Часть вторая
Место под солнцем

Утро добрым не бывает. Врут, конечно. Бывает. Когда его ждешь-ждешь… опа, а вот и оно! Шесть утра – уже и утро! Ура. А че ждал-то? А потому что ночью плохо. Спать хочется, но холодно. А раз утро – можно и не спать. А можно, кстати, и ночью было не спать, да. И не ждать утра, а просто не спать.

Ерунду несу, да? А вы попробуйте поспать в конце марта на железе, подложив затрепанные ватники… хотя лучше не пробуйте, я сам скажу, как это: фигово, вот. Уй, черт, как замерз… приходится тихонько попрыгивать и махать руками, чтобы согреться.

На самом деле утра я ждал потому, что утром станет светло. А ночью – нет. В темноте идти плохо. Да, идти. Домой. Потому что сдохнуть здесь, в сарайчике у помойки, неохота. Как-то неудачно место-то выбрал, у помойки. Ну хорошо, не в сортире. И то ладно. Но все равно подыхать тут неохота.

И ваапче, честно-то сказать, подыхать неохота. Не, не так. Охота не подыхать. Очень-очень охота. Но только внутри что-то сломалось. Наверное, потому, что раньше у меня не было времени. То есть времени у меня было валом. У современного человека вообще времени много. Если бы у моего деда было столько времени, он бы наработал такого, что мне и за три жизни не сделать. А вот у меня времени было вагон, но мне его не хватало. А вот тут появилось время – поваляться и подумать. Не, время поваляться и подумать у меня и раньше было. Тока у меня были «важные мысли». Очень, очень важные. И умные. И правильные. А вот вчера – я лежал и пытался подумать о важном и умном.

И как-то так получилось – ВСЕ то важное и умное, о чем я думал раньше, оно стало… не, даже не смешно. Оно как-то стало… и слова-то не подобрать. Мелко? Даже не так… Ну ниочем. Сферический вакуум, ага.

Вакуум в природе существовать не должен, и постепенно стали приходить мысли… Нерадостные. Наверное, если бы были какие-то возможности что-то делать – они бы не пришли. Но делать было нечего. От скуки полез обратно в телефон, но он показал отсутствие сети. Рация молчала. Пришлось думать. Точнее, сначала захотелось помечтать. Как вот сейчас вдруг…

Но все то, что было вокруг, не способствовало мечтам. Как говорил один знакомый: «Чем глубже в песке твоя голова, тем беззащитнее задница». И думать-таки пришлось. И все равно сначала стал думать ниочем. То есть обо всем. Получалось – место-то я выбрал хорошо. Так как по всему выходило, что я дерьмо, мусор человеческой породы, и у помоечки – самое то. Да, психологи, наверное, не одобрят. Заниженная самооценка, в чистом виде.

Интересно, их всех доели, или еще остались?

Проматывал в голове «обратно пленку». Сначала за сегодня. Потом за пару дней – и сразу за неделю. А потом – вообще. Вообще-то очень грустное кино.

Не, два дня назад – неплохой такой фильмец вышел бы. А сейчас – кино про дерьмо. В главной роли угадайте кто? А потом подумалось, что мне офигенно, патологически везло. Это, наверное, жутко несправедливо. То есть еще утром я был уверен, что это правильно, – крутым парням всегда везет. Но вот подумал пару часов и понял, что вообще-то мне совершенно незаслуженно везло. Даже непонятно – а че я еще жив? Дурацкий вопрос, правда? Нашел что спросить. Вот только ответ для меня важен. Потому что он поможет ответить на другой вопрос.

А что мне теперь делать?

Не, не в плане «что делать». До утра времени много, а пока темно – ничего делать не буду. А вопрос – в общем. Как дальше-то?

Получалось, что, собственно, – все. Мир кончился. Нет нигде «где нас нет». Нет Рая Земного (а и был ли он?). Некуда бежать-то. Все, приехали, станция конечная, поезд дальше не идет, освободите вагоны к чертовой матери! Чего теперь делать?

Ну, все же есть люди… вон тот, которого я послал по рации. Военные. Ну ладно, пропустим частности… а дальше что? Вот, положим, обустроюсь я ТАМ (где? ну – там… где-то…). И что? Стану жить. Жить. Слово-то какое интересное… Вкусное. А если его тихонько так вслух? Жить. Смешно, сколько лет я… хм… жил… а как оно на вкус звучит, не знал. Глотал – как ту дерьмовую водку накануне конца света: не чувствуя вкуса. А оно, оказывается, эвон как. Да, так вот. Жить стану (я же уже живу? Как я могу опять стать жить?). Ну положим, устроюсь, наладится все… ну что там еще надо? Ну девку, конечно… вот тут внутри что-то хрупнуло легонько. Да, конечно, – все наладится, и вскоре я опять стану «нормальным человеком». И будут у меня вновь мысли. Важные и умные. Я опять буду по вечерам блаженно вливать в себя алкоголь и думать важное – как трахнуть какую-нить телку и где срубить бабла. Вот тут внутри хрустнуло еще разок. Странно, а отчего не хочется вернуться в «нормальную жизнь»? Там же уютно и хорошо. И там ты не чувствуешь себя дерьмом.

Вот тут-то и сломалось окончательно.

Потому что пришла простая мысль: если ты не чувствуешь себя дерьмом – это вовсе не значит, что ты не дерьмо. И сразу расхотелось. Напрочь. Ну-ка, еще разок попробую это вкусное слово… жрать-то больше все равно нечего…

Подыхать я не намерен. Но как жить дальше, так и не знаю. А пока, вглядываясь через щели в двери в серое утреннее небо, я стал думать конкретные мысли. Пододумаю то, что пришло ночью в голову. Обязательно. Потому что у меня теперь много времени, и нет глупостей, чтобы его занять. Итак…

Первое, оно же главное. Домой. Мне надо добраться домой. Иначе мне крышка. Иначе только чудо… но чудеса в сказках. А мне не светит.

Второе. Чтобы мне добраться домой, мне нужно… Вот черт – получается, как ни крути, пешком. Надеяться, что найдется транспорт, не стоит. Да, грустно.

Выходит – надо найти оружие. Иначе копец. Сожрут на фиг.

А с оружием у меня туговато. Автомат я протерял. Тесак и биту оставил в бэхе… ну то есть тоже – протерял. А больше у меня ничего нет. Грустно.

Ну и че?

А ниче. Собственно, выбор-то небольшой. Только то, что вокруг. А вокруг – убогая дворницкая… Хотя настолько ли убогая?

…Спустя полчаса я завершил экипировку. Один ватник оказался совсем маленьким, а вот второй – мегаразмера, его надел поверх куртки. Нашлись и брезентовые рукавицы. В углу отыскалась строительная каска с меховым подшлемником.

Хуже дело обстояло с оружием. Точнее, его не было совсем. Лопаты, грабли… топора не видать. Отломать черенок от лопаты? Попробовал… не так-то и просто. Опа, похоже, везение не совсем закончилось.

В углу стоял топор. Но не нормальный топор, а тот, которым скалывают лед с тротуара, – с приваренным металлическим прутом. Конечно, он тупой, забит об асфальт и лед, но… Взял его наперевес, попробовал… тяжело, но внушает. Вот и отлично. Жаль, ломика не нашлось.

Ну, собственно, все. Облегчившись на дорожку, делаю несколько глубоких вдохов-выдохов… начнем, пожалуй. Ждать нечего. Мне придется преодолеть всего-то пару километров… если не повезет найти транспорт, на что я надеюсь в глубине. Но не рассчитываю. Два километра бегом… да, че-то, вспоминая, как бежал сюда вчера, совсем не радует перспектива. Но – надо.

Осторожно открываю дверь и осматриваюсь. Тихо. В пределах видимости один мертвяк, далеко. Что, конечно, ничего не значит. Но выбора опять-таки нет. Сразу бежать не стоит, силы надо экономить. Ага, началось…

Вчерашний мальчик-упырь ждет за углом. Лопата плашмя, конечно, не упокоила. Ну, с почином…

После третьего мертвяка перехожу на бег – иначе хана. Выбегаю на дорогу – на удивление, тут относительно мало упырей. Они за ночь куда-то разбрелись? Решаю проложить путь мимо «Строителя»… в глупой какой-то надежде на чудо. Естественно, «бумера» нет. И автомат не валяется. А вот неслабая толпа мертвяков есть. Похоже, сюда-то они и стянулись. Отжираться. Только бы не засекли… килечкой, пригибаясь, к перекрестку, там замерли несколько машин… не пустые, жаль. По Есенина шпарит жигуль… не, не успеть. Да и не остановится. Вообще с Энгельса слышны моторы и гудки – там, по ходу, идет борьба за жизнь в пробке на выезд. А мне не туда. Мне домой.

Похоже, мертвяки сохранили какие-то рефлексы от старой жизни – они в основном во дворах и на тротуарах. На проезжую часть не выходят. И это хорошо. Еще вчера я прочитал, что у них есть «зона видимости», дальше которой их человек слабо интересует. И еще то, что, если долго стоят на месте, они «засыпают» и реагируют не сразу. И потому на всем пути по Есенина почти до Поэтического я пробежал-прошел по дороге, и только раз какой-то шустрик рванулся ко мне. И огреб.

А вот потом я решил срезать дворами. И влип. Вообще-то я посмотрел, и мне показалось, что во дворе относительно чисто. Но когда я рванул мимо детсада, то понял, что ошибся. Упыри-детишки… его в душу мать… Хорошо, хоть ограда есть… но тут же от домов рванулись аж трое шустриков. Я наддал, как мог, но впереди проезд между домами перегородили две нехило столкнувшиеся машины. Ничего бы, там широко, но вокруг толпилось несколько упырей, тупых, но совсем не на месте…

Попытка пробиться с ходу не удалась. Два упыря получили свое, но остальные весьма живо стали подтягиваться. Третий… нет, уже все. Вперед никак. Назад!

А сзади уже подбегали шустрики. Причем они не бежали напролом. Они втроем разошлись и обегали меня – один слева, один справа. А третий чуть отстал и загораживал путь вперед. Похоже, эти твари рассчитывали, что я рванусь вперед, и они меня возьмут сзади… или развернусь, чтобы пробиться через тупых.

По-любому, похоже, влип. Завязну, навалятся – и сожрут. И нет выхода – заловили. Как в детстве, когда играешь в пятнашки… ща, похоже, и запятнают до смерти…

Чегой-то мне эти игры совсем перестали нравиться. Играли бы вы тут без меня, а?

Ринулся напролом, намереваясь выдать среднему шустрику. Не тут-то было. Довольно ловко тот отскочил. А мне того и надо, тупая ты нежить. Все, выскочил из «кольца». Впрочем, это далеко не все. Тупые упыри отстали, а вот трое шустриков ломанулись вдогон. Ну что ж, вместо пятнашек – поиграем в догонялки. Как в детстве играли… впрочем, и не только в детстве. Вспомнилось, как учили ребята: если врагов много – надо разбираться по одному. А для того – проще всего вытянуть их в цепочку. Что я и проделал – побежал, забирая по дуге влево. Шустрики за мной – натыкаясь и мешая друг другу. А вот на! Первый не увернулся, с мерзким хряском ледоруб упокоил интеллигентного (когда-то) вида дедулю. Второй шустрик тормознул, но третий из-за его спины кинулся вперед. Отчего-то меня охватила какая-то непонятная ярость и даже… азарт, что ли. От избытка чувств я даже заорал, оприходовая полуголого сильно порванного здоровяка в татуировках-драконах, фразу из старого кино:

– В очередь, сукины дети! В очередь!

