Глава 14
К счастью, охранник ходил за милицией недолго. Уже через пятнадцать минут он вернулся, и не один, а в компании с участковым и молоденьким оперативником.
– А эти девчонки тут откуда взялись? – удивился участковый, открыв дверь гаража и обнаружив на пороге бледных и перепуганных подруг.
– Говорят, дела у них какие-то с покойным были. Вот я их и задержал… До выяснения всех обстоятельств.
– Ой, смотри, как бы они тебя за самоуправство к суду не призвали, – хмыкнул участковый. – Добрый день, девушки. Верней, добрым его назвать трудно.
Вообще, участковый казался славным человеком. Но подруги теперь были начеку. Хватит с них славных людей. Взять хотя бы того же предателя-охранника. Он ведь тоже вначале показался им славным дядькой. Чаем поил, конфетами угощал, рюмочку раздавить предлагал для сугрева. Одним словом, проявлял гостеприимство и радушие. А что в итоге? Запер их наедине с трупом! Хорошие люди так не поступают!
Впрочем, в вину подруг участковый не поверил. И они с оперативником долго извинялись перед девушками за дуболома-охранника, который запер их и даже не подумал, каково это – просидеть взаперти с трупом столько времени.
– Понимаете, человек он военный. С женщинами общаться не приучен. Вот и переусердствовал.
Однако добрый человек был участковый или успешно притворялся таковым, а дело свое он знал хорошо. И девушки очень быстро стали главными свидетельницами по делу об убийстве Никиты Сергеевича Горшкова.
– Мускулы у покойничка ого-го какие! Ростом, правда, его природа обидела. Но мускулы… Чтобы с таким справиться, нужен десяток пичужек вроде вас.
Подруги и не думали спорить.
– Как вы считаете, кто его так? – дрожащим голосом произнесла Леся.
– Трудно сказать.
– Но убийца – это мужчина?
– Однозначно! И я бы сказал, что не один. Следов тут полным-полно. И все по большей части мужские.
У подруг отлегло от сердца. А они-то уже подумали грешным делом на Зинаиду Владимировну. Оскорбленная гномом, она могла уйти, потом вернуться да и наказать негодяя. Или нет, пожаловалась подруге. И уже тетя Галя, закаленная битвами со своими психами, примчалась и придушила обидчика. Правда, у тети Гали размер ноги был хотя и крупный для женщины, но все же не огромный – сороковой. А вот следы на снегу возле гаража принадлежали людям с обувкой сорок четвертого – сорок пятого размера.
– Из гаража ничего не пропало. Все вещи на своих местах. Драки тоже не было. Сопротивления своим убийцам покойный не оказал. К тому же дверь он им открыл тоже сам. Значит, хорошо их знал. И доверял.
– Охранник говорил, что гном… Ой, что Никита Сергеевич давал кому-то деньги под проценты.
– Да? Очень интересно! И кому? Не знаете. Но точно давал? Тогда, возможно, мужика придушили из-за долгов. Кому-то не захотелось возвращать деньги, вот он и… М-да… Ростовщичество – далеко не безопасное занятие!
Услышав, что убийство гнома могло и не быть связанным с теми событиями, которые преследовали самих подруг, девушки приободрились. Какие же они дурочки! С чего-то вдруг решили, что убийца гнома прикончил его из-за той давней истории с мамой Марго. Но это же глупость! Мало ли кто и где работал в свое время. Это вовсе не означает, что теперь будут убивать всех, кто работал в том родильном доме. Или имел отношение к трагически закончившимся родам наследницы Глочестеров.
К примеру, взять Светлану Ипатьевну! Она жива и здорова. Да и Зинаида Владимировна до недавнего времени тоже была в порядке. Бедная Зинаида Владимировна! Как она перенесет известие о смерти своего близкого друга?
– Кстати, придется нам с тобой сообщить старушенции печальную новость. Больше-то некому.
– Кажется, она была здорово привязана к этому гному.
– Ага. Наверное, разревется.
– Или сердце схватит.
– Нужно будет ей лекарств с собой прикупить. Не забудь мне напомнить заехать в аптеку.
Но сразу же поехать к Зинаиде Владимировне у подруг не получилось. Нужно было дождаться, пока следователь, прибывший на место, задаст им кучу вопросов, заполнит соответствующие протоколы и прочее и прочее. А потом еще им пришлось ехать в отделение. И повторять там все то же самое, слово в слово.
