Глава 36
— Мы в безопасности,— сказал Хэл.— Они не посмеют преследовать нас. Во-первых, мне показалось, что они не слишком хорошо ориентируются в темноте. А потом, они до смерти боятся этой долины.
— Вы уверены, что долина — та самая? — спросил Корнуолл.
— Да.— Джонс утвердительно кивнул.— Я ехал по ней из университета. Надо же, прокатил мимо стоянки Древних и не заметил ее! Ну что, расскажете вы мне про своего робота или нет? Была бы у меня под рукой кувалда, я бы ему показал. Хотя, вынужден признать, он выручил нас из весьма затруднительного положения. Я только думаю, что он мог бы нас предупредить заранее.
— Как? — хмыкнул Хэл,— Он же не умеет говорить.
— Отличное было ружье,— проворчал Джонс.— Оно стоило мне кучу денег. Как по-вашему, с какой сгати он так поступил?
— Не знаю, что вам ответить,— отозвался Корнуолл.— Он с нами совсем недавно, а для того, чтобы мы стали его понимать, должен пройти, на мой взгляд, не год и не два. Как бы то ни было, ваше оружие чем-то его не устроило. Я не согласен с ним, однако он ничего не делает просто так.
— Может, потому, что та штука, которую вы называете оружием, принадлежит будущему,— предположил Плакси.— Может, здесь ей было не место. Существует такое слово — как бишь его? А, анахронизм! Или я что-то напутал?
— Как мне ни жаль моего ружья,— сказал Джонс,— я вовсе не рвусь вернуться за ним. Надеюсь, до конца моих дней мне не доведется больше увидеться с Древними. К тому же эта жестянка обошлась с чужой вещью отнюдь не любезно, так что винтовка, скорее всего, ни на что уже не годится.
Пробредя несколько миль по дну долины в призрачном свете луны, они остановились у груды валунов, разбили лагерь и разожгли костер. Когда все насытились медвежатиной, завязался общий разговор.
— Черт возьми, утолит кто-нибудь мое любопытство или мне так и пребывать в неведении относительно того, что происходит? — спросил Джонс.
Опершись спиной о камень, Корнуолл стал рассказывать. Остальные, в особенности Плакси, тоже не остались в стороне.
— Значит, огненные кольца? — пробормотал Джонс.— Интересно, интересно. Они подозрительно смахивают на «летающие тарелки», истории о которых наводняют мой мир. Вы говорите, они сеяли разрушение?
— Да,— подтвердил Корнуолл.— Они уничтожили замок.
— После смерти Зверя Хаоса.
— Мы считаем, что он мертв,— вставил Хэл.— Нам было явлено достаточно тому доказательств. Но объяснить появление огненных колес мы не в состоянии. Правда, нам кажется, что они охотились за Ведром. Вполне возможно, они рассчитывали уничтожить замок заодно с ним. Но получилось так, что мы опередили их на два-три часа.
— Должно быть, Зверь Хаоса знал об опасности,— произнес Джонс. — Поэтому он и взял со своих прислужников клятву, что они достанут Ведро из склепа.
— Ведро тоже мог знать,— прибавил Джиб.— Он настаивал на том, чтобы мы покинули замок.
— Вам не представлялось возможности его изучить? — поинтересовался Джонс.— Вы не получили никаких полезных сведений?
— Если вы подразумеваете под сведениями факты, добытые в результате продолжительных исследований, то ответ будет отрицательным,—хмуро отозвался Корнуолл.— Сдается мне, ваш мир озабочен всякими сведениями гораздо больше нашего. Мы узнали совсем немного: изготовлен он, по-видимому, из металла, глаз у него нет, но он видит, не говорит и не ест. Однако...
— Он предупредил нас в замке,— перебил Джиб.— Когда мы шли по Выжженной Равнине, он тащил на себе целый ворох всякого добра. Он сломал ловушку для демонов, а этой ночью спас нас от гибели.
— А еще он играет с Енотом,— проговорила Мэри,— Еноту он нравится. И потом, мы не должны рассуждать о нем так, будто он ничего не понимает. Он слышит наши слова, и они могут смутить его.
Ведро, впрочем, не выглядел смущенным. Он не выглядел вообще никак — стоял себе возле костра, из туловища его высовывалось одно-единственное щупальце, кончик которого, аккуратно сложенный, покоился на металлической груди.
