Книга: Простые оружные парни
Назад: ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Дальше: ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

27 год, 6 месяц, 20 число, суббота, 15:15.
Карьер «Глухомань».

 

— Так, мужики. Счастливо отдохнуть, только члены не сотрите. — Леонид провожал своих рабочих на воскресный отдых. Большинство ехали в «Конец путей», но трое мужиков собирались в Шайенн, к своим семьям. Побудут дома ночь субботы и воскресный день, в ночь с воскресенья на понедельник на дежурной автомотрисе вернутся в головной лагерь и на первых самосвалах приедут в карьер.
Поглядев вслед напылившему автобусу, Леонид подумал, что нужно будет по окончании сезона искать другую работу. Пока его вполне устраивал такой образ жизни, но надо искать свой дом. И работу нужно такую, чтобы быть с семьей. Правда, осталась мелочь — построить дом, найти девчонку, влюбиться, жениться и нарожать детей. Посмеиваясь, Леонид пошел к режущимся в нарды Майклу и Роману.
— Проводил? — не поднимая головы и следя за катящимися кубиками, спросил Майкл.
— Ага. Парни, я на пляж пойду, вы тут приглядывайте, хорошо? — И Леонид пошел на берег первой выработки. В выкопанной за первую неделю яме образовалось отличное озерцо диаметром метров тридцать с почти кристально чистой водой. По крайней мере на глубине в пару метров вода была чистой точно, лишь на поверхности порой плавали радужные разводы от пролитой солярки. Вообще на этот раз им с водой здорово повезло. Родники снабжали лагерь свежей водой, не приходилось возить воду в цистернах. Не нужно экономить воду и никаких проблем с душем: в паре бочек, установленных над кабинками из рифленой жести, вода нагревалась за день чуть ли не до кипятка.
Выбрав относительно ровное место на раскуроченном техникой берегу, Леонид расстелил полотенце. Положил возле него винтовку с разгрузкой, бросил туда же пояс с пистолетом, разделся донага и, коротко разбежавшись, бомбочкой плюхнулся в чуть припахивающее солярой озерцо.
— Орет, — прислушался к воплю из озера Майкл, передвигая очередную шашку.
— Еще бы, вода холодная. Как тебе наш новый босс, кстати? — Роман потряс в руке кубики и выбросил их на доску. — Пять-пять, ну держись!
Майкл грустно поглядел на прыгнувшую через всю доску шашку и потянулся к кубикам.
— Нормально в принципе, пока многого не знает, но старается. Со временем может стать хорошим прорабом. А может и не стать: кто знает будущее?
— Это точно, — согласился Климов. — Я вот мотался-мотался и оказался в другом мире или на другой планете. Теперь вот думаю, как мне сюда дочку вытащить, ведь ее мать меня терпеть не может. Долго терпеть, по крайней мере. На неделю хватало, не больше. Спрашивал в представительстве Ордена, в Москве, сказали, что попробуют их сюда перетащить, но никаких гарантий. Ладно, хоть деньги смог переправить, хотя процент за перевод просто чудовищный. Нужно будет часть денег, что я в наследство от них получил, — Роман кивнул в сторону одинокой могилы, — своим отправить. Съезжу в Шайенн в следующее воскресенье.
— Что ты хочешь, разные миры, — пожал могучими плечами негр. — А если выйдет перетащить дочь и ее мать сюда, пробуй жить вместе; мало ли — может, здесь и получится.
— Майкл, а тебя как сюда занесло, если не секрет? Ты же морпех, после окончания службы тебе была прямая дорога в полицию, например. — Климов снова покрутил кубики в руке и бросил на стол. — Три-три! Нормально идем!
— Я так и хотел сделать, — грустно глядя на доску, забитую черными шашками, ответил Майкл, — но бывают жизненные коллизии. Например, месть. Иногда приходится мстить очень нехорошим и влиятельным людям, от которых плохо спасают закон и порядок. Но эта история уже даже мне неинтересна. Ты вот скажи, чем собираешься заняться в сезон дождей?
— Не думал пока, а что? До него ведь еще — как до Китая раком.
— Интересное выражение, нужно запомнить. — Майкл наконец выбросил удачную комбинацию цифр и прорвал оборону Климова. — А насчет «далеко» ты не прав. Сезон дождей наступает всегда неожиданно для тех, кто не готов к нему. После того как я провалялся сезон дождей в госпитале в Демидовске, следующий меня так внезапно и застал, в небольшом городишке на границе между Бразилией и РР. Я за три месяца чуть койотом выть не начал. Сидеть в одной и той же гостинице, в одном номере столько времени — с ума сойдешь. И как назло — борделя нет, свободных женщин нет. Компьютерные игры я терпеть не могу, фильмы надоели. Что спасло — библиотека при местной школе. Я все английские книги перечел и даже чуть-чуть по-русски читать научился.
— И что ты предлагаешь? — поинтересовался Климов, перетаскивая завершающую шашку на свою половину и выбросив первую.
— Здесь, в Техасе, на зиму начинают сгонять маточных коров в коровники. Предназначенный на убой скот режут, а племенное стадо и молодняк держат в крытых помещениях. Соответственно, набирают людей, так как пара-тройка ковбоев перестает справляться. Будет кров, еда и зарплата. Вы с Леонидом ребята сельские, как и я; судя по всему, знаете, с какой стороны подойти к корове, чтобы навоз убрать. Ну и обычно в ковбойских городишках обязательно есть бордели, салуны и прочие небольшие радости жизни. Что скажешь?
— Я думаю, нужно поговорить с Панфиловым, когда он плескаться закончит. Мне пока пофиг, где жить и что делать, лишь бы деньги платили. Хоть в прятки играть, но за зарплату. — И Климов опять выбросил дубль. — Шесть-шесть! Все, я выиграл. Давай лоб!
