Силовой шторм… слышал я краем уха о такой вещи. Боцман упоминал, но в подробности не вдавался. Лишь сказал, что при первых признаках этого явления, любому дирижаблю следует открывать клапаны «купола» и насосы на полную, чтобы как можно быстрее наполнить объём воздухом и как можно резче уходить вниз. Тогда, дескать, есть шанс, что «кит» более или менее безопасно приземлится. Иначе, да… отказ рунескриптов приведёт к схлопыванию «купола», ну а результат этой аварии я имел возможность наблюдать своими глазами. И это, кстати, единственная причина, по которой купол вообще может схлопнуться… ну, за исключением столкновения двух дирижаблей. Другие причины схлопывания не известны. Даже диверсия на борту дирижабля, оказывается, не может привести к такому результату. Что не может не радовать.

Информацию о том, что такое этот самый силовой шторм, я получил от Хельги. Ну надо же было о чём-то говорить, пока мы плелись по пыльной, утрамбованной до каменного состояния дороге? Ночевать под открытым небом она отказалась наотрез, так что пришлось сворачивать парашют, укладывать его обратно в ранец и, закинув на спину, отправляться в путь.

— Зачем тебе эта тяжесть, Кирилл? — Поинтересовалась Хельга.

— На случай, если не успеем добраться до жилья засветло. Или ты предпочитаешь ночевать на голой земле? — Фыркнул я в ответ. Дочь Завидича покачала головой, но возражать не стала. Зато решила проявить беспокойство. Искреннее, что не могло не радовать.

— Тебе не будет тяжело, Кирилл? Всё-таки, двадцать килограмм, не шутки. — Спросила она, когда я нацепил на спину ранец. Я потёр затылок, по которому хлестанула связка строп притороченная мною поверх ранца и улыбнулся.

— Сестрёнка, я тебя на своей спине добрых пять километров протащил, а ты всё-таки побольше двадцати килограммов весишь. Так что уж с одним ранцем-то я точно управлюсь.

— А… зачем? Можно же было где-то поблизости устроиться? — Не поняла она.

— Хельга… ну подумай немного! — Вздохнул я в ответ. — Я сильно сомневаюсь, что падение дирижабля прошло незамеченным на земле. Здесь же довольно много всяких деревень и ферм. Так что, сейчас, на месте катастрофы наверняка шляется куча народа. Нужно нам их внимание?

— Хм, ты прав. Извини… И спасибо, Кирилл. — После небольшой паузы, произнесла дочка дядьки Мирона. Я удивлённо на неё взглянул и она пояснила. — Спасибо за то, что вытащил из этой передряги.

— Ой, Хельга, не говори «гоп», пока не перепрыгнула. — Покачал я головой. — Вот доберёмся до «Феникса» или, хотя бы до Святослава Георгиевича с его «Резвым», тогда и благодарности будут… и головомойка.

— Головомойка? — Недоумённо спросила та и я замялся…

— Ну да… я же, фактически, выпнул «Резвого» вместе с Ветровым из ангара.

— Рассказывай. — Потребовала Хельга и я, пожав плечами, принялся рассказывать ей предысторию моего визита на «Солнце Велиграда». Разве что о трупах подчинённых Гросса умолчал. Сомневаюсь, что ей понравилась бы эта часть рассказа.

Хельга слушала молча, сосредоточенно и внимательно. И лишь когда я закончил короткую свою историю, она слабо улыбнулась.

— Ты поступил правильно, Кирилл… хотя Ветров за этот поступок по головке тебя точно не погладит. Но я… я рада, что сделал то, что сделал. Сомневаюсь, что Святославу Георгиевичу удалось бы пробраться на «Солнце Велиграда», да и по тем переходам он вряд ли смог пройти… Их, вообще, досконально только наземные ремонтные команды на верфях знают. — Под тихий звук наших шагов, проговорила она и, коснувшись моего плеча ладонью, кивнула. — Я постараюсь замолвить за тебя словечко перед капитаном, когда буду подавать рапорт.

— Не надо. — Я качнул головой, покосившись на шагающую рядом со мною девушку. — Просто опиши всё как было с твоей точки зрения. А если будешь пытаться меня выгородить, только произведёшь плохое впечатление.

— Отказываешься от помощи, братик? — Хельга, кажется, немного отошедшая от перипетий этого долгого дня, впервые открыто улыбнулась.