«Сукины дети» не пожелали в очередь, и последнего шустрика, довольно симпатичную и сейчас (со спины) молоденькую телку, догонять пришлось уже мне. Решив не выходить из образа, сопроводил мах орудия производства дурным выкриком:

– Я тебе покажу, твою мать! А ну слезай с подножки!

Потом шутки кончились. Упыри, за исключением пары, занявшихся менее удачливыми коллегами, подошли довольно плотной толпой. Вот тут-то всерьез помахал – штук с пятнадцать сразу, пришлось крутиться, отскакивать, с уханьем выдыхать на ударе и вновь замахиваться, отскакивать…

Вспомнились советы, что надо стараться бить не за счет физподготовки, а перекладывая энергию уже запущенного оружия… но думать было некогда. И я очень быстро устал. Ледоруб едва не вырывался из рук, а упыри только ополовинились. Вот один схватился за топор, вот вцепились в рукав… Черт!

Бросаю железяку, выдираюсь из цепких мертвых рук и бегу от них… что, кстати, тоже получается не очень. Устал, однако. Но довольно быстро оторвался – и появилось несколько секунд включить мозг. Вообще-то несколько секунд, получается, это безумно много. Потому что пока группа товарищей, ожидающая отправки на тот свет, но опоздавшая на свой рейс (или наоборот – слишком поторопились?), неспешно ковыляла ко мне – я сообразил, как мне быть дальше. И еще пару секунд использовал, чтобы отдышаться, наклонившись и уперев руки в бедра, исподлобья глядя на приближавшуюся нежить. А потом опять побежал. По широкой дуге обежал мертвяков, совсем неслаженно исполнявших «поворот все вдруг», и подбежал к месту первой схватки. Где лежал мой ледоруб – этот тупой упырь выпустил его почти сразу, как я бросил все и смотался. Ну да, жрать-то его невкусно. А кроме пожрать, им ничего не надо. Эх, жаль, работать не заставить – а то вышли бы отличные морлоки, гы!

Подхватив железяку, вновь занялся подошедшими упырями. Но на этот раз не ломанулся в атаку в лоб, а стал бегать вокруг них, прицельно лупя им по нижним конечностям. Не сказать, чтобы оно было сильно легче, но куда безопаснее. Упыхавшись вконец, все же довел дело до требуемого результата – троих последних «прямоходящих» добил по черепушкам, благо это уже было несложно – им мешали ползавшие упыри. Потом принялся за ползавших – и с ними тоже легко управился. Качаясь, уже на пределе сил, пошел к затору из машин, по пути злобно с ходу приголубив двух «обжор».

Подойдя к машинам, притормозил, опершись о ледоруб, осматриваясь. В боку кололо, казалось, сейчас вырвет (если б было чем), в голове шумело толчками крови, и перед глазами темнело и плыло. Прижал башку к квадратному пруту древка ледоруба – холодный, приятно, смачно сплюнул противной вязкой слюной. Понемногу пришел в себя, оглянулся. Армегеддец, как говорится. Кино про Рэмбу, не иначе. Куча тел. И все это я. И самое странное – а мне фиолетово. Не, не то чтобы эмоций нет. Эмоции есть – я устал и хочу домой. Очень. А вот восхищаться крутизной как-то не тянет. И ужасаться. Тянет отдохнуть. Давненько я так не выкладывался – на все сто процентов. Или даже больше. Наверное, много лет уже не выкладывался. Забыл – как оно. Отвык. Похоже, придется привыкать. Халява кончилась. Придется вкалывать, дружище. Отчего-то совсем недавно столь противная мысль – отнюдь не встретила сопротивления в голове. Надо так надо. Только бы отдохнуть. И пожрать. И домой. А лучше – сразу домой.

Разогнулся, шагнул пару шагов. Елки, так далеко не уйду. Ноги гудят, дрожат и так и норовят подогнуться. Привалился к борту одной из машин, не сразу сообразив, что к чему, – наверное, мозгу крови не хватает, вот и тупит. Это ж машины. Правда, битые, но мне наплевать. Лишь бы ехали – тут рядом. А они поедут – не настолько сильно они помяты, чтоб не ехать.

Вот только проблема… Ключи. Одна машина – «семерка-жигуль», завести ее без ключей… ну смогу, наверное: ездил я одно время так, когда с замком че-то было не так, проводками чиркал – заводил. Но вот блокировку руля сломать… Не знаю – говорили, просто, мол, но че-то последнее время оптимизма у меня поубавилось. С утра мне много чего казалось просто и элементарно. А оно эвон как вышло.

Ладно, посмотрим. Та, к которой я прислонился, – «опель», новенький. Обошел, открыл водительскую дверь… Не, пусто. Пошарил, как в кино учат, за солнцезащитными щитками – ага, щаз. Это вам не Голливуд, у нас таких идиетов нема. Ладно, хрен с ним. Осмотрел салон и багажник – пусто. Типичная машина современного горожанина – чисто, ничего лишнего, приятно пахнет. Обидно, да. Конечно, возможно, что ключи в кармане одежды кого-то из упокоенных мной, но обшаривать эту гору мяса я как-то не готов. Поищем альтернативный выход, ага.

В «семерке» ключи были на месте. Зажигание было включено – похоже, машина заглохла от удара. Вон и передача вторая включена. Оглянувшись, решаю попробовать. Но когда сажусь в машину – выясняется, что ледоруб в нее категорически не лезет. Придется оставить? Ага, щаз-з-з! Недолго думая, тычком с маху высаживаю заднее боковое стекло и запихиваю длинющую железяку на заднее сиденье, оставляя немалую часть торчать наружу. Подумал, что мог бы просто опустить стекло, – но фиг ли уж теперь.

Завелась не сразу, нехорошо скрежеща. Но завелась. И сразу запахло тосолом – ну ясно. При столкновении радиатор пробило. Не теряя времени, выруливаю задним на дорожку – и вперед, к Энгельса. А там хвост пробки, приехали. Ладно, по тротуару, до Луначарского – а там на перекрестке мне повезло: остался просвет – точнее, кто-то пробил, вероятно, грузовиком. Вот туда-то и рванул.

По пути отметил – от Областной толпа упырей расходится, становится реже, но в целом больше их уже в районе. Это плохо, это очень плохо. Я сейчас с трудом, наверное, с одним-то справлюсь – а их на улицах десятки и сотни. И тут уже не побегаешь. Когда повернул во двор, в машине уже пахло перегретым металлом, стекло запотело. Мотор хрипло пискнул и заклинил, меня долбануло башкой об стекло, аж потемнело и звон пошел, хорошо, что в каске, машину потащило боком, и она ткнулась о бордюр – и я полетел вбок, насадившись печенью на рычаг коробки передач и приложившись башкой еще раз, снеся зеркало. Секунд десять я, шипя от боли, приходил в себя после такого нокаута. Очнувшись, обнаружил у водительской двери упыря. Бабуля, я ее часто видел – зеленью с ящика торговала у метро. А сейчас она смотрела на меня, царапая стекло пальцами. Да отвяжетесь вы наконец от меня сегодня или нет?! Зарычав, я толчком обеих ног распахнул дверь, снеся бабулю, шатаясь, вылез и, пока бабка вставала на четвереньки, вытащил ледоруб. Вот, блин, – в школе читал про Раскольникова, да. Жахнул бабку и поплелся к дому. Здесь пока упырей было по-прежнему мало – ну и отлично. Одного прихлопнул, уже чисто механически, у парадного, вошел с предосторожностями – но все обошлось. А вот на лестнице на втором – встретил парочку: похоже, те самые алкаши, что меня послали вчера утром. Махать на лестнице ледорубом было затруднительно, пришлось отступить на первый и там «принять бой».

Впрочем, первый дался легко, а второй, споткнувшись о первого, свалился с лестницы и, по-моему, и без моего удара кончился бы сам.

Все. Еще немного – и я сяду прямо здесь и скажу: «Жрите меня, мне по фиг». Не могу, сил просто нет. Даже просто подняться. Нажал кнопку лифта – ан нет. То ли лифт отключен, то ли вообще электричества нет. Судя по негорящим лампочкам – второе. Тоже плохо. Сжав зубы, ни о чем не думая, поплелся наверх, ставя каждый раз ногу аж с притопом, не делая промежутков между шагами, как робот. Даже ускорил темп под финиш. Вот она, моя дверь! Скотч на месте, все в порядке, открываю… Все! Я дома! Пахнет едой, уютом… домом! Замок, ледоруб с грохотом падает на пол, скидываю каску и ватник… Нет, сначала – со стоном поднять ледоруб (копец, как болит спина!) и, пробравшись через завал, прошвырнуться по квартире. Все чисто. Вот так, и никак иначе.

А вот теперь – отдых…

После душа в темной ванной – слава богу, вода, в том числе и горячая, исправно лилась из крана – и отобедав, а точнее, с урчанием и чавканьем сожрав все, что попалось под руку, я отплющил харю аж до шести вечера.

Встал, точнее, попытался – и понял, что еще долго буду ходить как дэцепэшник… или упыри. Болело на букву «Ф» – ф-ф-фсьо! Заварил чаю и уселся у окна, тупо смотря на улицу. Там было солнечно и много упырей. Они не торопясь шли к «Ленте». Нет, они не брели толпой, как красноармейцы на пулемет, и не бежали как муравьи. Просто неспешно шли, довольно редко. Но постоянно. И их было много. Слишком много. И это навевало мысли – нерадостные.

Мысли о том, что надо отсюда валить. Тут – крышка. Тут очень много упырей. Скоро будет и много шустриков. А потом появится и много этих… монстров, хищников, блин. Тогда мне сразу копец. Надо валить.

Ладно, надо. А как? На чем? Не пешком же? Ну это просто – во дворе так и стоит у соседнего парадного «форд», а поодаль на газоне – моя жигулька. Машин вообще поубавилось, но не сильно. А у крайнего парадного даже прибавилась маршрутка какого-то незнакомого номера. Бензин тоже есть.

Надо еще – опять – оружие. Ледорубом я больше помахать не смогу ближайшее время. А если хищники полезут – то и подавно. Превозмогая желание посидеть – встал и вытащил из сумки прикупленный в «Ленте» сучкоруб. Примерился. Не хуже моего тесака, сойдет. Но это от простых упырей, ну, может, от шустриков – но только если немного. Нужно что-то огнестрельное… Один раз мне уже повезло, но я своим везением воспользоваться не смог. Вряд ли повезет еще раз. Где же можно достать оружие? Военные? Их в городе нет. Милиция? Так они мне и дадут… Если только в отделение смотаться, может, там чего осталось? Стремно что-то… Еще кто? А, охотники, но это уже пробовал. Хотя… идея.

Ладно, теперь самый главный вопрос… и самый неприятный.

Куда когти рвать? По уму-то, конечно, к военным. За город. В Сертолове вроде вояки… что-то там писали в нете про Кронштадт… Но тут внутри шевельнулось что-то совсем новое, чужое.

Не поеду я к воякам. Вообще из города не поеду. Не-хо-чу. Торопиться мне некуда. Меня там – никто не ждет. Никто. И не хочу я туда. Нет мне там места. Я вообще теперь не знаю, где мне есть место. И что мне дальше в принципе делать – не знаю. Для начала – не сдохнуть, уже хорошо. Но просто так не сдохнуть – теперь мне этого мало… Еще два дня назад всякие глупости не приходили в голову. Еще вчера утром – я все знал, и мне все было ясно. А вот теперь – нет. Я не знаю, где теперь мое место и что мне теперь делать.