Пока довольный Климов отвешивал Хиггинсу щелбаны, наплескавшийся в холодной воде Леонид растерся полотенцем, оделся и подошел к мужикам.
— Опять проиграл? — поинтересовался он у очень недовольного негра. — Майкл, Роман много работал с узбеками и армянами, они его в триктрак научили играть на профессиональном уровне. Кроме того, ему всегда везет, а везение есть величина постоянная. Именно поэтому я с ним и не сажусь играть в нарды, а в шахматы он мне проигрывает.
— Лень, тут Майкл предлагает на зимовку устроиться работать на ранчо в Техасе, — довольный Роман собрал и захлопнул нарды, — и денег подзаработаем, и крыша над головой.
— Я вообще-то думал о Русской Республике, — уселся рядом Леонид. Положил винтовку на стол, где лежало и оружие парней. — Не то чтобы мне не нравится ваша идея, но все-таки я предпочитаю оседлый образ жизни. И девушку хочется любимую, а не покупную. Мне сильно понравились новые земли на севере, где Форт Росс расположен.
— Тем более нужно перезимовать где-нибудь рядом с русскими, чтобы иметь возможность поездить по их штатам и выбрать. — Майкл достал коробку с сигарами, обрезал одну и с удовольствием раскурил. — Там, на русских землях, при приеме на работу обычно заключаешь договор на год. И русские бизнесмены не любят таких, которые не дорабатывают контракт, у них даже слово есть специальное… «пилот», что ли. Поэтому устроиться на сезон у русских обычно не выходит. Или разовый контракт, или годовой. А сидеть, не работая, ты не будешь, характер не тот.
— «Летун», наверное. Надо же, не думал здесь с этим столкнуться, — удивленно покачал головой Леонид, — там же вроде как капитализм?
— В России очень неплохо. Крепкая страна, отличные люди. Свободы не меньше, чем в Техасе, например. Но есть свои обычаи, которые установили первопоселенцы, впрочем, как и везде в этом мире.
— Да, Майкл… не обижайся, но ты сам заговорил насчет обычаев. Ты нас приглашаешь в Техас, но ведь там не любят цветных? — Роман внимательно поглядел на Хиггинса.
Тому вопрос явно пришелся не по душе, но, поиграв желваками, он ответил:
— Тут не очень любят черных, это верно. Но не любят скорее потому, что люди с таким цветом кожи, как у меня, обычно ассоциируются с бездельниками и мелкими преступниками. Очень много афроамериканцев в том мире жили на пособие, которое выплачивалось из денег честных налогоплательщиков. Кроме того, эти люди имели право голоса наравне с теми, кто работал, служил и по большому счету был опорой страны. А я сам служил в морской пехоте. И вот какое интересное дело: здесь практически в каждом городе Техаса есть парень, отслуживший в Корпусе морской пехоты США. Я даже в записную книжку их имена заносил. Удобно: заходишь в салун по приезде, спрашиваешь у хозяина (который готов указать тебе на дверь), например, капрала Айзека Ли. На вопрос «зачем?» отвечаешь, что должен передать привет от товарища из соседнего городка, причем на самом деле. Мол, сослуживцы. А пару раз на самом деле знакомых парней встречал. И все, к «маринз» отношение в Техасе везде положительное, невзирая на цвет кожи. Меня даже пару раз женить хотели, но не срослось, — с сожалением закончил он. Помолчав, продолжил: — Вообще в Техасе достаточно много людей с небелым цветом кожи. Просто это такие люди, для соседей которых не имеет значения, индеец ли он, мексиканец или афроамериканец. Они свои, этим все сказано.
— Ладно, еще разок: ты предлагаешь устроиться в коровник скотником, отработать мокрое время и весной делать то, что считаем нужным? В принципе можно подумать. — Леонид задумчиво почесал затылок. Тот факт, что не придется тратить деньги на съем жилья, при этом еще зарабатывая, весьма заинтересовал его. А то, что придется поработать вилами, его не пугало. Обычная мужская работа. — Только все слишком хорошо как-то…
— Просите, и дано будет вам; ищите — и найдете; стучите — и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Евангелие от Матфея. — Майкл усмехнулся. — На самом деле все просто. Здесь много народу ищет счастье, и далеко не все готовы работать вилами.
— Надо же, как ты Библию знаешь… А, ладно; давайте пообедаем, и я поспать завалюсь минут на двести. А то ночью дежурить надо… — И Леонид пошел в сторону вагончика. Нужно из холодильника достать чашку с жареным мясом. Из антилоп Самвел наготовил шашлыков, накормив дорожников до отвала. То есть они вечером от стола с трудом отвалились, наевшись. И нажарил в котле оставшейся антилопятины да сложил ее в холодильник про запас. Мол, так мясо хранится лучше, чем сырое, раз морозилки нет. Так что сейчас требовалось просто разогреть мясо, для чего Леонид разжег огонь в очаге под малым котлом. Правда, за эти дни мяса-то осталось — только пообедать, мужики на перекус сэндвичей понаделали…
Пока Леонид возился с котлом, дровами и мясом, Роман включил приемник и с трудом настроился на Шайенн, ближайший город. Радиостанция транслировала на FM, и хоть приемную антенну задрали на мачту к антенне приемопередатчика Леонида, все равно шороху и скрипу хватало.
— Ром, ты настройся на Москву или Форт Вашингтон. Все оттуда прием лучше на коротких волнах, — посоветовал Панфилов.
— Тут результаты прошлой лотереи должны транслировать в новостях… — Роман уселся напротив приемника с перекидным блокнотом, карандашом и парой лотерейных билетов.
