Глава 35
Старик явно не отличался крепким здоровьем. Из двух глаз у него оставался один, от пустой глазницы тянулся через все лицо шрам. Старик притронулся к глазнице пальцем, потом провел им вдоль шрама. На руке у него наличествовали только большой и указательный пальцы: три других отсутствовали.
— Нос к носу,— сказал он, уставившись на Корнуолла единственным глазом.— Он и я. Старый медведь, злобный, почти как моя. Я уйти, а он лежать. Он разодрать меня, но я уйти. Мы съесть его. Притащить домой, приготовить и съесть. Мясо жесткий, жевать трудно, но вкусно. Вкуснее не едал.— Он хихикнул.— Теперь не то,— Он указал на свой рот.— Зубы выпасть. Ты знаешь, почему они выпасть?
— Нет,— ответил Корнуолл.
— Я болеть,— продолжал Старик.— Ноги не гнутся. Рука одна, глаз один. Но они,— сказал он, подразумевая остальных Древних, что сидели на корточках позади него и с обоих боков,— они не сметь трогать меня. Они знать, я хитрый и злой. Я всегда быть хитрый и злой. Если бы я не быть хитрый и злой, то не прожить так долго. Я слышать, ты бог и нести блистающий клинок?
— Насчет клинка верно,— отозвался Корнуолл,— а вот насчет бога... Спроси Кривого Медведя.
— Кривой Медведь много болтать,— пренебрежительно фыркнул Старик и ткнул Медведя локтем под ребра.— Моя прав, Кривой Медведь?
— Ты тоже болтать,— буркнул тот.— Больше любой из нас. Твой рот не закрываться.
— Он метить на мое место,— сказал Старик.— Но зря. Я задушить его одна рука, сдавить его шея, и он умереть. Хороший рука, не больной. Я схватить его хороший рука.— Он снова захихикал.
— Ты хвалиться,— возразил Кривой Медведь,— но кто-то тебе помогать. Один ты даже не встать.
— Я убивать тебя сидя,— заявил Старик.
— Что они там лопочут? — спросил Джонс.
— Старик похваляется своим могуществом,— ответил Корнуолл.
На скалистом уступе, что выдавался из-под нависшего утеса, горели три огромных костра, на которых, положенное на плетенки из свежесрубленных, зеленых веток, жарилось мясо. Вокруг костров суетились женщины, по пещере сновали и путались под ногами дети и собаки, причем последние ухитрялись одновременно избегать пинков и не сводить глаз с мяса. Енот, притаившийся между Хэлом и Мэри, высунул было голову, чтобы осмотреться. Мэри легонько щелкнула его по носу.
— Сиди смирно,— велела она.— Ишь герой выискался.
— А лихо он с ними разобрался,— усмехнулся Хэл.— Они его так ни разу и не укусили. Пусти его, пускай порезвится.
— Нет уж,— не согласилась Мэри.— Чего ради? Он поквитался с теми, кто набросился на него, и хватит.
— Не пора мне отдать ему топорик? — осведомился Джиб, мотнув головой в сторону Старика.
— Обожди,— посоветовал Джонс.— Глядишь, он сам вспомнит. Кривой Медведь наверняка рассказал ему про подарок. Однако у них существует протокол, и, похоже, очень суровый. Вождь не должен выказывать нетерпения. Он обязан сохранять достоинство.
— Вы ходить далеко,— говорил между тем Старик.— Вы прийти из неведомая земля. Вы пересечь Выжженная Равнина. Вы сбежать от адские псы. Но как вы пройти мимо замок Зверь Хаоса?
— Не мы сбегали от адских псов, а они от нас,— сказал Корнуолл.— В замке мы останавливались, от него осталась груда развалин. А Зверь Хаоса мертв.
— Вы быть боги,— убежденно заявил Старик, поднося ко рту руки и, видимо, выражая таким образом свое изумление,— А этот с вами, кто не человек и идти на три ноги не как человек...
— Он заколдованный,— отозвался Корнуолл,— как мой меч.
— А рог у самка? Он заколдованный? Он быть рог единорога, да?
— Вам известно о единорогах? Они уцелели?
— Место Знаний. Единороги быть в Место Знаний.— Старик махнул рукой куда-то во мрак пещеры.— За долина. Люди туда не ходить. Ее стеречь Те-Кто-Размышляет-На-Горе.
