Книга: Флиртующая с демонами
Назад: 7
Дальше: 9

8

Я прижимала подушку к голове все сильнее, вдавливая голову в покрывало, но ни проблемы, ни чувство вины не отпускали. Я маялась от раскаяния, как от похмелья. Ну зачем было дразнить инкуба? Сколько предупреждали не злить демона — а я только и делаю, что вывожу его из себя… Но, черт, как он похож на влюбленного мужчину!
Отбросив подушку в угол, я села. Меня никто не тревожил — ни на обед не звали, не выставляли из дома, вообще забыли, что я тут. Где Цезарь? Наверное, у Майиной постели. Как она? Надо бы сходить проведать, но так страшно видеть ее. Роберт сказал, она без сознания? Инкуб высасывает из нее последние силы… Я поежилась. Ужасная смерть. Я почувствовала, что начинаю ненавидеть демонов. Если раньше они представлялись мне достаточно безобидной заразой, что-то вроде насморка, как бы ни пугал Цезарь, то теперь стало ясно: демоны опасны. Хоть и не делают ничего вредного, ну начинает тянуть на клубничку, с кем не бывает… А на самом деле демоны несут смерть. И я — я тоже…
Я вскочила с кровати, прошлась по комнате, оглядывая заставленный курительницами стол, висящие на спинке стула кружевные бюстгальтер и трусики из секс-шопа, скомканное полотенце на полу. Можно было одеться и по-тихому уйти, никто и не заметит. И вряд ли кто-нибудь будет потом меня искать. Оставить Роберту вторую половину гонорара за Артура, все равно не смогу прикоснуться к этим деньгам…
Нет. Уходить нельзя. Если уйду… выходит, я отступлю перед выкрутасами своей демонической природы и тем усилю ее. Не хочу становиться демоном! Я должна остаться человеком. А значит — бороться с искушением, и больше — бороться с демонами! Всегда, во всем.
К тому же я слишком крепко влезла во всю историю. Видела, каких бед способен натворить охотящийся инкуб. Демоны — реальная угроза, и я буду сражаться с ними. Раз у меня получается… я стану помогать Цезарю, стану настоящей охотницей.
Цезарь… я старательно не думала все это время о нем как о мужчине, только как об охотнике, но этот вопрос тоже должен быть решен окончательно, причем не в пользу внутреннего демона. Нельзя давать демонической крови ни единого шанса, а то, чего доброго, закончится тем, что я тоже стану открывать Проходы и Порталы, чтобы запустить демонов в наш мир. Вот уж нет!
На душе сразу полегчало, когда решение было принято. Подожду, когда все кончится, поговорю с Цезарем… или, может, нужно говорить с Робертом? Он же босс Цезаря. Или нет? До сих пор не очень понятно, какие у них отношения. Сейчас не очень подходящий момент, но когда он бывает подходящий? Или лучше прямо сегодня, пока…
Я опять села на кровать, опустив руки. Ну как можно думать обо всем этом, когда Майя умирает? И неужели ничего нельзя сделать? Хотя если даже Цезарь не видит выхода…
В тяжелых размышлениях прошел еще один час, короткий осенний день подходил к концу, в углах сгущались сумерки. В доме стояла гнетущая тишина. Роберт закрылся в кабинете и не выходил, Цезаря не видно и не слышно, наверное, так и сидит у Майи. Я резко села на кровати. Нужно сделать это, иначе никак.
Поднявшись, я скинула с себя футболку с юбкой, взяла со спинки стула кружевное белье. Поверх набросила халат. Сеть осталась в гостиной, но в кармане еще лежала пропитанная «адской смесью» Выходского бечевка. Босиком, чтобы ступать тише, я вышла в коридор. Экспериментировать страшно, да, но такая попытка не должна причинить Майе вреда.
Цезарь спал на софе в маленьком холльчике третьего этажа. Я бесшумно прошла мимо, открыла дверь и проскользнула внутрь.