«…в результате банда изгнана из города. Сейчас маршал набирает добровольцев для преследования бандитов. Напротив офиса полиции собралось не менее сотни парней с оружием. Два орденских „Хамви“ с солдатами тоже здесь. Похоже, преследование этой банды будет величайшим шоу этого года! — лился из динамика восторженный голос радиоведущего. — Мы также отправляем своего специального корреспондента с этой экспедицией. Она будет вести радиорепортажи по мере возможности».
— Что это там? — Леонид с удивлением подошел к столу.
— Похоже, кто-то напал на город, — заметил Майкл, тоже придвигаясь к приемнику.
«Итак, напоминаю. Сегодня около двадцати чужаков на шести джипах проникли в город и совершили удачную попытку ограбления Банка Ордена. К огромному нашему несчастью, погибли служащие Ордена, из них три женщины. Похищено более трехсот тысяч экю. Но бандиты при прорыве из города попали в огненный котел, устроенный горожанами и приезжими, в результате чего убито девять бандитов и частично сожжены три машины. К сожалению, денег в этих машинах не оказалось. Сейчас на поиски бандитов вылетели три самолета из Шайенна и два орденских вертолета из Форта Ли. И вот наконец наш славный маршал Уоркмен и лейтенант Ордена Захарофф сели в свои машины! Похоже, шоу начинается, леди и джентльмены!!! Точно! Конвой тронулся! Уступаю место в эфире нашему специальному корреспонденту Шейле Кроу». — И мужской голос в эфире замолк, а вместо него зазвенел женский: — «Да-да, мы выезжаем! Правда, маршал пообещал оборвать мне уши вместе с серьгами, если я буду путаться у него под ногами, поэтому мой „Бронко“ едет замыкающим, и вся пыль приходится мне. Из-за этого мне пока ничего не видно, кроме запаски впереди идущей машины. Через полчаса все слушайте репортаж Шейлы Кроу о преследовании бандитов. Как только перестанет работать голосовая связь, я перейду на работу ключом, и мои радиограммы слушайте на радио „Ветер Шайенна“»!
— Надо же, давненько такого не было… — покачал головой Хиггинс, слушая репортаж.
— Так, мужики. На всякий случай: оружие иметь при себе, снаряжение надеть, быть в готовности. А я свяжусь с диспетчером, узнаю подробности. — И Леонид встал, надел разгрузку, взял винтовку. Майкл и Роман тоже, посерьезнев, надевали снаряжение. — Майкл, пулемет снимите с «матта» и принесите сюда и пару коробов с лентами. Я к рации, едрена матрона. — И Леонид, зайдя в подсобку, завел генератор. Пусть поработает, заодно аккумуляторы в подстанции подзарядит. Наступит ночь, может быть, придется освещение периметра включать.
В своем крохотном офисе Леонид включил немолодую немецкую радиостанцию AEG 6861, взял тяжелую телефонную трубку и начал вызывать диспетчера:
— «Конец путей» — «Глухомани», ответьте. «Конец путей» — «Глухомани»…
— «Глухомань» — «Концу путей». Вас слушаю, прием, — ответил диспетчер сквозь легкие помехи.
— Мастер Панфилов на связи. Что там в Шайенне случилось? Есть ли опасность для нашего карьера? Прием.
— Сейчас переключу вас на дежурного по компании, ждите. — В трубке замолчало, потом щелкнуло и заговорило: — Дежурный по компании вас слушает, мастер. Прием.
— Что стряслось в Шайенне? От него до нас по прямой около двухсот километров, есть ли опасность? Прием.
— Нападение банды на офис Банка Ордена. Есть погибшие. Банду гонят на север, следим за преследованием, держим связь с маршалом напрямую. Если будут изменения, вам сообщат и вышлют усиление. Выходите на связь по штатному графику. Прием.
— Вас понял, будем на связи по графику. Прием.
— Подтверждаю ясность. Конец связи. В трубке щелкнуло, и остались одни помехи. Леонид положил зеленую трубку на место, отключил рацию. Ну вот, ясно, что пока ничего сверх обычного им не грозит. И это неплохо. Но все-таки Леонид зашел в свою комнатку напротив, надел пояс с АПС и наполнил несколько карманов разгрузки винтовочными патронами, собранными в обычные мосинские обоймы по пять штук. Пусть у него шесть магазинов в подсумках к винтовке, но дополнительно шесть десятков патронов пусть будут, своя тяжесть не тянет.
— Ну что слышно новенького? — поинтересовался он у Романа, сидящего около приемника. Майкл перебирал пулемет на дальнем конце стола. На полу у стола стояли три коробки с лентами.
— Не, он все передатчиком забил и еще спрашивает! — возмутился Климов и спросил в свою очередь: — Что выяснил?
— Было нападение на офис Банка Ордена; все то же, что и в репортаже. — Панфилов кивнул на приемник. — Банду гонят на север, дежурный велел держать связь по графику, то есть каждые четыре часа. Но на всякий случай бережемся, гулянки по окрестностям исключаем, так что грибы пойдешь собирать после того, как банду истребят; ясно, Ром?
— Ясно, — погрустнел экскаваторщик. Он нашел дальше вверх по руслу небольшую рощу, где росли местные съедобные грибы. Вот и хотел сегодня полазить вдоль небольшого ручья с лукошком, точнее — с пластиковым ведром.
— Ладно, давайте поедим. — Леонид начал выкладывать на большое эмалированное блюдо куски мяса. Выложил на доску пару свежих, утренних чуреков, испеченных Самвелом. — На ужин суп сварю, с галушками. А вообще у меня скоро день рождения, так я вам борщ сварю. Настоящий мудрый борщ — самая мужская еда!

 

27 год, 6 месяц, 21 число, воскресенье, 03:40.
Карьер «Глухомань».

