Практически все причины проблемных ситуаций родом из нашего «счастливого» детства. Из того воспитания, где преобладала любовь условная, которую и любовью-то назвать трудно, скорее это избыточное внимание, гиперконтроль, а не любовь. Любовь настоящая не будет разрушительной, а вот избыточное внимание, а особенно когда о нём не просят, разрушает отношения. А отсюда и обиды. И чаще всего это обиды на родителей. И обязательно присутствуют обиды на мать. Даже кто-то подсчитал, что 80 процентов всех обид у людей — это обиды на собственную мать. А эти обиды приводят к лавинообразному возникновению всех остальных проявлений гордыни и в результате — к огромному количеству проблем и в сфере отношений и в создании себе самых разнообразных заболеваний.

В качестве примера хочется привести рассказ мужчины, пришедшего на индивидуальную консультацию с просьбой разобраться в далеко не простых отношениях с родителями:

— Много лет была тяжелая, неизбывная обида на отца, с которым были, мягко говоря, не лёгкие отношения. Скорее, ближе к ненависти. Помнится из детства случай, думается, далеко не единственный, когда после какой-то отцовской придирки я приходил в ярость. Мне казались крайне несправедливыми его замечания. Но так как его физической силе я противопоставить ничего не мог, мне ничего не оставалось делать, как использовать силу собственного взгляда. Как теперь я понимаю, сила была огромная. Я так ненавидяще смотрел на отца, представляя, что мои глаза выстреливают по острейшей пике, которые протыкают насквозь моего предка. Вполне естественно, что он догадывался, какие эмоции переполняли меня. Думается, что ему самому становилось страшно, потому что он бежал в чулан, где на самом близком к входу крючке висел его матросский ремень со здоровенной латунной бляхой, на которой был выдавлен якорь. И мой папа отбивался от меня в страхе, как только мог. Как говорится, Сидоров-старший драл Сидорова-младшего как Сидорову козу. В современной психологии есть такой термин «якорить». Это значит привязать, прикрепить к какому-то действию определённые воспоминания. Так вот, «якорение» происходило качественное — алым цветом проступали на ляжке следы от якоря на пряжке. Забавная получилась рифма: пряжка — ляжка. Только грустно почему-то очень.

Обида жила в сердце и отравляла отношения уже не только с отцом, но теперь и с сыном. Пример для подражания был только один. Очень долго при этом я считал, что обижаюсь только на отца. А когда мне говорили про мои обиды на маму, я сердился и спорил с ними. Мол, не так это. Только спустя много лет пришло понимание, что обида на маму была ещё глубже и хитрее запрятана в глубины души.

«Как же ты можешь жить с таким человеком, который так жестоко меня обижает?! Как же ты можешь с ним общаться, если он меня тиранит? Значит, ты на его стороне. Значит, ты меня так же не любишь, как и он!» — кричала моя душа. Что мне с этими обидами делать — ума не приложу. Помогите, пожалуйста!

Тогда меня, автора этих строк, эта услышанная история крепко зацепила.

Уж очень она перекликалась с моими собственными детскими переживаниями и обидами на собственного отца. Будучи достаточно взрослым человеком, врачом с большим жизненным опытом и послужным списком, никак не мог взять в толк идею о прощении любых обид. Привычка обижаться очень глубокие корни пускает в наши души. И уже став психотерапевтом и рассказывая своим пациентам о пользе прощения, несколько кривил душой, не желая принять смысл тех собственных обидных уроков, которые проходил со своими родителями.

Истина открылась довольно неожиданно и, как это часто бывает, без предупреждения.

Мы с женой проводили очередной семинар в дорогом нашему сердцу Санкт-Петербурге. И вот, после окончания к нам подходит участница семинара, тоже врач по специальности, с предложением показать и город, и его православные достопримечательности. Ирина, глубоко верующий человек, оказалась прекрасным гидом. На её маленьком автомобильчике мы объездили и осмотрели, с большой пользой для себя, множество монастырей, храмов и православных подворий Северной столицы. Однажды Ирина спрашивает нас: «Ребята, а в Кронштадт вы не хотите поехать и посмотреть Большой Морской собор?» Честно говоря, она невольно озвучила мою давнишнюю мечту побывать в Кронштадте. Мечта была связана не только со знаменитыми историческими событиями, ной с детскими воспоминаниями, в которых отец, не очень любивший вспоминать свою тяжелую послевоенную юность, иногда рассказывал о том, как он учился в знаменитой кронштадтской Школе юнгов. Отец попал туда пятнадцатилетним подростком в 1945 году. Думаю, в поисках фронтовой романтики или из желания быстрее повзрослеть и начать самостоятельную жизнь. В годы войны Школа юнг располагалась на островах Соловецкого архипелага, а в 1945-м была переведена в Кронштадт. Суровую голодную и холодную жизнь юнг Северного флота описал Валентин Пикуль в романе «Мальчики с бантиками».

