ГЛАВА 24
Седок затрясся, шлепая губами и лепеча что-то невнятное.
«Следующий ход, Джим?» — спросил себя я, но Анжелина меня опередила.
— Слезай с лошади, — распорядилась она ледяным тоном. — И ты тоже. — Она указала на следующего всадника, хлопнув себя фрапилом по ноге. Удачный ход… или она хватила лишку? Я потянулся к пистолету, но оба сползли на землю.
— А теперь пошли вон! — рявкнул я.
Что и получилось. Они стремглав, спотыкаясь, ринулись по дороге, а оставшийся всадник припустил галопом — сначала вслед, а там и опередив бегущих. Не успели мы и глазом моргнуть, как все они скрылись за поворотом. Анжелина удовлетворенно кивнула.
— Что ж, Ганс говорил нам, что если ты ведешь себя как эстро, ты и есть он! Как бы там ни было, устала я идти пешком, так что попробовать стоило. А еще я видела, как ты хватался за оружие.
Мы уселись верхом и затрусили дальше, самодовольно ухмыляясь оттого, что мы такие задиристые наглецы.
Мы предоставили лошадям самим выбирать темп, неспешно неся нас к цели. Оставалось надеяться, что следующие столкновения будут столь же успешными. Мы миновали большую группу людей, несших посреди дороги что-то вроде длинного шеста.
— В сторону! — рявкнул я. Что они послушно исполнили, спотыкаясь и чуть не уронив ношу. Мы проехали мимо, даже не потрудившись взглянуть, как они там. Превращение в наглого хама прошло для меня как-то чересчур легко и естественно. Очевидно, Анжелина разделяла мое мнение.
— Интересно, что будет, если мы встретим кого-то, кто перехамит нас? — задумчиво проронила она.
Простого ответа на этот вопрос у меня не нашлось. Мы рысцой продвигались вперед — уже медленнее, потому что дорога мало-помалу заполнялась людьми.
— Впереди здания. — Анжелина указала поверх голов толпы на грубые деревянные постройки у дороги. Подъехав поближе, мы разглядели за ними силуэты зданий космопорта.
— Ну, — стегнул я себя фрапилом по ноге, — скоро мы выясним, насколько высоко поднялись по карьерной лестнице хамства.
Толпа становилась все гуще, и наши лошади шли все медленнее и в конце концов чуть ли не остановились.
— Скверное дело, — заметила Анжелина, натягивая поводья, когда напуганная давкой лошадь чуть не встала на дыбы.
— Лучше спешимся, — предложил я. — А то начинаем привлекать внимание.
Едва мы ступили на землю, сгрудившиеся субъекты начали напирать. Выход был только один.
— Веди свою лошадь следом! — крикнул я Анжелине, охаживая по спинам ближайших марширующих недоумков. Даже не пикнув в знак протеста, они стали расталкивать остальных, чтобы убраться с дороги. Задыхаясь от гнева — и клаустрофобии, — я принялся фрапилом расчищать дорогу лошади и увидел, что Анжелина следует за мной по пятам. И тут мы вырвались из толпы, зашагав по придорожной траве.
— Предельно отвратительная планета, и чем раньше мы ее покинем, тем счастливее я буду, — с тяжким вздохом заметила Анжелина.
— Кто бы спорил. Как только завершим свое дело в космопорте.
Роящаяся позади нас толпа продолжала двигаться, вслед за передними направляясь к огражденной территории у дороги. Охранники следили, чтобы люди потихоньку шли в одном и том же направлении, дубинками загоняя в толпу отбившихся. Бродя туда-сюда, как муравьи, они все вместе мало-помалу перемещались к длинному придорожному бараку. Мы держались у самого края толпы, а потом были вынуждены съехать с обочины, чтобы приглядеться к происходящему.
Настало время кормежки стада, чем и объяснялось все это роение, ковыляние и броски туда-сюда.
— Как-то это не по-человечески, — покачала головой Анжелина. — Людям так жить не пристало…
— Что ж тут скажешь… Они хотя бы живы.
— Если это можно назвать жизнью.
Теперь зеленцы шарили в своих одеяниях. Очевидно, у каждого с собой была миска. На низких столах располагались тяжелые котлы. Прислужники с черпаками разливали то ли похлебку, то ли кашу во вздымающиеся к ним волной миски. Обслуга оттаскивала стремительно пустеющие баки, поднося из соседних зданий полные. Мы обошли эту суматошную сцену стороной, радуясь, что дорога наконец-то освободилась, и вновь уселись в седла. Позади те, кому миски только что наполнили, усаживались на землю и черпали еду руками, горстями запихивая в рот. А подальше охранники с дубинками без зазрения совести пускали их в ход против тех, кто после еды не наклонялся к ручью, чтобы сполоснуть миску и спрятать ее прямо мокрой в свой балахон.