 

Леонид, позевывая, поправил винтовку, прислоненную к стене небольшого дзота, встроенного в наблюдательную вышку в углу огражденной территории. Сверху была открытая наблюдательная площадка, а ниже, под ней, был сделан этот самый ДЗОТ, по-иному у Панфилова язык не поворачивался назвать это помещение. Набор из досок какого-то местного дерева выдерживал попадание винтовочной пули, имел бойницы по периметру, чтобы можно было вести огонь в любую сторону. Сейчас Панфилов не мог не признать, что эта идея оказалась весьма неплохой. Тем более что вышка была привезена на трейлере и установлена за час. Хоть на момент установки он слегка посмеялся над паранойей начальства. В углу стоял на сошках М60 с заправленной лентой, оставалось только затвор передернуть. Леониду было несколько непривычно, что в американском пулемете необходимо было затвор обратно возвращать рукой, но в остальном пулемет был довольно удобен. Впрочем, так же возвращать затвор нужно и в ПКМ, просто на службе Леонид общался в основном с РПК.
Сверху в лестничный проем отбрасывал тень под лунным светом Молчаливый Джек. Старый-престарый манекен, одетый в заношенный камуфляж и «держащий» приклеенную к рукам разбитую винтовку М16. Где его мужики откопали, Леонид не знал, но подшутили над мастером здорово, установив эту куклу на третий день здешней жизни. Он решил было, что караул заснул, и взбежал наверх устроить разгон. А его осветили снизу и из громкоговорителя спросили, как ему новый охранник. Смеялись над ним пару дней, но беззлобно, розыгрыши среди своих разбавляли довольно скучную и тяжелую жизнь дорожников. Куклу так и оставили наверху, она никому не мешала.
Леонид еще раз было потянулся, хрустя позвонками, как вдруг манекен наверху, на наблюдательной площадке, дернулся от звучного удара и упал, грохнув винтовкой по полу. А чуть позже со стороны неглубокого оврага метрах в ста от вышки донесся тихий щелчок.
— Твою мать! — Леонид подавил в себе желание дергаться и тихонько присел под укрытие крепких стен. — Это что же?
На полусогнутых Панфилов шагнул к амбразуре и выглянул краем глаза. От оврага к лагерю бежало несколько теней. Сто метров пробежать, даже пригнувшись, недолго, поэтому Ленька зажмурился и включил освещение периметра. Даже сквозь веки посветлело, и когда Леонид через секунду открыл глаза, то все было залито ярким светом. А ведь все благодаря инструкциям компании. Согласно им, периметр лагеря оснащался дюжиной посадочных фар от самолетов, которые подключались к аккумуляторным батареям. Конечно, мощные фары хоть и были почему-то на двадцать восемь вольт, но сажали батарею быстро, за несколько минут. Но эти несколько минут были очень яркими.
Вот и сейчас ослепленные фигуры даже притормозили. И Леонид начал отстрел с той, что была самой ближней и держала ПКМ, про который он недавно думал. Все по уставу — первой поражается наиболее опасная цель.
Леонид плавно провел винтовкой, мерно выстрелив пять раз, и повел ей обратно, повторно поражая мишени. Когда он отстрелял девятый патрон, то одна цель крутилась на земле и выла совсем не по-человечески. Тот, пятый, которому прилетело последнему из первой серии, успел слегка отпрыгнуть назад, и пуля долбанула ему в ногу, куда-то в район бедра. Панфилов потому его и добивать не стал, про «языка» с чего-то подумал, если бандит жив останется. А пока Леонид схватил пулемет, рванул затвор и, перебросив ленту себе на руку и оперев пулемет на амбразуру, высадил длиннющую очередь по темнеющему оврагу, откуда выскочили эти тени. Потом еще одну, превратил ближний склон в небольшую пыльную бурю. Подхватил пулемет за ручку на стволе, другой рукой схватил винтовку и бросился вниз по лестнице из вышки. Дзот, он хоть и держит винтовочную пулю, но от гранатомета вблизи не защитит.
Выскочив из вышки, он отшвырнул пулемет и, согнувшись, пробежал пять метров до ближайшего погрузчика, упав за его внушительное колесо, а потом прополз мимо него, к бульдозеру. Тяжеленный сорокасемитонный «Шантуй» должен был быть погружен завтра на трейлер и увезен из карьера, где он свою работу сделал, своротив два склона и открыв более легким машинам месторождение ровного гравия. И уже за ним, сев на землю и прислонившись спиной к катку, вытащил опустевший магазин из винтовки, заменив его на полный. Многотонная машина за спиной внушала относительное спокойствие.
Из вагончика выметнулись Хиггинс и Климов, плохо различимые в полутьме лагеря. Залегли за сложенный из камней очаг, выставив АКМ и М14 с разных его сторон.
Леонид коротко свистнул и махнул рукой, привлекая к себе внимание. Потом вспомнил про ходиболтайку на плече и вызвал Климова. Рации у всех были на разгрузках и должны находиться в режиме приема.
— Ром — Леньке. Я за «Шантуем». Пятерых перед вышкой уложил, сколько их еще — неизвестно. — Панфилов говорил по-русски, предполагая, что в здешних местах русских бандюков встретить сложно. А уж чтобы они банк в американском городке брали — вообще маловероятно.
Ромка крутнул головой, нашел Леонида в тени экскаватора. Что-то сказал Майклу и ползком двинулся к нему. Вроде все серьезно, но вид грозно ползущего в семейных труселях вооруженного до зубов экскаваторщика (автомат, пистолет на поясном ремне, разгрузка, битком набитая магазинами и гранатами) заставил Панфилова истерически хихикнуть.
— Ну ты даешь! Устроил «оборону Сталинграда», — запыхавшись, заметил Климов, усаживаясь рядом с Ленькой. — Поменьше экскаватор найти не мог, за которым в прятки играть? — Климов глянул поверх капота, прикрываясь кабиной.
