Глава 6. Ксения Шереметьева

Я выскочил на улицу, когда со стоянки тронулся автомобиль «Лексус RX» и порулил к выезду со двора. Было еще светло, и я успел заметить сидевшую за рулем Ксению Шереметьеву, чью фотографию мне накануне показывал ее отец. В три прыжка я оказался у своей машины, сел за руль и рванул автомобиль с места. Выехал на Кутузовский проспект, когда между мною и «Лексусом» образовался интервал в десять машин. Лавируя из полосы в полосу, я догнал автомобиль Ксении Шереметьевой и пристроился сзади.

Поплутав немного по улицам, «Лексус» остановился на парковочной площадке у небольшого двухэтажного здания. Я тоже въехал на стоянку и затормозил. Между тем девушка покинула автомобиль и скрылась в здании, по верху которого было написано: «Ночной клуб «Белый парус».

Гм. А мама девицы говорила, будто Ксюша к подруге идет заниматься. Я тоже вышел из автомобиля и заблокировал двери. Раз девица в клубе, она от меня никуда не денется. Попробую понаблюдать за ней.

Я поднялся по ступенькам и ступил в фойе ночного клуба, в интерьере которого преобладал бирюзовый цвет, что должно было ассоциироваться у посетителей с морем, раз уж клуб называется «Белый парус», а вот и он сам – больших размеров за стеклом, некая диорама, изображающаяся мчащийся по штормовому морю корабль под парусом. Дюжий охранник скользнул по мне безразличным взглядом, когда я, сдав куртку в гардероб, прошел в само помещение ночного клуба. Здесь было темно, гремела модная электронная музыка, писклявый голос пел, вернее, выкрикивал на английском языке какие-то фразы. Темноту то и дело озаряли всевозможные цветоэффекты. В центре зала был танцпол, на котором в танце дергались человек двадцать молодых людей обоего пола, остальные посетители клуба «Белый парус» сидели за столиками, расположенными по периметру танцпола.

Ко мне подошел метрдотель, пожелавший проводить меня к одному из столиков, но я, заметив во время одной из цветовспышек с правой стороны зала за столиком Ксению Шереметьеву, покачал головой и направился в ту сторону. Усевшись на свободное место через столик от столика, за которым расположилась интересующая меня особа, я взял меню и принялся изучать его. Разумеется, в клубе с таким морским названием, как «Белый парус», блюда были в основном из морепродуктов. Я почувствовал себя ужасно голодным, потому решил не скупиться, плотно поесть, тем более что мой ужин в ресторане оплачивает согласно уговору мой работодатель Алексей Михайлович Шереметьев. Я и не скупился, когда подошла официантка, заказал ей фирменное блюдо ночного клуба «Белый парус», шашлыки и напиток.

Пока дожидался заказа, украдкой наблюдал за столиком с интересующей меня особой. Ксения сидела в компании двух молодых людей, примерно одного возраста с девушкой. Один был с длинной шеей, маленькой головой с мелкими чертами, короткой стрижкой и неожиданно длинной челкой. Второй парень был мордатый, с квадратной челюстью, маленькими глазками, разлапистым носом и тоже с модной стрижкой. На одном была светлая рубашка, на втором – тоненький свитерок черного цвета. Во что были облачены нижние части тела, я не видел – их скрывал стол. Во что была одета Ксения, я разглядел, пока она шла от автомобиля к дверям ночного клуба «Белый парус», – в черные джинсы, светлую блузку и красную курточку, которую она оставила в гардеробе.

И в жизни, как и на фотографии, девица была не очень-то привлекательной. Хотя кто знает, дело, как говорится, вкуса. Вон возле нее два поклонника с двух сторон сидят. Хотя, может быть, в этом поклонении не последнюю роль играет завидное богатство папаши Ксении.

Официантка принесла мой заказ. Шашлыки оказались немного пережаренными, а вот фирменное блюдо «Белый парус» было превосходным. Оно состояло из говядины, бекона и курицы и каждый кусочек просто таял во рту.

Я, наверное, слишком часто и очень пристально смотрел на интересующую меня особу, потому что приятель Ксении – парнишка с длинной шеей – время от времени бросал в мою сторону злые взгляды. Я постарался поменьше смотреть в ту сторону, но тем не менее мой взгляд невольно возвращался к столику, где сидела Ксения. Наконец длинношеий парень не выдержал, поднялся из-за стола и приблизился ко мне.

