Глава 1
Дверь в Атлантис

Этот день мало чем отличался от предыдущих, если, конечно, не брать в расчет то событие полмесяца назад. До сих пор непонятно, как фокусница заставила летать каменного дракончика. Впрочем, у мальчика имелись дела поважнее.

– Артур Лазарев! – проорала, иначе и не скажешь, секретарь директора.

– И вам доброго дня, Елизавета Федоровна.

Приподняв воображаемую шляпу, Артур прошел мимо престарелой женщины в заношенном и застиранном костюме, сохранившемся с эпохи, когда за одеждой надо было ехать за границу. Во всяком случае если верить словам школьного историка.

– Обалдуй, – чуть ли не сплюнула секретарь, возясь со слишком новым компьютером, работающим куда быстрее, нежели голова пожилой дамы.

И пусть иной взрослый скажет, что это грубо, но в таком случае он просто не знает, за кого его держит современное поколение тинейджеров.

– А вот и неправда, Елизавета Федоровна, – прокомментировал Лазарь, почти скрываясь за дверью. – Я очень умный и сообразительный.

– И говорливый, – в спину бросила секретарь, перед тем как компьютер полностью занял всю ее оперативную память.

– Не без этого.

А это уже согласилась директриса. Тамара Андреевна – человек настолько старой закалки, что даже ее собственный секретарь, вероятно, помнившая правила охоты на мамонтов, не могла составить достойную конкуренцию. Несмотря на характер и нрав, Тамаре Андреевне по прозвищу Клещ перевалило всего за тридцать пять.

У нее была очаровательная трехлетняя дочь, с которой любила играть и нянчиться вся женская половина учреждения. А еще у нее был муж – моряк дальнего плавания. И все верили. Все, кроме Артура, видевшего в паспорте штамп о разводе. Именно эта тайна так сближала директора и непоседливого авантюриста. Сближала настолько, что самым страшным наказанием для Лазаря считалась неделя без полдника.

«Подумаешь, полдник забрали! – думал парнишка. – Я всегда могу его выиграть в карты».

Не верьте телевизорам, показывающим прекрасные детские дома. Если бы в них было так хорошо, никакой ребенок не ждал бы семьи, которая заберет его из учреждения.

Вот на прошлой неделе приезжали господа из Думы. Что-то поснимали, с кем-то поговорили, поставили новые компьютеры, пообещали сделать новую игровую комнату для младших и, сфотографировавшись, укатили.

Деньги, понятное дело, так и остались обещанием. Ну, хоть аппаратуру поставили, вот только Елизавета Федоровна предпочла бы игровую.

– В чем бы меня ни обвиняли, я не виноват. – Артур нагло уселся в кресло и потянулся к вазочке с конфетами, за что был бит линейкой по рукам. Не сильно, просто для профилактики. – И вообще я…

– Требуешь суда присяжных, – кивнула молодая начальница.

Для своих лет она выглядела отлично, но никакой макияж не мог скрыть черных кругов под глазами. Детей Андреевна любила и работала на совесть.

– И вообще тот хлыщ сам нарвался, – продолжил защищаться Лазарь. – Вы же знаете, как наши реагируют на шутки про отчество.

Для работников детского дома не секрет, что большинство тех, у кого нет свидетельства о рождении, не любят, когда к ним обращаются по отчеству. Отчество, как и имя с фамилией, было придумано непосредственно в учреждении.

И если к последним двум как-то привыкаешь, то первое… Так ведь должны звать твоего отца, а когда не знаешь, был ли он вообще – отец, то отчество воспринимаешь как несмываемое клеймо. Метку отверженного и ненужного. Ну, это если драмы нагнать, конечно.

– И что за мальчик пострадал на сей раз? – с прищуром поинтересовалась директриса.

Ох нехороший был прищур, нехороший. Рубашка как-то сразу прилипла к спине, а по телу замаршировали мурашки. Нет никого страшнее рассерженного Клеща – прозвище Андреевна получила не просто так. Если вцепится, так просто не отпустит.

– А вы не знали, да? – В голосе Артура прозвучал натянутый смешок.

– И что я должна знать? – раздались шипящие нотки.

Ну все, полундра. Если она сейчас еще и пальцем по столу постучит… Интересно, а если Артур прыгнет в окно, то успеет спрятаться в подсобке? Вроде второй этаж всего, сильно пострадать не должен.

– Впрочем, это все не важно, – выдохнула Тамара Андреевна.

Артур опешил. Как – не важно? Неужто Клещ теряет хватку?

– За тобой приехали.

– Приехали?

– Конечно, приехали! – с радостью воскликнула директриса. – Ты же знаешь, как редко забирают ребят твоего возраста.

Через месяц Артуру исполнялось четырнадцать.

– Эмм…

– А Лидия Алексеевна уже три месяца ездит к тебе. Или ты за датами вообще не следишь? Ну, беги, собирай вещи. Она тебя уже в комнате дожидается.

Артур встал. Медленно попятился к двери, так чтобы не терять из виду явно перегоревшую директрису, а потом выбежал в коридор. Вот это удача так удача, Андреевна-то, кажись, того – то ли перетрудилась, то ли перепутала его с кем-нибудь.

Хотя, если быть откровенным, Лазарева трудно с кем-либо перепутать. Еще с рождения он выделялся из общей массы. Фамилию так и вовсе получил за красивые глаза – слишком уж яркие и голубые. Почти лазурные. Ну и красотой природа не обделила. Даже, пожалуй, наделила.

Девочки в его присутствии всегда краснели и забывали буквы алфавита, начиная мямлить в стиле мычащих неандертальцев. Правда, парни, по той же причине, любили строить ему козни и злорадствовать по поводу и без.

Раньше это приводило к дракам, обидам и ссорам, но Артур вырос и стал умнее. Проще не замечать ненавистников, чем растрачивать на них нервные клетки. К тому же учительница биологии говорила, что нервные клетки, как и клетки мозга, не восстанавливаются. Что бы эта фраза ни означала…

Ну и насчет мозга – учился мальчик лучше всех не только в учреждении, но и во всей своей непростой языковой школе. Что, кстати, тоже стало предметом зависти для «домашних», кои учились в простых районных школах.

Увы, природа, посмотрев на творение рук своих, решила, что благ выдано достаточно. В итоге мальчик оказался остер на язык, вспыльчив, грубоват, авантюрен до невозможности, плутоват и немного холоден к людям.

Даже прозвище свое он получил именно за это – Лазарь. Так в каком-то мифе звали «ледяного» короля. Ну это как «ледяная» королева, только вместо платья камзол. Вот и вся разница. Да и к тому же с фамилией сочетается. В общем, у Артура не было ни шанса.

– А вот и наш счастливчик.

На обветшалой, местами скрипящей лестнице стояла местная банда.