— К твоему «Комацу» далековато бежать было. Смотри, за проволокой, метрах в пятидесяти от вышки — крутится один, видишь? А вон еще трое лежат, и ногу четвертого видать. — Леонид положил винтовку на каток и взял на прицел раненого бандита. — Блин, фары гаснут, сейчас батарея сдохнет.
— Ничего, луна вон какая, и вот еще. — Климов протянул Леньке здоровенный одноствольный пистоль-ракетницу и пять патронов с толстыми бумажными гильзами. — Осветительные, белые. Как чуял, что понадобятся.
Сзади подполз Майкл, в отличие от Климова, бывший в штанах и ботинках.
— Где пулемет? — первым делом поинтересовался он, поглядев на лежащие тела перед вышкой.
— Где-то там. — Леонид показал на тень, падающую от караулки. — Бросил его, когда спустился сверху, все равно от ленты огрызок остался. Патронов двадцать, не больше.
— Ясно, — кивнул морпех, закрепляя на винтовке «ночник», — тогда помолчите пока: погляжу вокруг. — И негр, найдя в механизмах экскаватора достаточно большой просвет, начал медленный осмотр потемневших окрестностей. — Вроде никого нет, кроме этого недобитка.
— Эй, вы! Сволочи! Перевяжите, фашисты! — раздался из-за вышки истерический вопль. — Смотрите, с вас за беспредел спросят!
— Это еще что? — Леонид и Роман удивленно переглянулись. Кто-то орал по-русски. Охрипшим голосом, с надрывом и вполне себе на языке Пушкина.
— Слушай, урод, ты один? — в ответ крикнул Леонид с молчаливого согласия Хиггинса. — Не ты в меня из бесшумки метил? Смотри, гад, сейчас гранату тебе переброшу!
— Не я, зуб даю! Перевяжите, потом вам у братвы зачтется. И базар есть, нужно перетереть!
— Ты ему точно не в голову стрелял? — удивленно спросил Хиггинс, выслушав перевод с блатного русского на хреновый английский. — Или от страха мозги потекли?
— Щаз! — Леонид прицелился правее раненого и пару раз выстрелил, осыпав бандита землей. — Ну как тебе, тело? Хочешь, в тебя прилетит?
— Не стреляйте! Я один, я сдаюсь! — От взвывшего бандита отлетел выброшенный автомат, следом за ним — пояс с пистолетом. — Перевяжите только, у меня из-под жгута течет!
— Что скажете? На камикадзе он вроде не похож, — переглянулись дорожники. Потом Леонид вставил патрон в ракетницу, взвел курок и выстрелил в ясное звездное небо. Искрящийся росчерк ракеты расцвел вверху хоть и крошечным, но ярким солнцем. Освещенные холмы и небольшая долинка сухого русла были безмолвны и абсолютно равнодушны к копошащимся здесь людям.
Через полчаса связанный пленный лежал возле очага, с кровавым пятном на свежей плотной повязке прямо поверх штанины. Остальные четверо были мертвы и сложены внутри периметра лагеря для более подробного осмотра. Роман одевался, Хиггинс пил воду крупными глотками, а Леонид прокручивал запись на экране видеокамеры, которую он вытащил у раненого бандита.
— Вы, мрази, женщин пытали? — с трудом выговорил Панфилов, оторвав взгляд от жуткого зрелища. — Соски бокорезами откусывали? Да я тебе сейчас яйца отрежу, ур-р-род! — И Ленька потянул из нагрудных ножен кизлярский вороненый клинок. Сделал шаг к пленному и сильно пнул его в бедро.
Бандит взвыл от боли, выгнувшись дугой, попытался отползти, отталкиваясь здоровой ногой.
— Нет, не надо! Держите его! — орал отползающий от бледного как стенка Панфилова пленный, а Леонид перехватил клинок и шагнул, занося его над головой. И был перехвачен за руку Майклом.
— Пусти! — повернулся озверевший парень к морпеху. — Они девок резали, а потом убивали! Я сейчас его!..
— И станешь, как он. — Хиггинс крепко держал мастера за запястье, не пытаясь, однако, отобрать нож или вывернуть руку. Просто стоял и смотрел в глаза Панфилову. — Хочешь крови и мести? Пристрели его — и все, не становись на одну доску с ними. Или повесь на вышке. Я мешать не буду: твое «мясо», что хочешь с ним, то и делай. Но пока сходи, свяжись с «Концом путей», пусть высылают «кавалерию». Ночь еще не кончилась, парень…
Леонид несколько минут стоял, молча глядя в глаза негру, потом обернулся и посмотрел на Романа. Тот пожал плечами:
— Веревку найдем, как решишь.
— Хорошо, сейчас доложу и вернусь. Поговорить с ним все равно не помешает. — Леонид засунул нож в ножны, взял винтовку со стола и пошел в офис.
— А с тобой я поговорю. — Майкл присел к переведшему дух бандиту, который понял из короткого разговора на английском, что его пока не убьют. — Роман, переводи. — И неуловимым движением ткнул кончиком лезвия «Ка-Бара» в ноздрю бандита.
Тот взвизгнул, попытался дернуться, но морпех прижал его коленом к земле, запрокинул голову назад и еще раз ткнул ножом, уже в другую ноздрю.
— Где остальные — ты, кусок дерьма?! Где машина? Почему вы напали на наш лагерь? — Майкл крутил вороненым лезвием перед глазами ошалевшего от страха бандита, а тот хлюпал полными крови ртом и носом, пытаясь что-то сказать. — Гляди, надумаешь молчать — отрежу нос для начала, а потом разрешу мастеру и яйца тебе отрезать. — И швырнул голову бандюка так, что тот врезался затылком в землю, лязгнув при этом зубами.