— Забавная штука,— заметил Оливер.— Может, он передает нам своим щупальцем какое-то сообщение?
— Ерунда,— возразил Плакси. — Эка невидаль, обыкновенный ритуальный жест! Должно быть, ему доставляет удовольствие играть с самим собой.
— По-моему,— сказал Джонс, прищурив глаз,— Ведро с другой планеты, точно так же, как Зверь Хаоса и огненные колеса. По-моему, мы столкнулись с чужаками из дальнего космоса. Они все явились на Землю с какой-нибудь звезды.
— Разве такое возможно? — изумился Корнуолл.— Ведь звезды — небесные огни, что усеивают, по милости Божьей, расположенную над нами твердь. Может, из колдовского мира, из места, которое скрыто от нас и куда нам запрещено ступать, но не со звезд.
— Я не собираюсь посвящать вас в открытия, сделанные астрономами в моем мире,— язвительно проговорил Джонс,— поскольку все равно лишь попусту потрачу время и силы. Вы слепец, вы не видите ничего, кроме своей магии. Стоит вам встретиться с чем-то непонятным, вы сразу же объявляете, что причиной всему — колдовство.
— Давайте сменим тему,— предложил Хэл.— Сдается мне, в этом вопросе вам не найти общего языка, да он и не столь важен.
— Мы поведали вам свою историю,— сказала Мэри.— Почему бы вам не ответить нам взаимностью? Мы разыскивали вас, думали предложить вам присоединиться к нам, чтобы вместе пересечь Выжженную Равнину, но вы нас не дождались,
— В моей спешке виноват Корнуолл,— откликнулся Джонс.— Он упомянул об университете не то чтобы с интересом, но и не безразлично. У меня создалось впечатление, что конечная цель его поисков — именно университет, хотя сам он и не говорил ничего такого. Будучи человеком завистливым, я решил опередить его.
— Но как вы узнали, где он находится? — спросил Корнуолл.— И как вы туда попали?
— Местонахождение университета,— заявил Джонс с ухмылкой,— я определил, пускай неточно, по карте.
— Но карт же не существует!
— Разве? В моем мире их в избытке. Правда, там нет ни Туманных Гор, ни Выжженной Равнины. В моем мире на картах, которые составляют нормальные люди, пишутся географические названия, в коих нет никакой необычности, наносятся все и всяческие дороги. Я сел на машину, которая позволяет мне путешествовать из вашего мира в свой и обратно, вернулся к себе, изучил карты, установил, куда мне надо попасть, отбуксировал туда машину — то есть оттащил на канате, привязанном к другой машине. Я прикинул, что география двух миров должна худо-бедно совпадать. Вы улавливаете, к чему я клоню?
— Нет,— признался Плакси,— но продолжайте.
— Затем я возвратился в ваш мир и выяснил, что моя догадка не так уж сильно расходится с истиной. Моя машина перенесла меня в место, от которого до университета было около двух миль. Я провел в университете несколько дней, пока не сообразил, что мне нужна помощь. Я нашел книги и документы, но не смог прочесть в них ни единого слова. И тут я вспомнил о вас. Я знал, что вы попытаетесь перейти через Выжженную Равнину. Мне хотелось надеяться, что Корнуолл, ученый из Вайалузинга, сумеет прочесть те книги, которые оказались недоступны для меня. Вдобавок меня не отпускало ощущение, что вам необходима подмога. Я двинулся в путь. Остальное вам известно. Что касается университета, я в жизни не видел ничего подобного. Одно огромное здание, которое издалека представляется скоплением множества мелких построек. Выглядит так, словно его воздвигли эльфы; каюсь, сэр Марк, в первый миг я даже подумал о колдовстве. Он весь такой воздушный, как будто его и не касалась рука человека.
— Быть может,— заметил Плакси,— так оно и есть.
— Вокруг университета поля и сады, и я понял, что без живых существ здесь не обошлось: ведь кто-то должен был засеять поля, а потом собрать с них урожай. Что еще? Домашний скот и птица: лошади, свиньи, куры, утки, гуси, индюки, голуби. В общем, достаточно всего, чтобы прокормить изрядное количество людей. Но вот они-то мне и не попались. Порой мне чудилось, что за мной кто-то наблюдает, порой я вроде бы замечал неясные фигуры, однако никто не сказал мне ни «здравствуйте», ни «до свидания». Тамошние жители, кем бы они ни были, прятались от меня.