Комната напоминала больничную палату и учебку в школе магов одновременно. Едва слышно гудела аппаратура, ритмично попискивая. Под потолком развешаны пучки трав, по стенам — совы и котики. И вокруг широкой белой кровати — те самые подушки. А ближе к кровати в очерченной мелом пентаграмме на ковре курились бронзовые жаровенки и трепетали огоньки красных толстых свечей. Два круга, внешний — холодный, внутренний — теплый. Зачем теплый? Ведь огненные демоны должны подпитываться воскурениями!
А потом я поняла. Ну конечно, Цезарь пытался именно это и сделать — подкрепить инкуба, чтобы тот меньше тянул энергии из Майи. Значит, я правильно придумала — только пошла немного дальше.
Майя лежала на спине, тонкое одеяло облегало ее худенькую фигурку. Лицо скрывала кислородная маска. Белые руки поверх одеяла практически теряются на постельном белье, а вот трубочки капельницы, подходящей к сгибу локтя, видны как раз очень отчетливо. Негромкие голоса доносились сквозь стену: бригада врачей находилась в соседней комнате. Может, и не вся бригада, только дежурный врач и медсестра, главное, что они сидели там, а не здесь.
Скинув халат, я забралась к Майе под одеяло. Легла на бок рядом, одной рукой обняла бессознательную девушку. Тело было неприятно прохладным, но я все равно прижалась покрепче. Меня пробирал озноб — не столько от холода (в комнате было тепло), сколько от страха: до судорог боялась ошибиться еще раз. Наверняка Цезарь думал и об этом, потому что нельзя было не подумать о том, чтобы покормить инкуба. Не ради него самого, а ради Майи. Чтобы дать ей сил, дать ей шанс.
Теперь, когда я оказалась рядом с Майей, на меня напал ступор. Что делать-то? Может, поэтому Цезарь не рассматривал такой вариант — без прямого контакта инкуб не сумеет получить энергию? Или просто, хм, все-таки ему пришлось бы иметь дело с инкубом, мужским демоном, а у мужчин, я знаю, пунктик на почве гомосексуальности, даже если они не гомофобы, все равно испытывают отвращение к соответствующим контактам. Ни обнять мужика, ни поцеловать — табу! А то еще подумают что-нибудь…
Ласкать бесчувственное тело мне претило. Попробуем бесконтактный метод? Должна же я помочь Майе! Это из-за меня она тут лежит, еле дышит, вот-вот умрет — надо хотя бы попытаться. Никогда себе не прощу, если ее не станет!
Последняя мысль придала сил, заставила отбросить стыд. Хотя неловкость все равно осталась, когда я сунула руку в трусики и начала ласкать себя.
Мое тело откликнулось не сразу: мешали непрошенные мысли и пиканье аппарата жизнеобеспечения. Но я продолжала себя поглаживать, одновременно стараясь сосредоточиться на образе инкуба, мощной огненной фигуре, каким я увидела его последний раз. Если подумать, демон ведь ох какой привлекательный! Высокий, крупный, с широкими плечами, атлетическим торсом… Я начала забывать про окружающее, лежа с закрытыми глазами, чувствуя волну сладкого тепла, идущую от живота.
«Спасибо», — прошелестел голос в голове, и я вздрогнула, открыла глаза. В комнате никого не было.
«Продолжай», — шепнул голос. Теперь я узнала его, и на миг мне стало очень страшно. Демон заговорил со мной! Заговорил! Выходит, демоны… разумны? То есть понятно, что да, я имею в виду, до сих пор никто из них не вступал с людьми в контакт, и мне казалось, что инкубы — это бездумная животная страсть, воплощенное либидо, энергия чистого влечения. Без примеси чувств, мыслей и самосознания.
Было непонятно, что именно инкуб требовал продолжать, нахваливать его или возбуждать себя, поэтому я сосредоточилась на том и другом. Вызвала в памяти пламенеющий контур его фигуры и стала ласкать себя настойчивей.
«Прижмись крепче», — велел демон. Я послушалась. Не злить, не злить, твердила про себя.