— Лучше их отстрелить, яйца-то, — хмуро поправил переводивший все это бандиту Роман, — а то у него технические неполадки в штанах, нож долго от дерьма отмывать придется.
— Не надо, не режьте!!! — Севший на обгаженный зад бандит наконец частично проглотил, а частично выплюнул текущую из разрезанных ноздрей кровь. — Все скажу, все! Мы смогли свернуть в овражек и уйти от погони, думаю, они нас и не заметили, за оставшимися двумя машинами погнались. — Пленный сплюнул кровь. — Машину бросили, так как бензин в первом баке кончился, а второй в городишке прострелили. Увидели свет у вас в лагере, технику. Подобрались — смотрим, часовой на вышке спит. Крут его из бесшумки завалил, и мы сюда побежали. Мы только горючки взять хотели, и обратно; а тут свет, пальба…
— Деньги где? — Майкл приподнял нож. — Те, которые из банка? И где машина?
— На Круте часть и часть у тех, других. У меня нет, я после дележа должен был долю получить. — Обгаженный с ужасом смотрел на лунные блики, пляшущие на когда-то вороненом лезвии «Ка-Бара». — Машина там стоит, километрах в пяти отсюда. За длинным таким холмом.
— Да уж, оставь вас здесь… — К добровольным следователям подошел Леонид. — Через час здесь наши будут, нужно успеть этого повесить. Где веревка, Ром?
— Не-э-эт!!! — завопил бандит. — Не надо! Я все скажу! Крут сказал, что деньги херня, что «семьи» в Нью-Рино нас баблом засыплют. Та баба, которой Крут соски рвал, сказала, что есть ход на ту сторону, обратно на Землю!
— И что будем делать? — Майкл достал из внутреннего кармана портсигар, вытащил недокуренную сигару и раскочегарил ее. Покатал во рту табачный дым и тонкой струйкой выпустил его. Кивнул на раскрытый ноутбук с подключенной камерой. — Вы понимаете, в какое дерьмо мы попали с этим ублюдком? Леонид, зря ты его сразу не пристрелил. Все равно и деньги бы сняли с тел, и машину утром по следам бы нашли.
— Я так думаю, это уже не имеет значения. — Леонид был бледен, его явственно потряхивало. Адреналин, нагнанный в кровь испугом и короткой перестрелкой, выработался, и парня колотило от первого в жизни боя. Да и просмотр видеозаписи, где в разгромленном офисе насиловали, пытали и убивали женщин, его самообладанию не способствовал, охота было руками разорвать насильников и убийц. — Ты видел: в помещении, где пытали женщин, есть камеры. Допустим, что напавшие уничтожили записи с этих камер, хотя я в это не верю. Но это не все, в банковских помещениях обычно есть и скрытые камеры, про которые не каждый сотрудник знает. И они точно записали допрос, пытки и ответы. Мне очень жаль этих несчастных кассирш и бухгалтерш, но сейчас нужно думать, как нам поступить, исходя из того, что Орден точно знает об утечке информации. — И Панфилов с ненавистью глянул на валяющийся около трупов кусок обделавшегося мяса, по недоразумению именующийся человеком. — А пристрелим мы этого или нет — уже не имеет значения. Что для нас, что для него. Разве поживет подольше малость. В Шайенне виселица точно не декоративная.
— И что ты предлагаешь говорить? — Роман сидел на скамье и тонким прутом сшибал на землю падающих на стол насекомых, обожженных огнем керосиновой лампы.
— Правду, естественно. Только не всем. Для всех — мы убили напавших бандитов и допросили по горячим следам единственного пленного. А потом пристрелили его, от ненависти. Или я его пристрелил со страха, когда оклемался маленько. А вот Ордену придется сказать правду и выдать видеокамеру. Заверить в том, что мы умеем хранить чужие секреты и нам охота иметь с этого небольшие преференции. А там поглядим, что будет.
— Вряд ли что будет особо нехорошее с нами, — задумчиво произнес Майкл и хотел было отправить щелчком окурок в полет, но предупредительный кашель Леонида заставил его передумать и затушить «бычок» о подошву. — Там в отделе безопасности работают очень расчетливые люди, которые редко ошибаются. Для них будет невыгоден вероятный шум вокруг возможного устранения нас. Можешь не сомневаться, Леонид, свои пятнадцать минут славы ты отхватил. Для конфедератов ты теперь свой парень, как будто родился в Джорджии. А то, что ты предлагаешь, им выгодно. Другое дело, что принимают решения часто не они. Но опять — поглядим, что будет. Орден не имеет ни здесь, ни в Техасе особой власти: так, банкиры и торговцы. Это не АСШ, не Форт Вашингтон и тем более — не Зион. Увидим, что дело плохо, успеем смотаться в Россию, а там у Ордена еще меньше власти. Точнее, там ее нет вообще. Но вот уточнение к твоему плану есть, Леонид. Мы рассказываем начальству и мужикам, что ты убил всех четырех бандитов. Этого поганца мы никогда не видели, оружие раскидаем, как трофеи с остальных трупов, это никого не удивит. Тем более что дополнительные трофеи — Леонида, он их и показывать все не обязан. Этого оттащить в холмы и пристрелить, пока никого нет. Орден наверняка не будет показывать все записи с камер наблюдения, им это категорически невыгодно. Но Орден будет землю рыть и искать всех участников банды, так что следователю Ордена рассказываем все, отдаем запись и пробуем выторговать эти преференции, про которые ты говоришь.
— Только не в холмы. Здесь точно обыщут все вокруг, но найдут каждый след. — Роман задумчиво покрутил веточку.
— И что ты предлагаешь? — повернулся к нему Панфилов.
