Глава 5. «Допрос»

Сорок минут спустя я припарковал свой автомобиль во дворе дома Шереметьевых. Еще через две минуты стоял у двери подъезда и нажимал на кнопку домофона уже известной мне квартиры.

– Я вас слушаю, – отозвался мелодичный женский голос, но на сей раз явно не принадлежащий домработнице Нине Николаевне, возможно, жене Шереметьева или его дочери.

– Добрый вечер! – сказал я, силясь, чтобы мой голос звучал приятно для слуха. – Меня зовут Игорь Гладышев. Меня нанял Алексей Михайлович.

– Супруга нет дома, – бойко ответила женщина.

«Значит, имею честь беседовать с той самой дамочкой, за которой следил сегодня весь день, – супругой Шереметьева», – подумал я.

Она, очевидно, решила, что я один из партнеров по бизнесу супруга либо кто-то из его служащих, пришедших по делу к боссу.

– А я и не к Алексею Михайловичу, а к вам!

– Ко мне? – удивилась на том конце домофонной линии женщина. – Но чем я могу быть вам полезной?

– Я частный сыщик, и меня нанял ваш супруг расследовать произошедшую в вашем доме… – я замялся на пару секунд, подбирая к слову «кража» синоним, – неприятную историю с исчезновением крупной суммы денег.

– Ах, вон оно что! – сухо ответила хозяйка семьдесят девятой квартиры. – Значит, Алексей Михайлович все же нанял ищейку! Вот что, – после непродолжительной паузы сказала она решительно. – Вы, Игорь… Как вы сказали ваша фамилия?

– Гладышев, – с готовностью подсказал я.

– Вы, Игорь Гладышев, – подхватила она, – идите домой, я поговорю с супругом, и он отменит свое решение по поводу найма частного детектива. Всего доброго!..

– Извините, извините! – поспешно воскликнул я, боясь, что женщина повесит трубку домофона. – У меня к вам всего лишь пара вопросов. Впустите меня, а то неудобно как-то разговаривать через несколько этажей по домофонной связи!

– Спасибо, Игорь Гладышев, я уже высказала вам свою позицию относительно вашего найма Алексеем Михайловичем.

– Ах, так! – проговорил я загадочно и многообещающе. – Тогда я вынужден буду рассказать вашему супругу о том, как вы сегодня, с кем и где провели сегодняшний день…

Возникла длительная пауза, но трубку, видимо, не положили, не было слышно щелчка, очевидно, госпожа Шереметьева раздумывала над моими словами.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила она осторожно, явно намереваясь выяснить, что мне известно о ней.

– Мне как, на весь подъезд кричать, чем вы сегодня занимались, Анастасия Федоровна, или все же вы меня впустите в квартиру.

– Хорошо, входите, – наконец-то снизошла до того, чтобы впустить меня в дом, Шереметьева.

Раздался щелчок, и электромагнитный замок на двери открылся. Я ступил в подъезд, миновал «оранжерею» и поднялся в лифте на восьмой этаж.

Дверь была закрыта. М-да, Шереметьева не прислуга, ждать, как Нина Николаевна ждала меня у открытой двери, не будет. Я надавил на кнопку звонка, дверь открылась, и передо мною во всей красе предстала госпожа Шереметьева. Она была все еще накрашена, на ней был шикарный домашний халат, тапочки, волосы схвачены на затылке заколкой. При ближайшем рассмотрении она не казалась такой молодой, как издалека. Вокруг глаз сеточка морщинок, уже начавшая увядать кожа лица и рук.

– Проходите! – повелительно сказала она, сразу показывая, кто хозяин положения, развернулась и пошла в конец коридора.

Я воробей стреляный, меня на мякине не проведешь, так что еще неизвестно, кто хозяин положения. Раз уж в гостеприимстве мне отказано, буду хозяйничать сам. Я прикрыл за собою двери, снял туфли, повесил в шкаф куртку, надел чьи-то тапочки и зашлепал ими за хозяйкой дома. Войдя в уже знакомый мне кабинет, сел на стул у письменного стола. Хозяйка расположилась на диване.

– Так что вам известно обо мне? – с натянутой улыбкой поинтересовалась женщина, по-прежнему пытаясь выяснить, какие подробности о ней мне известны. Ну что ж, хочешь узнать, получай.

– Мне известно, что сегодня днем, – я показал хозяйке квартиры хорошо вычищенные утром зубы, – вы встретились с неким молодым мужчиной…

При словах «молодым мужчиной» Шереметьева быстро поднялась с дивана, шагнула к двери и плотно прикрыла ее. Из чего я сделал вывод, раз хозяина дома нет, значит, дома кто-то из детей и Анастасия Федоровна очень не хочет, чтобы сын или дочь услышали наш разговор.

– …с которым гуляли по торговому центру «Европейский», потом поехали в кафе, – продолжал я изобличать Шереметьеву, – после чего отправились по одному адресу, где провели со своим другом несколько часов. Затем вы отвезли его домой и сами поехали восвояси.

– Шпик! – презрительно фыркнула хозяйка дома. – Это вы тоже по заданию моего мужа следили за мной?

– О-о нет, нет. – Я поднял вверх руки, желая таким образом показать всю несостоятельность предположения женщины. – Это моя личная инициатива. Просто я подъехал к вашему дому в тот момент, когда вы вышли из дома и выехали со двора на автомобиле, и я вынужден был отправиться следом за вами, рассчитывая где-нибудь встретиться с вами и поговорить, – соврал я. – Ну а потом, когда вы уже встретились с вашим бойфрендом, я решил последить, как проводит время супруга моего клиента. У меня и фотографии ваши и вашего друга в телефоне имеются, – похвастался я.