— А как ты ощущаешь то, что я делаю? — едва слышно прошептала я. — Ведь Майя без сознания…
«Во время слияния я становлюсь ее сознанием, — не очень понятно откликнулся инкуб. Голос стал четче, то ли он подпитался моим возбуждением и стал сильнее, то ли наша связь окрепла. — А ее тело — моим. Она сама мне теперь не нужна».
О как! Я не сдержала гневного возгласа:
— А мне нужна!
Ответом было удивленное молчание — я буквально кожей ощущала изумление демона. Затем в голове прозвучало:
«Мне нужна только ты».
Я могла бы многое сказать на это… но не стала. Думать о Майе! Я крепче прижалась к ее бесчувственному телу, испуганно подумав: а вдруг кто-нибудь войдет? Как я буду выглядеть?!
И ощутила, что Майя стала теплее. Значит ли это, что инкуб реагирует на мои усилия? Ему нравится?
«Я хочу тебя», — произнес голос. Низкий, волнующий… Мое тело откликнулось на этот беззвучный призыв само собой, возбуждение разрасталось, лилось по телу горячей волной. Я положила ладони себе на грудь, погладила круговыми движениями, сжав пальцами соски, легонько потянула, вызывая тягучий прилив желания.
И все-таки рядом с Майей это было не то. Я снова сунула руку в трусики, приспустив их. Все-таки ох как не хватает мужчины… Интересно, как бы это было с инкубом, если бы у него было собственное тело? Наверное, что-то восхитительное — фонтан страсти, обжигающий фейерверк любви…
Внутри все раскалялось, я невольно начала постанывать и двигать бедрами навстречу собственному пальцу. Сам собой нарисовался образ огненного человека — как он прижимается ко мне, сдавливает в объятиях, и я ощущаю между ног его обжигающе-горячий…
Глубокий вдох отвлек меня от сладострастной фантазии.
«Я хотел бы ласкать твое тело… целовать тебя с головы до ног… одну тебя, с утра до вечера…»
Его голос неимоверно возбуждал. Казалось, он где-то рядом, совсем близко, стоит лишь потянуться — и мы будем вместе, сольемся в жарких объятьях, растворимся друг в друге… я невольно выгнулась навстречу воображаемому образу. И услышала в голове стон. «Анна, Анна… — прошептал он. — Будь со мной!»
Я надавила пальцем, усиливая возбуждение. Контролировать движения больше не получалось, я ритмично двигала бедрами, словно бы навстречу входящему в меня мужчине. Мои стоны сопровождались частым, прерывистым дыханием прямо над ухом — или мне так казалось? Я старалась ощутить его в себе, напрягала мышцы внутри, словно бы сдавливая его настоящего — и ответом мне был низкий стон, переходящий в хриплый рык. Инкуб был рядом, я ощущала его жар, мы словно на самом деле делали это вместе!
«Ты не можешь выйти из ее тела?» — простонала я мысленно, чувствуя, что мне мало самой себя. Кожа горела, я хотела, чтобы его пальцы впивались в меня, оставляя следы, чтобы он сжимал меня до боли, чтобы он пронзал меня, чтобы двигался внутри, заполняя все, быстрее, быстрее… «Я хочу тебя… как настоящего мужчину!»
«Я заперт в этом слабом теле, — откликнулся он. — Освободи меня!»
«Но как»?
«Поцелуй меня…»
Снять маску с Майи? Но тогда она умрет!
Я чувствовала, как нарастает возбуждение, но никак не могла дойти до пика. Майя разогрелась, неподвижное тело пылало, дыхание под маской стало глубже, чаще, аппарат реагировал тревожным пиканьем. Вдруг кто-нибудь услышит и войдет? Хотя кто-нибудь — это Цезарь. Пусть же придет, тогда я наконец избавлюсь от пожирающего меня мучительного желания… я представила, как Цезарь подтягивает меня к краю кровати, раздвигает и поднимает мои ноги, кладет их себе на плечи, снимает джинсы и входит в меня медленно и сильно…
«Нет! — взорвался в голове гневный крик. — Ты моя!»