В любой школе, любом лагере, интернате и другом подростковом обществе есть такая. Несколько самых физически развитых и умственно неуклюжих ребят сбиваются в стаю, чтобы доказывать всем свое превосходство при помощи неоспоримых аргументов в виде «трое на одного» или вовсе пятеро. В данном случае их стояло сразу шесть. А главным выступал Гвоздь.

Долговязый рыжий сорванец с бегающими глазками и желтоватыми зубами. Во всех смыслах неприятная личность. Слева примостилась его правая рука – Шуруп. По совместительству родной брат. Не храбрый, но и не трус, не гений, но и не тупица, не красавец, но и не урод. Как ни посмотри – самый обычный. Разве что всем рассказывающий, что в восемнадцать обязательно сделает татуировку с крокодилом. Зачем, никто так и не понял.

– Вас-то я и искал, – кивнул мальчик.

– Искал? – мигом опешил трусоватый Леша, приспешник братьев.

– Конечно, – максимально уверенно произнес Лазарь. – Вас директриса к себе вызывает. За то разбитое стекло.

– Но это не мы! – возмутилась Зоя.

Некрасивая и глупая. Ее даже девчонки не любили, потому и водилась с бандой Гвоздя.

– Не сомневаюсь, – ухмыльнулся Артур, скрещивая руки на груди. – Ведь его разбил я.

Все шоколадное печенье мира не стоило возможности наблюдать за лицами малолетних разбойников. Их ноздри раздувались, веки дергались, а щеки краснели.

– Да мы тебя!

– Но-но-но! – Лазарев замахал руками и отступил на шаг назад. – Тамара Андреевна ждать не любит.

Это остановило задир.

– Сперва к Клещу, потом этим займемся, – скомандовал Гвоздь. – Все равно никуда не денется.

– Но…

– Мы знаем, где он учится, – парировал главарь.

В итоге рассерженные, с чешущимися кулаками, они отправились на второй этаж. Пройдет минут десять, прежде чем они поймут, что их надурили. Еще полчаса директриса по случаю такого неожиданного, но желанного визита будет пропекать их до состояния сдобных булочек. За это время Лазарь успеет улизнуть из учреждения и вдоволь нагуляться по заснеженным улочкам и набережным…

Насвистывая нехитрую любимую мелодию, мальчик дошел до родной двери. Номер семь на первом этаже. Соседи говорят, что летом в этой комнате жарко, а зимой холодно. Артур верил, хоть сам не чувствовал ни того, ни другого. Местный врач полагает, что он слишком «отморожен» для этого. Мол, подбросили его в такую холодную ночь, что чай превращался на улице в цветной снег. Вот и не чувствует он теперь ни жара, ни холода. Но экспериментировать с этой особенностью Артур не собирался. Одевался всегда немного не по погоде, но не доходил до сумасшествия. Как уже было сказано, для этого он слишком сообразительный малый.

Дверь открылась с привычным скрипом. Смазывай петли, не смазывай, они скрипели то ли от вредности, то ли от старости. Собственно, как почти все в детском доме № *3, включая некоторых его обитателей.

– Эй, Паша, можешь меня не благодарить, но шоколадку…

Договорить Лазарев не успел. Небольшая комната на четыре человека была пуста. Ни заучки Павлика, ни будущего форварда «Зенита» – Артема, ни даже подрастающей звезды Голливуда – Арсения. Приятели куда-то смылись. Единственным человеком, находящимся в комнате, оказалась леди.

Леди, которую Артур старался не вспоминать. Без шубы, в одном лишь деловом костюме, она все равно выглядела изысканно.

– Ты прикрыл слабого мальчика, разбившего окно, – благородно и очень красиво.

– Вы! – выдохнул Лазарь, прижимаясь спиной к двери.

Признаться, в последние дни он и вовсе думал, что все ему приснилось. Ну не бывает такого. Не бывает!

– Я, – спокойно подтвердила женщина.

Парнишка нашарил дверную ручку, попытался повернуть, но не смог. Слабаком Артур не был, но вот замок неожиданно сковала ледяная корка.

– Я буду кричать! – сообразил мальчишка.

– А говорил, что ничего не боишься.

– Не боюсь. И вообще, я не от страха буду кричать. Это у меня такой боевой клич!

Гостья засмеялась, и в голосе вновь зазвучали отзвуки зимы, а в помещении стало прохладней. На окнах же и вовсе затанцевали морозные каракули. Просто на улице похолодало. Да, это все объясняет.

Внезапно до Артура дошло.

– Я не говорил вам, что ничего не боюсь.

– Тебе.

– Что?

– Тебе. Обращайся ко мне на «ты», – предложила фокусница. Она села на кровать Лазаря и скрестила ноги. – Но тебе и не надо говорить то, что и так видно по сердцу.

Артур счел, что шутки про рентгеновское зрение супермена будут неуместны.

– И как это понимать? – спросил он.

– Я ведьма. – Красавица произнесла это так обыденно, будто привыкла по сотне раз на дню представляться ведьмой.

– Я все сильнее хочу закричать, – промямлил опешивший от такой непосредственности Лазарев.

– Кричи, если хочешь, но тогда я не смогу выполнить обещание. – Леди открыла сумочку, откуда с радостью вылетел миниатюрный дракончик. – Ты оживил его, а значит, я должна исполнить свою часть договора и показать настоящую магию.

Роджер, кажется, так его звали, облетел комнату и с недовольным фырканьем подлетел к лицу замершего паренька. Скорчив сердитую рожицу, черный летун цапнул мальчика за кончик носа, выдохнул облачко дыма и устроился прямо в волосах Артура.

Тот еще не успел отойти от подобной наглости, как леди достала на свет ту самую шпагу в синих ножнах.

– Надо купить тебе шляпу. На полях ему будет удобнее, да и засмеют тебя без нее.

– Засмеют без шляпы?

– Видишь ли, Атлантис немного отстает от мира Земли. Так что мода там, как и все остальное, пока на отметке пятидесятых годов прошлого века. В этом, конечно, есть свой блеск и стиль, но порой без мобильного неудобно.

– Атлантис?

Леди поднялась, держа идеально прямую осанку, и подошла вплотную к мальчику. Только сейчас он понял, насколько она была высокой.

– Роджер на тебя немного обиделся, но не переживай. Талисманы отходчивые, а твой – тем более.

Лазарев отдышался, досчитал до десяти и собрался было закричать, но внезапно обнаружил, что леди крутит в руках снежинку. Снежинку, меняющую формы с невероятной скоростью. От единорога до куницы, от слона до кита, от ламы до пегаса. Ни один фокусник не способен на такие иллюзии. Пожалуй, даже в кино подобные спецэффекты не каждая студия может себе позволить.

– Как вы это делаете?! – Увы, голос Артура дал «петуха», так что возглас больше походил на писк.

– Магия, колдовство, называй как пожелаешь. – Леди щелкнула пальцами, и снежинка испарилась, оставив после себя лишь воспоминание. – Если захочешь, я отведу тебя в Атлантис и научу, как делать такое и многое другое. Но только если захочешь.