– Что за проблемы, шеф? – наклоняясь, спросил он, довольно громко, чтобы перекричать гремевшую в клубе музыку.

– Да все нормально, друг, – сказал я миролюбиво – уж очень мне не хотелось затевать свару, тем более на ровном месте. Ведь я никаких видов не имел на его подружку.

– А чего тогда пялишься? – Парень был явно навеселе, кровь в нем бурлила, пьяная удаль рвалась наружу, и он был не прочь поскандалить со мной, а возможно, и подраться, чего я никак не хотел.

Конечно, можно было предотвратить конфликт, сказав, что я частный сыщик и у меня к девушке есть пара вопросов, но я не стал этого делать, потому что дал Шереметьеву слово помалкивать насчет кражи в его доме. Не будешь же обо всем этом говорить пацанам, выдавать семейную тайну.

– Ладно, если что не так, извини, – спокойно проговорил я.

Мое нежелание вступать с ним в конфликт парень воспринял как трусость с моей стороны и обнаглел еще больше.

– Ты что-то имеешь против? – заявил он и потянул воротник своей рубашки, будто желая порвать ее на груди.

– Абсолютно ничего.

– Тогда пойдем, поговорим! – объявил мой визави и выставил вперед впалую грудь, что, по-видимому, по его мнению, должно было меня устрашить.

Вот сосунок чертов! Поесть толком не даст. Мне абсолютно не хотелось драться, и я сделал последнюю попытку примирения.

– Парень, я тебя не трогаю. Иди, отдыхай! Чудесный вечер, девушка рядом с тобою. Чего прицепился? – стал я увещевать его.

Но парень никак не хотел угомониться, он хорохорился перед девушкой и своим другом, который, кстати, тоже поглядывал на меня недоброжелательно.

– Боишься, да? – спросил он презрительно.

– Боюсь! – Я махнул рукой. – Иди давай!

Парень в ответ мотнул головой.

– Давай выйдем, поговорим!

– Говори здесь, – урезонивая парня, сказал я.

– Здесь слишком шумно, – не согласился мой оппонент.

Наконец я не выдержал:

– Черт с тобой, давай выйдем. Только дай мне время доесть и расплатиться с официанткой.

– Хорошо, – покладисто ответил парень, развернулся и пошел на свое место. Он о чем-то стал говорить Ксении и своему другу, мордатому парню, и время от времени бросать в мою сторону косые взгляды.

Я подозвал официантку, расплатился с ней за заказ, оставил сотню чаевых, поднялся из-за стола и двинулся к выходу. Краем глаза заметил, что из-за столиков, где сидела Ксюша, встали два парня и двинулись следом за мной.

Я взял в гардеробе куртку, потому что не собирался возвращаться в ночной клуб, парни, наоборот, собирались вернуться, а потому куртки в гардеробе не забрали, пошли со мной налегке.

Покинув ночное заведение, свернули в пространство между домами, здесь было темно, безлюдно и тихо. Я шел так, чтобы контролировать боковым зрением действия парней, кто знает, что у них на уме. Тюкнут чем-нибудь тяжелым по голове, и останешься в лучшем случае дураком на всю жизнь, а в худшем – прямо здесь и протянешь ноги. Мне очень не хотелось драться, вернее, бить этих парней. Говоря «бить», я нисколько не рисуюсь, поскольку являюсь мастером спорта по вольной борьбе, в свое время был чемпионом города в этом виде спорта, кроме того, изучал боевое самбо, приемы рукопашного боя, в общем, в драках человек искушенный, и пара разбитых физиономий мне чести не прибавит. Более того, пара разбитых подвыпивших физиономий, так как оба парня находились подшофе, в то время как я был трезв как стеклышко, а это давало мне преимущество, ибо реакция у трезвого намного лучше, чем у подвыпившего. Потому как только мы зашли в самое темное место, я остановился и еще раз предложил парням мир:

– Давайте, ребята, все же разойдемся без кровопролития.

Но оба уже были настроены на драку, так что придется вступить с парнями в схватку.

– Веди себя достойно! – с пафосом сказал длинношеий. – Будь мужиком, не роняй своего достоинства. Защищайся.

– Ты прямо как д’Артаньян глаголешь, – хмыкнул я, и в этот момент парень размахнулся и попытался со всей силы вонзить в мою челюсть свой кулак.