И никуда я из города к военным не поеду. И не только из-за чего-то непонятного, ворочающегося внутри, – есть еще причина. Дашка. Я ее найду, так или иначе. А вот потом подумаю. Что я ее найду живой, я не верю – она бы просто так такую СМС не прислала. Но пока я ее не найду – я останусь в городе. Может, пока я ее ищу, я пойму, как мне жить дальше.

Так что «куда?» – вопрос открытый. Здесь оставаться уже неуютно, еще пару дней – и все. По-любому надо перебираться. Есть кое-какие мысли, вспоминается, как обсуждали всякое «беркемоиды» и прочие «песцеводы». Ладно, надо прикидывать-смотреть.

А для начала – оружие. Надо кое-что проверить…

Собрался я быстро – на поясе сучкоруб в новых самодельных «ножнах», ледоруб в качестве тяжелого вооружения. Полное облачение, разве что ватник не стал надевать – жарко, и в машине очень тесно. Прихватил из покупок фонарь, сумку. Выбрался без приключений, добрался до «форда» и вскоре катил по дворам в сторону отделения милиции.

Пришла мне в голову вот какая идея: в ментовке наверняка должно было быть оружие, но его-то менты сами наверняка потырили – чай, не дураки. Если только успели, конечно. Впрочем, если нет, то мне туда нечего и соваться. Силы я немного восстановил, но надолго не хватит, так что надо бы воздержаться от массовых побоищ с нежитью – на фиг. Не железный я. И не Рэмба. И главное – вокруг не кино. Даже немного страшно, как представлю, что завтра будет с перенапряженными мышцами и связками. Вообще-то надо бы раздобыть чего от всяких растяжений и тэ дэ. Фастум-гель какой-нить. Или этот… как его… «Спасатель» – говорят, хороший. Тока – вот проблема: пара аптек, что по пути, – никак не способны удовлетворить современного потребителя. Ибо вынесены подчистую. А у одной еще и стекла в очень нехорошего вида дырках. Еще, слышал я, очень хвалили всякие ветеринарные средства – баяли даже, в сельской местности только ими в основном и пользуются кое-где. Вот только я ни одной ветклиники не знаю, а в зоомагазине вряд ли такое продавали. Да и не знаю я точно, чего надо, а намазаться конским возбудителем – оно бы, может, и приятно, но бесполезно.

Да, так это я обо что? Это я отвлекся, я об оружии. О том, что сейчас практически равнозначно – выживешь ты или нет. А я хочу выжить, да. (А внутри опять шевельнулся колючий ледяной червячок: «А ЗАЧЕМ тебе жить? Что ты будешь делать? Где твое место?») Нет, выжить я должен. Просто потому что фиг вам всем – не дождетесь. Облезет вам. Я еще… («А что ты еще? Ты все «уже», какое тебе надо «еще»?» – издевательски хмыкнул уже не червяк, а маленький мерзлый ежик, поселившийся где-то над желудком…) Ладно-ладно, нечего! Выжить, а там видно станет!

С такими мыслями и подкатил к пятьдесят восьмому райотделу. На стоянке перед ним было всего несколько милицейских «десяток» – причем одна нехило так изрешеченная пулями. Но пустая. Что вообще-то не радует. Или радует? Хрен поймет…

Упыри тоже были – но сплошь гражданские и совсем немного. Шлагбаум на въезде был поднят, и я постарался по максимуму раскатать машиной нежить: если повезет, то переломаю им ноги – все проще. Кажется, с парой удалось, один шустро сбежал, еще одного пришлось стандартно обработать. Сучкоруб себя проявил хорошо, удачное приобретение. Железная дверь отдела была не заперта, что тоже было хорошо.

Оружия в райотделе не оказалось. Впрочем, и упырь нашелся только один – прапорщик в дежурке, привязанный к стулу ремнем, со скованными за спиной руками. Кобура на поясе была пуста. Трупов, правда, было несколько – на лестнице и в кабинете, явно стащенные туда. Все в форме – причем двое, с крупными звездами на погонах, – не были, похоже, упырями: сразу в голову…

Оружейная – кажется, так? – в сериале видел: тут такие в шкафах подставки с ячейками под автоматы и пистолеты – была вынесена подчистую. Но особо-то и не рассчитывал. Зато на третьем нашлись кабинеты лицензионно-разрешительного отдела. Это там, где разрешения на оружие выдают охотникам всяким. Нет, ясно, что и там не оказалось никакой двустволки-берданки. Но разжился я там здоровенными журналами, где были вписаны все охотники по району – с адресом, телефоном и маркой ружья. Недолго думая – прямо там же стал прикидывать, что к чему. Оказалось – немало всяких «охотнечгов» у нас в районе, и у некоторых даже не одно ружье. Вспомнился знакомец: у него даже были винтовки, как в кино про Гражданскую войну, и натуральный автомат, причем он уверял, что все вполне законное. На вопрос: «А на фига оно тебе?» – либо отбрехивался тем, что «пострелять нравится», либо объяснял, что как бы даже у комнатной собачки есть оружие – зубки, когти. А человеку быть «беззубым», мол, и подавно стыдно. И сдается мне – че-то в этом все же есть… особенно сейчас. Интересно… а он выжил? Скорее всего, шансов у него немало… если же нет, то арсенал так и покоится у него на хате… а адресок я знаю… Вот только если не угробился, то дохлый номер. Лучше и не соваться. Да и искать нечего уже, знаю я этого жмота: гвоздика на веревочке не оставит.

Но проехать мимо надо, посмотреть: если его «джип-ведеро» на месте стоит, то, скорее всего, накрылся где-то еще в самом начале. Его керогаз кроме него самого только автомеханик завести сумеет, да и тот употеет. Тогда, если ему кранты – можно бы и пошарить в его норе.

Заодно глянул, чего там рядом есть, – в том же доме была пара еще охотников, причем названия ружей в основном импортные, дорогие, наверно. Ну да, домик-то «елитный», гы. Это хорошо… хотя не совсем. Двери. Не ставят состоятельные люди себе картонных дверей. И без хорошего инструмента и опыта-умения – хрен ничего я там чего открою. Кстати, и внутри квартиры такие люди обычно не скупятся поставить хороший сейф для ружей, видел пару раз. Значит, надо мыслить ширше. Или ширее? В общем, надо искать тех, у кого ружье есть, а вот денег на дверь и сейф – нет. То бишь – пенсионеров. Большинство наших пенсов, особо ежели без благодарных (и успешных) детей и внуков, на похороны себе с трудом накопят, чего там про двери говорить. Впрочем, похороны большинству из них теперь и не нужны…

Присмотрел пару адресов в том районе – дедули лет по семьдесят, ружья, наверное, тоже не ахти, я не очень понял, разобрал только «шестнадцатый калибр» и «двенадцатый». Шестнадцатый, по идее, помощнее должен быть – с него и начнем. Еще раз пошарил по отделению – ничего полезного так и не нашел. Осторожно выбрался, подумал – и подклинил дверь отделения: вход тут один, решетки на окнах, вообще-то если что – место уютное в плане отсидеться. И если дверь не откроют – а сама она теперь не откроется, либо видно будет, что открывали, – то внутри никто не заведется. В общем, не плюй в колодец, сам в него попадешь. Двое упырей уже приходовали коллег, причем один из них – тот самый шустрый – отвлекся и при моем приближении резво смылся. Ну а второй нет.

«Ведровера» знакомца на месте не оказалось. Значит, выжил, гад… наверное. Лезть в хату не стоит. Ладно, поедем по дедушкам… Первый адрес дался непросто – на лестнице было… людно? Упырево, во. Человек… то бишь – штук пять. Но все вялые – а я уже ученый. А вот квартира – даже не заперта и пуста. В плане – пусто и чисто: видны следы спешных, но неторопливых сборов. Оружейный шкафчик обнаружился внутри платяного шкапа – раскрытый, пустой. Вот так – дед-дед, а сноровистей многих молодых оказался. Ладно, второй адрес впереди.

Второй – оказался еще проблемнее. Рядом во дворе был павильончик-магазин – и там толпились… бывшие покупатели. Потихоньку проползя мимо, припарковался за машинами, стараясь не шуметь – я пока был «вне зоны». Но вот в парадном, наоборот, было пусто. Дальше вновь поперло – дверь была «картонная», «от честных людей». Прихваченная фомочка с ней относительно легко совладала. Приоткрыв дверь – принюхался. Не, одеколон «Гвоздика», крем для бритья, жареная свинина, корвалол… Домашний такой дух, устоявшийся. Блин, а если дед дома? Ща шарахнет картечью…

– Э-э-э-э, есть кто живой? Я… я из милиции… то есть – спасатель я, ищу живых, не стреляйте! – неумело вру: а что делать? Свинец очень вредит организму!

В ответ – тишина. Нет никого? Похоже… Ну выбора-то нет. Па-а-аш-шо-о-ол… Да, пусто – малюсенькая однушка, пропахшая всеми атрибутами пенсионерского житья. Фотографии на стенах – сурового вида старик, а вот с супругой… старая фотка, там он моложе. Судя по всему – давно уже один. Идеальный порядок, словно подчеркивающий, что жизнь упорядочена перед финалом. Газеты – ежедневные… последняя – как раз день Песца. Похоже, старик не придет домой уже никогда. Ладно, приступим. Стараясь не нарушать порядка, ищу оружие. Ага, вот он – ящик, под кроватью. Довольно большой, обитый железом, с навесным замком… ну это мы сейчас…

Сказать, что я был разочарован… нет, за последние дни я как-то… поумнел, что ли? В общем, то, что в ящике оказалось простенькое одноствольное ружье, меня не расстроило, ничуть. Даже обрадовало – взяв его в руки, я почувствовал уверенность. Вспомнил дурашливую самоуверенность, когда держал в руках автомат… блин, стыдно-то как… Но больше такого косяка я не выкину. Порылся в ящике – ого, да тут богато! Три круглые банки с порохом, гильзы, много всяких охотничьих приблуд, какие-то приспособы, мешочки с разноразмерной дробью, картечью и круглыми пулями, коробочки с капсюлями, так, кажется, эти штучки называются… кубик – пачка с патронами, двадцать пять штук. Дробь, номер пять. Отдельно – пояс-патронташ – кожаный, тоже с патронами, дробь, картечь и пяток с пулями. Еще двадцать четыре патрона. Похоже, я богач. Но искал я не это – искал и нашел. А найдя – углубился в изучение.

Вскоре я уже знал – мое юберваффе зовут ИЖ-восемнадцать, калибру оно двенадцатого, ест патроны с длиной гильзы семьдесят миллиметров. Что мне, в общем, почти ничего и не говорило. Заряжается переламываясь, управляясь рычагом у скобы курка. Впрочем, выяснилось, что это вовсе не «курок» – курок внутри, скрытый, а то, за что дергают, чтобы стрельнуть, – вовсе даже и «спусковой крючок». Ладно, буду называть его – спуск, так проще. Так вот с закрывающей его скобой – имелся рычаг, закрывавший-открывавший ствол, да к тому же им можно было без выстрела спустить или взвести курок. Имелся и предохранитель, у самого спуска, и пипочка, показывавшая, есть ли патрон в стволе. Кроме того, уяснил, что стреляную гильзу при открывании ружья выбрасывает автоматически, но можно и отключить: чтобы не терять ее. Все это я выяснил из невзрачной книжечки с расплывающимся шрифтом на низкокачественной серой бумаге – паспорте ружья и инструкции по эксплуатации. Потренировался заряжать-разряжать, целиться… непривычно, но ниче так. Отыскался в ящике и составной шомпол, банка с маслом, ершик типа как бутылки мыть. Ремень тоже был, его сразу пристегнул. Чехол… пригодится. Так, что тут еще…

Я сидел на полу, держа незаряженное ружье на коленях. В комнате было тихо, уютно… сейчас вообще везде тихо. Но тут тикали старомодные часы – видать, завод на несколько суток, у деда были такие, трофейные… Точно, и запах тут, в комнате, – так старая мебель пахнет, лаком, массивом дерева. Точно как у деда в комнате, когда-то в далеком детстве. И тиканье часов добавляло уюта и покоя. Если закрыть глаза и представить…

Вроде читал когда-то – периферийная область глаза лучше фиксирует движение. Остроты зрения там нет, и понять, что там, невозможно, а вот сам факт – фиксирует. И вот сейчас я увидел краем глаза какое-то движение… Я замер, даже задержав дыхание. Кто (или ЧТО?) там? Упырь? ОТ-КУ-ДА?! Я же все проверил! Дверь! Дверь я закрыл… наверное… ну да, закрыл… Пришел хозяин? Да вряд ли… или? А чего так тихо, чего молча… Да я вообще ничего не слышал! И главное – что делать? Ружье не заряжено, тесак я отложил, чтобы не мешался, до него не дотянуться… сколько я смогу так сидеть, не двигаясь и не дыша? Ха, всяко меньше, чем упырь. Потом придется шевельнуться, и он меня… Да, блин, а так – что он не видит? Тут же трех метров нет, светло… И тут дошло: не пахнет ацетоном! Это не упырь!