– И теперь вы будете тянуть с меня деньги? – насмешливо и презрительно спросила Шереметьева.

– Вы не знаете Игоря Гладышева, мадам, – с шутливой обидой сказал я. – Он не будет вымогать у вас деньги за молчание об адюльтере.

– И что же он тогда хочет за добытые им сведения? – не принимая шутливого тона, зло проговорила хозяйка квартиры.

– То же, о чем я вас просил в самом начале нашего знакомства. Хочу, чтобы вы ответили на несколько вопросов, касающихся пропажи из вашего дома восьмисот тысяч рублей, – так же переходя на серьезный тон, заявил я.

– Но послушайте, это же маразм, – всплеснула руками Шереметьева. – Мой муж для выяснения, кто взял какие-то несчастные восемьсот тысяч рублей, нанимает частного сыщика.

Ого! Каких-то восемьсот тысяч! Однако неплохо живет дамочка, раз для нее без двухсот тысяч миллион мелочь.

– Ну, маразм не маразм, – усмехнулся я, – а клиент заплатил мне деньги за определенную работу, и я должен ее выполнить.

– Я заплачу вам больше, чем обещал мой супруг, только проваливайте отсюда! – потребовала Шереметьева.

Я отрицательно покачал головой:

– Гладышев не продается. Вот когда я выполню задание вашего супруга, потом можете, если потребуется, нанять меня. Это во-первых. А во-вторых, я уйду, вместо меня Алексей Михайлович наймет другого сыщика, а тот, возможно, узнав о вас кое-какие подробности, начнет вас шантажировать. И по-настоящему вымогать деньги. Так что подумайте, что лучше.

Женщина несколько мгновений раздумывала, глядя на меня своими голубыми глазами, затем заявила:

– Хорошо, спрашивайте!

Я хлопнул одной ладонью о другую, словно аплодируя Шереметьевой за правильно принятое решение.

– Вы были в среду дома, когда вашему супругу его знакомый привез деньги?

Женщина открыто и прямо посмотрела мне в глаза.

– Да, была.

– И вы знали, что этот человек привез деньги?

Она отрицательно покачала головой:

– Нет. Я узнала о том, что Алексею Михайловичу привезли деньги, уже на следующий день, когда мой супруг сообщил об их пропаже.

– Сумма, на мой взгляд, немаленькая и появление ее в доме событие, разве супруг не поставил вас в известность о том, что ему привезли восемьсот тысяч?

Женщина снисходительно ответила:

– Супруг – бизнесмен, и он передо мной не отчитывается за каждый рубль. Он сам ведет свои дела, а потому я понятия не имела, что в доме появились деньги, которые он положил в ящик письменного стола. – Она гордо вскинула голову. – Скажите, Игорь Гладышев, вы именно меня подозреваете в краже денег?

– Ну, пока я не могу сказать, кто именно украл деньги, – ответил я уклончиво. – Я просто собираю факты. Когда на следующий день ваш муж ушел на работу?

– Как обычно, рано утром.

– А вы весь день были дома?

– Ну-у, – как-то неуверенно проговорила женщина, – была, если не считать, что прогуливалась в течение пары часов по магазинам.

– Значит, у вас была возможность взять деньги и, выйдя из дома, передать их кому-нибудь, – уставился я изучающим взглядом на хозяйку дома.

– Вы на что намекаете? – сдвинув брови, спросила Шереметьева. – На то, что я украла деньги и передала их Сержу?

Я спрятал улыбку.

– Серж, это надо полагать, тот мачо, с которым вы сегодняшний день провели вместе? А утверждать, брали ли вы эти деньги и передавали ли их своему другу, не берусь… пока. Время покажет.

– Знаете, Игорь Гладышев, – как-то раздумчиво проговорила хозяйка квартиры. – Если бы у меня были эти несчастные восемьсот тысяч, я бы всю вину взяла на себя и отдала бы их супругу, признавшись в краже. Только ради того, чтобы не позориться вот так вот перед вами, давая показания. А заодно и оградить детей от допросов, которые вы наверняка собираетесь учинить и им. Вы ведь будете их допрашивать?

– Ну что за терминология, Анастасия Федоровна, – с шутливой укоризной произнес я. – Я частное лицо и веду беседы, а не допрашиваю, как это делают официальные представители власти. Конечно, поговорю и с вашими детьми, но все наши разговоры останутся в кругу вашей семьи. Тайну расследования я вам гарантирую.

– У вас больше нет вопросов? – поинтересовалась хозяйка дома и взялась руками за виски, явно давая мне понять, что беседа со мной утомила ее и у нее болит голова.

– Пока все. – Я поднялся со своего места. – Но если понадобится, я снова с вами встречусь. А сейчас мне хотелось бы поговорить с вашей дочерью, она дома?

В этот момент хлопнула входная дверь, и Шереметьева с каким-то злорадством сказала:

– Опоздали, Игорь Гладышев, дочь ушла заниматься к своей подруге.

– Ничего, я успею догнать! – заверил я и быстро пошел прочь из кабинета.

– Надеюсь, – заторопилась хозяйка квартиры и тоже поднялась вслед за мною, – вы не расскажете о моей встрече с Сержем супругу и детям?

– Разумеется, – ухмыльнулся я. – Это будет нашей с вами тайной.

Я выскочил в коридор, надел обувь, схватил куртку и ринулся прочь из квартиры. Ждать лифт не стал, помчался вниз по лестнице.

«Что ж, у меня появился подозреваемый номер два – супруга Шереметьева Анастасия Федоровна, – думал я, перепрыгивая через несколько ступенек сразу. – Ей точно так же, как и домработнице, позарез нужны деньги. Но если Нине Николаевне нужны деньги для оплаты ипотеки, то Анастасии Федоровне – для содержания любовника».