Поглядев на Анжелину, я — наверное, впервые в жизни — не нашел что сказать. Сцена, разыгравшаяся у нас перед глазами, была совершенно бесчеловечной — и в то же самое время ужасающе человеческой. Чистой воды выживание на самом скотском уровне.
— Ладно, мы тут по делу, — наконец нарушила молчание Анжелина.
— Действительно. Давай избавимся от лошадей и доведем его до конца.
Как только желудочный ажиотаж остался позади, пейзаж стал относительно мирным. Людей вокруг было по-прежнему много — очевидно, они были заняты другими делами в множестве мелких строений. Однако желания выяснять, что они делают, мы не питали ни малейшего.
— Вон. — Анжелина приподнялась в стременах, чтобы лучше видеть. — Не лошади ли это за той дальней халупой?
— В самом деле. Давай бросим этих одров и выясним, что здесь считается цивилизацией.
Выяснилось, что конюшней заправляют чуть более разумные особи. Они приняли у нас поводья без единого слова и увели кляч прочь, покрикивая на своих шаркающих подручных.
— Веди поить…
— Дорогу!
— Не туда!
Грубое подобие организации поддерживали здесь пинками и тычками. Сунув фрапило под мышку и изобразив ухмылки — надеюсь, выглядевшие кичливыми, — мы зашагали к основательным, с виду вполне цивилизованным зданиям космопорта.
Анжелина решительно маршировала к цели со мной, положив свое оружие на плечо.
Более прочные здания образовывали небольшой анклав, отмежевавшийся от окружающих халуп и от леса проволочной изгородью. Ворот не было — просто широкая брешь в заборе рядом с дорогой. У нее толклась группа охранников, вооруженных дубьем — очевидно, чтобы держать цивильное население в ежовых рукавицах. Мы придержали шаг, и я указал в пространство.
— Давай-ка задержимся на минутку и посмотрим, как вымуштрованы эти у входа.
Анжелина кивнула, поглядев в указанном направлении.
— Пока что не дергаются.
Но стоило двоим пролетариям из бредущей мимо толпы оказаться рискованно близко, как все пришло в движение. Дубинки свистнули, пеоны взвизгнули и припустили прочь.
— Вон, — сообщила Анжелина. — Два человека выходят из самого большого здания.
Направляясь к бреши в заборе, они беседовали между собой, даже не замедлив шага при приближении к ней. Зато вертухаи ринулись врассыпную, расталкивая друг друга, чтобы освободить дорогу. Как только те вышли, мы разглядели, что оба несут фрапила.
— Что выходит… — начал я.
— Должно вернуться.
Дождавшись, когда они пройдут мимо, мы развернулись и повторили их путь в обратном направлении.
Бросив в нашу сторону один лишь взгляд, караульщики расступились. Мы ровной поступью проследовали мимо них ко входу в главное здание, открыли дверь и вошли.
И оказались в просторном центральном фойе с высоким сводчатым потолком, украшенным буколическими фресками — лошади, впряженные в плуг, пасущийся скот и все такое. Но время не пощадило росписи — облупившаяся краска местами облезла, местами потемнела и заплесневела от протечек. Сбоку поднималась спиральная лестница, в стенах виднелись закрытые двери. Вокруг было не так уж мало людей — сплошь опрятно одетых и целеустремленно шагавших по своим делам. Ни малейшего намека на заплетающуюся походку плебса вовне.
— Мы явно попали куда надо, — резюмировала Анжелина. — Очевидно, строили все это в более благополучные времена. Даже коровы выглядят довольными…
— Чем могу служить? — послышался голос. Я опустил взгляд от купола на стоявшего перед нами коротышку. Зеленая кожа, опрятная одежда, фрапила нет.
— Ты кто? — бросил я самым надменным тоном.
— Н'тракс. Из администрации этого здания.
— Рад слышать. Но наше дело здесь — не твое дело.
Он чуть отшатнулся с несчастным видом.
— Но я здесь, чтобы помогать вам, эстро. Вы пришли сюда с кем-то повидаться?
— Да, — встряла Анжелина тоном холоднее холодного. — Но он высокого ранга, а ты плебей. Свободен.
Охнув, Н'тракс попятился. Оказавшись подальше, он развернулся и юркнул прочь.