И, решившись, я поворачиваюсь туда, где заметил движение.

…В общем, разжился я у того старика неплохо. Кроме ружья и всякого к нему – нашлось много лекарств, которые не глядя сгреб в сумку: че-то вид разграбленных аптек подсказывает – нынче с пилюльками станет напряженно. Стало быть, будет «диффсит». А у кого диффсита больше – тому и хорошо, а вот у кого нет – тому опаньки. Там, кстати, нашелся какой-то крем от ревматизмов-ушибов-растяжений, ну тот, что рекламировали-то. Сразу им намазался, а то все ломит.

Еще нарыл небольшой запасец еды – в шкафчике под подоконником: несколько банок консервов, кило полтора картохи, гречка и геркулес, сахар, всякие приправы. Выгреб из уже потекшего холодильника – сыр, колбасу, пачку сосисок. Все нормальное – а что ж, чистая химия, без всяких гниющих примесей! А вот мясо в морозилке че-то не внушало – ну и хрен с ним, ладно. Еще выгреб чая, печенюшки всякие.

Короче, одна сумка вышла с оружейным, туда же найденный в шкафу рюкзак со всяким походным и неплохие резиновые сапоги, плащ-накидка старинного типа, прорезиненный. Вторая – с лекарствами и жраньем. Обе вышли объемные и увесистые. Подпоясался патронташем, нацепил сумки кое-как на плечи – и неуклюже двинулся на погрузку, держа наготове заряженное ружье. Вышел вроде благополучно… ага, щаз! Подтянулись штук пяток упырей. То ли просекли, то ли не повезло и они просто тут «воздухом дышали». Ну че – пора карамультук опробовать? Сумки на землю – и пошла потеха!

Из семи патронов, которые я успел отстрелять, уронив попутно два под ноги, попал я три раза. Два из них практически в упор, метров уже с трех. Первым выстрелом ружье офигенно лягнуло меня в плечо – всплыло в памяти, как кто-то когда-то рассказывал, что надо плотнее прижимать приклад, а то и ключицу сломать можно. Следующие уже пошли лучше: толкается, но приемлемо так. Потом старый добрый способ «железом по башке» пошел в ход. Отбился, спешно закинул сумки в «форд», торопясь подобрал патроны и несколько гильз и рванул обратно в квартиру. Зачем? А все просто. То, что меня тогда испугало, оказалось самодельным, из сваренных уголков и оргстекла на пластилине, небольшим, литров на десять, аквариумом с несколькими рыбками. Я сначала-то его совсем и не заметил, а потом вот рыбехи меня и перепугали. Когда я, поминая всех подряд родственников, подошел к аквариуму, они столпились у стекла, суетясь-подрагивая хвостиками, – жрать, наверное, хотели. Пакетик с кормом обнаружился рядышком. В детстве у меня был аквариум, как кормить, я немного помнил, – и вскоре за стеклом вовсю шел банкет…

Короче, не смог я их там оставить. Они ж сдохнут, без кормежки-то. В тумбочке под аквариумом нашлась плотная крышка на него, всякие сачки и прочее – и по размеру подогнанная клетчатая сумка. Видно, дед вывозил на лето рыбок на дачу, не иначе. Вот за этой-то сумкой, с уже упакованным аквариумом, я и пошел.

Какого лешего мне сдались эти рыбки? Черт его знает… наверное, просто это единственные живые, кого я встретил за последние полтора суток. Ну и было что-то трогательное в их беспомощности и зависимости от меня. Хотя ваще-та канешна – бред. Ну какие, в пень, рыбки? Тут копец-всему-мы-фсе-умрьом и конец света! – а я с какими-то рыбками! Мне бы самому выжить, а не… («А зачем тебе-то выживать, долбон-дятел? Вон дедан этот, поди, не хуже тебя. И до хрена валом народу – тоже не хуже. И, поди, и лучше. А не выжили. А для чего ты выживший нужен, а? А так хоть рыбки поживут… пока».) Не, надо что-то с собой делать – больно много думаю. И че-та все нехорошее, и в основном – про себя, любимого. Похоже, у меня заниженная самооценка, пора к психологу. Эй, психологи поблизости есть? Желательно живые, про квалификацию уж не спрашиваю…

Вывалился на улицу и натурально обалдел. Похоже, почти все упыри от магазина затусовались сюда. На выстрелы, похоже. Выбора нет… хотя…

Вернулся обратно, пока особо на меня не отреагировали, и начал с лестницы отстреливать, тщательно целясь. Выходило плохо, хотя и получше, чем на улице, с ходу. Промазал только восемь раз – остальные из патронташа достигли цели. В процессе – пара шустрых сразу после начала стрельбы проворно юркнули за машины, но там и прихоронились – выжидают, твари. Когда патроны кончились, осталось с полдесятка упырей, но они тут же занялись утилизацией павших товарищей. Ну – ружье за спину, сучкоруб в руку – и вперед. А шо ж делать. Впрочем, кровавой бойни не вышло – лишь один упырь, блондинко с некогда шикарными сиськами, попыталась, отвлекшись от утилизации, цапнуть меня за ногу, но с ноги же и огребла, а потом и железом. Да еще шустрый кинулся, но я был уже в авто, захлопнул дверцу и заблокировал – и, кстати, не зря: эта тварь вполне осмысленно жамкала ручку! То ли додумался… то ли просто помнит? Да не суть. Главное – не забыть вытереть, как приеду. Все, валим, банкет окончен, гости расходятся. «Карету мне, карету», – заорал Чацкий – и велел везти в аэропорт.

Отъехав, тормознулся и стал возиться с оружием – гильзы из карманов перекинул в сумку, а опустевший патронташ набил патронами, распотрошив коробку, последний засунул в ружье и, опасливо выставив ствол в приоткрытое окно, как было описано в инструкции, – спустил курок. Получилось, не стрельнуло. Ага, взвести… есть! Ну это хорошо. Опять спустил курок и отложил ружье. Надо бы подумать, что делать дальше. Ну сейчас домой, а потом… а потом посмотрю. Перетащу добычу, прикину. Патронов ваще-та как-то маловато. Точнее, как-то многовато сразу так ушло. И из патронташа – быстро вытаскивать неудобно. И гильзы пустые надо куда-то собирать – их, я слышал, перезаряжают охотники, а у меня всяких приблуд есть. В ящике у дедка нашлась и старая книжка «Справочник охотника», с собакой, держащей зайца, на обложке, аж девятьсот пятьдесят-какого-то года. Старье, конечно, но, пролистнув, я понял, что вопрос: «Что я буду читать на ночь?» – успешно закрыт. Ее вот и буду. Там про снаряжение патронов много. А для всякого этого оружейного – надо бы соорудить всякую… как это есть по-русски? Амуницию? Или это как раз не по-русски? Короче, надо пошить всякие подсумки-мешки и тому подобное. Кусок палаточной ткани где-тось на антресолях был, а машинка швейная у Дашки есть, она на ней…

Когда в голову прилетает, но не наглухо, а так, близко к нокауту, то потом вроде все нормально… а ты где-то снаружи, и вообще это не ты. Вот оно примерно так и шандарахнуло.

Дашка… Только сейчас вдруг дошло. Все. Я НИКОГДА больше ее не увижу. Не обниму, не поговорю. Мы больше не будем ругаться и потом мириться. Больше не будет НИЧЕГО.

Куда я еду сейчас? И зачем? Я еду в дом, где никто не ждет. И в дом, где мне некого ждать. Зачем я туда еду? Зачем вообще я? Что мне делать дальше? Выживать? А для чего? Все равно рано или поздно сдохну. Причем, скорее всего, раньше – вообще-то иллюзий все меньше. Сдохну – просто так. И смысл тогда во всем этом? Может, проще…

– Дурак. Просто дурак, – сказала Дашка. Поправила упрямую прядку, вечно лезущую на глаза. – Дурачина. Будь хоть раз в жизни мужиком.

– А для чего? Кому я теперь нужен?

– А раньше ты как-то не задавался таким вопросом, а? Что, разве что-то поменялось? – Дашка насмешливо прищурилась.

– Ну вообще-то все поменялось… и я тоже поменялся.

– Да-а-а? Что-то незаметно. Как был непойми что, так им и остаешься. Опять всего боишься? Опять все влом и лень? Вышибить себе мозги ты всегда успеешь. Сначала хоть поживи по-человечески, а не как дерьмо в проруби. Хоть раз перестань искать отмазки – они, как дыра в заднице, есть у каждого, – а пойди и сделай. Хоть что-то сделай в своей никчемной жизни…

– Да ЧТО?! ЧТО же мне делать?! – орал я, лупя в общем-то ни в чем не повинное рулевое колесо «форда». Кажется, я сорвал голос и немного охрип. И морда мокрая. И голова болит. Все, успокоиться. И домой. У меня еще много дел. Каких именно, я пока не знаю, но много.

На подъезде остановился у спасителя-жигуленка. Фомочкой вскрыл багажник – и не зря. Пятилитровая канистра с бензином, мешок с автоинструментом, нулевая запаска – это все моментально перекочевало в «форд». Еще довольно объемистая потертая дорожная сумка – с собой, потом посмотрю.

Въехал во двор и натурально обалдел. Дом напротив горел. Целая лестница, с третьего по седьмой. Горели все квартиры, и никто, естественно, не тушил. А внизу собралась огромная толпа упырей. Они глазели на огонь, тупо ничего не замечая вокруг, – и к ним подтягивались еще. Дом горел сильно и спокойно. Штатно так – мол, горел, горю и гореть буду. И это было очень страшно – это лишний раз напомнило, что – ВСЕ. Насовсем. Прошлого больше не будет – ни у кого.

С балкона за митингом друзей пожарных, а заодно за моим прибытием, наблюдали уже знакомые чебуреки. Причем в их компании отметил и славянскую рожу – кстати, сосед по парадному. О как, быстро сориентировался, надо же. Впрочем, и хрен с ним – от такого товарища… Приблатненный и ненадежный тип, хотя крутой и выежистый до невозможности. Ваще-та я с ним даже пытался закорешиться. Но потом его на глазах всего двора отлупцевали двое мусоров – он у школы наркотой банчил, внагляк. Че-то после этого настроение с ним дружить пропало. А вот теперь насчет дружить и мысли нет – наоборот, обойти сторонкой.