– Может, и хочу, но меня должны…

И тут все встало на свои места. Тамара Андреевна не заработалась, ее просто очаровали. Ну или заколдовали.

Лазарев с укором посмотрел на красавицу.

– И не смотри на меня так, – возмутилась леди, изящно изгибая правую бровь. Совсем как он сам, разве что Лазарь делал это без всякого шарма. – Ваша людская бюрократия порой утомляет.

– Бюрократия есть везде.

Леди фыркнула.

– Ты слишком умен для тринадцати лет.

– Мне почти четырнадцать! – напомнил мальчик. – И разве это так плохо?

– Ну… – протянула женщина, взмахом руки убирая лед с дверного замка. – Взрослые обычно не любят умных детей. Но тебе повезло.

– Почему?

– Потому что я фея. Если быть совсем официальной – фея Полярной звезды. Позволь представиться. – Открывая дверь и параллельно делая шутливый книксен, леди назвала свое имя, которое Артур не забудет никогда. – Эйя Фари.

– Эйя Фари, – завороженно повторил Лазарь, на автомате следуя за леди. – Постойте, какая фея, какой Атлантис, что за магия! Что вы мне голову морочите!

– Вот в этом и проблема, – печально вздохнула гостья. – Ум мешает твоей вере.

– Вере во что?

– А во все. – Тем не менее леди уверенно шла к… двери в подсобку. – Вере в чудеса, магию, завтра… в волшебство, в конце концов!

– Мне уже четырнадцать, – повторил мальчик.

– А лучше бы было шесть, – грубовато парировала Эйя. – В шесть дети умнее тебя.

Лазарев промолчал. Если честно, он не знал, как объяснить происходящее. Именно тем умом, который так невзлюбила Фари, он понимал, что все можно легко объяснить магией. Тем более что ее вполне наглядно доказали и показали. Но вот с остальным… Опять же Атлантис какой-то.

– Ну решай, – довольно резко сказала Фари, останавливаясь у двери. – Хочешь ты отправиться со мной в путешествие или нет?

Путешествие… Это слово грело душу Артура, будоражило его авантюрный нрав. Где есть путешествие, там обязательно есть приключения, о которых грезят все мальчики и даже некоторые девочки. Кто не желал составить компанию любимым книжным героям на их полных опасностях, но и столь же захватывающих и интересных дорогах!

Даже если рассуждать логически, Артур ничего не теряет. Пять минут в подсобке, один качественный крик, и вот сумасшедшую увозят ребята в белых халатах. С другой же стороны – шанс увидеть что-то необычное.

Да что с ним такое! Тут и думать нечего!

– Вижу, ты решился, – улыбнулась Эйя. – А теперь не мешай, мне нужно сосредоточиться.

– Эмм.

Леди закатила глаза и обернулась.

– Ну что еще, умный ты мой?

– Эта дверь – в подсобку. Да и вообще мне нужно собрать вещи. И какая погода в этом вашем Атлантисе? А на каком языке говорят? Сомневаюсь, что по-русски. Я неплохо знаю английский и французский, но в немецком плаваю. А валюта там какая? И, кстати, я не попрощался с приятелями.

Артур говорил много и быстро, почти тараторил, но Фари, казалось, не слушала его. Вместо этого она взяла паренька за руку и одним резким движением открыла дверь.

Еще секунду назад Артур Лазарев стоял в коридоре детского дома, где он прожил тринадцать лет и где знал каждую щель и каждого паука. Сейчас же он оказался мало того что на улице, так еще и вечером (хотя только что был полдень) в центре шумного, неизвестного ему города.

По дороге ползли машины, которые мальчик видел в черно-белых фильмах и на витринах магазинов игрушек. Старые, но по-своему красивые, они уступали современным в скорости, но выигрывали в элегантности.

Люди тоже как сошли с экранов. Женщины в длинных шубках, сапожках и широкополых шляпах. Все как одна с сумочками, в кожаных перчатках, а некоторые и вовсе с мундштуками.

Мужчины – в пальто и монструозных пиджаках с широкими плечами. В таких еще постоянно появлялся кот по имени Том в известном всем детям мультфильме. Головы мужчин прикрывали шляпы. Артур не сразу заметил, но в плотном потоке, льющемся по широкому проспекту, мелькали граждане (вне зависимости от пола), носившие у пояса шпаги.

Некоторые щеголяли изысканными ножнами, украшенными бахромой, и эфесами с драгоценными камнями и узорами, иные – оружием попроще, но все равно! Никто в Санкт-Петербурге не носил шпаг! Да и нет в Северной Пальмире зданий высотой с гору. А именно небоскребы и окружали Артура. Такие высокие, что даже если задрать голову, небо увидишь с трудом. Да и огней было так много, что мальчик не сразу понял, как сильно он ошибся.

Луна уже стояла в зените, а значит, сейчас не вечер, а поздняя ночь! Но из-за неона, фонарей, фар машин и огней многочисленных квартир улица утопала в платиновом свете.

Люди вокруг говорили на английском, что приятно успокоило Артура. Он всегда хорошо знал этот предмет. Вот что насторожило, так это двигавшиеся сквозь толпу мужчины, одетые явно в военную форму. Эдакую помесь камзола восемнадцатого века и плаща в стиле героев «Матрицы». Причем вся форма, начиная с ботфортов и заканчивая головными уборами, была красной, как кровь.

У бедра у этих «омаров» покачивались однотипные рапиры.

– Отдел магических расследований, – пояснила Фари. – Не бойся, их я возьму на себя.

Артур обернулся. За спиной был вход в дорогой бутик с выставленными на витрину женскими платьями и мужскими костюмами. Никакого коридора и тем более – подсобного помещения.

– Отвечаю на твой вопрос. – Кажется, фею нисколько не заботили эти джентльмены. – Подсобная – единственное место, где я не побывала, пока искала твою комнату. Я очень плохо ориентируюсь в пространстве.

– Хорошо, но, может, нам надо бежать?

– Бежать? Фари не бегают от опасностей!

– Но я-то не Фари!

– Формально, – парировала леди. – Так вот. А поскольку я не знала, куда ведет эта дверь, то она могла вести куда угодно, правильно? Так что я просто поверила, что она ведет в Атлантис.

– Тогда мне надо сказать спасибо, что в тот момент вы не думали о Луне или Марсе!

– Ты, – напомнила Эйя, и это было последнее, что она сказала, прежде чем их окружило кольцо военных.

Вблизи мужчины выглядели еще суровее, чем когда шли ровным строем. Руки в красных кожаных перчатках сжимали эфесы. Что-то подсказывало Артуру, что господа не собираются вступать в рукопашную – шпаги им нужны для чего-то другого. Чего-то, с чем Лазарев пока не хотел бы столкнуться.