— Не от помощи… сестрёнка. От протекции. Мы оба будем выглядеть некрасиво, если ты станешь за меня заступаться перед капитаном. Я буду похож на нашкодившего ребёнка, а сам Гюрятинич может усмотреть в твоих попытках мне помочь, сомнение в его беспристрастности, а следовательно и в его авторитете. И это будет очень плохо… Так или иначе, за свои действия я всё равно получу взыскание. Вопрос лишь в том, каким оно будет. Если Гюрятинич разберётся в этом деле как должно, то наказание будет формальным, а если нет, и Ветров настоит на прекращении моего контракта, как это следует из буквы устава, то… в любом случае служить под началом такой неблагодарной скотины я не стал бы.

— Да вы гордец, сударь мой. — Рассмеялась Хельга, но тут же посерьёзнела. — Ты прав. Могу только сказать, что если Во… Владимир Игоревич не пожелает как следует разобраться в этом деле, моё мнение о нём изменится в худшую сторону…

— Женщины… коварство — ваше имя. — Вздохнул я, даже не пытаясь стереть с лица улыбку.

— Эй, мудрец мелкий, я могу обещать, что не стану тебя «выгораживать», но это не значит, что я не могу демонстрировать окружающим своё отношение к их действиям! — Хельга шутливо ткнула меня кулачком в плечо…

— Именно об этом я и говорю. Своё всегда возьмёте, не мытьём так катаньем! Думаю, твоё презрение станет адовым наказанием для Гюрятинича.

— Кирилл! — Возмущённо воскликнула Хельга, но в глазах её блеснули смешинки.

— Молчу — молчу… — В деланном страхе я зажал себе рот ладонью.

Некоторое время мы действительно молча мерили шагами дорогу в длину, а потом я вспомнил слова Хельги о силовом шторме и решил сменить тему недавно прервавшейся беседы.

— Хм, знаешь, мне не так много известно о природе этого явления. — Проговорила Хельга в ответ на мой вопрос. — Да и вообще, есть множество теорий о его происхождении… многие из которых друг другу противоречат…

— Но ведь есть же какие-то наблюдения… записи… — Удивился я.

— Разумеется. — Кивнула моя спутница, вглядываясь в сгущающиеся сумерки и инстинктивно сокращая расстояние между нами. — Известны даже некоторые закономерности… например, силовые штормы никогда не случаются на земле. Только в воздухе. Во — вторых, наибольшее их количество наблюдается в районе вулканической активности, так что можно предположить, что эти явления прямо связаны между собой.

— А что они вообще из себя представляют?

— Силовые шторма?

— Ну, не извержения вулкана же…

— Хм… язвишь, мелкий. — Фыркнула Хельга. В ответ, я только руками развёл. Ничего мол не могу с собой поделать. Да и не хочу, если честно. Мне уже давно не выпадало случая вот так вот запросто поболтать с кем-то… по — дружески, что ли… или по — родственному? С дядькой Мироном, разве что, но это совсем другое. Он всё равно относится ко мне как старший к младшему. Да, с уважением и да, он искренне ко мне расположен… и тем не менее, это не то. А вот с Хельгой, очевидно забывшей свой снобизм и ханжество на «Солнце Велиграда», и снова превратившейся в когда-то хорошо знакомую мне весёлую девушку, получилось… и я не хочу терять этого…

— Кирилл, ты, вообще, меня слышишь, или нет? — Голос Хельги ворвался в уши и от неожиданности я замер на месте.

— Извини, задумался…

— Я заметила. — Девушка покачала головой. — Распинаюсь тут перед ним, а он и в ус не дует. Мужч… мальчишки, все вы одинаковые.

Я вздохнул и развёл руками.

— Уж какие есть. Прошу прощения от имени всего мужского населения Земли.

— Принимается. — С комично — горделивым видом бросила Хельга и мы оба рассмеялись.

— Так, всё-таки, что там с этими штормами? — Поинтересовался я.

— Хм… ладно, так и быть, повторю для тех, кто в бронепоезде… По сути, силовой шторм, или шквал, это мигрирующая область, в которой слишком мало энергии, чтобы её хватило на поддержание работы рунескриптов дирижабля. Шторм может быть разной мощности. Если область такой «разреженности» мала, её называют шквалом, и она не столь опасна как более протяжённые шторма. Её можно проскочить на инерции. Кроме того, шторма непостоянны, они могут рассеяться почти сразу после возникновения, а могут продержаться несколько дней или недель, дрейфуя в открытом небе. Ой… кажется, пришли. — Хельга неожиданно замерла, и в наступивших сумерках я разглядел мигающие в отдалении огоньки. Деревня…