Пользуясь тем, что упыри заняты созерцанием, пыхтя, обвешавшись сумками, с ружьем, я прошествовал до парадного. Добрался до дома и для начала сготовил пожрать. Потом, под чаек, стал думать.

Надо отсюда валить. К черту. Сгореть совсем не улыбается – это раз. Упыри, когда шоу кончится – как и положено фанатам всяких поп-шоу «с огоньком», – разойдутся по окрестностям и станут безобразничать и мешать жить обывателям. То есть мне. Например, начнут кусать и жрать обывателей. То есть меня. Отчего обыватели – то есть лично я – стану совсем… или не совсем? мертвый. Чего я решительно не хочу. Это значит – два. Ну и три-четыре-десять-двадцать – тут скоро станет неуютно совсем. Безмятежно полыхающая многоэтажка наводила на мысль, что вот электричества нет, телефон не пашет – а скоро и воды и газа не будет. Да и топить уже перестали. И че?

А то – надо валить. Я даже знаю куда. Вот как-то так сообразил. И еще сообразил – надо это делать резко. Прямо сейчас.

Час метался по квартире – упаковывая всякое и разное. Набралось прилично – с десяток сумок-рюкзаков, пара коробок, еще всякое. Ну и аквариум. Как-то без особых терзаний, равнодушно оставил всю технику, кроме кухонной. Телевизор, музцентр, комп… На фиг. Ну пора приступать к погрузке. Первая пара ходок, с сумками с продуктами, прошла нормально. Упыри не реагировали, таращась на иллюминацию. Чурки с балкона к тому времени, как я пошел второй раз, тоже куда-то исчезли – видать, и им надоело. На третий раз потащил сумки со всяким инструментом. Они были тяжелые, потому запыхался. Добравшись в квартиру, прошел и, привалившись к косяку комнатной двери, стоял и отдыхивался.

Ух, блин. Аж воздуха мало, так хочется свежего, да полной грудью. А тут, в квартире, он спертый, застоявшийся. И еще действует на нервы запах перегара и какого-то дешевого одеколона…

Дашка сидела на берегу и, не глядя на меня, наблюдая за поплавком, спокойно говорила:

– Вот ты сам-то посмотри – не слишком ли ты быстро оборзел до невозможности. Еще отойти не успели, а берегов уж не видать.

– Э-э-э-э… эт… как бы – ты о чем?

– Не тупи. Я о том, насколько ты быстро освоился. Чегой-то больно уж обнаглел и осмелел. Ломишься напролом, ничего не боишься…

– Кто, я? Я офигеть всего как боюсь!

– А чего тогда с железом аж с радостью на мертвяков кидаешься?

– Ну… Эта… Блин, просто азарт какой-то немного. Потому что страшно. Ну и еще… отомстить, что ли, хочется кому-то. Кто все это устроил. Ну вот на них и оттягиваюсь… а еще, понимаешь, когда край совсем – то как на работе: «Делай что должно, и пошло оно…»

– Так ведь сожрут тебя. – Дашка подсекла, потянула – и, взорвав брызгами гладь, из воды вылетел зелено-полосатый, с ярко-красными плавниками, увесистый окунек. – Навалятся толпой – и сожрут. Или шустрые достанут: цапнут – и все. Не говорю про хищников.

– Ну… Я ж аккуратно, и все такое…

– Саша, ты дурак?

Окунек соскользнул с ее ладони в воду, трепыхнулся и, сердито вильнув хвостом, растаял в глубине.

– Не, а че? В смысле – ну я ж понимаю…

– Чего ты понимаешь? – Сменив наживку, Дашка закинула вновь. – Ты понимаешь, что один ты пропадешь? Куда ты собрался ехать?

– Да есть тут одно местечко… удобное. Там и осяду, укреплюсь. А уж потом…

– Что – потом?

– Ну потом жить стану…

– Это как – жить? – Дашка насмешливо прищурилась. – Ты умеешь, правда?

– Слы-ы-ышь! Не гони, я все понимаю. В натуре, дерьма больше не будет. Ладно, ладно – типа неправ был, и все такое, но теперь все будет как надо…

– А как надо?

– Вот, блин… Че прицепилась-то? Ну разберусь я. Обустроюсь, без косяков, и буду обороняться от всех. Сам.

– И это – жизнь? – Дашка вновь подсекла и стала вытаскивать кого-то. Леска натянулась, ее стало водить и потягивать вглубь. – Ты хочешь сказать – так должен жить нормальный человек?

– Не, ну а как?! Я ж все понимаю: накосячил я много, но все, больше ни-ни… Что, скажешь, так, как я решил, – так, мол, люди не живут?

– Люди… Как люди живут… или не совсем люди… ты скоро узнаешь… – Дашка старательно выводила к поверхности рыбу – вот уж и чешуя блеснула у поверхности. – Да только, может быть, хотя бы на этот раз ты попытаешься жить как человек? По-настоящему?

– Это как? Чет я тебя не понимаю.

– А я и вижу… ну ничего – скоро все поймешь… наверное. – Дашка наконец вытащила свой улов – молодая, сильная форелька, граммов на семьсот, – подержала ее в руке, любуясь, и, описав дугу, в радуге от брызг, форель нырнула в воду, торпедой с места уйдя в темноту.

– Э-э-э-э, слышь – че ты их выбрасываешь-то? На уху бы пошли…

– Уху? Обойдешься ты. Рановато тебе еще здешней ухи пробовать. Успеешь. Не наработал еще.

– А… это… точно – а где мы? – Я заполошно огляделся… черт, даже не огляделся, а как-то… в общем, ясно – это наша речка, скалистые бережка, вон перекат, а за поворотом – развалины финской еще плотины и ржавая крыльчатка от турбинки… странно – как я ее отсюда увидел? Это ж за поворотом… я и озеро отсюда вижу – а до него полкилометра и перекат с мостом… я че, бухой, что ли?

– Где мы? – насмешливо спросила Дашка. – Да ты, дружок, совсем, похоже, расслабился. И мозг расслабил… и булки. Ты-то – там, где и должен быть: в полной заднице.

– А? Че, какая задница? Мне ваще-то неплохо, и все путем. Вот ща тоже удочку возьму – и наловлю, уху сбацаем, вон костерок-то разгорелся. И на солнышке так хорошо, и пахнет тут приятно, хвоей и солнцем. И вообще все у меня обалденно.

– Эх, Саша, Саша. – Дашка с сожалением посмотрела на меня. – Если все обалденно, чего же ты валяешься тут?

– Я?.. Валяюсь? Почему валяюсь? – Блин, и точно, я же почему-то лежу на большущем плоском каменном лбе, прижавшись щекой к нему. Камень почему-то какой-то слишком уж прохладный и очень-очень гладкий. И пахнет неправильно. Не мхом, водой и гранитом. А пылью. Дурацкий какой-то камень. Сразу настроение испортилось. Весь день вокруг потускнел, поблек. Словно отодвинулся куда-то. Летние запахи счастья пропали. И вообще потемнело. Дашка, оказавшись рядом, пихнула в бок.

– Вставай! Слышь! – Она наклонилась надо мной и дернула за плечо. – Вставай, падла!

От нее пахло перегаром и дешевым одеколоном.

– Вставай, падла! – Новый тычок в бок. – А-а-а-а, казлина! Ща я тя…

Что-то холодное, твердое уперлось под ухо.

– Э-э-э, а ну… – Холодное исчезло.

– А че?

– Хрен через пличо! – Второй голос с акцентом. – Астав, ищо пагаварыть нада. Давай, сумкы неси!

– А че я-то?

– Че?!

– Эта… нести куда? В машину? Ща, несу…

– Ружио астав.

Ага. Ружье. Так, а где мое ружье? А вообще где я? Опа, а я-то – дома. Только – на полу. Мордой. И башка болит. Тэ-э-экс… А ну-ка…

– Лежать, гнида! – Кажется, сапогом по спине? Ладно…

– Валерик, иды атсуда, неси. Без сапливых абайдус.

– Да ладно, Вугар, я же…

– Иды, иды…

Так, попробую сесть, осмотреться. Ага… Прислонившись к комнатной двери, стоит крепенький мужичок. Азер с соседнего парадного. Кажется, из тех, что на балконе за мной смотрел. Ясно, суки-мрази такие. Захотели моего добра. Решили на халяву срубить все, что я натаскал. И ствол тоже. И машину. А меня? А какие тут варианты-то… Вот ведь подонки нерусские! Чернота, панаехали, паимаишь!

Ага. Как же. Валерик – тот самый типчик и тот самый источник перегара и хренового парфюма, никак не чернота. Да и эти… Сам ведь во всем виноват. Сам форсил перед ними. Сам напоказ выставлял – и тачку, и автомат… А сейчас таскать стал. Интересно – как они меня так подловили-то, а? А, ясно. Старый трюк. Я же дверь не закрывал – вот пока я бегал – они сначала проскользнули на лестницу, вверх – а потом в квартиру. И там уже встретили. Точно, расслабился я. Ну и че теперь? А вот узнаем…

– Э, слышь… вы че? Совсем охренели? Че надо?

– Автомат нада. Джып нада. Все эта нада. – А говорит спокойно… и от этого очень страшно.

– Какой автомат, какой джип? Вон ружье ты уже забрал, больше нету…

– Не вры, да, – устало-лениво отвечает Вугар, – все видели, я видел, да? Давай атдай пахарошему сам. Атдай – и тибя атпустим, нитроним, да.

Ага, отпустишь ты… по спине морозцем продернуло – представил, КАК именно могут «отпустить». Нет уж, обойдетесь…

– Нету у меня автомата. И джипа нету. Проворонил я все.

– Ай, маме сваей врат станешь, да? Не дуры мнэ голаву. Атдай сам. Не заставляй…

– Да, блин, правда, нету же! На фига ты тут пугаешь-то… – Я попытался вскочить, но от удара прикладом в грудь полетел в прихожую, к двери, зацепившись за тумбочку, грохнулся на пол, шипя от боли.

– Значит, нэ хочешь… ладна. Сэйчас атдашь паплахому. Вставай, пашли.

Судя по взгляду – похоже, все. Теперь сомнений нет. Копец мне. В морду смотрит колечко оружейного дула: «Приготовьтесь, сейчас вылетит птиччко!» Ага, вылетит и нагадит. Моей башкой на стену. Понимая, что бесполезно, пытаюсь отползти, толкаясь подошвами и цепляясь руками… Фиг там отползешь. Йо, а это что? – под руку попадает что-то непонятно-ребристое… Не, дома у меня, конечно, не полный порядок, но я как бы уверен: это НЕ МОЕ – не помню я такого. Так ведь это же…

– Слышь, как там тебя? Вугар? Ладно, попутал я. Не серчай. Кароче, будет тебе автомат. И джип отдам. Только давай без глупостей, ога? Ну че тебе радости меня мочить? А так отдам вам – и разбежимся. Только ружье и машину оставьте, о’кей?

– Че, паумнел, свинья? То-то же. Пайдем, отдашь все, а там посмотрим…

– Э, не! Давай сейчас договоримся! А то…

– Че?! Ты, сабака, еще таргаваться са мной станешь?! Да ты, баран, ползать должен передо мной, читобы я тибя нэ убыл! Паст свой закрой паршывий! Пашол, давай, э!

– Ладно-ладно! Все, все, иду! Дерьмо вопрос…

– Давай, не дуры, спакойна иды!

– Да все, все нормально. – Навалившись грудью на тумбочку, извернувшись, встаю. – Уй, блин, как ты меня приложил-то, больно, блин!

– Иды давай…

Прижимая правую руку и потирая ею ушибленное место, делаю шаг к двери, еще, на пороге… И сразу назад, оступаясь…

– Ай, блин! Вугар! Вали его! Мертвяк!