— Запугивание дается как-то уж чересчур легко, — угрюмо прокомментировала она. — С какой же радостью я окажусь подальше отсюда!
— Согласен. Ладно, надо двигаться.
— Вверх по лестнице, прочь от входа.
Когда мы карабкались по истертым шагами ступеням, навстречу нам попался мужчина с фрапилом под мышкой. Проходя, он бросил на нас взгляд лишь мельком.
— Очевидно, мы где надо: ни одного худородного простолюдина не видать, — заметил я.
— Замечательно, но нам-то что дальше делать?
— Вопрос хороший. — Мы уже поднялись на второй этаж. Вдоль стены шли двери, все закрытые, помеченные только номерами. — Выбери число.
— Двести тринадцать. Похоже на счастливое.
— Почему бы и нет? — Я зашагал к названной двери. Выбор оказался удачным, потому что мы не дошли пару шагов, как дверь распахнулась, и оттуда вышли двое охранников. Низкие зеленые лбы, дрянная одежонка, грозные дубинки в свободных руках. А между собой они вели, крепко держа за обе руки, еще одного человека.
Весьма интересного тем, что кожа у него была бледно-розовая.
— Так, и что это у нас здесь? — спросил я, заступая им дорогу. Они остановились и вытаращили глаза, переводя взгляды с Анжелины на меня. Я хлопнул фрапилом по бедру.
— Куда ведете эту скотину? — осведомилась Анжелина.
— Место еды… — промямлил один из них. — Велено кормить…
— Не сейчас, — отрезал я. — Ведите обратно.
Они без колебаний вернулись в комнату.
— Вы хотите, чтобы я работал? — огрызнулся заключенный. — Уже два дня без…
— Заткнись, — оборвал я, оглядывая комнату. Какие-то машины, смахивающие на генератор, проклепанные трубы, из которых каплет вода.
И кроме нас, больше ни души.
— Беру правого, — бросил я. Анжелина кивнула. — На счет… раз!
Мы ударили одновременно, и охранники рухнули на пол, выронив дубинки из обмякших пальцев.
Обретший свободу пленник попятился, вытаращившись на нас.
— Что… вы делаете, вы, зеленые ублюдки?
— Освобождаем вас. А еще нам нужна информация, и без промедления. Ваше имя?
— Вольфи… но оставьте меня в покое, вы, чокнутые…
— Прежде всего, мы не зеленые, — перебила Анжелина, выправляя блузку из юбки и показывая полоску весьма привлекательной розовой плоти. — Все объяснения после. Главное, помните, что нам надо смыться с этой планеты, так что помогите нам.
— Сколько всего пленников в этом здании?
— Трое, — ответил он. — Но…
— Вопросы — и ответы — потом, — не дал ему досказать я. — Кто работает в аппаратной связи?
— Все мы…
— Ведите нас туда сейчас же.
Он поглядел на нас озадаченно, растерянно и недоверчиво.
— Подумайте, — тут Анжелина улыбнулась, — разве любой исход не будет лучше жизни здесь? Ну же, показывайте нам дорогу.
— Конечно. Держите меня за руки, они всегда так делают.
Мы вышли, закрыв комнату за собой.
— Налево. Комната двести тридцать.
Увидев троих мужчин, шедших нам навстречу, мы насторожились, но те болтали между собой, не обратив на нас внимания.
— Эта, — сообщил пленник.
Я повернул ручку, но дверь оказалась заперта.
— Она всегда заперта. Надо постучать.
Что я и сделал. Раз, потом другой. На сей раз послышался приглушенный голос, произнесший что-то вроде «Пошли вон». Скверно. Позади нас ходили туземцы, и мой нахмуренный лоб чуточку взмок.
— Туда нельзя, — послышался голос у меня за спиной. Обернувшись, я увидел Н'тракса — чиновника, встретившего нас у входа в здание, которого мы прогнали.
— Мы должны войти туда без промедления, это дело величайшей важности, — бросила Анжелина.
Но он не уступал, хотя голос у него дрожал.
— Вы не понимаете… но там Властелин… он приказывает…
— Конечно, — невозмутимо произнесла Анжелина. — Его-то мы и пришли повидать. Положение чрезвычайное.
Раздираемому между противоречивыми приказами Н'траксу предстояло принять ужасающее решение.
— Открывай! — рявкнул я, упирая фрапило ему под подбородок. Он пытался отпрянуть, но я лишь надавил сильней. В конце концов устрашенный человечек заколотил в дверь.