Я заметалась по кровати, внутри все пылало, но закончить не получалось, чего-то не хватало.
«Целуй!» — велел инкуб.
Взявшись за маску, я закрыла глаза. Передо мной сразу возник мужчина в огненном облаке, в вихре слепящего пламени. Вихрь закружил нас, я прижала свои губы к его, и наслаждение, будто судорога, прошло по телу. Наше дыхание слилось, языки сплелись. Поцелуй длился и длился, и я не могла и не хотела его прерывать. Как мне было хорошо! Никогда еще я не испытывала ничего подобного… и жаль, что уже не испытаю…
Демон подхватил меня и посадил на себя, я сжала его ногами, и он вошел в меня резко, так, что дух захватило. Вскрикнув, я выгнулась. А он впился губами в мой рот и начал двигаться. От каждого толчка меня переполнял огонь, и я уже не знала, куда деться от этого жара. Инкуб входил глубже, сильнее, и я ощутила приближение самого мощного, самого горячего толчка. Я обняла его за шею и застонала — громче, громче… Он двигался яростно и рычал, кусая мои губы, и я чувствовала, как наполняет меня блаженство от каждого прикосновения острых зубов. А затем мы как будто взлетели. В меня излилась лава, и меня затопило с головой невероятное блаженство. Мы закончили одновременно, и нас сотрясали короткие судороги страсти, прекрасные до боли.
Отпустило не сразу. Ну и ну! Я с трудом перевела дух. Как я это пережила?!
Я еще чувствовала толчки огня внутри, когда ласковый голос сказал:
«Анна?»
Я распахнула глаза и села. Над кроватью, метрах в полутора, парил инкуб, и я еще раз поразилась, насколько мощная, красивая у него фигура. Возбуждающе мускулистый, идеальные пропорции, такие широкие плечи и при этом тонкая талия, и так хорошо очерчены мышцы на животе… Я застонала — от всего: хотелось прижаться к нему и вновь испытать это наслаждение, которое он мне подарил, пусть всего лишь в фантазии, и при этом я сожалела, что он демон, и нам не быть вместе, я его вот-вот потеряю… так и не обретя.
Он слетел ниже, раскинув великолепные крылья, огненные перья слабо трепетали в теплом воздухе. Ярко-сияющая нить тянулась от него к Майе.
«О чем ты сожалеешь? Разве тебе было плохо?»
Я отвернулась, чтобы скрыть слезы. Не хватало еще влюбиться в демона!
— Мы ведь не сможем быть вместе.
«Ты ближе ко мне, чем думаешь».
— Почему ты выбрал меня? Найди какую-нибудь демоницу и забудь обо мне…
От его рыка голова чуть не разлетелась на куски.
«Мне нужна только ты! И ты не обычная. Разве ты не ощущаешь зов своей крови?»
Ох, неужели это так заметно? Демон чувствует во мне что-то родственное…
В коридоре послышались шаги, голоса — кажется, кричала я вовсе не в воображении. Ну и к лучшему, пора заканчивать.
«Я могу занять тело какого-нибудь мужчины», — сказал он.
Сами собой в голове вспыхнули яркие образы преклоняющегося передо мной Цезаря, как он ласкает меня, глядя прямо в глаза жадным взором демона. Я содрогнулась. Тогда кто, Роберт? Ужас, ясно без слов!
— Не стоит. Ведь тогда ты уничтожишь того бедолагу. И что дальше? Станешь менять тела? А мне привыкать каждый раз к новому? Может, для тебя тело ничего не значит, но для меня…
Он умоляюще протянул руки:
«Анна! Будь со мной!»
Шаги, голоса стали громче, они звучали уже возле самой двери. Я опустила глаза и прошептала:
— Извини. И… прощай.