Все эти мысли с большой скоростью пронеслись в моей голове, ияс радостным предвкушением скорой поездки горячо приветствую эту идею: «Конечно, хотим в Кронштадт!» Мы договариваемся поехать туда на следующий день. Дело в том, что остров Котлин, на котором расположен Кронштадт, только недавно соединился дамбой, по которой проложена дорога, и на остров можно попасть не только на пароме, но и на автомобиле. И вот мы на месте. Невысоко расположенный над уровнем моря остров и город на нём поражают своими старинными постройками. Долго едем вдоль длинной мощной кирпичной стены. Ирина, находясь за рулём автомобиля, останавливается, пропуская пешеходов, а я обращаю внимание на большие зелёные ворота в десятке метров от меня. В то время когда мы остановились, ворота начали медленно разъезжаться в стороны. А из ворот на улицу начала вытягиваться рота подростков, лет пятнадцати, марширующих строем. Краем глаза замечаю на стене возле ворот табличку с надписью, говорящей о том, что это и есть та самая Школа юнг, о которой столько слышал. Больше всего меня поразил сам факт, что мы «вдруг» остановились возле этих зелёных ворот и что именно в это время им нужно было открыться, чтобы я увидел всё это и особенно этих мальчиков — юнг. Я остро и быстро понимаю, что судьба меня не зря привела в эту точку времени и пространства, чтобы я увидел этих юношей, с их невесёлыми лицами. Увидел их чёрные зимние шапки с кокардами, чёрные длинные шинели, подпоясанные ремнями с якорем. Это в мае-то! Я подумал про то, как вот так же из этих ворот выходил в строю и мой отец. Резанула острая мысль: «Что ты хочешь от него?! В 1945 году он был вот таким мальчиком, а потом семь лет службы на Дальнем Востоке. А в 1953-м родители поженились, а через год и я родился. Какое я имею право требовать от отца то, чего он не мог дать? О каких педагогических приёмах воспитания можно говорить, учитывая, какую школу он прошёл здесь в то страшное время?»

Так я думал по дороге к Морскому собору Святителя Николая Чудотворца. Хотелось бы немного рассказать о том, куда мы ехали. Потому что то, с чем мы там столкнулись, во многом повлияло на мои последующие отношения с отцом. История собора, как и многое в Кронштадте, неоднозначна и драматична. Построен в начале XIX века на личные сбережения матросов, старшин и офицеров в память о моряках, не вернувшихся к родным берегам, и в надежде, что покровитель всех путешествующих святой Николай Угодник защитит и убережёт тех, кому предстоят дальние морские странствия. В строительстве собора принимала участие практически вся Россия. Денежные пожертвования приходили из разных, иногда очень отдаленных уголков. Интересно, что при строительстве Морского собора был использован, как прототип, образ храма Святой Софии в Константинополе. Зодчие перед началом строительства даже специально туда ездили. Собор, к сожалению, недолго выполнял своё предназначение как православный храм. В советские времена, в годы богоборчества, здесь располагался кинотеатр, прозванный народом «Максимкой», из-за того, что на месте лика Спасителя над главным входом был привешен портрет М. Горького. В последующем там размещался и матросский клуб, и музей.