Вперед вышел самый страшный. Обветренное лицо избороздили глубокие морщины, а на правой щеке блестели шрамы, покрытые легкой корочкой синего инея. Ростом он превышал отметку в два метра, а шириной плеч мог поспорить с дверным проемом. От одного его вида высокий Артур ощутил себя несмышленой букашкой, решившей прогуляться по спине слона.

– Мисс. – Голос у здоровяка оказался под стать фигуре. Раскатистый и басовитый. – Полковник Шарль Гойе.

– Полковник. – Эйя кивнула настолько сдержанно и холодно, что даже Лазарю стало прохладно.

Шарль же и вовсе потянулся к шрамам, но вовремя опомнился.

– В отдел поступил сигнал о несанкционированном открытии дороги на Бесконечный остров. А именно на Хай-драйв в Атлантис-сити.

Пока Фари внимательно слушала текст обвинения, Артур пытался понять, где же он оказался. «Бесконечный остров» – одно это словосочетание заставляло его мозг кипеть. Остров – понятие конечное и ограниченное, а бесконечность – ну, здесь и так все ясно. Так как же что-то конечное может быть одновременно и бесконечным?

– Мне потребуются ваши документы и лицензия на открытие дороги.

– Конечно. – На этот раз от голоса леди сапоги офицеров заиндевели. – Потом сможете похвастаться, что задержали саму Эйю Фари.

Впервые в жизни Артур видел в глазах человека такой страх. Стоило красавице назваться, как несколько военных обнажили оружие, но не пытались напасть, а защищались им с таким видом, какой бывает у загнанной лани в окружении стаи волков. Вот только в данном случае сама стая испытывала почти сковывающий ужас. Военные будто увидели оживший детский кошмар или нечто подобное.

– Миледи… – Полковник держался молодцом, но по виску пробежала струйка пота. В такую-то погоду. – Можете ли вы подтвердить свою личность?

– Бюрократия, умный мальчик, бюрократия, – вздохнула красавица и принялась копаться в сумочке.

Пока Фари искала паспорт, ну или что у них здесь принято, Лазарь разглядывал обнаженные шпаги. С виду совсем обычные, они тем не менее отличались от всех виденных ранее. Пусть эти «все» и ограничивались экспонатами Эрмитажа.

Оружие оэмэровцев было несколько длиннее и тяжелее. Выковано явно не из простого железа или стали. Лезвия не блестели, а свет как будто обтекал их, нежно лаская кромки острия. По самой плоскости шла вереница рун и знаков, коих Артур опять же никогда не видел. Впрочем, вероятно, скоро ему придется привыкнуть к этой фразе – никогда не видел.

Паренек мог поклясться, что заметил, как мимо прошла женщина в черной шубе, ведущая на поводке снежного барса размером с молодого тигра. Да и вообще, стоило приглядеться, и становилось понятно: по проспекту Хай-драйв ходят не обычные люди. Некоторые, те, что со шпагами, прикуривали щелчком пальцев или перескакивали поребрик, просто пролетая над ним.

Лишенные шпаг порой доставали из карманов устройства, полные шестеренок и миниатюрных трубочек. На небольших экранах сквозь черно-белую рябь проглядывались лица других людей, а из уменьшенной горловины граммофона звучали скрипучие, механические голоса.

Те, кого Лазарев сперва принял за уборщиков, намывающих витрину, на деле оказались надутыми робами. Да-да, просто одежда без людей внутри. Только воздух, умело орудующий швабрами, ведрами и губками.

И самое удивительное – все это происходило так обыденно, легко и просто, будто каждый бредущий по проспекту привык именно к такой обстановке.

– Ну вот как всегда. – Эйя защелкнула замочек и повернулась к полковнику. – Я забыла документы дома.

– В таком случае нам придется проехать в отделение.

– Вот и отлично! – заулыбалась Фари. – Вы тогда езжайте, а мы домой.

Она взяла Артура за руку и уже было развернулась, когда раздался лязг металла об обивку ножен. Те военные, которые еще не держали шашку наголо, обнажили оружие и сомкнули круг, взяв парочку в плотное кольцо. Сцена набирала популярность у прохожих, и за мгновение вокруг красных мундиров скопилось немало зевак.

Лазарев даже заметил одного ушлого парня в заплатанном пальто и неброских ботинках. Он сновал туда-сюда, держа в руках подобие фотоаппарата. Только модели прошлого века, к которой прибавились все те же трубочки, вентили и шестеренки.

– Вы поняли, о чем я, – насупился Гойе. – Будьте любезны пройти к мехповозке.

Что за мехповозка, Артур не знал, но ему и не требовалось. Полковник даже не думал обнажать рапиру, пугая одним своим суровым взглядом каменно-серых глаз.

– Мой милый Шарль. – Эйя погладила Лазаря по голове, отчего тот поморщился. Терпеть не мог, когда трогают волосы. – Мы знаем друг друга вот уже почти сто десять лет. – Мальчик поперхнулся. А ведь выглядела всего на двадцать с хвостиком. – Может, пришло время забыть старые обиды?

Военный нахмурился, что сделало его еще более пугающим, и все же провел пальцами по щеке.

– Как только заживут шрамы от когтей Ледяного Арбиса, сразу все забуду.

– Но они не заживут! – возмутилась Фари.

– Значит, придется вам все же проехать с нами. Заодно и проверим, что вам потребовалось от несчастного мальчика.

– Я вполне счастливый, – обиделся Артур.

– Пока что, – криво ухмыльнулся Гойе. – Никто рядом с феей Полярной звезды не может долго оставаться в таком состоянии.

Стоило прозвучать этим словам, как толпа ахнула и расступилась. Люди продолжали следить за внеплановым шоу, но теперь выдерживали дистанцию в пару метров. Один лишь ушлый прощелыга мелькал то тут, то там, делая снимки и сверкая вспышкой.

– В каком состоянии? – Не то чтобы Артур был идиотом, но сегодня его постоянно тянуло что-нибудь переспросить.

– В незамороженном!

На сей раз недовольной оказалась Эйя. Она сжала пальцы так сильно, что Лазарю захотелось крикнуть. Но какой мальчик закричит от боли, тем более рядом с девушкой? Пусть девушке и прилично за сто пятьдесят. Вот и Лазарев молча стиснул зубы.

– Не пытайся, Шарль, – произнесла Эйя надменно. – Он все равно не испугается.

– Поч…

Договорить Гойе не успел. Он внимательно вгляделся в лицо Артура, и на его собственной физиономии отразилась эмоция разочарования.

– Вижу, твои поиски увенчались успехом… К несчастью для нашего города.

– Долго еще будет длиться этот фарс?

Соседние витрины засверкали морозными узорами. Люди запахнули вороты и начали жаться друг к другу, стараясь сохранить ускользающее тепло. По лезвиям шпаг побежали змейки инея, а полковник нервно теребил белеющие шрамы.

