— То есть как это, притворяться нами?

— Вампиры живут долго… очень долго… Они обладают абсолютной памятью и все это время учатся… Всему! Изучают историю, языки, анатомию, литературу… Все, что поможет лучше узнать нас. Наши слабые и сильные стороны.

— Зачем?

— Чтобы быть как мы… Нет! Лучше нас, во всем лучше!

— Тебя слишком много били по голове, — заявил я и покрутил пальцем у виска.

— Ты же видел книги, подумай сам!

Тут мне вспомнилась одна странность, которая не сразу бросилась в глаза: там не было ни одной книги, посвященной каким-либо существам, кроме людей. Языки, литература, анатомические атласы, техники боя, даже картины — всюду люди, люди и только люди. Ни одного учебника по бестиалогии, сборника песен хаммутов или книги заклинаний, посвященной истреблению нежити.

— Все эти бессмертные ублюдки как один поэты, художники, знатные бойцы и отменные повара! Живой мертвец, способный из обычной мухожорки приготовить деликатес, достойный королевского стола — разве такое возможно?

— Но как? Они посвящают дамам стихи, дарят цветы и бриллианты… Как может быть способен на такое бездушный монстр?

— А ты подумай. Они сотни лет изучают нас и нашу поэзию, читают лучших мастеров слова, обладая при этом абсолютной памятью… Кхе — кхе, — паладин закашлялся, и я тут же поднес ему бокал.

— Спасибо… Вампиры не пишут стихов, а складывают слова, исходя из того, что будет приятно услышать той или иной женщине, и будет красиво звучать. Разумеется, опираясь на опыт сотен поэтов и тысяч прочитанных книг, зная то, что мы думаем, как мы чувствуем…

— Выходит, все, что они делают…

— Это ложь! Притворство, искусная игра… И играют кровососы в нас, в людей. В идеальных людей, таких, которые существуют только в книгах!

— Вампиры — идеальные люди, — усмехнулся я, хотя было совсем не весело, — Но зачем им это?

— Когда-то, — запал пленника пропал, и голос стали тише, а паузы межу словами — дольше, — их было очень мало, и на них шла охота… Безжалостная, на истребление… И монстры должны были стать людьми, чтобы выжить… Чтобы затеряться среди нас…

— Что-то они не слишком-то они таятся!

— Раньше все было иначе, — паладин усмехнулся, и от его безгубого оскала у меня мурашки побежали по спине… — А теперь… Им так удобнее… Так вампирам проще жить… и питаться!

Он замолк и опустил голову, собираясь с мыслями. А когда заговорил снова, то слова его мне решительно не понравились.

— Это твари, кровожадные чудовища, в которых нет ничего человеческого… А люди не готовы мириться с бездушными монстрами, которые, к тому же, ими же и питаются. Но зато готовы принять тех, кто похож на них самих, и даже лучше, чем большинство называющих себя людьми! Прекрасные и обходительные, интеллигентные и образованные — стать пищей для таких вампиров некоторые даже почитают за честь…

— Каждый выживает, как может, — пожал я плечами.

— Для них это игра, образ жизни, который они ведут сотни веков… за которым они прячут свое истинное лицо, словно под маской… Собственно, они и называют это Маскарадом… — Рик тяжело дышал, было видно, что разговор отнял у него остаток сил.

— Неужели никому до сих пор не удалось разглядеть, кто они на самом деле?

— Удавалось, и не раз… Например… мне…

И он криво усмехнулся. Полуживое доказательство того, что вампиры свои тайны хранить умеют.

Да уж. Этот их Маскарад — во истину величайшая из всех афер. Сколько хрупких женских сердец разбито? Сколько нежных юношеских шей подставлено под безжалостные клыки своих кумиров? Вечная жизнь? Ха! Ничуть не удивлюсь, если и это всего лишь приманка для наивных овечек. Живущие вдали от поселений, прекрасные и загадочные вампиры, окруженные ореолом древних тайн, оказались величайшими лжецами и двуличными тварями. Ласково бормочущие и машущие пучком свежего сена пастухи перед стадом глупых баранов. Баранов, которых сказками откармливают на убой…

— Ты… обещал, — этот хрип отвлек меня от размышлений.

— Что?

— Избавление… Ты поклялся Тьмой…

Поклялся. Вот только мы, темные, в отличие от чудаков со светлой стороны, не придаем особого значения клятвам. Нужно просто тщательно следить, чем клянешься: далеко не все божества и сущности дозволяют так вольно обращаться со своим именем. К тому же, я вредитель, а не убийца.