Дверь распахнулась, в комнату ворвался Цезарь с сетью, за ним Роберт, какая-то женщина в белом халате, очевидно, медсестра, еще какие-то люди. Демон словно увеличился в размере, запылал ярче, перья на крыльях превратились в языки пламени, которые лизнули стены, потолок, оставляя угольные разводы. Заревев от ярости, инкуб бросился к людям, приподнимая бесчувственное тело Майи. Затрещала, лопаясь, краска на стенах, от жара вздулся паркет, вспыхнули и разом истлели занавески на окнах.
Сосредоточенно, отгородившись от шума и криков, я перетянула своей удавкой связывающую инкуба и Майю огненную пуповину.
Инкуб не сразу понял, что произошло.
Вбежавший вслед за Цезарем Роберт на секунду остолбенел, обнаружив, что причина тревоги — я. Представляю, как это выглядело со стороны: надрывающийся аппарат жизнеобеспечения, Майя без маски, над нею — голая я с удавкой в руках…
— Уберите ее! Немедленно! — приходя в себя, проревел Роберт и первым бросился стаскивать меня с кровати, за ним — остальные.
Так он не видит демона, поняла я, невольно попятившись.
Инкуб издал низкий свистящий звук, от которого заболели уши, в мозг будто раскаленную спицу воткнули. Развернув крылья, он бросился вперед, сверкая ярче обычного. Между мной и людьми словно стена огня возникла. Он что, защищает меня?!
Если Роберт и остальные самого демона не видели, то жар почувствовали и растерянно попятились. Лица их покраснели, на лбах выступили капельки пота. Цезарь переводил взгляд с меня на демона, оценивая ситуацию. В комнате будто зажглось солнце. Волосы на голове затрещали, одежда начала тлеть и вспыхивать. Одеяло у Майи в ногах загорелось. Я сдернула его, отшвырнула в угол, затем приподняла бесчувственную девушку под мышки и подтянула выше на кровать.
Демон остановился на границе внешнего, холодного охранного круга, перед подушками. Роберт продолжал пятиться, прикрываясь одной рукой, другой схватил стул; рукав его пиджака дымился. Горничные и сиделка, охваченные ужасом, столпились у дверей.
Быстро завязав свою веревку на манер лассо, Цезарь собрался накинуть ее на инкуба, но остановился, увидев его странное поведение. Инкуб не бесился, не нападал, не громил комнату, не пытался вырваться из круга и улететь, не пытался вернуться в тело, как делал бы обычный загнанный в ловушку демон — раскинув крылья и невыносимо сверкая, он закрывал меня от разъяренного Роберта. Я видела только его спину и прекрасные огненные крылья, трепетавшие от собственного жара.
А затем он начал гаснуть. Пламенеющая фигура побледнела, блеск потерял яркость и плотность, я стала различать сквозь крылья мебель и людей. Еще немного — и от демона остался только очерченный язычками огня контур, и я увидела изумленное лицо Цезаря. Ну и разъяренное — Роберта, конечно. Цезарь держал руку Роберта со стулом, мешая кинуть его в меня — ведь я была рядом с Майей.
Инкуб медленно обернулся и посмотрел на меня. В его глазах было все: и гнев, и удивление, и упрек, и смирение, и… что-то еще.
«Будь осторожна, Анна, — произнес низкий голос, постепенно затихая. — Тебя уже ищут».
В последний раз хлопнули, разворачиваясь, его огромные, такие красивые, мощные крылья. Их огненный блеск заполнил комнату… и растаял вместе с демоном. На глаза невольно навернулись слезы.
Ненужная уже бечевка свалилась Майе на грудь. Девушка вздрогнула и открыла глаза.
— Майя! — Роберт уронил стул и, вырвав у Цезаря руку, бросился к дочери. Подхватил, обнял и прижал ее голову к груди. — Девочка моя…
Цезарь отдернул ногу, на которую упал стул, выругался. Бросив взгляд на ничего не понимающую Майю у Роберта в объятьях, охотник поманил меня. Когда я подошла, как можно незаметнее соскользнув с кровати, он протянул мне халат. Затем махнул столпившимся в дверях людям:
— Помогите Майе.