Артур не чувствовал, но видел, как на улице стремительно холодает.

– Что ж. Если вам так нужно убедиться в моей личности, я помогу. – На сей раз голос Фари зазвучал низко и глубоко.

Словно волчий вой в лунную ночь или как рев метели, несущейся по широкой улице.

Еще до того как красномундирники успели среагировать, Эйя резким движением правой руки откинула полу шубы. На поясе висела шпага в темно-синих, почти черных ножнах. Леди легко выхватила обыкновенную шпагу с самой простой гардой. С тонких губ сорвались слова на незнакомом языке, и руны на лезвии вспыхнули. За долю мгновения Эйя прочертила что-то у самых ног, оставляя в воздухе несколько знаков. Совсем как после игры с бенгальскими огнями. Вот только в данном случае знаки никуда не пропали.

Военные не успели даже опомниться, как ночь ожила. Люди вокруг закричали, а репортер принялся щелкать с утроенным рвением. Тени под ногами начали подниматься с асфальта. Обретая черты и становясь объемными, сверкая красными, искрящимися глазами-звездами, они тянули почти бесформенные, но все же руки. Шагали по проспекту, стягиваясь со всех концов улицы. Стекали с крыш зданий, отрывались от силуэтов людей и фонарей, выскальзывали из-под капотов автомобилей (или, как их здесь называли, мехповозок). Красномундирники, даже очнись они от страха, ничего бы не успели сделать. Тени уже пленили их тесными, крепкими объятиями.

Артур испугался.

По правде говоря, нет людей, не испытывающих страха. Есть люди, умеющие с ним бороться. Но мальчик не знал, смог бы он одолеть такой страх или нет.

– Достаточно! – рявкнул Шарль.

В его руке белым светом вспыхнула рапира, и тени истлели, открывая рты в беззвучном крике. Они вернулись обратно на крыши, втянулись под капоты и подошвы ботинок, обратно скрутились в тонкие фонарные прутики и просто размазались по асфальту.

– Мальчик, – полковник наклонился к Артуру, – пока не поздно, возвращайся домой.

– Он дома! – ледяным тоном произнесла Эйя. – Теперь дома. До встречи, полковник Шарль Гойе.

И с этими словами она повернулась к небоскребу. Военные не посмели перечить и расступились. Все так же ведя Лазарева за руку, фея рассекла ошарашенную толпу с легкостью атомного ледокола.

– Лучше бы тебя оставили на озерах Забвения! – донеслось в спину.

– А что такое…

– Потом, – отрезала Фари голосом, не терпящим возражений.

Они перешли дорогу, не обращая внимания на гудки клаксонов и вой тормозящих агрегатов. Один водитель зазевался и не успел нажать педаль. Артур встал как вкопанный, но Эйя взмахнула рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи. Настоящий буран пронесся по дороге, а в следующее мгновение мехповозка застыла. Приподнятая на ледяном гребне, она зависла в полуметре над землей. Хозяин повозки с трудом открыл дверь и начал что-то кричать. Эйя ничего не сделала, но Артур почувствовал нечто, исходящее от нее. И от этого нечто рот водителя сковала та самая изморозь, которая заперла комнату в детском доме.

Полковник наверняка видел все это, но не посмел даже окликнуть, не то что остановить. Теперь Лазарь начал подозревать, что его похитительница – не такая обычная леди, какой хотела казаться поначалу.

В фойе высотки вели вращающиеся двери. Внутри на ресепшене сидели молодая девушка и парень чуть постарше. Фари уверенно направилась к ним, таща на буксире зазевавшегося Артура.

Мальчик никак не мог навосхищаться местным убранством. Сверху свисала многоярусная люстра, увенчанная тысячей электрических свечей. По потолку шла роспись, какую он видел только на картинках исторических учебников. С западной стороны звенели колокольчики аж пяти лифтов, и в каждом стоял швейцар, нажимающий кнопочки вместо посетителей.

Собственно прислуга, щеголяющая в вишневых мундирах и забавных шапочках, была приветлива со всеми работниками и жителям небоскреба. Коих оказалось так много, что паренек сперва растерялся. Столько он не видел даже на оживленном Невском. А здесь – в одном только холле.

– Мисс Фари, – заулыбалась девушка и мигом побледнела.

Лазарь не видел лица своей спутницы, но полагал, что оно не светится радостью и счастьем.

– Мой ключ, пожалуйста.

По стойке ресепшена поползла иневая корка. Словно в присутствии феи все леденело, вот только Артур все еще не ощущал холода.

– Д-да, к-конеч-ч-но, – промямлила работница.

Она повернулась к трубкам и опустила рычаг.

Лазарев ахнул – это же система воздушной почты. Загружаешь контейнер в трубу, закрываешь крышку, и письмо летит на другой конец своеобразной магистрали. Такие мальчик видел только в кино.

Через десять длинных, морозных для окружающих секунд трубка выплюнула пластиковый бокс, где лежал небольшой золотой ключ. И он был не просто желтого, блестящего цвета, а сделан из золота.

– Благодарю, – протянула Эйя и отошла от стойки.

Иней тут же истек, оставив после себя небольшую испарину.

– Пойдем, – скомандовала фея.

Спорить не хотелось. Да и резона нет. Сам же вызывался на авантюру, никто не заставлял. Проходя через холл, Артур не мог не заметить, что некоторые приветственно снимают шляпы перед Фари. Ей вежливо улыбаются, а кто-то спешит с папками и документами, но, наткнувшись на взгляд ведьмы, замирает на месте. Благо, будучи не замороженным, а просто испуганным.

У самого лифта леди и мальчик остановились в ожидании, пока стальная коробка не отвезет их куда-то наверх.

– Какие красивые глаза.

Справа, словно из воздуха, возникла приятная старушка. Невысокого роста, она держала идеально прямую осанку, отчего казалась чуточку выше и моложе. Седую голову прикрывала шляпа, на шее лежал воротник из песца, а дрожащие руки опирались на трость из дерева драгоценных пород. Узловатые пальцы были увенчаны кольцами, а на мизинце левой руки сверкал алмаз размером с переспелую вишню.

– Герцогиня Лармонт. – Данный кивок буквально сочился официозом. – Не ожидала увидеть вас так рано.

– Ох, милочка, ты же знаешь. – Дама улыбнулась, демонстрируя ровный ряд вставных белых зубов. – Нам, старикам, сложно привыкнуть к быстро меняющемуся миру.

Артур глянул в окно – у них на дворе первая половина прошлого века. Интересно, как бы герцогиня себя чувствовала на Земле?

– Вы с семьей или одна?

– С моим прапрапра… ну, сколько-то там раз правнуком. – Герцогиня продолжала разглядывать Лазаря, что ему категорически не нравилось. – С бароном Лармонтом, ты его знаешь.

– Знаю, – согласилась Фари. – Приятный мальчик.

Герцогиня засмеялась.