Однако я был начеку, в последний момент отклонился в сторону, кулак длинношеего, не встретив преграды, провалился в пустоту, и парень, сделав шаг, упал вперед в живую изгородь. Второй мой противник – мордатый субъект – тоже размахнулся и послал кулак вперед, однако я поставил блок, затем схватил парня одной рукой за правое запястье, другой – сзади за пояс брюк и, повернувшись к парню задом, дернул его на себя. Бросок через бедро получился чисто, парень, перелетев через меня, рухнул спиною на землю.

– Ах ты, гнида! – воскликнул длинношеий, барахтавшийся в живой изгороди.

Я бы мог, конечно, подскочить к нему сзади, дать как следует по голове, отключить его и вырубить лежащего у меня под ногами мордатого, но, как я уже говорил, бить ребят не хотел, решил только обороняться.

Длинношеий все-таки выбрался из живой изгороди и с ревом понесся на меня, выставив вперед правую руку. Ее-то я и поймал своей левой рукой, затем присел под парня, просунул свободную руку ему между ног и, привставая, дернул за правое запястье парня, выполняя прием «мельница». Парень, прокрутившись по моим плечам, рухнул на землю рядом со своим товарищем.

– Все, мужики, хватит, успокойтесь!

Но мужики успокаиваться не хотели. Поднявшись с земли, оба ринулись на меня. Длинношеий стал заходить с левой стороны, мордатый – с правой. Оба одновременно кинулись на меня с кулаками, но я присел, и кулаки просвистели над моей головой. Затем резко встал, ударив головой мордатого в подбородок, а длинношеего – правой рукой в челюсть. Если бы дело происходило на ринге, то рефери наверняка начал отсчет, фиксируя нокдаун, потому что и один, и второй парень, упав, сумели встать только на четвереньки и, мотая головами, даже не пытались подняться. В этот момент раздался возмущенный возглас, явно принадлежавший Ксении Шереметьевой:

– Эй! Эй! Ты за что их бьешь? Что плохого они тебе сделали?

Признаться, я даже растерялся. На меня эти пацаны напали, и я же еще виноват в том, что их бью.

– Да не трогал я их, они сами ко мне пристали.

Девушка подошла ближе и стала помогать подняться с колен длинношеему. Мордатый и без ее помощи уже встал.

– Все, хватит драться, – объявила Ксения, когда парень с длинной шеей с ее помощью поднялся и теперь стоял, покачиваясь из стороны в сторону, держась за плечо девушки рукой.

– Я ведь это с самого начала им говорил, – заявил я. Да уж, похоже, неудачный повод для знакомства с Ксенией Шереметьевой у меня получился.

– Кто ты такой?

Хочешь не хочешь, а знакомиться все же придется.

– Игорь я, Гладышев, – объявил я. – И мне очень нужно с тобой поговорить, Ксения!

– Ты знаешь мое имя? – удивилась Шереметьева.

– Знаю. – Я поправил выбившуюся из брюк рубашку. – Давай отойдем на пару слов в сторонку.

– Надеюсь, меня ты не будешь бить? – Длинношеий уже мог стоять самостоятельно, и она сделала шаг ко мне. Ее любопытство взяло верх над желанием послать меня подальше, прихватить с «поля боя раненых бойцов» и снова отправиться в ночной клуб.

– Нет, конечно! Я и друзей-то твоих не бил, только защищался.

Она приблизилась ко мне.

– Я не хотел при ребятах говорить, трясти грязное белье вашей семьи, но меня нанял твой отец, чтобы я расследовал происшествие, имевшее место быть в вашем доме в среду.

– Так ты полицейский? – удивилась девушка.

– Нет, частный детектив. Я могу поговорить с тобой наедине, скажем, в моей машине?

Ксении Шереметьевой само собой не хотелось, чтобы я выдавал тайны ее семьи, поэтому, чуть поколебавшись, она сказала:

– Ладно, пойдем! – Ребятам объявила: – Я сейчас подойду! У меня серьезный разговор с человеком.

Оставив парней приводить себя в порядок, мы с Ксенией отправились к дороге и сели в мою машину. Я расположился за рулем, она – на переднем пассажирском сиденье.

– Ну, в чем дело?! – накинулась на меня девушка. – Отец нанял ищейку, чтобы она вынюхивала, выслеживала, следила за всеми нами, выискивала среди нас воришку?

Я хмыкнул:

– Ничего личного, Ксюша! Мне предложили работу, я ее выполняю.