— Извини, но… — я покачал головой.

— Ты обещал! Убей меня! Я не хочу… больше так…

— Ты не привел никаких доказательств, кроме книг, которых нет на полках. Как мне узнать, что лгут они, а не ты?

— Маскарад… Ты должен попасть на праздник Крови…

— При чем здесь бал — маскарад?

— Нет… Не он. Ритуал, кровавый ритуал во имя Первого, который свершается в Зале Крови.

— Когда? Когда это случится?

— Завтра… ночью…

Паладин умолк, совершенно обессилев, и лишь в его полном боли взгляде была мольба. Светлый умолял темного о смерти. Но я не мог помочь ему.

— Не могу. Я не такой, как они…

— Тогда, с вашего позволения, эту неприятную процедуру вместо вас выполню я, милостивый господин, — раздался позади вкрадчивый голос.

Сверкнула сталь, и острие шпаги пронзило единственный глаз истерзанного паладина, даря ему долгожданное избавление от боли и пут бренного тела.

— А теперь, юноша, мне бы хотелось услышать, кто вы такой, и каким образом вы здесь оказались.

Я медленно обернулся. Позади меня стоял вампир. Как и все они, этот был бледноватым красавчиком неопределенного возраста. Карнавального костюма на кровососе не было: обычный камзол строгого покроя, белая рубаха, облегающие штаны и мягкие сапожки высотой чуть ниже колен — все в темно — зеленых тонах. Зеркал в комнате не было, так что оценить всю прелесть его истинного облика было невозможно. В левой руке он держал шпагу, а на правом плече его сидела белая летучая мышь.

— Если честно, то я понятия не имею, как здесь оказался. Точнее, разумеется, я помню, как меня вели… Сначала прямо — прямо, потом направо… А потом была лестница вниз. Но повязка на глазах не позволила мне ничего увидеть. Ни где я нахожусь, ни кто меня сюда доставил.

— Ну конечно, — губы вампира растянулись в ехидной усмешке, но в глазах был лед, — И эти неизвестные оставили вас здесь прямо так? Даже не связывая? Прошу прощения, милостивый господин, но у меня есть некоторые основания не доверять вашим словам.

— Вообще-то меня связали. И бросили вон в тот угол… — я кивком указал в строну.

Детский трюк, но кровосос купился на него. А когда он снова повернулся ко мне, то сперва ему в лицо ударил сноп искр из фейерверка, а потом струя синей краски. Вот и пригодилось «барахло», купленное мною на рынке.

Ослепленный вампир, вопреки всем моим ожиданиям, не стал метаться из стороны в строну или кричать. Он просто замер на месте, прислушиваясь.

— Не думаю, что вам удастся улизнуть от меня, молодой человек, — спокойно произнес кровосос, — Я хорошо слышу, как бьется ваше лживое сердце.

И он уверенно двинулся в мою строну, огибая край стола. Я быстро выскочил из комнаты и захлопнул за собой дверь. Присмотрелся к замку: самый обычный. Чтобы запереть вампира внутри, достаточно было сунуть туда что-нибудь и произнести наговор «песчаного замка», который заклинил бы его так, словно внутрь набили песка. Собственно, это я и проделал буквально за несколько мгновений, сунув в отверстие кончик кинжала, а для большей верности еще и обломав его там.

Наверх я буквально взлетел, даже не запомнив, как оказался возле потайного входа в кабинет вира Владислава. Стул, которым я подпер шкаф, чтобы он не закрылся, стоял на своем месте. Прислушавшись и убедившись, что в комнате никого, я выскочил в комнату и огляделся. Пусто. Вознеся хвалу Темным богам, я подскочил к двери, ведущей в коридор, и прижался к ней ухом. Прислушался. Убедившись, что и там никого, выбежал в коридор и бегом направился к лестнице. Только бы никого не встретить! К счастью, похоже, у мерзкого Нефарта закончились неприятные сюрпризы, которые он приберегал для меня в своем бездонном мешке с пакостями. Погрозив кулаком невидимому покровителю неудачников, я добежал до лестницы и спустился в Рубиновый зал.

Итак, какие новые неприятности я огреб на свою голову, прогулявшись в тайный архив вампиров? Узнал про Маскарад, тайну, которую кровососы хранят десятки, а то и сотни веков. Познакомился с одним из светлых, и запер в темнице вампира, предварительно ослепив его. Разумеется, дверь его надолго не удержит, слишком уж эти твари сильны, а значит, скоро по моему следу ринется монстр, который знает мой голос и видел мое… Мою маску! Маску красномордого демона, которая до сих пор была на мне! И, кстати, не только на мне — еще пара гостей щеголяла такими же нарядами.