– Преимущества моего положения – все пытаются льстить. Даже последняя мышь в Литтл-гарден-сквере знает, что мой правнук тот еще охламон.

Судя по тому, как скривилась Эйя, «охламон» – слишком мягкое слово для описания потомка герцогини.

– Вижу, ты со мной согласна. Кстати, хорошо ты поставила на место Шарля. Уж слишком он обнаглел, получив звездочки полковника.

– Власть портит людей.

Руки герцогини сжали трость, а улыбка чуть померкла, но вскоре старушка вновь сверкала достижениями ремесла дантистов.

– Именно поэтому ты последнее десятилетие провела на Земле? Подальше от власти? Или от властей?

– Вы знаете, почему я там была.

– Знаю. – Артур мог поклясться, что услышал змеиное шипение. – И вижу, твои поиски увенчались успехом.

– Вы второй человек за день, кто так говорит.

Эйя еще несколько раз нажала на кнопку, но лифт, будто издеваясь, не спешил опускаться. Стрелка показывала, что он все еще находится на уровне двадцать седьмого этажа. Всего же их было пятьдесят один.

– Куда-то торопитесь? – поинтересовалась Лармонт. – Хотя не удивлюсь. Вы, молодые, все время спешите. Не умеете ждать, потому и стареете слишком быстро.

– У нас выдался напряженный день.

– Понимаю, – протянула герцогиня.

– Вряд ли что-то понимаешь, старая интриганка, – одними губами прошептала Эйя.

Так, чтобы не услышала мадам, но чтобы Артур мог разобрать каждое слово. Лазарев удивленно посмотрел на фею, а та подмигнула и еще раз вдавила кнопку вызова.

– И все же занятные у вас глаза, молодой человек. Красивые.

– Спасибо, – неуверенно поблагодарил мальчик. – Наверное.

– Наверное, – засмеялась герцогиня. – Вы слышали? Он сказал «наверное». Ох, сэр, а с вами будет весело. Особенно если вы окажетесь чуточку более похожим на отца и меньше – на мать. Она мне никогда не нравилась, а уж после известных событий…

Дзинкнул звонок, и двери бесшумно расползлись. Эйя буквально зашвырнула Артура вовнутрь и, проигнорировав швейцара, вставила ключ в замочную скважину. Стоило фее его повернуть, как лифт пополз наверх.

Артур не мог поверить своим ушам. Его только что забрали от человека, который знал родителей! Настоящих родителей, о которых мечтает каждый детдомовец, что бы он вам ни говорил. Все брошенные дети надеются, что их найдут и заберут.

– Она знает моих родителей! – выпалил Лазарев, нисколько не заботясь о том, что устраивает сцену при постороннем человеке.

– И? – холодно спросила Эйя. – Я тоже их знала.

Мальчик почти захлебывался возмущением.

– Где они?!

– На Гранд-Луис-грэйвъярд. Ряд сорок девять, место семь.

Артур так и не закрыл рот. Он достаточно хорошо знал английский. Что понятно, учитывая, насколько просто ему давалась речь полковника и герцогини. «Грэйвъярд», выражаясь русским языком, – кладбище.

– Выходит…

– Они умерли. – На лице Эйи не отобразилось даже тени эмоций. Только в лазурных глазах промелькнула грусть. – Почти сто шестьдесят лет назад.

– Но… но… но это невозможно! Мне ведь только тринадцать!

– А говорил четырнадцать, – вновь подмигнула Фари.

Очевидно, что ведьма пыталась его рассмешить, но парнишка не был настроен веселиться. В один день он внезапно узнал, что в мире существует магия, что через дверь в подсобку можно попасть на Бесконечный остров и что его родители уже полтора века как мертвы. Да даже пятнадцатилетний подросток не рассчитан на такие потрясения!

– Вот поэтому я ничего и не рассказала. Мой дорогой Артур, я искала тебя последнее десятилетие вовсе не для того, чтобы вывалить весь ворох настоящей истории мира за полчаса.

– А есть что-то еще, чего я не знаю? – обреченно вздохнул Лазарев.

Смех у Эйи хоть и был ледяным, но оставался красивым. Как и она сама.

– Проще сказать, что ты знаешь, и при этом остановиться только на имени!

Двери лифта открылись, и Артур вновь потерял дар речи. Он планировал оказаться в длинном коридоре, ну или в просторном холле, но никак не ожидал, что лифт может вести прямо в квартиру. Если, конечно, так можно назвать подобные апартаменты.

– Спасибо, Макс, – прозвучало позади.

– Приятного дня, миледи.

Раздалось шуршание вытаскиваемого ключа, и лифт заскользил вниз. Двери с хлопком закрылись, оставляя фею и недавно обыкновенного мальчика одних. Одних в хоромах, площадью, наверное, с весь этаж. Артур по такому случаю даже вспомнил, как называются подобные «квартиры», – пентхаус. Дорогущие помещения, где живут одни лишь богачи и звезды.

Гостиная размерами со спортивный зал была обставлена со вкусом. Никакого кричащего золота и драгоценных камней, но даже тумба для светильника выглядела дорого. Тут стояло несколько металлически-стеклянных столиков. Диваны, обитые белой кожей и накрытые теплыми пледами, с узорами, похожими на картины. Здесь даже имелось подобие телевизора. Пузатого, гигантского, допотопного, но телевизора.

У северной стены, как и полагается, находился камин. Настоящий, с весело трещащими поленьями. Над ним висело зеркало в раме из хрома. В нем отражалась задняя часть помещения – несколько комнат и лестница, внимание, на второй этаж.

– Там у нас библиотека, гостевая спальня и тренировочный зал.

– А здесь…

– Здесь моя комната, твоя комната, рабочий кабинет и непосредственно гостиная.

Артур прикинул в уме примерную площадь небоскреба, потом вспомнил уроки геометрии и понял, что может заблудиться в собственной комнате.

– Не дворец, конечно, но…

– Шутишь?!

По сравнению с комнатушкой на четверых человек пентхаус – не дворец. Пентхаус – собственный аэродром, скрещенный с футбольным полем.

Чтобы присесть на ближайшее кресло, стоявшее на ворсистом персидском ковре, Лазарю пришлось сделать почти дюжину шагов. Столько бы хватило, чтобы трижды пересечь его прошлое место жительство. Да еще и запас бы остался.

Артур садился так осторожно, будто брал в руки вазу из китайского фарфора. Все это вызвало усмешку у Эйи, а вскоре засмеялся и сам мальчик.

Конечно, он не был алчным до материальных благ и не ставил новый дом выше родителей, просто… Просто он не видел их никогда в жизни, а большую ее часть и вовсе полагал… Ну, об этом лучше даже и не думать. Когда ты не наивен и не глуп, сложно воспринимать бросивших тебя людей как сбежавших из страны шпионов, королей, звезд мирового масштаба или рок-музыкантов, разлученных волей случая. А именно этим грезили дети в учреждении.