– Ну, не знаю, – тряхнув челкой, объявила девица, – что ты там выполняешь, но я денег не брала!

Девушка была зла, я не хотел злить ее еще больше, потому покладисто сказал:

– Охотно верю!

– Тогда зачем же ты следишь за мной?

В свете фонарей глаза ее блестели, взгляд был пытливым.

– Я хотел поговорить с тобой дома, разговаривал с твоей мамой, но ты в этот момент ушла, вот мне и пришлось ехать за тобой на автомобиле, догонять, а затем пойти в ночной клуб, – говорил я сущую правду. – А потом ты там села с двумя парнями, подходить к тебе мне было неудобно, вот я и ждал подходящего случая познакомиться с тобой.

– Ха, и подходящий случай нашелся, – сказала Ксюша с иронией, – набить физиономии двум моим друзьям!

– Но ты же видела, что они сами цеплялись ко мне, искали повод подраться.

Девушка вдруг рассмеялась:

– А все же здорово ты им накостылял! Один против двоих… – В ее тоне слышались уважительные нотки. – Я стояла в темноте и наблюдала за вами, а потом подошла, боясь, что ты вообще их измордуешь.

Я промолчал, не желая хвастаться, какой я «герой», да и вообще комментировать исход поединка. Избиение двух неискушенных в драке, да еще подвыпивших парней меня никак не красило.

– Ладно, – продолжала между тем девица, – папаша хоть и нехорошо поступил по отношению к семье, я все же готова ответить на все твои вопросы.

– А семья, вернее, один из членов семьи хорошо поступил, украв у него восемьсот тысяч?

– Ладно, давай не будем говорить о моральной стороне дела, спрашивай по существу, – заявила Ксения.

– Ты знала о том, что в среду отцу домой привезли восемьсот тысяч рублей? – начал я свой «допрос».

– Понятия не имела. Отец мать-то в свои дела не посвящает, а меня уж тем более.

– А когда ты узнала, что деньги похищены?

Девица развернулась ко мне вполоборота, чтобы лучше видеть.

– На следующий день, в четверг. Отец собрал нас всех и объявил, что у него из стола пропали восемьсот тысяч. Потребовал их вернуть. Но все молчали, отец взбеленился, пригрозил заявить в полицию, а в итоге нанял частного сыщика.

Перед тем как задать следующий вопрос, я несколько мгновений молчал, раздумывая.

– А что, Ксения, обязательно нужно было воровать деньги? Если попросить, отец отказал бы?

Девушка проводила взглядом проехавшую по дороге машину и ответила:

– Смотря для чего. Для покупки какой-нибудь дельной вещи, может быть, и дал бы. А вообще-то он у нас человек прижимистый.

– Богач, и прижимистый? – не поверил я.

– Не был бы прижимист, не разбогател бы, – отрезала девушка.

Я перешел на доверительный тон:

– А кому больше всего в вашей семье были нужны деньги?

– Ну, никто из нас от лишних восьмисот тысяч не отказался бы, – хихикнула Ксения Шереметьева.

С девицей вроде бы налаживался контакт, и я напрямую ее спросил:

– А кто, по твоему мнению, взял деньги?

Девушка сощурилась:

– Хочешь, чтобы я стучала на членов своей семьи? – спросила она с презрением.

Я поднял вверх руки.

– Ладно, будем считать, что этот вопрос я не задавал. Тогда вопросов пока больше нет. Надолго не прощаюсь, завтра, надеюсь, свидимся, хочу приехать к вам домой, желаю переговорить с твоим братом.

– Напрасно прокатишься, – открывая дверцу в автомобиле, проговорила Ксения. – Завтра Андрей будет у себя в студии.

– Где, если не секрет? – спросил я, поворачивая в замке зажигания ключ.

Девушка, выставив одну ногу из машины, ответила:

– В поселке Туманном. Там у нас особняк. Дом двадцать пять.

– Ладно, спасибо за беседу. Телефончик на всякий случай дашь?

– Записывай!

Я забил в свой мобильник продиктованный девушкой номер телефона и попрощался.

– Бывай! – сказала девица, вышла из машины и захлопнула дверцу.

Я же, выждав, когда прогреется мотор, тронул автомобиль с места. Что ж, девице тоже позарез нужны деньги на развлечения. А это значит, что еще на одного подозреваемого у меня стало больше.