И зачем господа милицейские взваливают на себя столько бумажной волокиты? Ну, поговорили один раз, выслушали показания, записали. Зачем же все по второму, а то и по третьему кругу вертеть? Или они думают, что у свидетельниц в голове что-то прибавится и они вспомнят… Что вспомнят? Имя или приметы убийцы, например. А еще лучше его домашний адрес и места, где можно его застать!
Освободились подруги только в седьмом часу вечера. Чувствовали они себя паршиво. Хотелось есть, пить и просто отдохнуть. Но, увы, до отдыха им было еще очень и очень далеко.
– Как говорится, покой нам только снится. Поехали к этой старушенции, к Зинаиде.
Леся кивнула. И вот ведь странность какая! Зинаида Владимировна и ее Никита Сергеевич были примерно одного возраста. Оба недавно вышли на пенсию. Но про Зинаиду Владимировну подруги думали исключительно в контексте «старуха». В то время как гном показался им хотя и уродливым, но все же еще «мужчиной».
– Только купим по дороге пирожков, – жалобно произнесла Леся. – Кушать хочется, умираю.
– Таких пирожков поешь, пожалуй, и в самом деле умрешь.
– Да что ты! Посмотри, какая тетенька симпатичная. И тесто месит прямо при нас!
– Ага! А начинку ей дядя Гоги за соседним углом шинкует. Вместе с тараканами и мухами мясо рубит!
– Зачем ты так? И вообще, многие народы насекомых в пищу употребляют. И ничего.
Кире очень хотелось есть. Поэтому она убедила саму себя, что при термической обработке все стерилизуется.
Треугольные пирожки, которые узкоглазая кулинарка, нисколько не чинясь, называла чебуреками, оказались на диво вкусными. Начинки было много. А само тесто хрустело сверху и тянулось на зубах, как и полагается уважающему себя чебуреку.
– Вкусно.
– Возьмем еще с картошкой?
– Угу. И с сыром.
Лепешка с сыром оказалась ничуть не хуже чебурека с мясом. А уж родная сердцу картошка, толченная с жареным лучком и укропчиком, была великолепна. Девушки наелись, запили всю эту вкуснятину яблочным соком и почувствовали, что, пожалуй, готовы к тяжелой встрече с Зинаидой.
– Странные мы существа – женщины. Вот этот гном – и жадный был, и уродливый, и к Зинаиде плохо относился.
– И в гараже жил!
– Ага! А она все равно за ним бегала.
– Что ты хочешь? Статистика – вещь неумолимая.
– А это тут при чем? – растерялась Леся.
– Ну как же! По статистике, после тридцати лет на каждого одинокого мужчину приходится почти три одинокие женщины.
– Скажешь тоже! Три! Еще скажи, пять!
– Пять – это уже ближе к сорока. И учти, я не беру наркоманов, алкоголиков и игроков. Такие вряд ли смогут составить чье-либо счастье. Сбрасываем их со счетов, и что выходит?
– Что?
– Разрыв между мужским и женским населением увеличивается еще больше.
– Ужасно. Так ты думаешь, Зинаида любила своего гнома?
– Не знаю. Наверное, определенные чувства у нее к нему имелись. Все-таки невесело жить из милости у подруги. Лучше уж у мужчины. Хоть какое-никакое, а удовольствие.
Зинаида Владимировна была дома. И при виде подруг ее лицо перекосилось. Но девушки не дали ей сказать ни слова:
– У нас для вас плохая новость!
– Даже две новости. И обе плохие!
– Так что начинать все равно с какой. Начнем с первой.
– Мы сегодня следили за вами.
– И видели, как вы помчались к Никите Сергеевичу.
– Он ведь был вашим любовником?
Зинаида Владимировна несколько пошатнулась, но на ногах удержалась.
– Так вот, вторая новость касается непосредственно его.
– Он больше не сможет вас обижать!
– Потому что он умер.
– А еще точней, потому что его убили!
Зинаида Владимировна отступила в глубь квартиры.
– Что за чушь! – пробормотала она, явно не веря девушкам. – Не знаю, откуда вы узнали про Никиту и меня, но я видела его сегодня днем. И он был жив и здоров!
– А после вашего ухода его убили.
– Мы задержались в гаражах, чтобы немного поспрашивать о вас. И узнали о преступлении первыми!