Прохожий хотел было посмотреть, в чем дело, но тут же отвернулся и пошел дальше, как только я одарил его свирепейшим взором. Долго эта патовая ситуация не продержится…
Тут дверь распахнулась, и на пороге вырос крупный разъяренный мужчина.
И я его узнал.
Хоть кожа у него уже не была розовой, но это был все тот же офицер, с которым мы говорили с корабля перед посадкой здесь.
— Экстренная ситуация! — бросил я, толкая невольника на него. — Случилось ужасное!
Он начал было упираться, но затем отступил.
— Какого черта, что вы несете?..
— Вот, послушайте Н'тракса. — Я волоком тащил трепещущего Н'тракса за собой. — Он был там, видел убийство, море крови!
Уголком глаза я видел, как Анжелина и наш инженер оборачиваются и запирают дверь. Миндальничать я был не в настроении, да и терпения не хватало. Мой кулак угодил Властелину прямо в здоровенную зеленую челюсть, и он рухнул. Н'тракс, съежившись, заверещал, но Анжелина заставила его умолкнуть молниеносным ударом. Он присоединился к своему правителю на полу. Оглядевшись, я расплылся в улыбке.
Дальнюю стену загораживала аппаратура связи, мерцающие экраны и камеры, пульты управления и громкоговорители. Очаровательно! Я улыбнулся технику — розовокожему, с отвисшей челюстью, застывшему на коленях перед открытой панелью с паяльником в руке. Больше в комнате никого не было.
— Милости прошу, — провозгласил я, — в первый день долгой и счастливой жизни.
— Ч-что?.. — пролепетал он.
— Это друзья, — пояснил Вольфи. — Не знаю как, но они говорят, что все мы покинем планету.
— После того, как я сделаю исключительно важный вызов, — сказал я. — Какой из этих замечательных приборов космический трансивер?
— Вот, вот этот. — Техник указал на громоздкий аппарат.
— Вы можете отправить сообщение? — Я озарил его широкой блаженной улыбкой.
— Нет, не могу. Он демонтирован, начинку убрали.
Моя душа, воспарившая на миг в горние выси, низринулась в пучины отчаяния.
— Это… не может быть…
— Так всегда было. Меньше всего эти зеленые дьяволы хотят, чтобы мы вышли на дальнюю космическую связь. А ближнюю радиосвязь поддерживают, чтобы заманивать сюда новые звездолеты. А вы не зеленые, правда?
— Нет, это грим, — проворчал я, удрученный ужасающим открытием.
— Есть предложение, — подала голос неизменно практичная Анжелина, — пока что выбросить связь из головы. И убраться с этой наводящей тоску планеты как можно скорее.
Я сделал очень глубокий вдох — и мысленно крепко зажал себя в кулак.
— Ты права, конечно. Следующий план… вытащить всех нас отсюда.
Я не торопясь оглядел ряд недвижных тел на полу — и все еще не опомнившихся, но уже улыбающихся экс-заключенных.
— Говорите, здесь еще один из ваших?
— Да, Джорджо. Он работает на парогенераторе. Это в подвале.
— Ведите меня туда сейчас же, — распорядилась Анжелина. — А Джим тем временем разработает план нашего бегства. — Взяв пленника за руку, она бросила через плечо, когда я открыл было рот запротестовать: — Не спорь. Некогда. — И тут же они переступили порог и закрыли за собой дверь.
— Ладно. — Я запер дверь. — Тогда за дело… как звать?
— Томас.
— Свяжите этих людей, Томас. Проводами, у вас их наверняка уйма. Потом соорудите им кляпы, чтобы не крикнули. У вас есть резак?
— Вон там, в инструментальном ящике.
Властелин забормотал и зашевелился. Отрезав рукав его мундира, я сделал из него кляп, затем проводами связал ему запястья. Властелин извивался, выпучив глаза и жуя кляп, так что я загнал тряпку поглубже. Мы едва успели связать последнего, как в дверь резко постучали. Бросившись к ней, я услышал голос Анжелины:
— Со мной еще двое охранников, которые помогли мне с заключенными.
Получив предупреждение, я пропустил в комнату Анжелину, пленников и охрану и тут же закрыл за ними. Не успели охранники вскинуть дубинки, как, связанные и с кляпами, составили компанию соплеменникам на полу.
— Пришлось привлечь подмогу, — пояснила Анжелина. — Я и с одним-то розовым пленником выглядела странно, не говоря уж о двух.
— Отличная работа. На полу всегда найдется местечко еще для парочки.
— Что дальше?