– А? Гдэ?

– Вон, на площадке, ща сюда…

Вугар, недоверчиво кося на меня, чуть подается вперед. Но главное – ствол ружья уже смотрит не мне в спину, а на край дверного проема. И срез ствола уже над моим плечом… Н-н-на! Резко присев, толкаюсь ногами, торпедой влетаю плечом в грудину Вугару. И глохну от выстрела – отлично, патрон-то один! Заваливаясь вместе с ним, выкручиваюсь, впечатав левой куда-то… да по фиг. Теперь – моя очередь. Выкинув правую руку, почти приставляю к его голове смешной пистолетик – «Осу» с какими-то самопальными патронами, прихваченный из Иркиной квартиры. Там он меня спас от упырей – а потом я его забросил в тумбочку и сдуру-то и забыл. Повезло дураку, наткнулся вовремя. И теперь – получи!

Выстрел после ружья совсем негромкий. Вугар шлепается на пол… и, похоже, с ним все. Бросил пустую «Осу» – теперь она уже совсем бесполезна… Моментом отобрал ружье, брезгливо морщась, стянул и вытер от крови, быстро натекающей из простреленной головы, патронташ, выкинул гильзу, зарядил. Пальцы трясутся, всего колотит… Посмотрел еще раз на тело в прихожей, на свою (…мою? вот здесь я жил?..) квартиру… И сразу как-то успокоился. Подхватил сумки и, осторожно проверяясь, потащился вниз. Выполз на свет божий просто возмутительно спокойным… Упыри все на файер-шоу, отлично, вот мимо прошла парочка – парень с девкой, оба типичные готы, – и, судя по непогрызенности и резаным конечностям, – они дождались своего дня… Ступайте, граждане, отожгите и за меня там. Граждане прошествовали, не удостоив вниманием, – ну и славно!

А вот потом… потом я увидел в «форде» лыбящегося Валерика…

– Че, Вугар, вальнул-таки козла? А мне не дал! – и жизнерадостно заржал.

Он, шакал, уже успел напялить мой куртец. Вот тут что-то сорвалось в башке. Сбросил сумки, спокойно поднял ствол. Он еще успел удивиться, понять и испугаться. И все, больше ничего не успел. Разнес я ему его поганую башку. Прямо через лобовуху. И фиг с ней, с машиной.

– Вугар! – раздался истошный крик с балкончика.

Разворот, гильза, патрон, выстрел. От ограждения балкона брызнул пластик, кто-то завыл. Гильза, патрон, выстрел. И еще. Чей-то хриплый, каркающий голос орет:

– Гады. Сдох Вугар. И Валерик сдох. И еще кто сунется – сдохнете, ясно? Ясно, я спросил?! – Выстрел, гильза, патрон… – Увижу, шакалы, хоть кого – убью на фиг, казлы, твари… Вы все поняли, падлы?

Оказывается, это я хриплю. Услышал бы такое со стороны – мог бы и обгадиться. Ну и хорошо. Ну и славно… патронов только жаль. Невезучий мертвяк не дошел до цирка – я его буквально изрубил сучкорубом… и, судя по возгласам, это наблюдали родичи и друзья незадачливых грабителей… ну и славно. Изничтожение упыря несколько успокоило – идти на штурм и зачищать под ноль соседний подъезд (причем зачищать от живых) – уже не хотелось.

Подошел к «форду»… откатался «форд». Стекло лобовое белое и с дырой… а внутри Валерик. Без башки. Как бы не кинулся – спинной-то мозг не задет, а головным он, поди, и не пользовался никогда. Падла. Открыл дверь… Елки, и куртка вся уделана. Плевать, обойдусь. Все, беру жигуль, нечего страдать.

Меньше чем через четверть часа погрузку окончил, перетащив все и из дома (да какой это теперь дом? Дом – это… это там, где тепло, где хорошо и спокойно… там, где свои…), и из «форда». С балкона, судя по шевелению штор в разнесенном выстрелами окне, наблюдали – но никаких препятствий не чинили. И правильно: целее будут. Нескольких мертвяков пришлось застрелить в процессе, но пожар пока приковывал остальных. Жигуль приобрел заправский «короедский» вид, поверх стыренного с соседа багажника на крышу отправилось несколько запасок, нагло вынутых из вскрытых багажников. Нефиг церемониться – в мозгу словно тикает что-то. Я буквально ощущаю, что не успеваю. Все, готово, теперь за руль, заряженное ружье на сумки рядом. В путь. Последний раз бросив взгляд на дом, настороженно и напряженно, как вчера получивший права чайник, трогаюсь с места.

Ехал я недолго и недалеко. Конечным пунктом выбрал приютившуюся у окружной железки базу коммунальщиков. Небольшое двухэтажное здание, послевоенной постройки, с печным еще отоплением, с гаражами и обнесенным бетонным забором двориком со спецтехникой. Довелось тут поработать давным-давно, на халтурке, вот и вспомнилось. Место на отшибе – и всякого полезного много. Домик крепкий, на окнах решетки из арматуры, двери железные, по верху забора колючка. Ворота были открыты, и я спокойно въехал во дворик. Дальше пришлось постараться, зачищая мою новую «крепость». Наспех прикрыв ворота, почистил двор. Найдя сцобако-упыря на цепи, решил не трогать пока – че, пусть сторожит, – и повесившегося дедка в спецодежде: видать, нервы не выдержали. Дедка тоже не тронул – пусть пока повисит.

В доме пришлось туго – сжег почти все патроны и вдоволь намахался сучкорубом. Упырей было немного, но они были довольно шустрыми, что потом объяснилось нахождением пары обожранных трупов. Впрочем, как ни странно, изничтожение этой опасной нежити доставляло вроде даже какое-то… ну если и не удовольствие, то удовлетворение, что ли.

Да, черт подери, это начинало мне нравиться. Не по глупой браваде, но как-то… Ну я вроде как делом, что ли, был занят. Короче, состояние по финалу можно определить как «усталый, но довольный». Затем стал обустраиваться и приходовать обретенное богатство.

Во дворике стояло с десяток уборочных машин на базе зилков, немалая цистерна (к моей радости – с соляркой, видать, НЗ какой), два трактора «Беларусь» и какие-то полураскуроченные остовы авто и тракторов. Оценил богатство – и мне стало страшно. Потому что – придут и заберут. Все. И меня убьют. Меня только что почти, чуть не убили за какие-то мелочи, а за такое – убьют не задумываясь. Но внутри словно что-то вскипало: а вот хрен там. Задолбаются убивать. Может, и убьют, но дорого станет, еще успеют пожалеть… Хрен им по всех липкой харе. Всем желающим МОЕГО (именно МОЕГО теперь, и никак иначе!) добра.

Пробежался по домику – офис фтопку, кухня – отлично, комната отдыха – тоже хорошо, диван классный. В холодильнике ничего не воняет, запас всякого к чаю есть, пять двадцатилитровок с водой. В подвале две печи – видно, что давно не пользовались, но… посмотрим. В гаражах оказалась мастерская – и вдобавок маленький булерьян – просто пещера Аладдина какая-то!

Ключи от машин тоже нашлись. Равно как и до хрена всякого инструмента, одежды рабочей и прочего. Электричества, правда, не было. В углу гаражей стоял какой-то агрегат, явно бывший когда-то прицепом, но уже лишенный колес. И он очень напоминал не то компрессор… не то генератор. Но, поразмыслив, решил пока не вникать. А вот водопровод пока работал… но надолго ли? Рядом хорошей, чистой воды не найдешь. Впрочем, обнаружил приспособу для заправки поливалок – а поливалок оказалось аж четыре штуки, – и через полтора часа четыре оранжевые цистерны стояли рядком у дома, наполненные водой. Подумав, наполнил еще и отыскавшиеся в углу двора кубы. Дальше стал разбираться с техникой: трактора – это мне совсем незнакомо… пусть постоят пока. А вот зилки… Все машины были заправлены, но насколько они исправны… Да и управляться с грузовиком… пока переставлял на несколько метров поливалки – и то ухитрился помять и попортить много, хорошо, хоть ничего ценного не пострадало. Нет уж, пока обойдусь «жигулями»… В задумчивости едва не попался сцобаке – вспомнив, прикончил-таки ее и упыря, оттащил их и всех из дома за ворота – хорошо, хоть место нелюдное, не видать упырей… но набегут, поди, на запах-то.

Перетащил вещи в дом уже в сумерках, обустроился на втором этаже, в комнате отдыха, поужинал. Заодно и рыбех подкормил. Вышел уже в темноту, зябко поежившись, но все же пересилил себя и проверил ворота, а потом заперся в доме. Впрочем, спать было рано, хотя и хотелось, да и дел много было. Еще шарясь по мастерской, заприметил и прихватил керосиновый фонарь «летучая мышь» – умею я им пользоваться: когда-то у дядьки на даче неделю без электричества сидели. Залил жидкость, запалил – и стало даже уютно. Стоящий на столе аквариум, где в свете лампы временами полосками сверкали неоны и поблескивали полосатыми боками барбусы, дополнял ощущение сюрреалистичного умиротворения. Ага, ага, все сдохли – а я остался!

Разобрал сумки – и выяснил, что, в общем (спасибо тем мужикам-охотникам в «Ленте»!), все у меня более-менее неплохо. И со жраньем, и с прочими всякими штуками. Только вот… с патронами было хреново – осталось всего несколько штук. Правда, гильзы были, и все охотничьи приблуды сохранились – да плюс сюрприз: в сумке, что вытащил из жигуля-спасителя, кроме всякого среднеполезного барахла – нашелся мешочек с похожими припасами… Эх, значит, и ружье где-то там было? А я-то, лопух… Ну да ладно, и то хорошо, что есть.

Впрочем, проблема все равно была: не умею я патроны заряжать сам. Прочел в книжке – все просто, но оно в книжке просто… Чтоб накосячить и мне руки поотрывало? Ну на фиг.