А сам вывел меня из комнаты, поддерживая под руку, потому что меня шатало, как пьяную: инкуб получил-таки порцию моей энергии. Судя по тому, как он светился, это была приличная порция!
Далеко мы не ушли: усадив меня на диванчик, где он недавно спал, Цезарь устроил допрос.
— Что это было, Анна? Что за самодеятельность? Ты отдавала себе отчет…
— Тихо! — Я сжала ладонями голову. От сердитого голоса охотника в черепе словно атомная бомба разорвалась. — Это была… удачная догадка.
— Ты понимаешь, что Майя могла не выдержать?
— Хватит! Все закончилось хорошо. И вообще, это ты должен был подумать о том, чтобы покормить инкуба!
— Что? — Цезаря был ошарашен. — Покормить демона?
Идея определенно не пришлась ему по вкусу. Ага, то есть не все варианты он рассмотрел!
— Это же напрашивается! Ты, охотник с большим опытом, даже не подумал? Ведь если инкуб сосал энергию Майи, чтобы он перестал это делать, надо было всего лишь дать ему то, что ему надо. Достаточно просто, не считаешь?
— Нет! — рявкнул Цезарь. — Кормить врага? Только женщине могла прийти в голову такая идея!
О, ну конечно! Я фыркнула.
— Что это было, мужской шовинизм?
Но Цезарь уже остыл. Все-таки он был умный мужик и работавшие методы явно брал на заметку.
— Черт, а ведь и правда, это могло поддержать ее. Да что я, Майя пришла в себя! Извини, Анна. Я должен поблагодарить тебя. Ты не представляешь, что на самом деле значит для меня Майя…
— Знаю, — резко перебила я. Еще не хватало выслушивать его излияния по поводу чувств к другой! — Майя мне сказала — там, в гостиной. Случайно, когда мы разговаривали. У нее была амнезия, я хотела воспользоваться этим, наплела, что мы любовницы, собиралась соблазнить… ненароком упомянула твое имя — и она вспомнила. Не все, а тебя и все, что с тобой связано. Ты не слышал?
Разочарования не было — только огромное сожаление. И, конечно, облегчение — теперь, когда решение принято, я больше не страдала. Отпускаю тебя, Цезарь! Ты не мой. Ты любишь Майю, она любит тебя… мне нечего тут ловить.
Бесстыдный внутренний голос возмутился было, но я щелкнула воображаемого демона по носу. Теперь я буду управлять тобой, а не ты мной! Конечно, когда Майя жива, опасность для нее миновала, мы могли бы с ней посоперничать на равных, и еще посмотрим, кому достанется Цезарь… Я мысленно зарычала на хитрого демона, который опять пытался спихнуть меня с дорожки человечности. И подумала: так ли мне нужен Цезарь, который не надышится на свою хрупкую фею? Он очень похож на мужчину моей мечты, но… есть ведь и другие, правильно, не могут не быть? А для меня горизонты еще шире: я могу флиртовать с демонами! И найти для себя какого-нибудь красавца вроде моего огненного…
Отдаленный рык на миг заполнил голову: «Ты только моя, Анна!» Я хмыкнула про себя с удовлетворением. Кажется, я не одинока…
Цезарь задумчиво потер лоб.
— Я стоял у двери и слышал только несвязное бормотание.
— Но слышал Роберт.
— А! — В глазах охотника появилось понимание. — Вот что означали его слова, когда он предлагал… это осложняет дело.
— Но теперь, когда мы спасли Майю, он не станет…
— Ты не знаешь Роберта и его чувств к дочери, — горько усмехнулся Цезарь. — Надо предупредить Майю. — Он бросил взгляд на двери спальни. — Не сейчас, когда все успокоится.
Цезарь повернулся ко мне.
— Ты опять босая, — с шутливым упреком сказал он. — Иди оденься. И приходи в кабинет, надо поговорить. Буду ждать тебя там через час. Успеешь?
Назад: 7
Дальше: 9