В настоящее время Морской собор реставрируется. Власти Санкт-Петербурга и Кронштадта обещают восстановить его полностью к 2013 году, когда будет отмечаться столетие этого главного храма ВМФ России и трёхсотлетие самого флота. А тогда, стоя на

Якорной площади Кронштадта и любуясь красавцем собором, затянутым в реставрационные леса, я с грустью думал о том, как мало мы знаем о прошлом своих родителей, и о том, как мало мы знаем историю своей страны. И по глупому незнанию обижаемся…

За небольшое вознаграждение сторож нас провёл внутрь собора, и мы поднялись под самый его купол. Из высоких стрельчатых окон открывался потрясающий вид на весь Кронштадт, на Финский залив, на город, расположившийся на побережье к югу, на дачную зону, лежащую на северном побережье Финского залива. Но больше всего перехватило горло и застучало сердце не от прекрасного вида за окном, а от того, что мы увидели, пройдя по узенькому балкончику под куполом собора. В промежутке между высокими окнами, на закопчённой стене (очевидно, там горел костер, и ремонтники специально не закрасили этот кусок стены), была выцарапана в рамочке высотой в человеческий рост такая надпись: «23 апреля 1943 года. Морской собор перенес очередной артналёт. Слава Богу, все живы!»

Мы долго стояли возле этой чудом сохранившейся за столько лет весточки из прошлого. Потом, немного справившись с охватившим волнением, я решил позвонить отцу:

— Папа, привет! Догадайся, откуда я тебе звоню?!

— Судя по твоему торжественному тону, думаю, из городу Парижу, там, где миленький живёт! — шутит отец.

— Вот и не догадался! Я из города Кронштадта, там, где ты, миленький мой, в сорок пятом учился, — выпалил я.

Последовало долгое молчание. Из трубки слышалось сопение и хлюпанье носом.

— Да, сын! Удалось и удивить, и растрогать. Передавай Кронштадту низкий поклон, и вице-адмиралу Макарову не забудь поклониться. Там внизу, справа, если смотреть на вход в храм, памятник ему. Его знаменитые слова на памятнике написаны: «Помни войну!»

— Да, пап, я видел. Обязательно поклонюсь.

Эту небольшую семейную историю я вспомнил потому, что после этого глубоко изменилось моё отношение к отцу. Ушли обиды, которые, казалось, никогда не забудутся. На поверку они выявились такими мелкими и никчемными, что даже и не хочется вспоминать их содержание. И в итоге родилась формула, которая помогает не только мне, но и тем людям, которые её используют, сталкиваясь с трудностями в общении. Вот эта формула: «Я и мои родители были готовы только к тем отношениям, которые мы создавали! Наши попытки переделать других ни к чему не приведут. Богом не дано нам ни прав, ни возможностей изменить кого-либо, можно изменить только самого себя. А для этого нужно даже не терпение, не терпимость, а мудрое умение ждать. И желание изменить свои мысли».

Но пора вернуться к объекту нашего исследования. К обидчивости. Обиду можно представить как энергоинформационный вирус. Вспомним раковину-жемчужницу. Для неё песчинка является инородным телом, тем же самым энергоинформационным вирусом. Как раковина защищается от вторжения «вируса», от его острых кромок, ранящих нежную плоть моллюска? Она обволакивает песчинку перламутром. Таким образом, жемчуг — не что иное, как опухоль в теле моллюска. Так и с человеком. Обиды, а вернее, обидные образы мы глотаем. Даже выражение есть такое — «проглотить обиду». И чем дольше мы обиды глотаем, тем быстрее они материализуются в виде реальных опухолей. Причём

месторасположение такой опухоли, внутри которой запрятана песчинка-обида, чётко показывает на то, в какой области лежит причина проблем. Например, причиной гинекологических заболеваний у женщин являются прежде всего обиды на мужчин, на родителей, на собственную женственность.

Доброту, душевность можно и нужно воспитывать в себе, развивать, выращивать. И излучать её в окружающий мир, чтобы другим осветить их жизненный путь. В данном случае доброта и есть та любовь, которую может продуцировать только человек.

Сразу хочется оговорить такое положение, что ВИНА и ОБИДА — это, в принципе, одно и то же. Это агрессия. Только вектор направленности этой агрессии может быть разный. ВИНА — агрессия на себя. ОБИДА — это агрессия на других. Если за ВИНОЙ следует наказание, то за ОБИДОЙ следует подсознательное, а иногда сознательное желание отомстить обидчику. Вне зависимости от того, кем он является. Многие люди не готовы со мной согласиться сейчас. Не спешите, будьте честными к себе. Признаться себе в таком — дорогого стоит! Но признание в итоге изменит коренным образом ваши отношения с самим собой и с окружающими людьми.