Прочитал про пыжи и пули – и порадовался: в найденных припасах были пули с названием «Тандем», штук с полсотни – пластиковые цилиндры с впрессованным в них стальным роликом. Как следовало из инструкции к ним – снаряжать их можно было, не заморачиваясь пыжами, сразу на порох. Это хорошо… Прочитал и про порох и навески… вот тут грустнее: надо весы. А их нет. А тут уже на глаз нельзя – так в книжке пишут. Повезло, у дедка в запасах нашел агрегат, постепенно опознанный как «дозатор пороха» (дедуля старательно хранил и инструкцию от него). Вроде им можно отмерять одинаковые мерки… но как узнать, сколько надо? Я же не охотник…

Решение пришло вскоре: придавив хищное земноводное, вскрыл осторожно один из столь драгоценных патронов – и высыпал дробь, выковырял пыж – и вот у меня есть образец навески: теперь, помучившись, все же отрегулирую дозатор на такую же. Но – однако – это же для этого патрона… а мне надо сколько? А кто его знает… вроде в книжке написано, сколько надо, и в инструкции к пулям – тоже… а как отмерить? А очень просто – вдвое меньше. Подкручу винтик дозатора, вот так… ну не вдвое, но две трети точно… Авось на упыря хватит и того, а ствол не порвет точно. И еще есть идея у меня… но это уже завтра. А пока – все пустые гильзы на перезарядку! Аккуратно, сосредоточенно сопя… как в книжке описано – так, чтобы не перепутать и, не дай боже, не засыпать двойную дозу пороха… Сначала, пользуя инструменты дедка, выбил капсюли и расправил стреляные гильзы. Потом заново вставил капсюли – в них и в новые, да еще в блестящие латунные, – но там совсем другие, не пробочки такие, а колпачки… Уф, вроде все. Вспомнились разговоры наших «охотнечгов» у костерка… так, пошарюсь-ка я… ага, есть. В ящике одного стола обнаружился мини-склад всякой бабской дребедени для визуальной дезориентации самцов. Из всего меня интересовали флакончики лака для ногтей. Этим-то лаком промазал капсюли, перевернув гильзы, поставил сохнуть. Так и не выпадет, и герметично. Заодно, пока сох лак, вскрыл и оставшиеся патроны – их тоже переделаю. Потом стал засыпать порох – процесс оказался несложен и забавен, – повернул вверх трубочку прикрученного к столу агрегата, напоминавшего бункером-воронкой для пороха древнюю мясорубку, надел на нее гильзу, повернул вниз – порох насыпался, отставил гильзу – и все заново. Так заполнил все гильзы – и дальше принялся вставлять пули. В некоторые входили плотно, в некоторые не очень, но так или иначе – все зарядил, все хитрые пластиковые пули израсходовал, а несколько патронов зарядил по-другому: напихал, как в книжке сказано, пыжей – и сверху круглые свинцовые пули. Потом взял штуку, называющуюся «закрутка» – эдакая фигня со струбцинкой, в нее ставишь патрон, крутишь винт – и он навроде как банки закатывает, сворачивает-сминает внутрь торчащий край гильзы. Вот ею-то я и «закатал» все патроны, окромя, разумеется, латунных, – их так оставил. А потом латунные (чтоб пули не выпали) и остальные (для герметичности) по краешку промазал лаком. Вот, готов мой боезапас! Сразу как-то веселее стало. Подточил тесак, подумал, чего надо из амуниции сделать… Завтра, все завтра. По-быстрому вскипятив на газовой мини-плитке чайку и подточив остатки наиболее быстропортящихся припасов, завалился спать, подложив под руки заряженное ружье и тесак.

Впрочем, долго поспать не удалось – едва задремав (как мне показалось), я проснулся. Оттого, что сквозь сон почувствовал легкое прикосновение к щеке чего-то холодного.

Вынырнув из дремы, замер… Показалось? А вот фиг те «показалось» – что-то холодное вновь тихонько коснулось щеки. Абсолютно бесшумно. А, м-мать, да что еще на мою голову! Рывком подрываюсь, пытаясь одновременно вскинуть ружье и долбануть тесаком… получается плохо. Тесак держать неудобно, ствол задевает что-то… и это «что-то» несется к двери.

– Мряу!

– …Ахтыдажежтвоювбогадушуммать! Чтоб ты был здоров!

– Ф-ф-ф-ф-ф-ф-фш-ш-ш-ш!!!

Котяра. Черный, с белой манишкой и лапами. Видать, где-то ныкался от упырей, я его и не заметил, – а тут он вылез. Решил, видно, проверить – живой я или прикидываюсь. Та-а-а-ак… а ведь кошки не обращаются! Значит, его бояться не надо. Угу. А еще вроде в Интернете тогда прочел – они, как и собаки, чуют нежить. Так-так-так… а это уже дело…

– Э, ты, жЫвонтае! А ну иди суда!

– У-у-у-у-ур-р-р-р-ру-у-у-у-у-у…

– Че? Ска-ти-на!!! Иди сюда, жрать дам. – И я встаю с дивана.

– Ур-р-р-ря-а-а-ау-у-уа-а-ау-у-у-у!..

– Вот сволочь, а? Тушенки хочешь, шерстяная морда?

– Ур-р-рау-у-у-у-у…

Да, по ходу – досталось животине. Ладно, тушенки – это, конечно, фиг, а вот сосиски есть. Говорят, их кошки не жрут… но это было раньше. Сейчас, поди, сожрет – чай, пару дней не ел: вряд ли мертвяки давали ему молоко или вискас. Ну-ка… Зажег вновь лампу, полез в сумки.

– На, кот, жри.

– …

– Иди сюда, заготовка для стелек. Два раза предлагаю, на третий – сожру сам.

Недоверчиво, принюхиваясь, подшагивает, тянется мордой… Чуть отошел – и котяра буквально набросился на сосиску, урча и кося глазами, буквально стачивает ее, как пилорама бревно. Вторая па-а-ашла… Ну эту уже просто быстро сожрал. Еще? Хрен те. Обойдешься… хватит пока. А вот попить – на, наливаю в какую-то плошку воды. К воде бросился едва не стремительней, чем к еде. Ну оно понятно… Ладно, отпивайся.

Животина, утолив голод и жажду, соизволил обратить на меня внимание – подошел, коротко боднув башкой в ноги, чуть слышно муркнул. И полностью потерял интерес, принявшись старательно обнюхивать все мои вещи. Не, сволочь – и только. Да и ладно. Хорошо, хоть с перепугу не шарахнул никуда из ружья. А то мог бы. Еще бы акварий зацепил… о, кстати, акварий-то надо прикрыть – а то мало ли, у этой скотины рыболовные задатки вдруг обнаружатся, – ага, вот так.

Животное же, прекратив исследовать вещи, запрыгнуло на подоконник и, глядя на окно, требовательно мявкнуло.

– Че те?

– Мя-а-а!

– «Гулять?! Здесь, на болотах?!»… Да ты от сидения с упырями мозгом тронулся, кот? Иди гадь где-нить в уголке, все равно, поди, все углы… я просто из-за запаха ацетона и мертвя#чины не учуял…

– Мя-а-ау-у-у-у!!!

– Копец… А если тебя сожрут, кто мне вернет две сосиски?!

– Мя-а-А-А-Ау-у-у!

– Да и фиг с тобой, кот. Вали. Только тут второй этаж, помни. И обратно я тебя до утра не впущу. – И я распахнул металлопластиковую створку.

Кот с места не тронулся. Сидел и нюхал воздух, вытянув шею и двигая «скулами». Я уже примерился отвесить ему стартовый импульс за такие шутки, но он протяжно заорал в ночь. И еще.

– А, да ты – наш! Только повезло от костлявой отвертеться – и сразу по девкам? Ну да – март на дворе. Токо, слышь, март на дворе. Мне холодно. И шел бы ты сношаться на улицу, кот. Усек?

Кот, не обратив внимания, орал. И вскоре во дворе раздалось ответное мяуканье. Ага, вызвал-таки девушек, ска-ти-и-и-ина! Словно в подтверждение моих мыслей, он спрыгнул на пол и, не оборачиваясь, протарахтел к двери. От сволочь. Закрыв окно, вздохнув и прихватив оружие и фонарь, пошел за ним. Обнаружил его уже сидящим у входной двери, со взглядом, устремленным на замок, и нетерпеливо дергающимся хвостом.

– Че, жмет? Ишь, какие мы прям… аж глаза горять!..

Он в ответ лишь коротко мякнул, скорее просительно. Ладно, че там… только – осторожно. Мало ли. Накинув подобие цепочки, взяв ружье на изготовку, повернул ключ и приоткрыл дверь. Сразу же внутрь влетела серо-белая с черными пятнами кошка. И они с котом устроили столь трогательную сцену встречи, что впору бы прослезиться. Жаль, платочек наверху забыл. Ромео и Жульетта в мягком переплете, в переводе Дроздова. «Вот ани наканец встретились, и самачка паказывает сваим паведением самцу, что она гатова к спариванию…»

Впрочем, это было не всьо. И не все. В щель протиснулся серенько-полосатенький котенок, не совсем уже маленький, но и не взрослый, – он сразу принялся деловито обнюхивать мои сапоги. Третьим был рыжий кот. Естественно, как и все рыжие коты, он не спешил войти. Стоял, смотря по сторонам… А когда я уже решил закрыть дверь – шагнул неторопливо, встав на пороге. И оглянулся с видом: «А куда это я, кстати, шел? Что-то забыл…» – потом посмотрел на лестницу: «Ах да – я же шел на лестницу, еще днем подумал – надо бы зайти» – и прошествовал внутрь. Очень хотелось прищемить ему хвост железной дверью, но я сдержался. Я вообще добрый.

Но и доброта моя не безгранична, ибо все имеет пределы, и она, как ни странно, тоже. Поднявшись наверх, еще раз согрел чаю, покормил контингент и стал вновь укладываться, предварительно запихав сумки со жраньем в шкаф и подперев его двери стулом. Знаем мы этих… Котенок свернулся клубочком на стуле, а троица удалилась в недра моего «замка». И когда я уже задремывал, в этих самых недрах раздались такие стоны и завывания, что родовые шотландские привидения подавились бы окурками со злобы и зависти. А я сначала чуть не обмочился с перепугу. Впрочем, почти сразу сообразил – ага, вновь прибывшие, похоже, решили развить сюжет и в лучших традициях классики разбавили любовные страсти дуэлью.

В общем, умиленно наблюдавшая кошечка огребла пендель первой – а она ближе сидела. Рыжий получил вторым. Черный же, что-то заподозрив, попытался срыть – в итоге хорошо улетел от мощного пинка. Щастья всем, и никто не ушел обиженным. До утра было тихо. А утром перед закрытой на ночь дверью в комнату было напузырено. Животные, чего взять.

Утром, впрочем, на завтрак все явились как ни в чем не бывало. Получили по порции сосисок – а я вдобавок чай с бутербродом и размышления насчет где добыть им жранья. Ну посмотрим. Дел-то много. Со вчера тело все болит… но как-то невнятно… привык, что ли? Или – болит, значит, не сдох? Так, что на повестке дня? А на повестке – поездка на разведку, и не только. На чем поехать? Не, пока – на жигуле, грузовик освою попозже. Да и есть кое-какие мысли о нем. Так, а куда ехать? Ну вообще-то у меня есть задумка… Без электричества мне некузявенько как-то. Надо добыть генератор. Тот, что стоит в мастерской, – хрен кто его знает, живой ли, да и как с ним управляться? А вот я знаю, где можно припасти генрик. И даже два места. Вот туда и рванем для начала. Засупонившись и проверив амуницию, зарядив ружье, сел в жигуль. Котов выгнал из дома на улицу – нефиг ибо. Котенок почти сразу юркнул в машину – ну ладно… ишь, шустрый!

Осторожно открыл ворота – все нормально, никого. Выехал, прикрыл, подскреб к ним мусор сапогом: теперь если откроют – видно будет. Сел в жигу и рванул в первый адрес.

Первым была небольшая стояночка, умело отжатая каким-то предприимчивым хлопцем, – в бывшем «кармане», перегороженном теперь решетками. Частенько проходя мимо вечерами, отмечал, что, хотя вроде все электроосвещение и поставлено, работает один фонарик из пяти, а под будочкой сторожа тарахтит маленький генератор. Его, очевидно, хватало для освещения. Вот он-то мне и нужен.

Добрался успешно, правда, в основном по газонам и тротуарам, ища проходы в пробках и разделительных, – все же «жигули» не джип… придется освоить грузовик. На стоянке было тихо-спокойно, так что первый приз обрел легко. Кроме генератора – кубика с ручкой для переноски – припас несколько удлинителей, две коробки энергосберегучих лампочек и две красные канистры с бензином, а также несколько бутылей с маслом. Больше ничего не нашлось приличного, разве бушлат военный прихватил из будки. Все прошло быстро – упырей было немного, и только под финиш один, наименее тупой, сообразил-таки обойти решетку и пройти через въезд. Немного волнуясь, опробовал на нем самодельный патрон – а оказалось и неплохо! Толчок в плечо был совсем несильный, а эффект был достигнут. Приятно, черт возьми!

