Глава 6 Джилл
— Тристен типа музыку сочиняет, — объявила Бекка. Это явно произвело на нее впечатление. — Причем классическую.
Я отошла от мольберта и села на кровать. Меня всегда удивляет такое хвастовство на «МайСпейс». — Неужели? — спросила я скептически.
— Тут есть ссылки на аудиофайлы, — подтвердила Бекка. Накрашенным ногтем она нажала на клавишу мышки, и в комнате зазвучало пианино. — Он уверяет, что это его.
До того как файл открылся, я не знала, чего ожидать. Может, чего-нибудь слишком хорошего, чтобы я могла быть уверена, что музыка принадлежит не Тристену, а кому-то другому, что он привирал, как многие делают в Сети. А может, и чего-нибудь миленького и простенького, чтобы стало ясно, что сочинил подросток.
Но эта мелодия… это было нечто невероятное. И в то же время я верила, что написал ее именно Тристен Хайд, так как она почему-то напоминала о нем.
Я склонила голову, чтобы лучше слышать, и представила себе его. Уверенного и несколько загадочного… человека, который не смущался даже на кладбище. Хотя колонки у меня были дешевенькими и плохонькими, музыка эта была, несомненно, очень сильной. Мрачной, зловещей, но в то же время… величественной, как буря, которая наконец-то разыгралась во всю мощь.
— Потрясающе, — сказала я, начисто позабыв о том, что не хотела открывать страничку Тристена, а музыка продолжала играть. — Очень красиво.
Бекка поморщилась и остановила мелодию еще одним быстрым нажатием:
— А по-моему, мрачновато.
А мне бы хотелось послушать еще. Но Бекка уже открыла фотки Тристена, и у меня опять защекотало в животе. Хотя на этом сайте информация открыта всем, у меня возникло такое ощущение, будто мы вторглись на его территорию и начали вести за ним слежку.
Бекке, очевидно, так не казалось. Она нажала на фотографию, увеличив ее, и тихонько присвистнула.
— Ого, такой красавчик, правда? — спросила она вперившись в экран.
Я ничего не ответила. Просто смотрела на фотографию Тристена, и мне стало еще больше не по себе, словно он оказался с нами в комнате, хотя фотка была с концерта. Тристен сидел за сверкающим черным роялем, со лба спадали густые волосы, сам он был в смокинге, из-за чего выглядел намного старше своего возраста, даже старше, чем тогда, на кладбище. Он, наверное, играл, но на снимке был пойман момент, когда он поднял свои карие глаза от клавиш и посмотрел прямо в объектив, и я увидела в них такую силу…
Я заметила, что по моему лицу снова разлилась краска, и обрадовалась тому, что Бекка смотрит на него, а не на меня.
— И не просто красавчик, но он говорит еще так… с акцентом, — добавила Бекка. — Ты же в курсе, что он ходил в какую-то суперкрутую школу в Англии?
— Нет, этого я не знала, — ответила я, хотя и без удивления. Речь Тристена была похожа на учительскую даже больше, чем… да почти чем у всех учителей в нашей школе. Я снова посмотрела на снимок и поняла: в Тристене определенно было что-то любопытное.
Бекка внезапно развернулась ко мне лицом и рассмеялась. Может быть, она смеялась надо мной.
— Ты же считаешь его красавчиком, Джилл, — принялась дразнить меня она, как будто это дико смешно, даже если это правда. — Я видела, как ты глазела на него на химии!
— Нет, не было такого! Не было…
— Но тебе, Джилл, — сказала Бекка, накручивая волосы на палец, — такой парень, как Тристен, не подойдет. Только без обид!
Мои щеки вспыхнули — как от несправедливого обвинения в том, что мне нравится этот парень… так и от такого оскорбления.
— Что это значит?
— Ты хорошая, — сказала Бекка так, что это совсем не прозвучало как комплимент, — А Тристен — ну, говорит он складно, но в то же время человек он жестокий.
Я закатила глаза:
— Да ладно тебе, Бекка… — Я искренне верила, что Тристен Хайд исключительно хорошо воспитанный и даже… приличный юноша.
— Ну, Тодда Флика-то он чуть не до полусмерти избил! — Подруга подтвердила свое мнение фактами. — Это довольно жестоко!
Я подскочила, чуть не упав с кровати:
— Тристен избил Тодда?
— Ага. — Бекка, похоже, искренне удивилась тому, что я ничего не знаю. — Ты что, не слышала?
— Нет. — Никто не спешил позвонить Джилл Джекел, чтобы поделиться с ней новостями. — Что случилось?
Бекка пренебрежительно махнула рукой с алыми ногтями:
— Вроде Тристен хотел приударить за Дарси. Но Это просто смешно, потому что она не в его вкусе.
Я посмотрела на хорошенькое, нежное личико подружки и подумала: откуда она знает, какой у Тристена вкус? И в то же время я изо всех сил старалась не злорадствовать по поводу того, что Тодду Флику, который столько лет дразнил меня, наконец досталось. Но насилия никто не заслуживает. Оно мне было противно.
— Тристен же не сильно его ударил?
Бекка явно наслаждалась тем, что именно на ее долю выпало поделиться со мной свежими сплетнями, но улыбка, которую она до этого не в силах была скрыть, исчезла, а взгляд затуманился.
— Он сломал Тодду руку.
— Нет… — Мой взгляд переметнулся на фотку Тристена. Такого не может быть! Или может?
Когда я снова посмотрела на Бекку, я заметила, что она не просто посерьезнела, а даже как-то… испугалась. И хотя в доме, кроме нас, никого не было, она стала говорить тише, шум дождя почти полностью заглушал ее голос.
— Я… я еще один секрет про Тристена знаю, — добавила она. — Это случилось прошлым летом. Я этого никому не рассказывала.
— Правда? — Я тяжело сглотнула — я вдруг поняла, что не уверена, хочу ли это слышать. По крайней мере, от Бекки. Покуда это касается Тристена, с которым мы какое-то время назад обнимались. — М-м-м… может не стоит…
Но Бекка все-таки решила поделиться со мной тайной, выражение лица у нее при этом было странное — я такого не видела за все годы нашей дружбы.
— Я, типа… прошлым летом встречалась с Тристеном, — сказала она. — И тогда-то это и случилось…
Вцепившись пальцами в край кровати, я внимательно смотрела на подругу, пытаясь понять, что она имела в виду под словом «встречалась». Встретилась случайно на улице? Или же Бекка Райт гуляла с единственным на свете парнем, с которым мы чуть не поцеловались? Нет, я правда ничего больше не хотела слышать. Но все же на автомате спросила:
— И что… случилось?
Но в тот вечер я не дослушала историю Бекки, она не успела даже начать, как дверь в мою комнату распахнулась, и мы обе чуть до потолка не подпрыгнули.
— Мама! — воскликнула я. — Я не слышала, как ты вошла!
Она остановилась в дверном проеме, мокрая насквозь. Такая мрачная и уставшая, что Бекка без лишних слов надела свои блестящие шлепанцы, собрала вещи и тихонечко вышла, еле слышно сказав нам обеим «пока», а потом помчалась вниз по лестнице.
Пока не раздался хлопок входной двери, мама молчала. Потом она убрала со лба мокрые волосы, в которых уже проглядывала седина, и заявила:
— Джилл, нам надо поговорить. У меня плохие новости.
— Конечно, — согласилась я.
На первый взгляд я просто согласилась, но тут же подумала, что согласие мое прозвучало слишком резко или даже зло.
Конечно, у мамы плохие новости.
Изменится ли хоть что-нибудь в этом проклятом доме Джекелов?