— Он упомянул о каком-то Месте Знаний,— сообщил Корнуолл Джонсу,— Скорее всего, имеется в виду университет. Путь к нему лежит через долину, которую охраняют Те-Кто-Размышляет~На-Горе. Заметьте, не Тот, а Те.
— Разумеется, ему лучше знать,— кивнул Джонс.— Очевидно, некий переводчик походя заменил множественное число единственным. Что касается долины, нас привели сюда именно по ней. Я проезжал тут и знаю дорогу.
— Вы не видели Тех?
— Ни единого,— ответил Джонс.— Впрочем, я ехал на мопеде, а от него, если помните, много шума. Может, они испугались и попрятались. К тому же я ехал не в том направлении, не в университет, а из него. Кстати, я хотел вас кое о чем спросить. Этот ваш робот...
— Что такое робот?
— Металлический человек, который сопровождает вас.
— Потом,— отмахнулся Корнуолл,— о нем потом,— Он повернулся к Старику: — А как попасть в Место Знаний? Мы можем попасть туда?
— Вы погибнуть.
— Но ведь другие как-то добрались до него! Несколько лет назад, мужчина с женщиной...
— Они не вы.
— Почему?
— Они прийти с миром. Рука в руке. Они быть без оружия. Добрые.
— Они были здесь! Ты видел их?
— Они жить с нами. Не говорить наш язык. Понимать без него. Мы знать, они добрые.
— Вы не пытались предостеречь их?
— Ни к чему. Не нужно. Они идти куда хотят и оставаться живые. Никто не трогать их.
— Он говорит, что твои родители останавливались у них,— сказал Корнуолл, обращаясь к Мэри,— Они шли в университет. Он уверяет, что они в безопасности, что никто не осмелится причинить им вреда.
— Раз прошли они, пройдем и мы,— проворчал Джонс.
— Нет,— возразил Корнуолл.— Родители Мэри — люди особые, непостижимые...
— Кривой Медведь,— перебил его Старик,— сказать мне, что вы что-то принести нам.
— Да,— ответил Корнуолл,— Не подарок и не от нас. Видите ли, нас попросили возвратить вам вашу вещь,— Он сделал знак Джибу: — Давай.
Джиб вручил Старику сверток. Старик ухватил его здоровой рукой, положил на пол перед собой и развернул. Внезапно глаза его широко раскрылись. Наконец он поднял голову и вперил в Корнуолла тяжелый взгляд.
— Ты смеяться,— сказал он.
— Смеяться? — удивился Корнуолл.— С чего вы взяли?
— Слушать,— прервал его Старик.— Слушать и запоминать.
— Что случилось? — спросил Джиб.— Я его чем-то оскорбил?
— Что-то не так,— прошептал Корнуолл,— но что именно, я не знаю.
— Предания говорить,— произнес Старик,— этот топор отдать по дружбе человек издалека, что проходить мимо. Вы вернуть его. Дружба конец.
— Не понимаю,— пробормотал Корнуолл,— ничего не понимаю.
— Ты смеяться над нами! — заревел Старик.— Ты швырнул нам обратно наш подарок! Дружба конец!
Он поднялся на ноги и пинком отправил топорик в угол пещеры. Остальные Древние тоже повскакивали.
Рука Корнуолла легла на рукоять меча. За его спиной что-то щелкнуло.
— Я выкошу их как сорную траву,— заявил Джонс.— Сгоняйте их в кучу.
— Погодите,— проговорил Корнуолл.— Может, нам удастся вразумить их.
— Ну-ну,— буркнул Джонс.
— Мы не бояться боги,— продолжал Старик.— Мы не терпеть боги смеяться над нами. Мы умереть, но не терпеть.
— Мы вовсе не смеялись,— ответил Корнуолл.— Но если вам так хочется умереть, то пожалуйста, мы готовы услужить.
Старик шагнул вперед, всплеснул руками, словно отгоняя невидимого врага, из груди у него высунулся какой-то предмет, по животу заструилась кровь. Медленно, как бы нехотя, он опустился на землю; Корнуолл отступил, давая ему упасть. Когда вождь упал, все увидели,что из его спины торчит древко копья. Над Стариком встал Кривой Медведь.
— Старый болтун сдохнуть,— сказал он.— Ты и я говорить.
В пещере немедленно установилась тишина. Дети перестали бегать и вопить, женщины бросили чесать языками, собаки кинулись прочь, поджимая хвосты. Мужчины, стоявшие за Кривым Медведем, хранили молчание. Они не пошевелились: суровые лица, в руках — копья. Кривой Медведь указал на павшего вождя.