– Постойте, постойте! – взмахнула руками Зинаида Владимировна. – Что вы такое говорите? Кто вы такие? Сначала появляетесь у меня дома и несете какую-то ерунду про давно умершую женщину, ее якобы похищенную дочь, двух убитых мужчин. А теперь снова заявляетесь ко мне и несете уж и вовсе что-то несусветное!
– Мы говорим правду.
– Хотите, позвоните следователю.
– Кому?
– Следователю, который ведет дело об убийстве Никиты Горшкова.
– Очень толковый мужчина! Сразу же снял с нас подозрения. И сказал, что вашего Горшкова придушили какие-то мужчины, а не мы.
– Это какой-то розыгрыш?
– Поверьте же нам!
– Никиту убили? Кто? Когда? Как?
– Вот вам телефон следователя. Представьтесь близкой знакомой Горшкова. И следователь вам все расскажет.
Зинаида Владимировна нетвердой рукой взяла бумажку с телефоном следователя. И, подойдя к телефону, набрала нужный номер. Разговор у них получился странным. Зинаида Владимировна пыталась держаться изо всех сил. Но в конце концов все же разрыдалась. Стала хвататься за сердце. Искать лекарство. Одним словом, повторилась утренняя история с той лишь разницей, что теперь Зинаида не притворялась. Ей действительно было худо.
– Не верю. Кому могло понадобиться убивать Никитку? По нынешним меркам он даже не был богат.
– А раньше был?
– Ну, раньше все было иначе, – всхлипнула Зинаида. – Раньше и машину имели единицы. А у Никиты машина была всегда.
– Ну да! Служебная. Он ведь работал на «Скорой помощи».
– Не-а, – помотала головой женщина, – я имею в виду не служебную машину. То есть служебная само собой. Но когда мы познакомились в конце семидесятых, у Никиты была своя машина – «Жигули». «Пятерка».
– Круто, – оценила Кира.
Все в жизни меняется. И та машина, которая сейчас не вызывает у автолюбителей ничего, кроме снисходительной жалости, всего пару десятков лет назад могла вызывать откровенную зависть.
– А еще у него была дача, – продолжала хлюпать носом Зинаида. – И городская квартира. А вот жены у Никиты не было. То есть были жены, но все какие-то несерьезные. С каждой Никита жил по году, по два. А потом разводился и снова возвращался ко мне.
Да, да. Увы и ах! Кумир Зинаиды был женат. Причем женатость его происходила как бы циклично. То он не женат и к Зинаиде равнодушен. Неизвестно где пропадает и чем занимается. Чмокнет в щечку и снова убегает. А то, обзаведясь новым штампом в паспорте, вдруг снова начинает к ней ластиться. Недалекая Зинаида не понимала одной простой вещи. Горшков просто не хотел на ней жениться. И, опасаясь, что Зинаида каким-то хитрым образом все же затащит его в загс, если он появится возле нее холостым, он никогда не ухаживал за ней в холостяцком состоянии в этот период.
– А жены у вашего Горшкова были кто?
– Да разные. Первая была парикмахерша. Потом он женился на аптекарше. Третья вроде бы была инженером. А потом уж и не помню. Врач была. К счастью, не из нашего родильного дома. Я ее даже не знала. Дочкой академика была. Потом профессорша какая-то.
– И профессорша, и дочка академика польстились на простого водителя «Скорой»?
– Так ведь они уже все в возрасте были, – вздохнула Зинаида. – Других кандидатов возле них не осталось. А Никита очень даже выигрышно смотрелся. Хоть и не красавец, но хозяйственный и начитанный. А уж в кровати какие штуки выделывал…
Зинаида Владимировна трогательно покраснела, покрывшись неровными красными пятнами, тяжело задышав. Но потом, видимо, вспомнив, что Горшкова больше в живых нет, так что дыши или не дыши, а он уже к ней не вернется, снова зарыдала. И при каждом всхлипывании незатейливая душа вспоминала черты своего любимого.
Основными чертами его характера была алчность и жажда обогащения. О том, где бы ему заработать еще деньжат, Горшков мог рассуждать в любое время дня и ночи.
Как оказалось, при каждом своем разводе он умудрялся унести в клюве что-то полезное. Причем если в первый раз это была не слишком дорогая хрустальная ваза и советское пианино, то уже при втором разводе Горшкову досталась библиотека, которую он в те времена книжного дефицита очень выгодно толкнул на черном рынке. При третьем разводе ему осталась машина «Жигули», купленная на имя тестя и перепроданная им Горшкову как зятю всего за полцены. Излишне говорить, что, разведясь с дочерью этого человека, Горшков благополучно забыл и про свой долг.