— Простите, господин, но мне нужно пройти, — извиняющимся тоном пробормотал кто-то сзади.

Это оказался слуга с подносом, которому я мешал пройти.

— Не горная лавина, можешь и обойти, — рявкнул на него я.

Тот заискивающе улыбнулся и, опустив глаза в пол, принялся обходить стол. Мимо меня проплыл поднос, на котором стояли вазочки с мороженым и охлажденными на льду фруктами.

— А ну стой! Оставь-ка это здесь, а не то я сдохну от проклятой жары…

Ухватив слугу за рукав, я вырвал у него из рук поднос. Присмотрев неподалеку свободное место за столом, я уселся и принялся за содержимое подноса, ухитрившись запихнуть в себя все, что на нем было. После шести порций мороженого я хрипел и сипел, как неумело поднятый висельник, так что проблема с голосом была решена.

Осталось избавиться от своего наряда. Это было несложно, но, оставшись без карнавального костюма, я бы не смог спокойно разгуливать по замку и притворяться одним из гостей. Оглядевшись по сторонам, я заметил танцующую с каким-то кавалером вирру Кориану, а еще некоего юношу, который не сводил с красавицы восторженного взгляда, разве что изредка бросая полные ненависти взгляды на вампира, который искусно кружил демонессу в танце. На юноше был наряд паладина, довольно популярный сегодня среди гостей. А вот и моя жертва. Недолго думая, я направился к этому несчастному воздыхателю.

— Привет! — я коснулся плеча влюбленного «паладина», и тот вздрогнул, — Первый раз здесь?

— Д — да…

— Меня зовут Кристобириан, и я на это трижды проклятом празднике смерти уже третий раз. Должен признаться, что первый раз я тоже был впечатлен. Но со временем привыкаешь ко всему.

— А я Малк… Малкольм Неверра, граф Неверранский. Должен признать, что я никогда в жизни не видел ничего подобного! — при этих словах он не сводил взгляда со стройных ножек вирры.

— Не пытался сам к ней подойти? — в лоб спросил я, и юноша снова вздрогнул.

— К ней? Она же жена герцога!

— А еще она суккуб, демон похоти и страсти. Не бойся. Я протанцевал с нею два танца. Должен заметить, она горячая штучка!

Похоже, я перегнул палку. Казалось, еще немного, и он вцепится мне в горло.

— Уверен, что она не откажет. Ты молод, благороден и хорош собою… Разве что твой наряд…

— А что не так в моем костюме?

— Она — демон в наряде Жнеца. А ты сверкаешь белым плащом паладина. Смекаешь?

— Сколько ты хочешь за свою маску? — соображал он быстро, — И за плащ?

— Я не намного старше тебя, и тоже был влюблен, — усмехнулся я, — Давай просто поменяемся.

Мы отошли на половину слуг и там, в тени лестницы, быстро поменялись нарядами. Я надеялся, что этот маскарад позволит выиграть немного времени. Кстати, наряд действительно помог несчастному юноше: Кориана приняла его предложение, скорее всего, перепутав со мною. Наблюдая за этим из-за колонны, я улыбался, представляя, как она удивится, обнаружив под маской пылкого влюбленного вместо нанятого ею вредителя.

Танец прервался внезапно, когда в конце зала появилась группа ряженых вампиров. Впереди шагал, раздвигая гостей, сам вир Владислав, а за ним неотступно следовали телохранители и господин в темно — зеленых одеждах, лицо которого было испачкано синей краской. Быстро же он выбрался! Недооценил я силу вампиров, недооценил. Герцог замер на месте, и повернулся к «синеглазому». Тот начал что-то шептать Владу на ухо, постоянно оглядываясь на зал. Наконец, он просто встал и начал указывать пальцем на некоторых присутствующих. К счастью, мой прежний наряд совсем не был оригинален, и вампиры вытащили из толпы в сторонку целых пять «демонов».

Гости на происходящее реагировали по — разному. Одни делали вид, что ничего не происходит, другие — старались оказаться как можно дальше от вампиров, ну а третьи наоборот, пытались подобраться поближе. Страх и любопытство боролись во мне всего пару мгновений, и я присоединился к толпе зевак, которых оказалось не так уж мало.

