Глава XXII
Кукловод. Москва, Кремль. 1996 год

Маленький плешивый человечек с ярко выраженной семитской внешностью и бегающими глазками умел появляться в Кремле уверенно и величаво. Теперь, когда здесь ему даже отвели небольшой кабинет, где бы он всегда мог провести несколько часов во время своих приездов к президенту и членам его семьи, этой уверенности и величавости здорово прибавилось.

Человек всегда говорил очень быстро и непонятно, проглатывая слова и даже целые предложения. Никто не мог понять, каким невероятным образом в огромной России этот малосимпатичный персонаж сумел создать вокруг себя атмосферу величия и всесилия, которой могли бы позавидовать знаменитые средневековые императоры. Ему удивительно удавалось не только самому распространять слухи о своем могуществе, но отчасти и подтверждать эти слухи конкретными делами. Журналисты, министры, банкиры, бандиты и молоденькие девушки полусвета одновременно боялись его и боготворили.

Когда-то захвативший завод ВАЗ, сегодня он, по сути, захватил всю Россию, развлекая себя перестановками политических фигур, заказными убийствами и закатыванием чудовищных оргий в старинном особняке в Замоскворечье. Его боготворили и боялись, его принимали в расчет и на него организовывали покушения, его арестовывали и ему вручали государственные награды. Он очень любил женщин, во многом еще и поэтому аббревиатура его имени, отчества и фамилии навсегда закрепилась за ним в народе. БАБ. Борис Абрамович Березовский.

Березовский внимательно прочитал последнее донесение сошедшего с ума подполковника Сиротина из нижегородской больницы для умалишенных и вопросительно поднял голову на стоящего навытяжку перед его столом генерала госбезопасности.

– А что, этот Путин действительно существует?

– Борис Абрамович, удивительно, но такой персонаж действительно существует. Работает советником мэра Санкт-Петербурга Собчака. – Хомяков вздохнул и замолчал.

– А ну, покажи еще раз картину.

Хомяков молча вынул из красной папки цветную фотографию и положил на стол перед олигархом. Персонажи картины спокойно и торжественно стояли, держась за руки. В люстре горела единственная свеча, по подоконнику были рассыпаны апельсины, в зеркале отражались еще какие-то люди. Борис Абрамович несколько минут внимательно вглядывался в черты купца Арнольфини. Потом быстро спросил:

– И что, говоришь, он из органов уволился?

– Так точно, – аккуратно полусказал-полукашлянул генерал Хомяков.

– Нет, ну ты сам понимаешь, что это бред? Россия будет воевать с Украиной. Ну, это ведь бред?

Хомяков молчал. Березовский бросил на него быстрый взгляд, и решение, как всегда, пришло к нему немедленно:

– Ну так, давай его сюда вызовем да и поговорим! Это же нетрудно! Чем черт, в конце концов, не шутит? – Борис Абрамович расхохотался. – Не можем же мы к древним пророчествам не прислушиваться, правда, генерал? А может, из него действительно хороший президент получится, как считаешь?

Хомяков почтительно кивнул и вышел из кабинета.

Никому и в голову тогда не могло прийти, что всемогущий Березовский через десять лет вдруг окажется в своей стране изгоем и будет прятаться от того самого Путина в далеком Лондоне, напичкав свой дом охраной и видеокамерами. В свою очередь, даже в самом странном и загадочном сне никто не мог представить неожиданную головокружительную карьеру, которая была уготована аккуратному, исполнительному советнику петербуржского мэра по имени Владимир Путин. Только чудо могло вознести на самую вершину власти бывшего сослуживца сошедшего с ума подполковника Сиротина. И это чудо происходило прямо сейчас. Ну и, конечно, в те годы никто и представить себе не мог, какая ужасная смерть будет уготована нынешнему хозяину российской жизни Борису Березовскому.

Когда, уже в зените правления Путина, мир облетела новость о странной и непонятной смерти Березовского в лондонском особняке, а сыщики британского Скотленд-Ярда сбились с ног в поисках хоть какой-то зацепки и начали методично прочесывать лондонские связи русской резидентуры, всего несколько человек на Земле знали, что произошло на самом деле.

Борис Абрамович заигрался историей с зеркалами. Не зная всей подводной части айсберга, он научился использовать часть надводную, активно используя старое зеркало, вывезенное им с Ближней дачи Сталина, которая теперь поэтично называлась «Конгресс-парк Волынское» и где Березовский несколько лет пробовал основать собственный офис. С офисом тогда так и не получилось (было найдено гораздо более функциональное старинное здание в Замоскворечье), а вот зеркало осталось. Березовский каким-то невероятным чутьем сообразил, что зеркало это можно использовать для политических игр, и важные встречи всегда проводил в комнате, где находилось это зеркало. Опытным путем Березовский установил: если человек посмотрелся в это зеркало, ближайшие полчаса его можно будет уговорить на что угодно.

Дальше – больше. Березовский, уже достигший, благодаря удивительным свойствам волшебного зеркала, небывалой влиятельности и могущества, начал исследовать этот феномен, нанимать разнообразных специалистов, чтобы разобраться, откуда берется эта удивительная сила.