— Темнее всего прямо под пламенем свечи, — задумчиво сказал Климов и пошел к стоящему неподалеку экскаватору, колесному «хендаю». — Вы пока этого обыщите как следует и тащите за вторую выработку, ее тоже ведь закончили выбирать? — И Роман залез в высокую кабину. Захлопнул дверцу и завел тяжелую машину.
Майкл и Леонид переглянулись, взяли свои винтовки и пошли к бандиту. Впрочем, Панфилов хлопнул себя по лбу, вернулся к рюкзакам, выбрал самый окровавленный из них и высыпал содержимое на стол. На столешницу с грохотом посыпались банки с консервами, большая фляга с водой, две орденские М92, почи с магазинами на ремне для них, пара стопочек крупных серебряных монет в пять экю, упакованных в плотный целлофан. Как вершина всего, по столу прокатились две гранаты, едва не сбив керосиновую лампу. Поднял разгрузку пленного, вытащил из нее магазины и четыре РГО на стол. Снял с плечевого ремня рацию в чехле и нож — с поясного. И потащил это все к Майклу, так и стоящему возле вращающего глазами и что-то мычащего заклеенным ртом бандита.
— Осторожнее! — Майкл похлопал себя по макушке. — Подорвешь еще нас всех, расшвырялся гранатами. Хватай его с той стороны — и потащили…
— Ну что, стреляйте и бросайте. Или бросайте и стреляйте, — Роман заглянул из кабины в глубокую яму, — и побыстрее, времени у нас осталось всего ничего.
— Кто, я? — Леонид взглянул на потерявшего от боли сознание бандита. — А почему?
— Не надо спорить. — Майкл пинком сбросил в яму пленного, вскинул винтовку и трижды выстрелил. Третья пуля попала бандиту в голову, разбрызгав мозги с кровью по свежей красной земле.
Леонид согнулся пополам и вывернул остатки ужина в могилу. Минуты две стоял и давился, потом вытер рот рукавом и виновато повернулся к мужикам.
— Блин, все-таки не сдержался. Извините.
— Ничего, в первый раз часто так, — подняв стреляные гильзы и бросив их вниз, ответил Майкл. — Засыпай, Роман.
— Прости нас, Господи. — Леонид сбросил рюкзак с разгрузкой в яму и перекрестился. — Блин, даже не спросил, как его зовут. Суди, Господи, раба безымянного твоего по твоему разумению, ибо не могу я о милосердии ему просить.
Роман завалил яму, проехал разок-второй по ней, и все: ничего не напоминало об одном парне, решившем, что он может убивать и грабить.
— Блин, Ром… Мы про следы забыли, на холме и к нему. Может быть, с подкреплением охотники приедут, а они же следы читать умеют… — повернулся к мужикам Панфилов, отпив перед этим из запотевшей бутылки пива. Если откровенно, то ему до чертиков хотелось надраться чем-либо покрепче, но быть пьяным перед начальством ему не хотелось еще больше.
— Да, может быть. С другой стороны, сейчас табун мужиков приедет, они здесь все вытопчут. Так что хватит гадать на кофейной гуще. Пошли, посмотрим, что там добыл Леонид в трофеи. — Роман подошел к лежащей на столе возле керосинки куче трофеев. Отодвинул вываленное из рюкзака имущество. — Сначала с оружием разберемся, потом рюкзаки потрошим. Майкл, объясни, как здесь делить?
— Ну, все как обычно. Деньги, оружие и имущество делим по частям. То есть Леониду две части как боссу и две как стрелявшему. Нам по одной части. Деньги, которые украли из банка, — тут Майкл показал на внушительную кучку окровавленных пластиковых купюр на столе, которые вытащили из набрюшной сумки Крута, — отдаем Ордену. Они возвращают нам одну пятую, делим их между собой так же. Нам повезло, что банк орденский, а то Леонид умудрился продырявить половину купюр. Давайте разглядим, что из оружия нам досталось.
— Погоди, свет нормальный включу. — Панфилов прошел в подстанцию, где молотящий дизель-генератор нагонял энергию в опустевшую батарею. Щелкнул тумблером, включая лагерное электропитание. — Так-то лучше. Да, а из чего Молчаливого Джека грохнули?
На столе лежал автомат, который Леонид сначала принял за новый АК-103 с ПББС, но практически сразу передумал. Широкий пластиковый рожок резко отличался от стандартного калашниковского. Взяв в руки, Ленька прочитал на ствольной коробке.:
— «Сайга-308». Надо же, что сделали. У нее что, патроны дозвуковые? — И Панфилов вытащил рожок из автомата, точнее — самозарядки, и протянул его Майклу.
Тот поглядел на выщелкнутый патрон и кивнул.
— Это «сабсоник», для бесшумок. Точно тебе говорю! — И передал рожок Леньке, предварительно воткнув патрон на место.
Еще на столе горделиво стоял на сошках ПКМ, произведенный в СССР в 1985 году. Пулемет был в отличном состоянии, у здоровенного бандита даже запасной ствол в чехле с боку рюкзака нашелся, и две коробки с лентами — «сотками» в разгрузке. Кроме того, также было три АК-74, с пластиковыми черными прикладами, и «укорот»-АКСУ с глушителем, который дополнительно имелся у пулеметчика. Ох и здоровым лосиной был этот урка — Ленька весом в сто десять кило супротив него был как подросток. Леонид покрутил «ксюху» с глушителем и положил ее на стол обратно. Интересная игрушка, Ленька даже не знал, что такие бывают. Хотя «Сайга-308» ему понравилась намного больше. Пяток акээмов с глушаками-ПББС в роте у них были, а вот таких игрушек — нет. А ведь вещица знатная вышла. «Сайгу» сняли с тела бандита, которого при жизни именовали Крут. Также с бандитов сняли пять одинаковых оливкового цвета пистолетов сорок пятого калибра, увидев которые, морпех уважительно присвистнул.