Одного в костюме демона герцог отпустил сразу — это оказался кровосос. А вот четверым остальным он велел построиться в ряд. Тем временем телохранители оттеснили наблюдателей, оставив в центре лишь подозреваемых да вампиров, которых к тому моменту стало уже шестеро. Один из ряженых обмяк, но его тут же подхватили бдительные телохранители и привели в чувство парой оплеух. Это был именно тот юноша, с которым мы поменялись. Наверняка решил, что ревнивый герцог точит клык на его шею из-за одного танца со своей красавицей — женой.

Вдруг вир Влад хлопнул в ладоши, и четверо стоявших перед ним людей вытянулись, безвольно уронив руки. Владислав начал по очереди вызвать загипнотизированных гостей. Он отдавал приказы, а те починялись, двигаясь неторопливо, словно во сне. Все вокруг были так заворожены зрелищем, что не издавали ни звука. Казалось, что даже музыка теперь едва звучала…

— Сними маску… Назови свое имя… Расскажи, где ты был двадцать минут назад… — голос вампира был совершенно бесстрастен. И выряженные в костюмы демонов гости покорно отвечали.

Глаза их совершенно остекленели, а выражение лиц теперь напоминало мне соседскую ведьму, которую когда-то стукнуло утратившей подъемную силу ступой по голове. Или того слугу, который волок настоящее зеркало по коридорам замка!

— Лейрак То, новый князь Тиронской долины… Я пил вино со своим другом и соседом, князем Хо.

— Маркус, просто Маркус. Я архивариус… Обсуждал с одной милой леди — не помню ее имени — способы борьбы с крысами в книжном хранилище.

Я пропал. Сейчас этот недоумок расскажет, что пялился на жену герцога. А потом наверняка вампиры узнают, от кого он получил свой наряд. Это лишь вопрос времени. Он не должен заговорить!

Страх придал мне сил, причем, в самом прямом смысле. Проклятье легко обнаружить, а сглаз могут почувствовать присутствующие в зале колдуны. Поэтому я попытался отсрочить неизбежное, наговорив «роток на замок» и швырнув заклятье в мальчишку, вложив в этот наговор весь свой страх, избавляясь от него без остатка. Ему — пара минут потери голоса, а дополнительное время на размышление и ясная голова.

Думай, голова, думай, свистульку куплю. Будешь ртом в нее дудеть, детишек с кладбища ночами гонять. Стоп! А вот это как раз идея! Я вытащил из кармана шарик — тот самый, что вручил мне Хаззак — и сунул его в рот. Покатал на языке, и он почти мгновенно растворился, теплой влагой растекаясь по небу и языку.

— Сожрет. Как умереть дать — сожрет герцог мальца на ужин, — негромко и зловеще прохрипел я.

Услышали меня все, но отреагировали только некоторые из гостей — заклятье не действовало на нежить и нелюдей — они попятились назад в ужасе, наведенном зачарованным голосом. А вот несчастный юноша, похоже, совсем лишился рассудка, ведь его собственные страхи оказались многократно усилены магией амулета. Он сорвался с места и бросился бежать, а вампиры — за ним.

— Прости, но я не хочу кончить, как тот паладин внизу, — едва слышно прошептал я, поднося левую ладонь к глазам.

Короткий прищур через три пальца. Влет, по бегущей цели. Едва заметный импульс ненависти к вампирам. Немного злости на самого себя. И ажурная петля досады.

Юноша запнулся на ровном месте. Телохранитель герцога, бегущий следом, не успел остановиться и налетел на него. Сильнейший удар подбросил беглеца, и он перелетел через стол, рухнув на пол изломанной куклой. Вампир взвился в воздух, одним махом перепрыгнув стол и пару гостей, и мягко опустился на пол рядом с неподвижным телом. Ему даже не нужно было касаться тела, кровосос обернулся и покачал головой: мертв.

— Что скажете, Леонард? — герцог повернулся к измазанному краской вампиру, — Это был он?

— Не знаю. Лицо было скрыто маскою, а голоса мы так и не услышали.

— Ну что ж. Значит, нужно заставить его заговорить. Моран! — вир Владислав повернулся к одному из своих телохранителей, — Будь любезен, пригласи к нам уважаемого мессира Караха. Думаю, будет весьма разумно воспользоваться услугами столь могущественного некроманта, чтобы допросить покойного.

Вампир кивнул на тело, а мое сердце ушло в пятки, даже не пообещав вернуться…