Впоследствии, находясь в изгнании в Лондоне, Березовский, мечтая свести счеты с человеком, которому он помог прийти к неограниченной власти, настолько приблизился к разгадке великой тайны, что те, в чьей власти было уничтожить беглого олигарха, зашедшего в своих исследованиях слишком далеко, решились на этот шаг. Решение Совета Десяти было приведено в исполнение быстро и неотвратимо.

Лондонские полицейские совершенно напрасно не обратили внимания на скромное зеркало, стоявшее на комоде в гостиной Бориса Абрамовича. Спустя несколько дней зеркало это таинственно из дома беглого олигарха исчезло. Но были люди, которые знали силу этого зеркала. Именно в это зеркало когда-то посмотрел Наполеон, доживая свои последние часы на острове Святой Елены, когда-то в это зеркало неосторожно заглядывали таинственно ушедшие в мир иной римский папа Бонифаций VII, византийский император Роман Аргир и русский диктатор Сталин. Их загадочные и нелепые смерти еще долго обсуждались современниками и историками.

И вот теперь тяжелое многовековое проклятие добралось и до русского диссидента, по иронии судьбы именно в эти дни униженно выпросившего все-таки у Путина прощение.

Так всего через десять лет закончит свою богатую на авантюры жизнь знаменитый интриган и кукловод Борис Абрамович Березовский, великий и ужасный царедворец, только что принявший самоубийственное решение играючи посадить на российский престол никому не известного советника мэра Санкт-Петербурга, а в прошлом чекиста Владимира Путина, невероятной волею судеб изображенного на картине фламандского художника XV века.

Но того, что произойдет в будущем, не знал никто, как не знал этого несчастный византийский император Роман Аргир, доверчиво принимая из рук своей супруги Елены венецианское зеркало, которое через семьсот лет должно было оказаться на комоде лондонского особняка Бориса Березовского.

Время замысловато пишет свою историю, и ни один, даже самый мудрый, человек на свете не в состоянии ее предсказать. Нельзя подправить ее, сделать справедливее, яснее, четче, добрее. Когда рок во всей своей неотвратимости нависает над человеком, человек понимает: «Это судьба». И склоняется перед ней в почтительном и смиренном поклоне. И никто не знает, что на планете есть несколько загадочных людей, которые обладают абсолютным знанием и могут управлять судьбами стран и целых континентов. Они могут быстро начать и так же быстро закончить любую войну, возвеличить или предать забвению любого правителя, физически уничтожить любого человека или, наоборот, подарить ему жизнь. К чести Совета Десяти, никогда его члены не увлекались этими своими возможностями и всегда использовали их только во благо и для достижения своих великих целей. Когда-то основной ареной свершения этих великих целей была Европа, потом Америка. Теперь пришел черед России.

Так думал генерал Александр Валентинович Хомяков, проходя помпезные кремлевские залы, в которых когда-то, по приказу Сталина, были заменены одновременно все зеркала, привезенные из далекой Венеции. Вся «чеширская» вальяжность, когда-то ловко подмеченная Сергеем, куда-то улетучилась, и сейчас движения Александра Валентиновича были четки, выверенны и основательны. Генеральская форма придавала его виду дополнительную солидность, тугой китель стройнил фигуру.

Дворцовое великолепие давно уже не производило никакого впечатления на генерала. Богатая лепнина на потолках, многочисленные двуглавые орлы, примостившиеся на вершинах огромных дверей, блестящие подвески под золотыми канделябрами, рассыпающие тысячи бликов по начищенным до нереального блеска старинным паркетным полам, – на все это генерал ФСБ внимания давно не обращал. Хомяков теперь бывал в Кремле часто и ко всей роскоши, которая сотни лет тешила самолюбие российских монархов, относился уже совершенно равнодушно. С того момента, как он стал работать на Совет Десяти, ему легко давалась карьера, а деньги считать он просто перестал.

Сегодня Хомяков выполнил очень важное задание Совета Десяти. Блестяще, остроумно, тонко. Он был уверен, что избранные по достоинству оценят сегодняшнюю операцию. Но ему было совершенно непонятно, зачем таинственному и всемогущему Совету понадобилось сажать на российский престол достаточно скромного и незаметного бывшего особиста из Петербурга. Потому что он изображен на старой картине? Впрочем, посланники Совета Десяти категорически запрещали вдумываться в свои приказы, а платили за это щедро. Александру Валентиновичу Хомякову это не очень нравилось, и он решил, что обязательно когда-нибудь сыграет со всемогущим Советом двойную игру.

Но сегодня было не до игр. Александр Валентинович испытывал триумф. Очевидно, что Березовскому идея понравилась именно своей безумностью. Ему вообще нравилось все безумное, и теперь можно было даже не сомневаться, что в скором времени этот Путин окажется в Кремле. Только зачем? Хомяков едва заметно пожал плечами, рассуждая сам с собой, а потом несильно встряхнул головой, как бы отбрасывая от себя крамольные мысли.

Миновав белый Владимирский, а затем и золотой Андреевский залы, Александр Валентинович спокойным уверенным шагом спустился по ковровой дорожке на этаж ниже, к спецвыходу из второго кремлевского корпуса. Когда генерал уже стоял на крыльце и поджидал машину, он осторожно вынул из нагрудного кармана небольшой металлический жетон, поднес его к губам, поцеловал и торопливо переложил в карман брюк.

Крылатый лев, изображенный на жетоне, на мгновение благодарно блеснул золотой гривой.