— Нам очень понравился ваш рассказ,— проговорил Плакси,— он такой интересный. Однако как нам быть дальше?
— Идти вперед,— отозвался Корнуолл.— Второго перехода через Выжженную Равнину мы не выдержим, тем более — безлошадными.
— И не забывай про адских псов,— прибавил Джиб.
— Ты утверждаешь, что назад дороги нет,— буркнул Плакси,— Знаешь, почему ты так говоришь? Потому что ты умираешь от желания увидеть университет. Но дело в том, что ни тебе, ни кому другому из нас не позволено его видеть. У вас свои святыни, у нас, членов Братства,— свои. Множество наших святынь осквернено и уничтожено, а университет — одна из немногих уцелевших, и уцелел он лишь потому, что о его существовании было запрещено упоминать даже вскользь.
— Не знаю, как вы,— сказала Мэри,— а я иду дальше. Этой дорогой прошли мои родители, и, если они до сих пор живы, я намерена разыскать их.
— Ваши родители,— повторил Джонс.— Мне удалось кое-что узнать о них. Я перерыл Дом Ведьмы сверху донизу в поисках каких-либо свидетельств, но безрезультатно, хотя я уверен, что, если подвесить ведьму за пятки над огнем, она живо бы выложила все, что ей известно. Однако у меня слишком мягкая натура. В моем мире я не обнаружил никаких доказательств того, что кто-то, помимо меня самого, проникал из него в ваш. Тем не менее, судя по тому, что я слышал о ваших родителях, они должны были прийти сюда из моего мира. Возможно, они родились столетиями позже моего. К примеру, для перемещения из мира в мир я вынужден пользоваться техническим устройством, а они, по всей видимости, ни к чему такому не прибегают. За годы, которые прошли со времени моего рождения, вероятно, разработали способ путешествия в разных измерениях без помощи машин.
— В словах Плакси насчет университета как святыни присутствует значительная доля истины,— заявил Корнуолл.— Мы не должны вторгаться туда, куда нас не приглашали, однако, к сожалению, нам попросту больше некуда идти. Я думаю, все согласятся с тем, что возвращение невозможно. К адским псам и мучительным милям Выжженной Равнины добавились теперь Древние. К утру они наверняка разыщут свои копья и наберутся храбрости. Я сильно сомневаюсь, что они станут преследовать нас, ибо их страх перед долиной кажется мне непритворным; но попытка пройти через их земли на обратном пути будет, на мой взгляд, равнозначна самоубийству. Увы, Плакси, но выбора нам не остается; мы можем только поклясться, что не обмолвимся об университете ни единым словечком и постараемся не осквернить его.
— Клятвы, клятвы,— проворчал гном.— Людские клятвы что вода, им нельзя доверять. Но раз обстоятельства против нас... Я согласен: мы не можем вернуться той же дорогой.
— Жаль, конечно, что все так получилось,— продолжал Корнуолл,— искренне жаль. Я...
— Это я виноват,— сказал Джиб.— Не надо мне было упираться, твердить, что отдам Древним их топорик только из рук в руки.
— Ничьей вины тут нет,— возразила Мэри,— Откуда нам было знать, что Древние поведут себя так и никак иначе?
— Значит, идем дальше,— подытожил Хэл.— Интересно, что мы найдем?
Где-то вдалеке завыл волк. В наступившей тишине путники ждали ответного воя, но он все не раздавался. Костер потихоньку угасал; Хэл подбросил в него хворосту. В темноте громко хрустнула ветка. Они разом оказались на ногах и поспешно отодвинулись от огня. В круг света вступило высокое существо в обносках, с вороном на плече и посохом в руке; за ним ковыляла верная белая собачка.
— Боже мой! — воскликнул Корнуолл.— Сплетник! Мы совсем забыли про него.
— Он сам того хотел,— пробормотал Плакси.— У него такая привычка — появляться и исчезать внезапно. Был — и нету. А когда ты его не видишь, то и не вспоминаешь о нем. Про него легко забыть, потому что он хочет, чтобы про него забывали. Скользкий тип!
— Черт побери, где ты был? — крикнул Сплетнику Джонс.— Куда запропастился?
— Если мой нюх меня не обманывает,— проговорил Сплетник,— тут жарят мясо, отличное мясо. Я здорово проголодался...
— Да ну? — хмыкнул Джонс.— По-моему, ты вечно голоден.