Вторым адресом был магазинчик с веселым названием «Колбаскин и Огурчиков», круглосуточный продмаг, небольшой, но толковый. Видел иногда у них летом стоящий у стеночки работающий генератор. Очевидно, если отключали энергию, они так спасали холодильники. Там генератор был посолиднее, в раме из труб… если повезет – придется покорячиться с погрузкой.

Магазин был цел, что неудивительно: через дорогу поодаль – «О’кей», рядом по углам перекрестка – два (как раз уже разнесенных вхлам) киоска на остановках. Объехал, посмотрел… не, генератора на улице, конечно, нет… Мертвяков снаружи тоже было немного, в основном в отдалении, причем многие целенаправленно брели… в сторону метро? На работу, что ли, по старой памяти? Интересно выходит как… Ну нечего тут сидеть, пойдем внутрь!

Черный ход был закрыт, сунулся в главный. Ага. Понятно, почему все цело: внутри сторожа. Немного, но есть. Вот, видно, желающих и не нашлось – несерьезные да безоружные застеснялись, а серьезные решили не размениваться и пошли на «О’кей». А мне того и надо. Я не застесняюсь… наверное. Оценил все, вернулся в машину – подумать, благо сторожа меня не заметили, они больше все в зале были, не у входа. Значит, так… перестрелять их всех нереально – я уже неплохо натренировался с ружьем, но их там около десятка… это что видно. Не, не потяну. Это если ломанусь прямо в бой. А если отстрелять от входа? Там типа барьер с кассами и два узких прохода… Ну можно и попробовать. Проверил тесак (а как же без него!), патронташ, на пояс привязал полиэтиленовый пакет – гильзы туда буду кидать, чтобы не пропали, нацепил всю возможную «защиту»… в бой!

Открыл дверь и, не размениваясь на громкие фразы, начал процесс. Процесс, однако, пошел вовсе не так, как задумывалось: граждане упыри шустро ломанулись ко мне, потеряв только двоих, – и, несмотря на узкие проходы, быстренько добрались. Ну, конечно, не все – троих в одном проходе я отстрелил, но потом отскочил в тамбур. Все, аднака!

Двери открывались наружу – и упыри поперли вперед. Два выстрела, образовалась куча – и я выскочил на улицу. А изнутри так никто и не вышел. Видно, «потеряли» меня и затормозились. Они были шустренькие, но довольно тупые – ну, похоже, мяса нажрались, вот и порезвели, гады. Настороженно озираясь, подпер бетонной урной двери – вот так. На выстрелы уже шли несколько мертвяков – но тут я схулиганил и, сев в жигуль, посшибал их, как кегли, заодно попробовав «полицейский разворот» – всегда мечтал, да как-то боязно было.

Вернулся, оглянулся посмотреть – не, даже добивать не буду, пусть ползают. Рядом с главным входом была еще дверь – я не рассчитывал, но она оказалась открытой. Прибрав с машины фонарик, пошел внутрь. Внутри было темно и мерзко воняло тухлым мясом. Однако в остальном – атака с главного хода принесла пользу: тут никого не было. Быстро метнувшись, захлопнул дверь, отделяющую зал от склада… И остался почти в темноте. Елки, по канонам фильма ужасов – сейчас-то, когда я заперся от опасности, сзади и должен подкрасться главный монстр… Луч фонаря лихорадочно шарится по коридору… что-то мелькнуло? Нет вроде… М-мать!

Эти твари почти добрались до меня – два упыря, бывшие девушки в форменных передничках. Они крались присев, на четвереньках, так что я мог бы и не заметить. И как только я их осветил – кинулись ко мне. Выстрел… мимо? Назад, в подсобку, дверь… черт, она открывается в коридор, не подпереть… А, по фиг, тесак… Н-на! Вторая? Вторая!.. «Я сказал – Горбатый!»… гнида, где ты? Да, мать твою… Выскочил в коридор… вот она, тварь: отскочила и жмется в угол… Боится! Ага, эти-то самые умные… Ну-ну…

А ну, падла, пошла! – я навел на упыря незаряженное ружье… и она попятилась! Ага, а ну-ка…

В общем, наверное, в дрессировщики тигров я и не годен… но загнать-заманить упыря в обширную холодильную камеру, воняющую гнилым мясом так, что я чуть не облевался, – мне все же удалось. Правда, и патрон я, улучив момент, сунул в ствол. Но не то что жаль было убивать или там пожалел припасу (хотя – а че бы и не пожалеть?) – просто интересно стало. Захлопнув дверь за упырем, смачно отхаркнулся и, проверив остальные помещения (чисто, ну и слава богу!), поскорее отпер выходную дверь и выбежал отдышаться.

Генератор был на месте, неновый японец, причем воняло от него соляркой… Это хорошо или нет? Наверное, хорошо: солярки в моем «поместье» много. И тут канистра-двадцатка. Но в жигу его затащить… он же весит до хрена… тут его возили на рохле, значит, довезу до машины… а там как? Придется попотеть.

Впрочем, сделал проще – подогнал жигу к дверям, даже втиснув зад машины внутрь. Пролезть пришлось поверх крыши, зато и не припрется никто, не помешает. Кое-как, ободрав бортик, затащил генрик в багажник – он весил-то не так и много, меньше сотни, и вдвоем его, поди, и несложно… но то – вдвоем. Канистру тоже с собой: багажник все равно не закроется… ну вдобавок – соберу-ка и жранья… и прежде всего – для моих «подданных»: благо тут был обширный стеллаж с вискасами-хренискасами и прочими педигрипалами. Забил, сколько мог, в багажник, потом переставил машину бортом – стал грузить в салон. Котенок, до того испуганно глазевший с торпеды, выскочил и принялся исследовать все, шумно нюхая. Забил коробками заднее сиденье, упирая на консервы, макароны и крупы, набросал всяких сухарей и вдобавок – хлеба. Надо будет насушить – теперь хлеб хрен, не достанешь. Выловил котенка, забросил в машину и, закрыв двери (благо ключи нашлись на крючке рядом), поехал домой.

Я уже выруливал на Суздальский, когда эта тварь бросилась на капот. Блин, это что, старые инстинкты? При жизни это тоже было упырем – изодранная форма ДПС свисала клочьями. Впрочем, мирный оператор машинного доения сейчас превратился в опасную тварь – это уже был не простой упырь, а настоящий хищник. Может, еще не до конца раскормился, но уже похож на жертву стероидов… плюс к буграм мышц добавились здоровенные когти и длинные острые зубы. Про обезьяноподобную морду не скажу – я его при жизни не видел, может, так и было. Он раскорячился на капоте и, пока я, еще не успев испугаться, рассматривал его, сгруппировался и запрыгнул на крышу. Вот тут я запаниковал, попытался упереть ствол ружья в потолок – ага, как же. Звонко лопнуло боковое стекло, осколки хлестнули по морде, в салон потянулась когтистая лапа… вот, теперь я испугался по-настоящему. И вжал тормоз. Что-то скрежетнуло на крыше, туша кувырком полетела вперед… Бздак! – а вот сейчас дядя мусор и оштрафует тебя за непристегнутый ремень… Аж в глазах темно… Если бы не надел каску – сейчас бы вырубился. Когтистая лапа вновь влетела в окно, съездив мне по голове, меня аж отбросило. Вслед за лапой в окне показалась морда… Щас тебе, макака-переросток! Газ, передача, газ… падла какая! Уцепился за стойку, тащится за мной… йо, подтягивается! Ружье на сгиб локтя… давай, давай! А-а-атлична, скажи «Из-з-зю-у-ум!»… Выстрел! Есть! Твою ж мать, да когда они тут успели раскопать?! Тормоз… Влево, нет, вправо… М-м-м-ма-а-а-ать!!! Сейчас перевернет… харэ, на обочину, там кусты… все…

…Интересно, а что это так громко бумкнуло? Не мог же я один наделать так много шума! И что это такое оранжевое перед мордой?

Попробовал повернуть ту самую морду. О-о-о-о-о! Ничего себе… С третьей попытки придал себе более-менее штатное положение. По подбородку что-то течет… провел рукой – кровища. Нос разбил. А оранжевое – это моя каска. Треснувшая. Фигасе. Присмотревшись, понимаю – она не просто так треснула. Эта тварь буквально раскроила ее ударом. Брр… аж передернуло… Ай… Вот дергаться не надо, и так все болит. От боли даже застонал.

Что-то сорвалось с места и рвануло в кусты – от борта машины. Забыв про боль, схватил ружье – гильза, патрон. Застыл, прислушавшись. Вроде все тихо. Вылезший из-под коробок котенок испуганно озирается, но молчит. Но все равно как-то… страшненько. А что делать, надо хотя бы выйти. Стряхиваю прилетевший от удара сзади хабар – хорошо, хоть не пришибло. С трудом приоткрыл дверь, выполз… М-дя… Картина маслом по хлебу. «Приплыли».

Жигуль влетел в кусты на обочине, помяв их, и засел там, как партизан в сортире. Ну че – приехали? Обошел, хромая, – генератор, как ни странно, цел и на месте. Ну уж щаз – «приехали»! Я тут ничего не брошу, это теперь МОЕ.

Посмотрел на крышу авто и натурально обомлел. Эта скотина, хищный гаишник, он просто вскрыл своими когтищами крышу, как консервную банку. Не специально, конечно, просто он в нее вкогтился, а при торможении продрал. Ой, мля… Это ж шандец какой-то!…надо люк поставить, да. А то так не продать будет, гы. Надо держаться подале от такого дэпээс. Вот, кстати, пойдем-ка посмотрим на этого блюстителя дорожного порядка, благо валяется недалеко – летел-то я всего ничего.

Да, надо сказать, такого зверюгу завалить – это оно мне крупно повезло. Кстати, мой самодельный патрон не подкачал: башку ему прострелил. Правда, не в лоб, но и так. Да, ну и мышцы… да и когти-зубы – ого!.. А вот пистолета нема. А жаль. Ладно, хватит, пока хорошо, хоть места тут пустынные, упырей-то не видать… да и этого-то я «поймал» подалее отсюда. Вернулся было к «жигулям»… и в этот момент со стороны капота, невидимый мне, вновь кто-то рванул в кусты.

Вскинув ружье, мелкими шажками, ловя себя на идиотской мысли «как в кино про монстров», обхожу машину… Голливуд, ешкин кот… Кажется, пот течет по морде… Не, никого. И че? Лезть в кусты? Не, я люблю кино, но не настолько… да и гонорар не оговорен. Пальнуть туда? Да че-то жалко патрона. Ладно, буду осторожен, пока буду вытаскивать машину. Кстати, а как ее вытащить?

…Попытка тупо выехать не удалась – одно колесо почти висело и довольно быстро буксануло. Хорошо, хоть с движком все вроде в норме. Толкать? Ага, спиной залезть в те самые гостеприимные кустики… щаз.

Минут десять придумывал хитроумный способ вытащиться. Потом еще минут пять решался. А потом – тупо и упрямо стал рубить ветки тесаком и им же ковырять землю. Получалось небыстро… Но не так невозможно, как казалось. Никто не беспокоил, хотя и ощущение, что неподалеку в кустах кто-то есть. Котейко выбрался на крышу и зорко бдел. Упыри появились, когда я почти все закончил, и котенок исправно заорал утробно, издалека завидев их: парочка добралась до мертвого хищника, принялась его жрать. Сдуру решил их прихлопнуть, но после работы руки тряслись… да и вообще, видно, стрелок из меня… Пять пуль ушло впустую, а один из упырей отвлекся и побрел ко мне. Котенок зафырчал и юркнул в машину. Я последовал его примеру и, подтормаживая, чтобы не пробуксовать, на удивление легко (а чему удивляться – полтора часа махать, руки в мозолях?!) выехал с обочины и, не размениваясь на мелочи, уехал от упырей.