— Вопрос хороший. — На меня вдруг навалилась усталость. Подтянув кресло радиста, я тяжело опустился в него. — Пока что мы в безопасности… надеюсь. Так что прикинем план побега без спешки.
Как только возможность покинуть планету начала доходить до их сознания, трое техников залепетали что-то восторженное.
— Как только мы попробуем вывести этих бледнолицых из здания, нас задержат, — сказала Анжелина.
— Я и сам так думаю.
— Больше грима у нас нет.
— Он нам и не понадобится. — Я свистнул, и они обернули лица ко мне. — Показывать вашу кожу нельзя. Так что режьте одежду этих вырубившихся зеленцов, заворачивайте головы и руки. Вы будете выглядеть дико, но не будете розовыми. Возьмете дубинки. Будет замешательство, но, надеюсь, обойдется без нападения. За дело!
Поднявшись из кресла, я полюбовался результатом. И тут же сел, сообразив, что забыл о самой важной части побега — о корабле.
— Включить радио, — распорядился я. — Капитан Сингх, вы на связи?
— Конечно, — отчетливо прозвучало у меня в голове. — В чем дело?
— Мы вот-вот составим вам компанию. Нас пятеро. В комплексе зданий через поле от вас. Покинем самое большое здание через парадное крыльцо. Будьте готовы открыть нижний порт, причем оба люка. Потому что убираться нам придется весьма поспешно.
— Вижу на экране увеличенное изображение парадного входа.
— Отлично. По пути мы захватим еще пассажиров — наших бледнолицых туземных друзей, которые — будем надеяться — снимут всю зеленую охрану. Взлетная сирена в порядке?
— Конечно.
— Включите ее перед открыванием люков, чтобы предупредить наших союзников.
— Такого безумного плана я не слыхал ни разу в жизни. Конец связи.
— Приятно услышать слова ободрения… — проворчал я. — Войска готовы?
Трое инженеров в масках и рукавицах с энтузиазмом взмахнули палицами, что-то промычав сквозь маски. Я оттолкнул кресло.
— Я иду первым. За мной бойцы. Анжелина замыкающая.
— За дело! — Она хлопнула фрапилом себя по бедру.
Мы вышли из дверей по-военному четко, маршируя в ногу.
Не думаю, что мы выглядели такими уж грозными, но спровоцировали немало вытаращенных глаз и разинутых ртов.
Вниз по лестнице и через двустворчатые двери. Прямо к бреши в ограде, где я своим фрапилом отогнал топтавшихся на месте караульщиков в сторону. Колеблющаяся масса тоже расступилась, и мы оказались в считаных метрах от посадочной площадки, где впереди призывно высился звездолет.
А дорогу нам заступили трое решительных зеленых следопытов с натянутыми луками. И нацеленными стрелами.
— Стоп! — крикнул их вожак. — На поле заходить запрещено.
Требовалось молниеносное решение, и пистолет тут же оказался у меня в руке.
— Бегом! — гаркнул я одновременно с выстрелом.
Взрыв опрокинул следопытов, подняв громадные комья земли и бетона. Пробегая мимо, мои вопящие инженеры дубинками уложили их надолго.
Мы бежали. Анжелина, легкая как лань, обогнала мужчин и присоединилась ко мне.
— Очень забавно! — рассмеялась она. — И погляди-ка, кто впереди!
Снова зеленокожие охотники, размахивающие дубьем и луками. Но ненадолго. Крик Брама, возглавившего атаку, раздался у них за спинами. И как только следопыты схлестнулись с нашими противниками, те начали валиться от ударов палиц направо и налево. И скоро все кончилось.
Один лишь взгляд через плечо, на ревущую массу врагов, несущихся за нами по пятам, придал мне новых сил.
— На корабль!
Мы уже приближались, манящий портал уже распахнулся во всю ширь, но ноги у меня ужасно устали. Ревела сирена, выли преследователи, наши люди ликовали. Весьма любопытная и необычная сцена.
Мы хлынули вверх по пандусу, спотыкаясь и падая, помогая друг другу подняться. Оказавшись внутри, я привалился к переборке, чтобы отдышаться, а пандус медленно, со скрежетом начал втягиваться. И перед самым закрыванием наружного люка я увидел дым и пламя из наших посадочных двигателей — вполне достаточно, чтобы обескуражить преследователей.
Взвыв еще громче, те развернулись и помчались прочь от опасности. Наружный люк захлопнулся, а за ним и внутренний. Повалившись на пол, я сел, опершись спиной о переборку.
— То-то было весело! — с сияющими глазами рассмеялась Анжелина.
Я даже не пытался выразить согласие.
