфиановых Облаков, Роу. Тот, кто стоит за всем этим – Окус, как ты его называешь, – манипулирует психоэнергией так, как не сумел бы ни один Зодаец. А у тебя опыта даже меньше, чем у большинства Зодайцев, и ты еще не знаешь всей своей силы.

Впервые за все время он назвал имя Окуса вслух. Пусть он не одобрял меня, но, по крайней мере, уже принимал эту возможность. Вернее, показал мне, что пытается принять. Он хотел, чтобы я оценила его попытку и сделала ему шаг навстречу. Только я не могла. Я решила выполнить эту миссию и доведу ее до конца.

– Я поеду, Матиас. Я просто попросила тебя не пытаться меня остановить.

– Ну, тогда давай хотя бы проконсультируемся с экспертами по Психоэнергетической Сети и соберем как можно больше информации по этому вопросу. Например, надо узнать, как мы вообще можем с ним бороться, прежде чем начнем действовать…

– Отличная идея, – согласилась я, и разрозненные кусочки в моей голове сложились в план. – Пока мы с Хайсеном добываем доказательства, что Окус реален, ты, Сирна и остальные начнете собирать информацию о том, как можно его победить, используя Психоэнергетическую Сеть. Затем мы снова сможем обратиться к Хранителям, только на этот раз у нас уже будут и доказательства, и план действий.

Он покачал головой и потер глаза так, точно я – неугомонный ребенок, испытывающий его терпение. Как будто я снова стала маленькой.

– Роу, я не считаю, что ты можешь отправиться туда, не обладая достаточной информацией. Если ты настаиваешь на этой поездке, мы должны сначала посоветоваться с твоими Консулами.

– Если я – вечный огонь, почему ты продолжаешь недооценивать меня?

– Классика жанра, – раздался смешок у нас за спиной.

– Что?! – прогремел Матиас.

– Предрассудки стариков против молодежи, – пояснил Хайсен.

Матиас, казалось, разрывался, решая, как выплеснуть свой гнев: словами или кулаками. Но затем прерывисто вдохнул и молча вышел.

Наедине с Хайсеном я вдруг почувствовала себя так, словно не принадлежу Зодиаку. Мы улыбнулись друг другу, и он придвинулся ближе. Мы стояли бок о бок, глядя сверху на город. Наши пальцы, покоясь на перилах, переплелись. Откуда-то издалека доносилось эхо полицейской сирены, и слышался артиллерийский обстрел. Тусклый серый свет просачивался сквозь тканевое небо.

– С днем рождения, моя госпожа. – Хайсен протянул мне маленькую коробочку. Я открыла ее и обнаружила булавку с головкой в виде краба из бирюзовых кристобалитовых гранул. Цвет Ракианского моря. Мой личный психощит.

– Спасибо. – Я прицепила булавку к пижаме. Сияние крабика напомнило мне о доме. – Как ты узнал, что у меня сегодня день рождения?

– Увидел, когда солдаты сканировали наши отпечатки пальцев перед тем, как впустить нас сюда.

Он полюбовался, как булавка смотрелась на мне, затем сказал:

– Нейт убедил послов продлить заседание сессии. Знаешь, он может быть очень убедительным. Ведь он учился у настоящего мастера.

– У скромного причем.

– Да, и это только одно из моих многочисленных достоинств. – Хайсен водил своим пальцем по моему мизинцу.

– Как долго лететь до Суфиановых Облаков? – спросила я.

– Около четырех дней. Нам надо будет все это время оставаться невидимыми, поскольку у Окуса везде есть глаза.

Я всмотрелась в окна, выходящие на балкон, и вздрогнула:

– Давай вернемся в номер.

Посреди гостиной стоял окаменевший, белый как полотно Матиас и смотрел на экран. Он повернулся ко мне, глядя пустым, невидящим взором. Сначала я подумала, что он подслушал наш с Хайсеном разговор или увидел, что мы держались за руки, а затем бросила взгляд на экран и увидела страшные кадры последних новостей.

– Столица Дома Близнецов только что полностью уничтожена.