— «Эф-эн-пи 45 тактикал». С глушителями. Отличные пистолеты! Что интересно, стоит в три раза дороже, чем «калашников». Хорошее оружие у бандитов, и что очень необычно — умно подобрано. И снаряжение тоже. — Майкл оглядел лежащие на расстеленном плотном полиэтилене рюкзаки и разгрузки бандитов. Тоже одинаковые, стандарт армии США. Правда, половина из них здорово в крови перемазана, а вторая половина просто ею пропитана.
— Так, погодите. Я сказал, что допросили пленного. Кого из них можно было допросить? — Леонид кивнул на тела бандитов.
Майкл подошел, какое-то время осматривал и ткнул рукой в пулеметчика.
— Этого. Здоровый кабан, две раны в живот, вполне могли и допросить. Умер от кровоизлияния, вызванного повреждением печени, это занимает разное время. Так что мы допрашивали пулеметчика.
— Смотрите, свет! — Роман показал на холмы, где вдалеке мелькнули отблески фар.
— Так… — Леонид оглядел стол, хлопнул себя ладонью по лбу и начал выкладывать, теперь аккуратно, вещи из рюкзаков. Роман к нему присоединился, вытаскивая из разгрузок магазины и гранаты, снимая рации, ножи и оптику в чехлах.
Накидав кучу всякого барахла на стол и спрятав таким образом вещи убитого бандита, Леонид подошел к своей машине и взял тангенту рации.
— Внимание, машины на холмах, обозначьтесь. Мы нервные и у нас пулеметы! — подождал немного и повторил: — Машины на холмах — «Глухомани» отзовитесь! Дорога находится под прицелом пулеметов!
— «Глухомань» — мистеру Перкинсу. «Кавалерия» прибыла. Не стреляйте, парни, — отозвалась рация голосом самого большого босса.
— Ох ты, твою мать! — От неожиданности Леонид подпрыгнул, потом быстро огляделся вокруг, стараясь вспомнить, все ли у него в порядке на объектах и с документами.
— Не дергайся, все нормально, — заметил Роман, спокойно садясь на скамью, — это же не ревизия…
— Ну да, а потом мне по мозгам прилетит, — нервно ответил Панфилов, бросая пустую пивную бутылку в мусорный ящик. — Босс — он и есть босс. Найдет, до чего докопаться.
Через пять минут в лагере стало шумно и тесно от паркующихся машин и выходящих из них людей. Мистер Перкинс приехал на большой «Тойоте-Прадо», серебристо-серой. Приехал и его заместитель по безопасности, Авдеев, здоровый молчаливый мужик, перебравшийся на Новую Землю из украинской милиции. Под его началом прибыли восемь охранников компании, все как один крепкие немногословные молодые люди. Вернулись все работяги, кроме тех, у кого семьи в Шайенне.
Леонид вспомнил армию и отрапортовал Перкинсу как опытный сержант ротному командиру. То есть коротко и по существу. Начальство, представляющее собой одного из самых успешных бизнесменов Новой Земли, благосклонно кивнуло и осмотрело тела бандитов. Затем Перкинс, брезгливо морщась, глянул на окровавленные деньги в пластиковой чашке. А потом сорок минут допрашивал Леонида о ведении работ, состоянии машин и механизмов и объемах добычи ископаемых. Убедившись, что в карьере все в порядке, начальство собралось было отчалить восвояси, но Панфилов спросил:
— Мистер Перкинс…
Но тот его перебил:
— Зови меня «босс». — И, усмехнувшись, подмигнул. Панфилов знал, что боссом Перкинс разрешает называть себя далеко не каждому мастеру, не говоря о рабочих, так что это была определенная похвала.
— Босс, те парни, что уехали в Шайенн, с ними и их семьями все в порядке?
Перкинс обернулся к Авдееву, и тот кивнул тяжелой башкой:
— Да, в порядке. Только у одного вашего, Ярченко, дочь в больнице от нервного потрясения. Но ничего страшного, просто шок. Остальные в порядке, собираются завтра выезжать по графику.
— Спасибо, Андрей Юрьевич. Успокоили, — обрадовался Панфилов.
— Кушай на здоровье, — усмехнулся Авдеев и, садясь в машину вслед за Перкинсом, заметил: — Найдете транспорт бандитов — поосторожнее, берегитесь мин. «Клеймор» или растяжку могли запросто установить. Хотя… у тебя ведь «минер управляемого минного поля» в военнике, кроме «стрелка», есть. Аккуратнее, короче. Да, деньги сложи в сейф, отдашь маршалу по описи.
Когда уже проводили начальство с охраной и рассказали мужикам все в красках под пару заиндевевших бутылок «Новомосковской», Роман заорал рядом с тихонько бухтящим радиоприемником:
— Тихо, слушайте! — И врубил на полную мощность.
«Итак, часть бандитов решили проехаться на технике „Юнион Норд Вей“, но дорожники показали этим тварям, кто хозяин в карьере. В результате сейчас работяги пересчитывают трофеи. Но меня вот что интересует: куда смотрит маршал Уоркмен? То у него бандиты умудряются захватить офис банка и творить там беззаконие три часа, то от преследуемой банды отрывается и скрывается автомобиль с гангстерами. Не знаю, как вы, мои слушатели, а я против того, чтобы полицией нашего города продолжал руководить маршал Уоркмен. А пока для скорострельных дорожников — песня. Думаю, Марти Роббинс вполне пойдет для этого!» — И в динамике под банджо и гитару мужик запел о хорошо стреляющих парнях.
Назад: ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Дальше: ГЛАВА ДЕВЯТАЯ