И новость о том, что родители умерли, выбила Артура из колеи. Но ненадолго. Ровно на то время, чтобы понять, что он ничего не чувствует по этому поводу. Ведь нормальный человек не горюет каждый день, осознавая, как давно погибли его прапрапрадедушки и бабушки. Сто пятьдесят лет – большой срок. У Артура не имелось шанса увидеть их. А значит, ничего, в сущности, не изменилось.

Хотя нет. Кое-что поменялось. Теперь Артур знал, что его родители все же были магами и жили в волшебной стране. Вряд ли кто-то еще может похвастаться таким.

– Вижу, ты успокоился.

Эйя кинула шубу прямо на пол, оставшись в одном костюме. Она села на подбежавший к ней хромированный стул и взмахом руки взворошила поленья в камине.

– Тогда задавай вопросы. Но не про родителей. Для этого ты еще не готов.

– А когда буду готов?

Фари покачала головой:

– Ты не самый умный в этой комнате. Спрашивай о чем-нибудь другом. А чтобы придать тебе стимула, давай как в сказках – три вопроса.

– Всего? – возмутился мальчик.

Фея погрозила пальчиком и скрестила ноги.

– Будь я к тебе не добра, сказала бы, что это первый. Но так и быть, мой умный мальчик, три вопроса каждый день. Не больше, но и не меньше. Согласен?

– Как будто у меня есть выбор.

– Это мог бы быть второй, – немного холодно заметила леди. – Будь осторожнее с тем, что и кому говоришь. Сейчас у лифта ты мог оказаться в большой опасности, позволив себе обратиться к герцогине с вопросом.

Артур задумался.

– И что бы произошло?

– Хороший вопрос, – кивнула Эйя. Она поднялась и подошла к камину. – Запомни: в Атлантисе тебе нельзя никому верить и ни к кому не поворачивайся спиной. Спросив что-то у герцогини, ты бы обязательно взял на себя бремя долга. Лармонт живет долго и помирать пока не собирается. Один маленький вопрос мог аукнуться тебе через несколько десятилетий большим одолжением.

– Как это сложно звучит. – Артур потер лоб. – Еще полчаса назад я стоял в детском доме, а сейчас ты мне рассказываешь об интригах. И вообще! – Парнишка обеими руками показал сперва на сланцы, потом на спортивные штаны, а затем на джемпер. – Это вся одежда, что у меня есть!

– Завтра отправимся по магазинам.

О боги! Из уст женщины подобная фраза звучит страшнее обещания смертной кары. Правда, деваться некуда.

– Второй вопрос, – потребовала Фари.

Тут Артуру думать не потребовалось.

– Почему у некоторых людей есть шпаги?

– Потому что они маги, – пожала плечиками Эйя. – Я же говорила – подбирай слова. Ты больше не в своем маленьком Санкт-Петербурге. Это Атлантис. Город мифов и магии. Постарайся соответствовать, если хочешь дожить до совершеннолетия.

– Хорошо, – понурился мальчик.

– Ладно, сегодня сделаем исключение. Шпаги уже несколько веков заменяют нам посохи. С ними проще колдовать. Для сравнения, это как если писать ручкой или пальцем, измазанным в чернилах. В обоих вариантах выйдет текст, но в первом он получится понятнее, быстрее и чернил уйдет куда меньше. Понятно?

– Примерно.

– Врунишка. – Фея продолжала улыбаться. Совсем не так фальшиво, как та герцогиня. – Ничего ты не понял. Ну да ладно. Я хорошенько займусь твоим обучением. Видано ли это – Фари, не разбирающийся в магии. Тебе, вообще-то, на будущий год поступать в Королевскую школу магии. А там неучам даже за деньги не очень рады.

– Я знаю, что ты это специально!

После такой ремарки у Артура появилось не меньше десятка вопросов, а ответ остался только один.

– Привыкай, – в третий раз подмигнула ледяная красавица. – Итак, что ты хочешь спросить?

Лазарев задумался. Вопросы так и роились в голове. Почему остров бесконечный, что за Ледяной Арбис, что произошло между Эйей и полковником, кто такая эта Лармонт и почему ей не нравилась его мать, в чем смысл шпаг и что это за Королевская школа магии? Местный аналог Хогвартса? Вот только Артуру никогда не нравилась сказка про Гарри Поттера!

Так что мальчик спросил самое простое и одновременно самое важное:

– Кто ты?

Леди не обернулась, но в зеркале было видно, как сильно задел ее вопрос.

– Местная злая королева, – ухмыльнулась фея Полярной звезды. – Только без дворянского титула.

Женщина присела на корточки и выдохнула на огонь. Тот замерз меньше чем за удар сердца. Артур никогда не слышал, чтобы пламя замерзало, но теперь любовался застывшими в своем безумном танце лепестками ледяного пламени.

– Ты задал хороший вопрос, так что я дам хороший ответ. Военные, которых ты встретил, существуют не только ради защиты города от многочисленных обитателей острова. Да, они помогают, когда нападают драконы, тролли или когда кочуют племена орков. Их шаманы всегда доставляли нам хлопоты. И все же это лишь прикрытие для настоящей службы.

Артур забыл, как дышать. На город нападают драконы? А это случайно не те летающие огнедышащие ящерицы, сидящие на диете из непорочных дев и спящие на кроватях из несметных сокровищ? Просто, если что, они вроде как немаленького размера.

Ой, что-то комната закружилась, да и вообще как-то душно здесь стало…

– Атлантис – единственный город людей на острове. Ну или единственный, нам известный. Видишь ли, отдел путешественников хоть и поставляет ежегодно новые карты, но исследовать полностью бесконечность могут только безумцы. А все безумцы традиционно заняты в отделе сновидений, так что мы не знаем и сотой части территорий острова.

Ага, а еще некоторые безумцы похищают детей из родного им мира и величают себя злыми королевами.

– Сейчас в городе проживают сорок миллионов человек, и из них только три миллиона – маги. Большинство – недоучки из муниципальных школ. Шпаги – государственные, немногим лучше пальца из сравнения про чернила. Их родные силы не могут даже шнурки завязать. В общем, от таких магов только напыщенность и осталась.

– А родные силы – это…

– Ты задал три вопроса, – напомнила Эйя.

– А я ничего сейчас и не спрашивал, – пожал плечами Артур.

Фари пару раз моргнула и улыбнулась одними уголками губ.

– Быстро учишься. Это хорошо… Родные силы – это то, на что маг способен без обучения и заклинаний. То, что для него как дышать и даже проще. Кто-то умеет с рождения разговаривать с животными или поднимать в воздух горшки с цветами. Другие – управлять стихиями или заставлять звезды падать с неба.

– Значит, одни с рождения сильны, а другие слабы?