В последнее время в обществе всё настойчивее звучит мысль о том, что вина разрушительна, что необходимо новое поколение воспитывать не на страхе и не на чувстве вины, а на осознанности и ответственности за собственные мысли, слова и поступки. Я целиком и полностью придерживаюсь такой же точки зрения. И считаю, что чувство вины сознательно прививается людям для того, чтобы ими было удобнее манипулировать. Думаю, что реформы образования и даже юриспруденции нужно начинать именно с этого. Если совершил человек проступок, ребёнок это или взрослый, нельзя ему внушать, что он плохой человек. Ни в коем случае! Он хороший, добрый человек, но оступился, совершил проступок, и поэтому лишение его каких-то удовольствий или свободы, если проступок тяжелый, — это ни в коей мере не наказание, а следствие его безответственного отношения и к себе и к другим. Часто приходится слышать, как наивные или невежественные люди говорят: «Это наказание Господне! Вот Бог тебя накажет!» Как Бог может кого-то наказывать?! Бог есть Любовь. Никого Бог никогда не наказывал. Просто люди не понимают закона Кармы: «Настоящее — это следствие Прошлого, и Настоящее есть причина для Будущего». И те беды, которые мы переживаем, никакое не наказание, не возмездие, а только результат наших незрелых, нездоровых мыслей. Поменяйте образ мыслей, и изменится образ жизни!

Чтобы ответить на вопрос: «А как поменять?», предлагаю внимательно разобраться с таким понятием, как вина. Прежде всего, чувство вины — это вредная привычка, доставшаяся нам из «светлого» пионерского детства, где одновременно присутствовали «Добро пожаловать!» и «Посторонним вход воспрещён!». В результате мы усиливаем то чувство вины, которое мы получили по наследству от наших предков. Но мы не зря пришли на Землю в этом воплощении, чтобы остановить все подобные родовые разрушительные программы и начать активно включать в свою жизнь новые привычки и новое отношение к себе и к людям. Вина возникает из желания себя унизить, чтобы похвалили другие. Мол, я такой хороший, потому что я такой плохой. Однажды в детстве мы повинились, признали свои ошибки, нас похвалили, и в душе возникла радость: «Ага, чтобы мама с папой полюбили, я теперь буду постоянно себя винить и наказывать. Мол, вот, мама, я осознал! Я раскаиваюсь!» И такое поведение входит в привычку: играть роль жертвы, провоцируя близких на злое к себе отношение. А потом, так удобно на них обидеться. Это они — злые, а я хороший, «белый и пушистый».

Поймите меня правильно, я не против покаяния! А только — за! Я ещё и за золотую середину. За покаяние без самобичевания и самоуничижения. Особенно на публике, где, как известно, и смерть красна. Привычка себя винить, а потом наказывать очень похожа на публичное раздирание рубахи на груди и обсыпание головы пеплом. Не надо фанатизма, господа!

Совершив какой-то проступок, люди годами и десятилетиями свою вину холят и лелеют. Упиваются статусом жертвы. Предлагаю другое отношение — не через призму вины смотреть на любую ситуацию, а через призму ответственности каждого участника за свою толику помощи в создании любой ситуации. Каждое событие мы создаём вместе с кем-то, и ответственность за создание этого события сразу распределяется на всех творцов. Взять всю вину на себя — это жадность и хвастовство. А понять, что если человек причинил кому-то боль, это значит, что ситуация всем нужна была на тот момент. И тому, кто боль причиняет, и тому, кто боль испытывает. Получается, что жертва подсознательно провоцирует тирана, а он легко поддаётся на провокацию. Попав в такую ситуацию, подумайте, как жертва отражает вашу агрессию на других людей. Сам факт присутствия рядом с вами жертвы говорит о том, что у вас есть агрессия на других, так же как у жертвы есть агрессия на себя. Два человека создали эту ситуацию через гордыню, притянувшись друг к другу.

Когда вы откроете в себе это, не спешите себя винить, а спокойно и трезво изменяйте своё отношение к людям и к себе. Раскройте своё сердце и подумайте о том, что любой человек, стоящий перед вами, — ваш помощник и учитель. Он вам помогает пройти ваши уроки, проходя при этом свои. В этом и есть альтернатива вине — взять на себя ответственность, то есть посмотреть на ситуацию с позиции творца: «Я создал эти отношения! Я притянул к себе доброго человека. А он меня к себе. И он своим ко мне отношением показал, как я отношусь к себе и к людям».