— Он хотел, мы погибнуть. Мы — часть, вы — все. Но мы не хотеть, верно?
— Верно,— согласился Корнуолл.
— Я до сих пор не знать,— сказал Медведь,— ваша быть боги или демоны. Сначала думать одно, потом другое. Сначала вы узнать, мы не желать вас тут.
— Мы с радостью уйдем,— заверил его Корнуолл.
— Но сперва,— продолжал Древний,— вы выкупать свои жизни.
— Позволь возразить тебе, дружок: никто ничего выкупать не собирается. Ты сказал, что мы можем погибнуть все, и тут ты прав, но вот насчет себя ошибся. Мы постараемся, чтобы вас погибло как можно больше, а ты отправишься на тот свет первым.
— Мы не жадный,— заявил Кривой Медведь,— Мы хотеть палка с дым.
— Что там? — справился Джонс.
— Ему нужна палка с дымом. Ваше оружие.
— Обойдется. К тому же он, чего доброго, застрелит себя. С таким оружием надо уметь обращаться.
— Он говорит, что его палка опасна для тех, кто не умеет с ней обращаться,— сообщил Корнуолл Кривому Медведю,— Она убивает тех, кто с ней не дружит. В ней заключено могущественное колдовство, совладать с которым может только великий волшебник.
— Мы хотеть ее,— повторил Древний,— ее, и рог самки, и блистающий клинок.
— Нет,— отрезал Корнуолл.
— Мы говорить мудро,— предложил Древний.— Вы давать нам палка, рог и клинок. Мы давать вам жизнь.— Он показал на тело Старика,— Лучше его. Он убивать много-много.
— Не тратьте на него время,— посоветовал Джонс.
Корнуолл молча отпихнул Джонса.
— Они окружили нас,— сказал Хэл.— Зажали со всех сторон. Женщины с детьми собирают камни...
Кто-то грубо оттолкнул Корнуолла.
— Эй, что за черт? — воскликнул Джонс.
Гибкое щупальце выдернуло у Корнуолла меч.
— Не смей!
Другое щупальце ударило его в грудь и сбило с ног. Кое-как поднявшись, он увидел, что щупалец невесть сколько: казалось, в пещере копошится громадный клубок змей. Древние шарахнулись прочь. Щупальца вырывали у них копья. Одно набрало уже с дюжину и на глазах Корнуолла присовокупило к ним очередное.
— Что происходит? — изумился Джонс.— Он забрал мою винтовку!
— Ведро! — проревел Корнуолл,— Что ты творишь?
Древние — мужчины, которые были с Кривым Медведем, жались к стене пещеры, а женщины, дети и собаки носились с воплями вокруг костров. Жестяное Ведро швырнул отобранные у охотников копья вниз, в долину. Тем временем щупальца, которые не были задействованы, шарили по скалистому уступу, подбирая дубинки и камни, что выронили перепуганные женщины и дети. Вскоре то и другое отправилось вслед за копьями.
— Он сошел с ума! — воскликнула Мэри.— Зачем ему мой рог?
— Если он повредит винтовку, я разберу его по винтикам,— пригрозил Джонс.
Ведро буквально ощетинился щупальцами. Он напоминал сейчас этакого металлического паука посреди провисшей и разорванной паутины. Щупальца торчали из всех отверстий на его туловище. Часть щупалец, удлинившись, дотянулась до паломников и развернула их лицами к тому месту, откуда начиналась тропа, уводившая с уступа в долину.
— Молодец,— проговорил Джиб,— Нам пора уносить ноги.
Из долины доносились визг и вой. Кто-то из женщин и детей свалился туда, кому-то удалось спуститься по тропинке. Мужчины Древних осторожно двинулись вперед. Ведро подгонял своих спутников. Едва они очутились на тропе, он возвратил Мэри рог, отдал Джибу топор, вернул Хэлу лук и вручил Корнуоллу его меч. Винтовку же Джонса он бросил к кострищам.
— Чтоб тебе пусто было! — разбушевался Джонс.— Ах ты, металлолом ходячий! Да я тебя!..
— Пошли,— буркнул Корнуолл.— Он знает, что делает.
Ведро взмахнул щупальцем, обхватил им тушу медведя, что жарилась на огне, и увлек ее за собой. С туши капал жир, и несколько капель попали на лицо Корнуоллу.
— Теперь мы с ужином,— сказал Оливер, облизывая губы.
— И нам не придется давиться демоном,— добавил с нескрываемым облегчением Плакси.