– Не совсем так. У меня был друг… – Артуру показалось, что фея сморгнула снежинку из левого глаза. – Его родной силой было умение делать облака. Маленькие облака размером с горошинку. И при всем при этом в заклинательном бою он не знал равных.

– Почему тогда в прошедшем времени? Ну, ты сказала «был».

– Мы еще дойдем до этой части истории. Просто запомни, что если колдун или ведьма могут обрушить взмахом руки потоки огня или серы, то еще не значит, что они не порежутся, доставая шпагу из ножен.

– Хорошо, – легко пообещал мальчик.

Все равно он пока мало что понимал.

– Так вот. – Эйя щелкнула пальцами, и по комнате вновь разлилось тепло веселого пламени. – Даже самый слабый, неумелый и глупый маг живет лучше обычного смертного. И живет не просто лучше, а намного дольше. Порой на столетия. Некоторые смертные пробиваются ко двору короля. Некоторые сколачивают состояние на торговле с племенами. Но большая часть живет, работая на магов. На наших заводах, предприятиях и в наших корпорациях. Кто-то получает больше, кто-то меньше.

Ничего нового Артур не услышал. Как будто на Земле не так. Даже в свои четырнадцать, успев подработать пару месяцев летом, мальчик понял, как непросто жить в мире взрослых.

– В нашем небоскребе…

Лазарев поперхнулся.

– Ах да, я не сказала. Все здание принадлежит семье Фари. Итак, в нашем небоскребе есть пятизвездочный отель. Занимает всего пять этажей – гостей в Атлантисе немного. Так что отель единственный. Но даже на самый простой номер обычный смертный должен работать несколько лет.

Один отель на весь город? Неудивительно, что народ столпился вокруг кольца военных. Да они здесь в собственном соку варятся!

– В общем, – вздохнула леди, возвращаясь на стул, – смертные бунтуют. Больше всех на этом поприще отличился Литтл-гарден-сквер. Артур, я не собираюсь тебе никогда ничего запрещать, кроме одного. Никогда не езди в это место! Даже самый опытный маг не переживет там и одной ночи.

– Я видел, как ты взмахом руки заморозила авт… мехповозку.

– Неважно! – Все стеклянные поверхности разом покрылись инеем. Лазарев вжался в спинку дивана. – Атлантис полон таких ужасов, мой умный мальчик, которых боюсь даже я. И это учитывая, что для большинства я и есть самый большой местный кошмар!

– Но почему?!

Артур сколько ни пытался, не мог заставить себя бояться красавицы. Да, он немного опасался ее способностей, но только потому, что не понимал их. Но, честно, как можно испугаться Эйи Фари? Пусть она и говорит, что волшебники живут только в сказках, но сама больше всего похожа именно на волшебницу! На добрую фею-крестную, а никак не на злую королеву.

– Мне четыреста семьдесят лет, мой умный мальчик. – Внезапно лазурные глаза стали почти черными. – За все это время устроила семь восстаний против короля. Одно из них увенчалось успехом и привело к власти новую династию. Династию Фаренгейтов. Я не буду говорить почему, но мне пришлось возглавить и восьмое. Сто десять лет назад я повела новую армию на Сокрытый дворец.

Артур молчал. Да, пожалуй, теперь он понимает, почему ее боятся. Но не понимает, почему она жива и на свободе. Паренек хорошо учил историю, чтобы знать, что делают с предводителями восстаний.

– Мой друг, тот самый, который с облаками… – Эйя отвела взгляд в сторону. – Он пытался остановить меня. Не хотел кровопролитий… Мы сразились.

Она замолчала. Тактичный человек тоже промолчал бы, но сложно стать тактичным, когда тебя воспитывают в детском доме.

– Что с ним?

– Превращен в лед. Так и стоит на главном пьедестале в зале почета. «Герой Атлантиса»! – Каждое слово причиняло женщине боль. Но если Артур что и понял о своем новоявленном опекуне – она всегда держит обещания. – Пиль Гойе – младший брат Шарля.

Один вопрос отпал сам собой. Теперь понятно, почему полковник ненавидел Фари.

– Меня поймали. Судили и приговорили к одному веку на третьем круге озер Забвения. Предупреждая твой вопрос – эта такая тюрьма нашего острова. Озера заставляют человека переживать свой худший день в жизни. Снова и снова. И чем ближе к первому кольцу, тем сильнее и ярче воспоминания. Всего их сорок…

А вот теперь становилось понятно, почему в ее глазах так часто мелькало безумие.

– Так что такая вот у тебя фея. Не фея, а злая королева.

– Ты не злая, – покачал головой Артур. – Ты ледяная.

Эйя грустно усмехнулась.

– Но это ничего! – громко крикнул мальчик, подпрыгивая на диване. – Я люблю снег! И вообще, если ты такая вся страшная, значит, мне не надо ничего опасаться. Кто же обидит подопечного злой королевы! А хочешь, могу начать Каем зваться?

Леди смеялась. Долго и заливисто. И от этого смеха ледяные царапины превращались в цветы изморози. А иней постепенно отступал, и даже пламя в камине загорелось с новой силой.

Может, она такая и есть – самое страшное зло Атлантиса. Да и пускай. Пускай даже страшнее или злее. Вот только Артур знал, что никогда не сможет ни бояться ее, ни ненавидеть. Ведь как можно не полюбить человека, подарившего тебе магию и приключения. Даже если опасные и пугающие. Другие были бы ему неинтересны.

– Мне жаль герцогиню Лармонт – ты вылитая бабушка.

– Бабушка?

– О да. – Фари поежилась, а Артур заметил отблеск испуга в лазурных глазах. Она кого-то боится?! – Бабушка Элла Фари… В каждом учебнике о злых ведьмах ты найдешь упоминание о ней. С большой буквы. Отдельным абзацем. Красным шрифтом… С вензелями!

– Вот я не пойму. То ли мне восхищаться, то ли проситься обратно в детский дом.

Собеседники снова засмеялись. Смеялись долго и весело. Артур вообще не помнил, когда он так с кем-либо смеялся.

– Иди спать, мой умный мальчик, – сказала Фари, утирая выступившие слезы. – Завтра длинный день, и мне многому тебя надо научить. Ты ведь даже историю не знаешь!

– У меня по всем предметам «отлично»!

– Тогда, может, скажешь мне, как превратить воду в вино?

– Я сказал, что я отличник, а не Христос!

– Вот поэтому и иди спать. – На этот раз Эйя использовала свой не терпящий возражений тон.

Словно оловянный солдатик, Лазарев поднялся, развернулся на каблуках и, чеканя шаг, отправился по указанному маршруту. За сегодня он узнал главное – его опекун, кем бы Эйя Фари ни приходилась ему на самом деле, человек хороший. Пусть и злая королева. В конце концов кто сказал, что в сказках пишут правду? Ведь вряд ли хоть кто-то из них, сказочников, бывал в Атлантисе. А ему, Артуру Лазареву, теперь тут жить.