– Очень интересно и познавательно, но вряд ли эти женщины спустя столько лет принялись бы мстить корыстному Горшкову, – рассуждала Зинаида.
– Как думаешь? Рассказать им? – продолжала диалог сама с собой бедная женщина.
– Расскажи! Чего уж теперь. Горшков мертв, – отозвалась сама себе.
И Зинаида, повернувшись к подругам, еще немного помялась, но потом все же неуверенно начала:
– Мы тут с Галей размышляли, откуда у Никиты могли взяться деньги. И Галя подкинула мне идею…
– Ничего я тебе не подкидывала! Ты сама это предположила!
– Ну да. Я подумала, что Никита мог подрабатывать на своей «Скорой помощи».
– Как это?
– Ну, бензин у него был казенный. Мог по ночам таксовать вместо того, чтобы развозить больных.
Подруги переглянулись.
– И на эти деньги он купил себе дачу и построил кооперативную квартиру?
– Мы так думаем.
– А у вас сохранился телефон или адрес кого-нибудь из прежних супруг Горшкова? – спросила Кира у Зинаиды, прекрасно понимая, что женщина не говорит им всей правды и стремится пустить их по ложному следу. – Может быть, они лучше осведомлены, чем занимался их супруг?
– Вряд ли, – поджала губы Зинаида. – Жены приходили и уходили, а я была постоянно. От меня у Никиты секретов не было. Если уж я ничего про его доходы не знала, то те женщины и подавно!
– И все же!
– Ну, был у меня один телефончик, – неохотно призналась Зинаида. – Но вряд ли Светлана вам поможет. Они с Горшковым развелись то ли в восемьдесят пятом, то ли восемьдесят седьмом году. Одним словом, страшно давно. Наверное, она про него уже и думать забыла.
Но подруги не отставали. И Зинаиде все-таки пришлось найти телефон некоей Светланы Васильевны.
– Не помню, как у меня очутился ее номер. Но после их развода с Горшковым мы даже несколько раз разговаривали со Светланой. Она отзывалась о Никите очень нелестным образом. Называла его хапугой, вором и даже убийцей. Представляете? Конечно, у Никиты были недостатки. Но называть его убийцей!.. Это был уже явный перебор. И я прекратила отношения с этой женщиной.
– Другими словами, не захотели услышать о своем любимом правду?
– Я знала Никиту лучше, чем кто-либо другой! – взвилась Зинаида Владимировна. – Да, не был ангелом! Он очень любил деньги. И он знал им цену! Но он никого не убивал!
– Почему же эта Светлана так его назвала?
– Откуда я знаю! Кажется, он продал ее любимую канарейку. Вроде бы поющие канарейки дорого стоят. Вот Никита и продал птичку. Светлана так и не смогла ему этого простить. Развод и так назревал. А канарейка была последней каплей.
Заполучив телефон какой-то там по счету бывшей жены Горшкова и уже собираясь уходить, Кира в дверях обернулась и спросила у Зинаиды Владимировны:
– Скажите, а ту англичанку, которая скончалась у вас на операционном столе, к вам в родильный дом тоже привез Горшков?
И тут Зинаида так страшно покраснела, что сразу же стало ясно. Да. Клеопатру в родильный дом привез именно Горшков.
– Да, – пролепетала Зинаида Владимировна. – А что тут такого? Он ведь работал на «Скорой помощи», вот и привез. А почему вы спрашиваете?
– Так просто, – уклончиво ответила Кира. – Сама не знаю почему.
Зинаида Владимировна недоверчиво посмотрела на девушку. Она явно не поверила Кире. А между тем Кира сказала ей чистую правду. Она и сама еще не знала, есть ли связь между этими обстоятельствами, похищением Марго, убийством Горшкова, смертью Клеопатры и тем, что в родильный дом ее привез именно Горшков, а не какой-нибудь другой водитель.
И чтобы это выяснить, нужно было получше узнать, что же представлял собой покойный водитель. У Зинаиды Владимировны, увы, было весьма одностороннее представление о своем любовнике. Она видела все его действия, нацепив на себя розовые очки. Влюбленная женщина просто закрывала глаза на все плохое в своем любимом.
Оставалось надеяться только на то, что другие женщины Горшкова в его отношении были куда прозаичнее. И, вовремя раскусывая натуру этого проходимца, избавлялись от него.
